Кроули уже совсем собрался уходить, когда Мюриэль упомянула о грядущей сегодня инспекции с самого верха.

— Представляешь? Никто даже не предупредил. Я сегодня была наверху и случайно услышала, — она явно сильно нервничала. — На всякий случай и пыль уже два раза всю вытерла… А то вдруг они решат, что я плохо справляюсь со своими обязанностями…

Она говорила что-то еще, но Демон практически перестал слышать, остался только фоновый шум. Его сейчас интересовало только одно, каким именно составом прибудет эта инспекция.

— Ты знаешь, кто именно будет? — на полуслове перебил он хранителя.

— Верховный Архангел Азирафель и его правая рука Архангел Рагуил, — отрапортовала ему Мюриэль.

Кроули зашипел и отстранился. Имя Азирафеля он готов был услышать. А вот второе имя — не готов. И более того, он откровенно не хотел его слышать больше абсолютно ни-ко-гда. Одного раза ему оказалось вполне достаточно.

Мюриэль шарахнулась от его шипения и испуганно уставилась на него. Кроули поднял руку, показывая, что все в порядке. Он сумел быстро справится с первой эмоцией.

— Там у вас перестановки? — он осторожно кивнул наверх и криво улыбнулся. — Вроде заместителем назначили Михаил?

— Азирафель подписал новое назначение еще месяц назад, — Мюриэль продолжала выдавать официальную информацию строго в форме рапорта.

— Эээй, ну хватит. Ты ж не в канцелярии, — бросил ей Кроули, пытаясь осознать и переварить услышанное.

Эта новость звучала еще почище первой. Демон чувствовал, как изнутри стремительно накатывает злость, затапливает его по самую макушку, круша и разбивая все его попытки как-то это контролировать…

Рагуил. Этот сукин сын теперь правая рука его Ангела. Тот самый Рагуил, который жестоко карает тех, кто позволяет себе неподчинение и нарушает границы дозволенного, и также еще ответственный за низвержение падших ангелов в ад.

Лучшей кандидатуры на роль заместителя Ангел, конечно, выбрать не мог. Он же сам всегда так строго следует правилам и держится в рамках границ! И тема про падших его тоже совсем никак не касается.

Кроули уже хотелось не просто шипеть, ему хотелось заорать во весь голос, так чтобы долетело до самых небес.

Это вот так ты все поменял, идиот? Ради этого стал верховным архангелом? Чтобы жестоко карать? Во что ты там вляпался, Ангел?

Уже начиная дымиться, Кроули яростно щелкнул пальцами, тратя подотчетное чудо, но перемещая себя подальше от магазина. Он вовремя успел, и поэтому хоть в этот раз все обошлось без жертв.

«Подальше» оказалось пустынным морским побережьем. Гроза ударила прямо над морем. Раскатисто пронеслась на пару километров вокруг, подняв в воздух полчища чаек и распугав другую прибрежную живность.

Демон все еще тяжело дышал. Он огляделся вокруг и пристроился на плоском камне. Провел рукой по лицу. Морской бриз приятно холодил разгоряченную кожу. Следовало перевести дух и поразмыслить.

Нужно успеть вернутся в лавку к приходу высокой комиссии. Он ни секунды не сомневался, что Рагуила в нее включили, чтобы Кроули даже не думал там появляться. Так вот, он не доставит им такого удовольствия. Он не пропустит возможность увидеть Азирафеля. И ему абсолютно плевать, как это будет выглядеть со стороны. Ему не нравится, что там происходит, и нужно понять, в чем истинная причина.

Не хотелось бы, чтобы небесный идиотизм оказался настолько заразным. А может с некоторых времен его выдают прямо вместе с костюмом Верховного? Как им удалось так быстро сломать Азирафеля? Или же это что-то другое? И тогда ему срочно нужно понять, что именно.

Чем дольше Демон размышлял на этот счет, тем больше верил в последний вариант. Сколько он помнил дружбу с Ангелом, тот всегда решительно и бесповоротно стоял на стороне добра. Ну почти... Но не добра в небесном понимании, а в истинном. Пусть они не всегда сходились с ним в мотивах, всё-таки сам Кроули был и есть демон, но такая позиция казалось Кроули достойной уважения.

Без колебаний отдать свой пламенеющий меч Адаму, чтоб первых людей не сожрали звери в пустыне, когда их изгнали с Евой из рая — вот что хорошо описывало Азирафеля.

Конечно, он по природе своей был и есть ангел, и ему полагалось молча, и не раздумывая, исполнять волю божью, и он иногда поначалу даже пытался действовать, как ему велят инструкции, но в момент принятия решения, когда осознавал всю суть, всегда выбирал в пользу жизни, а не исполнения долга.

В общем, Ангел категорически не вписывался со своими моральными принципами в сухую небесную канцелярию со строгими правилами и отсутствием компромиссов. И каждый раз безмерно страдал, когда приходилось врать и выкручиваться в отчетах, прикрывая чью-то оплошность, сохраняя очередную жизнь и не давая совершиться «божественной воле и замыслу».

Кроули не зря сейчас об этом вспомнил. В тот первый раз они вот также сидели на морском берегу… Нелепейшая история с испытанием веры Иова, после которой многое изменилось.

Ангел в принципе не понимал жестоких наказаний, даже абсолютно заслуженных. Считал, что каждая душа имеет право на раскаяние и безоговорочное прощение. А жестокость по определению не может нести добро. Но тут отдали прямой приказ наказать без вины, в качестве испытаний. Лишить Иова всего дорогого, что у него есть.

Ангел никак не мог найти внутренних оправданий для такого божественного решения. Особенно после разговора с Кроули. С логикой Ангел дружил не важно. Точнее пытался все время прикрыться божественным замыслом и прочей такой чепухой. Пришлось открыть ему глаза на совершенно мерзкую идею с пари между богом и сатаной, в которой фигурировали жизни детей Иова.

Хорошо хоть на небесах исполнение приказа по уничтожению не додумались навесить Азирафелю. Нет, ну что это он, в самом деле, всю грязную работу небо старается все же делать чужими руками. Ангелу требовалось только следить.

Кроули с этим заданием оказалось проще. Он и не собирался исполнять идиотских приказов, как и всегда, он просто сделал вид, что уничтожил всю живность. Он мог бы их уничтожить абсолютно всерьез, но он никогда не делал того, в чем не видел смысла. Бессмысленная жестокость совершенно не приносила ему никакого удовлетворения. Чем ему овцы, козы и гуси-то помешали? А отчет, он все стерпит. Никто больше нормально не проверял.

И убивать детей Иова Кроули однозначно не собирался. Наглые, избалованные стервецы, конечно, но это ж совсем не повод. Ангел пришел в ужас от разрешения неба на убийство детей. И они блестяще провернули операцию с их подменой.

И вот тогда-то Азирафелю впервые пришлось открыто соврать в лицо Гавриилу, чтобы их план не открылся. И не просто соврать, а дать слово Ангела, что те дети умерли, а это другие. Да еще глядя прямо в глаза начальству.

После Демон нашел Азирафеля на пустом берегу, сидящим на краешке камня почти у самой воды. Волны совсем лениво накатывались на кромку прибоя. Солнечные лучи играли и переливались в светлых кудрях. Картина могла бы выглядеть идиллической, если бы вся эта одинокая фигура в белом не выражала так явственно страдания и душевные муки. Поникшая голова, сцепленные до побелевших костяшек в замок руки.

Кроули не просто так здесь оказался, он подозревал, что Азирафелю окажется совсем непросто, поэтому и отправился его искать.

Ангел обернулся на шаги. Увидев его лицо и глаза, Демон понял что все даже хуже, чем он себе представлял.

— Я так и думал, что они пришлют тебя… — сказал Азирафель прерывающимся голосом. Он выдохнул и решительно поднялся с камня. Лицо его страдальчески сморщилось, губы сжались, вполне возможно, что до этого он даже плакал. — Ну, все, я готов идти!

— Идти куда? — переспросил с интересом Демон, чуть выгибая бровь. «Чего это он там интересно придумал?»

— В ад, — более обреченный голос было сложно себе представить.

«О, да ты вынес себе приговор, Ангел. Понятно. Видно разговор у нас будет долгий». Кроули опустился на камень со своей стороны.

— Я не поведу тебя в ад, Ангел, — он говорил тихо и размеренно, чтобы уравновесить, то что кипело сейчас внутри у принявшего все так близко к сердцу Азирафеля. Притом смотрел он не на Ангела, а на солнечные блики, бегущие по воде. Сквозь темные очки краски выглядели слегка приглушенными.

— Почему нет? — теперь голос Ангела звучал недоуменно и очень растерянно.

— Потому что тебе там не понравится, — все тем же размеренным тоном продолжил Кроули. Но, кажется, Ангел совсем не оценил его иронию.

— Но ты должен! — выдохнул он с жаром.

Демон с интересом обернулся, вглядываясь в растерянное лицо. Как же Азирафель жаждал получить свое наказание. Похоже, сейчас ему казалось, что это справедливо и правильно. Ангельские губы страдальчески скривились. Голос дрожал и срывался.

— Я теперь — как ты. Я — демон!

От неожиданности и полной абсурдности самой этой мысли губы Кроули расползлись в улыбке. Он честно попытался сдержаться, но получалось плохо. Это звучало, как нелепейшая из всех нелепейших идей, какую только можно было себе представить.

Азирафель всхлипнул. А Демон невольно начал смеяться, и тот удивленно на него воззрился.

— Прости, — говорить сквозь смех получалось плохо. — Ты думаешь, что ты Демон? С этими своими кудряшками. — Подступила новая порция смеха. «Ну, это ж надо было такое придумать, а?» — И этой походочкой…

— Я падший Ангел! Я солгал! И воспрепятствовал воле Божьей! — В голосе Ангела вдруг зазвучала такая мука, что Кроули стало совсем не до смеха. Требовалось срочно снизить этот эмоциональный градус.

— Ну, да, ты солгал, — он усмехнулся, всем своим видом ясно показывая, что не видит, что случилось прям что-то ужасное. Самое обычное дело. — Я же никому не скажу. А ты? — Демон посмотрел ему прямо в глаза. «Ну, давай, соображай, Ангел».

Азирафель медленно покачал головой. Конечно, он тоже никому ничего не скажет. Кажется, его слегка отпустило.

— Видишь, значит все остается по старому, — спокойно добавил Демон, снова переводя взгляд на воду.

Стоило дать Ангелу больше времени обдумать и уложить в голове эту спасительную мысль. Ничего не изменилось. Все будет, как и было раньше. Хотя это и не совсем так, увы… Кроули едва заметно вздохнул. Но это уже другой этап.

Азирафель в растерянности снова осел на камень со своей стороны. Мысль его ошеломила и сбила с толку. Кроули знал, о чем он думает. Ему даже не требовалось смотреть, чтобы в том убедиться.

Ангел совершил серьезный, очень серьезный проступок с точки зрения небес. Более того, он совершенно в нем не раскаивался. Потому что, если бы потребовалось сделать этот выбор снова, он бы не выбрал ничего другого. В данном случае для Азирафеля никакой другой вариант не рассматривался. Но самое ужасное для него, что наказания за это не будет. Совсем. Промолчит он, промолчит Кроули. И никто ничего не узнает. Вот так все просто. И как же сложно это будет ему принять.

Такой важный, поворотный момент. Настолько важный, что практически материально ощущался в воздухе. Кроули казалось, что его можно сейчас потрогать рукой. Но он продолжал просто молча следить взглядом за бликами на прозрачной воде. Это развилка дороги для Ангела — тяжело, но совершенно необходимо. Свою Кроули миновал когда-то давным-давным-давно.

— Но кто я? — спросил вдруг его Азирафель растерянно.

— Ты просто ангел, который с небесами настолько, насколько он может, — мягко проговорил в ответ ему Кроули, обернувшись. Тем самым напоминая ему фразу, которой совсем недавно, он отвечал ему на вопрос про себя — почему он не исполняет приказы, почему всегда делает собственный выбор. Сотрудничает с адом ровно настолько, насколько может.

— Звучит так… — Ангел замялся и кинул страдальческий взгляд на небо.

— Одиноко? — подсказал ему понимающе Демон.

Азирафель обернулся и закивал. Он смотрел с такой надеждой, ожидая, что Демон разуверит его, как и в прошлый их разговор. Скажет, что совсем не одинок. Но Демон не собирался сейчас его обнадеживать. Этот путь требовалось пройти до конца.

— Да, — он согласно закивал в ответ, подтверждая.

— Но ты же говорил, что это не так? — в голубых глазах плескались растерянность и страх непоправимой ошибки.

— Я же демон, я солгал.