В серых глазах вспыхнули алые искры, отражая уголёк очередной сигареты...
Сидишь на верхнем этаже недостроенной многоэтажки, которой уже не грозит заполнить своё железобетонное брюхо сонным мясом жильцов, свесив ногу и оперевшись локтем на колено...
Сегодня странно тёплая ночь.
Закрываешь глаза, и в лицо бьёт волна тёплого ветра, неизвестно как поднявшего на такую высоту пыль, мусор и запах едкого пластикового дыма с покорёженной земли...
Позади, спереди, с боков, вокруг - везде, до куда хватает глаз, - гнилыми зубами торчат такие же остовы людского тщеславия...
"Да будет мир праху..." - вторишь слышимому только тебе голосу давно умершего певца, не замечая, как чуть за гранью периферийного зрения, по правую руку от тебя медленно опадает очередной исполин, вздымая клубы пыли, - "... нашему"...
Так будет с каждым из них.
Каждый вернётся в лоно матери, из чьего чрева была вырвана плоть многоквартирного улья...
Сигарета срывается в губ, пропадая в тёмной бездне подножия. Срываешься в прыжок, вздымая клубы каменного тумана, до того тревожимые только чёрными птицами. Возможно первый за последние несколько лет...
Жёсткие ботинки врезаются в прогоревшую землю, оставляя глубокие следы...
Одежду и волосы давно покрыл не тающий иней. Шаг за шагом медленно бредёшь по улицам, на которых не осталось ничего, кроме искорёженного до неузнаваемости мусора...
Здесь так тихо.
Хлипкие, кривые деревца пытаются обживать углы и подворотни, где они не доступны дикому сжигающему солнцу, шелестя мелкими листочками, покрытыми коричневыми проплешинами...
Ещё один порыв ветра. Останавливаешься, чтобы прокашляться, потому что глотнул слишком много чёрного дыма...
За куртку с отчаянной надеждой цепляется огрызок пожелтевшей газетной страницы и летит дальше в поисках кого-то ещё, или просто влекомый течением сквозняка, точащего стены...
Успеваешь лишь заметить несколько улыбающихся холёных лиц, за которыми виднеются силуэты ликующей толпы и разорванный заголовок "Это новый ми..."
Мираж.
Отшатываешься, увидев перед собой яркую, пёструю процессию праздничного парада. Уши атаковали звуки торжественных труб и лёгкого, беззаботного смеха, глаза режет свет цветных прожекторов...
Стоишь, смотришь...
Протягиваешь руку, и несколько разряженных фигур проходят сквозь неё...
И город пуст.
Ты один.
Тишина.