Луна зловеще-жёлтыми очами взирала на залитый её светом город. Высокие пики собора стремились к ней как чьи-то острые когти. И вой волков, пугая стаи чёрных ворон, наполнил узкие извилистые улочки. Крючковатые ветви деревьев от свистящего порыва ветра стучали по черепице пологой крыши. Под лунным светом ярость Голдринна пробуждает ужасную звериную натуру.

Оскалив зубы, зарычала новообращённая волчица и раскрыла ярко-зелёные глаза. Несчастен будет тот, кто встретится её безжалостному взору. Вздыбив чёрную гриву, хищница смотрела на свою первую жертву. Высокая фигура, склонившаяся над ней, от которой пахло какими-то совершенно непонятными вещами. Удар когтистой лапы и острые когти рассекают плоть её добычи. Дикая кровь, бурля триумфом, наполняет волчье сердце. Рывок к непонимающей жертве, и удар, но вдруг… Промашка? Нет! Ярость обнажает острые клыки в оскале. Волчица крутит головой, отыскивая цель во тьме. Душный запах крови и странной химической амброзии пропитывает всю комнату, сбивая с толку.

— Где ты, моя добыча? Как смеешь ты играть со мной! Сожрать! Убить! Разорвать! Отомстить! — Отрывисто стучали мысли в голове волчицы. Вдруг закружилась голова, — Вот цель! Стоит в проёме… Знает ли она кто он? Какая разница? Она ведь на охоте, а он мешает, преграждает путь! Пусть клонит в сон, в крови бурлит азарт охоты, а значит сон долой! —

Волчица бросилась вперёд, когтями полосуя плоть, вгрызаясь в чьё-то тело. Но плоть на вкус словно отрава, во рту вдруг стало мерзко от холодной горькой крови. Отбросив в сторону треклятый труп, волчица недовольно заворчала и выскользнула в дверь. Ловко взобравшись по деревьям рядом с домом, она запрыгнула на крышу, повела носом воздух и взвыла. Что это? Из открытой двери на улицу проковылял тот человек или скорее труп? Но охотница, уже утратив интерес к нему и вздыбив гриву, ловко побежала по крыше, мелькая в лунном свете красной тканью платья. Довольная свободой. Ведомая азартом. Её торжествующий вой протяжно прозвучал над городом, устремлённый к её немой светящейся подруге — Луне. О как она красива и величественна, как гордая богиня. Недосягаемая и родная.

— Ура-ура, столь ослепительной и яркой богине ночи и охоты, — Звучало в кровожадном торжественном вое над городом. Братья и сёстры волчицы так же с благоговением взвывали к белой матери, светящей им с небес.

— Удачной охоты, — Прорычал какой-то ворген, пробегая мимо новенькой волчицы.

***

Гробовую тишину покинутого города нарушал звон разбиваемых стёкол, глухой стук тяжёлых лап по крышам, скрежет когтей и кровожадный вой. У собора смолк звон оружия и выстрелы из пушек, сменившись криками и паникой, но и они быстро затихли, сменившись торжественным воем сотен волков. Успел ли кто-то спастись? Быть может, но многих ждала участь похуже смерти. Кровожадное животное безумие, вот единственное что управляло сейчас ими, но может где-то в глубине сознания всё ещё были заперты те кем они были до укуса, словно в ужасной ловушке или жутком кошмаре от которого не проснуться. Кто знает…

Сегодня они победили. Огромные лохматые зубастые и сильные дикие звери. Но что будет завтра, когда злость захлестнёт уже жителей города, потерявших всё… Вороны кружась над городом, будут петь панихиду. Крысы, потеряв всякий страх, вылезут из старых тоннелей на славную пирушку. Ну а люди возьмут вилы, мечи, и ружья и нападут на волков, что прилегли вздремнуть после ночных зверств, натравят на них десятки своих охотничьих собак и устроят ад для проклятых. Но это завтра, сегодня балом правят волки, и даже самым сильным и смелым из людей не стоит попадаться на глаза им.

Тэндрал крадучись пробирался по переулкам, нужно как можно быстрее выбраться из города и направиться к Тёмной гавани, пока тот контрабандист не добрался до Арнел, вот только все выходы из города перегорожены. Кажется, большую часть населения уже эвакуировали и ворота закрыли, чтобы задержать злобных диких тварей хозяйничающих в городе. Может если проверить другие ворота он сможет найти выход? Вдруг эльф увидел, как по крыше пробежал волк в знакомом красном платье. Паладин сурово нахмурил брови. Вот она стерва, совсем близко… Но она не одна угрожает его дочери, в таком виде она ничего ей не сделает, нельзя сейчас отвлекаться на охоту на какого-то волка. Он заметил маленькую чёрную тень преследующую её. Ворон? Видимо некромант не соврал, он и правда охотится за ней. Волчица скрылась из виду, спрыгнув куда-то в переулок.

Вдруг за углом раздался крик, паладин вздрогнул и импульсивно побежал на звук. Заглянув за угол дома он увидел как волчица рвёт на части тело молодой женщины, а маленькая испуганная девочка дрожа прижимается к стене и во все глаза, полные ужаса, наблюдает за чудовищной картиной и, всхлипывая старается не издавать ни звука. В паладине вскипела ярость, он не мог пройти мимо и, обнажив меч, ринулся вперёд к оборотню. Однако проворная бдительная волчица с лёгкостью увернулась от его атаки. Паладин решительно и твёрдо встал, закрывая спиной маленького ребёнка.

— Гер-р-рой… — Прорычала волчица, словно усмехаясь. Паладина пробрала дрожь от почти человеческого звериного голоса, раздавшегося из волчьего горла. Волчица внимательно изучала противника своими зелёными глазами, крадучись приближаясь к нему волчьей походкой, она протяжно завыла, привлекая своих сородичей. Вдруг паладин призвал яркую вспышку света, и хотел было уже шагнуть в сторону дикого зверя, занеся над ней меч, но почувствовал, как кто-то боязливо прижимается к его ноге. Осознав, что сражение может затянуться, Таэндрал схватил маленькую девочку на руки и побежал прочь. Нельзя оставаться здесь и ждать пока другие волки придут по их души… Пускай даже придётся пощадить это чудовище. Где же некромант? Паладин услышал сдавленный волчий рык сзади, он обернулся и увидел, как ринувшуюся в погоню волчицу отбросило невидимой силой к стене, а знакомая высокая фигура гробовщика повернулась к паладину и кивнула. Маленькая девочка вскрикнула от ужаса, увидев, что у мужчины всё лицо залито кровью и разорвано в клочья. Паладин поспешил убраться прочь. Он бежал, куда глаза глядят и вдруг, увидев открытую дверь, поспешил спрятаться внутрь. Захлопнув за собой дверь и закрыв её на засов, он призвал сферу света и осветил комнату, вдруг мурашки пробежали у него по спине, в дальнем углу комнаты мелькнули красные глаза. Таэндрал обнажил меч, но в этот момент услышал напуганное мяуканье, большой рыжий кот боязливо подбежал к человеку, оглядываясь по сторонам. Девочка, разрыдавшись навзрыд, упала на колени и обмочилась от страха, кот сначала отпрыгнул назад, но потом подошёл к девочке и оперевшись лапками на её тощую детскую коленку лизнул её щёку. Тем временем наверху раздался шум, и тяжёлые шаги мощных лап поспешили по лестнице вниз. Паладин снова поднял меч и стоило тени скользнуть по лестнице, как свет в его руке стал нестерпимо ярким.

— За правосудие, — Сорвался с губ паладина привычный клич в миг, когда он отрубил голову ослеплённому зверю. Только вот было ли это правосудием, в самом деле? Не смотря на то, что зверь был повержен, паладин почувствовал горечь. Может когда-то этот зверь был таким же добрым славным юношей, как бедняжка Брон или любящим отцом, который лишь хотел защитить своего ребёнка и подставился под волчий укус, бравым стражем порядка, или преступником и злодеем, как пытавшие Таэндрала контрабандист и ведьма. Какое же это правосудие? Это просто трусливое убийство того, о истинной сущности кого ничего не знаешь…

***

За окном светила полная луна, такая чистая и красивая, такая спокойная, словно вовсе не было всех тех ужасов, что произошли за этот день в городе. Спокойно уснули вечным сном постояльцы маленькой деревянной таверны с красной розой на вывеске. Застекленел взгляд невинного мальчика убитого собственной госпожой. Дикий волчий вой зловещей мелодией заливал притаившийся город. Ожившие мертвецы бродили по опустевшим улицам, не боясь попасться живым на глаза, с единственной целью, отыскать сокровище, что потерял некромант. Отброшенная магией волчица оскалилась, снова увидев назойливого преследователя. Она была рассержена на него за то, что он не дал ей догнать её добычу, однако его облик и запах вызывали у неё иррациональный неприятный колючий страх. Как может всё ещё двигаться то, что по всем признакам очевидно мертво? Что-за неведомой силой он отбросил её назад? И всё же он ведь совершенно один, значит, каким бы живучим он ни был, его будет просто разорвать на куски!

— Не бойся, иди сюда, я тебя не обижу… — Приторно ласково обратился к волчице человек с изодранным в клочья лицом, но услышав его голос и учуяв приближающийся запах десятков разлагающихся трупов, она почему-то почувствовала окатывающий с ног до головы холодный ужас. Как испуганная шавка, она сломя голову рванулась прочь.

— Нет! Стой! — Услышала она вслед, но давно была такова, на следующем переулке она вдруг наткнулась на ещё одного ожившего зомби. В ужасе шарахнувшись назад, она запрыгнула на крышу. Повсюду в городе, куда бы она не побежала, она чувствовала сильный запах крови и мёртвой плоти. Они словно были повсюду, мертвецы. Её охватывало безумие, видя очередную развалившуюся на земле человеческую фигуру, волчица в ужасе отскакивала, боясь что труп вот-вот восстанет и бросится за ней. И наконец, ужас достиг апогея, волчица перемахнула через стену и переплыв канал бросилась прочь от города, где на каждой улице пахло смертью. Вороны с застекленевшими глазами следовали за ней по пятам, так же как и неуловимый страх того, чего дикий зверь в её голове никак не мог объяснить, а человек панически боялся.

***

— Как тебя зовут? — Добродушно спросил паладин у спасённой им девочки, но та лишь жалко всхлипывала, пуская пузырями сопли из покрасневшего от слёз носа. — Всё будет хорошо малышка, — Погладив её по голове, проговорил Таэндрал.

— Мама… — Всхлипывая проговорила девочка, её голос дрожал, чувствовалось, что её скоро накроет истерическим плачем.

— Да. Твоя мамочка теперь в лучшем мире… — Спокойно с печалью ответил паладин. Сколько раз вот так он утешал осиротевших детей в разорённых орками деревнях, — Она там, где царит свет и справедливость и она очень гордится тем, что ты выжила. Ты большая молодец, что сидела так тихо и чудовище тебя не заметило, —

— Чудище! Чудище! — Испуганно затараторила девочка доверчиво прижимаясь к паладину в поисках защиты и в панике крутя головой во все стороны.

— Да, чудовища больше нет… — Заботливо погладив девочку по голове, ответил паладин. Малышка прижалась мокрым от слёз лицом к могучей руке паладина и, тихо всхлипывая, снова заплакала. От неё исходил нездоровый жар, её ножки подкашивались от слабости и паладин поднял девочку на руки, чтобы найти более удобное место, где малышка могла бы прилечь и отдохнуть. Такая крошечная и слабая в таком опасном мире… Прямо как Арнел, когда он видел её в последний раз. Совесть кольнула паладина при воспоминании о дочери, которую он поклялся спасти. И вот снова он оставил её на произвол судьбы, но она поймёт, наверное.

— Злой и страшный серый волк… — Несвязно пробормотала девочка, когда паладин, наконец, уложил её в найденную на втором этаже кровать, взгляд малышки был пустым и отчуждённым, а в её воспалённом разуме крутились странные лихорадочные вопросы, один из которых слетел с её пересохших губ, — Дядя, почему волк был в платье? —

— Так он пытался походить на человека… — Паладин дотронулся до горячего лба девочки, чтобы смерить температуру, он вспомнил детскую сказку, которую рассказывал дочери. Чудовище, которое притворяется человеком, чтобы внедриться в общество и жить за счёт жертв невинных. Это проклятие обнажило истинную суть той ведьмы… Она монстр, даже если бедный Брон был ей очарован. Может Брон умер, потому что не был достоин стать таким чудовищем… Свет избавил его от мучений… Паладин отвернулся от девочки и сморщился от ужаса и боли, вспоминая мёртвую маску, застывшую на лице убитого молодого слуги. Нет. В этом нет ничего справедливого. Почему мир так несправедлив? Эта девочка, невинное дитя, сколько ужасов сегодня ей пришлось пережить?

— Я не слушалась маму… — Всхлипывая срывающимся голосом, тихо пробормотала девочка, — Мама говорила тише… Но я звала папу… Звала… И звала… Он ведь не велнётся? Мама так сказала… —

Таэндрал хотел сказать девочке что-то, чтобы её приободрить, но он не знал, как подобрать слова, они комом застревали у него в горле и он лишь отвел глаза. — Я схожу принесу воды… — Глухо сказал паладин поднимаясь на ноги, но девочка ухватилась за его руку своими маленькими горячими пальчиками.

— Дяденька… Мне стлашно… Я тоже? — Округлив глаза, в ужасе спросила его маленькая девочка.

— О нет, нет, конечно, всё будет в порядке, малышка… — Потрепав её по голове, ответил паладин, хотя сам уже не верил в свои слова.

— Папу цапнули и он… Стал таким… — Всхлипывая и заикаясь от слез, сказала девочка.

— Я тебя вылечу. Всё будет хорошо малышка… — Пообещал паладин, осматривая рану девочки. Это была довольно глубокая царапина на предплечии. Она выглядела не очень хорошо, по краям её проступил гной, но это ведь не след от укуса, возможно, всё обойдётся? Нужно только вылечить заражение и восстановить силы девочки, для паладина его уровня это не составит труда. Заражение было довольно сильным. Плоть вокруг раны посинела и при прикосновении девочка морщилась от боли. Таэндрал промыл рану водой, найденной на кухне, воды было немного, он напоил девочку остатками воды и перевязал её рану относительно чистой тканью, которую смог найти. Главное чтобы это было не проклятие воргенов, иначе тут он будет бессилен.

Девочка тяжело дыша от жара давно была в полубессознательном состоянии, не находя в себе сил ни заговорить, ни открыть глаза. Паладин, опустившись на колени перед кроватью, стал ревностно молиться Свету за здоровье девочки, но его самого начал одолевать сон. Он давно был лишён здорового крепкого сна, мучимый надзирателями в подземелье. Как бы сильно не хранил его свет, он не в силах был вечно спасать паладина от истощения. Не сумев побороть навалившуюся свинцовую сонливость, Таэндрал склонил голову на край кровати. Мягкое сияние, зарождающееся в его ладонях начало медленно затухать, и паладин уснул глубоким тяжёлым сном без сновидений.