Яркие огни казино слепят глаза; молодой светловолосый альфа стоит у самого входа и раздосадовано сжимает кулаки. На его глазах застыли слёзы, он что-то шепчет себе под нос. Охрана подозрительно косится в его сторону, но ничего не предпринимает, поскольку парень, как кажется на первый взгляд, не представляет опасности.

      Каких-то жалких пара мгновений, и в витрину с размаху летит первый камень. Охранники подрываются к парню, заламывая тому руки. Альфа вырывается, кричит, получает удары, но снова пытается дотянуться до ещё одного камня.

— Я ещё вернусь, я заставлю тебя заплатить за всё! — надрывно кричит парень, прорезая пространство улицы своими воплями, когда замечает на втором этаже в окне ненавистную им фигуру.

      За стеклом видно, как темноволосый альфа, смеясь, откидывает голову назад, кривя красивые губы в оскале, и резко закрывает штору. Охрана наносит бунтарю ещё несколько болезненных ударов и выкидывает его в ближайшую подворотню. Светловолосый мешком падает на землю и пытается откашляться, хватаясь за саднящие ребра и выплёвывая кровь, заполнившую рот из разбитой губы. Всё в груди предательски сжимается, глотку рвёт отчаянный крик. Силы медленно покидают, и парень теряет сознание посреди безлюдного переулка.

      Острый солнечный свет обжигающе слепит глаза, в голове всё перемешалось, а в памяти тошнотворными вспышками всплывают события прошедшего дня. От осознания действительности хочется лишь позорно свернуться в позу эмбриона, расплакаться и кричать, но лишь понимание того, что это не поможет, останавливает от столь бурного выражения эмоций. Глаза привыкают к освещению, и альфа замечает, что вокруг светлые стены, на его голове повязка, на тело надета хлопковая пижама.

      Парень мгновенно приподнимается на локтях и судорожно пытается понять, где он и как тут оказался. Дверь напротив кровати с тихим поскрипыванием приоткрывается, и в помещение, со стаканчиком кофе в руках, заходит молодой альфа, от которого приятно пахнет морем. Одет он в лёгкое серое пальто, синий свитер и тёмные джинсы.

— О, вы уже пришли в себя, — замечает он на себе пристальный взгляд светловолосого.

— Где я?

— В больнице, — отвечает посетитель, поставив свой кофе на небольшой столик. — Вас обнаружили ночью на улице без сознания.

— А вы…

— Старший лейтенант Ким Чонде. Я понимаю, что сейчас, возможно, не лучшее время, но я должен узнать, что у вас произошло, ведь вы не просто так оказались избитым на улице.

      Светловолосый глубоко вздохнул и отвернулся. Альфе не хотелось посвящать незнакомого человека в свои проблемы, но ему нужна была помощь – один он вряд ли сможет противостоять тем людям.

— Меня зовут Ву Ифань, и я пришёл сюда из леса. Возможно, после этого вы откажетесь от своего намерения помочь мне, — усмехнулся светловолосый. — Многие в городе всё ещё ненавидят волков. Мы для них злодеи, что мешают им жить спокойно, но в этом мире все далеко не так просто.

— Знаете, по обе стороны найдутся и злодеи, и жертвы. Я не вправе стричь всех под одну гребёнку, — пожал плечами Чонде. — Если вы будете откровенны, я, возможно, смогу оказать вам помощь.

— Хорошо, я расскажу, вот только не здесь. Иногда даже у стен есть уши. Я и так совершил слишком много ошибок и не вправе позволить себе допустить ещё одну. Давайте встретимся на нейтральной территории. Я не сбегу, обещаю, к тому же бежать мне некуда.

      Чонде кивает.

— Хорошо. Доктор сказал, что к вечеру он отпустит вас домой. Я оставлю вам свой адрес, приходите, если вам, действительно, есть что мне сказать.

      Следователь поднимается и направляется к выходу, захватив с собой свой кофе. Ифань проводит его грустным взглядом, и бросает взгляд в окно, где вовсю светило солнце.

      Он вспоминает свою жизнь в деревне в лесу. Вспоминает, как встречал каждый рассвет на небольшой полянке, наблюдая, как на опушке резвились молодые омеги из соседней стаи. Волки научились жить в мире, потому что в лесу их становилось всё меньше и меньше. Молодежь стремилась в большой город, но Ифань не понимал их стремлений – что там могло быть такого, чего не было в их волшебном лесу? Блондин думал о том, что никогда не сорвётся туда, потому что здесь всё мило его сердцу, и здесь его будущее.

      Отец пророчил ему место вожака стаи, покорного мужа и власть, о которой не грезил только ленивый. Ифань уже видел себя серьёзным справедливым правителем, вот только однажды их размеренную жизнь потрясла страшная новость: трое молодых омежек не вернулись домой из леса. Позже на окраине было найдено одно истерзанное тело. Омегу не просто избили, на теле были явные следы насилия, а в воздухе витал сильный запах альфы и бензина. Стало ясно, что преступники пришли из города. Родителям было страшно выпускать детей из дома, но глупые мальчишки всё равно сбегали в чащу леса, где и пропадали. Один, второй, третий... а однажды кем-то было разорена целая деревня. Вожаки хватались за головы, нужно было что-то делать.

      Было принято решение созвать совет. Старейшины, вожаки и их помощники были собраны на самой большой поляне леса. Ифань, как преемник отца, тоже присутствовал на собрании. Старшие ругались, но никто не мог предложить стоящего решения данной проблемы и прийти к консенсусу. Так и разошлись, не сумев договориться, а ночью на жителей леса снова напали. Исчезли ещё три омеги. Звенящая тишина заполнила лес, поэтому слова отца прозвучали для Ифаня, как гром.

— Сын, ты уже достаточно взрослый, и я решил, что тебе пора возглавить стаю. Я не готов больше поддерживать мир. Трудные времена настали для стаи, и ей сейчас нужен сильный молодой руководитель.

— Но, отец… Ты же говорил, что я не стану вожаком, пока не найду себе пару и не женюсь, укрепив свой статус в обществе. У меня ещё нет омеги, я…

— На последнем совете мы с моим другом, лидером северной стаи, поговорили и решили, что объединение наших кланов станет весомым шагом к укреплению безопасности наших народов. Мы решили, что, объединив наших детей, мы создадим более сильную и крепкую нацию. Завтра твой жених перебирается к нам, а послезавтра мы устроим пышную свадьбу.

— Торжество? Сейчас? Люди убиты горем, мы не можем устраивать пиршества, отец. Нас не поймут, может, повременим? Сейчас наша первая задача найти злодея, что похищает наших людей.

— У нас нет времени ждать, это объединение важно для всех.

      Ифань сжал кулаки, но промолчал. Ему, конечно, как и всем хотелось найти свою истинную пару, испытать радость любви, трепет, который накрывает с головой, стоит лишь почувствовать любимый запах, но слово отца — закон, а значит нужно было смириться.

      Он молча скрылся в своём доме. Поскольку он был совершеннолетним волком, ему выделили отдельное жилище, в которое он должен был привести свою пару. Это был небольшой тростниковый домик: гостиная, спальня, кухня - всё, что было необходимо для комфортного жилья. Всё вокруг было так знакомо, но сегодня привычные вещи обретали иные краски, ведь послезавтра у этого места появиться ещё один хозяин. Ифань опустился на кровать и попытался вспомнить всё, что он знал о северной стае. Их численность не превышала сотни особей, многие из них сейчас жили в городе. Их лидер был властным и самовлюбленным. Ифаня удивляло то, что он согласился на объединение. Неужели он так просто отдаст правление в руки Ифаня?

      Размышляя о том, какой из него получится лидер, альфа заснул, а проснулся, когда его нос уловил лёгкий запах фиалок, а во дворе были слышны чьи-то голоса.

— Вот здесь у нас обитают детки. С ними занимаются лучшие воспитатели. Омег обучают хозяйству, а альф военному делу; хоть времена сейчас и спокойные, но каждый альфа должен уметь защитить свою семью, — услышал Ифань голос отца. — Мой сын был и остается одним из лучших воинов. Я очень рад, что вы дали своё согласие на брак. Мне очень приятно, что такой прекрасный омега станет спутником жизни моего сына.

— Что вы, — послышался тихий голос, показавшийся Ифаню переливами музыки. — Это для меня большая честь стать частью вашей семьи.

      Альфа подскочил с кровати и, натянув штаны и рубашку, молниеносно выбежал во двор, чуть не столкнувшись с отцом, который водил по их деревне молодого омегу, что, заметив альфу, сразу опустил взгляд в пол.

— Доброе утро, Ифань, — сказал отец. — Я, вот, показываю Джунмёну наши владения. Мён, познакомься, это мой сын — твой будущий муж.

      Омега робко поднял глаза и посмотрел на альфу с любопытством.

— Очень приятно, — тихо сказал он. — Я много слышал о вас, но признаюсь, что в реальности вы выглядите намного лучше.

— Спасибо, — смутился альфа, разглядывая Джунмёна.

      Омега был невысок, у него были темные волосы, которые сейчас были зачесаны назад, открывая вид на широкий лоб. Карие глаза были смущённо отведены в сторону, а алые губы слегка покусаны. Омега смотрел куда угодно, но только не на альфу.

— Ну, вы пообщайтесь немного, а я пока пойду, распоряжусь насчёт завтрака, — улыбнувшись, сказал старший альфа и удалился, оставив молодёжь наедине.

— Может, зайдем в дом? Или ты хочешь ещё погулять? — спросил Ифань, поправив воротник на своей рубашке.

— Неплохо было бы погулять, — ответил омега. — Я первый раз в этих краях.

      Ифань махнул рукой в сторону леса, и они медленно направились между высоких деревьев.

— У вас тут очень красиво, — заметил омега. — Деревья больше, воздух теплее, ветра не такие колючие.

      Джунмён поёжился, а Ифань улыбнулся. Этот омега выглядел таким хрупким на его фоне.

— Ты так быстро согласился на свадьбу, почему? — спросил Мён, посмотрев прямо в глаза альфе.

      Блондин растерялся: в глазах парня напротив было слишком много боли и отчаяния.

— Я никогда не перечил своему отцу. Он лучше знает, что для меня хорошо, а что плохо. Он прожил достаточно, и я доверяю его выбору. Ты же тоже согласился…

— У меня не было выбора. Не за тебя, так за кого другого. Отец ясно дал мне понять, что у меня нет права голоса. Ваша стая сделала предложение первыми, отец взвесил все за и против и, как видишь, я здесь.

      Ифань бросил взгляд на омегу, а потом тихо спросил:

— Я тебе совсем не нравлюсь?

— Дело не в этом, просто…

      Джунмён спустился к реке и осторожно опустил туда руку.

— У меня были немного другие планы. Я хотел поехать в город, выучиться на доктора. Я не вижу своего будущего в этом лесу, здесь действуют давно изжившие себя законы, мне тесно среди них. Свадьба — это, конечно, хорошо, но я не готов к этому, не сейчас. Мне всего восемнадцать, Фань, я…

— Ты же знаешь, что старое поколение не любит, когда молодёжь говорит о городе?

— Знаю, поэтому я и говорю это всё тебе, а не своему отцу. Отпусти меня, Фань.

      Джунмён смотрел прямо в глаза, а альфа не знал, как ему поступить. Этот омега понравился ему с первого взгляда, и Ифань был совсем не против сделать его своим, но мольба во взгляде младшего делала его беспомощным.

— Ты же понимаешь, что, отказавшись от свадьбы, мы подвергнем опасности оба клана? Мы…

— Поженимся, а потом я уеду. Через какое-то время, когда всё утихнет. А ты сможешь найти себе другого омегу и жить счастливо.

— Но Мён, свадьба — это не шутки. Что ты будешь делать с меткой? По закону оборотней я обязан ее поставить.

— Не переживай, у меня есть кому стереть её.

      Ифань почувствовал, как в сердце что-то кольнуло.

— Значит…

— Я нашёл своего альфу. Он сейчас в городе, и он готов принять меня любого, поэтому, Фань…

— Разве я имею право пойти против истинного союза? Но ты уверен, что всё будет хорошо? Просто…

— Я во всём уверен. Я боялся лишь того, что ты не захочешь мне помогать, но ты оказался таким замечательным. Спасибо.

      Джунмён радостно обнял старшего, а Ифань слышал, как колотится собственное сердце. Кажется, сейчас, собственными руками, он разрушил своё счастье.

— Вижу, вы поладили, — показался между деревьев отец. — Идёмте завтракать.

      Джунмён смущённо отлип от Ифаня и пошёл за лидером, а Ву ещё долго смотрел им вслед, пытаясь успокоить разбушевавшееся сердце.

      В честь гостя накрыли большой стол на поляне – вся стая собралась посмотреть на будущего мужа их нового лидера. Джунмён смущался, но улыбался. Его смех проникал в каждую клеточку, и Ифань не знал куда спрятаться, ведь с каждой минутой он все сильнее влюблялся в этого солнечного парня, хотя ведь ещё несколько часов назад он сам отпустил его. Он не представлял себе, как завтра ночью он отпустит эту частичку себя в никуда, вместе с улыбчивым и таким тёплым омегой.

      Старшие омеги утащили Джунмёна готовиться к свадьбе, а Ифань остался со своим отцом и другими альфами.

— Замечательный мальчик, — улыбнулся старший альфа. — Я очень рад, что он войдёт в нашу семью. Я с нетерпением буду ждать внуков, надеюсь, что вы порадуете старика.

      Ифань сжал кулаки.

— Я как раз хотел поговорить с тобой об этом. Джунмён рассказал мне, что у него всегда была мечта, — решительно начал Ифань. — Мы — альфы обязаны сделать всё, чтобы жизнь наших избранников была похожа на рай. Они создают для нас дом, а мы должны обеспечивать их безопасность. Джунмён замечательный человек, и я уверен, он станет прекрасным мужем, поэтому в честь скрепления нашего союза, я хочу исполнить одно из его желаний.

— Это очень благородно с твоей стороны, сынок, — похлопал младшего по плечу лидер. — Я уверен, что это сделает тебя героем в его глазах.

— Джунмён хочет стать доктором, отец.

      Старший напрягся.

— Я думаю, что после свадьбы я должен помочь ему с обучением.

— Омега должен хранить семейный очаг, — заметил один из старейшин. — Не дело позволять им приравнивать себя к сильным мира сего. Врач — это профессия чужаков из города, в нашем же мире мы сами себе доктора.

— Но согласитесь, что в последнее время нам всё чаще приходится обращаться за помощью туда. Наши враги применяют оружие, которое поражает сразу всё тело. Наш мир тоже нуждается в специалистах, а разделение по половому признаку — это издержки прошлого века, — возразил Ифань.

— Ты хочешь отпустить своего мужа неизвестно куда сразу после свадьбы, когда метка ещё не затянется? Ты понимаешь, что в этот момент он будет слишком уязвим, и любой сможет подчинить его себе.

— Понимаю, но ты же сам сказал, что исполнение желаний наших половинок показывает благородство альфы.

— И ты уверен, что он вернётся? — усмехнулся один из старших. — Из города пока никто не возвращался.

— Я верю ему, — сказал Ифань, сдерживая накопившийся внутри огонь. Хотелось смеяться над собой, над своей глупостью, над своей смелостью и над своим отчаянием.

— Хорошо, — сказал отец. — Если ты веришь, то и я поверю. А теперь иди, у тебя завтра свадьба.

      Ифань поклонился старшим и вышел, направляясь в свой дом. Легкий аромат фиалок доносился из дома родителей, альфа молча опустился на крыльцо и втянул воздух.

— Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — сказал он, поднимая глаза к небу.

      Тучи закрыли звёзды, а ветер клонил к земле высокие деревья.

— Фань? — окликнул его папа, вышедший из дома. — Ты чего тут?

— Я мимо проходил, а Мён, он у вас, да?

— Да, сегодня он проведет ночь у нас, — улыбнулся старший, опускаясь рядом с сыном. — Он у тебя очень красивый.

— У меня ли, — тихо шепнул Ифань.

— Что?

— Ничего, не бери в голову, — улыбнулся альфа, подарив родителю поцелуй в висок, и направился в свой дом, не замечая грустной улыбки.

      Ванная была наполнена, от неё пахло какими-то травами. Ифань усмехнулся: как же, всё-таки, было суеверно старшее поколение. Скинув с себя всю одежду, парень опустился в воду, откидываясь назад и прикрывая глаза. В сознании сразу же возник образ Джунмёна. Улыбка, что не покидала лицо омеги; в своих грёзах Ифань видел, как омега мчался по зеленой поляне, манил его к себе, вдыхал ароматы цветов, а потом опускался на траву. Ифань видел, как жмурились от солнца глаза младшего, как он смотрел ему прямо в глаза и тянулся за прикосновениями. Альфа понимал, что хотел касаться этого омеги везде, но в то же время он осознавал, что не имеет на это права. Джунмён принадлежит другому, и если Фань не встретил свою пару, то омеге повезло. Ифаню хотелось верить, что тот парень сделает омегу счастливым.

      Ароматы трав словно дурманили, и вот уже в своих мечтах альфа нависает над омегой и тянется к его губам, чтобы забрать их в плен, но тень накрывает их, и Ифань видит, как в страхе распахиваются глаза младшего.

      Этот ужас словно отрезвляет, и Ифань открывает глаза. Он всё ещё лежал в своей ванной, вода остыла, а за окном ливень. Нужно было подниматься и ложиться спать, завтра предстоял сложный день.

— Сынок, пора вставать, — сквозь сон пробивался голос папы.

      Омега распахнул шторы, впуская в комнату яркое летнее солнце.

— Сегодня замечательный день, вчерашний дождь освежил лес. Стало легче дышать. Вам с Джунмёном повезло, солнышко будет наблюдать за вашими счастливыми улыбками. Боже, сегодня мой сын станет настоящим альфой. Я так давно мечтал об этом. Семья — это очень важно, сынок.

— Да, я знаю. Что ты здесь делаешь? Я думал, что со мной будет отец.

— Он изъявил желание помочь Джунмёну собраться.

— С чего это вдруг? — в сердце неприятно защемило.

— Да кто ж его знает, — пожал плечами омега. — Давай, поднимайся, пора собираться. Гости уже подтягиваются.

      Ифань нервно умылся. Ему было не по себе, потому что отец сам вызвался помогать Джунмёну собираться. Что он задумал? Он сам решил выпытать у омеги о его планах? Что он ему скажет, не обидит ли?

      Альфа на автомате надевал вещи, что подавал ему папа и замер, когда оказался перед зеркалом. На нем был красивый черный костюм. Так непривычно было видеть на себе эти вещи. Ифань не понимал, почему они отказались от обычной волчьей свадьбы, а устроили весь этот цирк. Возможно, это была воля Мёна, но альфе было неуютно в этих вещах. Папа же, наоборот, смотрел на сына с восхищением.

— Тебе так идёт этот костюм. Ты рожден быть человеком, Фань. Я не понимаю стремления твоего отца оставить тебя в лесу. Знаешь, мир меняется, и вам, молодым, нужно двигаться вперед, а здесь у вас нет будущего. Что тут можно сделать? Вечные скитания, охота, вражда между собой, а город даёт возможность развиваться. Скоро в лесу останутся лишь старики, разве такой как ты должен обременять себя такими пустыми заботами? Мы бы справились…

— Пап…

— Не перебивай, — сказал омега, погладив сына по голове. — Знаешь, пусть я сейчас скажу вещь, за которую мой муж меня бы возненавидел, но я желаю своему сыну только счастья. Фань, бери Джунмёна, и уходите отсюда, бегите, не оглядываясь, только там, в городе, вам будет счастье. Я чувствую, что тебе уготована великая миссия…

      Дверь распахнулась, и в комнату вошел один из приближенных отца.

— Всё готово, пора выходить.

— Да, мы уже идём, — омега улыбнулся сыну, а Ифань крепко его обнял, понимая, что сам тоже думал об этом, но, во-первых, он был слишком предан отцу, а во-вторых, Джунмёну он был не нужен.

      Они вышли на поляну, где всё было украшено цветами. Папа подвел Ифаня к цветочной арке, у которой стоял отец, а сам пошёл в сторону дома. Блондин посмотрел на старшего, что читал какую-то древнюю книгу.

— Я был очень удивлён, когда увидел с утра папу, — сказал Ифань, обратив на себя внимание отца.

— Мне нужно было поговорить с Джунмёном, — ответил старший.

— И? — спросил с волнением Крис.

— Я не буду вмешиваться в вашу жизнь. Я отпускаю вас.

— В смысле? — недоверчиво спросил Фань.

— Джунмён едет учиться, а ты сопровождаешь своего мужа. И попробуй только не уследить за ним. Если я узнаю, что ты оставил его одного, я лишу тебя всего.

      Ифань сглотнул, а вокруг послышался восхищённый шепот. Альфа обернулся и замер. Из дому, под руку с папой шёл Джунмён. На нём в противовес альфе был белый костюм. Волосы были уложены, а на лице сияла улыбка. Точно такая же, какую вчера Ифань видел в своих грёзах. Омега шёл, смущённо опустив глаза и крепко вцепившись в руку старшего омеги. Когда они подошли ближе, альфа заметил влажные дорожки на щеках младшего. У самой арки старший передал Ифаню руку омеги, что несмело поднял глаза и с нескрываемым восхищением посмотрел на альфу.

— Сегодня мы собрались здесь, чтобы закрепить союз двух сердец, — начал отец, а Ифань слышал его словно в тумане, потому что он утонул во взгляде напротив. Глаза блестели от слёз, но альфа не понимал, эти слёзы были от боли или от радости.

— Ву Ифань, согласны ли вы взять в мужья Ким Джунмёна? — спросил отец, и альфа, не раздумывая, ответил, чувствуя, как дрогнула рука в его руке.

— Согласен.

— Ким Джунмён, согласны ли вы взять в мужья Ву Ифаня?

— Согласен, — тихо ответил омега, не поднимая взгляда.

— Теперь вы можете скрепить ваш союз.

      Ифань чувствовал, как дрожит омега в его руках. Джунмён сделал шаг вперед и поднял на старшего глаза. Ифань притянул его к себе, осторожно касаясь его губ. Слишком нежно, слишком медленно. Казалось, всё вокруг растворилось, смешивая запахи фиалок и горной свежести. Альфа терял над собой контроль, опускаясь ниже и впиваясь клыками в шею хрупкого омеги. Вкус крови окончательно лишил рассудка и где-то на заднем фоне он слышал голос отца.

— Теперь ваш союз заклеймен до конца жизни.

      Гости радостно закричали, послышались поздравления, а альфа чувствовал, как омега медленно теряет сознание. Подхватив его на руки, Ифань понёс своего мужа в сторону дома.

— Малыш перенервничал, — оправдывался перед гостями старший омега. — Давайте развлекаться, молодоженам нужно побыть вдвоём, а мы отметим это грандиозное событие, объединение двух кланов.

— Но почему же тогда северная стая не пожелала присутствовать на торжестве? — донеслось откуда-то из толпы.

— Вчера ночью на них напали, — ответил отец. — Есть жертвы. Снова те же самые люди, и трое омег пропали без вести.

      Толпа загудела, а Ифань уже не слушал. Он внёс своего мужа в дом и уложил в кровать. Джунмён был слишком бледным и это пугало. Ифань принёс воду и влажной тканью протер лицо младшего. Стёр запёкшуюся кровь с воспаленной метки и осторожно коснулся нежных губ.

      Веки младшего дрогнули, и он открыл глаза, увидев кто перед ним, он подскочил и повис на шее Ифаня. Альфа растерялся, чувствуя, как омега плачет на его груди.

— Они убили отца, — плакал омега. — Убили, понимаешь? У меня теперь никого нет. Я…

      Омега глотал ртом воздух, а Ифань крепче прижимал его к себе.

— У тебя есть я. Пока ты этого хочешь, я буду рядом. Отец дал нам добро, мы можем сегодня же перебраться в город. Ты будешь учиться, как и хотел. Встретишься со своим альфой и…

      Джунмён поднял на старшего красные глаза.

— Ты, правда, отпустишь меня? Ты…

— Я же обещал, — ответил альфа, грустно улыбнувшись. — А теперь поспи немного, ночью мы отправимся в путь. Если что, я буду в гостиной, отдыхай и ничего не бойся.

— А… — начал было омега, а потом смущённо отвернулся.

— Я не буду ничего делать, ты не принадлежишь мне.

— Прости.

— Всё хорошо, отдыхай.

      Альфа пошёл в сторону гостиной.

— Ифань, — окликнул его Джунмён. — Ты очень хороший. Ты непременно будешь счастлив.

      И вот сейчас Ифань лежит на больничной койке, а вся его жизнь катится кувырком.

      В тот же вечер они ушли из леса, Джунмён уверил, что их встретят, и правда, у границы их ждала машина, за рулём сидел темноволосый альфа, что выглядел высокомерно, но больше всего Фаня раздражал запах бензина. Альфа с подозрением посмотрел на него.

— Это Шим Чанмин — мой альфа, — сказал Джунмён. — А это…

— Ву Ифань — его муж, — представился блондин.

— Ну, это, я надеюсь, мы скоро исправим, — усмехнулся Чанмин.

— Мин, давай подбросим Фаня до города, — сказал Джунмён, устраиваясь на переднем сидении.

— Он едет с нами? — удивился темноволосый.

— Только до города, — ответил Мён. — Нам велено держаться вместе и каждый месяц навещать родную стаю.

— Ты же понимаешь, что это невозможно…

— Почему же? — вмешался Ифань. — Думаю, что семейные посиделки никому не повредят, ты же не собирался запереть Мёна в четырех стенах. Он хочет учиться, ты же помнишь об этом?

— Ну да, — фыркнул Чанмин. — Садись, давай, у меня мало времени.

      Ифань занял место, и машина двинулась в сторону города. Чанмин довёз Ву до ближайшей гостиницы.

— Когда мы встретимся? — спросил Фань, посмотрев на Джунмёна.

— Давай через месяц на этом же самом месте, — ответил омега. — Надеюсь, ты сможешь хорошо устроиться. Удачи.

— И тебе, я буду скучать.

      Ифань видел, как покосился на него Чанмин, но Ву не мог не сказать этого. Всего два каких-то дня перевернули его мир. Когда машина скрылась за поворотом, сердце сорвалось на бешеный ритм. В душе родилась какая-то тревога, но ведь Джунмён был со своим альфой, разве не так? Как же он тогда ошибался.

— Время принимать лекарство, — вырывает из раздумий альфу голос вошедшего в палату медбрата. — Доктор сказал, что если все показатели будут в норме, то уже сегодня он отправит вас домой. Вам очень повезло, что ваши побои оказались незначительными.

— Да, конечно, — кивает Ифань, выпивая протянутые таблетки и запивая их водой. — А мои вещи… Телефон…

— Я сейчас всё принесу, подождите.

      Омега выходит из палаты, пропадая минут на пятнадцать, после чего возвращается с небольшим свёртком. Следом за ним идёт зрелый альфа.

— Здравствуйте, я ваш лечащий врач. Я хотел бы осмотреть вас.

— Да, конечно.

      Доктор методичными движениями осматривает все повреждения, что-то быстро записав в своём блокноте.

— Всё хорошо, — улыбается он. — Заполните анкету и можете быть свободны, но впредь будьте осторожны.

— Анкету? — чувствует растерянность Ифань.

— Ну да, обычная формальность.

— Но я…

— Сэр, — вмешивается омега. — Друг господина Чонде уже всё заполнил. Мы списали деньги со страхового счета.

— Оу, ну тогда не смею вас задерживать. Но всё же, в следующий раз будьте осторожны, — говорит доктор, заглядывая в протянутую медбратом анкету. — Господин Ким Чонде.

      Ифань сконфуженно сглатывает и кивает, начиная собираться. Сейчас он благодарен Чонде за то, что он избавил его от лишних проблем, ведь у Ифаня нет ни страховки, ни прочих документов; он просто не успел стать полноценным членом этого общества.

      Одевшись, альфа берёт в руки телефон. Он успел нелегально устроиться на работу и заработать немного денег, чего хватило на снять маленькую комнатку и обзавестись телефоном.

      На экране мобильника мерцает новое сообщение: "Ещё раз сунешься, получишь его по частям", — читает Ву, сжимая кулаки.

      На улице похолодало. Хоть кровь оборотней и была горячей, сейчас Ифань не отказался бы от чая или кофе. За эти пару месяцев он уже привык к вкусу этих напитков. Альфа медленно идет по улице, улавливая в витринах своё отражение. Синяки на лице, испачканная кровью рубашка. Никто не обращает на него внимания, но самому альфе не по себе от своего вида.

      Через пару часов он оказывается у нужного места - это был тихий район далеко от центра. Серые домики, аккуратно стриженые газоны, деревянные заборчики и однотипные почтовые ящики. У нужного дома Ифань останавливается и оглядывается. Стоит ли связываться с полицейским, станет ли он ему помогать спасти своего мужа или сделает этим только хуже? Думать было некогда, ведь одному Фаню не под силу сломать многолетнюю систему.

      Альфа нажимает на звонок. Несколько минут ожиданий и во дворе показывается Чонде.

— Привет, я ждал тебя, заходи.

— Добрый вечер. Спасибо, что не выдал меня и оплатил лечение, — хрипит Ву.

— Да не за что, вижу же, что влип ты по уши, — усмехается Ким.

      Они входят в дом, Ифань оглядывается. В гостиной очень уютно, всё выполнено в светлых тонах и радовало глаз.

— Чай, кофе? — спрашивает хозяин.

— Чай, — отвечает Ифань, поёжившись.

— Сейчас, — улыбается Чонде, скрываясь на кухне. — Ты давно в городе?

— Около двух месяцев, — отвечает Ифань.

— Сбежал или шёл сюда целенаправленно?

— Пошёл вслед за мужем. Он хотел учиться, а я решил, что поддержу.

— И? — спрашивает Чонде, ставя перед Ву чашку с горячим чаем.

— Это долгая история, — задумчиво говорит Ифань, делая глоток и чувствуя, как жидкость теплом растекается внутри.

— Я не тороплюсь.

      Ифань усмехается, но начинает рассказ. Он рассказывает о нападениях, об исчезновениях омег, о договоренности между стаями, о первой встрече с Джунмёном, о его просьбе, о разговоре с отцом, о свадьбе и об их расставании.

— Знаешь, я думал, мне будет просто обо всём забыть и начать жизнь сначала на новом месте, но в каждом прохожем я видел его. Мне казалось, что запах фиалок прочно въелся мне под кожу. Внутри была пустота, которая с каждым днём становилась больше. Всё вокруг было таким чужим, и никому не было до меня дела. Я выживал, как мог, и думал о том, как он? Счастлив ли? Тепло ли ему, хорошо ли он ест? Не обижают ли его там? Мне казалось, что часть меня ушла вместе с Мёном. Я чувствовал себя неполным, и с нетерпением ждал встречи, ведь через месяц мы должны были показаться родителям. Я прождал на условленном месте весь день, но Джунмён так и не появился. Сперва, я подумал, что он просто решил отказаться от всего, что связано со мной, но потом я вспомнил, что встречи с родителями были его идеей, и уж на первую он бы пришёл обязательно. В сердце поселилась тревога. Несколько дней подряд, я дежурил у медицинских вузов, спрашивал у студентов, не знают ли они Ким Джунмёна, но все было безрезультатно, и тогда я решил найти его альфу. И в первом же захудалом баре мне рассказали, что Шим Чанмин очень известная фигура, владелец сети казино, да и вообще очень авторитетная личность.

— Подожди, Шим Чанмин? — прерывает Ифаня Чонде. — Я слышал о нём. Говорят, что в его бизнесе не всё так чисто, но вот пока поймать его на горячем не получилось. По документам у него всё легально…

— А в реальности он содержит один из крупнейших порносайтов. Он предоставляет услуги малолетних шлюх, приторговывает наркотиками и обворовывает своих клиентов.

— Откуда…

— Запах бензина, помнишь? — говорит Ифань.

— Тот, что оставался после разгромов деревень?

— Да, Чанмин руководил ими. Они выбирали мальчиков для своих грязных дел. Я понял это позже, когда один из моих случайных знакомых показал мне все "прелести" бизнеса этого человека.

      Ифань нервно сжимает кулаки.

— Когда я увидел на экране Мёна, я чуть не умер, — продолжает Ву. — Он явно был чем-то накачан и ничего не соображал. Двое альф…

      Ифань в попытке подавить чувства, слишком сильно сжимает чашку, отчего та разламывается на осколки прямо в его руках, а по пальцам начинает течь кровь. Чонде тут же подлетает к нему, пытаясь разжать чужие побелевшие пальцы.

— Тише, дыши глубже… — говорит Чонде.

— Они… Понимаешь, они насиловали его на камеру. Там было много таких видео с разными омегами. Многие из омег были несовершеннолетними! Я не помню, как тогда вылетел из дома и оказался у того казино. Я ворвался внутрь и начал крушить всё подряд, требуя встречу с Чанмином, и он спустился в сопровождении Джунмёна. Тот выглядел забитым, но молчал ...

— Что ты здесь забыл? — спросил Шим. — Ты знаешь, что тебе придется заплатить за этот ущерб?

— Да пошёл ты, — прорычал Ву. — Что всё это значит? Мён, что значат те видео?

      Омега поднял на него напуганные глаза, а тот увидел, как по его щеке скатились пара слезинок.

— О, да ты пришёл сюда под впечатлением от фильма? Наш Мён-и стал звездой. Его многие хотят…

— Тварь… — прорычал Ифань. Ему оставалось сделать всего пару шагов, чтобы разорвать тому глотку, но два крепких амбала схватили альфу с двух сторон.

— Давай, круши всё, — смеялся Чанмин. — Ты же нищеброд! Ты не в состоянии заплатить за всё это, а твой муженёк вполне может. За каждую разбитую тобой вещь Джунмён будет платить своим телом.

      Ифань видел, как побледнел его мальчик.

— Что же ты делаешь? Вы же истинная пара, — кричал Ву.

— О, мой друг, это уже не так важно. Если игрушка приносит неплохие деньги, то почему бы ей не поделиться?

      Альфа чувствовал, как все в нём закипело, но он помнил угрозу Шима, и боялся своими действиями сделать Мёну ещё хуже.

— Выкиньте его отсюда, — сказал Чанмин.

      Амбалы потащили парня к выходу.

— Ифань, прости меня! — услышал Ифань голос Джунмёна, а потом хлёсткий звук пощёчины.

— Знаешь, мне ещё никогда не было так плохо. Я сам, своими руками затащил любимого в пропасть. Я мог отказаться, я мог привязать его к себе, я мог не отпускать…

— И тогда он бы тебя возненавидел, — проговорил Чонде, достав аптечку.

— Возможно, но то, что сейчас происходит не выходит у меня из головы. Я как безумный каждый день проверяю, нет ли новых видео с Мёном. Нет, я не смотрю их, я просто плачу от своей беспомощности. Вчера я пришёл в казино, чтобы выкупить у Чанмина вечер с Мёном. Я копил деньги, снял комнату в отеле, отправил вместо себя к Шиму своего знакомого, но эта тварь раскусила меня. Он приказал своим амбалам не подпускать меня к Мёну даже на метр. Я попытался пробраться туда, но меня схватили и избили, а дальше ты знаешь...

      Ифань откидывается на спинку дивана, а Чонде умело перебинтовывает раненые руки.

— Я не знаю, что мне делать и как вытащить из этого ада моего мужа.

— А хочет ли он этого? — осторожно спрашивает Чонде.

— Что ты имеешь в виду? — напрягается Ифань. — Ты думаешь, Джунмён добровольно стал шлюхой?

— Тише, тише, я ничего не утверждаю, просто нужно рассматривать все варианты. Ты же сам сказал, что Чанмин не держит его на цепи. Ты виделся с ним, он смирно стоял и не высказывал недовольства, поэтому…

      Ифань хватается за голову.

— Боже, что мне теперь делать, я ведь уже не смогу без него. Он нужен мне. Я его люблю. Он мой муж и на нём всё ещё есть моя метка.

— И ты готов принять его после всего, что с ним произошло?

— Я готов принять его любым, ведь только рядом с ним мне дана возможность почувствовать себя целым.

      Чонде похлопывает Ву по плечу.

— Я сделаю всё, что в моих силах. Я давно уже наблюдаю за Чанмином, но до сегодняшнего дня у меня не было ни одной зацепки. На видео омеги не сопротивлялись, жалоб не было, как и не было доказательств оборота наркотиков. Были жалобы на казино, но при детальном осмотре никаких противозаконных систем обнаружено не было. Шим умело заметал следы, но теперь у нас есть шанс. Родственники похищенных омег должны заявить в полицию, у нас должны быть веские доказательства для закрытия сайта и привлечения к ответственности его владельца. Я знаю, что волков очень сложно заставить довериться городским, но без них у нас не будет шансов предъявить что-то Чанмину.

— Я понимаю. Я готов вернуться в лес, но мне нужны фотографии всех омег, что фигурируют на сайте, похищенные были из разных стай, мне придется пройти почти через весь лес.

— Хорошо, я завтра все подготовлю, — кивает Чонде. — А ты пока можешь оставаться у меня.

      Ифань кивает в ответ.

— Идём, я покажу тебе твою комнату.

      Стоило остаться одному, как Ифаня снова накрывает волна отчаяния: а вдруг Джунмён, действительно, сам пошёл на всё это? Что, если он добровольно снимается в этих фильмах Чанмина? Но тут же альфа упрекает себя за такие мысли - его Джунмён не такой. После чего в его голове возникает другой вопрос, а какой он? Ведь Ифань практически ничего о нем не знает.

      Откинувшись на подушку, Ву достаёт телефон и открывает уже знакомый сайт. Хотя бы так он знает, что с его Джунмёном всё в порядке. Наличие новых видео совсем не радует его, а распахнутые глаза Джунмёна на одном из них, выворачивают наизнанку. Хочется кричать от безысходности, а напечатанный большими буквами заголовок и вовсе сводит с ума. "Меченый омежка дрочит на своего "потерянного" мужа", — читает Ифань, чувствуя, как всё внутри сворачивается в узел, понимая, что это видео было снято специально для него. Чанмин издевается. Он ведь догадался, что Ифань следит за "кинокарьерой" своего омеги.

      Телефонный звонок прерывает самобичевание Ифаня. Он подносит трубку к уху:

— Алло, — спрашивает он, а в ответ слышит лишь тихое дыхание, от которого сердце забилось сильнее. — Алло, Мён, это ты?

      Тишина режет слух.

— Скажи хоть что-нибудь, — молит Ифань.

— Мне стыдно, — отвечает омега. — Мне очень стыдно перед тобой, прости. Он… он дьявол, не связывайся с ним. Он может тебя убить. Я не смогу жить, зная, что ты погиб из-за меня, я…

— Я вытащу тебя оттуда, обещаю…

— Не нужно, Фань. Я грязный, такой, как я, не достоин тебя.

— Это уже мне решать. Просто скажи мне, ты хочешь быть со мной?

— Больше жизни.

— Тогда жди, осталось совсем немного. Я смогу тебе помочь.

— Я больше не могу говорить, он скоро вернётся.

— Мы скоро будем вместе, а теперь иди. И... я люблю тебя.

      Ифань слышал тихие всхлипы на том конце.

— Я… Я, кажется, понял, что тоже тебя люблю, Ву Ифань.

      Короткие гудки сливаются воедино с ритмом сердца. Альфа сжимает в руках телефон - теперь он точно сделает всё, что от него зависит и вытащит своего мальчика из того ада.

      Шаги Чонде в коридоре заставляют его подорваться и выскочить из комнаты, отчего следователь подпрыгивает от неожиданности.

— Ты чего? — спрашивает Ким, посмотрев на взъерошенного Ифаня.

— Мён звонил, он… Он сказал, что любит меня. Любит… Мы немедленно должны что-то предпринять.

— Ночь на дворе, куда ты пойдёшь сейчас?

— В лес. Мы сделаем фото с того видео, у тебя же есть принтер? Мой мальчик и так находится там слишком долго.

— Чёрт с тобой, — говорит Чонде. — Спать не в нашем стиле.

      Половину ночи они проводят за компьютером, собирая фото омег, что были в "плену" Шима. Когда всё готово, Ифань отправляется в лес. Чонде пристегивает к спине большого волка сумку с фото и прослеживает, как тот скрывается на трассе.

      Ифань бежит не жалея сил, и на рассвете он оказывается на границе. Лес ещё спит, альфа срывает с себя сумку и обращается. Ему предстоит сложная миссия – собрать с пострадавших заявления. Он берет свое заявление, составленное вместе с Чонде, за образец, и идёт в первую деревеньку. Встречают его там недружелюбно. От него пахнет городом, поэтому волки смотрят на него с подозрением.

— Чего пришёл? — спрашивает лидер, осмотрев незваного гостя с головы до ног.

— Сэр, мне нужна ваша помощь. Один человек похитил моего мужа и держит его у себя в качестве сексуального раба. Он слишком влиятелен, и мне не под силу справиться с ним одному. Тот человек занимается незаконной деятельностью, он ворует молодых омег и принуждает их жить с чужими альфами, снимая всё это на видео.

      Люди в деревне напугано озираются.

— Что ты хочешь от нас? — спрашивает один из омег.

— Я принёс с собой фотографии парней, что находятся у этого человека. Я слышал, что в вашей деревне тоже пропадали омеги. Посмотрите, может, вы кого-то узнаете, давайте совместными усилиями вытащим их из плена. Время рабства давно прошло. Мы должны обеспечивать безопасность своим семьям, а пока на свете живут такие люди, мы не сможем жить в мире.

— Ты же волк, так почему позволил чужаку увести своего омегу? Почему не перегрыз глотку чужаку.

      Крис опускает взгляд в пол.

— Они были истинной парой. Я поверил тому человеку, а он так жестоко поступил. Он окружён головорезами, к нему так просто не подобраться. Нам нужно собрать много заявлений, чтобы полиция смогла призвать его к ответу.

— Ты думаешь, что твои бумажки чем-то помогут тем детям? — спрашивает лидер. — За своих мы готовы отомстить кровью.

— Своей? — усмехнувшись, поднимает на стаю глаза Крис. — Я пытался, а потом очнулся в больнице. Мне повезло, что меня не пристрелили, как собаку. Сейчас другие времена: кругом каменные стены, огнестрельное оружие, зверские машины-убийцы. Век сменился, как вы не можете этого понять?

      Ифань смотрит на людей, что всё ещё с недоверием смотрели в его сторону.

— Помогите мне спасти мужа, — говорит он, опускаясь на колени. — Посмотрите на эти фото. Эти омеги молят вас о помощи, как и я…

      Он медленно раскладывает на траве фотографии, что они напечатали вместе с Чонде. Когда он разложил все фото, по толпе проносятся напуганные вздохи, несколько омег подлетают к Ифаню.

— Господи, сынок, — взмаливается один из омег, прижимая к себе фото.

      Остальные двое просто плачут, глядя на фотографии.

— Прошу, мне нужно от вас лишь заявление. Мы можем вытащить их оттуда. Мы можем вернуть их к нормальной жизни.

— Сынок, мы сделаем всё! Верни нам наших детей.

      В течение дня альфа посетил почти все поселения, и уже поздно вечером он входит на территорию своей стаи.

— Ифань, сынок, — подлетает к нему папа. — Как ты? Почему не приходил? Где Мён-и?

      Альфа ловит на себе серьезный взгляд отца.

— Так получилось, — отводит взгляд Ифань. — Ему немного нездоровится, он не смог приехать.

— Вот так всегда. Вы там в своем городе, чем занимаетесь? Стоит покинуть лес, так болячки одна за другой на вас валятся, — причитает омега.

— Что-то ты темнишь, сынок, — говорит отец, а Ифань чувствует страх. — В прошлый раз у Джунмёна были важные экзамены, теперь он приболел, он не хочет видеть нас?

— Нет, что ты, — мотает головой Ифань. — Он очень скучает и переживает, в следующем месяце мы непременно приедем вместе.

— В прошлый раз…

— Эй, ну чего ты пристал к мальчику, — останавливает мужа омега. — Радуйся, что он сам появился, а то вон, у некоторых и родные дети про них забывают.

      Ифань обнимает папу.

— Идём, ты, наверное, голодный, — говорит омега, уводя парня в дом.

— Спасибо, — тихо говорит альфа, когда они остались одни.

— Ты всё ещё не нашёл его? — грустно спрашивает омега.

— Нашёл, но теперь мне нужно приложить усилия, чтобы отстоять свои права. Он в большой беде, папа. Это я во всем виноват…

      Ифань плачет на груди родителя, что ласково гладит его по голове.

— Всё будет хорошо, мой мальчик, вы справитесь.

      Когда ночь накрывает лес, Ифань прощается с родителями и двигается в город. Чонде встречает его на трассе.

— Ну, как успехи?

— Я получил заявление от каждого, — довольно произносит Ву. — Ещё я получил несколько обвинений в убийстве. Показания о разгроме поселений, запахе бензина и приметах нападавших. Заручился поддержкой вожаков, которые уверили меня, что готовы прийти в суд.

— Как тебе это удалось, волки же ненавидят людей?

— Волки слишком преданы крови, если твоей семье угрожает опасность, они готовы встать на её защиту. Какой у нас план?

— Сейчас я отвезу тебя домой, и ты поспишь. Ты вымотался.

— Ужасно выгляжу, да? — усмехается Фань.

— Отвратительно, — смеется Ким.

      Они возвращаются домой. Ифань принимает ванну, пока Чонде раскладывает фото и бумаги. Уже в кровати Ву решает проверить последний вызов, но телефон Мёна выключен.

      Сон сморил Ифаня мгновенно, и всю оставшуюся ночь рядом с ним был его любимый мальчик.

      Яркие огни казино манят к себе зазевавшихся людей. Стоит оказаться внутри, и ты забываешь обо всём, порой из головы вылетает даже собственное имя, оставляя место лишь для цифр, кодов и комбинаций. Разномастная толпа бродит по шикарно обставленному залу. Запахи смешались, заставляя кружиться головы слишком чувствительных.

      Сегодня многолюдно, впрочем, как и всегда, но вокруг одного из столиков уж слишком оживлённо.

      Молодой черноволосый альфа с короткой стрижкой, внимательно проверяет свои карты, поправляя темные очки. Напротив него трое, они нервничают, пытаясь расслабиться.

— Итак, — говорит короткостриженый. — Ваши ставки, господа?

      В центре стола уже приличная гора фишек, и трое альф косятся на неё с подозрением. Зрелый альфа бросает карты в сторону.

— Я пас, — говорит он, поднимаясь. — Ох, стервец, умеешь же держать в напряжении.

      Темноволосый поправляет воротник своего тёмно-синего пиджака и салютует вставшему мужчине бокалом виски. Лёд на донышке переливается в свете ярких люстр зала.

— Я тоже пас, — говорит бета напротив.

      Двое мужчин остались сидеть, сверля друг друга глазами. Улыбка на лице темноволосого не спадала, его оппонент тоже улыбался. Он был в кожаной куртке, его темные вьющиеся волосы были в легком беспорядке.

— Знаете, эта ставка является самой большой в истории этого казино. Если вы сейчас выиграете, то опустошите все закрома господина Шима, — замечает альфа с вьющимися волосами.

— Это льстит, — улыбается короткостриженный. — А если я проиграю, вы станете этим самым счастливчиком, а я лишусь жизни.

— Что же так?

— Я не вынесу позора банкротства.

— О, тогда, думаю, вам следует захватить с собой и господина Чанмина.

— У господина Шима есть много другого дохода, а я останусь гол, как сокол. Вскрываемся или ещё потянем время?

— У меня ещё есть, что вам сказать. Что вы скажете на то, что я положу ещё сто тысяч сверху?

      Толпа восторженно загудела, а короткостриженый усмехается.

— Вы явно не питаете любви к владельцу этого казино, — говорит альфа, делая ответную ставку.

— Вы, я вижу, тоже.

      Толпа начала перешёптываться, казалось, всё в казино замерло и устремило свой взгляд на двух игроков.

— Что здесь происходит? — расталкивая зевак, пробирается к столу Чанмин.

— А вот и будущий банкрот пожаловал, разрешите представиться, — говорит с улыбкой кудрявый. – Чен, собираюсь выиграть этот чёртов миллиард.

— Не торопитесь с выводами, мой друг, здесь есть ещё я, — замечает короткостриженый. — Зовите меня Крисом, я тоже претендую на эти деньги.

      Чанмин растерянно переводил взгляд с парней на фишки в центре стола.

— У нас уже нет такой суммы, — шепчет Шиму помощник. — Если они не остановятся, мы разорены.

— Господа, — говорит Чанмин, усаживаясь за стол. — Ваш азарт вызывает восхищение, но…

— Вы уже не можете нас остановить, господин Шим, — усмехается Чен. — Обыграть этого зазнайку дело принципа.

— То же могу сказать и о себе, — отвечает Крис. — Но у вас есть шанс спасти себя от банкротства.

— И какой же? — закатил глаза Чанмин.

— Замените эту сумму чем-то, что может её покрыть. Здания, предметы, люди…

      Шим смеётся.

— Вы сильно заблуждаетесь, у меня ничего этого нет.

— Да ладно? — спрашивает Крис, снимая с себя очки.

— Ты… — теряется Чанмин. — Как ты сюда вошёл?

— Смена имиджа творит чудеса.

— О, вы знакомы? — удивленно вскинул брови Чен.

— Да, господин Шим должен мне кое-что. Или он думал, что я молча стерплю?

— Откуда у тебя такие деньги?

— Знаешь, в лесу много тех, кто хочет вернуть тебе должок.

— Ты… ты… пошёл вон!

— Э-э, нет, — вмешивается Чен. — Так не пойдет. Партия ещё не сыграна. Меня не волнует, чем вы будете расплачиваться с господином Крисом в случае его выигрыша, но мне нужны деньги.

— Похвально, — улыбается Ифань. — Вскрываемся?

      Чен кивает, выкладывая поочередно на стол три валета и две девятки. Чанмин бледнеет и переводит взгляд на Ифаня, что с равнодушным видом выкладывает на стол:

— Десять, девять, — шепчет Чанмин, следя за руками Ву. — Восемь, семь, шесть. Стрит-флеш, твою мать.

      Шим облегченно выдыхает.

— Вы выглядите довольным, господин Шим. Вы рады моему проигрышу, верно? — усмехается Чен.

— Что вы, — лукаво начинает Чанмин. — Просто, господин Крис предоставил мне более выгодные условия.

— И я, надеюсь, я получу свой выигрыш сейчас же, иначе мне придется заявить про обналичивание этих фишек.

— Всего пару минут, — кланяется Чанмин и шепчет что-то своему помощнику, пока Крис сгребает выигранные фишки.

— Готовность десять, — шепчет ему Чонде, похлопав по плечу.

      Ифань кивает, замечая Джунмёна, что идёт в его сторону в сопровождении Шима. Омега выглядит бледным, на лице отчетливо видны следы побоев, сердце альфы болезненно сжалось.

— Ну что ж, — говорит Чанмин, подходя к нему. — Я выполнил своё условие, он ваш.

— Мён-и, иди сюда, — говорит Ифань. — Видишь парня в кожаной куртке?

      Джунмён ошарашено поднимает глаза, встречаясь с ласковым взглядом своего мужа, и кивает.

— Иди к нему и жди меня.

      Омега срывается в сторону Чонде, и Ким выводит парня на улицу.

— Что…

— Твои игры закончились, Шим Чанмин.

      С улицы слышится вой сирен. Полицейские врываются в зал, отовсюду слышны крики и выстрелы. Чанмин хотел было убежать, но Ифань хватает его за воротник и пару раз впечатывает в стену.

— Тварь, теперь тебе не отвертеться, — кричит Крис.

— Ты меня плохо знаешь, день-два и я окажусь на свободе и ещё напомню вам о себе.

— Посмотрим, — шипит в ответ Крис.

      Полицейские помогают омегам, что были заперты на чердаке, спуститься вниз. Парни кутаются в свои вещи и прячут глаза.

— Что теперь будет? — шепчет Джунмён, когда они садятся в машину Чонде. Омега прижимается к своему альфе, а Ифань успокаивающе гладит его по голове. — Куда они теперь?

— Домой, — отвечает Чонде. — Сейчас у них возьмут показания и развезут по домам.

— Но примут ли их семьи?

— Они ждут их с нетерпением, ведь именно благодаря им, мы смогли вытащить вас отсюда.

— Прости меня, — начинает плакать Джунмён. — Я не знал, что он такой…

— Тише, маленький. Забудь, теперь всё будет хорошо. Я рядом.

— Я, конечно, извиняюсь, но Джунмён, тебе придется рассказать нам обо всём, что с тобой случилось. Это поможет нам засадить Чанмина надолго.

— Я расскажу, только…

— Не сегодня, Чонде, позволь ему прийти в себя.

— Да, конечно. Куда вас отвезти?

— У меня есть маленькая комнатка. Не хочу обременять тебя.

— Хорошо.

      Чонде довозит пару до старого дома. Ифань прощается, обещая, что завтра они заглянут в отделение.

— Идём, — улыбается Джунмёну старший.

      Альфа открывает перед омегой дверь своего маленького жилища. Омега идет рядом, не выпуская руки старшего из своей. Ифань понимает, что теперь никуда не отпустит этого человека. Он осторожно притягивает младшего к себе, даря ласковый поцелуй.

— Я так испугался за тебя. Я думал, что сойду с ума. Я понял, что только рядом с тобой я обрёл счастье.

— Прости меня, прости, — говорит Джунмён. — Я… Он был моим истинным, мы встретились в лесу. Он так красиво ухаживал, я потерял голову. Он сказал, что заберёт меня, но отец отправил меня к тебе. Я злился, я пытался связаться с ним, но ничего не получалось. Я был так счастлив, когда ты согласился меня отпустить, я написал небольшое послание и попросил друга, что пришёл со мной, отнести его в нашу деревню и предупредить Мина о свадьбе, а утром твой отец рассказал мне, что на нашу стаю напали. Я много плакал, но всё же вышел к тебе. Ты казался таким волшебным тогда, а когда я почувствовал твое дыхание на своей шее, всё закружилось. Мне на миг показалось, что что-то в моей жизни идёт не так. Когда мы уехали, оставив тебя у гостиницы, внутри стало так пусто. Чанмин сразу привез меня к казино, проводил до комнаты и…

      Джунмён тихо всхлипывает, пока Ифань прижимает его к себе.

— Он сказал, что я слишком пахну тобой. С того дня моя жизнь превратилась в ад. Он пользовался мной, а если я сопротивлялся, делал мне какой-то укол. Я сходил с ума и думал только о тебе. Я краем сознания понимал, что они делают со мной, но сопротивляться не было сил. Когда я увидел тебя тогда, мне показалось, что моё сердце сейчас остановится. Он тихо шепнул, что одно движение с моей стороны, и он пустит пулю тебе в лоб. Я видел пистолет, что блестел у него за пазухой, поэтому молчал, но каждое его слово было как пощёчина. Первое время он держал меня в отдельной комнате, а после твоего появления бросил меня к остальным омегам. Я признал тебя, метка затянулась, а он и не пытался её стереть. Он просто брал меня, а потом бросал к остальным. Мне тайком удалось подглядеть номер, на который он отправил sms. Я понял, что это единственный способ связаться с тобой. Я должен был сказать тебе о своих чувствах, хотя я чувствовал себя грязным, я…

— Я тебя люблю. Давай начнем всё сначала, — шепчет Ифань. — Только ты и я. Знаешь, папа с отцом очень соскучились по тебе.

— Фань, — плачет Джунмён, сильнее прижимаясь к старшему. — Давай вернёмся в лес, насовсем.

— Но ты же хотел…

— Я хочу быть только с тобой, а остальное не важно.

— Хорошо, маленький, но сперва нам нужно добиться заключения Чанмина. Мы должны помочь Чонде упрятать этого гада за решетку.

      Джунмён кивает.

— Чего тебе хочется сейчас? — спросил Ифань, поглаживая младшего по голове.

— Я хочу принять ванную и нормально поспать, — честно отвечает Джунмён.

— Хорошо, — улыбается альфа. — Ты пока осмотрись, а я наберу тебе ванну.

      Джунмён улыбается альфе. Ифань скрывается в комнате, а омега с любопытством разглядывает квартиру. Здесь всё уже успело пропитаться ароматом альфы. Свежесть была повсюду. Было так приятно дышать этим запахом. Джунмён никогда не признается Ифаню, через какой ужас ему пришлось пройти на самом деле. Он знал, что в ярости старший может натворить глупостей, а терять любимого ему не хотелось. Он забудет обо всём, он начнёт новую жизнь с любимым мужем.

      Джунмён заходит на небольшую кухню и щёлкает кнопкой чайника. Хотелось согреться, потому что холод того чердака всё ещё преследует его, как и запах тех ужасных альф, что привязывали его к кровати и касались его, как дикие звери. Мён вспоминает свою последнюю течку, когда Чанмин был особенно жесток, оставляя на слабом теле омеги ожоги от сигарет. За что Бог наградил его таким ужасным альфой? Почему его истинным не мог стать Ифань? Горячая чашка оказывается в руках омеги, а на сердце вмиг становится тепло, когда его окутал любимый аромат. Как он мог променять запах свободы, на запах тюрьмы?

— Ты слишком много думаешь. Давай, пей чай и в ванную. А я пока приготовлю что-нибудь перекусить.

— Пойдем со мной, — тихо просит омега.

— Но…

— Ты мой муж, здесь нет ничего такого, просто я так хочу быть с тобой везде и всегда. Помоги мне оттереть запах того, чужого человека.

      Ифань целует омегу в висок.

— Как скажешь.

      Джунмён допивает чай и тянет старшего в сторону ванной. Ему не было страшно, потому что все эти долгие дни он грезил о том, что однажды сможет оказаться в этих крепких руках, что будут ласкать и никогда не смогут причинить омеге боль. Он был уверен в этом.

      Ифань медленно стягивает с Джунмёна рубашку, ужасаясь количеству синяков и ожогов на хрупком теле. Внутри все начало кипеть, но альфа не хотел пугать омегу. Он раздевается сам, и они погружаются в тёплую воду. Джунмён устраивается в руках старшего, как в колыбели. Ифань осторожно покачивает его, целуя шею и плечи. Омега расслабляется, позволяя рукам альфы касаться своей кожи. Эти прикосновения такие осторожные и очень ласковые, что слезы наворачиваются на глаза.

— Всё будет хорошо, — шепчет альфа, опускаясь губами к всё ещё воспаленной метке. Он осторожно проводит по ней языком, слушая рваное дыхание омеги. Джунмён дрожит, снова чувствуя, как всё вокруг теряет смысл, когда альфа снова впивается клыками в нежную кожу и метит, теперь точно до конца жизни. Джунмён позволяет вымыть себя, завернуть в полотенце и отнести в комнату.

— А теперь спи, — шепчет Ифань, целуя омегу.

— А ты…

— Я буду на кухне. Я совсем не устал, так что приготовлю тебе ужин.

— Ифань…

— Если ты собрался снова извиняться, то не нужно. Мы же решили, что обо всём забудем.

— Нет, я хотел сказать, что тебе идет этот образ, — улыбается Джунмён.

      Альфа чешет затылок.

— Это идея Чонде. Он сказал, что так охрана Чанмина меня вряд ли узнает.

— Он был прав, — зевает омега.

— Спи уже, — улыбается Ву.

— Я люблю тебя, знаешь?

— Знаю, и я тебя люблю.

      Ифань уходит на кухню, набирая номер Чонде.

— Да, — тут же отвечает Ким.

— Как дела?

— Омеги дают показания. Такие факты всплывают... эти изверги насиловали их не только в человеческом обличье.

— Избавь меня от подробностей, иначе я лично разорву этого урода на части.

— Да ему и без тебя там прилично светит, но всё же допросить Джунмёна я должен. Как, кстати, он?

— Уснул. На его теле столько синяков и ожогов. Это страшно.

— Ничего, ты же сможешь помочь ему забыть обо всём?

— Конечно, мы решили вернуться в лес.

— Правильно, город ещё долго будет напоминать ему о том ужасе, что пришлось пережить. А родная стихия его успокоит. Я, надеюсь, что всё у вас будет хорошо.

— Спасибо, если бы не ты…

— Нет-нет, здесь мы оба заслужили похвалу. Если бы тебе не удалось добиться поддержки волков, наше управление не дало бы согласие на эту операцию.

— Мы оба молодцы.

— И то верно. Ладно, отдыхайте, до завтра.

      Ифань откладывает телефон в сторону и принимается за готовку. В холодильнике ещё что-то оставалось, поэтому уже вскоре по квартире разносятся приятные запахи. Альфа сидит на маленьком балкончике, когда слышит тихие шаги, и руки омеги ложатся ему на плечи.

— Отдохнул? — спрашивает Фань, оборачиваясь и замечая, что Джунмён одет в его футболку.

— Да. Ты извини, мне пришлось позаимствовать твои вещи, потому что…

— Всё мое теперь твоё, — чмокает омегу в нос альфа. — Тебе идёт.

      Омега смущённо улыбается.

— Идём ужинать.

      Они располагаются за столом. Джунмён рассказывает истории из своего детства, Ифань делится своими. Они постепенно узнают друг друга, обходя стороной всё, что касалось Чанмина. Им было очень легко вдвоём.

За разговорами они не замечают, как за окном начало светать.

— Солнце, — говорит Джунмён. — Как давно я не видел его.

— Хочешь, мы будем встречать вот так каждый рассвет? Всю оставшуюся жизнь.

— Конечно, хочу.

      Ифань притягивает младшего к себе, крепче обнимая. Половину утра они проводят в постели, смотря телевизор, обсуждая новости. Когда настало время собираться к Чонде, Джунмён мрачнеет.

— Ты просто расскажешь всё, что знаешь, — подбадривает его Ифань.

— Да, я понимаю, но… Мне всё равно страшно.

— Успокойся, я буду с тобой.

      Уже через полчаса они сидят в кабинете Чонде. Следователь что-то записывает в своих бумагах. Он сосредоточен.

— Что-то случилось? — спрашивает Ифань.

— У этой твари очень сильный адвокат, — выдохнул Чонде. — Нам нужно что-то такое, что, действительно, невозможно будет опровергнуть.

— Но у нас же уйма свидетелей, — возмущается Ифань. — Его могут опознать, он…

— Он заявил, что всё это чушь, что с омегами он не связан, что сайтом управлял его помощник, и он ничего не знал о принуждении тех к сексу.

— Тварь, — шипит Фань. — Да я его…

— Успокойся, я что-нибудь придумаю, а пока, Мён, расскажи обо всем.

      Джунмён задумчиво смотрит в окно. Он не хочет рассказывать об этом, но теперь понимает, что, возможно, от его слов зависит положительный исход их дела.

— А я могу обвинить того человека в убийстве не родившегося ребенка? — спрашивает омега, заставляя обоих альф замереть. — Прости, Ифань, но когда ты ставил на мне метку, я был на третьем месяце беременности. Чанмин знал об этом. У меня было документальное подтверждение, но как только он привёз меня к себе, он так сильно избил меня, что…

      Омега, не в силах больше сдерживаться, начинает плакать, а Ифань, подходит к нему, крепко обнимая.

— Я потерял ребенка.

— Это очень весомый аргумент, — замечает Чонде. — Но кто может это подтвердить?

— Помощник Чанмина, — отвечает Мён. — Он привозил ко мне какого-то врача. Вы намекните ему, что Шим пытается свалить всё на него, но у него есть шанс изменить свою участь, и он тут же всё вам расскажет. Эта тварь такая же продажная, как и его хозяин.

      Чонде задумчиво потирает виски.

— Хорошо, я попробую, а теперь об остальном и поподробнее.

      Чем больше Джунмён рассказывает, тем сильнее вскипает Ифань. Он не просто взбешён, он в ярости. Он хочет крушить все подряд, но теплая ладошка в его руке останавливает его от необдуманных поступков.

— Спасибо, — чуть хриплым голосом говорит Чонде. Он тоже не думал о том, что за простым порносайтом скрывается столько грязи. — Я знаю, что, возможно, тебе трудно будет повторить всё это в суде, и я не вправе требовать, но всё же…

— Я расскажу, — тихо всхлипывает Джунмён. — Этот человек чуть было не лишил меня всего, я хочу отплатить ему тем же.

— Всё будет хорошо, — отвечает Ифань, обнимая младшего. — Чонде, сообщи нам, когда назначат суд, я думаю, что мы сегодня же вернемся в лес. Здесь нам больше нечего делать.

— Хорошо, возьми с собой телефон. Я позвоню.

      Ифань уводит омегу, а Чонде опускается в своё кресло. Теперь он обязан добиться для того человека высшей меры.

      Два волка медленно пробираются между деревьев. Тот, что покрупнее оберегает младшего от веток. Они весело бегут друг за другом по залитой солнцем поляне. В прыжке тело волка преобразовывается в тело красивого стройного альфы, что приземляется на ноги и поднимается, расправив плечи. Через мгновение рядом оказывается темноволосый омега, что тут же обхватывает талию альфы руками и утыкается ему носом между лопаток.

— Спасибо, что ты у меня есть, — шепчет омега, вдыхая такой родной аромат. — Спасибо, что не бросил, спасибо, что боролся, спасибо, что залечил все раны.

— Я тебя люблю, разве за это благодарят?

— За это в первую очередь. Фань, ты не представляешь, как я счастлив сейчас. После того, как судья огласил тот желанный приговор, моя жизнь, действительно началась сначала.

— Он получил по заслугам. Теперь всё будет по-другому.

      Ифань оборачивается, целуя младшего. Запах фиалок кружил ему голову. Теперь, когда все синяки сошли с тела омеги, он может смело прикасаться к нему. Альфа медленно опускает младшего на траву. Джунмён позволяет ему касаться себя везде; сбившееся дыхание служит альфе зелёным светом. Большие ладони старшего скользят по обнаженным бедрам омеги, чувствуя вязкую смазку, его мальчик уже готов принять его. Это заводило. Мён мечется под альфой, ощущение этих рук и этих губ сводит с ума. Ифань был рядом, но ждал момента, когда его прикосновения будут вызывать наслаждение, а не боль. Вот сейчас он может позволить себе, наконец, обладать своим мужем.

      Когда они вернулись в лес вдвоем, папа радостно плакал, обнимая Джунмёна, а отец сначала косился на них с подозрением, но потом всё же обнял обоих детей. Омега очень извинялся, что не смог приехать, но обещал, что теперь всегда будет рядом. Они гуляли по лесу, целовались, просто были рядом. Ифань ждал, когда омега, наконец, отбросит свои страхи, и дождался.

      Два дня назад Джунмёну пришлось повторить свои показания на суде. Он дрожал, но уверенно рассказывал о том, как его альфа чуть не разрушил ему жизнь. На заседание пришли многие. Суд, посовещавшись, присудил Чанмину двадцать пять лет лишения свободы. Слишком многое было против него. В ту ночь Ифань впервые проснулся от тяжести на своей груди. Омега, наконец, смог уснуть спокойно в крепких объятиях своего мужа.

      Ифань знает, что ещё многое ему предстоит сделать, чтобы вытеснить тот кошмар, но он готов, потому что теперь он не отпустит Мёна никуда, ведь без него он становится неполным.