— Что?! — стоило боссу отдать столь странный приказ про сближение с детективом Тэнрё, как лаймовые брови наёмницы в недовольстве взлетели вверх, а подбородок выскользнул из чужих рук. — Ты сам слышишь, что говоришь? 

— Да, — Óни, как ни в чём не бывало, кивает, и тут же продолжает: — Ты же сама сказала, что он может стать проблемой, поэтому я предложил самый безопасный способ для контроля ситуации. Или что, по-твоему, будет лучше, если Сиканоина Хэйдзо найдут мертвым в какой-нибудь подворотне?

В ответ Куки поджала губы.

— Так я и думал, — поняв, что молчание — знак согласия, Аратаки ухмыляется.

Хотя на самом деле он прекрасно понимал, что, ни тот, ни другой вариант не казались хорошими, и тому было сразу несколько объяснений, которые, однако, никто слушать не будет, что становится очевидно, когда Акира, Гэнта и Мамору одновременно пожимают плечами, мол, «ты сама напросилась». И спорить с этим, конечно же, бесполезно, ведь хотелось сделать как лучше, и всё же... даже тот факт, что с Сиканоиным доводилось видеться с утра пораньше в кофейне, не помогал настроиться на что-то позитивное, ведь за всю свою жизнь у неё не было отношений. 

С самого рождения голова была забита только учебой и тренировками, в конечном счёте, к двадцати четырём годам вырастившим из неё отличного бойца, но никудышную девушку, на которую незачем обращать внимание. Разве что подставное имя — Канэко Ёкаяма  — вызвало странное удивление, а дальше? Куки не имела ни малейшего понятия, как якобы невзначай заговорить и свести всё к тому, чтобы Хэйдзо в короткий срок начал настолько сильно ей доверять, что все сводки из полиции будут попадать прямо к ней. Это ведь намного сложнее того же убийства, не говоря про то, что судя по статьям в интернете, детектив обладал чрезвычайной дедукцией, позволившей к двадцати годам вступить в ряды простых полицейских Тэнрё, а к двадцати двум уже занять нынешний пост, оправдывающий себя вот уже четыре года подряд.

Если, конечно, не считать ситуации с Аратаки, что, впрочем, стало огромным пятном для всей Инадзумы, несмотря на наличие ещё пары десятков других не пойманных дилеров. Например, тот же Иошиэки, мысли о котором появились также внезапно, как и сигарета: сначала одна, потом другая — от стресса, Куки потеряла им счёт и решила, что хватит только тогда, когда в горле начало неприятно саднить и пришло время ложиться спать, чтобы наутро проснуться с более-менее свежей головой и сразу после короткого завтрака направиться в ту самую кофейню.

Оказывается, называется она «Сакура Кисс» и в меню есть так много интересных ивентовых напитков, привязанных к мифологии древней Инадзумы, что понадобится пара часов для тщательного ознакомления. Ну а пока бармену летит в заказ стандартный флэт уайт. Глаза же начинают бегать по помещению в поиске высокого парня с малиновыми волосами и в специальной форме, как вдруг, ровно в момент подачи своего напитка, сзади слышится голос: 

— И всё же у вас и правда очень необычное имя.

Это был Хэйдзо собственной персоной.

Одежда его при этом совсем не соответствовала классическому пониманию детектива: однотонная тёмная футболка, распахнутая кожанка, тёмные джинсы и растрёпанные волосы, словно на улице бушует сильный ветер. 

— И снова вы, — выдохнула наёмница немного с наигранной усталостью.

— Что ж, видимо, это знак свыше и нам всё же стоит узнать друг друга получше, — он обходит с правой стороны и облокачивается на стойку, кивая бариста, тут же начавшему выполнять безмолвный заказ. 

— А если это просто случайность? — Синобу из-за отсутствия как такового плана диалога и навыка даже лёгкого флирта, резко начала играть с огнём, что стало понятно по слегка изменившейся мимике:

— Не знаю, как вы, а я в совпадения не верю, — почти не задумываясь ответил Хэйдзо и как-то странно стрельнул салатовыми глазами, возможно, с целью произвести большее впечатление, как было вчера с улыбкой. — И, кстати, думаю, немного не честно, что я знаю ваше имя, а вы моё — нет, поэтому представлюсь: меня зовут Хэйдзо.

— Очень приятно, — она попыталась изобразить дружелюбное выражение лица, что оказалось намного труднее, учитывая, что большую часть времени приходилось находиться в маске, скрывающую какие-либо эмоции. — Мне кажется, я о вас где-то слышала. 

— Вполне возможно, так как моя работа частенько заключается в том, чтобы светиться в новостных сводках. В основном криминальных, но исключительно, как представителю «хорошей стороны». Впрочем, если про меня вы, Канэко, можете запросто найти информацию, то, может, расскажете немного о себе? — неожиданно и быстро перевёл тему детектив, тем самым поставив наёмницу в ступор. 

По крайней мере, внутренне.

Внешне она осталась непоколебима засчёт давно заученной истории жизни Канэко Ёкаями.

— Ну, в отличии от вас я просто фрилансер, который работает в основном из дома и изредка появляется в офисе. Если, конечно, нет никаких внезапных форс-мажоров, например, требующих срочно уехать из города.

— Это значит, вы не местная? — сразу догадался Сиканоин, к тому моменту получивший свой крепкий эспрессо с нотками карамели, аромат которой моментально проник в чужие лёгкие.

— Да, я родом из Ватацуми, — на это Куки ответила честно, отчасти потому, что фальшивая биография имела очень много схожих черт с реальной жизнью, за исключением разве что той части, где Канэко закончила университет и нашла достаточно прибыльную, по меркам обычных, не связанных с криминалом, граждан, работу.

— О, слышал там очень красиво! 

— Так и есть, — наёмница не заметила, как расплылась в лёгкой улыбке, отдающей грустью из-за того, что на родину, скорее всего, больше никогда не вернуться, и остаётся только вспоминать прекрасные пейзажи столь удаленного и тихого региона Инадзумы. — Но справедливости ради, здесь тоже вполне себе неплохо. Даже флэт уайт готовят вкусный, а это уже не мало.

— Тут полностью согласен. — с этими словами Хэйдзо потряхивает своим небольшим напитком и делает глоток, запрокинув голову назад для того, чтобы влить в себя сразу всё без остатка. — Я никогда не начинаю день без кофе, и ты я так понимаю тоже. Ничего же, кстати, что я так вдруг перешёл на «ты»? 

— Нет, всё в порядке. 

На самом же деле внутренний голос немного смутился от такого быстрого развития событий и того, что ровно в этот момент, как назло, на телефон пришло сообщение от Тануки: 

«Скинь свою геопозицию»

«Зачем?» — пальцы быстро тыкают по клавиашам виртуальной клавиатуры, при этом не издавая ни звука благодаря коротко постриженным ногтям, что про себя подмечает детектив, слава богу, не видевший экран.

«Босс хочет, чтобы ты вместе с ним поехала в Рито для встречи с ещё одним покупателем»

«Это нужно сделать сейчас?» 

«Да» 

Вместо положенного «ок» Куки одним простым нажатием скидывает свою геолокацию, выключает телефон и спешит его убрать в карман штанов, что вызывает у всё это время спокойно стоявшего рядом Сиканоина вполне логичный вопрос: 

— Что-то случилось? 

— Работа, — слышится краткое объяснение, которое могло бы остаться без продолжения, если бы не надобность всё же подогреть к себе интерес и заиметь хоть какую-то связь с тем, кого в криминальном мире презирают и ненавидят: — Но было приятно поболтать и если хочешь...

— Что тогда насчёт того, чтобы встретиться сегодня после работы, скажем, в восемь вечера в ресторане «Симура»? — опережает её предложение Хэйдзо, которому хватило всего две минуты для того, чтобы понять, что Канэко стоит очередного опоздания и чуть более раннего ухода с поста. 

— Это тот, что на площади Тэнрё? — уточняет на всякий случай Синобу и, после получения кивка, также, как вчера очень быстро выходит из кофейни, не замечая, как салатовая пара глаз провожает её до тех пор, пока не удаётся скрыться за углом, куда буквально через минуту подъезжает такси.

Внутри него уже сидел Итто, явно не боящийся того, что кто-то что-то расскажет, ведь водителю ещё в самом начале поездки был вручен маленький свёрток моры, благодаря которой их довезут прямо до места назначения без лишних вопросов. Если всё же вдруг будут заинтересованные лица — молодая пара попросила отвезти их на набережную, а их разговоры не были слышны из-за музыки, играющей в наушниках водителя. И играющей по-настоящему, в чём удаётся убедиться по панели, где указано имя исполнителя и название трека: ***

— Я думала, у меня хотя бы будет время переодеться, — садясь на заднее сиденье к боссу, произносит Куки.

— Не беспокойся, демонёнок, я обо всём позаботился, — со сдержанной улыбкой Аратаки протягивает бумажный пакет, где лежат все части костюма, и пару раз вздергивает брови, как бы давая понять, что переодеваться придётся здесь.

Прямо в салоне такси, пропахшего не самым приятным одеколоном, исходящим от водителя, что посчитал нужным отвлечься от дороги, чтобы через зеркало заднего вида посмотреть на то, как молодая девушка снимает с себя всю верхнюю одежду, оставаясь в одном белье. Не самом красивом, конечно, но тем не менее, привлекательным, в том числе благодаря подтянутому бледному телу, вскоре оказавшемуся скрытым за плотной тканью. 

— И маску не забудь, — звучит тихое напоминание, когда она начинает собирать волосы в низкий пучок, позже спрятанному за тёмным капюшоном. — Твои клинки, к слову, я тоже взял, чтобы чуть что — порешать всех без лишнего шума.

— И к кому же мы едем, что может понадобиться оружие? — вместо «спасибо» решает поинтересоваться Синобу.

— К Рюдзи.

— Я ослышалась? — лаймовые брови вновь, уже какой раз за день, хмурятся и изгибаются в дуге, олицетворяющей негодование, смешанное с удивлением. — Мы едем чаёвничать к врагу, которого планируем вытеснить с рынка? 

— Во-первых, не чаёвничать, а разговаривать, — поспешил поправить босс, качнув головой то в правую, то в левую сторону. — Во-вторых, возможно, он уже сам хочет уйти, потому что сказал, что нужно встретиться для разговора, не предназначенного для телефона. А это, естественно, может означать только одно.

— Вообще-то нет, — нашла в себе смелость и дерзость возразить наёмница, за что ловит на себе озадаченный взгляд. — Всё может быть как раз наоборот: он узнал, что мы переманиваем к себе других дилеров и предложит сделку, чтобы мы вышли с рынка, отдав ему свою долю и людей. 

— Уверен, ты ошибаешься. 

— И поэтому ты взял с собой меня, а не Суйко, Тануки или Кицунэ? — вопрос звучал, скорее риторический, ведь логично: из той троицы на первоклассное и элегантное убийство способен только Ёкай. 

Убедиться в этом помогают то убийство и до этого несколько первоклассных приёмов, которые пришлось продемонстрировать прежде чем вступить в банду и занять пост правой руки босса, кажется, и правда слишком сильно поверившего в себя, если его ничего не смутило. Ни в звонке Рюдзи, ни в самой поездке, ни уже по прибытии, когда на набережной, откуда отлично наблюдать за закатом, их встретил по меньшей мере десяток людей в тёмных костюмах с оружием наперевес, что заставило взяться за рукоять собственных кинжалов. И не важно, что в процессе перестрелки это может не помочь — лучше перестраховаться. 

Итто же не спешит что-либо предпринимать. Вместо этого он спокойно выходит из автомобиля навстречу Рюдзи, похожего на настоящего якудзу: тёмные волосы, небольшие, но чётко очерченные усы, костюм с рисунками, по всей видимости, являющихся символом клана, который он возглавляет. Хотя, казалось, подобное уже давно кануло в лету и имеет место на существование разве что на Ватацуми, где было принято соблюдать старые порядки, и то в таком случае Куки бы обязательно слышала о нём.

— Рад, что вы всё-таки согласились на встречу, — мужчина поприветствовал гостей поклоном, что опять же напоминало манеры якудзы. — Прошу не пугайтесь, мои люди просто как всегда решили перестраховаться, и мы с вами можем поговорить без них. Впрочем, вижу, вы тоже привели с собой охрану.

В этот момент Рюдзи кидает взгляд на Синобу, практически полностью скрытую за маской и капюшоном, но смотрящую своими фианитовыми глазами прямо в душу. 

— Да, это моя правая рука — Ёкай, — решил представить её Óни, — и лично меня не смущают ваши люди, поскольку мы же пришли просто переговариваться, верно? 

— Конечно, — тот кивнул и после указал рукой на пирс набережной, как бы предлагая пойти вслед за ним. — И, пожалуй, не буду тянуть и сразу скажу, что мой звонок был вызван сразу несколькими причинами. Первая — мне донесли, что вы забрали мой товар у полицейских, почему-то решивших нагрянуть в клуб «Благочестие Суккуба». Вторая — ещё кое-кто сказал, что сделали вы это не по доброте душевной, чтобы помочь коллеге. 

— Ну, всё-таки мы с вами не просто коллеги, а ещё и конкуренты, — ухмыляется Аратки, параллельно оглядывая местность и замечая, что у причала стоит два больших минивэна, — поэтому, скрывать не буду, мы правда сделали это, исходя исключительно из личной выгоды. Вы же тоже вот так бесцеремонно влезли на рынок.

— Здесь вы правы, но в отличии от вашей банды, мне удалось это сделать в достаточно сжатые сроки, не говоря уже о том, чтобы зарекомендовать себя среди других поставщиков, — очень лаконично проговорил Рюдзи, одновременно с этим подошедший к одной из машин, чтобы открыть дверь и продемонстрировать лежащие там пакетики с цветными таблетками.

Точнее, несколько десятков сотен таких пакетиков, упакованных в полупрозрачную плёнку, предназначенную для перевозки, что не могло не поразить, как масштабами, так и наглостью, с которой дилер это сделал, получив нескрываемое удовольствие от эмоций гостей. 

— Удивительно, не правда ли? — через пару секунд проговорил он. — Это вся моя партия на данный момент, но, думаю, в ближайшую неделю я смогу произвести примерно столько же, чтобы хватило каждому жителю Инадзумы: бедному, богатому и даже тому, кто живёт в самых отдалённых городах и островах. А всё благодаря партнёрам, которые смогут получать проценты с продажи моего товара или просто получат деньги за выкуп своей доли на рынке.

— В каком смысле? — спросила Синобу, не совсем понимающая, зачем им рассказывают это информацию. 

— В таком, что в мои планы входит заполнить рынок только своим товаром, а всех остальных — вытеснить либо мирным путём, то есть, как уже говорил, с помощью выкупа, либо насильственным. И все мы с вами понимаем, что под этим подразумевается, — Рюдзи бросил многозначительный взгляд на наёмницу, отчего стало немного не по себе. — Но лично вас я уважаю: во всю светиться перед полицией и не попадаться вот уже столько лет многого стоит. 

— Спасибо, — отзывается Итто, тоже чувствующий здесь что-то не слишком ладное, что можно заметить по изменению тембра голоса и лёгкому прищуру. — Вы как раз, полагаю, хотите узнать, как сделать также? 

— Нет, что вы, — отмахнулся дилер опять со странным фырканьем. — Я решил организовать эту встречу, чтобы мы, как взрослые и серьёзные бизнесмены смогли договориться, потому что ваши амбиции и успешные сделки являются для меня самой прямой угрозой. Не говоря уже о том, что последние события можно даже назвать попыткой открыть войну, которая не нужна никому из нас, поэтому что скажете насчёт выкупа вашей доли, скажем за... 100 миллионов моры. 

— Простите? — босс поперхнулся. 

— Я даю вам 100 миллионов моры, а вы уничтожаете свой товар и выходите из игры, — всё тем же спокойным тоном поясняет мужчина, после чего в воздухе повисает тишина, нарушаемая только еле слышным шумом волн, бьющихся о скалы набережной. 

  — Знаете, — спустя минуту молчания, Аратаки делает два шага вперёд к «коллеге», не замечая, как его люди положили руки на автоматы в готовности если что открыть огонь, — такое предложение чересчур оскорбительно и самонадеянно, поэтому спасибо, откажусь. 

— Уверены? 

— А создаётся обратное впечатление? — голос становится ещё более грубым, чем до этого, сигнализируя о том, что если всё продолжится в подобном духе, то беды не избежать, так как, к сожалению, босс очень вспыльчивый человек. 

Вывести его на агрессию можно буквально чем угодно: не той интонацией, словом, действием, просто взглядом или вздохом, как это нередко бывало с теми, кто раньше умирал прямиком от биты, отныне лежащей строго в офисе. В противном случае уже через секунду от лица Рюдзи осталась бы кровавая лужица, и это в лучшем случае, о чём наёмница знает не понаслышке, и потому спешит встать между дилерами, которые выше её на полторы головы и совсем не обращают внимания на тёмный силуэт, с трудом сумевший добиться хотя бы какого-то уединения для того, чтобы негромко произнести: 

— Это выгодная сделка, и прежде, чем отказываться, нужно посоветоваться с Тануки, Кицунэ и Суйко. 

— Вот уже нет, я ни за что не подпишусь на это! — почти что гаркнул Óни, наплевав на то, что это обязательно будет услышано другими. — Этот сукин сын вышел в свет меньше месяца, а уже считает себя королём этого мира, так что нет, пошёл он нахер, ясно?! 

— И всё же, может, не стоит так...

— Тем более, что такое 100 миллионов в разрезе нашего заработка?! — продолжал возмущаться он, размахивая руками и отталкивая от себя наёмницу, с трудом сумевшую удержать равновесие из-за разницы в силе. — Его план просто смешон, хотя всё же один плюс есть: те, кто согласятся на его «выгодное» предложение, не смогут потом вернуться, а значит, это минус конкуренты. И мы с ещё большей лёгкостью осуществим задуманное!

— Хорошо, делай, как считаешь нужным. Только потом, если ничего не получится, не говори, что виновата я, — решает не продолжать спорить Куки и хочет было развернуться в сторону, где до сих пор стояло такси, как чужие грубые руки хватают за ткань костюма и притягивают к себе. 

— Хочешь сказать, ты не веришь в то, что мы можем стать главными в Инадзуме? — вопрос напоминал рычание дикого зверя.

Именно таким сейчас представлялся Итто, с болью сжавший правое плечо, где совсем недавно зажило ранение, и буквально впившийся алыми глазами в открытую часть лица, которую захотелось тут же спрятать. Просто закрыться целиком, дабы слиться с тенями, блуждающими по асфальту, и больше никогда не иметь отношение к происходящему, как было ещё несколько месяцев назад, когда не существовало Ёкая и статуса правой руки мафиози.

— Отвечай! 

— Верю, верю, — с лёгкой долей страха пролепетала в итоге Куки, после чего её снова оттолкнули от себя с приказом садиться в машину и уезжать. 

Куда — не уточняется, да и нужды в этом в принципе нет, поскольку сегодня свидание с тем самым детективом, что ещё после того небольшого диалога в кофейне с головой ушёл в работу, первым делом направившись в местную больницу, куда доставили Кадзуху и Горо с несколькими переломами и сотрясениями, из-за которых возвращение на службу состоится не скоро. Не говоря уже обо всём остальном, ведь приказ медсестёр сохранять постельный режим — для полицейского всё равно, что добровольно лечь в гроб. 

Особенно это касалось Горо, не сумевшего смириться с тем, что люди Аратаки вот так просто догнали их и забрали товар, способный дать толчок делу, отныне полностью курируемого Сиканоином. Что, конечно, не плохо, и всё же… раз дело приняло такие и правда слишком резкие обороты — не стоит лезть на рожон в одиночку даже если тебе привычнее работать одному, в доказательство чего детектив, услышав это «наставление» спокойно отмахивается: 

— Брось, приятель. То, что произошло с вами это, безусловно, ужасно, но я не дам им вот так просто обвести себя вокруг пальца.

— Всё равно, — продолжал стоять на своём напарник, лежащий на больничной койке с загипсованной рукой и несколькими пластырями на лице. — Аратаки в принципе опасен, а этот Ёкай…

— Ты видел его? 

— Да, — он кивает, снижая тон голоса, чтобы их было не так легко подслушать кому-нибудь из персонала, разгуливающего возле палаты. — Точнее, мне удалось разглядеть лишь демоническую маску, а всё остальное скрыто под капюшоном. 

— Удивительно, — Хэйдзо подпирает голову рукой, принимая задумчивую позу. — Никто из банды не скрывает своего лица, и почему тогда это делает он? 

— Может быть, с целью запутать? — накидывает первую попавшуюся в голову версию Горо, честно, не имеющий и малейшего представления, что, как и почему. 

— Тяжело гоняться за тенью — это факт, и тем не менее, других мы всё равно до сих пор не поймали, — опровергает детектив, и, кажется, впервые в его голову тоже не так много идей.

Не считая того, что вполне себе логично, что при решении наращивать массу, Óни будет уничтожать своих конкурентов и их товар. И так до момента, пока на рынке не останется только он, а это неминуемо приведёт к ещё большей коррупции и поднятию уровня преступности, которой и без того в Инадзуме достаточно. Причём настолько, что пока Хэйдзо ломает голову только над одним делом, другие патрульные в участке носятся туда-сюда, словно муравьи в муровейнике, подвергнувшемуся атаке. В прямом и переносном смысле, поскольку одна из полицейских машин сломана после аварии, а другие теперь бояться ехать на вызовы, связанные с наркотиками. 

Вдруг Ёкай достанет и их? Риск и правда велик. Как и велика вероятность, что при просмотре камер видеонаблюдения всё, что удастся увидеть, казалось бы, среди белого дня — чужую иномарку, врезавшуюся в полицейскую машину и тёмно-фиолетовый силуэт, забравший из салона несколько  в Инадзуме достаточно. Причём настолько, что пока Хэйдзо ломает голову только над одним делом, другие патрульные в участке носятся туда-сюда, словно муравьи в муравейнике, подвергнувшемуся атаке. В прямом и переносном смысле, так как одна из полицейских машин сломана после аварии, а другие теперь бояться ехать на вызовы, связанные с наркотиками под предлогом «вдруг Ёкай достанет нас?»

Что ж, риск и правда велик. Как и велика вероятность, что при просмотре камер видеонаблюдения всё, что удастся увидеться среди белого дня — чужую иномарку, врезавшуюся в полицейскую машину и тёмно-фиолетовый силуэт, забравший из салона несколько пакетиков с цветными таблетками, которые Кокоми могла бы проверить в лаборатории и попробовать связать с убийством тех молодых ребят, а там и...

Из потока мыслей вырывает вибрация на электронных часах. 

Это был будильник, специально установленный для того, чтобы перед успеть не спеша зайти домой, принять душ и прихорошиться перед свиданием, почему-то обещающим пройти хорошо. А подобное чувство возникало далеко не всегда из-за того, что чаще всего девушек привлекала лишь его внешность, а не он сам, или они сами по себе не являлись интересными, чего явно не скажешь о Канэко. И не важно, что они знакомы всего от силу минут тридцать: в силу привычки Хэйдзо решил пробить её по базам и найти странички в социальных сетях, где все постов не так много, но зато все они очень милые. 

Другого слова Хэйдзо подобрать не мог, потому что при взгляде на улыбку девушки, уголки его губ непроизвольно поднимались, копируя ту же эмоцию, что она испытывала на фотографии. Чаще всего это была радость: сдержанная или открытая — отличить можно по выражению глаз, даже через экран телефона имеющих магнетический эффект, что привлекало ещё больше и заставляло испытывать трепет. Словно он какой-то подросток, влюбившийся с первого взгляда в незнакомку, которую нужно встретить в восемь вечера на площади Тэнрё.