Феодал небольших земель к югу от Страны Огня богатством особым не отличался, хотя и бедным себя не считал, как и его подчинённые. Сасори остановился вместе с новым напарником напротив встретивших их самураев. Десятка, что вышла против них биться за своего драгоценного сюзерена, не показалась Скорпиону Красных Песков сильной, и тратить на них время он не собирался, когда Хидан внезапно завопил:
— Что, атеисты херовы, против нас переть собрались, а-а?! Похоже, у Джашина-сама сегодня будет хороший урожай! — Привычка язычника тянуть последние гласные, едва ли не срываясь на визг, Сасори не пришлась по душе, и Хидан немедля получил хвостом Хируко по затылку. — Какого хрена, Сасори-чан?! — Контролируй Акасуна-но себя меньше, то тут же снял бы джашинисту с плеч явно ненужную голову.
— Хватит уже орать.
— Заткнись! Что хочу, то и делаю! И с ними я расправлюсь быстрее, чем ты! Только не мешайся под ногами! — с этими словами Хидан тут же кинулся на врагов, сразу наставивших на него мечи.
Сасори не стал лезть, а только развернулся и пошёл в обход боя к поместью, где дрожала в предчувствии собственной смерти их добыча.
Изначально план состоял в том, что Хидан берёт на себя мелких сошек, в ответ на что язычник чуть ли не взорвался руганью и успокоился только тогда, когда Акасуна-но едва не парализовал его тело, а сам Скорпион займётся феодалом и его устранением. Тогда новый напарник, который, увы, оказался ещё безмозглее предыдущего, заявил, что мертвец станет жертвой его выдуманному богу. Отступник Песка вообще не особо верил в богов, потому что со всем в своей жизни всегда справлялся сам и помощи ни от кого не ждал.
Боковым зрением кукловод следил за ходом боя, который, однако, больше напоминал драку опытного бойца с малолетками. Ниндзя во многом превосходили самураев, но и последние пусть и сражались, в отличие от мастеров незаметных атак, честно и по кодексу, тоже имели свои козыри в рукаве. Шнур свистел чуть ли не везде, где стояли и перегруппировывались противники, коса летала, и Хидан владел ей так, что можно было оценить как «виртуозно», но мечи несколько раз едва не отрубили язычнику руки. Однако пока напарник справлялся, Скорпион в пекло лезть не собирался.
На вопли Хидана и шум битвы уже начинали сбегаться остальные самураи, но Сасори к этому моменту уже скрылся средь деревьев, что шли вдоль большой дороги, ведущей к входу в укреплённый и прекрасный, как и всякий из виденных им знатный дом, замок. Мимо проносились потенциальные противники, но ни один из них не заметил остановившегося буквально в нескольких метрах от дороги кукловода. Мысленно Скорпион только фыркнул на подобную безответственность или же халатность, но вовремя вспомнил, что самураи обычно не пользуются техниками ниндзя, даже сенсорными.
— Ах чёрт!.. Ну вы ублюдки, больно же! — донёсся откуда-то из клубка стали и крови знакомый уже по голосу вопль. — Моё тело!.. Сасори! Акасуна-но, помоги уже, чёрт!.. Не будь сволочью!
Многим, подумал наёмник, повезло увидеть вместо раздражённого Сасори всего лишь вечно недовольного рожей Хируко, которого мастер марионеток специально таким и задумывал. Выходить он, однако, ещё не выходил, просто мелькнула такая мысль. Хидан продолжал надрываться, а связавшие его верёвки, которые с силой тянули в стороны, не отпуская врага, самураи, чуть ли не резали плоть его и заставляли того грязно ругаться. Что удивило всех без исключения, так это то, что из груди напротив сердца у язычника выглядывал окровавленный клинок, механизм перегонки крови уже должен был быть мёртв, но косарь продолжал возмущённо орать и обзывать Акасуна-но Сасори ублюдочной бессовестной куклой. Кукловод смотрел на всё это представление и размышлял, спасать этого парня или же нет. Хотя бессмертность Хидана его заинтересовала — это было довольно близко к вечности.
— Может, мне в лучших традициях джашинизма принести тебя в жертву? — прервал словесный понос джашиниста низкий грубый бас Хируко.
Все смолкли и тут же принялись осматриваться по сторонам в поисках говорившего, но никого не увидели, только будто отовсюду донёсся тот же голос снова:
— Пользы от тебя ведь всё равно никакой.
Сасори действительно так считал, потому что до сего момента бессмертный только и делал, что шумел, выдавал их врагам и мешался под ногами, но тратить сейчас время показалось Скорпиону слишком расточительным, чтобы не пустить на врагов нити чакры, не захватить под контроль их тела и не заставить сразиться друг с другом ничего не понимающих и паникующих самураев. Хидана отпустили, и сейчас он яростно растирал содранные куски кожи и то и дело отдёргивал от ссадин руки, покрывая весь мир отборной руганью, постоянно срываясь на истерично-возмущённый визг. Акасуна-но вновь поморщился, голос и интонации язычника ему по душе не пришлись.
— Сасори-чан, — обратился к вышедшему из-под деревьев кукловоду Хидан, — ты всё-таки только притворяешься гадом, помогаешь ведь, когда хочешь!
— Идём, — мрачно велел он, разворачиваясь к замку, но косарь только подобрал сельскохозяйственное своё оружие и, догнав, усмехнулся:
— И ещё, Сасори-чан, ты не умеешь приносить людей в жертву. Будь это так, ты бы меня бросил!
— В следующий раз так и поступлю.
Хидан немного прошёл вместе с Сасори, довольно посмеиваясь, но внезапно лицо его исказилось в запоздалом понимании:
— Ха, ты всё-таки настоящая сволочь, Акасуна-но! Точно такая же, как Какузу!
Отступник Песка помянул недобрым словом Пейна, Конан, Какузу и с ворчанием подумал об упрямце Дейдаре. Подрывник хотя бы знал, что такое благодарность, хотя иной раз раздражал до жажды убить его, но не столь сильной, как та, что просто кричала заставить Хидана заткнуться. Убить этого тупицу было невозможно, но яды Скорпиона с лёгкостью парализовали бы его тело и оставили бы гнить денька на три — интересно, сколько бы длилась агония? Это был бы хороший эксперимент…
Приятные мысли оборвала очередная ругань Хидана, которая снова привлекла вражье внимание, но Скорпиона никто из самураев не нашёл, наткнувшись на уже зло что-то вопящего шиноби с трёхлезвийной косой. Не став никого ждать, кукловод сразу метнулся по ветвям деревьев к начинавшемуся неподалёку переднему двору замка. Остановившись на крыше, что покрывала черепицей толстую стену, Сасори огляделся по сторонам и оценил обстановку. Мимо промчался небольшой отряд охраны, после чего шиноби бесшумно спустился на землю и, держась теней, неспешно, понимая, что торопливость убивает ниндзя, направился к замку.
По пути избавившись от десятка помех, которые посмели назвать себя мечниками, Сасори добрался до главного убежища феодала. Хозяин вассалов, что жизни ради него не жалели, смотрел на Акасуна-но и, судя по судорожному, лихорадочно блестящему взгляду, пытался придумать выход из ситуации. Сейчас здесь остались только они вдвоём, а снаружи царил настоящий хаос, и порой чуткий слух кукловода даже улавливал вопли Хидана.
— Кто вас нанял? — сразу перешёл к делу феодал, но Сасори только направил на цель ядовитое скорпионье жало:
— Мертвецу знание ни к чему.
Феодал не стал уклоняться от атаки, он даже не попытался сбежать и спасти собственную шкуру, не услышал привыкший видеть унижения Акасуна-но и мольбы о пощаде. Этот человек не только выглядел мужественным воином, но и сердцем оказался достаточно крепок. Хотя на его месте Сасори пусть и не стал бы просить о милосердии, но и не отдал бы свою жизнь без боя.
— Фух, ах!.. — с грохотом ворвался в покои мёртвого Хидан, держа косу наперевес и вертя головой по сторонам: — Что, уже закончилось всё, что ли?..
— Да, ты опоздал.
— Ну и что?! — по привычке громко ответил косарь, замечая убитого феодала, что украшал татами трупом с перерезанным горлом, и тут же воодушевился: — О, а вот и свежий трупак Джашину-сама! Проведём ритуал!
Хидан подошёл к телу и, обмакнув косу в кровь, без церемоний пронзил себе ладонь уголком крайнего лезвия. Сасори не без интереса наблюдал за бессмертным, который уже рисовал на татами кровавый рисунок — треугольник, вписанный в круг, — и что-то довольно говорил, Акасуна-но не прислушивался. Но когда Хидан выхватил чёрный шест и начал наносить себе раны куда попало, кукловод только мысленно поморщился и, развернувшись, пошёл прочь.
— Э-э-э?! Сасори-чан, ты куда намылился, мать твою?!.
— Я ненавижу ждать и заставлять ждать других, — пробасил в ответ Хируко, скрываясь в коридоре за распахнутыми дверьми.
— Сасори-чан, чёрт!.. Я с кем разговариваю?!. Я не могу прервать ритуал на половине, это богохульство! Что ж ты за сволочь-то такая, а, собака?!. Всё-таки ты такой же, как Какузу! Нет, ты хуже Какузу!
— А ты хуже Дейдары! — почему-то ответил ему Сасори, и Хидан это услышал:
— Вот и отлично! А ну стоять, Сасори-чан, жди меня!
Кукловод только закатил глаза к небу и, пытаясь понять, как Какузу терпит этого кретина, пошёл неспешно прочь. Снаружи царила тишина, их уже не ждал никто из самураев.
— Всё-таки ты меня бросил, тупой!..
Сасори только довольно этому усмехнулся, и ещё тому, что Хидан ошибался. То, что один раз он помог ему, ещё ничего не значило. Он негромко спросил незнамо у кого:
— А я разве не предупреждал тебя, Хидан?