К кому мы обычно обращаемся, когда попадаем в затруднительное положение? К кому идем за советом? Чаще всего это мама. Вот и я, поднявшись в номер, решила с ней поговорить, услышать ее мнение. Написав сообщение в мессенджере, она как раз уже проснулась к этому времени, получила заверение в наличии времени и готовности пообщаться. Набрав маму в Skype, Zoom там не особо популярен, я сначала огорошила новостью о том, что получила предложение руки и сердца, а когда мама потребовала подробностей, пришлось вернуться к событиям почти двухгодичной давности. Господи, уже два года почти прошло! Как время-то быстро летит.

Где-то в середине разговора к нам присоединился и папа. Послушал, покивал, показал большой палец и отправился на работу.

Мама дослушала до конца, иногда задавая уточняющие вопросы, внимательно отслеживая мою реакцию, а после вынесла вердикт:

— Китти, — это мое детское домашнее имя — Кэтрин, Кэт, Китти, — я вижу, что ты его любишь и четко вижу, что ты ему глубоко не безразлична. Да, у вас будут трудности — у кого их нет в семейной жизни? — но вместе вы их преодолеете. Сейчас другое поколение растет — чаще всего так и живут на два дома, на две страны, на расстоянии. Это все тоже временно, главное то, что вам хорошо друг с другом, свободно и не надо притворяться. Если ты ждешь моего благословения — оно у тебя есть, как и папино — ты же видела большой палец, да? Нам бы очень хотелось с ним познакомиться, когда ты сама все для себя решишь и дашь ему ответ. Слушай себя, свои желания и не бойся их озвучивать.

Мудрая у меня мама, ничего не скажешь. Поболтав еще немного на другие темы, мы распрощались и я отправилась спать. Моя маетная душа слегка успокоилась после разговора.

***

Следующим утро из полудремы меня выдернул мобильный, на который посыпались уведомления от шефа — не него настроен отдельный сигнал, чтобы отличить от других.

С добрым утро, Кэтрин! Надеюсь, ты хорошо провела эти два дня!

Сегодня много дел, встречаемся внизу через час.

Отправь приглашение на сегодняшнее совещание в два часа всем подрядчикам, кто был на прошлом. Мы забыли это сделать.

Ты еще успеваешь позавтракать, если встанешь прямо сейчас.

Здравствуй работа. Все вернулось на круги своя. Сказка не может длиться вечно, но эти два дня были просто чудесными.

Через час я стояла внизу с двумя стаканчиками кофе — Джефф вечно забывал про него — и ожидала шефа.

— Оу, привет, Кэтрин! Ты быстро, — чуть удивленно произнес шеф, кивком поблагодарив за протянутый стакан с кофе. — И, смотрю, ты даже позавтракала! Однозначно, эти дни придали тебе энергии, — отхлебнув не успевший остыть кофе, произнес шеф.

— Доброе утро, Джефф. Да, спасибо за отпуск. Все отлично. Ты не забыл захватить мой планшет?

— Нет, конечно, это наша ценность и актив.

— Ожидаешь неприятности?

— Если честно, ожидаю некоторый бунт. Мы им здорово закрутили гайки в прошлый раз. Потому надо подготовиться. Ты приглашение отправила?

— Обижаешь, Джефф.

— И когда ты все успеваешь? — наигранно тяжело вздохнул он. — У тебя что, какой-то замедлитель времени в кармане припрятан?

— Кто-то опять смотрел фантастику, м? — не осталась я в долгу.

— А что? — с каким-то даже вызовом в голосе поинтересовался Джефф. — Сыну тоже нравится, потому смотрели вместе.

— Понимаю, так оно даже интереснее, — ответила я, вспомнив наш с Карлом, пока единственный, просмотр фильма.

Шеф лишь лукаво покосился и никак не прокомментировал мою реплику. Вот спасибо ему за это.

Приехав в офис подрядчика, где мы временно расположились и где будет проходить совещание, мы принялись за работу. Нужно было просмотреть данные по всем компаниям, поднять результаты тендеров и переписку, посмотреть с кем у нас были разногласия и какие вопросы по договору и техническому заданию требовали дополнительных пояснений. Если бы я не знала шефа и не работал бы с ним столько лет, я бы подумала, что он просто пытается меня занять какой-то ненужной работой, но я-то его знала. Потому отнеслась к заданию невероятно серьезно — если уж Джефф решил поднять такие факты, то нужно быть готовыми ко всему.

— Джефф, ты полагаешь, что у нас будут проблемы сегодня? — в очередной раз поинтересовалась я.

— Я бы не сказал, что проблемы, но… я не знаю, как объяснить… какое-то предчувствие что это нужно подбить и проанализировать. Вроде не было никаких предпосылок в прошлый раз. Бывали совещания и похуже, да ты сама знаешь. Возможно, я дую на воду, но все же есть некое беспокойство, если я могу так охарактеризовать это ощущение.

— Нет, Джефф, я уже столько раз убеждалась в твоей интуиции, потому делаю то, что скажешь, не задавая вопросов и не споря.

— Спасибо тебе, Кэтрин. Если появятся какие-то предложения — я готов обсудить.

— Само собой. Но пока нет.

Без десяти два мы подняли в переговорку, заняли то же место, что и в прошлый раз и принялись ждать. Параллельно, я делала выборку из презентации на отдельные слайды, примерно предполагая, что Джеффу может понадобиться, в случае если дела пойдут не так. Какими аргументами, контраргументами и фактами мы можем отбить выпады.

К назначенному времени, собрались все. Я внимательно смотрела на прибывших, пытаясь понять по их лицам и настрою, чего нам ждать. Шеф-таки умудрился поселить зерно сомнения. В большинстве своем подрядчики были собраны и сосредоточены. В этот раз многие пришли в другом составе — видимо представители прихватили с собой более компетентных сотрудников, чем замы.

Однако была среди них и белая ворона. Я хорошо запомнила эту парочку с прошлого раза — они как раз громче всех кричали, что знают лучше и это именно те, кто на пальцах и движением рук пытался показать, как должны проходить волны. И вот сейчас они пришли практически ни с чем, выложили лишь телефоны на стол и уселись, сложив на груди руки. На лицах играла снисходительная усмешка с ноткой превосходства.

— Ого, — тихо произнесла я так, чтобы было слышно лишь шефу и полезла в подборку данных по конкретному подрядчику. Шеф хмыкнул, давая понять, что тоже видит и разделяет.

Когда все затихли, шеф начал совещание, выразив надежду, что все успели пересчитать сметы и откорректировать графики, предложив озвучить неясные или проблемные места, если таковые имеются. Подрядчики сосредоточенно листали блокноты, раздумывая о необходимости выяснять тот или иной момент в присутствии других, и лишь наша «белая ворона», вернее «белые вороны», так и сидели с ехидной усмешкой на губах.

Прозвучало предложение направить расчеты нам, для оценки и последующих встреч отдельно с каждой компанией, с приглашением финансистов, сметчиков и инженерной группы. Остальные горячо поддержали, и шеф кивнул, давая понять, что просьба услышана и принята. Однако заметил, что совещания будут проходить по видео связи. Возражений не последовало.

«Белые вороны» не шелохнулись и не приняли участие в обсуждении.

— Ну, а вы господа, я вижу не поддерживаете инициативу, так? Может у вас есть другое предложение? — переключился на них Джефф.

— Мы не участвуем в этом театре абсурда, — высокомерно бросил руководитель.

— Позвольте поинтересоваться почему не участвуете и почему именно абсурда? — невероятно вежливым тоном уточнил шеф.

Я им даже посочувствовала. Сейчас начнется избиение на глазах остальных. Материалы подобраны, тендер проходил с проблемами, подрядчик был очень непростой.

— Только недалекие люди будут опираться на мнение какого-то любителя, — это слово было произнесено с особым презрением, — ничего не смыслящего в инженерном и строительном деле, — был дан язвительный ответ. — Наша компания лучше других знает, как должно быть, именно поэтому наш график и сметы остались прежними, так же, как и все остальное.

— Даже так, — с улыбкой произнес Джефф. — Что ж, хорошо. Вы услышаны. Теперь прошу послушать меня.

В этот момент я передала ему планшет с пунктами договора о штрафах в случае невыполнения обоснованных и озвученных желаний заказчика, то есть нас, а также о том, что мы можем выкатить неплохие штрафы подрядчику, поскольку считаем, что данный отказ не что иное, как одностороннее расторжение договора по инициативе подрядчика.

Шеф умело ссылался на пункты, давил суммой штрафа, который только увеличится, если возникнут задержки в строительстве и пригрозил судом. Однако, они совсем безбашенные, раз не проконсультировались со своими юристами, если вообще таковые имеются.

В помещении повисла тишина. Подрядчики притихли, явно находясь в прострации от услышанного, а наши «белые вороны» вдруг как-то потускнели и поникли — округлили глаза и приоткрыли рты от изумления. Шеф профессионально размазал их тонким слоем по гипотетической поверхности, дав понять, что церемониться ни с кем не будет. А в конце добил тем, что дает им неделю на обоснование расчетов профессионалом, а не любителем, если они такового найдут, и присутствие данного профессионала на совещании. В противном случае, юристы нашей компании начнут готовить документы для штрафных санкций, а также будет объявлен новый тендер.

Жестко? Несомненно. Но по-другому нельзя. Посадив на шею с самого начала, ты, потом, так и будешь выполнять за них всю работу и слушать тебя больше никто не будет. Как и уважать. А у нас своя отчетность перед нашим заказчиком и, в случае задержки, мы также попадаем на штрафы. Этого допустить никак нельзя.

— На этом считаю совещание законченным. Те, кто выразил согласие и произвел необходимые перерасчеты, прошу немедленно направить весь пакет документов моему помощнику. После рассмотрения, мы назначим даты и проведем с каждым из вас отдельное совещание. Благодарю всех за участие.

И потерял к ним всяческий интерес, обратив все свое внимание на мой планшет с выведенными на экран данными по «белым воронам». А посмотреть было на что! Еще на этапе тендера, они заломили просто несусветную цену за выполнение работ. Сметчики, увидев расчеты, долго смеялись — это я отчетливо помню. Почти каждый пункт подвергся критике с их стороны. Далее: наши инженеры, просмотрев наброски чертежей и черновики отчетов, в один голос заявили, что это не жизнеспособно, потому как просто скопировано с других проектов, без корректировок под реалии Новой Зеландии.

Мы провели с этими подрядчиками несколько встреч — отдельно наши сметчики и их, и отдельные встречи инженерных групп. Мы с шефом в этом не участвовали, лишь получили резюме о том, что данная компания не рекомендуется к выбору.

Описанная выше процедура — стандартная, так было и с другими компаниями, участвующими в тендере. По итогам был собран весь пакет документов, по всем компаниям и, вместе с нашим заключением и рекомендациями, направлен заказчику. Скажу честно, мы все ожидали, что будет выбрана совсем другая компания. Не передать, как мы были ошарашены, получив официальный ответ от заказчика, где отвергалось наше предложение и в ультимативном порядке говорилось, что тендер можно считать успешно завершенным, а победителем тендера признана компания «белых ворон».

Помню мы тогда хотели подавать жалобу в штаб-квартиру, потому как это явно необоснованное решение приводит к срыву сроков, но, поскольку данный ответ получили не только мы, но и та же штаб-квартира, и оттуда не поступило никаких указаний, было решено не затевать разборки. А сейчас мы хлебаем проблемы полной ложкой.

С совещания мы вышли последними. Не сказать, что оно прошло неудовлетворительно, но все же не совсем так как мы планировали. Что ж, иногда такое тоже случается.

Вернувшись в наш временный кабинет, —вылетали мы только завтра утром, — решили плотно поработать, начав глубокую проработку и сбор всех имеющихся данных по этой компании. Лучше иметь подборку заранее, чтобы в нужный момент не тратить на это время.

Параллельно начали приходить запрошенные Джеффом пакеты документов, тут же отправляясь нашим специалистам на проверку в очень сжатые сроки.

В ответ все получили от нас личное приглашение на видео конференцию с обязательным участием необходимых отделов с обоих сторон. К тому времени, как «белые вороны» либо предоставят какой-то обоснуй или придут с извинениями, мы уже успеем со всеми отсовещаться.

Из офиса нас выставил охранник, просто поставив перед фактом, что мы последние и в восемь вечера он просто его закроет. Слегка офигев от такого поворота событий, у себя-то мы привыкли сидеть хоть до одиннадцати вечера, мы отбыли в гостиницу.

Поужинали, обсудили план работ, во сколько выезжаем в аэропорт, подбили итоги дня, да разбрелись по номерам доделывать задачи и собираться.

Закончив с работой, я написала Карлу. Тот был не занят, и мы немного поболтали, созвонившись в Zoom. Карл даже бровью не повел, узнав, что мы улетаем — вот что значит отличный актер, — но в самой глубине его зеленых глаз притаилась грусть.

***

Вернувшись в Брисбен, выйдя на следующий день на работу, я буквально окунулась в позабытую атмосферу горящих дедлайнов. Так было, когда мы работали в моем родном городе, и именно от этого я отвыкла, прилетев в Австралию.

Совещания проходили одно за другим, плодотворно и без нареканий. Все подрядчики, впечатлившись речью шефа, не рискнули высказывать недовольства. В ходе обсуждений сошлись на том, что полные отчеты о проделанной и планируемой работе, а также сметы, графики и прочая и прочая, будут направляться подрядчиками дважды в неделю: до обеда в среду и пятницу. Отдельно, внутри компании, было решено, что профильные отделы находятся в постоянном контакте с подрядчиками, а полученные отчеты незамедлительно направляются ответственным для финальной проверки и заверения подписью. После всего, уже я формирую полный пакет по каждому подрядчику и одним сообщением отправляю в адрес заказчика, не забывая добавить в копию руководство.

К означенному времени наши «белые вороны», приняли капитуляцию, не найдя профессионала — ожидаемо — и, со скрипом, абсолютно не желая штрафов и расторжения договора, пересчитали изначальные запросы в соответствии с новыми установками. Браво, Джефф!

Все наладилось, работа шла своим чередом. Из-за сильной загрузки, мне не удавалось выделить достаточно времени, чтобы полноценно поболтать с Карлом. Мы обменивались в мессенджере сообщениями, но и только. У него там внезапно тоже что-то появилось, так что оба были заняты.

Я нет-нет, да открывала заветную коробочку, любуясь колечком, и все чаще ловила себя на мысли, что мама права. Что как раз вот такие испытания и есть проверка на прочность. В том смысле, что соответствует ли заявление о чувствах действительности. Что это не просто красивые слова, озвученные в момент всплеска эндорфинов.

Так прошел месяц. Карл не торопил с решением, за что я была ему очень благодарна, иначе просто пошла бы в отказ. На работе тоже все шло своим чередом, вот только Джефф хмурился с каждым днем все больше и погружался в доступные лишь ему одному мысли. Я не лезла. Захочет поделиться — вызовет и расскажет.

В один из вечеров я решила, что хватит затягивать с ответом, потому как это уже просто неприлично становится, когда для себя уже все решила, и утром, перед выходом из дома, я надела кольцо, сделала фото и отправила Карлу. Слова не нужны, он поймет все и так. Не хочу я быть без него. Как подумаю, сердце болеть начинает, и что-то внутри меня громко протестует против такого поворота событий.

Придя на работу в приподнятом настроении, переделала все что свалилось с утра и уже хотела было отправиться на обед, как блямкнул телефон — Джефф. Странно. Чего это он в мессенджер пишет? И, кстати, я его сегодня еще не видела. Уехал куда? Я бы знала.

Кэтрин. Зайди, пожалуйста.

Ой-ой-ой… как мне это все не нравится. Как это вдруг напомнило тот давний и почти забытый момент в другом городе и в другой жизни. На автомате схватит блокнот, ручку и мобильный я зашла к шефу. Даже без стука, сам же звал.

Зашла и чуть не выронила все, что было в руках. Таким Джеффа я еще не видела — он сидел на диване, галстук стянут вниз, верхняя пуговица уже не очень идеально выглаженной белоснежной рубашки расстегнута, а пиджак валялся мятой кучей рядом. Можно было легко подумать, что он пьян, если бы не выражение лица — одновременно и злость и непонимание и растерянность и какая-то даже детская обида.

— Присядь, пожалуйста, — хриплым и бесцветным голосом произнес он.

На внезапно ставших ватными ногах — ведь абсолютно понятно, что случилось что-то очень плохо, — я присела в соседнее кресло, сбросив в уголок, к подлокотнику, все, что держала. Не доверяя голосу, я просто молчала.

— Вот, — продолжил он, указывая на лежащий на темной поверхности стола белый конверт, не замеченный мной раньше. — Посмотри, пожалуйста, — указательным пальцем толкнул он его в мою стороне. — Открой, — кивнул он и опустил взгляд.

Черт-черт. А мне точно нужно это смотреть? Что там? Авария? Кто-то умер? Господи, почему так страшно-то? Чуть подрагивающими пальцами, я потянулась за ним, неуклюже придвинув поближе, а после взяла в руки. Толстенький. Заглянув внутрь, я обнаружила стопку фотографий. Кто в наше время печатает фото? Зачем??? Мы все давно перешли на цифру… Собравшись с духом, я вытащила пачку из стопки и перевернула изображением к себе.

— Что это? — даже не пытаясь и дальше скрывать нервозность, спросила я.

— Смотри сама, — только и ответил Джефф.

Ну, на первый взгляд ни крови, ни чего-то такого, что я себе надумала, нет — зелень, какие-то кусты, размытое фото парочки, мужчина повыше, женщина пониже. Видимо кто-то куда-то идет. Фото ушло вниз стопки, и я уставила на следующее. Все те же, судя по одежде, сидят за столиком кафе, держатся за руки. Дальше. О! Кто-то тоже ездил смотреть секвойи и прогулялся по веревочным мостам? А ничего так они выглядят, вон как смотрят друг на друга. И одежда какая-то знакомая. Следующее! И тут я застыла. Одежда не просто знакомая! Это же мы — Карл и я!

— Твою мать, — выдала я. Руки ослабли и фото рассыпались по столу. — Как?.. Кто?.. Почему?.. — все что я смогла сформулировать на тот момент, пребывая в абсолютном шоке.

— Там все два дня, — тихо произнес Джефф. — Даже около гостиницы. Мне очень жаль, Кэтрин.

— Я ничего не понимаю, — всхлипнув, пожаловалась я. — Это получается кто-то следил за нами? — Джефф кивнул. — Но… Зачем? Откуда у тебя эти фото?

— Пришли срочной бандеролью из штаб-квартиры, — глухо произнес Джефф.

— Чтоб меня, — ошарашено выдала я. — Джефф, это же прямое нарушение закона о неприкосновенности частной жизни, — воскликнула я.

— Да, потому я и сказал, что мне очень жаль. Штаб-квартира уже занимается иском. Проблема в другом.

— В чем еще тут может быть проблема? — непонимающе переспросила я. — И от кого они получены?

— Проблема в том, Кэтрин, — все также глухо продолжил шеф, — что Карл также является одной из участвующих и заинтересованных сторон в проекте.

— Так это не подходит под нарушение конфиденциальности!

— Не подходит. Это подано как слив.

— Как, что? Слив? Что за бред? — закипая произнесла я.

— Бред, не бред, но вы, по сути, никто друг-другу, — посмотрел на меня шеф и вяло поднял руку, попросив закончить. — А по поводу того, от кого они получены… Меня уведомили в электронном сообщение, что данный конверт получен от нашего заказчика.

— Стоп, — помотала головой я. — Как мои отношения с Карлом связаны с заказчиком? Да, и по поводу того, что мы друг другу никто — это не верно.

— Не верно? — впервые чуть оживился Джефф. — Почему?

— Он сделал мне предложение. Он — мой жених, — и я вытянула руку, на которой красовалось кольцо.

— Это меняет дело, — на глазах оживая потер руки Джефф. — Не буду и я, до кучи, лезть в твою личную жизнь, Кэтрин, но скажи, мы сможем апеллировать к тому, что вот эти фото были сделаны тогда, когда уже все произошло?

Я печально покачала головой.

— Не беда, мы и тут прикроемся законом и не будем давать ответов о дате.

— Джефф, я не понимаю, — адреналин спадал, на глазах навернулись слезы и горло перехватило. — Зачем?

— Дорогая, держи себя в руках, пожалуйста! Нам предстоит побороться за твое счастье, — и чуть помолчав добавил. — Я тебе не говорил, думал, что это случайность, но через пару дней, как мы начали отправлять отчеты заказчику, их перестали принимать. Ты отправляла, а уведомления направляли мне, потому ты их не видела. Переговорив со штаб-квартирой, я стал пересылать твои отчеты назначенному лицу, для дополнительной проверки. У меня закралось подозрение, что это, возможно, как-то связано с теми, помнишь на совещании, которые самые умные? — Я кивнула. — Доказательств нет, одни смутные ощущения. Потому я решил подстраховаться. В штаб-квартире отчеты тщательно изучали и не нашли ошибок.

— А с какой формулировкой нам их не согласовывали? — невольно включившись в работу, уточнила я. Джефф умело уводил меня от истерики.

— Каждый раз разные, одна другой глупее — нарушение экологии, дорогие материалы, не вывезенный грунт, еще какая-то ерунда.

— Это полный бред, — не веря своим ушам подтвердила я.

— Согласен. И в штаб-квартире это подтвердили официальным письмом. Что полученные причины не являются достаточным основанием для отклонения отчетов и задержки реализации проекта. Они готовят большое разбирательство по этому поводу.

— Ну, хорошо. Значит нам верят. Только я не понимаю, почему ты меня так напугал своим видом, Джефф?

— Потому что, Кэтрин, воспринимай мои слова как хочешь, но я тебя практически удочерил после стольких лет работы вместе. Я тебе доверяю больше, чем себе. Как ты думаешь, было ли мне приятно получить эту стопку фото, осознавая, что в том время, когда ты наслаждалась отдыхом в приятной компании, какой-то мерзавец, исподтишка фотографировал вас?

— Джефф… — глаза опять защипало. Как можно быть настолько добрым и так сопереживать?

— Я сказал, что чувствую и думаю. А теперь нам нужно сделать две вещи, вернее три: первая — давай подумаем, кто на стороне заказчика рассматривал наши отчеты, и кто из этих товарищей способен на подлость. Вторая — тебе нужно позвонить Карлу и все ему рассказать. И третья — будем писать письмо в штаб-квартиру с запросом на подачу иска и замену Заказчика, — я только кивала, соглашаясь по каждому пункту. Карлу совсем не нужна сейчас такая слава. А говорил ведь, что в Новой Зеландии все спокойно… Впрочем, одно к другому не относится. — Да, и еще, — вырвал меня из раздумий шеф — поговори с Карлом, может имеет смысл привлечь и его адвокатов? И дай ему мой номер, на всякий случай.

— Не прошло и двух лет, Джефф, — не удержалась я.

— Язвишь, — удовлетворенно произнес он, — значит приходишь в норму. Давай, Кэтрин, пошевелим мозгами и иди звонить!

Мы не раз были с шефом на совещаниях у заказчика, потому я визуализировала поочередно лица тех, кому в принципе мог быть интересен отчет. Хватило минуты.

— Тот… эм-м… пожилой мужчина из финансового отдела! Тот, у которого глаза постоянно бегают, — уточнила я. — Как же его… мистер Фендерс, Хендерс… — пощелкала я пальцами.

— Шендерсбах? — уточнил шеф.

— Он! — кивнула я.

— С чего ты взяла? — заинтересовался он.

— Он постоянно смотрит на меня таким неприятным взглядом и, прости Джефф, мерзко подхихикивает, потирая руки.

— Почему ты молчала? — чуть грозно спросил Джефф.

— А что я должна была сказать? — как-то даже удивилась я. — Не он первый, не он последний. Джефф, ты думаешь легко женщине в нашем бизнесе? Когда вокруг один мужчины? Я не придаю значения таким взглядам, просто отсекаю и все.

— М-да, я как-то даже и не задумывался раньше… — протянул шеф.

— Так, а тебе зачем? — чуть озадачилась я. Джефф лишь пожал плечами.

— Мне он тоже показался каким-то странным. Теперь надо как-то узнать, зачем он это сделал. Вот есть у меня чуйка, что все это завязано с теми, которых мы прогнули, а вы просто попали под раздачу. Неумело притянуто одно к другому, так же, как и отписки о непринятии отчетов. Прямо вот один стиль. Попробую аккуратно узнать, попадали ли наши отчеты этому старикану или нет. Все, иди звони Карлу. Думаю, тебе стоит рассказать все как есть. Да, и фото забери, и не отнекивайся — возможно, они выступят, как доказательство факта нарушения закона о частной жизни. А нет, так себе потом заберешь — посмотрите на себя со стороны. Иди, Кэтрин, иди. Я тоже займусь делами.

Выйдя от шефа, я закрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной. За это короткое время — пятнадцать минут, бросив взгляд на часы поняла я, — мое настроение сменилось несколько раз. Не так быстро, как на лице Джеффа, но мне хватило. «Привыкай, дорогая», — сказала сама себе я. — «Твой жених актер, и хочешь ты того или нет, когда-то все же попадешь под пристальное внимание его поклонников. И тебя разберут на тысячи мелких деталей и каждую обсудят с пристрастием. Ты готова к этому?» — и ответила сама себе. — «Готова. Если он будет рядом, я готова».

Оставив блокнот с ручкой на своем столе, я отбила в мессенджере:

Чужестранка: Привет. Надо поговорить. Срочно.

И отправилась в малую переговорку, взяв с собой конверт с фотографиями. Звонок в Zoom поступил, едва я закрыла дверь в переговорку. Прости, Карл, я сейчас не готова показать тебе свое лицо. Я сбросила звонок и набрала его в месседжере.

— Привет, дорогая! А чего сбросила? — радостным голосом начал он. — Я видел фото и на седьмом небе от счастья! Думал, ты мне его покажешь…

— Карл… — прервала я его радостную болтовню.

— Что случилось? — тут же став серьезным, лишь услышав мой голос, спросил он.

— У нас… Или даже скорее у тебя — проблемы, — выдохнула я.

— Подробней, — потребовал он, и в его голосе что-то такое промелькнуло, ранее незнакомое.

— Это займет время, — предупредила я.

— Для тебя я свободен. Я жду.

И я рассказала все, что относится к делу, начиная со второго совещания, на котором его уже не было. Он внимательно слушал, уточнил пару деталей, попросил прислать наименования компаний подрядчика и заказчика и фамилию того дедка. И попросил об одолжении — сфотографировать каждую фотографию на телефон и все прислать ему. Я сначала опешила от такого поворота, но он пояснил, что это необходимо. Возможно, придется задействовать адвокатов. Номер Джеффа я тоже решила ему отправить в мессенджере. Вернее, просто поделиться контактом.

— Карл, — чуть жалобно произнесла я. — У тебя будут проблемы из-за всего этого?

— М-м? А, нет, дорогая, не будет никаких проблем ни у кого. Все решим, не переживай.

— Но как же?..

— Не переживай, — повторил он. — Все будет в лучшем виде с учетом и твоих и моих интересов. Я обещаю. И, кстати, я вечером вылетаю в Брисбен.

— Зачем? — опешила я. — Из-за всего этого?

— Нет, моя хорошая. Не из-за этого. Через неделю начнутся сьемки в Голд-Косте, а я хотел бы успеть посмотреть тот дом, о котором я говорил, помнишь?

— Помню, — согласилась я. — Но ты будешь два раза в день ездить туда и обратно?

— Там час езды всего, — отмахнулся он. — Это ерунда. А пока я забронировал гостиницу на несколько дней. Надеюсь, мы вместе сможем поехать и посмотреть дом, что скажешь?

— Ты мог бы остановиться у меня… А черт! Прости, нет, не мог бы. Договор, — осенило меня.

— Я что-то такое и думал, потому гостиница. Встретимся завтра вечером в том кафе?

— Конечно! Да, и Карл, просто чтобы ты знал, мы с Джеффом поговорил по поводу времени, когда ты сделал мне предложение.

— Так, и?

— По всему выходит, что фото были сделаны раньше.

— Что логично. Так к чему ты ведешь?

— Мы решили, что закон о неприкосновенности частной жизни нас с тобой в этом случае защищает. И мы можем не говорить о конкретной дате.

— И не надо! Вы все правильно решили. Закон на нашей стороне.

— Просто, хотела чтобы ты тоже знал об этом.

— Спасибо, любимая. И спасибо за фото. Я безумно рад! Хочу чтобы ты запомнила одну вещь — ты входишь в круг близких мне людей, а он очень узок, поверь. Твои интересы становятся моими интересами. Я всегда буду защищать их, чего бы мне это не стоило. Теперь это мой приоритет. Прошу, помни об этом и не о чем не волн… — Карл замолчал. — Кэтрин, — позвал он, — ты плачешь? Почему? Что такое?

— Меня сегодня на эмоциональных качелях мотает, — еле выдавила я. — Сначала Джефф меня чуть до инфаркта не довел своим видом, я уж было подумала самое плохое, а он просто за меня переживал. За нас. А теперь ты говоришь такие слова, которые я не рассчитывала когда-либо услышать.

— Тише, родная, тише. Ну, что ты. Я просто люблю тебя и жуткий собственник, потому решил сказать тебе об этом заранее. Ты еще можешь передумать, — шутливо сказал он.

— Не шути так. Я тоже не подарок, стоит заметить.

— Самый лучший! Давай, возьми себя в руки, ты у меня сильная, я знаю. Ты справишься! Скажи, а как мы смотримся на фото, м?

— Сейчас сам все увидишь и потом решишь, может еще передумаешь, — вернула я ему его слова.

— Ни за что на свете! Все, целую. Жду фото и встречи! — и сбросил звонок.

Вот за что мне все это, а?