С утра прошел дождь, и державшаяся больше недели поистине летняя жара, ненадолго спала, а изредка пробивавшееся сквозь плотные облака солнце, не слепило глаза. То, что надо для тренировки.

Сегодня Арвин пришел один. Да и хорошо, что его никто не видел. Только неопытный Раун мог восхищаться его техникой, от которой теперь остались рожки да ножки. Раньше Арвин часто тренировался с Эрхо, но, во-первых, Арвин его больше не видел с того самого дня, как приехала Лирея, а во-вторых, перспектива получить пару десятков тумаков и затрещин совершенно не грела, он и так чувствовал себя не лучшим образом. Когда-то Арвин мог выстоять бой с человеком-скалой, но теперь об этом не стоило и думать, во всяком случае в ближайшее время. А кроме того он не знал, как к Эрхо подступиться – сначала прибьет, потом разговаривать будет.

Скалой Эрхо прозвали не зря: огромный крепко сбитый мужик с короткой густой бородой, с кулаками-кувалдами. И таким же тяжелым взглядом из-под густых черных бровей. Каким образом они сдружились, Арвин не мог понять до сих пор. Служил Эрхо в личной охране князя Тиринского, а затем "по наследству" перешел и к Арвину. А Арвин уже сделал его одним из членов Совета, о чем никогда не жалел. И Эрхо был одним из немногих, кого Девир оставил в замке: то ли боялся, то ли лелеял надежду переманить на свою сторону, несмотря на внешность, дядька был толковый и имел большой авторитет.

По-хорошему, перед Эрхо стоило бы извиниться, но Эрхо не верил словам. Не поверит и теперь, поэтому план осады Скалы Арвин решил оставить на потом.

Арвин вытянул вперед меч. Рука дрожала, не так сильно, как в первый раз, но дрожала. Это плохо! Он сделал несколько выпадов, поворот, еще раз. Не хватало скорости и точности. Движения получались словно замедленными, размазанными. А что ты хочешь – пропущенные тренировки, точнее их отсутствие. Ладно. Арвин повторил все сначала с правой руки, затем с левой, раньше он неплохо управлялся обеими. За неимением лучшего распотрошил пару соломенных чучел.

Несмотря на бодрящую прохладу, пот струился по телу ручьем, будто окатили из ведра. Тыльной стороной ладони Арвин провел по лбу, смахивая проступившие капли, запустил пальцы во взмокшие волосы. Сколько еще потребуется времени, чтобы восстановить прежние навыки?!

Он уже практически закончил, когда краем глаза наверху галереи заметил Девира. Арвин знал, на что братец пялится – на прадедов меч, не узнать его он не мог. Но уж он-то ему не достанется. Арвин и себя не считал достойным такого оружия, у меча есть душа, а у него не осталось. Вот только Девир его вовсе не заслуживал.

Нарочито медленно Девир спустился по лестнице, ведшей во внутренний двор.

– Я все думал, куда он запропастился, – Девир скрестил на груди руки. Его очередной новый костюм с изящной вышивкой и серебряными пуговицами резко контрастировал с внешним видом Арвина, одетого в простую льняную рубашку и штаны.

«Так вот на что казна тратится!» – подумал Арвин, разглядывая затейливые узоры и вензеля.

Арвин прекрасно понимал, перед кем так старался Девир. Ведь не просто так он пригласил Лирею. И совершенно очевидно скоро он задаст ей вопрос, ответа на который Арвин боялся.

Арвин молчал, злорадно ухмыляясь и ожидая, что Девир скажет дальше.

– Выходит, он все время у тебя был, – выдержав паузу, продолжил Девир. – Арвин, ты должен вернуть меч Венимира!

Арвин демонстративно вложил клинок в ножны.

– Вернуть? Я его не украл. Он принадлежит мне по праву.

Девир покровительственно улыбнулся, будто перед ним стоял нашкодивший пятилетний мальчик, которому растолковывали, как нужно вести себя в присутствии взрослых.

– Ты потерял на него все права, когда... – Девир осекся. Арвин глядел на него так, что еще одно слово и он влепил бы ему похлеще, чем Краису.

– Ну, договаривай!

– Зачем говорить о том, что ты и так знаешь?! – продолжил он тем же тоном, однако понимая, что опасную тему от греха подальше лучше обойти стороной. – Да и зачем он тебе? Что ты будешь с ним делать?

– Если ты не заметил, я тренировался, – пояснил Арвин.

Девир глубоко вздохнул.

– Хороши тренировки раз в полтора года! Что ж. А тебе не кажется, что это не лучшее применение такого значимого оружия? Оружия, которое нужно беречь.

Арвин невольно сжал рукоять меча.

– Правда? А что ты с ним собрался делать – для красоты на стену повесишь? Или наконец-то научился с мечом обращаться?

Арвину вдруг показалось, что от злости серебряные пуговицы отлетят от дорогого костюма Девира и вонзятся в него, словно стрелы. Арвину удалось задеть за живое: лицо брата исказилось. Сколько бы тот ни тренировался, хоть какого-нибудь значимого результата достигнуть не получалось. И даже занятия с Арвиным по просьбе отца незначительно продвинули Девира вперед: рука недостаточно крепко держала меч, не хватало природной выносливости и гибкости. Но, надо отдать должное, Арвин ответственно отнесся к поручению отца и действительно пытался научить брата. Каждый день он старательно объяснял и показывал, заставляя Девира повторять за собой.

– Меч – продолжение руки, – объяснял Арвин, – ты с ним единое целое. Почувствуй его. Возьмись крепче! Вот так! Держи! Удар! – но клинок после пары ударов начинал ходить туда-сюда и предательски утыкался в землю. Сколько Девир ни пытался осознать сказанное Арвином, меч будто не хотел, чтобы его трогали, специально выворачиваясь из рук.

После тренировок Девир валился с ног, хотя всеми силами пытался скрыть свою слабость. А по утрам он еле вставал, усталый и разбитый, зная, что пытка опять повторится. Он ненавидел Арвина за то, что ему все давалось легко, будто, отдав все самое лучшее старшему брату, на него природа махнула рукой. Но больше всего он ненавидел Арвина за то, как смотрела на него Лирея, не замечая других глаз, пристально наблюдавших за ней. И вот теперь она приехала не к Арвину. Взглянет ли она после всего случившегося на него, как прежде?

Девир чуть склонил на бок голову.

– А хоть бы на стену, все лучше, чем у тебя!

Он развернулся и уже было ушел, но Арвин окликнул его.

– Девир! – Арвин подождал, пока он повернется. – Говорят, меч выбирает себе хозяина и в руках недостойного долго не задержится. Испытаешь удачу?

– Ты что предлагаешь мне поединок? – казалось, тело Девира содрогнулось от смеха, но внутри разлился сковывающий льдом холод. – Не стану я с тобой драться. Если меч действительно выбирает себе хозяина, он долго у тебя не задержится. А у меня поважнее дела найдутся, – бросил он, – Совет скоро.

Арвин молчал, рассматривая удаляющуюся спину брата. А тот на негнущихся ногах медленно поднимался по лестнице.

Разве он ему брат? Арвин вдруг четко осознал, что совершенно не знает этого человека. Да, по правде говоря, он никогда им особо не интересовался, а, после смерти отца и вовсе было не до него, на плечи Арвина легли заботы о княжестве, занимавшие все время. И даже мысли о Лирее лишь изредка пробивались сквозь толщу забот.

По факту Арвин не знал о Девире ничего, а вот Арвина Девир, похоже, изучил хорошо и теперь, не стесняясь, бил наотмашь по больному. С чего Арвин вообще решил, что ему можно доверить княжество?

Арвин резко выдохнул.

«Совет, значит?! Послушаем, что ты там насоветуешь!»

Быстро вымывшись и сменив одежду, Арвин направился в Малый зал совета. По дороге он чуть было не споткнулся о мирно почивавшего у проходных дверей Багенвиля, умудрявшегося уютно устроиться в самых неуютных местах. Тот звучно сопел, надувая одной ноздрей пузыри. Арвин помедлил, всмотрелся в раньше времени состарившееся лицо, приобретшую желтоватый цвет кожу. Такая ли судьба ожидала и его? Нет, повторять ее он явно не хотел. Арвин переступил через Багенвиля и уже собирался уйти, однако вернулся и оттащил его подальше от входа. Еще раз бросил взгляд на безмятежно сопящее тело.

«Ну что, сделал выводы? Как тебе, а?»

Дойдя до конца коридора, Арвин остановился перед тяжелой деревянной дверью, обитой железом и клепками и украшенной коваными стеблями и цветами плюща. Изнутри доносились голоса, но разобрать слова не получилось бы, как ни старайся, они казались прерывистым невнятным гулом. Мастера постарались на славу, подслушать снаружи было невозможно. Но Арвин отчетливо услышал бешеный стук собственного сердца. Как давно он не входил в эту дверь, оставив принятие важных решений на откуп Девиру. В трудную минуту брат оказался рядом, подставив плечо, взял бремя ответственности на себя. А может оно вовсе и не плечом было – мелькнула шальная мысль. А теперь Арвин даже не знал состав Совета. Как глупо он доверился незнакомцу, глупо и безрассудно.

Арвин вошел без стука, и вдруг резко воцарилось молчание, удивленное, неожиданное. Двенадцать пар глаз уставились на него, придирчиво оценивая. Арвин не дрогнул. Сейчас он не имел права дать слабину. Только твердый ровный шаг и высоко поднятая голова. Лишь чуть влажные волосы могли бы выдать, что Арвин собирался в спешке.

Арвин окинул собравшихся быстрым взглядом. Восседавший во главе стола Девир едва успел захлопнуть разинутый от удивления рот. Братец уже забыл, что так неосмотрительно ляпнул про Совет. Да он и подумать не мог, что Арвин бесцеремонно вломится без приглашения. Его, в свою очередь, будучи правителем, Арвин на Совет никогда не звал.

Расположившийся в конце стола подальше от Девира Эрхо по обыкновению сурово глядел из-под кустистых бровей и пытаться прочитать его настроение было бесполезно. Но в любом случае радовало, что Девир не осмелился убрать Эрхо из Совета. Что же касается остальных... Арвин знал не всех, но среди тех, с кем приходилось иметь дело, выделялся Гардас. Одно время он служил при отце Арвина и хорошо справлялся с обязанностями, но, как ни старался, сильно приблизиться к князю Тиринскому не смог. Арвину запомнились чрезмерная услужливость Гардаса и непроницаемое лицо с безликой полуулыбкой, от которой порой мороз шел по коже. Арвин заметил, что отец не доверял ему, но причины, по которой все равно держал при себе, не знал. Сам же Арвин предпочел отказаться от услуг Гардаса. А вот Девир, похоже, имел другое мнение и даже ввел в Совет. Еще троих Арвин помнил в лицо, но об их службе ничего определенного сказать не мог. Остальных он видел впервые.

Картина вырисовывалась не самая радужная и рассчитывать на поддержку, за исключением быть может Эрхо, не приходилось.

Арвин молча поклонился и сделал знак, чтобы они продолжали, не обращая на него внимания, хотя прекрасно понимал, что своим появлением уже слегка разворошил осиное гнездо. Он занял место поодаль от стола. Арвин кожей чувствовал, как напрягся Девир, как ему хотелось бы выставить Арвина вон, но он не мог, Арвин имел полное право присутствовать.

– Итак, на чем мы остановились? – Девир положил скрещенные пальцы на стол.

– Смею напомнить, мой господин, что только что речь шла о необходимости изыскания возможных дополнительных источников пополнения казны, – подал голос Гардас. За прошедшее время его чрезмерно любезная витиеватая манера изъясняться ничуть не изменилась и выбешивала она не меньше.

Девир одобрительно кивнул.

– На сегодняшний момент по последним отчетам ситуация такова, что недостача в казне составляет одну шестую от должной суммы. Я предлагаю следующие способы решения данного вопроса: во-первых, необходимо в кратчайшие сроки получить задолженность с неплательщиков (списки имеются у сборщиков податей), а, во-вторых, – Девир выпрямился и провел рукой по темным волосам, – повысить пошлину на ввозимые в Анвилад товары. Кроме того, следует сократить расходы на содержание регулярного войска, в котором в связи с дружественными отношениями с соседями теперь нет такой острой необходимости. В том числе, сократить расходы в части обеспечения обмундированием.

Гардас в знак согласия кивал головой, на лице же Эрхо теперь читался явный протест.

– А позволь тебя спросить, уважаемый князь, – Эрхо поднялся с места, от чего всем сразу стало неуютно, – с чего ты решил, что предлагаемые тобой меры приведут к обогащению казны? По мне, так скорее к бунтам и ослаблению княжества, – лебезить и расшаркиваться перед Девиром Эрхо явно не собирался. – Еще меня интересует вопрос, каким способом ты собрался получить задолженность в кратчайшие сроки, а? Уж ни тем ли, что Краис? А то тут нехорошие слухи поползли...

Девир кивнул Гардасу, давая понять, что не намерен отвечать на выпад Эрхо.

– Многоуважаемый Эрхо, – начал Гардас тоном, будто говорил со слабоумным, – казна не пополняется сама собой, ты, я думаю, это прекрасно знаешь. Что же ты предлагаешь – простить долги?

– Не простить, а снизить подати, – не сдавался Эрхо. – В то время как за последний год сумма поднималась дважды. Люди разорятся. С кого тогда плату получать – с нищих с дыркой в кармане? Их и так скоро будет больше, чем жителей. Что же касается расходов на содержание армии...

– Спасибо, Эрхо, – прервал его Девир, не желавший более выслушивать обвинения. – Может еще кто-то желает высказаться?

– Да, желает! – Арвин вышел, чтобы теперь все его хорошо видели.

Девир скривился, как от резкой зубной боли.

– Хорошо, мы слушаем тебя, – любезно позволил он. – Возможно ты предложишь что-то, до чего никто не додумался.

Арвин скрестил на груди руки.

– Нет, ничего нового, только то, что и раньше хорошо работало, но от чего по не понятной причине отказались. В связи с этим мне нужны все указы, принятые за последние полтора года, а также записи по расходам из казны за тот же период. А принятие решения по поднятой Девиром проблеме до того момента, пока я не изучу документы, откладывается. Если же иных вопросов на Совет не вынесено, объявляю собрание закрытым. Более я вас не задерживаю.

Ошарашенный Девир вылупил на него глаза, не сразу сообразив, что сказать. А когда нашелся, в зале Арвина уже не было. Остальные молча переглядывались. И лишь Эрхо еле заметно улыбался из-под густой бороды.

Девир догнал Арвина в коридоре.

– Что ты себе позволяешь? На каком основании ты распустил Совет?

Арвин ответил не сразу, наблюдая, как багровеет от злости физиономия Девира.

– На том основании, – Арвин четко и медленно выговаривал каждое слово, – что я старший из рода Тиринских и являюсь единовластным правителем Ларинарского княжества. А ты, кажется, забыл, что официально власть тебе никто не передавал, и я имею полное право отменить любое твое решение.

Слова резанули бритвой. Арвин напомнил о шатком положении брата, который в последнее время уверовал в свое всевластие.

– А не ты ли, старший из рода, забыв про свои обязанности, бросил все на меня? И не повторится ли та же история?

Арвин тряхнул головой.

– Я знаю, что предал свой народ, мне нет оправдания, но ты еще хуже, потому что тебе плевать на все, кроме собственного величия. Если бы я видел в тебе истинного правителя, я никогда не стал бы вмешиваться. Я ведь всерьез задумывался о том, чтобы передать тебе власть, но теперь этому не бывать. Я не хочу, чтобы из-за моей слабости пострадали другие. Все и так зашло слишком далеко.

Ненависть плескалась в глазах Девира, но он, стиснув зубы, смолчал. Осознание того, что такой желанный журавль, подожди он еще немного, оказался бы в его руках, сводило с ума. А теперь...

Девир поклонился.

– Не смею более отнимать Ваше время, князь!