Ночь. Темнота окутала древний лес. Лишь луна огромным светлым пятном висит на чёрном небе. Ветер шелестит листвой, а по лесу словно разносится тихий печальный шёпот, что заставляет сердце сжиматься от тоски.

       Тихий скрип сухих деревьев добавляет скорби этому давно забытому Богом и людьми месту. Высокие кусты, вековые деревья, мягкая, покрытая росой трава. Ночные цветы склонили свои бутоны к земле, и даже птицы не рискуют нарушать таинственную молитву, что произносят листья под чутким руководством тёплого ветра.

       Большой чёрный волк пробирался среди густой растительности. Он ступал едва слышно, но его дыхание эхом отражалось в гудящей тишине леса.

       Волк выбежал из чащи на освещённую луной поляну, в середине которой установлен высокий деревянный постамент. Вокруг него разбросаны сухие еловые ветки, ветер доносил до чуткого носа волка едва уловимый запах масла. У постамента стоял глиняный кувшин.

       Волк опустил голову, а потом, сомкнув зубы на валяющейся рядом ветке, понёс её в общую кучу. Сердце трепетало, когда из глубины леса послышались шаги. Волк покорно склонил голову, когда на поляне появился мужчина в широком чёрном балахоне. На его голову накинут капюшон.

       На руках мужчины парень лет двадцати, он бледен и не подаёт признаков жизни. Мужчина крепче прижимал к себе свою ношу, но чем ближе он подходил к постаменту, тем менее уверенными становились его шаги.

       Волк подскочил, когда мужчина споткнулся, но решительный взгляд из-под капюшона заставил оставаться на месте. Волк чувствовал дрожь, когда увидел припухшие веки, искусанные губы и серую кожу человека, что продолжал двигаться к постаменту. Волк тихо поскуливал, когда мужчина укладывал свою ношу на усыпанное лепестками роз ложе, сооружённое на постаменте.

       Мужчина сбросил с головы капюшон и потрепал по загривку подошедшего волка. На вид ему не больше сорока, в тёмных волосах проглядывает седина. Мужчина с тоской смотрел на парня, что лежал перед ними.

       Животное терпеливо стояло рядом, хотя пальцы мужчины сильнее цеплялись за шерсть. Волк понимал, что человеку сейчас намного хуже. Прозрачные капли всё-таки сорвались по щекам. Мужчина смотрел на парня, что был так прекрасен в лунном свете, а внутри всё дрожало.

       Хрупкий изящный блондин был словно кукла сейчас. Белоснежная кожа и алые губы, но парень не дышал, а значит, действительно, не жил. Мужчина отпустил волка и подошёл ближе к ложу, касаясь губами холодного лба. Губы скользнули по лицу блондина и замерли на родинке в уголке губ.

       Волк видел, как дрожал от несдерживаемых рыданий человек, как он обнимал блондина и что-то шептал. Он плакал так, что сердце разрывалось. Волк не мог смотреть на это, поэтому он попятился на пару шагов и обратился.

       Высокий брюнет с крепким телом, смуглой кожей и глубокими чёрными глазами, поправил на себе чёрную кожаную безрукавку и широкие холщовые штаны и подошёл к плачущему мужчине, крепко обнимая, а потом и вовсе оттаскивая от постамента.

— Пусти, — прохрипел мужчина. — Тао, ты не понимаешь…

— Я всё понимаю, Син. Мне тоже больно, но его уже не вернуть. Ты же знал, что так будет. Он каждый раз уходит.

— К этому не привыкнуть, — ответил старший. — Моё сердце каждый раз разрывается с новой силой. Я боюсь, что однажды оно просто не выдержит.

— Тогда, может, закончить это сейчас? Может, не искать его?

— Я не могу без него, — стирая слёзы с лица, ответил Исин. — Я люблю его.

— Но он снова и снова разбивает тебя.

— Но именно из-за меня он стал таким. Это моя вина, и я получаю по заслугам.

— Ты снова начинаешь? — возмутился волк. — Он сам сделал это.

— А ты не задумывался почему? Он любил меня больше жизни. Мы крепко связаны, Тао. Каждую свою жизнь он отдаёт мне без остатка, а я… Каждый раз, когда его сердце останавливается, я корю себя за свою беспомощность. Я обещал ему вечность, а получилось…

       Исин отстранился от Тао и посмотрел на блондина. В этот раз было тяжелее. Хотелось выть от отчаяния, ведь видеть и переживать каждые двадцать лет смерть любимого человека — это муки даже для такого сильного демона, как Исин.

       Много веков назад он отказался от всего ради самого любимого человека на земле. Эта была безумная любовь. Они готовы были на всё ради друг друга. Тогда в первый раз Исин услышал стук своего давно забытого сердца.

       Узнав о том, что один из высших демонов обитает среди людей, ангелы забили тревогу. Они требовали от Исина подчинения и грозили смертью. Чжан проигнорировал ангелов. Он был сам по себе. Он пришёл сюда ради самого прекрасного человека, что стал его путеводной звездой, и не собирался становиться чьим-то подчинённым.

       Исин был счастлив, сжимая в крепких объятиях юного омегу, что краснел и ластился как котёнок. Бэкхён был его персональным счастьем, хрупким цветком, нежным любовником и преданным мужем.

       Наверное, история трёх миров впервые видела венчание демона и человека. При свете полной луны Исин поставил на омеге свою метку, даже не думая о том, что этим обрекает и себя, и своего мужа на вечные муки.

       Бэкхёну было двадцать, когда несколько ангелов ворвались в их дом. Исин был на охоте, но сразу почувствовал тот ужас, что овладел омегой. Демон нёсся домой и влетел в гостиную в тот момент, когда ангелы волокли сопротивляющегося омегу к выходу. Младший был избит, но не оставлял попыток освободиться.

— Я — ваш враг, — прорычал Исин. — Сражайтесь со мной.

— Ты нарушил все законы. Ты будешь приговорен к смерти, а эту душу мы ещё можем спасти, — ответил один из ангелов.

— А меня вы спросили? — прорычал Бэкхён. — Я не хочу другой жизни. Оставьте меня…

— Ты ничего не понимаешь, — натянул улыбку ангел. — Этот демон очаровал тебя с помощью своей магии, но мы всё исправим. Ты забудешь его и будешь счастлив.

— Я не хочу забывать его. Он мой муж.

— Он демон, что за неподчинение ни одному из миров будет уничтожен. Он умрёт сегодня же.

— Исин, уходи, — напугано посмотрел на мужа омега. — Не думай обо мне, уходи.

       Демон стоял не шелохнувшись. Он видел, как сильные пальцы ангела сдавливали ворот рубашки омеги, видел. Как начинал задыхаться любимый.

— Если я пойду с вами, вы его отпустите? — спросил Исин, а Бэкхён начал брыкаться сильнее.

— Нет, Син, ты не должен, — плакал омега. — Ты — вечность, а я ещё обязательно вернусь. Моя любовь к тебе вечна, мы обязательно ещё будем счастливы. Син-а, если ты уйдёшь с ними, я не смогу жить без тебя.

— Если ты примешь приговор, ни один из миров больше не вторгнется в его жизнь, — сказал ангел. — Ты — порок, ты должен исчезнуть из его сердца, из его жизни, из его мыслей.

       Исину было тяжело, но он не мог видеть, как страдает из-за него его муж. Демон, действительно, позволил себе слишком много, он поверил в то, что он может быть по-человечески счастлив, как же он ошибался…

— Отпустите его. Я иду с вами, — решился мужчина.

       Ангел разомкнул руки с воротника омеги. Бэкхён рухнул на пол, Исин бросился к нему, обнимая, целуя и вытирая слёзы.

— Син-а, не уходи! — плакал омега. — Я не смогу без тебя.

— А со мной ты тем более не сможешь. Они будут возвращаться снова и снова, и однажды, я боюсь, что я не успею. Они заберут тебя у меня. Мы не должны были…

— Что ты такое говоришь?..

— Ты обязательно встретишь хорошего альфу, у вас будут дети, о которых ты так мечтал. Всё будет хорошо.

       Омега отрицательно мотал головой, прижимаясь сильнее. Он не хотел отпускать, но чужие руки оттащили его от демона.

— Нам пора, — сказал ангел. — Судьи уже на месте.

       Исин хмыкнул, не многих демонов вели на суд. Представители трёх миров будут решать его судьбу. В лучшем случае он просто исчезнет, в худшем будет обречён на вечные муки, но что может быть хуже вечности без Бэкхёна?

— Идём, — кивнул ангел в сторону двери. Во взгляде своего конвойного Исин видел превосходство. Этот ангел был горд тем, что смог поймать неуловимого.

       Исин поцеловал обессиленного омегу в лоб. Бэкхён был почти без чувств, но он дышал, а это было главное. Исин ведь почти забыл о том, что он демон, воплощение ада. Он не может разделить свою вечность с человеком, а так хотелось.

       Внутри было пусто, огонь выжег всё дотла. Сейчас Чжан был готов умереть. Он стоял в центре большого зала и ждал своей участи. Три кресла, что были установлены напротив, пустовали. Демон не был скован ни цепями, ни веревками, но понимал, что не может пошевелиться. В сердце разрасталась огромная дыра, всё пылало внутри. Перед глазами появился образ Бэкхёна, что как безумный бежал из леса.

— Что он задумал? — отразился от стен властный голос.

— Откуда мне знать? — сглотнул Исин, понимая, что Бэкхён бежит в сторону обрыва.

— Вы же связаны, — спокойно ответил другой голос.

— Да? — усмехнулся Исин. — Кажется, что вы никогда не признавали эту связь.

— Прикажи ему остановиться, — взволнованно сказал третий голос, видимо, тоже поняв цель омеги.

       Исин опустил голову, ведь внутри рождался огромный страх.

— Он мне не раб, чтобы я ему приказывал. Он мой муж, и я должен принимать его решения.

— Даже если он сейчас убьёт себя? — возмутился верховный ангел, появляясь в своём кресле, рядом с ним появились демон и Хранитель.

— Это будет только ваша вина. Только из-за ваших устаревших идеалов вы потеряете светлую душу.

— И тебе ничуть не жаль его?

— Вы отняли у него смысл жизни, а жалеть предлагаете мне? Вы приказали доставить меня сюда. Вы хотели судить меня, так занимайтесь делом, сделайте хоть что-то, что сможет оправдать вашу жестокость. Мы не планировали вмешиваться в жизни трёх миров, нам бы хватило своего собственного маленького мира, который мы построили с таким трудом. Но вы так просто все разрушили…

       Исин чувствовал, как дрожали ноги, впервые ему было так страшно, потому что с каждой минутой Бэкхён всё ближе был к своей цели.

       Правители переглянулись.

— Мы многое видели на своём веку, и признаться честно, ты первый демон, что рискнул всем ради человека, а Бэкхён первый человек, что готов расстаться с жизнью из-за любви к демону. Ты сам сказал, что мы не можем признать вашу связь, но мы можем дать вам шанс показать её нам.

       Исин насторожился, глядя на хитро оскалившегося демона, сияющую улыбку ангела и как всегда спокойного Хранителя.

— Что вы имеете в виду?

— Что ты знаешь о странниках? — спросил ангел, а время вокруг словно замерло.

— Странники? — переспросил Исин. — Это души, что не могут обрести покой. Они проживают по кругу короткие жизни в каждом из миров. В среднем их жизнь длится двадцать человеческих лет, а потом они погибают, и цикл начинался сначала. Странниками становились души, наказанные за какие-то прегрешения. Скитания выматывают душу. Освободить Странника от мук могут только высшие силы, посчитав, что он искупил свою вину перед ними.

— Неплохо, — улыбнулся высший демон. — Всё-таки в законах вселенной ты разбираешься.

— Я потратил на их изучение не одну сотню лет, кому, как не вам знать об этом, но я не понимаю, какое отношение Странники имеют к нашей проблеме?

— Прямое, — ответил Хранитель, прикрыв глаза. — С этой минуты Бён Бэкхён принадлежит к армии Странников.

       Исин понял, что ноги уже не держат, поэтому медленно опустился на пол, обнимая себя руками. Он чувствовал невесомость, а потом удар. Он чувствовал, как постепенно запах рябины растворяется в запахе крови и отчаяния.

— Срок Бэкхёна двадцать лет. Он будет рождаться и умирать. Если вы связаны, то ты непременно его найдёшь. Если тебе удастся хоть однажды уберечь его от смерти, мы отпустим вас. Вы станете людьми и создадите крепкую семью, но учти, Странник повенчан со смертью, и разлучить их не так-то просто, — сказал ангел. — Но ведь теперь у вас есть вечность.

— Спасти его — это первое условие, — заметил демон. — Он должен сам признать тебя. Метка снова должна запылать на его шее. Только тогда условия договора будут выполнены.

— Вы…

— Мы не будем вмешиваться, если, конечно, ты не нарушишь условия честного контракта. Будем открыты друг перед другом.

       Исин смотрел на правителей, чувствуя, как ослабевают оковы, что сдерживали его всё это время.

— Иди и покажи нам силу своей любви, мы отпустим вас, если поверим в то, что ваша связь и ваши чувства сильнее самой смерти.

       И Исин ушёл. Он не просто шёл, он бежал к месту гибели любимого и долго оплакивал разбитое тело.

       Похоронив омегу, демон отправился в путь. Он должен был вернуть свою любовь. Однажды в лесу он нашёл маленького истерзанного волчонка, выходил его, воспитал, с тех пор Тао был его вечным спутником.

       Демон и волк скитались по трём мирам в поисках омеги. Первый раз они нашли Бэкхёна спустя восемнадцать лет. Исин даже онемел сперва. Его муж выглядел таким беззаботным, играя во дворе одного из деревенских дворов с маленькими котятами. Заметив за забором незнакомца, что не мигая, смотрел на него, Бэкхён напугано убежал в свой дом. Исин был готов дежурить у порога, но отец омеги пригрозил ему ружьём. Исин понимал, что убить его нельзя, но открыть своей сущности он не мог. Он приходил каждый день и видел, как Бэкхён поглядывает на него из-за шторки, но омега так и не решался выйти.

       Исин решил, что не будет давить, сейчас он для омеги чужой человек, хотя его сердце просто переполнено любовью. У него ещё есть время, он обязательно станет ближе.

       Вскоре омега начал заглядываться на демона дольше, смущённо улыбался и прятал глаза, вот только отец не одобрял рвение сына, то и дело проводя воспитательные беседы. Исин чувствовал каждый удар, но врываться в чужой дом не имел права.

       Отца омеги можно было понять, ведь об Исине в тех краях никто не знал. Мужчина жил в лесу, его вечно сопровождал большой чёрный пёс, никто в деревне не догадывался о сущности Тао. Исин был никем, и ничего у него не было, кроме пылающего сердца.

— Где твой дом? — спросил однажды омега, когда им удалось остаться наедине. Отец ушел на охоту, а Бэкхён набрался смелости и вышел к устроившемуся под большим дубом мужчине. — Почему ты всё время сидишь здесь?

— Мой дом там, где ты, Бэкхён-и, — ответил демон.

       Омега вздрогнул.

— Зачем ты так говоришь? — смутился младший. — Ты ведь меня совсем не знаешь.

— Знаю, малыш, — улыбнулся Исин. — Знаю, что ты боишься темноты и щекотки, любишь клубнику и рассвет, что если коснуться губами твоего ушка, ты покроешься мурашками, а если провести носом по твоей ступне, ты мило покраснеешь.

       Омега шокировано смотрел на мужчину.

— Ты мечтаешь о детях и любишь, когда о тебе заботятся. Ты мечтаешь о том, что твой альфа будет пахнуть османтусом. Ты больше всего на свете любил меня, а я люблю тебя и буду любить вечно.

       Омега растерянно попятился, а потом побежал в дом, закрывая все замки. Исин чувствовал, что младший плачет, но он не мог больше держать это в себе. Он снова ушёл, понимая, что Бэкхён должен сам принять решение.

       Неделю омега прятался от старшего, Исин уже отчаялся, понимая, что своим признанием всё испортил, но однажды, когда они отдыхали на берегу местной речки, Тао настороженно поднял голову и повёл ушами. Исин проследил за его взглядом, замечая, как из леса с небольшой корзинкой в руках вышел Бэкхён. Он выглядел смущённо и прятал взгляд, а потом вздрогнул, когда Тао подбежал к нему и начал ластится к его рукам. Волку очень нравился этот человек, он желал им с Исином счастья.

— Я это… — начал несмело омега, погладив Тао по голове. — Я тут пирожков принёс. Отец уехал в город. Одному дома стало не по себе, ты почему не пришёл сегодня?

— Я думал, что причиняю тебе неудобство своим присутствием, — улыбнулся Исин, поднимаясь. — Ты прятался от меня…

— Я не… — начал омега, а потом снова смущённо отвернулся, кивая. — Прятался, но ты говорил такие вещи…

— Я говорил правду. Я очень тебя люблю. Ты — моя жизнь, Бэкхён-и!

       Омега повернул голову, встречаясь со взглядом полным обожания. Этот взгляд манил, этот взгляд заставлял верить, он согревал изнутри. Бэкхён поставил корзинку на землю, Тао радостно завилял хвостом, подцепив зубами свежую выпечку, пока люди не могли оторвать друг от друга глаз. Исин не выдержал первым, осторожно наклоняясь и даря младшему невесомый поцелуй. Бэкхён подался вперёд. Они не могли оторваться друг от друга. Исин очень скучал по этим губам, этому телу, этому человеку.

       Омега тонул в крепких объятиях, он готов был отдать этому мужчине всего себя без остатка. Губы Исина блуждали по шее, дразня чувствительное место за ушком, Бэкхён плавился в его руках, они медленно оседали на траву. Омега позволил уложить себя на землю, Исин навис сверху, даря нежный поцелуй каждому открытому участку этого идеального тела.

       Бэкхён сильнее цеплялся за него, дрожь завладела телом, хотелось кричать от растекающегося по телу наслаждения, но стоило рукам демона скользнуть под одежду, омега напрягся. Он напугано посмотрел на старшего и попытался отстраниться.

— Что случилось, милый? — спросил Исин, позволяя омеге выскользнуть из объятий.

— Так нельзя, — сказал омега, не глядя на старшего. — Я не могу… Отец… Он столько всего мне дал, я не могу пойти против его воли. Я обещал, что у меня не будет близости до свадьбы, а сам чуть не потерял голову, что ты делаешь со мной?

— Я люблю тебя, родной, — ответил Исин, поднимаясь и осторожно обнимая омегу со спины. — Скажи мне, что тоже любишь меня, и я сделаю ради тебя всё. Хочешь, сам лично попрошу у отца твоей руки?

— Он не примет тебя. Он считает тебя бездельником, что испортит мне жизнь.

— Хочешь, я докажу ему обратное, только скажи…

— Я тебя люблю, — несмело сказал омега, а потом поднял взгляд и подался вперёд, касаясь своими нежных губ демона.

       Исин крепко прижал к себе младшего. Он обязательно растопит сердце отца омеги.

       Шли дни, Исин устроился работать на местную лесопилку. Он начал принимать активное участие в жизни деревни. Отец Бэкхёна замечал рвение Чжана, вскоре разрешая им видеться, но в его присутствии. Исин старался быть правильным, это подкупало. Бэкхён гордился им, а Тао беззаботно бегал по деревне, гоняя кур, волк ещё был слишком молод, чтобы думать о чём-то глобальном. Он просто был счастлив, видя, что самые дорогие люди счастливы. Если Исин стал для Тао старшим братом, то Бэкхёна Тао оберегал, как младшенького.

— Хорошо, твоя взяла, — сказал Исну однажды отец омеги. — Забирай, но учти, ты должен сделать его счастливым.

— Вы не пожалеете, — сиял Исин, обнимая Бэкхёна.

       В день свадьбы Чжан вместе с Тао ночевали в лесу, по традиции он не должен был видеть своего мужа до венчания. Исин спал, обнимая свитер Бэкхёна, что насквозь пропах рябиной, пока не почувствовал тормошение.

— Тао, дай мне поспать, — фырчал Чжан. — У меня утром свадьба, мне надо выспаться, чтобы выглядеть идеально.

— Исин, просыпайся! Пожар! Деревня горит!

       Демон подскочил на месте, замечая преобразившегося Тао.

— Что?

— Деревня горит!

       Чжан заметил зарево над лесом. Поднявшись, он сорвался в сторону дома любимого. Всё кругом пылало.

— Что случилось? — поймал мимо пробегающего альфу Исин.

— Кто-то обстрелял дом председателя горящими стрелами. Огонь слишком быстро распространился.

— Кто это мог быть? — рычал Тао.

— Он не поладил с кем-то из соседнего района. Говорят, что всё это из-за вашей с Бэкхёном свадьбы.

— Чёрт возьми, — взвыл Исин. — Только этого не хватало.

       Демон побежал к нужному дому, который был охвачен огнём. Тао помогал жителям тушить огонь, а Исин ворвался в нужный дом. Ему не страшен был огонь, он должен был спасти свою семью.

       На первом этаже никого не было.

— Бэкки?! — кричал демон. — Господин Ли?!

       Ответа не было. Чжан судорожно соображал, что делать. Он поднимался по пылающей лестнице, в коридоре замечая чьё-то тело.

— Господин Ли, — кинулся к мужчине Исин, замечая, что тело альфы всё в крови, а на груди, в области живота большая колотая рана.

       Альфа открыл глаза и посмотрел на Чжана.

— Сынок, — прохрипел Ли. — Им нужен был Бэкхён. Я не хотел его отдавать, ведь он твой, но он… Он помешан на нём, он словно демон. Он был в ярости, когда узнал о свадьбе. Спаси моего мальчика, Исин.

       Мужчина начал задыхаться, а потом закатил глаза. Чжан в ужасе смотрел на мёртвое тело в руках, он не мог поверить. Он не понимал, почему? Почему этот человек не сказал ему раньше о том, что на Бэкхёна претендует кто-то ещё? Исин бы не допустил, Исин бы постоянно был рядом, охраняя своё сокровище, а теперь, что ему делать теперь?

       Демон опустил мужчину на пол и побежал в сторону комнаты омеги. Толкнув дверь, он понял, что та заперта изнутри. Он резко выбил её ногой, вбегая в комнату и замечая растерзанное тело любимого на кровати. Омега был обнажён, на теле были явные следы насилия. Чжан зажмурился, слишком чётко они напомнили ему о том дне, когда истерзанный Бэкхён лежал на дне обрыва.

— Малыш, — подбежал к младшему Чжан, понимая, что тот ещё дышит. — Малыш, почему вы не сказали? Почему? Я бы смог защитить вас. Я…

— Исин, — сорвалось с губ омеги. — Любимый мой муж!

       Чжан крепко прижал к себе истерзанное тело. Бэкхён открыл глаза, глядя на старшего с обожанием.

— Они ничего с тобой не сделали! Я так испугался! Тот ангел сказал, что я тебя больше никогда не увижу.

— Ангел?

— Они забрали тебя у меня, а потом он вернулся, сказал, что я должен всё забыть, а я не мог, я не хотел забывать тебя, Син-а.

— Милый, не говори ничего, — плакал Исин. — Сейчас мы выберемся отсюда, и всё начнётся сначала.

— Я так тебя люблю, — прошептал омега, закатывая глаза.

— Я тоже тебя люблю, милый, — дрожащим голосом ответил Исин, а потом подхватил любимое тело на руки и понёс к выходу.

       Бэкхён уже не дышал, а всё внутри демона разрывалось на части. Он не успел, но ведь у него ещё было время, ещё почти год до полного срока, так почему же всё так?

       Они с Тао унесли мёртвые тела из деревни и похоронили. Сейчас они отчётливо поняли, что двадцать лет — срок условный.

       Находить Бэкхёна с каждым разом становилось всё труднее. Исин уже не верил, что сможет отвоевать своего мужа у смерти. Та раз за разом становилась коварнее. Годы шли, всё вокруг менялось, и только Исин по-прежнему безгранично любил своего мужа. Только демон и волк с красными от слёз глазами шли через время и пространство, снова и снова замирая, стоило им где-то отдалённо уловить запах рябины.

       Вот и сейчас, снова опоздав, Чжан плакал в крепких объятиях своего верного спутника, надёжного друга и любимого брата.

— Я так устал, Тао. Знаешь, у меня складывается такое впечатление, что кто-то намеренно путает меня. Кто-то мешает мне.

— Всё возможно, Син, — ответил волк, — у меня тоже часто возникает мысль о том, что нас преследуют. Кто-то мешает нам найти верный путь.

— Но правители обещали честное соревнование…

— А я и не думаю, что это идёт от них, — ответил волк. — Может, был кто-то, кто был против вашего с Бэкхёном союза?

— Вся вселенная, — хмыкнул демон, а потом поднялся, нужно было довести обряд до конца.

       Исин облил постамент маслом, подошёл к телу мужа, касаясь губами его холодного лба.

— Я обязательно найду выход, родной.

       На ладони демона появилось пламя, что соскочило на сухие ветки. Постамент пылал, а Чжан молча наблюдал, как огонь охватывает любимое тело.

       Слёзы текли по щекам, а сердце сжималось, хотелось самому лечь рядом и гореть, но Исин знал, что не может умереть, от этого было ещё больнее. Он должен был быть сильным, чтобы вернуть свою жизнь, свою любовь, свою яркую звездочку, своего Бэкхён-и…

       На горизонте забрезжил рассвет. Чёрный волк открыл один глаз и осмотрелся. Огонь давно потух, оставив после себя лишь серый пепел. Исин сидел на траве, глядя в сторону горизонта. С восходом солнца начинался новый этап. В этой звенящей тишине, где-то в одном из трёх миров появился на свет новый Бэкхён, а значит, им нужно было снова выдвигаться в путь, чтобы найти того, кого так любит сердце демона.

       Волк поднялся, подходя ближе к старшему. Лицо мужчины было бледным, глаза покраснели, веки припухли от пролитых слёз. Скажи кто-нибудь сейчас Тао о том, что этот мужчина когда-то наводил ужас на целые миры, альфа бы рассмеялся. Исин был похож на призрака, что продолжал жить одержимый своей мечтой.

       За всё то время, что волк сопровождал демона, он привязался к нему, и каждая боль старшего раной оседала на сердце. Тао переживал его боль, как свою. Альфа уже понял, что Исин был одним из тех, кто был предан всем сердцем тем, кто был рядом с ним, и Тао чувствовал эту преданность.

       Когда он впервые увидел, как Исин плачет над телом омеги, было очень больно, а когда они снова встретили живого и здорового Бэкхёна, волк долго не мог прийти в себя. Исин много о чём рассказывал, но Тао всё же не был готов к такому.

       Раз за разом было тяжелее отпускать, сейчас, глядя на Исина, волк понимал, почему многие странники готовы были исчезнуть навсегда. Каждый раз, умирая, они вспоминали все свои прошедшие жизни. Бэкхён всегда звал Исина, всегда целовал его на прощание и обещал, что однажды обязательно останется.

       Жизнь Бэкхёна была путеводной звездой. Сияющей, манящей, единственной. Запах рябины вёл их через километры и столетия. Тао верил в связь демона и человека. Он видел её.

       Когда солнце поднялось выше, Тао подошёл к старшему, потёршись носом о его щёку. Пальцы демона запутались в чёрной шерсти.

— Ты чувствуешь его? — спросил Исин.

       Волк втянул носом воздух.

— Он снова стал человеком, — ответил Тао.

— Значит, нам пора, — выдохнул Исин.

— Ему несколько часов от роду, — хмыкнул волк.

— Но и мир людей слишком огромен. Мы должны успеть на этот раз.

       Исин поднялся на ноги, накидывая на голову капюшон и поправляя спрятанный за пазухой клинок. Солнце вошло в зенит, когда мужчина и волк покинули лес, чтобы снова начать поиски истерзанного сердца демона.

— Бэк, поднимай свой ленивый зад, — ворвался в сознание звонкий голос. — Мы опоздаем на поезд, не хочется лишний раз мозолить глаза.

       Светловолосый омега потянулся под одеялом, а потом повернулся к окну, подставляя лицо лучам рассветного солнца. Идеальная белая кожа словно сияла, алые губы приковывали к себе взгляд. Тёмная родинка у уголка верхней губы придавала загадочности и очарования. Омега улыбнулся новому дню, а потом аккуратно опустил ноги на тёплый ковер, перебирая крупный ворс аккуратными пальчиками.

— Бэк…

— Да встал я, встал, пап, — лениво заметил омега.

       Бэкхён поднялся на ноги и поплёлся в сторону ванной. Тёплые струи скользнули по идеальному телу, по широким плечам, в меру накачанной груди, плоскому животу, упругим ягодицам.

       Омега намыливал себя мочалкой, и, не скрывая восхищения, смотрел на себя в зеркало. Что скрывать, он безумно любил своё тело.

— Ким Бэкхён, — послышался голос за дверью. — Если ты не появишься на кухне в ближайшие десять минут, я не знаю, что с тобой сделаю. Я… Я лишу тебя карманных денег!

— Упс, — шепнул омега, быстро смывая с себя пену и выскакивая из душа. — Уже бегу, папочка.

       Омега натянул на себя штаны и футболку и поспешил в сторону кухни. Бэкхён влетел в помещение, тут же замечая за столом темноволосого омегу, что сидел с секундомером и внимательно следил за табло.

— Девять минут сорок шесть секунд, — сказал старший. — Уложился, засранец.

       Бэкхён облегчённо выдохнул, поправляя футболку, а потом подошёл к старшему, целуя в щёку.

— Доброе утро, папочка.

— Доброе утро, милый, — улыбнулся темноволосый, растрепав волосы сына. — Давай завтракать, у нас сегодня много дел.

       Бэкхён опустился напротив родителя, принимаясь за еду.

— Пап, а нам обязательно ехать туда? — спросил младший.

— Ну, я думаю, будет невежливо с нашей стороны, если мы проигнорируем день рождения твоего отца.

— Но мы уже давно не семья. Он не принимает участие в нашей жизни, он…

— Он содержит нас, хотя бы за это мы должны сказать ему спасибо.

— А то, что он бросил нас…

— Давай закроем эту тему, — сдержанно ответил старший. — Нас пригласили на это торжество, значит, мы обязаны там быть.

— Мне не нравится, что когда им нужно, мы бежим на первый зов, чтобы создать видимость идеальной семьи, но у нас ничего не идеально, я ненавижу их, а его…

— Бэкхён-и, — остановил омегу родитель.

       Младший замер, замечая в глазах старшего слёзы, а потом подбежал к нему, обнимая.

— Прости, я не хотел…

— Это ты меня прости, сынок. Я всю жизнь думал о том, как воспитать тебя достойным человеком. Я отдавал тебе всего себя. Я готов был многое стерпеть. Я думал, что ты заслуживаешь лучшей жизни. Я хотел, чтобы у тебя была полная семья, но я не смог…

— Ты думал, что я не видел синяков на твоём теле? Ты думал, я не слышал, как ты плачешь по ночам? Ты хотел, чтобы я верил в то, что у вас всё хорошо, но я ненавидел его, я мечтал, чтобы он исчез. Знаешь, я был так счастлив, когда он нашёл себе новую игрушку. Он оставил нас, так почему мы не можем разорвать с ним все связи? Я уже не маленький, пап, не нужно мне всего этого. Я хочу, чтобы ты был счастлив.

— Я счастлив, сынок, потому что у меня есть ты, но ты же прекрасно понимаешь, что если мы не появимся там, будет ещё хуже, — обнял сына омега. — По документам мы всё ещё семья, и на людях должны быть дружелюбны друг с другом. Я не могу устроиться на работу, ты знаешь, а твой отец…

— Платит нам за молчание.

— Бэк…

— Я всё понимаю, — ответил младший. — Но всё же мне неприятно находиться там.

— Прости, — шепнул старший. — Я у тебя такой непутёвый.

— Ты самый лучший.

       Омеги сидели, обнявшись ещё несколько минут, пока тишину не нарушил звук входящего сообщения.

— Он пришлёт машину к станции, — хмыкнул старший.

— Боится, что мы не найдём дорогу?

— Боится, что вызовем слишком много внимания. Иди, собирайся, много не бери, думаю, что нас обеспечат самым необходимым.

       Бэкхён кивнул и пошёл в свою комнату. Он собрал вещи: тёплые свитера, потому что в доме отца ему всегда было холодно, футболки, косметику и плеер.

       Папа ждал его у входа, опираясь на ручку небольшого чемодана на колесиках. На старшем был розовый свитер и светлые брюки.

       Бэкхён поправил свои джинсы и вытянул рукава свитера, пряча в них уже начавшие мерзнуть руки.

— Ты всё мёрзнешь? — улыбнулся старший.

— Есть немного, — ответил Бэкхён. — Этот холод, он словно внутри меня. Он преследует меня.

— Это моя вина.

— Ты тут совсем не при чём, — помотал головой младший. — Это… Даже не знаю, как объяснить. Не бери в голову. Идём?

       Старший открыл дверь, пропуская сына вперёд. Такси уже ожидало их. Таксист уложил чемоданы в багажник. Омеги разместились на заднем сидении. Бэкхён прижался к старшему, умостив голову у него на плече. Папа крепко обнял его, чмокнув в светлую макушку.

— Всё будет хорошо, милый, — сказал омега. — Это всего на пару дней. Побудь хорошим мальчиком. Ради меня.

— Хорошо, папочка.

       На вокзале было многолюдно, омеги без труда нашли свой вагон и заняли места у окна. Бэкхён с любопытством разглядывал проходящих мимо людей, у всех у них была своя судьба, кто-то приезжал, кто-то уезжал. Омега наблюдал за тем, как слёзно прощалась на перроне незнакомая пара. Альфа целовал зарёванного омегу в лоб и что-то тихо говорил, а его муж молча кивал, не размыкая сомкнутых на рубашке мужа рук. Бэкхён вдруг подумал о том, что ему тоже хочется, чтобы его любили, чтобы рядом с ним был сильный альфа, который стирал его слёзы, который бы носил его на руках, целовал нежно и любил так, что можно было забыть обо всём на свете. Существует ли такой альфа на этом свете? Будет ли на его улице праздник?

       Все свои девятнадцать лет Бэкхён был свидетелем неидеальной жизни своего папы. Они с отцом были истинной парой и когда-то, возможно, любили друг друга, но папа был сиротой и жил в детском доме, а отец был наследником известной в их городе семьи. Его отец владел крупным бизнесом и не горел желание видеть в своём доме какого-то замарашку. Отец был упрям и уговорил родителей. Они сыграли свадьбу, появился на свет Бэкхён, а потом выяснилось, что у папы очень редкое заболевание, ему нужно было дорогостоящее лечение. Отец оплачивал все операции, но с каждым днём его чувства к омеге ослабевали, он винил мужа во всех своих несчастьях, бил, обзывал, а потом и вовсе ушёл к другому, более молодому и здоровому. Папа не плакал, но Бэкхён видел, как он сдал. Омега боялся, что однажды эта жуткая болезнь отнимет у него родителя, но старший взял себя в руки, хоть иногда Бэкхён видел, как старший задыхается в своей комнате. Бэкхён не знал, как называется болячка, что преследовала папу, знал лишь то, что при больших физических нагрузках и при сильном волнении старший начинал задыхаться, кислород не поступал в лёгкие и если не принять вовремя меры, он мог задохнуться окончательно.

       Бэкхён старался не расстраивать папу и во всём помогать ему по дому, ведь роднее у него никого не было.

— Надеюсь, что Джихёк не устроит слишком дорогое торжество, — ворвался в воспоминания Бэкхёна голос старшего. — Эти светские мероприятия утомляют. Я не готов улыбаться всем его партнёрам.

— Вы снова будете ходить весь вечер под ручку? — спросил Бэкхён. — Знаешь, это выглядит так смешно, особенно, когда он так лживо заботится о тебе: «Джунмён, как ты себя чувствуешь?», «ты не устал, родной?», «не нужно ли тебе чего-нибудь?», как ты всё это терпишь?

— Я просто пытаюсь представить, что у нас, действительно, всё хорошо, — ответил старший. — И тебе советую.

       Бэкхён поморщился, а потом снова отвернулся к окну. Поезд издал предупредительный гудок, диспетчер объявил об отправлении. Вагоны дёрнулись, а Бэкхён заметил, как из здания вокзала выбежали двое мужчин. Они переглянулись, а потом бросились вслед за поездом. Омега внимательно разглядывал незнакомцев, которые на скорости неслись за отправляющимся поездом.

— Не догонят, — хмыкнул Джунмён, тоже заметив мужчин. — Вот к чему приводят длительные сборы. Мы бы вот так же бежали, если бы я тебя не поторопил.

       Бэкхён неосознанно сжал кулачки, в мыслях прося высшие силы помочь этим двоим догнать поезд. Он не знал почему, но ему очень не хотелось бы, чтобы эти двое остались на станции.

       Высокий брюнет в узких чёрных джинсах и обтягивающей его стройное тело светлой футболке, под чёрной кожаной курткой, первым заскочил в поезд, протягивая руку старшему, что слегка запыхавшись, всё-таки запрыгнул на последнюю ступень.

— Везучие, — заметил старший, доставая из своей сумки книжку и погружаясь в очередной омежий роман.

       Бэкхён же, кинув последний взгляд в окно, заткнул уши наушниками и включил свой любимый трек. Не прошло и пяти минут, как нос уловил запах персиков, омега поднял взгляд, замирая, напротив него стояли те самые мужчины, черноволосый о чём-то спорил с папой, но не это поразило Бэкхёна, его поразил взгляд, которым смотрел на него второй мужчина. Темноволосый, со светлой кожей, глазами, наполненными нестерпимой болью, безграничным теплом и огромной любовью. На вид мужчине было около сорока, но омеге казалось, что этот человек прожил не одну сотню лет.

       Мужчина крепко сжимал ручку рюкзака, что был перекинут через плечо. Полы его песочного пальто были распахнуты, а под ним был тёплый свитер, что был почти точной копией свитера омеги. Рукава так же были вытянуты и скрывали аккуратные длинные пальцы. Бэкхён постарался вдохнуть как можно менее заметно, но кроме запаха черноволосого, папы и своего не чувствовал больше ничего. Омега видел, что мужчина тоже рассматривает его, но в этом взгляде не было любопытства, он будто проверял всё ли с Бэкхёном в порядке, так обычно в детстве его осматривал папа.

       Омега дёрнул за провод наушников, возвращаясь в реальность.

— У нас есть билеты, — возмущался черноволосый. — Вы не имеете никакого права нас выгонять.

— Но это незаконно, два альфы и два омеги не могут ехать в одном купе, если они абсолютно чужие друг другу, — ответил Джунмён.

— Где такое написано? — возмутился альфа с персиковым запахом. — У нас равноправие, к тому же, чего вы взъелись-то, нам потерпеть друг друга всего-то одни сутки, а потом до свидания. Я сам не горю желанием долго находится в компании такого склочника…

— Молодой человек, вы забываетесь, — возмутился старший омега. — Вы…

— Пап, — остановил Джунмёна Бэкхён. — Этот человек прав, мы не имеем права их выгонять отсюда, они, так же как и мы, заплатили за свои билеты. Успокойся, тебе нельзя волноваться.

       Бэкхён видел, как черноволосый втянул носом воздух, а потом как-то облегчённо выдохнул. Омега хихикнул, но поймал на себе взгляд второго мужчины, что всё ещё стоял в дверях.

— Проходите, — несмело сказал омега. — Только, давайте сразу обговорим одну вещь, мы с папой спим на нижних полках.

— Да, пожалуйста, — сказал черноволосый, закидывая свою сумку наверх и запрыгивая на свою полку, прямо над головой Джунмёна.

       Старший омега фыркнул и с ногами забрался на свою кровать, снова открывая свою книгу.

       Второй же мужчина несмело прошёл в купе, опуская свой рюкзак на свою полку, а потом стянул с себя пальто, оставляя его там же. Его движения были скованными, ему словно было неудобно, что он ворвался в мир двух омег.

— Всё в порядке? — спросил Бэкхён, уловив на себе взгляд старшего.

— Извините, что так получилось, — ответил мужчина, улыбнувшись. Бэкхён замер на образовавшейся на щеке ямочке. — Мы и не догадывались о том, что так выйдет. Нам было не принципиально с кем ехать, но если вам это было так важно, вы могли бы поинтересоваться о своих соседях, когда покупали билеты.

       Бэкхён видел, как папа слегка покраснел.

— Мы не покупали билеты сами, — ответил Бэкхён. — Простите папу за такую реакцию. Мы совсем не против компании.

— Чжан Исин, — протянул омеге руку мужчина. — А это Тао, мой младший брат.

— Ким Бэкхён, — пожал руку старшего омега, чувствуя, как тепло медленно растекается по венам, заставляя кровь бежать сильнее. — А это мой папа Ким Джунмён.

— Надеюсь, что мы мирно просуществуем оставшиеся сутки.

       Исин снова улыбнулся младшему, отпуская его руку, а потом направился к выходу.

— Хён, ты куда? — спохватился Тао.

— Пойду принесу горячего чаю, что-то холодно здесь.

— Вечно ты мёрзнешь, — буркнул младший, откидываясь на подушки.

       Исин улыбнулся младшему и вышел, а Бэкхён вдруг почувствовал, что снова стало пусто. Он помотал головой, снова засовывая в ухо наушник и погружаясь в свои мечты.

       Чжан вернулся через минут пятнадцать с четырьмя стаканами дымящегося чая. Он поставил их на стол и пихнул задремавшего Тао.

— Господин Джунмён, — вежливо сказал Чжан. — Не составите ли нам компанию?

       Омега посмотрел с подозрением на чай, но всё же кивнул, пододвигаясь ближе к столу. Тао свесил ноги, а потом спрыгнул сам, приземляясь рядом со старшим омегой.

— Вы простите мне моё поведение, — сказал Тао. — Просто я не ожидал, что на меня так отчаянно будут наступать, я привык к немного другому поведению омег.

— Вы привыкли, что все вешаются вам на шею? — спросил Джунмён, бросая мимолетный взгляд на младшего.

— Я привык к тому, что все меня боятся, — ответил Тао, пряча улыбку в стакане, заметив, что омега смотрел на него с явным любопытством.

       Исин стоял в сторонке, не решаясь опуститься рядом с Бэкхёном, но младший снял наушники и посмотрел на него с улыбкой.

— Вы так и будете стоять? — спросил омега, похлопав ладошкой рядом с собой.

— Я думаю, что это невежливо с моей стороны, — ответил Исин. — Но раз вы сами предлагаете.

       Они пили чай и разговаривали о всяких мелочах, у Бэкхёна складывалось ощущение, что он знал этих двоих вечность, если не больше.

— Чем вы занимаетесь? — спросил Джунмён, смакую сливочное пирожное, которым угостил его Тао.

— Мы скитаемся по миру в поисках удачных кадров, — ответил Исин.

— В смысле? — спросил Бэкхён, чувствуя разгорающееся любопытство, он тоже всегда мечтал путешествовать.

— Фотография, — ответил Тао. — Знаете, много веков люди искали способ сохранить самые прекрасные моменты своей жизни, красоту природы, яркие улыбки, когда появилась фотография, это стало намного проще, так вот мы решили, что будем работать для того, чтобы помогать людям сохранить лучшие воспоминания.

— Сейчас мы направляемся в один из заповедников нашей большой страны, — заметил Исин. — Один крупный бизнесмен решил заняться благотворительностью, предложил нам совместную работу и мы согласились.

— Вас случайно не Ким Джихёк нанял? — спросил с любопытством Джунмён.

— Откуда вы знаете? — удивился Тао.

— Этот человек всегда стремился отмыть своё имя «великими», по его мнению, делами.

— Он сказал, что продаст все созданные нами снимки на аукционе, а средства от него пойдут на лечение детей с хроническими заболеваниями дыхательной системы.

       Джунмён подавился, а Тао осторожно похлопал его по спине.

— Тварь, — прошипел омега. — Он даже не знает, что это такое.

— Пап, — подскочил к родителю Бэкхён.

       Джунмён казался бледным и втягивал ртом воздух.

— Что с ним? — растерянно спросил Тао.

— Там в сумке ингалятор, — в панике говорил Бэкхён.

       Исин подбежал к указанной сумке, доставая нужную вещь протягивая её младшему.

— Дыши, папочка, — говорил Бэкхён. — Всё хорошо, он не заслуживает твоих слёз, слышишь?

       Джунмён кивнул, прижимая к себе сына, что прятал от родителя свои слёзы. Исин и Тао переглянулись, но молча стояли в стороне. Они понимали, что сейчас не в силах что-то изменить. Старший медленно начал засыпать, а Бэкхён осторожно уложил его, укрывая одеялом.

— Простите, — отводя взгляд, сказал омега. — Он слишком много пережил, а когда слышит, что отец пользуется его положением, начинает волноваться.

— Он болен? — спросил Тао, глядя на бледного омегу.

— Да, у него проблемы с лёгкими. Врачи так и не поставили окончательный диагноз. Отец слишком долго издевался над ним из-за его беспомощности. Простите, мне неприятно об этом говорить.

       Бэкхён вышел из купе, за окном начало темнеть. Поезд двигался по положенному ему пути. На рассвете они будут на месте, но омеге совсем не хотелось оказаться в доме отца. Там он всегда себя чувствовал не в своей тарелке, там действовали другие правила, там всем заведовал новый любовник отца. Бэкхёна удивляло то, что этот омега ещё не надоел отцу, видимо, эта крыса чем-то его зацепила. Хонбин ненавидел Бэкхёна, потому что своих детей иметь не мог, а младший всё ещё был единственным наследником огромного состояния своего отца. Хонбин втайне мечтал о том, что Джунмён однажды просто задохнётся, потому что понимал, что его альфа всё ещё с интересом смотрит на своего немощного мужа. Он подарил ему ребёнка, и у него было преимущество. Бэкхён очень боялся, что однажды, находясь в этом доме, он не успеет помочь папочке, но он ни с кем не мог поделиться своими страхами.

       Послышались тихие шаги, Бэкхён даже не обернулся, потому что было совсем не страшно, хоть и в коридоре не было даже намека на посторонний запах. Исин встал рядом и тоже устремил свой взгляд в темнеющее небо, на котором загорались яркие звёзды.

— Ты очень за него переживаешь, — тихо сказал мужчина.

— Он единственный родной мне человек на этом свете, — ответил Бэкхён. — Вы разве не любили своего папу?

— Я не помню его, — ответил Исин, его рука легла рядом с рукой омеги. Сейчас пальцы обоих были спрятаны под тканью свитера, но Бэкхён чувствовал жар, что исходил от тела мужчины.

— Мне очень жаль, — сказал омега.

— Ничего, я привык к такой жизни. Мы постоянно в пути, нам некогда придаваться унынию.

— А разве правильно так жить? — спросил омега, повернув голову в сторону старшего. — Вечные скитания оставляют человека в одиночестве. Вы не пробовали остановиться где-нибудь, обзавестись семьей, разве вам не хочется иметь свой дом?

— Мой дом там, где моё сердце, а так получилось, что оно всегда покидает меня, но я не сдамся, я буду идти вперёд до тех пор, пока моя жизнь не прервётся однажды, потому что-то, ради чего я иду, достойно этой жертвы.

— И что же это? — спросил Бэкхён, заглядывая в глаза собеседника.

— Любовь. Разве она не заслужила такой самоотдачи? — спросил Исин, чувствуя, как тонет в таком любимом взгляде.

       Они молча стояли посреди коридора, просто глядя друг на друга. Бэкхён чувствовал, как бешено бьётся его сердечко, но он не понимал, что происходит, хотелось убежать, но ноги приросли к полу. Этот мужчина был таким странным, но всё внутри словно тянулось к нему.

       Исин был слишком близко, Бэкхён мог рассмотреть каждую складочку на его лице, каждую морщинку. Чжан был взрослым, каждая чёрточка на его лице говорила об огромной тоске, что скопилась в этом трепетном сердце. Бэкхёну хотелось разгладить каждую морщинку на этом лице.

— Это бред, — шепнул омега, отворачиваясь, а потом убегая в сторону тамбура, оставляя Чжана посреди коридора, даже не замечая грустную улыбку, что застыла на губах мужчины.

       Холодный ветер трепал светлые волосы, Бэкхён смотрел на сменяющиеся одно за другим деревья, небольшие поселки на горизонте. В глазах застыли слёзы и непонимание. Он никогда так не реагировал на альф, а этот человек… Он был на много старше, у него не было запаха, но он смотрел так, словно видел Бэкхёна насквозь, но от этого взгляда становилось тепло и та пустота, что столько лет терзала его сердце постепенно начинала отступать.

       Запах персиков ворвался в сознание. Тао вышел в тамбур, закуривая сигарету и глядя в сереющее небо. Скоро поднимется солнце, скоро они снова расстанутся.

— Ты это… Не сиди здесь, холодно, — заметил альфа. — Простудишься ещё.

— А тебе какое дело? — спросил Бэкхён, дерзко посмотрев на старшего, но тут же растерялся, замечая взгляд полный нежности и заботы. Так смотрели на братьев или детей, но никак не на тех, кого видишь первый раз.

— Ты нужен ему живым и здоровым, — сказал Тао, а потом затянулся дымом и потушил сигарету об железную дверь вагона.

       Фраза звучала двусмысленно, но Бэкхёну отчего-то казалось, что Тао имел в виду совсем не папу.

— Идём, — потрепал младшего по голове Тао.

       Бэкхён поднялся и подошёл к альфе, что как-то резко оказался близко и крепко обнял. Эти объятия придали сил, захотелось жить и бороться.

— Прости, — отстранился Тао. — Но я так скучал.

       Бэкхён непонимающе смотрел на альфу, что затолкал его в купе и тут же запрыгнул на свою полку, отворачиваясь к стене. Исин тоже спал, отвернувшись к стене. Бэкхён опустился на кровать, замечая на столе несколько засушеных «звездочек» османтуса. Никто не знал, какую привязанность Бекхен испытывал к этим цветкам. Сердце затрепетало, глаза медленно закрылись, а во сне Бэкхён снова и снова видел тайное венчание под полной луной, вот только лицо своего альфы он разглядеть так и не смог.

       Утром омегу разбудил ласковый поцелуй в щёку.

— Сынок, просыпайся, скоро станция.

       Бэкхён открыл глаза и осмотрелся, в купе они были вдвоём. Джунмён улыбнулся сыну, поставив на стол бокал с горячим чаем.

— А где Тао с Исином? — спросил Бэкхён, потерев кулаком глаза.

— Они сказали, что не хотят нам мешать и подождут станцию в общем вагоне. Всё-таки они очень вежливые и хорошие люди. Тао рассказал мне несколько упражнений для тренировки лёгких. Этот мальчик, оказывается, тоже однажды учился дышать заново. Они много чего пережили, но…

— Сохранили силы улыбаться, — тихо сказал Бэкхён, сжимая в ладошке «звездочки» османтуса.

— Кушай, мы не успеваем к завтраку, не думаю, что Хонбин будет ради нас второй раз накрывать на стол.

       Бэкхён хмыкнул и принялся за завтрак. Поев, они собрались, взяли чемоданы и пошли в сторону выхода, никто не признавался, но им обоим ещё раз хотелось увидеть своих спутников.

       Поезд остановился на станции, омеги вышли, оглядываясь по сторонам. Бэкхён чувствовал на себе чей-то тёплый взгляд, но не мог уловить нигде знакомое пальто. Джунмён тоже крутил головой, а потом уголки его губ поползли вниз, когда он заметил помощника мужа, что шёл в их сторону.

— Господин Ким, добро пожаловать. Мы рады видеть вас снова, — натянул улыбку высокий рыжеволосый бета.

— Не притворяйтесь, Квон, — хмыкнул Джунмён. — Я тоже не особо рад вас видеть.

— Вы как всегда прямолинейны, Джунмён-ши.

— Я такой, какой есть.

       Омега всучил бете свой и Бэкхёна чемоданы.

— Идёмте, — легко поклонился Квон и повёл омег в сторону выхода.

       Бэкхён и Джунмён заняли места в салоне, бета положил их чемоданы в багажник и сел за руль.

— Мероприятие назначено на завтрашний вечер, — сказал Квон, заводя мотор.

— Тогда почему мы прибыли сюда сегодня? — недовольно спросил Бэкхён. Ему не хотелось тратить своё время на ненавистную семейку.

— У вашего отца есть для вас хорошая новость, — хитро улыбнулся Квон.

— Какая такая новость? — спросил Джунмён. — Джихёк ничего не говорил по телефону.

— Ну, я думаю, что он знал, что скажи вам её вчера, он вас здесь не увидит, а нам невыгодно рушить образ идеальной семьи.

— Так, мне это не нравится, — сказал Бэкхён, потянувшись к дверной ручке.

       Квон заблокировал двери.

— Что…

— У меня есть приказ, довезти вас до места в целости и сохранности, — оскалился бета. — Так что сидите смирно.

       Бэкхён посмотрел на папу, что бледнел на глазах.

— Пап…

— Всё хорошо, сынок, — сказал Джунмён, вспоминая советы, что давал ему Тао. Дыхание нормализировалось, а паника отступала.

       Машина выехала на трассу, а Бэкхён уловил в толпе знакомый силуэт. Исин смотрел на него, а в его глазах мелькали языки пламени. Омега несколько раз сморгнул, а когда открыл глаза, территория вокзала осталась позади.

       Джунмён прижимал к себе поникшего сына и проклинал себя за то, что втянул ребёнка во всё это. Обрёк его на несчастье. Было больно, сейчас омега понимал, что всё в его жизни было неправильно, почему истинный альфа, что должен был оберегать его, сделал его таким беспомощным?

       Джунмён никогда не рассказывал сыну о том, что именно его отец был виновен в том, что теперь каждое волнение могло закончиться для омеги плачевно. Именно после очередного избиения мужем, Джунмён стал инвалидом, но разве можно это было сказать ребёнку, поэтому омега и придумал эту таинственную болезнь, а вот Тао, что видел омегу впервые, как-то сразу понял всё. Этот мальчишка, хоть и был дерзким, он мог поддержать разговор и отогнать все страхи, а Исин, во взгляде этого человека была вечность, а ещё он подолгу зависал на лице спящего Бэкхёна, что впервые за все свои девятнадцать лет спал без кошмаров.

       Сейчас, направляясь в неизвестность, Джунмён ловил себя на мысли, что отдал бы многое, чтобы эти двое оказались сейчас рядом. Они за сутки сделали для них больше, чем Джихёк за двадцать лет.

       Машина въехала в знакомый двор, Джунмён крепче сжал руку Бэкхёна. Младший ободряюще улыбнулся, хотя на душе скребли кошки.

       Квон открыл им дверь и сопроводил до большого дома, что кричал о состоянии своего хозяина. Бета проводил их до комнаты.

— У хозяина важная встреча, он будет позже, — сказал альфа. — Вы пока переведите дух. Он будет ждать вас за обедом.

— А Хонбин?

— У младшего хозяина много дел, он занят подготовкой завтрашнего мероприятия, просил его не отвлекать.

— Может, это к лучшему, — пожал плечами Джунмён. — Спасибо за сопровождение.

— Чувствуйте себя, как дома, — усмехнулся Квон, закрывая дверь, и вышел.

       Джунмён опустился на широкую кровать.

— Прости меня, сынок, но я, правда, не знаю, что задумал этот человек, — шепнул Джунмён.

— Скоро узнаем, — ответил Бэкхён, всё ещё сжимая в руках «звездочки» османтуса, кожа пропиталась насквозь, а на душе становилось теплее, он словно наяву сейчас видел глаза, что затягивали его в бездну, глаза, что словно спасательный круг держали его на плаву.

       Бэкхён выглянул в окно, замечая, как Хонбин раздаёт указания работникам, что украшают сад. Омега выглядел важно, командуя людьми, что в почтении склоняли перед ним головы. Он был создан для этой роли, чего не скажешь о них с папой. Вскоре к омеге подошёл Квон и, поклонившись, что-то шепнул. Хонбин обернулся и посмотрел в их сторону, его лицо скривилось, а Бэкхён, чтобы позлить старшего ещё сильнее улыбнулся и помахал ему рукой. Хонбин фыркнул и пошёл в сторону домика для гостей, возле которого остановилось такси.

— Для него эти дни будут ещё большей мукой, чем для нас, — усмехнулся Джунмён. — Он же с ума сойдёт, зная, что мы будем жить с ним в одном доме.

— Потерпит, он же не хочет потерять миллионы отца, — ответил Бэкхён, пытаясь разглядеть, кого так усердно приветствует Хонбин, но деревья мешали ему, а вскоре все скрылись в доме.

       Бэкхён отошёл от окна и опустился на кровать. Ожидание утомляло, поэтому нужно было чем-то себя занять. Джунмён погрузился в чтение очередного романа, а Бэкхён устроился у него на груди, слушая биение такого родного сердца, которое успокаивало.

       Омега не заметил, как заснул, разбудило его лёгкое прикосновение.

— Сынок, вставай, отец зовёт нас, — сказал Джунмён.

— Будь он не ладен, — улыбнулся младший, вспоминая, как только что его губы сминали ласковые губы. Он был так счастлив, что не мог до конца понять того, что эта реальность была лишь очередным сном.

       Поднявшись и приведя себя в порядок, он в сопровождении папы направился в столовую, где за большим столом сидели Хонбин и Джихёк. На столе был накрыт богатый ужин, Бэкхён и Джунмён заняли места в другой стороне стола.

— Ну что ж, — сказал альфа. — Опустим приветствия. Я не буду врать, что рад вас видеть, скажу лишь то, что мне приятно, что нас ещё связывает что-то общее. Я много думал о том, что вы находитесь так далеко от меня…

— И это, несомненно, плюс в наших отношениях, — перебил альфу Джунмён. — Давай оставим эти пустые речи, Квон сказал, что у тебя к нам дело, что не относится к завтрашнему торжеству.

— Ты всегда был нетерпелив, Джунмён, — хмыкнул Джихёк. — Но ты прав, не стоит тратить время на пустые разговоры. Я нашёл для Бэкхёна мужа, завтра жених приедет на него посмотреть, через неделю будет помолвка, а через месяц свадьба.

— Что? — подскочил младший. — А меня ты спросил?

— Не считаю нужным, — ответил альфа. — Всё уже решено и твоё мнение роли не играет.

— Как это не играет? — возмутился Джунмён. — Он полноценный человек и прежде, чем решать что-то, ты должен был поинтересоваться, что он думает по этому поводу. Я не даю согласие на этот брак.

— А кто ты такой? — вмешался в разговор Хонбин.

— Я пока ещё официально являюсь опекуном Бэкхёна, — заметил Джунмён. — Поэтому моё мнение тоже имеет вес.

— Имеет, — ответил Джихёк. — Пока…

       Бэкхён насторожился, а Джунмён напрягся.

— У тебя очень серьёзная болезнь, мой дорогой муж, она может подкосить тебя в любой момент и…

— Не дождёшься, — огрызнулся Джунмён. — Я не умру, пока не устрою счастье своего сына.

— Спорим? — оскалился Хонбин.

— Так, Бэкки, — подскочил Джунмён. — Мы сейчас же уезжаем отсюда.

— Да, папочка, — подошёл к старшему Бэкхён.

— Сделаете шаг за порог, лишитесь всего, — прорычал Джихёк.

— Да пошёл ты, — ответил Джунмён.

       Омеги направились к выходу, но дорогу им перекрыло несколько альф, что равнодушно смотрели на напуганных омег.

— Вы никуда не пойдёте. Эта свадьба важна для нашего бизнеса. Я потратил уйму времени, чтобы договориться об этом союзе, так что теперь вы мои гости на длительное время.

— Ты не посмеешь…

— Я уже посмел, — ответил Джихёк. — Попытаетесь сбежать умрёте оба. Мне нечего терять.

       Джунмён побледнел, прижимая к себе плачущего Бэкхёна. Омега смотрел на вооружённых охранников мужа и проклинал себя за то, что привёз сюда сына. Входная дверь отворилась, а на пороге появился мужчина, что выглядел равнодушно, но в его глазах была непередаваемая тревога.

— Простите, — сказал он. — Джихёк-ши, простите еще раз за вторжение, но ваш муж сказал, что мы можем обратиться к вам в любое время.

       Джихёк и Хонбин натянули улыбки, а Бэкхён и Джунмён обнялись крепче, чувствуя, как страх уходит.

— Да, Исин-ши, что-то случилось? — спросил Хонбин, разгоняя охранников.

— У нас перебои со светом, видимо генератор не привык к столь большим нагрузкам. Можно мы зарядим аппаратуру у вас?

— Да, конечно, — кивнул Джихёк. — Мне выгодно, чтобы фото с завтрашнего торжества и последующая ваша работа были на высшем уровне.

— Спасибо большое, — сказал Исин, а потом повернулся во двор и махнул рукой. — Тао, неси всё сюда.

       Джунмён видел, как черноволосый альфа внёс в зал несколько фотоаппаратов, он заученными движениями подключил всю технику к сети, а потом подошёл к Исину. Джунмёну показалось, что, проходя мимо Джихёка, мальчишка оскалился, демонстрируя острые клыки, а его взгляд почернел ещё сильнее. Омега отогнал от себя это наваждение, понимая, что Бэкхён в его руках перестал дрожать и не отрывал взгляда от Исина, что с улыбкой о чём-то разговаривал с хозяином дома.

— Спасибо, — сказал Чжан. — А мы уже не знали, что делать.

— Всё в порядке, — улыбнулся ему Хонбин. — Может, пообедаете с нами?

— Нам неудобно…

— Ничего не знаю, — сказал Джихёк. — Впервые в моём доме столь выдающиеся деятели искусств, прошу составить нам компанию.

— Ну, если только ненадолго, — кивнул Исин. — Тао, ты же не возражаешь?

— Конечно, нет, — ответил альфа. — Нам тоже очень приятно находиться в доме столь успешного человека.

— Проходите, пожалуйста, в столовую, — натянул улыбку Хонбин. — Джунмён, Бэкхён, это вас тоже касается.

       Омеги синхронно кивнули, направляясь в указанном направлении.

— Исин-ши, Тао-ши, познакомьтесь, это мой бывший муж и наш сын, — сказал Джихёк. — У нас очень хорошие отношения. Мы дружим семьями. Через неделю состоится помолвка моего сына, я надеюсь, что вы окажете мне услугу и будете присутствовать на этом мероприятии.

— Непременно, — ответил Исин, а Бэкхёну показалось, что он снова увидел пламя в глазах старшего.

       Они молча ели, Джихёк и Хонбин пытались шутить, Исин и Тао поддерживали беседу, а Джунмён и Бэкхён молчали, но при каждом удобном случае пытались обратить на себя внимание своих попутчиков, они видели в этих двоих своё спасение.

       Спустя полчаса Бэкхён вздрогнул, почувствовав чужую руку, что опустилась на его колено. Исин успокаивающе погладил омегу и, пользуясь тем, что Тао отвлекал хозяев, кивнул в сторону лестницы.

       Омега кивнул, а потом посмотрел на отца.

— Ты что-то хочешь, Бэкхён-и? — ласково спросил мужчина, от его тона стало противно, но омега сдержал себя.

— Да, я уже сыт, отец, можно я отправлюсь в свою комнату? Я устал с дороги.

— Да, конечно, — ответил альфа. — Ничего не бойся. Мои люди повсюду…

       Бэкхён хмыкнул, это совсем не то, что он хотел услышать. Омега поднялся и поплёлся на второй этаж. В комнате было темно, а дрожь прошла по телу, что он сделал не так? Почему жизнь так поступает с ним?

       Когда его прижали к себе сильные руки, омега заплакал, разворачиваясь и утыкаясь в грудь старшего.

— Я не хочу замуж, — шептал омега. — Нет, только не так, но если я откажусь, он убьёт меня. Мы с папой попали в мышеловку, крышка захлопнулась, если бы я знал, я бы выпрыгнул из того поезда.

— Успокойся, — сказал Исин. — Я же здесь.

— Почему? — поднял на старшего глаза омега. — Почему ты рядом? Почему ты обнимаешь? Почему рядом с тобой так тепло?

— Потому что всем сердцем, всей душой и телом я твой, Бэкхён-и. Уже тысячу лет я живу на этом свете только ради тебя. Ты — моё сердце. Я готов на всё, только бы не видеть слёз на твоем лице. Я люблю тебя.

       Омега отстранился и попятился. Исин улыбнулся, сколько раз он видел это смятение на любимом лице.

— Я иду следом за тобой уже не одну сотню лет, но ты ускользаешь от меня снова и снова. Я так устал доказывать всему живому в этой вселенной свою любовь к тебе. Ты мой, Бэкхён-и, много веков назад мы был повенчаны, ты мой муж и никто не имеет права прикасаться к тебе. Да, понимаю, что это звучит, как бред, но я…

— Не теряй меня, — шепнул омега, делая шаг вперёд. — Не теряй меня больше, Исин. Я так больше не могу.

       Бэкхён был слишком близко, поэтому Исин быстро среагировал, когда омега начал медленно оседать, теряя сознание.

— Тао, — крикнул Исин на весь дом. — Уходим.

       Снизу послышались крики и шум, Исин крепче прижимая к себе омегу, поспешил раствориться в тот момент, когда в помещение ворвались несколько вооружённых альф.

— Найти! — кричал разъярённый Джихёк. — Вернуть Бэкхёна, остальных уничтожить.

— Сэр, но он не человек! — послышался голос Квона.

— Мне всё равно, — прорычал Джихёк. — Я не просто так плачу вам деньги.

       Тао бежал по лесу, на его спине крепко вцепившись в чёрную шерсть, сидел напуганный Джунмён. Омега жмурился и дрожал. Он вспоминал, как услышал крик Исина, как вмиг рядом с ним оказался чёрный волк, что смотрел на старшего такими знакомыми глазами.

— Бежим, — словно внутри себя услышал омега голос Тао. Это было так странно, но он не мог сопротивляться. Джунмён, не задумываясь, подбежал к волку, обвивая его шею руками, приятный запах персиков проникал в сознание, и было совсем не страшно, даже не смотря на то, что волк нёс его куда-то в неизвестном направлении.

       Джунмён никогда не видел оборотней, но много слышал о них. Тао был необычным, а бездна в его глазах покоряла. Сейчас омега думал о том, что Тао совсем не тот, кого он видел в первые минуты их знакомства. Он намного старше тех лет, на которые выглядит. Он опытнее, сдержаннее, отважнее. Он мог бы оставить Джунмёна там, в том доме, но он всё решил. Отбиваясь от преследователей, Тао защищал своё, а омеге было приятно, что кто-то вот так искренне заботится о нём.

       Лес становился гуще, а Тао сбавлял ход, а потом и вовсе остановился у небольшого домика, где в одном из окон можно было заметить едва дрожащий свет. Джунмён встал на ноги, тут же понимая, что рядом с ним снова стоит высокий черноволосый парень, что взял его за руку, переплетая пальцы, и повёл в дом.

— Хён, — зовет Тао. — Ты здесь?

— Да, — слышится голос Исина, а потом и сам мужчина появился в небольшой гостиной. Исин удивлённо смотрел на Джунмёна, а потом улыбнулся, глядя на переплетённые пальцы альфы и омеги. — Ты не один?

— Я не мог оставить его там, он и так достаточно натерпелся.

— Но ты же понимаешь, что он не сможет продолжить с нами наш путь, — ответил Исин.

— Знаешь, хён, — ответил Тао, — я очень надеюсь на то, что мы останемся здесь дольше. Мы же смогли уйти, теперь он в безопасности и…

— Ты же заметил, каким взглядом смотрел на меня Квон, — сказал Исин, а Джунмён видел, как уголки губ Тао поползли вниз.

— Он…

— Он тот самый человек, что мешает нашим планам уже не одно столетие, да и не человек он вовсе. Он тот самый ангел, что разлучил нас с Бэкхёном в первый раз. Он сделает всё, чтобы я не выполнил свою миссию, он хочет моей смерти.

— Почему? — возмутился Тао. — Правители же дали вам второй шанс?

— Он считает, что мы его не заслужили. Он столько раз оказывался впереди нас, и я уверен, что и сейчас он всё продумал.

— Ты же не сдашься, хён? — взмолился Тао.

— Ты же сам просил всё прекратить, — ответил Исин. — Сейчас я готов расстаться с жизнью…

— Нет, — решительно сказал Тао. — Ты не должен, мы победим, а Бэкхён-и обязательно вспомнит тебя.

— Так, — не выдержал Джунмён, выдёргивая руку из ладони Тао. — Что здесь происходит?

— Прости, что втянули тебя во всё это, — виновато сказал Исин. — Много веков назад высшие силы наложили на нас с Бэкхёном проклятие, за то, что мы поженились, не смотря на запрет союзов между мирами. Душу Бэкки заключили в тело Странника, что должен был прожить на земле двадцать лет и умереть, возрождаясь снова в другом месте. Они разлучили нас, но дали мне надежду. Они сказали, что если мне удастся спасти Странника от смерти, и если он признает меня своей парой, то они отпустят нас. Я уже и не помню, сколько перерождений Бэкхёна я видел, но каждый раз мне не хватает каких-то мгновений, чтобы закончить эти бесконечные скитания. Мы оба устали, но я не могу отпустить его, потому что очень сильно люблю. Он моё сердце. Он моя жизнь. Сегодня я, наконец, понял, кто мешает нам быть счастливыми, но даже сейчас я не уверен в том, что смогу защитить своё сердце. Он слишком уязвим, а я бессмертен. Я демон, что стал жалок и бессилен из-за своей любви, но я ни о чём не жалею, потому что снова и снова готов проходить через это, лишь бы снова ощутить аромат рябины на своей коже. Тао был со мной почти с самого начала, он тоже привязался к Бэкки, но я был очень удивлён, когда он привёл тебя сюда. И признаться честно, я рад, что его сердце привязалось к кому-то кроме нас, потому что мне очень совестно перед ним из-за того, что всю свою молодость он потратил на бессмысленные скитания.

— Это было лишнее, хён, — возразил Тао. — Я никогда не оставлю вас с Бэкки, вы моя семья.

— Но я же вижу, как ты страдаешь, когда нам снова и снова приходится оплакивать любимого человека. Он…

— Он мой брат, как и ты, хён. Давай закроем эту тему, я буду с вами до конца, каким бы он не был.

       Джунмён неверяще смотрел на мужчин, один выглядел измученным, а другой решительным, но оба они вызывали восхищение. Джунмён бы так не смог. Пронести любовь через века.

— Мы выследили вас год назад, — заметил Исин. — Только не было подходящего момента, чтобы познакомится. А тут эта поездка…

— А фотография…

— Надо же было как-то зарабатывать на жизнь, — пожал плечами Тао. — Твой муж, действительно, считает нас профессионалами.

— Он мне не муж, — недовольно пробурчал омега, дёрнув шеей, на которой красовалась яркая метка.

— Да ладно? — улыбнулся Тао, подходя ближе к омеге, и подул на тёмное пятнышко.

— Получишь по губам, несносный ребёнок, — пробурчал омега.

— Я старше тебя, — заметил Тао.

— Ты себя в зеркало видел? Кто нас вместе увидит, подумает, что я занялся совращением малолетних.

       Тао засмеялся, а Исин улыбнулся, ему было приятно видеть счастье в глазах друга.

— Вы отдохните немного, до утра мы побудем тут, а потом двинемся дальше, нужно уйти отсюда как можно дальше. Нам нужно продержать ещё ровно месяц.

— А дальше? — спросил Джунмён.

— Если Бэкхён отметит свой двадцатый день рождения живым, то проклятие спадёт, — ответил Тао.

— Ты забываешь о метке, — хмыкнул Исин.

— Думаю, что он и сегодня уже не против неё, — ответил младший, подмигнув Чжану.

— Договоришься, недоразумение, — улыбнулся Исин, наблюдая, как Тао потянул Джунмёна в небольшую спаленку, а сам отправился в комнату, где спал Бэкхён.

— Исин, — сорвалось с губ младшего. Он метался в кровати, словно в бреду, кожа была влажной от пота.

       Альфа подошёл ближе, опускаясь на кровать и обнимая.

— Я здесь, маленький.

— Син-а, не уходи, не оставляй меня, — шептал омега.

— Никогда, родной, — ответил альфа, не скрывая своих слёз и покрывая поцелуями любимое лицо. — Я всегда рядом.

       Тао затянул омегу в комнату, закрывая дверь.

— У тебя такой приятный запах, — улыбнулся альфа, заметив, как краснеют щёки омеги. — Тебе что, никто никогда не делал комплиментов?

— Как-то не приходилось, за все свои сорок лет я слышал лишь то, какой я бесполезный и никчёмный. Только Бэкки меня любит.

— А твой альфа? — спросил Тао. — Вы же истинные, как я понял. Он ведь не просто так женился на тебе.

— Он… Даже не знаю, что владело им тогда. Он был нежен, но вся его любовь выражалась больше в действиях, а не словах. Он желал моё тело, ему была безразлична моя душа, может, поэтому наш союз и развалился. Хотя я должен сказать ему спасибо хотя бы за Бэкки. Мой сын лучшее, что случилось в моей жизни и по вашей теории в ближайший месяц я могу его потерять?

— Исин не допустит этого, — ответил Тао, обнимая поникшего омегу.

— Но ведь допускал и не раз, — тихо ответил Джунмён.

       Тао виновато прикусил губу.

— Я не хочу потерять сына, — сказал омега, повернувшись к Тао, что был слишком близко, а запах персиков кружил голову.

— Не потеряешь, обещаю, — сказал волк, нежно касаясь губ омеги своими.

       Он потерял голову, как только увидел, он так долго мечтал ощутить этого человека рядом, Тао, казалось, знал его миллионы лет, каждую клеточку на этом лице, каждый сантиметр этого тела, этот сводящей с ума аромат сливок.

       Джунмён не понимал, что с ним происходит, но в этих объятиях было так уютно, как не было даже рядом с истинным. Пусть этот волк прожил не одну сотню лет, сейчас он здесь и он живёт ради Джунмёна. Ради такого хрупкого и забитого омеги, что чувствует, что от счастья за спиной готовы распуститься крылья.

— Ни о чём не думай, — шепнул Тао в самые губы. — Мы справимся, теперь мы на шаг впереди.

       Омега улыбнулся, утягивая альфу в сторону кровати, Тао выглядел уставшим и нуждался в хорошем сне. Джунмён сел на кровать, откидываясь на спинку, Тао опустился рядом, укладывая голову на живот омеги. Что запутался пальцами в его тёмных волосах.

— Спи, — склонился над ним Джунмён, подарив лёгкий поцелуй. — Тебе нужны силы.

— Если ты будешь рядом, мы обязательно победим.

       Омега улыбнулся.

— Ты мне льстишь, — сказал он.

— Нет, Мён-и, ты сильный, ты выжил с такой дырой в сердце, а, значит, сможешь выстоять в любой ситуации.

— Моей силой был Бэкхён…

— А теперь у тебя ещё есть я. Я сделаю всё, что ты только пожелаешь.

— Помоги моему сыну стать счастливым.

— Обещаю, — ответил Тао, целуя ладони омеги. — Я сделаю всё возможное и даже невозможное.

— И возвращайся ко мне. Я буду ждать.

       Тао кивнул, притянув Джунмёна к себе и целуя.

       Бэкхён открыл глаза, понимая, что находится в небольшой комнатушке, осмотревшись, он замер, замечая свернувшегося в кресле Исина. Старший спал, а Бэкхёну вдруг показалось, что он чувствует всю ту боль, что скопилась в альфе от неудобной позы.

       Омега поднялся и подошёл к старшему. Он прекрасно помнил всё, что произошло с ними вчера. Он помнил все признания мужчины, сердце трепетало внутри. Он не мог поверить, что этот человек так сильно его любит, что он столько пережил из-за него, но продолжал улыбаться. Этой ночью Бэкхён снова и снова видел сны, в которых этот альфа признаётся ему в любви, сменяются эпохи, места и обстоятельства, но слова Исина остаются неизменными.

— Ты моё сердце, Бэкхён-и. Моя жизнь.

Омега подходит к креслу и легонько тормошит старшего.

— Син-а, проснись, — тихо сказал омега. — Исин…

— Что? — напугано подскакивает старший, а потом в панике осматривает Бэкхёна на наличие повреждений. — Что-то случилось, милый?

— Нет, всё в порядке, — ответил омега. — Ты уснул в кресле. Это неудобно…

— Нет, всё хорошо, — ответил старший. — Мне не привыкать.

— Так не пойдёт, — сказал Бэкхён. — Ложись-ка ты на кровать и поспи нормально.

       Омега потянул Исина к кровати.

— У нас ведь ещё есть время, ведь так? — спросил младший. — Давай поспим ещё немного.

— Ты… Мы…

— Ты же сам сказал, что мы женаты, так что в этом нет ничего страшного, — смущённо ответил омега. — Мне холодно спать одному.

       Исин улыбнулся, притянув омегу к себе и касаясь его лба губами.

— Боже, как же я скучал по тебе родной, — шепнул Исин.

— Расскажи…

       Мужчина отрицательно помотал головой.

— Не хочу, чтобы ты переживал ту боль, что пережил я. Давай забудем, ведь сейчас мы вместе.

— Син-а, — неуверенно сказал Бэкхён, а потом смутился сильнее. — Поцелуй меня.

       Чжан взял омегу за подбородок, а потом повернул к себе, медленно склоняясь и, забирая в плен любимые губы. Бэкхён отвечал на поцелуй, прижимаясь ближе, и словно кинофильм в сознании прокручивались все его предыдущие жизни и Исин, что жертвовал всем ради их любви.

— Они не должны были так поступать с нами, — сказал омега, чувствуя слёзы на своих щеках. — Что плохого мы сделали? Разве любовь — это преступление?

— Я не знаю, малыш, чем мы провинились перед ними, но если бы мне снова предложили эту сделку, я, не задумываясь, согласился бы стать твоей тенью, твоим вечным спутником, потому что я очень тебя люблю.

— Я тоже тебя люблю.

       Исин крепко прижал омегу к себе, чувствуя, как их сердца словно соединились, отбивая одинаковый ритм. Бэкхён снова заснул в объятиях старшего, а Исин думал, думал, как обезопасить своё сокровище от коварного ангела, что не хотел жить по правилам. Чжан мог призвать на помощь высшие силы, но тогда он признает свою слабость и не состояние защитить самого дорогого человека на земле. Он должен был всё сделать сам. Он должен был спасти своё сердце.

— Хён, в лесу посторонние, — ворвался в беспокойный сон голос Тао. — Пора сматываться.

— Да, уже идём, — сказал Исин, поднимаясь, а потом посмотрел на омегу, что прижимался к нему и мило дул губки во сне. — Бэкки, солнышко, нам пора уходить отсюда.

       Омега поморщился, а потом открыл глаза. Он хотел было возмутиться, но увидев обеспокоенное лицо старшего, тут же поднялся.

— Куда мы пойдём? — спросил Бэкхён, натягивая на себя свитер.

— Подальше отсюда, здесь неподалеку есть станция. Там сядем на поезд и уедем в город, а там решим, как быть дальше.

— Син-а, сколько мы будем бегать? — спросил омега, схватившись за протянутую руку и направляясь за старшим.

— Пока проклятие не спадёт, — ответил Исин, замечая у входа собравшихся Тао и Джунмёна. Омега крепко вцепился в руку волка. Их запахи прочно смешались друг с другом, что добавляло трагичности моменту. Исин не имел право рушить жизнь младшему, а значит, должен был защитить их любой ценой.

— Давайте так, — сказал Чжан. — Вы двигаетесь на север, а мы на юг, встречаемся в городе на нашем месте.

— Не пойдет, хён, — ответил Тао. — Я поклялся, что не оставлю тебя одного.

— Но Тао, так нас быстрее найдут, — заметил Исин. — А так мы потянем время.

— Они ищут Бэкхёна, — заметил Тао. — Квон знает, что, что бы не случилось, ты не оставишь его одного, а значит в любой ситуации он будет преследовать тебя. Я предлагаю разделиться, но по-другому. Вы с Мёном бежите на север, а мы с Бэкки на юг. Зная, что ты поклялся защищать Бэкхёна, Квон рванёт за вами, думая, что омега с тобой, а я в то время спрячу Бэкки в безопасном месте.

— Но…

— Тао прав, Син, — вмешался Бэкхён. — Так у нас больше шансов. Мы с Тао будем меньше привлекать внимание, а вы с папой запутаете наших преследователей.

       Исин посмотрел на Джунмёна, что крепче сжав руку Тао, кивнул. Исин видел, что глаза омеги покраснели от слёз, а значит, они с Тао уже всё обсудили.

— Хорошо, но как только доберётесь до места…

— Я сообщу тебе, хён, — кивнул Тао.

— В путь, — ответил Исин.

Вчетвером они вышли из дома. Исин нежно поцеловал Бэкхёна.

— Мы скоро встретимся, — шепнул омега. — Мы скоро снова будем вместе.

— Я люблю тебя, — шепнул Исин в самые губы омеги.

— Всё будет хорошо, — говорил Тао, обнимая Джунмёна. — Это не займёт много времени. Мы обязательно скоро будем вместе, а потом… Потом мы поженимся, хочешь?

— Тао, я как бы замужем, — растерялся Джунмён.

— А мне всё равно, ты станешь моим мужем по закону волков, и никому не будет под силу нас разлучить. Хочешь?

       Джунмён кивнул, прижимаясь к младшему, отпускать не хотелось, но это все ради спокойствия и счастья его сына.

— Сынок, будь осторожен, — шепнул Джунмён, обнимая сына. — Слушайся во всём Тао.

— Хорошо папочка, — улыбнулся Бэкхён. — А ты, пожалуйста, сбереги для меня Исина. Я ведь так его люблю.

       Старший обнял сына, целуя в макушку, а потом отстранился. Спустя пару минут они уже бежали в разные стороны, словно слыша дыхание преследователей за спиной.

       Исин и Джунмён добрались до станции. Альфа посмотрел на табло.

— Чёрт, поезд только через полчаса, — шепнул он.

— Ты же демон, чёрт возьми, сделай что-нибудь, — сказал Джунмён, оглядываясь в сторону леса.

— У меня практически не осталось сил, — ответил Чжан. — Эти скитания вытянули из меня всё. Я могу лишь перемещаться на небольшие расстояние, но и это выматывает меня.

— Мы можем переместиться в поезд, — посмотрел на альфу Джунмён. — Если он будет здесь через полчаса, значит, он не так уж и далеко, верно?

       Исин задумался, а из леса выбежали несколько мужчин во главе с Квоном. Демон притянул к себе омегу, пряча его лицо у себя на груди, а потом растворился.

       Джунмён чувствовал невесомость, а как только его ноги почувствовали твёрдую поверхность, он услышал грохот. Когда голова перестала кружиться, он заметил Исина, что лежал на полу без чувств. Они находились в тамбуре поезда, а за окном мелькали незнакомые пейзажи.

— Исин…

— У меня получилось? — шепнул демон, пытаясь отдышаться.

— Получилось, — ответил омега. — Только ты держись, слышишь?

       Джунмён попытался поднять Чжана, демон едва стоял на ногах, опираясь на хрупкого омегу, который осторожно гладил его по голове.

— Ох, простите, — показался в тамбуре незнакомый альфа. — Я думал, что тут никого нет.

       Джунмён сглотнул, его сейчас пугали незнакомцы.

— Вашему мужу нехорошо? — спросил альфа.

— Да, — кивнул омега. — Вы не могли бы помочь мне. Ему нужно сесть.

— Да, конечно, пойдёмте в моё купе.

       Альфа помог Джунмёну довести Исина до купе и уложить в кровать.

— Спасибо вам, я не знал, что и делать, — улыбнулся омега.

— И часто с ним такое? — спросил альфа.

— Его немного укачивает в поездах.

— Понятно, а вам далеко ехать?

       Джунмён растерялся, он ведь совсем не знал, куда едет этот поезд.

— До конечной, — кивнул он. — Мы ехали в общем вагоне…

— Оставайтесь здесь, думаю, что вашему мужу здесь будет удобнее.

— Спасибо, но…

— Контролёров я беру на себя, — ответил альфа.

— Не знаю, как и отблагодарить вас.

— Ничего не нужно, — ответил мужчина. — У моего мужа такая же проблема, но он отказывается путешествовать со мной, а ваш муж молодец, даже не смотря на своё состояние, решил сопровождать вас в столь длительной поездке. Он герой.

— Да, герой, — шепнул Джунмён, проведя по тёмным волосам Чжана, и замечая несколько седых прядей.

       Тао и Бэкхён бежали через лес, волк то и дело оглядывался. Преследователи отставали на несколько километров, а значит, у них было пара часов форы. Омега начал спотыкаться, поэтому Тао остановился.

— Что? — растерялся Бэкхён.

— Залезай на меня, — сказал он. — Только держись крепко, понял?

       Старший обратился, а Бэкхён неуверенно забрался ему на спину, цепляясь за чёрную шерсть. Волк бежал быстро и вскоре они пересекли лес, выбегая на трассу, что вела в столицу.

       Тао втянул носом воздух и, уловив запах сливок, направился в нужном направлении. Бэкхён видел, как тяжело дышал волк, но он не останавливался не на минуту, потому что там, в появившемся на горизонте городе, он видел спасение.

       Когда рассвет поднимался над городом, альфа вбежал в небольшой парк и остановился у прозрачного озера, опускаясь на землю едва дыша. Бэкхён в панике слез со старшего, пытаясь растормошить его. Он видел кровь на стертых лапах, и слышал, как из груди волка вырывались тихие хрипы.

— Что ж вы его так загнали? — послышался голос.

       Бэкхён напугано заозирался, замечая у озера бету, что был одет в спортивный костюм.

— Это не я… — шепнул Бэкхён, сглатывая.

       Мужчина подошёл ближе, осматривая волка.

— Думаю, что его нужно в клинику. Я ветеринар, если хотите, я могу ему помочь.

— Доктор, помогите ему, он меня спасал, — шепнул Бэкхён.

— Я так и понял, — ответил старший, а потом поднял волка на руки. — Идёмте. Я на машине.

       Бэкхён засеменил следом, не отрывая взгляда от тяжело дышащего Тао. Бета уложил волка на заднее сидение. Бэкхён сел рядом, уложив голову Тао на свои колени и поглаживая его по голове.

— Всё будет хорошо, — шепнул омега в ухо старшего. — Слышишь меня?

       Альфа открыл глаза, а Бэкхён потерялся в этом взгляде, что сейчас выражал слишком много боли.

       Клиника была светлой и совсем небольшой. Доктор осмотрел Тао, промыл его раны, наложил повязки и оставил отдыхать, поманив Бэкхёна за собой.

— Вас кто-то преследовал? — спросил бета, снимая перчатки.

— Доктор, я не думаю, что это так важно сейчас, — ответил омега, отводя взгляд.

— Как раз-таки это самое важное. Я должен знать о том, во что ввязался и ожидать ли мне сегодня гостей. Ваш спутник ведь волк, ведь так?

       Бэкхён кивнул.

— Я сбежал от отца, что хотел выдать меня замуж, а Тао… Тао брат человека, которого я, действительно, люблю. Он поклялся защищать меня.

— А где же этот человек сейчас?

— Он вместе с моим папой отправились в противоположную сторону, чтобы запутать людей отца.

— Как всё сложно.

— Простите, доктор, что мы оказались на вашем пути.

— Я сам решил вам помочь, — улыбнулся бета. — Вы отдыхайте пока, обещаю, что ни одна душа не узнает о вашем присутствии здесь.

— Спасибо, — низко поклонился омега, а потом отправился в палату, где спал Тао. — Кажется, что пока пронесло.

       Бэкхён опустил голову на бок альфы и закрыл глаза, слушая, как бьётся чужое сердце. Когда Тао открыл глаза, он в панике начал озираться вокруг, но заметив спящего Бэкхёна рядом, он облегчённо выдохнул. Стёртые лапы болели, мешая преображению, а когда в помещение вошёл посторонний, Тао зарычал.

— Тише, тише, я не причиню вам зла. Я пришёл узнать, не нужно ли вам чего-нибудь. Этот мальчик был так напуган, что ни на секунду не хотел расставаться с тобой. Он ничего не ел, может, вы хотите чего-нибудь?

       Волк отрицательно покачал головой, хотя в горле пересохло и очень хотелось пить, он не мог доверять кому попало. Он осторожно лизнул Бэкхёна в щёку. Омега потянулся и открыл глаза.

— Долго я спал? — спросил омега, глядя на часы.

— Около пяти часов, — ответил врач.

— Ничего себе, — удивился Бэкхён, а потом соскочил с кровати. — Спасибо вам за всё, доктор, но нам пора.

— Куда вы пойдёте? — спросил бета. — Твой защитник едва стоит на ногах, оставайтесь у меня. Я живу один, вы никому не помешаете.

       Бэкхён посмотрел на Тао, что втянул носом воздух, а потом посмотрел в окно и зарычал.

— Видишь, он чувствует ваших преследователей, не лучший ли вариант остаться здесь?

— Мы должны найти Исина и папу, — шепнул Бэкхён. Он очень переживал за них сейчас.

       Тао спрыгнул с кровати и, сделав пару шагов, преобразился. Тело сковало острой болью, а раны на ногах и руках открылись.

— Ты дурак? — в панике начал бегать вокруг него врач. — Ты мог бы и подождать с преображением ещё пару дней.

— У меня нет этих дней, — ответил Тао, отталкивая бету. — Они уже близко. Джунмён и Исин тоже в этом городе. Они ищут нас, всё зависит от того, кто будет ловчее.

— Мы же можем связаться с Исином, ведь так? — спросил Бэкхён.

— Каким образом? — спросил Тао, хотя понимал, к чему клонит омега.

— Мы же связаны, он почувствует меня. Я позову его.

— А если Квон у него на хвосте, ты приведёшь наших врагов к нам.

— И что ты предлагаешь? Сидеть и смотреть на то, как Исин и папа выматываются, гоняя наших врагов по кругу? Если Исин бессмертен, то папа… Ты забыл о его болезни?

— Он не болен, — ответил Тао. — Всё, что он говорил тебе — неправда, у него проблемы с лёгкими, после того, как твой отец хорошенечко его избил. Да что там избил, он едва не убил его. Если бы я знал об этом раньше, я бы растерзал твоего отца на месте. Он всем плетёт о том, что помогает детям-инвалидам потому, что его муж едва не умер от тяжёлой болезни, но сам про себя втайне жалеет, что не убил его тогда. Если бы Джунмёну вовремя оказали надлежащую помощь, он бы не задыхался так часто.

       Бэкхён шокировано смотрел на Тао.

— Откуда ты знаешь? — сорвалось с губ младшего.

— Я следил за вами целый год. Я полюбил твоего папу всем сердцем, я признал его, а значит, я тоже чувствую всю его боль. Это не хроническая болезнь, Бэкхён-и. Это колотая рана. Он сам признался мне вчера, когда я увидел шрам на его спине.

       Бэкхён вспомнил, что папа никогда в его присутствии не снимал одежду, Бэкхён не знал, что самому родному человеку на земле было так больно.

— Я понимаю, что тебе хочется быть рядом с Исином, а не со мной, но пойми, чем дальше мы сейчас друг от друга, тем безопаснее.

       Бэкхён подошёл к Тао, обнимая.

— Ты, правда, любишь моего папочку? — спросил омега.

— Правда, — ответил Тао, прижимая младшего к себе. — И тебя люблю, поэтому не хочу, чтобы вы пострадали. Нам нужно продержаться месяц, а потом всё наладится, обещаю.

       Бэкхён кивнул, а Тао посмотрел на ошарашенного врача.

— После всего, что вы услышали, вы ещё хотите, чтобы мы остались у вас? — спросил волк.

— Я по-прежнему остаюсь человеком, а вы людьми, что попали в беду. Мой дом в вашем распоряжении.

— Спасибо, доктор, — сказал Тао, улыбнувшись.

— Идёмте, я накормлю вас. Вы, наверное, давно ничего не ели.

       Исин осторожно выглянул из-за угла, пытаясь остаться незамеченным. Несколько человек прошли мимо, о чём-то переговариваясь. Демон выбежал из своего укрытия и перебежал на другую сторону дороги, забегая в небольшое кафе.

       Прошло три недели с того дня, как они поселились в этом городе. Тяжеловато, но добрый попутчик помог найти им с Джунмёном достойное жилье. Все считали их семейной парой, но один из них тихо вздыхал по чёрному волку, а другой тайно бегал на свидания. Об их встречах не знал никто, ну или делали вид, что не знали, потому что обоим было очень тяжело усидеть на месте, зная, что между ними всего несколько сотен метров.

       Демон прошёлся вдоль столиков, скрываясь за небольшой ширмой, где сидел юный омега, погружённый в чтение меню. Почувствовав присутствие любимого, Бэкхён улыбнулся, но взгляд от меню не отвёл. Исин подошёл ближе, забирая из рук младшего лишнее и притягивая его к себе для поцелуя.

— Боже, как же я скучаю по тебе, — сказал Чжан, перетягивая младшего на свои колени. — Мне так хочется быть с тобой круглые сутки.

— Осталось совсем немного, всего пара дней и я буду твоим, — ответил омега, проведя ладонями по щекам любимого и даря ему лёгкий поцелуй.

— Знаешь, меня настораживает та тишина, что окутала нас. Твой отец слишком быстро успокоился, а этот ангел вообще пропал из вида.

— Отец понял, что ему нас не достать, а этот твой ангел узнал всю силу нашей любви, поэтому сдался.

— Ты такой оптимист, Бэкки, — улыбнулся Чжан.

— Это лучше, чем как Тао стать параноиком и вздрагивать от каждого шороха.

— Он переживает за тебя.

— С каждым днём он мне всё больше напоминает моего отца, — хихикнул Бэкхён. — Туда не ходи, сюда не смотри, этого не делай. Он замечательный, но эта забота меня немного напрягает.

— А что ты будешь делать, когда они с твоим папой поженятся?

— Буду надеяться, что они подарят мне братика, и всё своё внимание будут уделять ему.

       Исин засмеялся, целуя любимого в светлую макушку. Официант принёс заказ, и на некоторое время в комнатке стало тихо.

— Знаешь, иногда я чувствую себя виноватым, — заметил Бэкхён. — Мы вот тут с тобой тайком встречаемся, как школьники, а Тао с папой не видятся друг с другом из-за нас.

— Так уж и не видятся, — хмыкнул Исин. — То-то я посмотрю, Джунмён всё с новыми засосами каждую неделю ходит.

— Так ты думаешь…

— Он уже на пути к исполнению твоей мечты.

— Так может нам не стоит больше прятаться? — спросил Бэкхён. — Может нам просто поменяться? Тао поедет жить к папе, а я перееду к тебе.

— Нет, милый. Я не могу так рисковать, сначала мы должны обвенчаться, как положено, а потом мы создадим свой дом.

— У меня скоро течка, — шепнул омега на ухо демону, а юркая ладошка забралась под футболку старшего. — Я хочу быть рядом с тобой.

— Я тоже очень хочу. Я уже и забыл как это, чувствовать твоё тело в своих руках.

— Так давай вспомним, прямо здесь и сейчас, — сказал омега, целуя старшего.

       Исин понимал, что земля уходит из-под ног, что пожар разгорается внутри. Бэкхён слишком податливый и развратный сейчас. Он тянется к замку на двери, отгораживая их от посторонних, а потом сбрасывает с себя одежду, ловя жадные взгляды старшего на своём теле.

— Это всё твоё, — сказал он, забираясь на колени старшего и чувствуя его возбуждение. — Возьми.

       Исин прижимает омегу к себе, покрывая его тело поцелуями, Бэкхён тянется к пряжке ремня, освобождая плоть альфы и крепко сжимая её в руке. Он хочет почувствовать Исина до конца. Демон нетерпелив, но всё же нежно и трепетно растягивает младшего, понимая, что снова будет первым и единственным, любимым и любящим через века и поколения.

       Бэкхён с криком цепляется за сильные плечи, когда Исин заполняет его собой. Он так мечтал об этом единстве, слёзы медленно стекают по щекам, но их ловят ласковые губы.

— Маленький мой, — шепчет Чжан, ловя губами сладкие стоны.

       Бэкхён тонет, Бэкхён сдаётся, Бэкхён покорен снова. Острые зубы впиваются в сладкую шею, Исин хотел по-другому, но терпеть больше нет сил, а омега под ним довольно урчит, чувствуя тепло, что разливается по венам, оргазм накрывает с головой. Они тяжело дышат и смотрят друг на друга, словно видя в первый раз, но даже так их любовь сейчас переполняет сердца. Они были созданы друг для друга. Они вместе на века.

— Это было необдуманно, — сказал Тао, когда вечером Бэкхён вернулся в дом. Омега пытался прятать свежую метку, но старший был слишком внимателен.

— Но это же одно из условий, — заметил Бэкхён.

— Да, но мы не знаем, удастся ли нам выполнить второе.

— Через четыре дня мне исполнится двадцать и всё это закончится, — ответил Бэкхён. — Наши враги забыли о нас.

— Я так не думаю, именно эти четыре дня, пожалуйста, не выходи из дома, если с тобой что-нибудь случится, Исина будет не спасти, да и папа твой сойдёт с ума. Я обещал им обоим, что защищу тебя, но ты в последнее время меня ни во что не ставишь, это обидно.

— Прости, — сказал Бэкхён, повиснув на старшем. — Но я уже взрослый, Тао. У меня есть муж, а ты опекаешь меня словно ребёнка, что ничего не смыслит в жизни.

— А ты смыслишь? — спросил сдержано альфа. — Сказать тебе сколько раз я видел твою смерть? И если Исин, каждый раз встречая тебя, начинает снова жить, то мне становится страшно от того, что построив новый мир, мы будем снова плакать на его руинах.

— Не хорони меня заранее, — ответил Бэкхён, отстраняясь. — Мы справимся.

— Хочется верить, вот только…

— Я не покину дом эти четыре дня, — сказал омега. — А ты… Ты приведи уже папу сюда, негоже вам по подворотням встречаться. Он заслужил нормальную семью.

       Тао немного смутился, отводя взгляд. Бэкхён улыбнулся и пошёл в свою комнату. Он должен был слушаться Тао, но сердце внутри так и рвалось туда, к Исину.

       Джунмён приехал на следующий же день. Он крепко обнимал сына, а Бэкхёну было так уютно в его объятиях. Он смотрел на родителя и видел в его глазах счастье. Рядом с Тао омега сиял, и Бэкхёну хотелось, чтобы это счастье длилось вечно. Джунмён много времени проводил с Бэкхёном, пока Тао и Исин занимались поисками нового жилья, им нужен был свой дом. Волк видел, как неуверенно старший смотрел на каждое предложение, он боялся, да и Тао не находил себе места, ведь было слишком тихо.

       Однажды, вернувшись домой, они увидели в гостиной лишь одного Джунмёна. Омега, заметив их, резко побледнел.

— А Бэкхён-и, — сказал он. — Он не с вами?

— Почему он должен быть с нами? — спросил Исин, чувствуя нарастающую панику.

— Он сказал, что ты его позвал посмотреть новый дом, — сглотнул омега.

       Исин и Тао сорвались к выходу, Джунмён бросив всё, побежал следом, они должны были успеть, должны были помешать. Демон пытался настроиться на мужа, но кто-то очень сильный блокировал сигнал.

— Это Квон, — сказал Исин. — Он не даёт мне связаться с Бэкки.

— Он не может убить его сам, а значит, он будет пользоваться чужими руками. Он знает, что твои силы уходят. Он хочет избавиться от тебя, — сказал Тао.

— Джихёк не поднимет руку на Бэкхёна, — сказал Джунмён. — Каким бы он не был, он отец…

— Он уже угрожал вам однажды, забыл? — спросил Тао, взяв омегу за руку.

— Он хотел нас напугать, — крепче сжав руку любимого, ответил Джунмён.

— Мён, — умоляюще посмотрел на омегу Исин. — Ты же носил его под сердцем девять месяцев, ты должен чувствовать его, попробуй найти его сейчас. Куда он мог пойти?

       Джунмён растерянно посмотрел на Тао, что ободряюще кивнул. Омега закрыл глаза, почувствовал, что его вторую руку сжала ладонь Исина.

— Настройся, а я постараюсь перенести нас туда, — тихо сказал Чжан.

       Джунмён видел перед собой знакомые пейзажи, он уже бывал здесь когда-то, большой дом, деревянный забор, внутри пусто. Он словно видел всё глазами Бэкхёна. Он понимал, что узнает это место. Именно отсюда двадцать лет назад его увезли в роддом. Именно здесь Бэкхён захотел появиться на свет.

       Омега почувствовал невесомость, а через пару секунд ноги коснулись земли. Открыв глаза, Джунмён увидел свой старый дом. Тао держал под руку едва стоящего на ногах Исина.

— Всё хорошо, — отмахнулся на беспокойный взгляд омеги Чжан. — Надо найти Бэкхёна.

— Он в доме, но с ним несколько человек, — ответил Тао.

— Он ещё жив, это радует, — улыбнулся Исин.

— Мы должны незаметно пробраться внутрь, — сказал Джунмён. — Я жил здесь когда-то, на заднем дворе в заборе есть лаз, его не видно из окон, мы сможем проникнуть в дом через чёрный ход.

— Не мы, а я, — заметил Тао. — Вы слишком беспомощны сейчас. Мён-и, пригляди за Исином.

— Ну, уж нет, своего мужа я пойду спасать сам.

— Чтобы он в мгновение стал твоим вдовцом? — возмутился Джунмён. — Ты себя видел?

       Пока демон и омега спорили, Тао пробрался на задний двор и нашёл лаз, о котором говорил Мён. Волк осторожно пробирался к дому, замечая тени в окнах.

— Вы кто такие? — послышался голос Бэкхёна. — Что вам нужно? Отпустите меня!

— Мы друзья твоего жениха, — ответил один из альф, что окружили Бэкхёна. — Твой отец организовал такую свадьбу, а ты сбежал, нехорошо получается.

— Мой отец забыл поинтересоваться у меня о моём положении, если вам это интересно, то я замужем, передайте вашему другу, что у него нет шансов.

— Ну, это не такая уж большая проблема, — оскалился один из похитителей. — У тебя ведь течка скоро, а тогда уж ты точно не сможешь отказать, наш босс пометит тебя своим семенем, а твой муженек пусть локти кусает, а к нам полезет, получит пулю в лоб.

       Бэкхён засмеялся.

— Похоже вам неизвестно, кто мой муж. Он бессмертен, он один из высших демонов этой вселенной, в его глазах пытает огонь, его руки — раскалённая лава, его тело непробиваемая скала, а его сердце безгранично предано мне, попробуйте, сразитесь с ним, и от вас останутся горстки пепла. Что же вы не предупредили своих подельников об этом, господин Квон?

       Мужчина хмыкнул, выходя на свет.

— Я помню тебя, тварь, — шепнул Бэкхён. — Помню, как ты забирал его у меня, помню, как унижал меня тогда, но ты ещё поплатишься за это. Исин придёт…

— Тебе осталось жить несколько часов, давай, я посмотрю, как твой муженёк будет убиваться над твоим холодным телом снова.

— Ты же не можешь меня убить, — ответил Бэкхён. — Ты ангел, ты не можешь запятнать свои руки чужой кровью. Так что ты можешь сейчас?

— Я могу привести сюда любовника твоего отца, а он церемониться не будет. Вы со своим папочкой давно стоите у него костью поперёк горла.

       Тао видел, как напрягся Бэкхён. Этот Хонбин был ещё тем мерзавцем. Тао помнил, с какой ненавистью этот омега смотрел на его Джунмёна. Нужно было что-то делать, ведь время приближалось, а неизвестность напрягала.

       Альфа бесшумно вошёл в дом, ликвидируя одного за другим. Мужчины не ожидали нападения, поэтому падали под напором волка. Когда все альфы были обезоружены, Тао поднял пистолет одного из наёмников и медленно вошёл в гостиную.

— Ну, здравствуй, дорогой, — хмыкнул Тао. — Давно мечтал встретиться с тобой. Вот, значит, как выглядит крыса, что мешала нам жить столько лет.

       Квон обернулся, а потом усмехнулся.

— Ты думаешь, что этим сможешь меня напугать? — спросил ангел. — Я бессмертен. Глупо было идти сюда одному, оставив на улице беззащитных друзей. Я ведь чувствую их, а ещё понимаю, что Исин уже почти сдался, стоит этому недоразумению снова покинуть этот мир, он не выживет. Я так давно мечтал о его поражении. Я столько времени потратил на то, чтобы заманить его в ловушку. Уничтожить его, но правители… Они слишком милосердны, когда не нужно. Они дали ему шанс, я был в ярости. Почему они жестоко карают ангелов, но прощают демонов?

— А что я сделал плохого? — спросил появившийся в дверях Исин. — Что я сделал, чтобы гореть в аду? Полюбил? Разве это преступление? Я люблю этого человека и готов повторять это до бесконечности, так в чём моя вина?

— Демоны должны гореть в аду, — прорычал ангел.

       В помещение ворвались несколько мужчин. Тао и Исин яростно сражались, пока Джунмён развязывал руки Бэкхёна.

— Мён, забирай Бэкки, и уходите, — крикнул Исин, откидывая от себя очередного соперника.

— А вы?

— Мы догоним, бегите, — крикнул Тао.

       Джунмён крепко сжимал руку сына, убегая прочь из дома. Бэкхён то и дело оглядывался назад.

— Пап, мы не можем уйти, — кричал Бэкхён. — Мы нужны им.

— Они справятся без нас, сейчас важнее твоя жизнь, осталось всего несколько часов, и тогда вы с Исином сможете быть вместе, не подводи его.

       Джунмён и Бэкхён бежали в сторону леса, но внезапно машина преградила им дорогу. Джунмён попятился, закрывая Бэкхёна собой, потому что крутя на пальце револьвер, из машины вышел Хонбин.

— Не ожидали? — спросил омега. — Скучали по мне?

— Что тебе нужно? — спросил Джунмён.

— Чтобы вы исчезли, — ответил Хонбин. — Вас слишком много в моей жизни. Мой альфа слишком заботится о вас. На все мероприятия он зовёт вас. Он улыбается вам, а мне остаётся роль личного помощника. Я хочу быть единственным.

— Нам не нужно ничего из того, что даёт нам Джихёк, — ответил Джунмён. — Я бы давно развёлся с ним, но он не даёт мне развода. Я люблю другого, и не претендую на твоего альфу, Хонбин.

— Но твой отпрыск претендует на его деньги, он единственный наследник, — прорычал омега. — Как же я вас ненавижу.

       Хонбин поднял пистолет, целясь в Джунмёна.

— Стреляй, — сказал Ким. — Давай, убей меня, только Бэкхёна не трогай, он тут совсем не при чём. Отпусти его.

— Ну, уж нет, вы оба должны исчезнуть.

       Хонбин медлил, его руки тряслись. Он никак не мог нажать на курок, ему было слишком страшно, но ярость внутри была сильнее. Пользуясь заминкой, Джунмён резко отпихнул Бэкхёна в сторону и налетел на соперника. Они отвешивали друг другу удары, Хонбин пытался дотянуться до выбитого Джунмёном пистолета. Бэкхён растерянно смотрел на старших. Он должен был помочь, поэтому кинулся на выручку папе. Слишком неожиданно пистолет оказался в руке Хонбина, что отбросил Джунмёна в сторону и нажал на курок. Бэкхён закрыл собой папу, чувствуя боль в груди.

— Бэкки! — выбежали из леса Исин и Тао. — Нет, Бэкки!

       Хонбин дрожал и смотрел то на пистолет в своих руках, то на оседающего на пол младшего.

— Малыш, — кинулся к мужу Исин. — Ты слышишь меня?

— Всё хорошо, Син-а, мне совсем не больно.

       Тао скрутил несопротивляющегося Хонбина, запихнув его в собственную машину, а потом вместе с Джунмёном они оказались рядом с бледным Бэкхёном, что прижимался к плачущему Исину.

— Я так рад, что вы были со мной, — тихо сказал младший. — Пап, ты только не плачь, хорошо. Всё в порядке, мы ведь обязательно снова встретимся.

       Джунмён крепко сжимал ладошку сына, что сейчас улыбался, словно солнышко.

— Син-а, — шепнул омега. — Поцелуй меня на прощание.

— Мы не прощаемся, малыш, — сказал альфа, а потом склонился, касаясь губами губ омеги. Часы пробили полночь, Бэкхён улыбнулся в поцелуй. Он всё-таки пережил свой двадцатый день рождения.

       Всё в глазах потемнело, но внутри было слишком тепло.

       Яркий свет пробирался в сознание, омега открыл глаза и поморщился. Белые стены были слишком идеальными.

       Бэкхён огляделся, замечая напротив своей кровати кресло, на котором, свернувшись, спал Исин. Мужчина выглядел таким красивым сейчас. Омега втянул носом воздух, понимая, что кроме запаха рябины отчётливо чувствует запах османтуса.

       Покрутив головой и не замечая любимых цветов, Бэкхён недоумённо посмотрел на мужчину, который уже открыл глаза и смотрел на него таки знакомым и до боли тёплым взглядом.

— С добрым утром, родной, — сказал Исин, поднимаясь. — Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, — кивнул Бэкхён. — Но где мы?

— В больнице, тебя ранили, неужели ты забыл?

       Омега осмотрел себя, замечая повязку в районе плеча.

— Так значит…

— Мы победили, — кивнул Исин, опускаясь рядом. — Правители сжалились над нами. Они позволили нам быть вместе.

       Бэкхён почувствовал крепкие объятия, а потом провёл носом по шее своего мужчины, отчётливо ощущая, что столь любимый запах принадлежит ему.

— Син…

— Теперь я человек, — ответил Чжан. — Теперь мы никому ничего не должны. Теперь мы семья и ты только мой.

       Бэкхён подался вперёд, целуя старшего.

— Но как так получилось? — спросил Бэкхён, заглядывая в любимые глаза.

— Рана оказалась не смертельной, а правители, наконец, поняли, что всё это время Квон действовал за их спинами. Они просили прощения, за то, что были слепы, ведь если бы не этот ангел, мы бы были вместе уже давно.

— Знаешь, — сказал Бэкхён, обнимая Чжана. — А я даже счастлив, что мы встретились и остались именно в этой жизни.

       Исин удивлённо вскинул брови.

— Потому что здесь у меня есть папа, который нашёл своё счастье в нашем Тао. Они же теперь вместе, ведь так?

       Исин кивнул, обнимая любимого.

— Вместе и активно занимаются исполнением твоей мечты.

— Я давно хочу братика, — хихикнул Бэкхён, прижимаясь к сильной груди. Теперь их никому не разлучить, теперь они едины.

— Моя сияющая звёздочка, — шепнул Чжан, целуя омегу в висок. — Спасибо, что вёл меня все эти годы. Только благодаря твоей любви, мы победили.

— Если бы у меня не было тебя, я бы не смог так ярко сиять, — ответил Бэкхён, понимая, что попал в рай, о котором даже мечтать не мог.

       Рай и ад, небо и земля, склонили головы перед любовью, что оказалось сильнее всего на свете.