Наступили сумерки. Солнце опустилось, холодный ветер пройдясь по лужам, затянул их ледяной коркой. Близилась зима.

      Кроули, выдув очередную кружку кофе, вышел из кухни в гостиную, где обнаружил премилую картину: уставший Азирафель сидел на диване, завалившись на бок, а рядом сопел Адам. Даже эфирные могут умаяться. Рядом горел миниатюрный камин, а по полу разбросались цветастые книжки со сказками. Демон приблизился, наклонился, очки сдвинул. Ази и вправду заснул. Дыхание ровное, лицо… умиротворённое. На лбу взлохматились светлые локоны. Что-то потянуло их поправить. Демон ласково отодвинул одну из светлых прядей, а потом отпрянул будто ошпаренный, поглядел на свою ладонь не веря. На подушечках всё ещё чувствовалось нежное прикосновение. Адам пустил слюну ангелу на манжеты.

      — Давай, Адам. Пойдём я тебя уложу, — шепча это себе под нос, Кроули взял малыша на руки и отнёс того в детскую.

      Когда мальчик был укрыт одеялом, свет от ночника упал на его личико, открывая демону обзор на его милые пухлые щёчки. Сердце само по себе защемило в груди. Адам выглядел и впрямь как ангел.

      Утром они устроили банный день. Демон купался в одной ванне с Адамом, и показывал ему трюки с резиновой уточкой. Малыш попытался снять с того тёмные очки, а когда увидел стрельчатые жёлтые глаза, то восхищённо разинул рот. Ему хотелось всё потрогать, всё облапать, всё попробовать на вкус. Едва тот полез в шкафчик с шампунями, достал моющее средство, и уже было собрался выпить, как Кроули его остановил:

      — Нет-нет… это тебя убьёт. Вот вырастешь, я тебя познакомлю с другим ядом, куда более приятным на вкус.

      — А почему не сейчас?

      — Потому что Азирафель меня прибьёт, — недовольно уставившись в потолок, отвечал демон. Ангел в соседней комнате читающий очередную книгу вдруг чихнул.

      — Хатю сейчас! — надул щёчки малыш.

      — Капризничай сколько угодно. На мне это не сработает.

      Однако Адам на это лишь раскраснелся и давай рыдать в три ручья. Кроули опешил, не зная, что делать. На ум пришла только одна мысль — превратить антифриз в апельсиновый сок и дать ему выпить.

      После банного дня все химикаты демон спрятал в шкафчик на замок. Н-да, быть родителем — это куда сложнее, чем он думал.

      Из-за этого в итоге у них с ангелом разгорелся спор. Азирафель уложил малютку спать, и они вдвоём шёпотом ругались в их спальне.

      — Ты слишком привязался к мальчику, Кроули. Не забывай: мы его хранители добра и зла, а не его родители!

      — Ну кто-то же должен воспитывать Адама, — аргументировал демон. — Ты сам вызвался на эту авантюру с опекунством!

      — Чтобы уберечь его от приюта! Я бы не смог потом жить с собой, если б позволил Адаму…

      — О, так это всё ради твоего самочувствия? Поздравляю, ангел! Ты куда ближе к демонам, чем думаешь!

      — Возьми свои слова обратно, Кроули!

      — И не подумаю!

      — Тогда ты ближе к ангелам, чем к демонам, раз позволяешь себе разнежиться из-за ребёнка!

      — Разнежиться? Ты…

      В этот миг дверь в их спальню отворилась, на пороге стоял Адам, потирая сонные глазки. Слоника он тащил по полу за плюшевый хобот.

      — Хатю пипи, — жалобно попросил тот.

      Их ссору пришлось отложить на неопределённый срок. Ангел сразу же прильнул к малышу, погладил того по кудрявым волосам, и отвёл в уборную.

      — И это я тут разнежился? Пф! — фыркнул демон.

***

      Зимой они повели почти пятилетнего Адама в парк кататься с горок и любоваться ледяными скульптурами. Малыш заворожённо всё разглядывал, держа обоих опекунов за руки, высунул язык, чтобы ловить им падающие снежинки. Затем его внезапно прорвало на бесконечные вопросы:

      — А почему снежинки холодные? Почему лужи стали скользкими? А почему нельзя есть мороженое зимой? Почему собачка идёт с верёвочкой? А почему у людей есть нос?

      — Эм… ну, — растерялся Азирафель. Кроули же, с присущей ему надменностью, принялся поочерёдно отвечать на все вопросы Адама:

      — Снег — это замёрзшие капли дождя. Лужи застывают от холода. Мороженое можно есть всегда! Собака на поводке, потому что она прирученная. Нос нужен чтобы дышать.

      — Но он же мёрзнет!

      Ангел сразу как услышал это, опустился к Адаму на корточки и поправил его красный вязаный шарф. Мальчик улыбнулся самой светлой и лучезарной улыбкой. Азирафелю почудилось на миг, словно солнце вновь осветило вечерние улицы Лондона. На душе разлилось тепло, которого ангел ещё никогда не ощущал. Крошечная ручка в варежке сжала его ладонь.

      — Больше не мёрзнет?

      — Неа. Спасибо, Ази!

      Они пришли на Паддингтон-Сквер, где городская администрация, расчистив сугробы снега, воздвигла по всему периметру разных размеров горки для детей всех возрастов: высокие, низкие, длинные, и короткие, с резными по бокам изображениями мультяшных героев. Статуи изо льда и снега подсвечивались разноцветными фонариками, а посередине возвышалась гигантская ёлка вся в белых гирляндах. Дети и их родители фотографировались около её пышных ветвей.

      Кроули вместе с Адамом и Азирафелем тоже решили запечатлеть этот снежный вечер. Их сфотографировали, после чего взяли адрес электронной почты, куда отправили фотографии.

      Адам визжал да хохотал, скатываясь на коленях своих опекунов с горок. Ветер морозил им щёки, словно прохаживаясь по коже жёсткой щёткой. Снежинки застревали на ресницах, покрыли шапки и плечи. Пахло горькой хвоей, имбирными пряниками из фургонов с Рождественскими угощениями, и ещё… чем-то непередаваемым. Из колонок на фонарных столбах раздавалась старая музыка. Все трое веселились, наслаждаясь предпраздничным вечером.

      Потом они вернулись домой, и принялись распаковывать коробки с украшениями для ёлки. Кроули достал откуда-то живую, хотя Ази просил купить искусственную. Развесили носки у миниатюрного камина, постелили коврик вокруг дерева, дабы иголки не засоряли полы. Адам схватил звезду и попросил Кроули поднять его к вершине ёлки. Демон позволил мальчику завершить украшение праздничной ели, после чего склонился к его уху и спросил шёпотом:

      — Знаешь один секрет?

      — Какой?

      — У моей руки есть одна суперсила.

      — Правда?! — тот загорелся глазками.

      — Ага, — и плеснув ею пафосно, демон торжественно огласил: — Она всегда нападает на самых послушных детишек! Ты послушный, Адам?

      — Нет-нет! — замотал головой.

      — Ой, что это? Рука не слушается меня! Ты солгал, Адам! Прими своё наказание!

      И с этим шуточным заявлением Кроули принялся беспощадно щекотать мальчишку. Адам визжал, брыкался, смеялся что было мочи, а Азирафель смотрел на всё это, и не мог не расплыться в улыбке. Глаза защипало, и на веках проклёвывались крошечные бусинки слёз. В следующим миг ангел подключил гирлянду в розетку, и ёлка замерцала разноцветными лампочками. Адам уставился на неё, любуясь заворожённо.

      — Пора ложиться спать, Адам.

      — Ооо, — разочарованно вздохнул тот.

      — Давай, а не то добрый Санта не подарит тебе подарок.

      — Ой, не слушай его, малец. Злой Санта наверняка оставит тебе подарок, если решишь не спать с нами всю ночь, — добавил Кроули.

      — Не спать! Не спать! Не спать! — затараторил Адам, прыгая на одной ноге.

      — Вот мой мальчик!

      — Кроули! — возмущался Ази.

      — Да будет тебе, ангел. Ну что случится, если он одну ночку не поспит?

      — Собьёт режим!

      — Решать-то всё равно Адаму. Мы — его хранители, помнишь?

      Но мальчик всё равно заснул, сидя рядом со своими опекунами. Азирафель читал ему Рождественскую сказку, а Кроули попивал глинтвейн, разглядывая танец пламени в камине. Ангел отнёс Адама в детскую, а когда вернулся, его ждала кружка с тёплым вином от демона.

      — С Рождеством, — поздравил он.

      — С Рождеством!

***

      Утром ангел хлопотал на кухне, готовя завтрак. Вафли вышли идеальными: они были одновременно и хрустящими и таяли во рту. Особенно они сочетались с шоколадным сиропом, который Кроули постоянно подливал в порцию Адама.

      — Ты его разбалуешь! — заявил Азирафель, стоя в цветочном передничке и с лопаточкой в руках.

      — На то я и демон, — ухмыляясь, подмигнул Кроули.

      — Ну что, Адам, как хочешь справить свой день рождения? Может сходим в ресторан?

      — А может в парк аттракционов? — добавил демон. — Пейнтболл? Стрип-клуб?

      — Кроули!

      — Что?

      Их препирательства резко прекратились, когда малыш Адам выпалил серьёзным тоном:

      — Я хочу к маме и папе! Можно мне к ним?

      Оба одарили малыша растроганными взглядами. Азирафель прижал ладони к груди да губу закусил. Кроули нахмурился печально. Как объяснить ребёнку, что его родители погибли? Как рассказать ему о том, что такое смерть? О том… что Адам больше никогда не увидит их?

      — Ох, мне очень жаль, малыш, но твои мама и папа, они… — начал было Азирафель, однако голос застрял в глотке.

      — Они уехали, и поручили всё нам, — солгал Кроули. — Они сказали, что очень сильно любят тебя, но не смогут быть рядом с тобой.

      — Но почему?!

      — Кроули… — попытался осадить его ангел, однако колесо лжи уже было запущено.

      — У них неотложные дела.

      Адам сопел, шмыгая носом. Прижимал к себе плюшевого слоника, всё силился не заплакать, однако стоило ласковой руке демона опуститься на его спину, мягко поглаживая, мальчик разревелся. Ази сразу же присоединился к ним, и вот они уже все втроём обнимаются.

      — Мы о тебе позаботимся, Адам, — обещал ангел. — Мы тебя никогда не бросим, слышишь?

      — Я… я хочу к ма-а-а-аме! Где моя мамочка?

      — Ш-ш-ш… — успокаивал Кроули.

      Как только малыш отошёл и успокоился, Азирафель вспомнил о своей недавней покупке. Стукнув себя по лбу, он сразу же рванул в спальню, откуда вытащил на свет довольно большую и увесистую коробку.

      — Что это? — поинтересовался демон.

      — Увидишь, — загадочно промурлыкал Ази.

      Из коробки он достал детское сидение голубого цвета. Стрельчатые глаза Кроули тут же на лоб полезли.

      — Что ты собираешься с этим делать? — ангел молча направился к двери из квартиры, демон же засеменил вслед за ним, не переставая расспрашивать: — Ангел, только не говори мне, что ты…

      — Ты всё правильно понял, Кроули.

      — Нет-нет, и ещё раз нет! Эта штука не будет в моей детке!

      — Кроули! Нам скоро везти Адама к зубному! Хочешь, чтобы все смотрели на нас как на больных?

      — Так отвези его на автобусе! Вон остановка рядом.

      — Зачем, когда у нас есть машина?

      — У МЕНЯ есть машина! — шипя, поправил демон. — И я ни за что, никогда, ни за какие коврижки, не позволю установить в МОЮ Бентли детское, мать его, сиденье!

      Тем не менее уже через двадцать минут сиденье преспокойненько установилось на заднем сидении. Кроули негодующе ворчал себе что-то под нос.

      — Это ненадолго, — уверял его Ази.

      — Ещё б это было навсегда, ангел! Будь благодарен за то, что я не расквасил тебе нос!

      — Что ж… спасибо.

      Пятилетие Адама они отпраздновали в семейном ресторанчике. Сев за угловой столик, они усадили мальчика прямо по середине, демон сел слева от него, ангел справа. Всё по канону. Адаму вручили детское меню с большими цветастыми буквами. Он неплохо умел читать, а потому помощь в изучении Адаму не требовалась. Азирафель указал пальцем на один из вариантов, после чего предложил:

      — Может хочешь морковного пирога? Морковь полезна для зрения.

      — Не слушай его! Выбери бисквитный торт с тройным кремом, или пиццу с сырными бортиками! Не прогадаешь! — соблазнял Кроули.

      — Выбери натуральный яблочный сок. В нём много витаминов.

      — Большую колу-черри!

      — Салатик!

      — Мясо!

      — Полезное!

      — Вредное!

      Их очередные препирательства оборвались в тот самый момент, когда Адам решил, чего он хочет:

      — А и то и другое нельзя? Я хочу пиццу и сок, и салат, и тортик!

      — В тебя столько не влезет, — рассмеялся ангел.

      — Всё в него влезет! Сегодня день праздника живота! Пускай ест что хочет и сколько хочет! Я всё оплачу! — с этим пафосным заявлением, Кроули плеснул рукой подзывая официантку.

      Наелись до отвала. Естественно Адам съел далеко не всё. В конце к ним подошли поющие работники с кусочком тортика и горящей свечкой. Адам так обрадовался, что аж запрыгал на попе. Азирафель не припоминал чтобы они заказывали поздравление, но затем посмотрел на демона и сразу всё понял. Этот прохвост обо всём заранее позаботился. И на сердце отчего-то стало теплее.

      Мальчик задул свечку, после чего, невзирая на своё переедание, набросился на тортик. Правда, после первого же кусочка его чуть не вырвало. Ангелу пришлось увести его в туалет, дабы привести в порядок.

      В их отсутствие к Кроули подошла одна из официанток, ворковала с горящими щёчками:

      — Вы такая милая пара, и сынишка у вас — просто чудо!

      — Ох, мы не… — хотел было возразить, но осадил сам себя. В самом деле, что подумают люди, если узнают, что опекуны Адама по сути не вместе? Это будет выглядеть странно. — Мы стараемся не афишировать, так что…

      — В наше время можно совершенно не бояться открыто показывать свои отношения. Ой, простите, если лезу не в своё дело.

      — Ага…

      В этот момент Азирафель как раз возвращался вместе с Адамом к их столику. Выглядел ангел очаровательно: весь сиял от радости, улыбался во все тридцать два. Ну прям-таки сдобный пирожочек! Так и хочется скушать.

      Когда они шли обратно, мальчик всё время старался уйти подальше от дороги, ближе к зданиям, дабы разглядывать витрины. Он отпустил руку Кроули и встал с другой стороны, ангел и демон оказались близко. Шли рядом, но… как будто всё ещё не вместе. Одна лишь мысль о том, чтобы взять ангела за руку — пугала до чёртиков. Парковка располагалась за углом, они так и не успели преодолеть сей барьер, прежде чем дойти до машины. А когда ехали домой, разговор не шёл. Адам захотел послушать радио. На одной из станций заиграла его любимая песенка из диснеевского мультика.

      — Оставь-оставь! Пожалуйста, Кроули!

      — Ох, ну только в честь дня рождения!

      А потом Адам стал активно подпевать. К нему присоединился Азирафель, тут уж и сам демон сдался под напором всеобщего веселья:

      — ♫Отпустииииии, и забуууудь, что прошло уже не вернуууть! Отпустииии, и забуууудь! Новый день укажет путь. Не-бо-юсь ничего ужееее, пусть бушует штоооорм — холод всегда мне был по душе.♫