Резкий взмах, и вниз грохают молнии, трещит стол и загораются первые бумаги, а пока все приводят зрение в норму, кидаюсь к наёмнику и хватаю за шкирку, сразу вылетая прочь из кабинета. Бежать! Бежать и не оглядываться — это всё, что сейчас надо делать! Считай, парень, твоё покушение провалено! Он вырывается, чёрт!

— Я спасаю тебя, идиот, тебе не сравниться с оининами, — без пауз шиплю ему на ухо, когда бегом проношусь по крыше и прыгаю было вниз, но чёрт! — одежда резко меня душит, и резко разворачиваюсь, замахиваясь для удара, одновременно держа за шкирку наёмного — это сложно!

— Хе-хе-хе, а вот и добыча! — знакомая манера хихикать... и голос... Чёрт, таки Куриараре!

О крышу ударяться мне не нравится, и когда отскакиваю от неё и приземляюсь, сразу приходится с разворота ставить подножку, от которой успешно ушли, после напустив ещё туману. Ничего не видать, но оно и не надо! Чакра никуда не исчезает... а хотя! — оининов не зря остерегаются отступники. Ничью чакру уже не чувствую, только своего подопечного. К нему! Рвусь к нему и когда оказываюсь рядом, сразу сталкиваю с крыши и прыгаю за ним, напоследок пустив за спину молнии. Они с треском врезаются в крышу, кроша камень, а судя по звуку падения — ещё и поджарив кого-то.

— Техника меча-иглы: паучья сеть, — улавливаю еле, когда чую ловушку внизу:

— Осторожно! — Как хорошо, что подопечный понятливый! Нити плотные и тонкие, как паучьи, и когда отталкиваемся от неё — чёрт, едва не провалилась, — то сразу с чакрой в ногах останавливаемся на стене. Меч-игла... Куриараре Кушимару пришёл по наши души.

— Кто ты такая, выясню позже, а сейчас за мной, — слышу шёпот наёмника и лишь киваю в ответ. Сейчас и в самом деле времени нет.

— Вас никто не отпускал, хе-хе, — хихикает в конце фразы мечник, появляясь у нас за спиной.

Наёмник прыгает вперёд, срываясь вниз, когда оттуда же слышится, как искрит о камень сталь и характерно шипяще шелестит чакра. Я реагирую не так быстро, пусть и успеваю развернуться, мгновенно оказываясь в путах Нуибари, а напротив стоит Куриараре. Киба торчат в разные стороны, пуская по нити ток, но большего сделать не могу — меня разрежет.

— Умная девочка, — мерзко, с предвкушением тянет Куриараре и медленно приближается. Нити не разрезать. Зато они отлично срезают плоть. И хозяин их мастер, а не абы кто... Я попала — уж что-что, а щадить меня он не будет. — Раз не двигаешься, — заканчивает он фразу, останавливаясь в паре сантиметров от моего лица. И быстро шипит: — Выполняй свою миссию нормально, Косетсу, не то точно сдохнешь — и уж поверь, обойдутся без похорон. — То есть ждёт меня Озеро Яда...

— Пусти меня. — Нити ослабляют хватку, и тут же парой взмахов швыряю их на камень стен, прыгая назад и быстро концентрируя в ногах ещё больше чакры. И похоже, Куриараре хочет биться! Что ж, тогда хватит думать! — Техника мечей молний: молниеносный поток. — Киба со стуком вонзаются в камень, и тут же по туману понеслись ввысь молнии. — Заряд молнии! — и ток бьёт оинина по груди, но всё расходится по телу мгновенно — чёрт, это клон! Нет времени искать настоящего. Этого должно хватить, отступаю!

Технике беззвучного перемещения учили в академии до самого конца Третьей. И наверняка учат до сих пор, только уже — тайно...

Перед исчезновением в тумане слышу лишь отголоски доклада Куриараре:

— Сбежали туманным перемещением. — Да, мы можем оказаться везде, где есть туман, а это едва ли не вся Деревня. Впрочем, теперь мне искать наёмника тоже, а если не найду — кажется, найдут меня. Будет большая удача, если никто из оининов не заметил Киба, иначе плохо будет Амеюри-сенсей.

Когда открываю глаза, то оказываюсь, судя по памятнику первому отравителю Деревни, на проспекте Ядовитого Тумана. Вот только... Вот только кунай у горла... Кошу взгляд в ту сторону:

— Кто?

— Это я должен спрашивать, Асагири Косетсу, зачем ученице Ринго Амеюри спасать не Ягуру, а его убийцу?

— Много чести. Ты его ещё не убил. Я надеялась, что я одна буду там, но ты всё начал до того, как я планировала. Убить Мизукаге должна была я и должна была, — надо выделить, — сегодня.

— Почему ты мне это рассказываешь? — Холодный, безразличный тон. Впрочем, ждать иного было бы глупо.

— Потому что ты тоже пытался избавить Туман от диктатора. — Надеюсь, это убедит его хотя бы для того, чтоб кинуть меня в темницу, к которой потом придёт их главный...

Сталь уже холодит кожу. Похоже, мне не верят. Надо сосредоточиться. Нельзя терять контроля. Вряд ли он меня убьёт — скорее всего, ему просто нужен гарант того, что я никуда не уйду. Я видела его лицо, в конце концов. И будь я на его месте, поступила бы точно так же. Странно, однако, то, что мы оба переместились в это место. Проспект Ядовитого Тумана зовётся так из-за одной страшной истории, здесь произошедшей: тогда много людей полегло — и мирных, и военных, — а всё потому, что некто напустил на всю Деревню ядовитый туман, который Второй Мизукаге, кстати, он происходил из клана Хоузуки, чем последний очень гордится, загнал сюда. Странно, что вспоминаю об этом сейчас. Мне... просто всё равно?

— Верно, моим заданием было избавить Туман от этого кошмара. — А кунай всё же не опускает, зараза...

— Твоим заданием? — не двигаясь, одними губами повторяю за ним я. От волнения они аж пересохли, быстро облизываю. — Значит, мы с такими убеждениями не одни.

О, кажется, он понял, что только что проболтался. Что ж, интересно посмотреть, что он будет делать дальше. Моё убийство — очень вряд ли. Вторая обладательница Великого Меча Киба лишней их стороне явно не будет. К тому же мечи эти меня приняли ещё тогда, когда Амеюри-сенсей сама дала мне их на одной из тренировок, а потом и на задание. Сложись иначе, и вместо меня сейчас здесь никого бы не было. Я бы давно покоилась в земле поджаренным, но уже гниющим трупом. Если Самехада щерится шипами рукояти, заставляя чужака отпустить её, то Киба без предупреждений бьют нехозяйское тело током. Верность им передалась такая же, как у Тумана, — жестокая.

— За наши убеждения, можно сказать, половина Деревни точно.

Хм... Вполне возможно. Но всё-таки эта революция — глупая затея. Хотя, с другой стороны, переговоры и дипломатия тоже не очень-то действенны... но мне кажется, что оппозиция эта даже не пыталась. Чёрт, уберёт он от моей шеи кунай или нет?! Надо ему намекнуть, раз он такой толстокожий. Взглядом кошусь на сталь, но мне только ухмыляются:

— Ты пойдёшь со мной.

— Знаешь ли, есть более изящные способы пригласить девушку на свидание, — кривлю лицо в недовольстве, мимолётом отмечая, что похожу сейчас то ли на сенсей, то ли на эту Мей.

— Ничего, не думаю, что ты разочаруешься, — а этот парень сейчас Куриараре напоминает.

Забирать у меня мечи он не рискует. Ну конечно, мало ли, вдруг они его поджарят? Своё хмыканье лучше придержать при себе, пока меня не отведут в их лагерь. А там уже придумаю, что делать дальше и что говорить... Я не могу предать Ягуру-сама, в конце концов. Иначе что же буду тогда за ниндзя?

М?! Чья это чакра у нас за спинами?!

— Можешь отпустить её. — Голос низкий, мужской бас. — За ней следили, она и до твоего появления не особо жаловала Мизукаге. Хотя ни разу его не ослушалась, конечно.

— За мной следили, — деланно поджимаю губы. — Надо же, как интересно. — Вот он, момент!

Пока никто ничего не понял, резко отпрыгиваю назад, мгновенно оказываясь на постаменте, с которого прыгаю в сторону. Нестись сквозь туман неизвестно в какую сторону сначала не очень нравится, но потом это отходит уже на второй план, если не на десятый. Надо убраться от этих людей... Почему? Да потому что иное поведение будет выглядеть как минимум странным! — а этого мне не нужно.

Наверняка они следуют за мной. Так, впереди какой-то дом! Надо глянуть, что за улица. Хоть ориентироваться начну. В этой части Деревни я была пару раз, но доскональным изучением района не занималась. Как приду домой, сяду за изучение карты. Заодно намечу места, где может оказаться база оппозиции... Улица Спасения, дом шестнадцать и явно не жилой, скорее уж чей-то офис.

— Ну и чего мы убегаем? — раздаётся слева от меня. Ха, пусть думают, что я их не заметила. Им не надо знать, какой я сенсор...

— Хм. А как бы вы сами поступили, если бы вашим планам помешали, а потом эти самые помешавшие угрожали бы вашей жизни? Очень интересно послушать.

— Я уже говорил, что ты пойдёшь со мной.

— Не помню, чтобы соглашалась.

— Не помню, чтобы спрашивали твоё мнение.

— В таком случае и мне на ваше без разницы. — Да, Косетсу, да, держи удар, чёрт возьми!

— Похоже, без силы не обойдётся...

Ну уж нет! Резко вскидываю руки с клинками, оба приставив к горлу противника, да так, что треугольники между основным лезвием и «клыком» обхватывают вражью шею. О-о-о, какой взгляд! Видимо, именно им наслаждается в бою сенсей! И правильно смотрит, я ведь ученица гениальной куноичи, в конце концов.

— Почему бы вам просто меня не отпустить? Я вам не враг так же, как не враг себе. Если уж искать моего врага, то он и ваш тоже, и вы прекрасно знаете, о ком я сейчас говорю. — Да, говорю я о Ягуре-сама. Верьте мне. Просто поверьте. Страх из глаз наёмника не исчезает, но решительность возвращается очень даже быстро:

— Знаем и понимаем, а потому ты пойдёшь с нами.

— Только не говорите мне, что у вас, — одариваю их насмешкой, — уже есть своя база, свой лагерь и свои люди?

— Именно так. — А отвечают-то на полном серьёзе...

— А если я не соглашусь? — щурю глаза, стараясь выглядеть повнушительней. Я и так уже игрушка Ягуры-сама, так почему бы здесь не показать людям свою цену? Если и быть игрушкой, то явно не дешёвой.

— То будешь бороться с Мизукаге одна. В конце концов, наше предложение выгодно нам обоим. — Клинки этот ниндзя уже будто не замечает, как не обращает внимания и на то, что по лезвию уже пробегают быстрые молнии. Он не нравится мечам. — Ты получишь сторонников и доступ ко многим добытым ресурсам, а мы — сильную куноичи.

— Сильную куноичи? — усмехаюсь. — Впрочем, тут вы правы, я не слабачка. — Ох и посмеялся бы сейчас Куриараре...

Кажется, второй повстанец такой же хороший сенсор, как я, если не лучше. В отличие от того, к чьему горлу приставила недавно клинки, его я не чувствую совершенно. Или же его действительно здесь нет, хотя вот в этом я сильно сомневаюсь. Туманом пользоваться может каждый наш ниндзя, мы ведь растём в нём, в конце концов. Но сейчас важнее то, чтобы мне поверили, и кажется, пока что всё идёт небезуспешно. Теперь считается, что ниндзя моего уровня — достаточно сильные. Не буду спорить, просто не хочется признавать себя слабее многих оининов, одной из которых я пока так и не стала. А стоит ли упираться и дальше? Интересно, где находится лагерь противников, не только мне, но и Ягуре-сама. Срок — неделя. Есть ли смысл упрямствовать дальше? Не надо превращать непримиримость в совсем уж ослиное упрямство.

— Ладно, допустим, я вам верю, и у вас есть какие-то силы противостоять Мизукаге. Но где гарантии, что меня не убьют, когда я прибуду с вами на вашу так называемую базу? — правильный вопрос.

— Правильный вопрос, — доносится у меня из-за спины знакомый уже бас. Он не хочет мне показываться, прячет лицо. Что ж, не будем срывать с него маски. — Гарантий никаких, но можешь верить нам на слово: убивать тебя не будут.

— Что за детский лепет. — Они действительно думают, что нормальный шиноби и просто ценящий собственную шкуру человек поверит в подобное?! Так, нельзя выдавать эмоций. Продолжу: — Я, конечно, могу рискнуть, но мне с самого начала тыкают в горло сталью, причём делает это тот, кого я спасла. Знаете ли, доверия это не внушает. — Придвигаю «клыки» к шее своего пленного. Ну что, понимаешь теперь мои чувства? Хотя кого я спрашиваю, да ещё и мысленно.

Похоже, зря я так сделала. В спину мне теперь упирается кунай.

— И зачем в таком случае ты меня спасла? — щурятся мне в ответ. — Странно получается: ты могла бы за всей этой суматохой атаковать Ягуру, но не сделала этого.

— Потому что я не дура. Он уже был настороже, когда я, как ты говоришь, могла бы его атаковать. А помирать в столь юном возрасте мне как-то не хочется...

В следующий миг все мы трое резко смолкаем и прислушиваемся к звенящей тишине вокруг. Кажется, не только я что-то слышала. Ниндзя напрягаются пуще прежнего, и вот оружие глядит уже не на людей, а на незримого противника куда-то в туман. Я точно что-то слышала, в этом сомнений нет. И если учесть, о чём только что шёл разговор, становится понятно, какая участь ждёт подслушавшего.

Это, оказывается, ребёнок, который, видимо, решил показать родителям, что чего-то да стоит, застыл за углом. Он смотрит на нас со страхом, я вижу это чувство в его карих глазах. На вид ему дашь лет восемь, не больше. И если он так нас боится и почти не скрывает этого, то, мелькает мысль, вряд ли он шиноби. Конечно, базовым навыкам учат и детей мирного населения, но у этого ребёнка нет никаких шансов против нас. Совсем ещё малёк, даже плавников не появилось ещё, не то что зубов.

— Прости, парень, но ты умрёшь. — Убиваю малька не я, а тот, кто недавно страшился клинков Киба. На всякий случай умирающему зажимают рот.

А ведь на его месте могла оказаться я. И пусть я давно уже не малёк, и пусть Куриараре решил вместо того, чтобы убить, использовать меня, всё равно я влезла во всё это из-за такой же случайности: оказалась не в то время, не в том месте, рядом не с теми, с кем лучше было бы быть.

— Получается, я теперь... — вскидываю бровь, а понимание только-только приходит, — ...соучастница преступления?

— Получается, что так. Ну так что, идёшь с нами?

— Хм...

Если убийство человека из вражьей Страны и Деревни у нас не порицается, то грызня между своими — очень даже. Кары и казни преступлениями не считаются, потому что зачастую причины всё оправдывают. Да и нет у нас публичных казней. Если надо, то по-тихому избавляются. Так тихо, что никто и не замечает. Всё-таки хорошую систему выстроил Ягура-сама, очень хорошую. Правда, недовольные всегда находятся, и сейчас именно с ними мне приходится иметь дело.

— Пожалуй, всё-таки пойду. А уж если попытаются убить, за себя постоять труда не составит. — Жаль только, что последние слова легко могут оказаться неправдой.

Пора уже уходить, мои самопровозглашённые напарники уже скрываются в тумане, а я кидаю последний взгляд на мёртвого ребёнка. Действительно ещё малёк... правда, уже не живой. Ему просто перерезали горло. Но тут, скорее всего, полиция сама разберётся. А сейчас пора сматываться...

Я могла бы отправиться к себе домой или в крайнем случае к сенсей или к Куриараре — впрочем, к последнему вряд ли, хотя ночевать у него оказалось... не так плохо, как я думала, — но вместо этого иду следом за повстанцами, понимая, что вряд ли уже вернусь на «законную» сторону Скрытого Тумана. Не думаю, что получится всё так, как хочу — моё лицо рано или поздно все увидят. Но подробности задания неизвестны, надо будет подтвердить данные Куриараре, а потом слушать дальнейшие приказы...

Проходит около десяти минут, когда мы уже приближаемся к... академии! Только не говорите мне, что это и есть та самая пресловутая база восставших?! Это же просто... Ну не верится в это. Я даже останавливаюсь на парадном входе в здание, внимательно оглядывая двор, но, кажется, ничего подозрительного. Сжимаю клинки крепче. Всё же с оружием в руках всегда ощущаешь себя надёжнее. В академии уже скрываются двое повстанцев, скоро за которыми следую и я. Теперь и я среди ополченцев...

Естественно, ночью здесь пустота пустоту пустотой погоняет. Рабочий день давно закончился, учебный — тем более, а ночные дежурства, похоже, не проблема. Один из моих спутников и оказывается этим самым дежурным.

— Ладно, отведи её к главному, а я возвращаюсь к самой скучной работе на свете... — устало машет рукой сенсору, по-прежнему прячущему лицо у меня за спиной, парень, которого я сегодня спасла.

— Бывай. До завтра тогда.

— До завтра.

— А ты что встала? Иди вперёд. — Я тебе тут ещё поприказываю... Ладно, подчинюсь.

Но всё же: академия — их основное убежище? Мне в это не верится. Это, получается, предатели под носом у Ягуры-сама, а никто ничего и не замечал... Слишком это странно.

За такими размышлениями я и иду вперёд, при этом чувствуя сенсора, что шагает за спиной, но не видя его даже краем глаза. Он лишь задаёт мне направление, я сворачиваю, куда надо, и этим всё и ограничивается. Тёмные коридоры будто ведут во тьму, и мы проходим кабинет за кабинетом всё глубже и глубже в здание, пока не выходим к «проклятому полигону». Так ещё во времена моей учёбы звали огромный подземный полигон, в котором проходят испытание за год до выпуска.

Помню тот кошмар и наслаждение игрой на нервах. После него я чувствовала себя выжатой и измождённой, и кроме этого — ничего. Даже то, что мой кунай оборвал жизнь подруги, меня волновало меньше желания уснуть и таки отдохнуть. На этом, кажется, и играет система — перекрывают душу телом.

А эти двери совсем не изменились. Всё такие же мощные, серые, скреплённые замком, что обмотан цепями... Вернее, должен быть. Сенсор идёт вперёд меня, но при взгляде на его лицо понимаю, что явно наложена какая-то техника. Стоит мне отвести от него взгляд, и в памяти уже ни следа от его внешности, даже цвета волос не помню. Не знаю, что, как да почему, но, наверное, сейчас мне это и не нужно.

Замок чуть скрежещет, когда его снимают с дверных ручек, за которые после открывают серый вход в подземный полигон. Иду вперёд своего надсмотрщика, ступая по выщербленным в камне ступеням, что грубой дорогой сбегают вниз, теряясь где-то во тьме. Ночная темнота, царящая здесь, на первом этаже, кажется светом в сравнении с тем мраком, что клубится на цокольных уровнях. Что ж, зрение снова бесполезно, придётся опираться на слух, осязание и телесную память. Интересно, а в Скрытом Тумане вообще нужно зрение? Оно в плохой видимости — самое бесполезное и порой лишь мешается.

Спуск проходит без приключений, и вокруг меня смыкается непроглядная тьма. Чёрт возьми, не могут же они сидеть тут и ждать прихода кого-то, верно?! Или всё же неверно?

— Господин, эта куноичи придерживается наших убеждений. Проверено.

— Сроком? — Этот голос... знакомый. Я его точно уже слышала.

— День.

— Мало.

— Асагири Косетсу пыталась убить Мизукаге, однако ни у неё, ни у нашего убийцы, которого послали сегодня к полуночи, ничего не вышло. Асагири спасла единомышленника, но саму её едва не поймали. Сомневаюсь, что не запомнили её лицо. — Спустя короткую паузу всё тот же бас добавляет: — Даже если и не запомнили, проверить информацию они всегда могут — у оининов свободный доступ к досье на каждого жителя Деревни.

— Хм... Это всё упрощает. Отпустите её. Хотя она нам, несомненно, ещё понадобится.

— Так точно. — И уже ко мне: — Асагири. Уходим.

— Ну уж нет! — Слова срываются раньше, чем успеваю заткнуть себя саму, ну да неважно: — Я требую к себе хоть какого-то уважения! Захотелось — привели, захотелось — увели! Я вам вещь? Нет! Так что если и примкну к вам, дорогие товарищи по интересам, то явно не сейчас! — Позже я наверняка пожалею о своей вспышке. Жаль, что до ума моего это доходит только сейчас. Иди сейчас Великая, наверняка бы я не выжила, с таким-то подходом к работе ниндзя.

Пошла-ка я отсюда. Если я понадоблюсь кому, то ко мне просто обратятся. Этот сенсор и найдёт меня, и приведёт к главарю. А миссия уже начата, остаётся лишь держать маску и дальше, только успевать надевать поверх неё другую — на случай, если придётся обсуждать политику с преданным Ягуре-сама человеком. Не то убьют раньше, чем выполню задание, если не постараюсь избегать опасностей.

Наверное, именно поэтому моему уходу никто не препятствует. Что ж, сейчас это мне только на руку. К тому же... игра продолжается.

— Проводи нашу гостью до выхода. Она права: если она нам понадобится, мы сами её найдём.

— В принципе, против вас я ничего не имею, так что считайте, что уже ваш сторонник, — говорю им перед тем, как встать на первую ступеньку. Оглядываться бессмысленно, ведь глаза ничего не увидят, так что просто замру на пару секунд: — Да вы и сами вряд ли сейчас мне доверяете.

— Не боишься получить ножа в спину? — лёгкое, но всё же удивление... Хм, да, я умею удивлять:

— Не боюсь. Вам нет причин так поступать.

Только после этого трогаюсь дальше, и скоро уже выхожу с «проклятого полигона» на относительный свет... на первый этаж, короче говоря, а дальше держим путь домой, в свои родные захолустные кварталы. В принципе, я всё, что не роскошно, зову захолустным.

Буду надеяться, что мечи Киба никто из оининов не заметил, а Куриараре промолчит... Пойду-ка домой. Отдохнуть лишним не будет. И всё равно кажется, что что-то уже идёт не так, как задумано, какая-то часть плана либо не исполнилась, либо переврана. Странное чувство, параноидальное.

Дома меня никто не ждёт. Как всегда, лишь пустая квартира с кухней, ванной да спальней, которая одновременно и гостиная. Прихожая не в счёт. Снимая там обувь и встряхиваясь, я вместе с мечами прохожу в спальню, где откладываю оружие на пол и расслабленно откидываюсь на кровать. Эх... Хорошо... И всё равно проблем хватает. Так всё бессмысленно, но просто надо. Смотрю на вытянутую руку с растопыренными пальцами... Сколько раз мои руки оборвали чью-то жизнь? Сегодня я это сделала бездействием. Впрочем, неважно. Убийство не первое и явно не последнее, да и не моими руками, в конце концов. У меня ещё полно работы, помимо этой глупой рефлексии.

Пока протираю клинки, что довольно устроились у меня на коленях, промасленной мягкой кожей, пытаюсь придумать план. Остаётся у меня в распоряжении без малого шесть дней. Итак, соберём факты. Во-первых, оппозиция совершенно точно существует, это подтверждено. Во-вторых, действует предположение, что возглавляет её Момочи Забуза. Правда, за ним не замечено ничего подозрительного и его компрометирующего. В-третьих, я — двойной агент, враг для всех, друг для Ягуры-сама, и должна стать другом для повстанцев. В-четвёртых, база их — не что иное как академия. Возможно ли, что в академии лазутчик? В-пятых, пропала Амеюри-сенсей... Чёрт, спокойно, Косетсу, спокойно... Наверняка всё будет в порядке. Подождём ещё день, и если ничего не изменится, то возьмёмся за дело.

— Интересно, где я так врать научилась? — Наверняка ещё в академии.

Я достаю было карту и расстилаю её на полу, закрепляя уже два её конца книгами, что ранее покоились под кроватью, когда мысли резко прерывает грубый стук в дверь. Кого там принесло? Хотя судя по стуку, какой-нибудь злосчастный пьяница. Хотя стоять! Что это значит? Что это, чёрт возьми, значит?! Неужели кто-то всё же увидел мечи? Или это Куриараре проболтался? Что и следовало ждать от оининов... Подобраться к моему дому так незаметно и бесшумно — кажется, они мастера искусства бесшумного убийства. Сомневаюсь, правда, что на уровне Забузы, ну да сейчас разницы нет.

— Асагири Косетсу, немедленно открывайте, иначе будем говорить по-другому.

Я примерно знаю, что это за «другой» разговор будет... Лучше действительно открыть. Может, уладим всё цивилизованно... Как хорошо, что я очистила мечи от крови да ещё и до блеска их натёрла! Права сенсей, сначала заниматься надо оружием, а потом уже всё остальное. Ниндзя с неухоженным оружием — как грязная девушка с нормальным водоснабжением в квартире.

Чёрт! Только-только я отворяю дверь, как её с ноги открывают! Благо реакция не подводит, но она не спасает меня от оининов. Похоже, открывать им всё-таки было ошибкой!

— Что это значит, ублюдки?! — вырываюсь, но ничего не выходит, руки скрутили, заставив встать на колени, к затылку приставили сенбон. Так, какие ещё опасности... Повезёт, если сенбон не отравленный.

— Не убивать, — раздаётся приказ. Голос узнаю сразу: Мунаши Джинпачи. Я его Меча не вижу, а спрятать внушительных размеров Шибуки дорогого стоит... Сильный ублюдок. — Её хочет видеть Ягура. — Все мечники его так непочтительно зовут?!

Так! Надо что-то делать!

— Тогда позвольте мне взять с собой оружие. — Естественно, мне откажут, но попытаться-то стоит...

— Меч Молний Киба возьмёт наш человек. Не беспокойтесь об этом... — о-о-о, знакомые елейные нотки... — Асагири-сан.

— Что это значит, мне кто-нибудь объяснит?! Мизукаге-сама не мог же просто захотеть меня видеть и отправить для этого отряд АНБУ?! Он прекрасно мог просто позвать меня. — Нельзя выдавать того, что я знаю причины, нельзя, иначе это подтвердит подозрения.

— Вас желает видеть Мизукаге-сама. — Ниндзя-то другого оинина неприятно холодит шею. Чёрт, мало им того, что я двигаться не могу без того, чтоб не сломать себе руки! — Потому что вы обвиняетесь в покушении на него.

— Что? — в шоке выдыхаю я. Что это значит? Ягура-сама ведь сам назначил меня на эту роль, так к чему сейчас этот арест? Зачем? Ничего не понимаю... Что вы задумали, Ягура-сама? Надо разобраться... Но что если меня действительно посадят или хуже того — казнят? Надо узнать это у Ягуры-сама. Чёрт возьми, лучше бы всему этому оказаться просто дурной шуткой или, на худой конец, чем-нибудь обоснованным... вернее, обоснованно-то всё наверняка обоснованно, но вот понятно ли мне — уже другой вопрос. И наверняка мне грозит что угодно, но не казнь...

Затылок внезапно пронзает резкая боль, а я успеваю лишь понять, что за приём они использовали... Чёрт... Ягура-сама...

Сознание быстро обволакивает тьма, но так же скоро она рассеивается. Перед глазами идут то проблески, то чернейший из виденного мной туман. Ползёт он медленно, перемежается чем-то посветлее, а звуки доносятся как сквозь подушку. Слышится плеск воды — вода? — а потом чей-то приказ:

— Разбудите её.