Утро было удивительно лёгким.

Райли сонно сладко зевнула и села на кровати. Она потёрла глаза запястьем и потянулась, разминая затёкшие мышцы. Обычно Андерсен ещё бы полчаса провалялась в кровати, перед этим швырнув трезвонящий телефон в стену.

Голова будто была чище и свободнее. Обычные переживания и грусть куда-то испарились, словно их и не было.

За эту ночь развод родителей стал рядовым, возможно даже хорошим событием. Рдоители наконец-то будут счастливы, а её вины в произошедшем совсем нет. Дело было только в том, что некоторые люди друг другу не подходили. Студенческая любовь давно прошла.

Дочери исполнилось восемнадцать, а они уже давно не жили вместе. Они имели право заново устроить свою личную жизнь.

Родители Райли не были в ссоре, а Райли за последние годы вообще не замечала разлад в их отношениях. Всё было как обычно.

Возможно, внимание Андерсен к семье было недостаточным. Ведь она пошла в старшую школу и познакомилась с Вэл. И, конечно, обрела много новых друзей, на которых смещался весь фокус. Уследить ещё и за родителями Райли не могла.

Чересчур много уроков, почти ежедневные изнуряющие тренировки, и абсолютно новая обстановка.

Что уж говорить о родителях, которых в подростковом возрасте кто угодно предпочитает не замечать — Андерсен даже перестала общаться с Бри и Грейс. Они остались пережитком средней школы. Теперь у Райли в окружении были старшеклассницы-хоккеистки, которые ещё и остались в её жизни после того, как все они уехали в разные колледжи.

Капитаном команды уже была она. Вэл уехала вообще в соседний штат.

Новенькие были милыми, но Райли навсегда будет верна команде, в которой оказалась в тринадцать лет.

Уже в конце этого года у самой Андерсен будут выпускные экзамены, и она помчится следом за Вэл. Одна мысль об этом заставляла мечтательно вздыхать и продолжать готовиться к такой каторге, как поступление. Их отношения наконец-то перестанут  быть на расстоянии. Жить в одном общежития, а с согласия соседки Вэл вовсе в одной комнате — самый настоящий рай. После двух лет разлуки и встреч лишь по фейстайму и выходным у них будет очень много совместных дел.

Райли не могла перестать блаженно улыбаться, пока умывалась. Обычно она не любила смотреть на себя в зеркало, но сегодня даже любовалась. Лукаво и со смехом думала, как же Вэл и родителям с ней повезло.

Восемнадцать лет — трудный возраст. И ещё пару дней назад Райли поколотила бы стену из-за того, что зубная щётка выпала из рук прямо на пол.

Но сегодня, кажется, был особенный день. Ведь, хихикнув, она молчаливо подняла её и поставила в стакан.

Последнюю неделю Райли одевалась в чёрную или серую траурную одежду из-за новости о разводе родителей. Как максимум — худи с логотипом хоккейной команды. Из-за её состояния и семейных обстоятельств тренер позволила ей какое-то время не являться на тренировки.

Райли бы с радостью этим воспользовалась, но её чувство ответственности было слишком велико. Андерсен начинала переживать и чуть ли не падала в обморок из-за того, что была хотя бы малейшая вероятность не последовать установленному расписанию. Только изредка она позволяла себе расслабиться, как сегодня.

Надевая любимую, но уже старую и выцветшую, когда-то яркую кофту, Андерсен отвлеклась на треснувший экран телефона. С утра пораньше звонила мама.

Удивительно, но от мысли о том, что экран надо заменить, ничего у Райли внутри и не ёкнуло. Надо, так надо. Разве что, внесёт в список дел.

— Райли, ты ещё не ушла в школу? — спросила мама вместо приветствия. Потому что услышит в ответ не “привет”, а сдавленное недовольное угуканье. — Можешь говорить?

— Могу, — в любой другой день ответом было бы “не думаешь, раз я ответила, то могу?”. Почему-то сегодня язвить не хотелось.

Настроение было очень хорошим. Даже улыбка не сползала с лица.

— У нас сегодня последний суд по разводу, — нехотя продолжила мама. — Не хочешь вечером куда-нибудь сходить поужинать со мной?

Было ясно, почему она это предлагала. Будет в очередной раз объяснять дочери причины развода и то, какой её отец изменщик и негодяй. Напрямую мама это не говорила, но читать между строк Райли умела. Ссор, может, и не было, но отец относился к разводу гораздо оптимистичнее, пусть и старался это скрывать.

Райли подумала, что было бы очень хорошо провести вечер с мамой, чтобы её поддержать. И в следующее же мгновение мысль сменилась на то, что у Андерсен были конкретные планы. Причём с Вэл.

Голова жутко разболелась, а мысли стали перескакивать с одной на другую.

Райли дотронулась до своего лба, чтобы проверить температуру, но, кажется, всё было в порядке.

— Ало? — должно быть, Райли металась от одной мысли к другой чересчур долго.

— Эм… давай завтра? — пришла к компромиссу Райли и, выключив громкую связь, прижала телефон к уху. От немного расстроенного выдоха мамы даже совесть не завопила, как обычно. Ведь она твёрдо решила. — Сегодня у меня свидание с Вэл после уроков.

“Ну ма-а-ам! Я хочу побыть со своей девушкой!”.

Хм.

— Ладно, — отозвалась она. — Во сколько завтра за тобой заехать?

— В пять, — поразительно быстро вспомнила своё расписание Райли. По обыкновению она терялась и говорила, что когда ей попадётся на глаза расписание, тогда и напишет. Даже перезванивать не хотела. — Могу задержаться, но, если что, напишу.

— Лучше позвони. Сообщение могу не заметить, — мама ожидала в ответ услышать цоканье языком и невообразимо громкое закатывание глаз, но вместо этого донеслось только согласие. — Рада слышать, что у тебя хорошее настроение.

Райли на это благодарно рассмеялась. Да, настроение было на самом деле просто замечательным.

Они попрощались и Райли убрала телефон в карман, останавливаясь у зеркала. Лицо немного болело из-за того, что улыбка словно окаменела и приклеилась. Андерсен даже попыталась расслабиться, но её хватило всего на пару секунд прежде, чем рассмеяться. Она чувствовала себя расслабленно; настроение было очаровательно-глупым.

Наверное, за последующие четыре урока оно обязательно испортится. Но Райли была искренне рада тому, что занятий сегодня такое ничтожное количество.

Прежде, чем выйти из комнаты, Райли решила впервые за неделю расшторить окно и открыть его. Здесь на самом деле нужно было проветрить. В маленькой комнате, где вплотную помещались кровать, письменный стол и шкаф, было душно и практически нечем дышать из-за запаха. Погружённая в мысли о своей вине в разводе, Андерсен всю неделю об этом даже не задумывалась. Для неё это время комната была одинокой крепостью, затхлый воздух для неё не был большой проблемой.

Райли крутанулась перед зеркало, убеждаясь, что всё в порядке.

Красная прядь прелестно торчала в по-мальчишески коротких светлых волосах. Кофта была уже старой, а поэтому обтягивала тело, заставляя даже плоскую грудь Райли выделяться. Ей это было не нужно, но изредка приятно вспоминать о том, что она умела быть женственной. Даже юбку отыскала где-то в глубинах шкафа, хотя не надевала ничего подобного целый год. Мама подарила ей эту безвкусную розовую футболку на прошлый день рождения но, как оказалось сейчас, на Райли всё смотрелось очень даже неплохо. В сочетании с кроссовками всё равно выглядело по-пацански, но для Андерсен так было даже лучше.

Сегодня она не задумывалась над тем, как будет выглядеть для окружающих. Взяла то, что понравилось и приглянулось.

Наконец-то нравилась себе настолько, что были силы улыбаться самой себе через зеркало.

Андерсен считала, что она была достойна того, чтобы носить глупую несочетающуюся одежду. Главное, что ей самой нравилось.

Накинув сумку на плечо, Райли вышла из комнаты и вдохнула полной грудью. Что-то подсказывало ей, что день будет замечательным.

***

Райли сидела за последней партой в одиночестве. Её это мало заботило.

Она расслабленно и улыбчиво рисовала на полях тетради маленькие рисунки. Учителя она не слушала от слова совсем. Голова ощущалась совершенно пустой, а слух будто отключился. В разуме крутились только любимые песни и воспоминания о её дорогой и любимой Вэл.

В общем, если подводить итог, то Райли была совершенно не здесь. Она с нетерпением ждала вечера, когда сможет наконец-то побыть со своей девушкой.

Поэтому тот факт, что учительница пыталась до неё дозваться, Райли заметила только с третьего раза.

И то, только потому что одноклассник, сидящий впереди, развернулся к ней, чтобы взглянуть.

— Андерсен! — уже раздражённо позвала учительница. Райли наконец-то подняла голову, не прекращая расслабленно улыбаться. Она даже подпёрла голову ладонью. — Ты в каких облаках витаешь? — Андерсен хихикнула пару раз, только сильнее раздражая и озадачивая женщину. — Я сказала что-то смешное?

— Вы смешно злитесь, — незамедлительно ответила Райли. С соседних парт послышались сдержанные смешки и перешёптывание. Уже через мгновение Андерсен изменилась в лице: пусть улыбка и осталась, изменения в настроении было видно невооружённым взглядом. — Извините. Я отвлеклась, — в следующую же секунду она начала сильно тараторить, как делала, когда переживала. — У меня просто очень сложная неделя, и я сильно переживаю. Я обязательно исправлюсь, простите пожалуйста, я подготовлюсь к следующему занятию.

Из-за улыбки это всё звучало, как насмешка.

Но учительница тяжело вздохнула и, приподняв очки, потёрла переносицу. Все в школе были в курсе, у кого разводятся родители, и кто сейчас проходит через этот печальный процесс — на всю школу таких подростков было несколько. Перепады настроения, язвительность и рассеянность внимания — абсолютно нормальная реакция.

Просто дело было в том, что Райли — самая умная и способная ученица в школе. Успевала даже быть капитаном школьной хоккейной команды, и это не наносило никакого вреда учёбе.

Поэтому учителям было откровенно жаль лицезреть, как успеваемость Андерсен падала на глазах.

Выдохнув что-то в духе “это последнее предупреждение”, учительница вызвала к ответу другого ученика. Это временные трудности, во время которых восемнадцатилетнего подростка лучше не злить и не трогать. Пусть этим занимаются сами родители или психологи.

Как только внимание с Райли переместилось, она тут же отвернула голову к окну. Там было гораздо интереснее, чем здесь.

Несмотря на учебное время, на улице было очень много людей. Райли было неважно, в одиночку они там бродили или целыми компаниями — Андерсен нравилось наблюдать за всеми. Члены хоккейной команды были слишком заняты своей популярностью и друг другом, чтобы обращать внимание на обычных смертных. Они существовали в своём узком, пусть и сменяемом кругу.

Но сегодня Андерсен была так расслабленна и умиротворена, что ей просто хотелось смотреть за снующими старшеклассниками. Ничего больше не делать. Ни секунды не учиться, ведь она и без того молодец. У учителей для неё накопился огромнейший кредит доверия за пять лет старшей школы, и финальный год можно было и отдохнуть.

К следующему уроку; кажется, испанскому; Райли не готовилась. По крайней мере, это вылетело у неё из головы. Да и вообще, вроде, там будет итоговый тест за месяц.

У них в фойе на первом этаже был стол для пинг-понга.

Вряд ли Андерсен ждали какие-то штрафы и наказания, если она, при своей безупречной посещаемости, один урок проведёт со школьными хулиганами за партией в настольный теннис. А лучше и все три урока.

В голове всплыло расписание на день. Помимо испанского ей предстояла математика и химия. Понадобятся ли они в жизни блестящей хоккеистке? Очень вряд ли. Хотелось быть радостной и беззаботной.

Нужно было перестать быть заучкой и вечно следовать плану, как Андерсен делала каждый день с тринадцати лет. Ей надоело быть заучкой.

Из-за этих мыслей почти сразу появилась восхитительная навязчивая идея: даже из нескольких пунктов, как самый настоящий план. Отучиться без какого-либо энтузиазма последний школьный год, затем не поступать ни в какой колледж, а просто уехать в город, где училась Вэл. Первое время снимать квартиру на деньги родителей, а самой найти какую-нибудь непыльную работу, чтобы совмещать с любимым и безмятежным хоккеем.

Райли была определённо точно достойна лёгкой высокооплачиваемой работы.

И без обсуждений достойна того, чтобы мама сняла им с Вэл квартиру в соседнем штате. Она ведь любит свою единственную дочь и желает ей всего самого лучшего.

Андерсен широко зевнула, вовсе не думая прикрывать рот, и продолжила мирно лучезарно улыбаться. Этот план вырисовывался и рождался в её голове, но одна, отдалённая мысль вопила о том, что перед этим надо хотя бы месяцок подумать. А в идеале, доучиться, как умела: прилежно и без нареканий.

Сегодняшний день можно было отдохнуть. Но возводить это в привычку не следовало.

Райли повернула голову обратно в класс только в тот момент, когда прозвенел звонок. Она сразу сбросила тетрадку и пару ручек в сумку, заметив, что, как оказалось, учебник она достать забыла. Вновь накинув её на плечо, Андерсен поднялась и пошла к выходу из класса.

Было интересно, сможет ли она обыграть хулиганов в настольный теннис.

— Андерсен! — громко окликнула её учительница, но Райли уже не услышала. Даже оставила за собой дверь в кабинет открытой.

Кто-то из одноклассников попытался окликнуть его ещё разок. На этот раз Райли задумалась, даже остановившись через несколько шагов. А она записала домашнее задание? А ей это нужно было? Если что, Райли не составит труда узнать его у одноклассников. Они её любили.

У стола для пинг-понга стояла привычная компания хулиганов. Они игнорировали и первый урок, а об остальных занятиях не стоило и заикаться. Четверо старшеклассников разного пошиба. В целом ничего плохого для Андерсен они не сделали: они вообще не лезли к популярным девчонкам.

Пытались, скорее, очень неумело подкатывать и ухаживать, но хоккейная команда в свой адрес это пресекала на корню. И новеньких они отговаривали от подобных отношений, которые ни к чему хорошему не приведут.

Райли сбросила сумку с плеча на ближайшее к теннисному столику кресло.

Двое парней сразу обратили на неё внимание, отвлекаясь от наблюдения за игрой. Другие же продолжали сосредоточенно играть, поливая друг друга оскорблениями и подколками, не замечая подошедшую Андерсен.

Ловким движением она перехватила оранжевый маленький мячик и подкинула его в руке. Улыбка уже выглядела жутко из-за того, что мышцы постепенно сводило, и они начинали дёргаться. Словно у неё был нервный тик нижней челюсти.

— Эй! — один из игроков почти схватил её за руку, но главный из их компании рывком его остановил.

Райли, впрочем, даже не шелохнулась. Страшно не было абсолютно.

Было окрылённое ощущение, словно она не боялась, не противилась и не стыдилась совершенно ничего. Она самая лучшая и ей некому завидовать. Могла свернуть любую гору, какую пожелает.

Но пока что ей будет достаточно ровно четырёх партий в теннис.

— Ты нахера меня остановил? — вряд ли такое общение со своим боссом останется без внимания. В самом деле последовал сильный подзатыльник, заставивший Райли искренне рассмеяться.

— Это капитан Жар Птиц, — огрызнулся босс. Порывшись в сознании, Андерсен даже умудрилась вспомнить его имя. Брайан, кажется, если память ей не изменяла. — Андерсен, какие-то проблемы? — звучало грубо, но без прямой претензии. Ему всего лишь надо было сохранять лицо.

— Проблем нет, — улыбнулась чуть шире Райли, стеклянными глазами разглядывая мяч у себя в руке. — Хочу провести тут ближайшие три урока. С вами поиграть можно?

— Ну, слушай…

Предполагаемый отказ Райли абсолютно не вдохновил.

Она почувствовала какую-то животную ярость из-за того, что её не пускали за стол. Андерсен резко нахмурилась и, развернувшись к Брайану, ударила его коленом между ног. Из-за неожиданности тот взвыл и сложился напополам.

Андерсен возвышалась над ним, гордо смотря сверху. Она подкидывала теннисный мячик и ловила его.

— Мне повторить вопрос? — вновь широко улыбнулась Райли, остыв так же быстро, как и разгорелась. Остальные в шоке смотрели на неё, даже не пытаясь помочь Брайану.

Никто не понимал, как на это реагировать, кроме самой Райли. Для неё это был понятный, простой и логичный способ заполучить теннисную ракетку на ближайшие три часа. Это просто один из способов общения и проявления эмоций.

У Андерсен не промелькнула ни единой мысли о том, что она раньше так не делала.

Абсолютно нормальное поведение.

Когда Брайану удалось выпрямиться, он моментально отрицательно помотал головой. Вопрос определённо повторять было не нужно. Удар был сильным: всё-таки, хоккеистки были не из робкого десятка. А капитанши — тем более.

— Просто отдай ей ракетку, — прохрипел он парню, который стоял рядом. Райли благодарно взяла ракетку и несколько раз хихикнула, вставая за стол.

Андерсен клацнула зубами в сторону будущего соперника, и тот испуганно дрогнул. Это заставило Райли уже искренне рассмеяться в голос.

Страхи и боль людей всю жизнь её забавляли. По крайней мере, она так думала.

Она покрутила в ладони ракетку, которая досталась ей поразительно просто. Всего лишь один удар и ей отдали что-то, чего все остальные старшеклассники не могли получить по статусу. Даже если это простая теннисная ракетка. Хулиганы сдались слишком просто.

Кажется, она на самом деле была достойна.

***

Райли счастливо и заинтересованно глядела по сторонам в ожидании Вэл.

У тех четверых хулиганов ей удалось выиграть сто долларов — по двадцать пять за каждую победу. Когда они сказали Андерсен, что не будут отдавать ей деньги, той пришлось сломать одному из них палец. Райли пришёл в голову обнадёживающий, пусть и тревожный план.

Она легко могла обвинить хулиганов, если они ей навредят. В ответные нападки же никто в жизни не поверит. План коварный, зато очень действенный. Кто поверит хулигану в два раза больше, чем она, что Райли сломала ему палец?

Теперь у Андерсен было целых сто долларов, чтобы сводить Вэл в хороший ресторан. А если что-то останется, на эти деньги Райли пришлёт ей в понедельник цветы. Отправлять цветы любимой девушке в другой штат — разве не романтично? Ещё и очень продумано. Вэл полюбит её ещё сильнее, чем когда-либо.

Андерсен сдавленно ойкнула, когда кто-то накрыл её глаза своими руками. Не испугалась — скорее переживала из-за того, что это мог быть кто-то незнакомый.

— Угадай, кто, — пропел восхитительный и невыносимо родной голос. Райли радостно протяжно вдохнула и развернулась в её руках. — Ух, ну так нечестно!

Вэл притворно надула губы, которые Райли тут же чмокнула.

Весь день улыбка Андерсен была словно не к месту. Но сейчас она была абсолютно искренней и подходящей.

За годы их знакомства Андерсен уже догнала Вэл по росту, и даже переросла. Поэтому Ортис обнимала её за шею, ласково и влюблённо смотря снизу-вверх. Слов будто и не требовалось — они могли простоять так хоть до следующего вечера. Пока Вэл не начнёт опаздывать на автобус.

— Как ты умудрилась стать ещё красивее? — спросила Андерсен совершенно честно. Она заправила прядь волос Вэл за её ухо и остановила кончики пальцев на её щеке. — Я так соскучилась.

Райли целый день ощущала эйфорию. Ей было невообразимо хорошо и восхитительно, но внутренняя тревога и интуиция подсказывали, что причины для радости не было абсолютно. А теперь всё встало на свои места.

Вместо ответа Вэл придвинулась к Андерсен ещё ближе и поцеловала, довольно улыбаясь в поцелуй.

— Пойдём, милая? — предложила Райли, положив ладони на талию Ортис. Та кивнула, но очень нехотя отпустила Андерсен.

— Милая? — вдруг поняла Вэл. Она взяла Райли за руку, сразу переплетая пальцы. Медленно, прогулочным шагом они двинулись по аллее. — И давно у меня такое прозвище, Миннесота?

— Просто захотелось, — расслабленно пожала плечами Андерсен. Внутри что-то вновь заклокотало от намёка на то, что Ортис была не в восторге от прозвища, но очень быстро остыло. — А тебе не нравится? — решила уточнить Райли вместо того, чтобы взрываться.

Применять насилие к Ортис почему-то переступало какую-то грань, которую Андерсен сегодня познала.

Даже легко вредить ей не хотелось. Максимум — шуточный лёгкий подзатыльник, бой подушками или игривое дёрганье за косу. Они иногда делали нечто подобное друг с другом, но в шутку или во время небольших перепалок. Они дрались, но очень и очень редко — просто пыл у хоккеисток был горячий и неумолимый.

— Нравится, — сказала Вэл, и у Андерсен вновь словно полегчала голова. — А куда мы идём? — довольно лениво спрашивала она, просто наслаждаясь моментом. Она обняла Райли за руку, стараясь быть ближе.

— Помнишь тот испанский ресторан, мимо которого мы всё время ходили, но там слишком дорого?

Вэл восхищённо и протяжно вдохнула, понимая, к чему Андерсен это говорила. За два года учёбы в колледже Ортис стала ещё больше ценить горячую еду и модные рестораны, потому что в глаза их не видела.

— А почему вдруг перестало быть дорого? В лотерею выиграла? — пошутила Ортис и Райли несдержанно рассмеялась. Шутка была не такой уж и смешной, а поэтому Вэл немного растерянно смотрела на неё.

— Обыграла хулиганов в настольный теннис. Они проиграли мне сто долларов, — гордо и довольно заявила Андерсен. Ортис удивлённо присвистнула, но уточняющих вопросов не последовало. — Не хотели мне деньги отдавать, — с улыбкой это звучало даже не очень злобно, и ничего не предвещало следующей фразы. — Пришлось сломать одному из них палец.

Ортис непонятливо нахмурилась, надеясь на то, что после этого последует смех. Но Райли продолжала улыбаться так, что на лице изредка дёргались мышцы. До нервных тиков пока не доходило, но было видно, что лицо Андерсен жутко устало.

— Что? — спросила Райли, когда Вэл остановилась и затормозила её.

— Ты же шутишь, правильно? — нахмурилась Ортис, пытаясь разобраться в ситуации. Обычно Райли смеялась с собственных шуток, временами даже громче, чем с чужих. — Ты же не сломала никому палец? — для некоторых людей это могло звучать обыденно, но не для них.

Андерсен ни разу в жизни и мухи не обидела. Несерьёзные потасовки в раздевалке, после которых даже синяков не оставалось, не считались от слова совсем. А здесь сломанный палец всего-то за то, что очевидные и отъявленные хулиганы отказались отдать свой выигрыш в настольный теннис. Разве не было очевидно сразу, что они не отдадут Райли такие огромные деньги? Особенно по меркам старшей школы.

Удивительно, что они вообще согласились играть с ней на деньги. Андерсен ведь не упомянула, чья это была идея, и как она этого добилась.

— Не шучу, — не поняла Андерсен, но растерянно не выглядела. — Что-то не так?

— Райли, — Вэл чуть не подавилась воздухом из-за последнего вопроса. Улыбка резко пропала с лица Андерсен, а глаза слегка потемнели. — Подумай хорошенько. Ты правда сломала какому-то бугаю палец за сто долларов?

— Ох, нет конечно, — тревожно заговорила Андерсен, будто до этого на её лице не сияла улыбка. — Я пошутила, — Вэл с облегчением выдохнула и посмеялась. — Просто очень сильно замоталась за день, — быстро и судорожно соображала она. — Сама не понимаю, что несу.

— Ладно, ладно, всё хорошо, — заметив волнение Андерсен, Ортис погладила её по плечам. — Пойдём ужинать, хорошо? Я знаю, тебе тяжело сейчас, — Райли вновь улыбнулась, но в этот раз улыбка была лёгкой, и лицо не сводило судорогой. — Хочешь об этом поговорить?

Райли была достойная того, чтобы её пожалели.

Но её ведь незачем жалеть. Не она ведь разводится. А дела родителей сегодняшним утром перестали её как-либо волновать.

— Нет, милая, спасибо, — покачала головой Андерсен, и улыбка вновь оказалась прибита гвоздями прямо к её лицу. — Лучше расскажи, как дела в колледже.

Вэл кивнула и тут же начала разглагольствовать.

Всё внимание Райли было направлено на Ортис, но абсолютно все слова проносились мимо ушей, будто они обе молчали. Но Вэл, судя по всему, это устраивало, ведь вместо ответной реакции ей хватало того, что Райли держала её за руку.

День был в самом деле замечательным.

Вряд ли подобное приподнятое состояние останется с ней надолго. Скорее всего её психика просто устала из-за того, что целую неделю она только и делала, что грустила и винила себя во всех бедах и несчастьях родителей. Так что её собственный организм решил от этого состояния передохнуть.

Главное, чтобы это не затянулось.