У Нами в голове почти пусто.
Внутри головы всё ещё звучал насмешливый шёпот, которым он отдавал приказ. Так нежно и так сладко шептал, хихикал, оставлял любовные поцелуи на её лице. Один приказ, один курс.
— Найди нашего супруга.
Этот приказ вёл её вперёд, прямиком за город.
Мокрая одежда на теле совершенно не ощущалась, как и чужие взгляды. Окружающие люди смотрели на неё странно, обеспокоенно или просто любопытно, вот только всё это было Нами безразлично. Была цель, был путь. И глубокий шёпот в голове.
— Мисс, вы в порядке?! — кто-то попытался её остановить.
Нами не отреагировала.
Добравшись до странно пустующего океанского берега, она остановилась, пустым взглядом осматривая окружающее пространство. Пляж был подозрительно пустым, подозрительно чистым, словно тут не ступала нога человека…
В другом состоянии Нами бы обязательно об этом задумалась.
Люди любили отдыхать — в их широтах почти круглый год было тепло, а океан так и манил своей глубокой синевой. Точно так же люди обожали мусорить, загрязняя окружающий себя мир — будь то улица, пляж, мировые воды.
Тут же было слишком чисто.
Напоминало кусочек нетронутого человеком острова.
Нами отыскала взглядом вход в пещеру, о которой ей говорил Сатору.
Войдя в пещеру, она увидела только мелькнувшую перед глазами черную тень, прежде чем что-то влажное и скользкое сдавливает её тело. Рот раскрывается в попытках вдохнуть воздух в лёгкие, но ничего не вышло. Под давлением, казалось, даже кости были готовы треснуть.
Зато в голове у Нами было пусто.
— Мерзкие, тупые обезьяны… — зашипел кто-то. — Оскверняете даже это прекрасное место своей отвратительной вонью…
Перед размывающимся от слёз взглядом мелькнул золотистый свет.
— Что здесь забыло такое отвратительное создание?
Ответ таял где-то в волнах тьмы. Всё глуше звучал приказ прекрасного голоса, всё ближе были тёмные мушки. Тело становилось с каждой секундой всё легче, всё дальше… Словно и не принадлежало ей.
Всё заканчивается резко.
Нами осознает, что она резко, глубоко и жадно хватает воздух ртом, а перед глазами раскидываются своды пещеры. Она валяется на прохладном камне.
Когда получается полностью отдышаться, она аккуратно приподнимается на локтях и замечает его.
Перед ней прекрасный, голый мужчина. Изящные, спадающие вниз водопадом волосы черного цвета, точёные черты лица, узкие, сияющие золотом глаза… Взгляд её скользит ниже, выцепляя накаченные мышцы тела и… Щупальца. Чёрные, изящные отростки, которые лениво приподнялись, когда он заметил её взгляд.
Нами сейчас совсем не удивляется.
Только склонила голову к плечу, осматривая его:
— Ты наш супруг?
Его уголок губ дёргается, прежде чем он сладко произносит:
— Да. Тебя прислал Сатору?
Хоть и звучит это как вопрос, но в его глазах видно, что он уже уверен в ответе. Он уже знает, почему она сюда пришла.
Нами послушно кивает. Шёпот подчиняющего голоса стихает, оставляя лишь пустоту. Вот, она здесь. Она нашла супруга. Никаких более приказов и указаний он не давал, только хихикал, да целовал.
Щупальца быстро преодолевают расстояние между ними и стискивают её тело — одно обвивается вокруг её талии, другое вокруг ног, третье осторожно касается кончиком её щеки. Он притягивает её к себе, приподнимается, опираясь оставшимися щупальцами опираясь о ближайший сталагмит, чтобы возвышаться над ней.
Нами абсолютно расслаблена в этой хватке.
Мужчина… Рыба? Осьминог? Оно красивое, в общем.
— Он в порядке? Что вы с ним сделали?
Голос у этого создания был куда мягче, нежнее, чем у Сатору. У того голос низкий, глубокий. Кажется, что их голоса сочетаются между собой идеально.
Нами снова кивает, как болванчик и жмурится, когда щупальце гладит её щеку:
— Он в порядке… — отвечает она медленно, заторможено. — Его поместили в научный исследовательский центр…
Вряд ли бы у них действительно получилось обидеть Сатору. Он даже взаперти являлся самой настоящей угрозой.
Нами спокойно рассказывает о том, что происходило с Сатору в исследовательском центре и как он терроризирует местных людей, даже когда находился взаперти. И, конечно, она рассказывает, что никто не хочет убивать столь выдающееся создание. Им бы лишь изучить его.
Это существо слушает её внимательно, но во время рассказа щупальца его заползли под одежду.
— Ты сможешь его вернуть?
Нами пожала плечами.
— Он не хочет сотрудничать.
А ведь им всего лишь надо его изучить, после чего, конечно же, его отпустят. Госпожа Сёко обещала быть гуманной и, конечно, Нами ей верила! Да и к тому же Сатору скорее всех их сожрёт, чем им удастся его вскрыть. Куда выгоднее было его просто отпустить.
Меньше потерь.
Существо хохотнуло.
— Это так на него похоже… — и голос его наполнился такой глубокой любовью.
В голове у неё сейчас логические цепочки не вяжутся, да и вопросы не возникают. Ей легко, хорошо и абсолютно свободно, как будто она оказалась в красочном сне. А видя рядом с собой человека-осьминога, в это действительно верилось.
Уже своими руками Сугуру стягивает с неё не высохшую одежду, пристальным взглядом окидывая её тело.
— Для обезьянки ты очень даже красивая, — делает он сомнительный комплимент.
Вот только сердце у Нами бьётся ровно, спокойно. Она совершенно не сопротивляется, позволяя ему делать всё, что только взбредёт в голову. Очевидно, будь она в более вменяемом состоянии, этого бы не произошло.
Сугуру мурлыкнул, полностью осознавая причины её послушания:
— Сделаем тебя моей.
Он целует её жадно. Кусает острыми зубами нежные губы, наполняя поцелуй металлическим привкусом крови.
Нами мычит, обхватывая его шею ладонями. Волосы его по какой-то причине были сухими, но у Нами сейчас не было возможности задаваться вопросами. Она полностью отдалась в руки наслаждения, отвечая на его поцелуи и прикосновения.
Холодное, гладкое щупальце скользнуло между её ног, касаясь нежных половых губ.
Нами судорожно выдыхает, неловко ёрзая в хватке его щупалец.
— Такая милая, — он ухмыляется, довольно щурясь.
Его щупальца разводят её ноги в стороны настолько широко, что мышцы начинают неприятно гореть. Третье щупальце пробегается по её трепещущей промежности, надавливая на чувствительный комок нервов. Четвертое сжимает её запястья, задирая руки вверх.
Нами ахает, выгибая в спине.
Его щупальце проникает в её рот. Могло показаться, что такая огромная конечность не способна проникнуть в отверстие, но в щупальцах костей не было. Они могли проникнуть почти в любую щель. Человеческие отверстия — не исключение.
Щупальце во рту хоть и казалось холодным, скользким и податливым, всё ещё двигается достаточно грубо, вынуждая её простонать. Другие щупальца сжали её грудь буквально до посинения, делая её соски чрезмерного чувствительными.
Горло и без того болело от прежнего удушения.
Последнее щупальце проникает в её задницу, идеально подстраиваясь под форму узких стенок.
Нами что-то промычала. Из глаз брызнули слёзы удовольствия, обжигающей влагой скатываясь по нежным щекам.
Это существо приблизилось, чтобы провести языком по её щеке, слизывая соленую жидкость.
— Меня зовут Сугуру, — искушающе сладко шепчет он, двигая своими щупальцами.
Нами глухо простонала, едва не пропустив его имя в этом круге туманного удовольствия. Тело в тех местах, где её раньше сжимали с целью раздавить — болело, но от стимуляции эрогенных зон тело сотрясалось в удовольствии.
То щупальце, которое яростно ласкало её клитор, скользнуло внутрь.
Нами выгнулась, попытавшись дернуть бёдрами, чтобы избежать очередного проникновения.
Сугуру хихикнул, гладя её по щеке ладонью. Взгляд его золотистых глаз был нежным, снисходительным.
— Очаровательная маленькая обезьянка.
Нами всхлипнула, наслаждаясь.
Она сжала его щупальца в себе сильнее, окончательно теряясь в ощущениях.
Он опустил лицо ниже, начав посасывать один из напряжённых, набухших сосков, вызывая болезненные ощущения, в то время как движения щупалец в ней вызывали только блаженство.
Внизу живота натянулась тугая пружина, которая была готова лопнуть в любой момент. От чрезмерной стимуляции она попыталась слезть с его щупалец, но её ноги всё ещё крепко удерживались раздвинутыми. Её тело содрогнулось от мощного оргазма, когда эта пружина внутри лопнула. Из горла вырвался приглушенный крик. Это было похоже на вспышку, на взрыв сверхновой, которая пробежалась по позвоночнику и пронзило таз.
Нами обмякла в чужой хватке, что-то бессвязно мыча.
И хоть щупальце покинуло её рот, но движения внизу продолжались до тех пор, пока что-то не заполнило её.
И оно продолжало наполнять её.
Нами закричала, заглушая мягкий, блаженный стон, исходящий от Сугуру.
От количества семени у неё аж животик вздулся, но поток всё не прекращался.
— Прекрати! Прекрати! Прекрати! — она задёргала затекшими в воздухе руками.
Сугуру всего секунду смотрел на неё пугающе пустым взглядом, когда его тёмные зрачки расширились, заполняя почти всю золотистую радужку. Красивое лицо было искажено от наслаждения. Но после он тряхнул головой, словно опомнился, и вытащил из неё оба щупальца.
Он наконец отпустил её ногу, позволяя им опуститься. Бережно перехватил её за талию, также отпуская затёкшие руки.
Нами дышала тяжело. Глаза опухли от слёз, всё тело ныло от боли, воздуха до сих пор не хватало, но зато в голове стало постепенно проясняться. Какой-то туман, нагнанный чужим голосом, начал рассеиваться в голове. Стали наконец-то появляться какие-то осмысленные мысли, вопросы, эмоции…
Сугуру мурлыкнул, оставляя быстрые, нежные поцелуи на её лице.
— Прости, я был груб, — в голосе его слышалась насмешка. — Я забыл, насколько хрупки маленькие обезьянки…
У Нами после всего произошедшего не было никаких сил сопротивляться, спорить или хотя бы предпринять вялую попытку вырваться. Она чувствовала себя лужей в чужих ловких щупальцах.
Горло как будто кошки драли.
Сугуру поцеловал её в ушко, пока пальцами мягко массировал её шею, где остались синяки от хватки щупалец.
— Болит?
Нами медленно моргнула, что можно было принять за согласие.
— Прости-прости, — он вздохнул. — Я ведь почти убил тебя…
«Ну спасибо, что почти!» — лениво думает Нами.
Сказать она ничего не могла. Берегла своё несчастное, истерзанное горло.
Нами приложила максимум усилий для того, чтобы восстановить кровообращение в затекших руках, что сопровождалось болезненными покалываниями. Как будто ей под кожу вгоняли острые иглы.
Сейчас этот Сугуру достаточно бережно прижимал её к себе, гладил по волосам как какого-то непонятного питомца и чему-то улыбался, выглядя таким… Обворожительным. Прям как Сатору!
Только если Сатору в своём пронзительном белом выглядел словно ангел, то этот же напоминал своей внешностью дьявольское искушение. Он как хищный, опасный цветок, к которому хочется прикоснуться, но нельзя. Руку откусит.
А ещё звал её обезьянкой.
Нами начинает задумываться, что Сатору ещё очень нежно к ней относился…
… даже если отправил её сюда. В руки к этому осьминогу.
— Ты очень мягкая, — задумчиво говорит он, проводя пальцами по проступающим жутким синякам на её коже. — Как такие обезьянки вообще выживают без помощи?
Нами хотелось огрызнуться.
Хотелось послать его на все четыре стороны, назвать больным извращенцем и проорать ещё с десяток оскорблений, но на это не хватало никаких сил — ни физических, ни моральных.
Да и рассудок наконец берёт своё, говоря, что оно вполне может закончить начатое и свернуть ей шею. Или, что ещё хуже, раздавить. Или затрахать её до смерти.
Мотивы, из-за которых этот Сугуру поступал так, неизвестны.
В принципе как и причины, по которым Сатору отправил её сюда, прямиком в чужие щупальца.
Он просил найти ИХ супруга.
Шестерёнки в голове Нами завращались с бешеной силой.
Постепенно, сквозь физическую усталость, стала выстраиваться какая-то логическая цепочка, которая привела к закономерным вопросам, главный из которых звучал очень… Грубо. Тот самый вопрос, который должен был вспыхнуть уже давно!
Если бы не этот дурман…
Она с трудом прохрипела:
— Какого… чёрта?