В кабинете было душно. У Коли кружилась голова не только от нехватки кислорода, но и от сидящего на диване Руслана. Точнее, спящего.

Даже руки дрожали от такого. Он не мог поверить своей неудаче, ведь ещё утром он принял витамины, а сейчас его гормоны так резво убеждали его, что он может сделать что-то страшное.

Неправильное.

За что бы он мог себя порицать до конца своей очень долгой жизни. Матвей бы его тоже осудил, он бы смотрел на него с тем самым отвращением, которое видел Коля лишь однажды.

И больше ему не хотелось.

О возникновении таких странных желаний он догадался, когда был ещё совсем маленьким. После жутких времён, когда был под протекцией Максима Иртышского, обещавшего маленькому Коле, что он будет гордым городом Империи, а не мусорной кучей, Коля стал тих и безмолвен.

Его не мучили другие люди разговорами. Казалось, в этот период Сибирь молчала. Тихо, совсем невесомо их обдувал ветер перемен, который вновь и вновь повторял, что если не сейчас, то когда-нибудь справедливость точно восторжествует.

Коля молчал со всеми вместе. И в этот момент к нему приехал Руслан. Был ли он в молодом городе проездом или ему действительно было любопытно посмотреть на Колю, никто так и не понял.

Руслана вообще редко кто понимал. Даже Дугар.

И тогда Коля потерял голову, потому что ему стало все равно на мрачные лица, на пустынные улицы и отсутствие воздуха свободы. Ему стало наплевать на всё, в голове до сих пор гудит тот самый голос, те же слова. Был Руслан. И многочисленные процессы распада атомов или самого Коли.

— А вот и новый надоеда на наши головы! — было первым, что сказал Руслан.

Коля весь сжался, испугавшись таких резких слов. Он думал, что после штурма Красноярска Красной армией, он будет мрачным, таким же озлобленным, как Омск. Но Руслан Енисейский был расслаблен и спокоен.

По крайней мере так оценил маленький и ещё совсем юный мозг Коли.

— Ну рассказывай о себе, дружок. — в головсе не было искренней заинтересованности. В ней было что-то другое.

— Я Николай Сибиряков... Новониколаевск, — робко пробормотал Коля.

— Отвратительное название, — произнёс Руслан и засмеялся. — Умеют же такое убожество придумывать.

Коля сжал ладошки, чувствуя, как по ним скатывается пот. Ему было некомфортно.

— Никакой фантазии. Всё в честь одних и тех же людей. Кому нужны эти идиоты, которые кроме балов и золота ничего не видели? А, Колька?

Коля робко кивнул только для того, чтобы Руслан не смотрел на него так пронзительно и выжидающе. Было невыносимо чувствовать на себе этот яркий взгляд зеленых глаз.

— Вот видишь! Может, что из тебя вырастет достойное.

Руслан сел рядом, заставив Колю сжаться.

— Сибирь и так из века в век становится только хуже. Пусть и людей больше, но суть одна и та же. Весело быть местом для каторги, — хохотнул Руслан. — Вот я уже какой век веселюсь.

И он действительно засмеялся, словно был рад. Но Коле этот смех вовсе не показался радостным. Наоборот. В глазах Руслана не было ни капли искренности. Он был пропитан насквозь ложью.

— Лучше бы тебя переместили поближе к столицам. У нас же только они шикуют. А что до Новониколаевска? Плевать. Даже название тебе такое придумали, чтобы посмеяться. Но ничего, у меня тоже сначала были такие мысли, а я как дурак верил в свою важность для страны.

На губах Руслана всё ещё была заговорщическая улыбка, но глаза были пустыми. Коля это видел лучше всего. Может, эти пустые глаза привлекли его? Может, в нём с рождения была тяга к науке, а в частности к решению сложных математических проблем?

Ведь что такое математика? Это не просто решение чего-то, а это кропотливый труд. Тебе нужно перед решением придумать доступные способы, чтобы в конечном счёте у тебя вышел красивый и приятный ответ. Иногда даже простой ноль надо разложить на какие-то слагаемые или множители.

И Коля собирался это сделать. Ещё тогда, в детстве. А сейчас он просто может позволить себе полюбоваться Русланом.

Руслан отдыхал очень часто. Иногда даже Коля удивлялся, где же он столько работает. Но чуть позже, по собственным наблюдениям, Коля сделал вывод, что Руслан очень похож на кота. Котам тоже хорошо живётся в тёплой квартире с лучшим кормом и ласковыми хозяевами. Он с утра до ночи валяется во всех углах квартиры, прерываясь только на еду и на походы в туалет. Но в случае с Русланом, этот кот был непростым. Прежде всего ему пришлось родиться на улице, выжить, а потом уже попасть в добрые и ласковые руки.

Теперь Коле только и оставалось, что узнать, где и как был замешан Руслан. В каких уличных драках ему успели надрать задницу.

— Чего пылишься, начальник? — произнёс Руслан, не открывая глаза.

Коля вздрогнул. От удивления он занервничал, но быстро подавил в себе всякий намёк на испуг и стресс.

— Время для работы, Руслан, — строго сказал Коля.

— Работы? А я что делаю?

Руслан приоткрыл глаза, подглядывая за Колей из-под красных ресниц. Губы его растянулись в хитрой усмешке.

— Ты отдыхаешь.

— Не-а. Ты же видишь, что я на работе. Отдыхаю я дома или за пределами кабинета моего дорогого начальника.

— Тогда чем ты занимался?

— Сном.

— Но это не работа, — нахмурился Коля.

— Как раз-таки работа! Я работаю над своим здоровьем.

— Но...

— Из-за тебя я пропустил ночной сон, так как спешил к тебе. И фаза сна, между прочим...

— Откуда ты знаешь про фазы сна?...

Руслан улыбнулся, а затем указал на большой плакат с настоятельной рекомендацией следить за своим здоровьем. Этот плакат сюда приклеил Матвей.

— Сам же ты сюда и повесил.

Коля вздохнул. Руслана не изменить.

— Я учусь у столицы, начальник!

— Но работа...

— Сон важен! — тоном комсомольца произнёс Руслан.

Коля устало качнул головой.

— Ты написал отчёт?

— Я? Только что написал.

Коля взял у него из рук несколько листов бумаги, и на каждом было написано, что в Красноярске «всё пиздато».

Коля снял очки и сжал переносицу. Он не мог понять, почему Руслан так плохо к нему относится. Неужели Красноярск и правда его ненавидел?

— Руслан, это...

— Излишне подробно, да? Ну тогда я пойду, ты внеси правки, если хочешь. Я потом прочитаю, что ты насочинял. Может, узнаю, что в этом году леса не будут гореть или узнаю, что люди из моей дыры не уезжают! Удиви меня!

Руслан послал Коле воздушный поцелуй и захлопнул за собой дверь. Коля сел на то место, где диван ещё сохранил тепло Руслана.

Несмотря на то, что на каждом листе отчёта были написаны грубые слова, таблицы и статистика всё же были заполнены. А эти слова были написаны карандашом, только поэтому Коля и не стал ругаться.

Но всё же это было неприятно. Коля не просил к себе какого-то особого отношения, ему бы хватило простого обмена информацией. Но отчего-то всё внутри ныло и изнемогало.

Сколько уже десятилетий Коля борется с этим поведением в свою сторону. И что интересно, каждый раз, когда Коля настраивается разгадать или понять Руслана, то всегда натыкается на такую стену из шуток и насмешек.

Никто никогда так сильно не сопротивлялся тому, чтобы в нём разглядели хоть что-то хорошее. Но Коля будет стараться, его же больше ничего так сильно не цепляло в жизни.

***

Ночной Новосибирск не привлекал к себе внимания. Руслан и так знал, как выглядит город. Ему не хотелось смотреть и видеть, как по тротуарам ходят люди, как вокруг чисто и ухожено. Да, в Красноярске было ничуть не хуже. Там тоже было чисто, кто-то даже говорил, что Красноярск во много раз достойнее быть столицей Сибири. Руслан радовался этому, правда, радовался. Но потом в памяти всплывали воспоминания давно ушедших дней, когда Москву, великую и неподражаемую Москву, заменили на только-только строящийся Санкт-Петербург.

За это он ненавидел людей. Именно за то, что в их нутре красными нитями вышито слово «Предательство».

И как бы Руслан не работал, чтобы стать хотя бы столицей округа, его всё равно не считали достаточно достойным.

Он грязно выругался, прибавляя скорости. Мотоцикл нёсся слишком быстро, так что, возможно, позже ему придёт штраф за превышение скорости. Но Руслану было всё равно. Ему просто хотелось чего-то другого. Он нуждался в том, чтобы не видеть лицо Новосибирска каждую неделю. Ему нужно было спокойно проживать свою поганую жизнь без потрясений и без раздражений.

Если бы Руслан знал, что так получится, то задушил бы этого мальчишку ещё тогда, когда впервые его увидел. Потому что это Коля Сибиряков, потому что он и правда достоин звания столицы.

Сзади послышался вой кареты скорой помощи, и Руслан уступил дорогу. В заднем кармане вибрирует телефон, от чего Руслан вздрагивает.

Дугар.

Это точно должен быть он. Иначе почему к кому-то немедленно приезжает карета скорой помощи, а о нём никто даже не волнуется.

Он заезжает на парковку и достаёт телефон. Руслан облегчённо выдыхает, когда видит на экране знакомое имя.

— Да?

На другом конце слышится хриплый голос Дугара:

— Привет, Крас. На этой неделе я не смогу приехать.

Внутри всё падает, сыпется как карточный домик. Руслан борется с желанием разбить телефон об асфальт и забыть слова друга. Единственного друга.

— Да? Почему? Опять семейные обстоятельства? — хмыкает Руслан.

— Да, ты же знаешь, что я не специально. Просто... Всё сложно сейчас и так. Нам всем плохо в преддверии лета и прочих вещей. Просто не хочется сильно напрягаться, чтобы сохранить побольше сил.

— Иногда создаётся такое ощущение, что твои «семейные обстоятельства» только и умеют, что делать ctrl C, ctrl V. 

Дугар смеётся, ему очень нравятся шутки про программирование. Поэтому Руслан вызубрил все, что было в открытом доступе. Их столица бы оценила такое рвение к изучению, но Руслан как ничего в этом не понимал, так и не понимает.

Просто помнит это все для Дугара.

— Да. Но на самом деле сейчас ситуация куда лучше. Спокойнее, я бы даже сказал.

— Им стоит вырасти, — получается грубо, отчего Руслан сразу прислушивается к звукам с другой стороны.

Вдруг Дугар раздражённо фыркнул или что-то ещё более плохое?

— Да, стоит. Но дай им шанс побыть молодыми. Время есть, да и почему не позволить этому просто быть?

— Может, ты прав.

Руслан так не считает. Он вообще никак не считает. Просто Дугар... Дугар — это совершенно другой случай. Исключение из всех исключений. Для Руслана он имеет сакральное значение.

— Конечно, так и есть. Ладно, давай. До скорой встречи, Руслан.

— До скорой встречи.

И снова как три сотни лет назад. Молчание после того, как всё рушится на глазах. Кто бы руку подал. Так нет же, все проходят мимо.

— Блять, — громко ругается он.

Проходящие мимо люди смотрят на него с осуждением. Но Руслану плохо, ему хоть как-то нужно успокоиться, иначе он прямо здесь не только разобьёт телефон, но и новенький мотоцикл.

Ему нужно срочно чем-то заняться. Ему нужно... освежить разум.

Да, именно это ему и нужно. Либо Дугар, либо беспросветная тьма. Так он всю жизнь и прожил. Ужасы тайги или Дугар с его обнадёживающей улыбкой.

***

В клубе душно. Пахнет сыростью и воняет смесью духов. Девушки, уже порядком выпившие, крутятся у барной стойки. Они не обращают внимания на мужчин, которые собрались в клубе. Как известно, выпившим женщинам совсем не нужно мужское внимание. Им нужно поговорить, выговориться кому-нибудь, а потом хорошенько потанцевать. Тогда будет считаться, что вечер прошёл удачно.

Руслан же ищет другого. Ему нужен кто-то... Кто-то похожий. Ему нужен тот, кто не будет возникать, когда он скажет, что его лучше брать сзади. А ещё не удивится сдавленным стонам с чужим именем.

И он замечает его. Тихого, почти неприметного парня, сидящего в компании с полупустой бутылкой.

Руслан направляется к нему, внутренне сжимаясь от предвкушения.

— Привет, — он кокетливо улыбается, представляясь этому смертному совсем не тем, кем на самом деле является.

— Здравствуйте.

— Шумно, правда?

— А... это. Да. Шумновато.

— Не хотите...?

— А?

— Говорю, не хотите выйти подышать?

Глаза этого парня мелькают, он удивлённо откидывается. Да, Руслан не прогадал. Такие тихие мальчики обычно оказываются на самом деле настоящими уродами, которых Руслан терпеть не может. Руслана вообще никто терпеть не может.

Кроме Дугара. Но с Дугаром все сложно.

— Хочу, — облизывается парень.

Руслан наклоняется, выдыхая ему жаркий воздух в ухо. Парень вздрагивает, и глаза его загораются.

— Очень хочу.

— Тогда нужно выйти.

Всё проходит по одному и тому же сценарию. Руслан не стал бы повторять это из раза в раз, не стал бы ложиться под подобных уродов. Если бы только Руслан не чувствовал себя таким пустым, если бы он только не ломался каждый раз, когда всё обваливалось.

Ему просто нужно было ощутить себя хотя бы ничтожеством, чтобы жить дальше. Иначе окажется, что Сибирь и правда сильнее. Окажется, что она заморозила остатки души Руслана.

А он не мог этого допустить. Никак не мог.

Руслан закуривает сигарету, провожая взглядом довольного парня. Он даже не прощается, потому что незачем. Руслана он не знает, даже имя любовника ему неизвестно.

— Ну и скотина, — бросает ему вслед Руслан.

Он умышленно пришёл в место, где крутом всё пропитано грязью, похотью и мертвечиной. Только на этой сцене театра он играет настоящего себя — мёртвое тело.

И чего ему было ждать от подобного заведения. Здесь полно таких уродов, которым наплевать. И Руслану наплевать.

Телефон снова вибрирует, и Енисейский вздрагивает. Он откидывают сигарету и быстро вытаскивает телефон из кармана. Он жаждет увидеть там одно имя, одно очень желанное имя.

Но вместо Дугара, там высвечивается глупое и несуразное имя.

Коля Сибиряков.

Руслан мог бы записать его как-нибудь по-остроумнее, но просто не смог придумать более глупого прозвища, чем имя столицы округа.

— Да?

— Руслан, здравствуй. Я напомню, что когда ты говоришь в начале «да», то рискуешь подвергнуться атаке мошенников.

— Чего? Ты ради этого звонишь?

Руслану хочется его убить. Правда, хочется. Он и не посмотрел бы на эти синие глазки, умоляющие его подождать, пока ростки гороха вырастут. Коле ведь жалко умирать, когда эксперимент не закончен.

— Нет... Но это лучше не забывать. Лучше начинать разговор по телефону с «Алло».

— Алло? Ты смеёшься?

— Нет.

— Переходи к сути, — раздражённо шипит Руслан.

— Я звоню, чтобы узнать, поедешь ли ты со мной в командировку.

— Это ещё зачем?

— В Москве пройдёт важный форум. Там будут представлены...

— Ладно, заткнись. Я не хочу знать.

— Как же? Это очень важно...

— Важно? — Руслан смотрит в искажённое лицо в зеркале. Он снова берет сигарету и затягивается.

— Пригласи свою мамашу или Максима, а то он скоро стухнет. Он и так похож на того, кто моется в гуталине и дышит опиумом.  

— Что? — не понимает Коля. Это отчётливо слышно по его удивлённому голосу.

— Говорю, позови свою няньку.

Коля молчит. Кажется, в его голове происходят мыслительные процессы.

— Матвея позови. Иначе он нас всех тут в будки посадит.

Руслан хрипло смеётся над собственными словами. Ему, если честно, совсем не смешно. Хочется ударить себя по щеке, по которой недавно проходился губами этот мудак.

— Зачем мне звать Матвея? Он не любит подобные мероприятия...

— Правда? А я вообще удивлён, что он стал городом. Я думал, что такой педант должен быть только со статусом деревни.

Руслан не может видеть его лица, но точно знает, что он хмурится. Коля всегда хмурится, когда что-то не вписывается в его рамки понимания этого мира.

— Тем более, Максим сказал, что не сможет, — всё-таки нашёл, что ответить, Коля. — У него важная конференция в городе, а у тебя у единственного ничего не запланировано.

— Что? Блять, ты за всем следишь что ли?

— Я веду учёт, что и где происходит. Это влияет на общую статистику, которую я должен буду предоставить Михаилу Юрьевичу.

— Не морочь мне мозги. Никуда я с тобой не поеду.

— Это обязательно, Руслан.

— Нет ничего более неприятного, чем видеть сладкую столичную жизнь, Колька. Ты же знаешь.

— Я не понимаю, к чему ты клонишь, Руслан. Мне нужно было лишь предупредить тебя, что 12 числа состоится поездка. Это всего на неделю.

Руслан ничего не ответив, сбросил.

Никуда он не поедет. Разве не понятно? Если его не сделали столицей, то уж точно выполнять её дела он не станет. И тем более меньше всего в Сибири Руслан проникался симпатией к Коле.

На обратной стороне Коля тяжело вздохнул.

— Ну, что, дорогой? — Матвей заботливо пододвинул к нему чашку чая и небольшую тарелку со сладким тортом.

В последнее время Томск зачастил с кондитерскими изделиями, где сахара больше всех. Коля, конечно, шоколад уважал. Он всегда носил с собой плитку шоколада для разгрузки разума. Но чтобы так часто есть торты? Это казалось ему странным.

— Поедем на конференцию в Москву. Руслан в этом году стал одним из лучших в рейтинге по уровню жизни.

— Да? Неужели?

— Да. Тем более это было полезно для нас обоих. Такой шанс пообщаться с лучшими городами страны.

Матвей тепло, но насмешливо улыбнулся.

— Ты же каждое собрание видишься с ними.

— Но не со всеми. Вот, например, Казань не является столицей округа, но у неё много чему можно поучиться. Или Калининград, который имеет знакомства с немецкими городами. До недавнего времени я тоже хорошо с ними общался, но сейчас с этим трудности.

— Тогда это хороший шанс для тебя, Коля.

— Не только для меня. Для любого города, которому хочется развиваться, это отличный шанс.

— Для тебя это хороший шанс познакомиться с кем-нибудь поближе. Может, тебе попробовать подружиться с южными городами? Я слышал, что у них довольно весёлая компания.

Коля задумчиво ковыряет торт, как маленький ребёнок. Матвей сразу же замечает это, поэтому его голос смягчается.

— Они очень дружелюбные. Чем-то похожи на нас, но ты же знаешь, что солнце...

— Даёт много витамина D. Знаю.

— Кхм... Да. Поэтому у них много энергии и, очевидно, больше жажды что-то делать.

— В таком случае целесообразнее было бы перенести центр ближе к югу, чтобы люди были более трудоспособны.

— Нет, друг мой. Тогда люди и вовсе перестанут работать.

— Почему?

— Дорогой, ешь торт и пей чай. Зачем тебе думать об этом?

— Но это... интересно.

Матвей насмешливо посмотрел на него, а затем поближе пододвинул фарфоровую тарелочку с конфетами.

— У тебя же выходной, Коля. Не думай об этом.

Коля насупился и записал в голове заметку: почитать больше об этой теме. Он мог бы совершить новое открытие в области психологии, если бы ему дали чуть-чуть времени.

И шоколада. Коля быстро съел вкусный торт и принялся заедать его конфетами.

Матвей с довольным видом смотрел на него так, будто добился своей цели.

Всё-таки Томск был жутким человеком, во многом непонятным и непоследовательным. Сначала он загонял маленького Колю в рамки, старался навязать чёрное и белое, придумать расписание. А затем он старается помочь Коле на работе, чтобы тот ушёл пораньше, покупает вкуснейший шоколадный торт вот уже пятую неделю подряд.

Странный он, думает Коля.

Матвея ему никогда не понять.

***

— Пришли документы попозже, если не успеваешь.

— Я успеваю.

Михаил хмыкает в трубку, и Коле становится неловко от этого.

— Ты можешь не спешить. Сроки не поджимают.

— Я успеваю.

— Ах, да, совсем забыл. Тебе придётся ехать не только на конференцию, но и организовать её у себя. Но опять же, можешь не спешить. Мы всё-таки наукой занимаемся, а это дело сложное, кропотливое. Атом не солдат, атом рабочий.

На другом конце слышится заливистый смех Москвы. Коля неловко перебирает документы, пытаясь навести порядок на столе.

— Потом нужно позаботиться об учёных, которые приедут к тебе. Это будет в июле. Не спеши, но и не затягивай с этим. Эти уважаемые люди не любят, когда о них забывают. Иначе кто будет работать, а?

— Я понял.

— Ну и следи за Омском. В последнее время он добывает чересчур много сырья. Газпром — не моя ниша, но краем уха подслушал. Главное, чтобы у нас не было так много экологических проблем, какие нам пытаются приписать в иностранных газетах.

— Сейчас всё стабильно.

— Стабильно? Ну и отлично. Значит, эти сплетники Уильям и Джеймс привирают. Вот любят они перемывать всем подряд кости, да?

Коля тяжело выдыхает.

— Да.

— Не сухо у вас в этом году? Противопожарные меры приняли?

— Всё сделали.

— Пожары — это дело сложное. Чёрт его знает, кто там спички кинет в лесу. Я уже жалею, что когда-то присоединил Сибирь к России, — Московский смеётся. — Столько денег уходит на эти ваши пожары.

— Мы каждый год делаем всё, что можем.

— Это хорошее решение. Но всё-таки будьте поаккуратнее. Нам нужно держать лицо перед партнёрами и не давать этим пройдохам-англосаксам повода для сплетен. Пусть лучше падают в обморок от цен на бензин и газ. А этот британский идиот пусть травится топкой каминов, раз такой умный.

— Его обдувает со всех сторон ветер...

— Не огорчай меня, Коля. Дай мне помечтать, что этот идиот в один прекрасный момент помрёт от углекислого газа.

— Но...

— Не огорчай меня!

Коля услышал, как на другом конце кто-то едва слышно ругается. Михаил в ответ что-то быстро говорит.

— Ладно, Коля! Обсудим всё на собрании или на конференции, когда ты приедешь в Москву.

— Хорошо. До свидания.

— О, стой! — Московский снова что-то зашептал кому-то, кто был рядом с ним. — Ты позовёшь с собой Максима?

— Нет, Максим занят.

Московский издал недовольный звук.

— Неужели, Руслана Енисейского?

— Он хорошо работает. Я думаю, что для него это могло бы стать хорошим опытом.

— Ну... Поступай, как считаешь нужным. Хотелось бы по-максимуму избежать неприятностей. Я уже рискую, когда собираю пол-России в одном месте. Чего стоит только одна Камалия. А здесь ещё и ваш разбойник.

Коля посмотрел на часы. Что-то уже долго Московский ведёт с ним беседу.

— Бедный Миша Московский. Все его обижают.

— Михаил Юрьевич.

— Да, Коля. Ладно... пожелай мне удачи.

— Зачем?

— Может, это мой последний день.

Коля услышал рычание на линии Москвы.

— На вас напали? — беспокойно спросил он.

— Бедный Миша. Кто бы его пожалел.

Коля нахмурился.

— Ладно-ладно. Пока, Коля. Если я не переживу сегодняшний день, то не дай Александру Петровичу стать столицей. Он все деньги с Сибири заберёт себе и отстроит себе здания.

И Коля услышал гудки. Сбросил.

Москва, конечно, существенно отличался от себя при Советском Союзе. Тогда он был более серьёзным и совсем не понимал шуток. Сейчас он тоже не особо понимает шутки, но сам шутить очень любит.

Коле пришлось учиться понимать его в детстве, иначе он бы столько раз оказался выброшен на улицу, что страшно даже представить. Маленький Коля понимал, что если не Москва, то, возможно, его никто не сможет так хорошо обучить. Поэтому пришлось следовать правилам поведения при Московском.

И если бы не было того советского периода в их истории, то Коля никогда бы не стал таким перспективным городом. Он бы, может, так и остался Новониколаевском. И его бы тогда точно никогда не назначили на пост столицы округа.

Коля тяжело выдохнул. В психологии такие размышления о прошлом называются «рефлексией». И люди часто сдавали именно на этом этапе познания себя. Потому что становилось настолько больно вспоминать прошлое и понимать уже с более осознанной стороны остальных людей, которые причинили боль.

Вот и он теперь готов отказаться от этого этапа, лишь бы не вспоминать.

Сейчас же у него всё хорошо? У него есть Матвей, у него хорошие отношения с многими городами. Да и сам он очень успешный город.

Ему не нужно вспоминать. Возможно, он исключение из правил. Ему и так ведь хорошо?

***

Здесь было открыто окно, но в кабинете всё равно было жарко. Весна в этом году была подозрительно быстрой. Вся Россия и так страдала от разных природных катастроф. И Коля очень боялся за сибирские города с реками. Он пару раз в день писал Максиму, спрашивал про Омь.

В общем, проблем хватало и так.

— Никуда я с тобой не поеду, — улыбнулся Руслан.

— Но почему? Это ведь...

— Хороший шанс, я понял. Но Москва, она, знаешь ли, душная. Мне легче в родной Сибири. И не хочу я видеть эти зажравшиеся рожи.

Коля нахмурился.

— Но там будет много городов...

— И что?

Руслан язвительно улыбнулся и сел на диван. Несколько дней назад он здесь уснул или сделал вид, что уснул. Теперь же он сидел так, будто Коля перед ним отчитывается.

— Прекрати, Руслан. Кто-то же должен поехать.

— Вот ты и едь. Мне там не место.

Через пару минут уже должны были подойти другие города округа, поэтому Коле нужно было скорее уговаривать Руслана поехать.

— Послушай, я не собираюсь плясать перед Москвой, как ты. Я вообще не собираюсь его видеть! От него одни только гадости можно услышать, ей Богу.

Руслан засмеялся, но в который раз этот смех был ненастоящим.

— В прошлый раз я узнал, что столицей СФО будешь ты. Ну вот и будь!

— Но Руслан...

В кабинет вошёл Матвей, Максим, а за ними Дугар.

— Дугар! — крикнул Руслан.

Коле стало тяжелее, когда вместо наигранной язвительности, в которой не было ни грамма настоящих эмоций, он услышал, как радостно Руслан встречает друга.

— Хорошо, что ты пришёл! Меня здесь отчитывает наш маленький начальник.

Дугар всегда безразлично относился к жалобам Руслана на Колю. Он пропускал всё это мимо ушей, снова заглядывая на экран телефона, где у него были торги акциями.

— Привет, — бросил Дугар другу.

Руслан тут же подскочил к Дугару и сел рядом. Они о чём-то начали тихо переговариваться. Коля то и дело слышал весёлый смех Руслана.

Сибиряков стоял у дивана, на котором минуту назад сидел Руслан. Ему самому ни о чем не хотелось больше говорить. Отчего-то внутри всё ныло и просилось наружу.

— Дорогой, все в сборе. Можно начинать или ты ещё пока не готов? — заботливо спросил Матвей.

Коля отрицательно мотнул головой. Он проведёт собрание, даже если весь его разум до сих пор прокручивает каждое слово Руслана.

— Давай скорее, сегодня ведь пятница, — подгоняет его Руслан.

Как он может быть таким?

— Руслан, прекрати, — вступается за Колю Матвей. — Это твоя работа, тем более собрания всего раз в две недели.

— Да, но вечером в пятницу хочется только кому-нибудь уеб...

Матвей прикрывает ему рот, неловко улыбаясь Коле. А затем поворачивается к Руслану и смотрит так, будто сейчас расскажет самую страшную его тайну. Руслан недовольно замолкает, но больше ничего не произносит.

Да, Коля действительно отвратительная столица. Лучше бы на его месте был кто-то другой. Кто-то опытный и ответственный. Кто-то, кто мог бы вот так дисциплинировать даже самого Руслана.

Коля здесь лишний. Ему место в лаборатории, где он будет снова и снова проводить одни и те же опыты, чтобы узнать, какой элемент можно будет найти следующим.

И глупо получится, будто в настоящей жизни, что вот они, самые основные элементы, из которых состоит всё, что мы сейчас видим. Потом учёные будут копать дальше и открывать всё новые и новые элементы, но они будут едва заметны человеческому глазу. А некоторые только на миг будут проявляться. Какие-нибудь французы обязательно оспорят существование того или иного элемента, всячески стараясь очернить российскую науку.

Коля чувствует себя таким же жалким элементом. Он молодой, только сформировавшийся город. В нём нет той закалки веками, которой подверглись другие сибирские города.

Коля рядом с ними просто ребёнок, которого мама забыла на рынке. Он сам в растерянности, как же он сможет вести за собой столько людей?

Новосибирск выдохнул и стал рассказывать новости. На телефон ему пришло уведомление, он быстро глянул и заметил смешную картинку (которая на самом деле не была смешной), где к его голове приделан детский берет, а вот рту у него соска. Его на руках несёт Матвей.

В душе кипит обида. Детская обида на то, что с ним поступают несправедливо, нечестно.

Руслан несправедлив. Коля не заслуживает такого отношения к себе. Он ведь старается.

Сочувствующий взгляд Матвея сопровождает его полтора часа. Для контраста в кабинете сидит Руслан, взгляд которого насмешлив и холоден.

Руслан ужасен.

Зря Коля каждый раз пытается его очеловечить. У этого всегда один итог.