Эрек, сидя в кресле рядом с кроватью и подперев голову рукой, задумчиво разглядывал лицо деда. Тот с прошлого визита будто бы ещё больше осунулся, но дышал на удивление ровно, словно мирно спал.

Шторы плотно задёрнуты, не пропуская в комнату и без того редкий в это время года солнечный свет. Слабые огоньки дрожали в настенных подсвечниках, заставляя причудливо плясать тени, а воздух в спальне казался почти физически ощутимым, тяжёлым. Покои старательно отапливали, опасаясь, как бы их хозяин не подхватил ещё какую болезнь, вдобавок к и без того нелёгкому состоянию.

Король Аруан в сознание приходил весьма редко, способен был в эти проблески на какие-либо решения, касающиеся даже его самого — ещё реже, и чем дальше, тем чаще окружающие предлагали матери уже официально занять трон, но та упорно тянула время. И сейчас она относилась к своему отцу с некоторой опаской и в то же время каким-то почтением… Кроме того, принять такое решение — это полноценно принять огромную ответственность, а прежнего короля в чужих глазах похоронить. Мать не была к такому готова.

А ведь он уже, можно сказать, и не живёт, выживая не чудом, но очень большими усилиями королевских лекарей. И неизвестно, насколько осознаёт происходящее. Страшная участь.

Если бы Эреку захотелось, то можно было бы позлорадствовать: по иронии судьбы, именно дед всегда не желал его присутствия в поле своего зрения, испытывая к нему чуть ли не отвращение. Но злорадствовать не получалось, поскольку Эрек прилежно приходил к нему раз в месяц-два, сидел вот так… думал.

Эрек вдохнул и, опершись о деревянные подлокотники кресла, встал.

— Я ещё приду, — зачем-то сообщил он деду.

Из раза в раз он говорил только это.

Эрек вышел из спальни, и дежурный слуга, томившийся все полчаса под дверью, поспешно поклонился и заскочил внутрь. Проводив его задумчивым взглядом и уткнувшись взором в захлопнувшуюся дверь, Эрек вздохнул, рассеянным жестом убрал чёлку с лица и сообщил Томмеку, который тоже ждал поблизости:

— У тебя выходной.

Томмек с искренним недоумением похлопал глазами:

— У меня не сегодня, милорд. В этом месяце уже был.

— Теперь ещё и сегодня, — хмыкнул Эрек.

Прищурившись, он прикрыл глаза ладонью от света из окна. Редкое солнце сегодня всё-таки решило почтить людей своим присутствием, а после темноты покоев казалось особенно ярким. От посещений деда чувства всегда оставались смешанные, и замок начинал казаться несколько гнетущим. Ему не хотелось так же… запирать рядом с собой людей, в прямом или фигуральном смысле.

— Иди, — повторил он. — Всё в порядке. Дел сегодня нет, встреч тоже.

Томмек и так работал чуть ли не за целый штат слуг из-за того, что Эрек не особо жаловал столпотворения людей вокруг себя. Притом список его умений весьма обширен, поскольку начинал он, придя на замену бывшей няньке. Эреку на момент устройства Томмека в замок было всего шесть, и они весьма искренне друг к другу привязались.

Уж один день Эрек как-нибудь и без него протянет!

— Как скажете, — растерянно протянул Томмек. — Вам что-нибудь принести из города?

Он в ответ только покачал головой, отказавшись и от сопровождения до комнаты. Эрек решил, что, раз уж выбрался в основную часть замка, лучше провести время с пользой, и уже в одиночестве отправился в библиотеку. На носу приезд лучидумской делегации, поскольку Темис было интересно, он планировал участвовать в её принятии, а значит, нужно немного подтянуть язык, который он изучал очень бегло. Лучидумцы редко контактировали с соседями, и, по ощущениям, решились сейчас именно из-за свадьбы с Темис, опасаясь угрозы со стороны. Всё-таки они буквально зажаты между Ясписсом и Карлией, но защиты в виде горной гряды у них нет. Правда, в их леса лишь безумец сунется, а, чтобы добраться до людей, именно это и пришлось бы сделать.

Обычно тихая и пустующая библиотека внезапно приветствовала Эрека эмоциональным диалогом, едва он распахнул её двери. Он оглянулся по сторонам, сразу узнавая голоса, но не понимая, откуда они раздаются.

Откуда-то слева…

Айтвейн и Валвейн обнаружились за одним из шкафов, у окна, так оживлённо спорящие, что не замечали Эрека до тех пор, пока он не привлёк внимание к себе, осторожно постучав по деревянной поверхности — стенке ближайшего шкафа.

— О, — Айтвейн уставился прямо на Эрека. — Можешь с ним разобраться? У меня совершенно нет времени ещё и за него всё доделывать! — выпалил он, опустив приветствия.

Валвейн смущённо насупился.

— Я уже планировал… — Эрек задумался. У Айтвейна, конечно, дел поболее будет, что уж. — Ладно. В чём дело?

— Спасибо, — Айтвейн в три широких шага преодолел расстояние между ними, с осторожностью, контрастирующей с остальными резкими движениями, вручил ему какие-то бумаги, проследив, что Эрек их крепко взял, и направился прочь тем же поспешным шагом.

Эрек проводил его рассеянным взглядом, после, прищурившись, глянув на бумаги, но в полутьме библиотеки сложно было разобрать текст. Бюджет на…

Валвейн кашлянул, заставив Эрека поднять голову, и шаркнул ногой.

— Может, я сам разберусь, а ты потом просто нормально перепишешь? — предложил Эрек, ещё не похоронивший надежду побыть один в тишине.

Пока Валвейн ещё учился, он так периодически делал, легко поддаваясь на уговоры. Да и для Эглейн тоже, но та на самом деле всё и сама прекрасно знала, ей иногда не хватало свободного времени, а Эрек, начиная с лет десяти, учился почти тому же, что и она с Айтвейном, из-за того, что у него было куда больше времени на учёбу, не связанную с физической деятельностью. И, если честно, сделать самому куда проще и быстрее, чем разбирать чужие ошибки, пусть и не очень-то правильно.

— Я сам напросился, — смутился Валвейн. — Айт меня съест, если я в итоге это так скину на тебя. Да и он догадается…

Эрек трагически вздохнул, смиряясь:

— Тогда пошли ко мне, — скомандовал он.

Валвейн поспешно закивал, но опомнился и огляделся по сторонам:

— Тебе здесь что-то надо, да? Раз ты сюда пришёл.

— Уже нет, — флегматично отозвался Эрек, разворачиваясь. — Я передумал.

Валвейн немного смутился, но последовал за ним, быстро обгоняя и открывая ему дверь. Впрочем, уже в коридоре брат забыл о смущении, разговорившись, и, пока они добрались до его покоев, Эрек уже узнал обо всём произошедшем за последние дни в жизни Валвейна.

— Ну, Айт и сказал в итоге потом, что я ничего не делаю для семьи, я и подумал… Но я, э-э, ты знаешь, не очень хорошо запоминал раньше, — Валвейн намотал локон на палец.

— Погоди секунду, — переведя дух, попросил Эрек, подозвав одну из горничных, весьма кстати оказавшуюся на третьем этаже башни, возясь со шторами. Если он не ошибался, её звали Гленис, её Эглейн совсем недавно прислала, и в последние дни она попадалась на глаза чаще всего. Возможно, потому что Темис всё ещё опасалась кого-то впускать, поэтому девушка была вынуждена скитаться по этой части замка. Он попросил принести чаю и чего-нибудь сладкого для Валвейна — Эрек особых предпочтений в еде не имел, а вот брат до сих пор по-детски жаловал именно сладости.

Гленис молча поклонилась и удалилась выполнять просьбу, а они зашли в кабинет Эрека.

— В общем, объясни, пожалуйста, что делать, — произнёс Валвейн, сложив ладони в молитвенном жесте.

Ему через два с половиной месяца семнадцать, а он до сих пор в первую очередь ассоциируется с ребёнком… Впрочем, несмотря на мнение Айтвейна, не столь уж велик вред от этого.

Поскольку скоро принесут чай, устраиваться за письменным столом было странно, и Эрек сгрёб вещи со столика в углу, перекинув их на более-менее свободную полку ближайшего шкафа. Рядом удобно пристроились два кресла: Темис недавно принимала здесь кого-то по делам, так что произошла небольшая перестановка…

Эрек чихнул и опустился в кресло, сложив бумаги перед собой. Валвейн, задумчиво окинув взглядом помещение, сел напротив.

— Да, сам прочту только…

— Спасибо, — просиял Валвейн. — А то что-то я последнее время и впрямь… не очень хорош.

— Нагонишь, — лаконично заверил Эрек, углубившись в чтение.

Служанка вернулась быстро, поставила перед ними чайник, блюдо с любимыми медовыми лепёшками Валвейна (тот сразу ухватил одну), разлила чай и тихо ушла. Брат прилежно ждал, пока Эрек закончит изучение бумаг, болтая ногами.

В принципе, ничего сложного нет, быстро управятся, так что можно было и прихватить книги из библиотеки. Вечером бы за них засел. А теперь и послать за ними некого. Валвейна попросить, что ли…

— Ты не будешь? — Валвейн, перегнувшись через столик, ткнул лепёшкой чуть ли не под нос Эреку.

Он спрятал улыбку и покачал головой:

— Ешь.

Эрек отложил бумаги чуть в сторону, чтобы нечаянно не залить чаем.

— Ладненько, — пожал плечами Валвейн, с аппетитом уплетая ещё одну. — Ты что-то понял?

— Да, можешь не торопиться, — отмахнулся Эрек. — Успеем за сегодня.

— Хорошо, — с облегчением выдохнул брат.

Эрек подпёр голову рукой, глядя на него, сразу воодушевившегося. Валвейн тем временем глотнул чай и с изумлением уставился в чашку:

— Это что?

— А… Это амонийский чай, — сообщил Эрек. — У карлийцев как-то перекупали небольшую партию, но он особо в торговлю не пошёл в итоге, а мне понравился, — вкус у него резковатый, неудивительно, что Валвейн заметил. Эрек не подумал об этом.

Для прямой торговли они слишком уж далеко друг от друга. Амони и от Карлии-то далековато расположен, через море на юг плыть до земель, раскалённых солнцем…

— Зачем им чай, у них же жарко, — рассудил Валвейн, скорчив сомневающуюся рожицу, но сделал ещё два глотка. — А чай горячий.

Эрек хмыкнул и пожал плечами, уводя взгляд в сторону.

— Так сложно представить, что где-то далеко все другие… — Валвейн внезапно закашлялся, и Эрек испуганно вскинул глаза, подумав, что тот подавился, но еды брат больше не коснулся. — Что-то жжёт. Я…

Он развернулся чуть в сторону вместе с креслом, зажимая рот ладонью.

— Я… — Валвейн отнял ладонь от лица и с недоумением уставился на неё — пока Эрек растерянно глазел на потёкшую из края его губ тонкую струйку крови. — Эрек, больно…

Порезался о кружку? Но нет, на ней ни осколка, золотая кромка приветливо блеснула напоследок, прежде чем фарфор разлетелся, сбитый локтем зашедшегося в очередном приступе кашля Валвейна. В любом случае, нужен лекарь…

— Что случи…

Валвейн, содрогнувшись всем телом, завалился в сторону, сваливаясь с кресла, и Эрек инстинктивно дёрнулся вперёд, сам сползая на пол, подбираясь ближе к брату, пытаясь понять, что произошло, что делать… Кровь бешено стучала в висках, горло перехватило, и не сразу получилось издать хоть звук. Время вокруг замедлилось — для него, и слишком быстро утекало сквозь пальцы — для Валвейна.

— Валвейн, — с трудом выдавил из себя Эрек, приподнимая его голову, не зная, что сделать, кроме как попытаться уберечь от удара, пока брат пару раз вздрогнул всем телом. — Сейчас, я… Помогите!

Возглас просто потонул в пустоте.

Не подавился, не порезался… Эрек, нашарив взглядом шнурок для вызова прислуги, сосредоточился, чтобы потянуть его магией и дёрнуть — на таком расстоянии получалось хуже, чем обычно, но он точно двинулся. Обожгло осознанием — там никого нет! Он же отправил Томмека отдыхать. Никто не услышит.

— Потерпи, сейчас придут… — получилось произнести это уверенно, привычным спокойным тоном, пока мысли лихорадочно метались в поисках выхода, а брат, задыхаясь, метался в корчах — и всё, что удавалось сделать, только не дать ему пораниться сильнее.

Стража никогда не дежурила прямо под дверью кабинета, людей в башне мало. Темис не здесь… Надо встать и позвать на помощь, оставить Валвейна… Эрек сосредоточился, пытаясь нашарить мысленно что-нибудь за дверью, что может привлечь чужое внимание, но не мог вспомнить ничего. Будто ничего больше и не существовало, с каждой секундой всё сильнее исчезая, утопляя во тьме всё, кроме них двоих.

Брат ещё раз едва заметно вздрогнул и стих.

(Он не дышит, он не дышит, не дышит…)

— Кто-нибудь…

Глаза Валвейна оставались распахнутыми, отражая совершенно детское непонимание. Эрек осторожно опустил его голову на ковёр, попытался ухватиться за поверхность столика, но руки казались чужими, не его, он не понимал, получилось или нет, что делать, как… привстав на коленях, он схватил свою чашку, в ужасе глядя на напиток в ней, будто бы чуть гуще и ярче, чем обычно. Это яд?

Стук в висках перекрыл ужасающе пронзительную тишину. Тьма сгустилась, поглощая и Валвейна.

За спиной раздался грохот и сдавленный вздох, и Эрек непроизвольно обернулся. Горничная, выронив поднос, стояла, в ужасе прижимая ладони ко лицу.

«Помогите», — так и не сорвалось с губ.

Эрек дрожащими нечувствующими пальцами поднял чашку, поднося к губам — и тело свело судорогой, а время, пропустившее сквозь силу парочку последних песчинок, треснуло и остановилось.