Азирафель со вздохом коснулся пальцами документа, лежащего у него на столе. Он только что подписал назначение своего нового заместителя. Не самая лучшая кандидатура, но с Рагуилом необходимо уже как-то «наводить мосты».

Это теперь казалось делом принципа, найти к их местному гиганту какой-то особый подход. Он устрашал уже одной своей массой. Огромный и в высоту и в обхвате плеч. Вечно подозрительный, жестокий, абсолютно бескомпромиссный. С застывшим, как будто вырезанным из камня лицом, с темными, но вечно холодными как пустота глазами, пугающе неподвижными и безразличными. В его компетенции было следить, чтобы все строго следовали букве закона, а любое неповиновение и вольнодумство беспощадно и строго наказывалось.

У Азирафеля каждый раз все с ужасом переворачивалось внутри, когда он вспоминал, что именно этот архангел отправлял всех падших ангелов в ад. И эти самые огромные руки когда-то давно опалили белые крылья Кроули и скинули падшего вниз.

Может по этой причине Ангел никак и не мог наладить с Рагуилом какой-то нормальный контакт. Чтобы с контактом все получилось, требовалось действовать от всей души, быть максимально искренним. С Рагуилом искренне только хотелось никогда его больше не видеть. Когда же он открывал рот (чтобы в очередной раз призвать наказать грешников максимально сурово, «чтобы другим неповадно было или в следующий раз хорошенько подумали»), то желательно еще и не слышать. Ангел поморщился и вздохнул.

Рагуил оставался главной проблемой, и если ее не решить, то весь план окажется под угрозой. Придется теперь ровно наоборот общаться с ним еще плотнее и больше, чтобы найти на чем его зацепить.

Чтобы Михаил не обиделась, Азирафель предложил для нее руководство специально созданным недавно отделом по подготовке второго пришествия. Формально должность была пониже, чем первый заместитель Верховного, но фактически намного почетнее. Так что она почувствовала себя даже польщенной.

Ангел решил не отправлять приказ по внутренней почте, а самостоятельно дойти до канцелярии. На обратном пути можно как раз будет заскочить и поздравить Рагуила с его назначением заместителем.

Маршрут проходил мимо лифта, и Азирафель по привычке хотел уже ускорить шаг, когда вдруг двери лифта распахнулись, и появилась маленькая Мюриэль.

— Доброго дня! — она радостно заулыбалась и помахала ему рукой. Ангел остановился, стараясь мило улыбаться в ответ. Он даже, кажется, говорил что-то вежливо-приветственное. А в ушах стучало так, что он ничего не слышал.

Но вдруг уши отложило словно по волшебству.

— … в магазине все в полном порядке, можешь не волноваться, — докладывала ему Мюриэль. — Все книги на месте. Все до единой. Мистер Кроули… Демон может все подтвердить. Он каждую неделю приезжает, следит, чтобы у меня был порядок…

Азирафелю пришлось срочно опереться рукой о стену. «Каждую неделю приезжает?! Кроули? Приезжает и следит за порядком?! И никакой тебе Альфы Центавра…»

Сердце продолжало гулко стучать, отдаваясь во всем теле. Нужно расспросить Мюриэль подробнее, но только явно не здесь.

— Мюриэль, ты же теперь любишь кофе?

Он увел ее к себе в кабинет, налил ей из машины кофе и принялся слушать, что там у них внизу происходит.

Чем дольше она рассказывала, тем ужаснее ощущал себя Ангел. Ему было непереносимо стыдно. Придумал себе такую спасительную мысль, что Кроули все вычеркнул из своей жизни. Что для Демона было бы слишком больно, чтобы вспоминать это раз за разом. Что проще стереть! Как будто его и не было. Что, в конце то концов, у него все хорошо, улетел себе на Альфу Центавра, как грозился в сердцах, наверное, тысячи раз. И что он и видеть, и слышать про Ангела не захочет.

Только вот Азирафель почему-то никак не учел, что друг его всегда возвращался, как бы серьезно они не ругались. Особенно, если знал, что нужна его помощь. А сейчас его помощь тоже очень-очень нужна.

И вот Кроули никуда не ушел, и не только не спалил ко всем чертям лавку, а сохранил то, что так дорого им обоим. И если он узнает про манипуляции Метатрона с кофе, то он, конечно, поверит.

Надо только как-то умудриться теперь ему все рассказать. И Ангелу потом просить и просить у него прощения, но не за весь этот бред, что он нес из-за отравы в кофе, а за то, что он так ужасно подумал про лучшего друга.

Когда же Мюриэль поделилась в конце, что у соседок в кафе теперь играют и продают пластинки, Азирафелю срочно пришлось вытирать глаза.