Кажется, такими темпами он отобьёт себе вообще всё, что можно. Почему его не перекидывает на уровни, где, например, по всему низу лежат мягкие подушки? Вместо этого приходится биться об пол. Антон помогает ему встать, Попов начинает с интересом оглядываться по сторонам. Они стоят в коридоре типичной американской старшей школы из сериалов про подростков. Вдоль выкрашенных в нейтральный серый стен располагается ряд одинаковых металлических шкафчиков, изредка прерываемый входами в классы. Люминесцентные лампы светят ровно и беззвучно. Конца коридора не видно ни спереди, ни сзади. Мокрая одежда висит на нём мешком, а влажные волосы лезут в глаза. За время, пока он так стоит, под ногами должна была натечь целая лужа, если бы вода не испарялась от одного соприкосновения с линолеумом. Арсений придирчиво оглядывает себя, стягивает футболку.

— Что ты делаешь?

Антон непонимающе пялится на него, кажется, впервые видя человеческое тело. Его толстовка и штаны совершенно не намокли в отличие от Арса, которого можно целиком свернуть и выжать, как тряпку.

— Почему твоя одежда сухая?

Попов, вытянув руки вперёд, выжимает футболку прямо на пол, стараясь делать так, чтобы вода не лилась на кеды. Лужа тут же впитывается, оставляя после себя лишь лёгкий беловатый пар, будто пол горячий, хотя мужчина бы уже почувствовал это через подошву обуви.

— Не знаю, она всегда такая.

Арсений, оперевшись на шкафчик, чтобы не упасть, стягивает с себя кроссовки, снимает штаны цвета хаки, которые тоже выжимает на пол. Он с трудом натягивает одежду обратно, влажная ткань неприятно липнет к мокрому телу. Парень стоит рядом, скользя любопытным взглядом по всему его телу. Застёгивая ширинку на штанах, Арс негромко буркает:

— Не пялься, это неприлично.

— Прости. Я впервые вижу человеческое тело не под одеждой.

Арсений берёт кроссовки за задники, решив не надевать их обратно, принимает извинения.

— Пойдём?

Антон кивает и ведёт его вглубь коридора. С каждым пройденным метром интерьер совершенно не меняется, так что быстро становится Арсению неинтересным. Обычная школа, обычный коридор — ничего примечательного. Здесь вполне тихо и спокойно и, как сказал спутник, нет опасных сущностей. В один момент светло-серая с небольшим окошком дверь ближайшего класса распахивается. Попов рефлекторно шарахается к Антону, округлившимися глазами глядя на ученика, который безразлично проходит мимо. Он одет в обычную тёмно-синюю школьную форму с эмблемой, но смущает тот факт, что лицо разглядеть невозможно. Нет, оно точно присутствует, но взгляд совершенно не может на нём сфокусироваться. Будто лицо есть, но на него нельзя смотреть из-за блюра. Антон издаёт тихий смешок, а мужчина недовольно поворачивается к нему.

— Эй, я испугался вообще-то.

— Это же безопасный уровень. Разве на Сцене нет школьников?

— Где?

Они идут дальше. Попов старается шагать в самом центре коридора, чтобы быть подальше от дверей, из которых, оказывается, могут выходить ученики. Причём, как удалось заметить, здесь их довольно много. И куда только они все ходят?

— Ну, на Сцене. Ты же оттуда к нам попал?

— А, ты про реальность? Там есть школьники, я испугался больше из-за неожиданности.

Антон чуть хмурится:

— Нет, Сцена — это не реальность, не путай.

— Почему?

— С чего ты вообще решил, что реальность существует? Она находится только в твоей голове. Умрёшь ты — умрёт и реальность. Настоящим ты можешь считать всё то, что способен увидеть, услышать, почувствовать, но кто сказал, что оно существует на самом деле? Ты не можешь гарантировать, что всё это, — он рукой обводит пространство вокруг, — существует. Оно легко может измениться по твоему желанию, самое главное — искренне поверить.

— Это жутко. Я и так здесь не понимаю, что происходит, можешь, пожалуйста, не пугать ещё сильнее?

— Извини. Я не думал, что тебя это заденет. Мне казалось, что об этом все знают.

— Я размышлял о таком, но никогда не заходил настолько далеко.

Арсений идёт дальше, погружённый в свои мысли. Он старается обдумать сказанное Антоном. Возможно, в Закулисье пространство действительно может меняться силой мысли, но точно не на Сцене, иначе голода, бедности и всего прочего давно бы не существовало. Получается, тут он может «навизуализировать» себе выход? Ну а что, он же здесь владеет своей реальностью. Размышления прерывает голос существа:

— Ты голоден?

Попов поднимает голову и видит Антона, стоящего около автомата с едой. Арс подходит к нему, с интересом заглядывает через стекло. Голод и жажда давно стали перманентными спутниками пребывания здесь, поэтому он вполне неплохо научился их игнорировать. За стеклом ровными рядами стоит несколько бутылок миндальной воды, газировка, чипсы и шоколадные батончики. На разноцветных упаковках снова красуются непонятные надписи, но по картинкам вполне можно догадаться, что есть что. Арсений сначала пытается найти способ поддеть стекло, чтобы открыть, но оно всё никак не поддаётся. Антон, недолго понаблюдав за его тщетными попытками, фыркает:

— Вандал.

И достаёт из кармана штанов жестяную крышечку от газировки, точь-в-точь такую же, какую Арсению дали в магазине в качестве сдачи. Попов берёт крышечку, удивлённо выгибая бровь:

— У вас серьёзно валюта — это крышки?

— А что в этом такого? Их найти легче всего.

Он вставляет крышечку в раздел для монет, набирает на дисплее, где цифры стоят в хаотичном порядке, номер миндальной воды. Та, несколько раз перевернувшись и ударившись о полку, падает вниз.

— В реаль… на Сцене с деньгами всё совсем по-другому.

Арсений, пользуясь крышечками, которые завалялись в кармане после похода в магазин, покупает себе ещё одну бутылку воды и две упаковки чипсов. Отвратительная еда, но гораздо сытнее, чем шоколадные батончики. Неизвестно, когда ещё ему выдастся шанс поесть. Он достаёт покупки из нижнего отсека. Поскольку самая первая бутылка слегка деформировалась когда мужчина её открывает, вода брызжет во все стороны. Несколько капель попадают на тыльную сторону ладони монстра, из-за чего тот резко отшатывается назад и шипит, будто обжёгся. Попов, уставившись на него, замирает с не до конца открытой бутылкой в руках.

— Ты чего?

— Больно.

Парень зажимает травмированную часть кожи, но Арсений успевает заметить расплывшийся и вздувшийся на ней красный след, очень напоминающий ожог.

— Прости, я неспециально, — Арс, спешно закрутив крышку обратно, подлетает к нему, но существо останавливает жестом, мол, всё в порядке.

— Давай устроим перерыв? Можем посидеть там, — Антон кивает на дверь, ведущую в ближайший класс.

Кабинет оказывается пустым и безжизненным: одиночные парты стоят небольшими рядами, а на учительском столе валяются разнообразные бумаги и учебники. В одну из сторон врезаются подоконники, а жалюзи закрывают стены в тех местах, где должны быть окна. Из-за ярких ламп достаточно светло, но класс всё равно выглядит негостеприимным и холодным. Попов усаживается на край ближайшей парты, справа от которой валяется детский рисунок, забытый кем-то из учеников, и начинает обедать, а может, ужинать. Антон же ходит по классу, разглядывая всё с неподдельным интересом, шарится в учительском столе. Кажется, его рука болит не сильно, а может, и вовсе у него, как у вампира, есть регенерация, но по парню сложно определить.

— Прости ещё раз. Я теперь буду аккуратнее.

— Ничего страшного, не переживай за меня.

Дальше сидят молча. Арсений быстро съедает всё купленное, впервые за прошедшее время чувствуя насыщение. Хорошо, он поел. Теперь остаётся только выспаться, и всё будет совсем отлично. М-да, как быстро меняются приоритеты. Раньше мечтал купить собственную большую квартиру, теперь — просто поспать. Антон, которому быстро наскучивает рассматривать класс, подходит к нему ближе, нависает, опёршись длинными руками о стол по обе стороны от бёдер мужчины. Его спина затекла из-за долгого нахождения в сгорбленном виде, поэтому он, видимо, решает облокотиться на руки, чтобы немного выпрямиться. В голову приходит спонтанная идея. Арс смотрит существу в глаза несколько долгих мгновений и, положив ладонь на шею, притягивает к себе. Губы сталкиваются, Антон замирает в удивлении, а Попов прикрывает глаза, мягко целуя его. Глупо? Возможно. Импульсивно? Конечно. Он совсем недавно узнал, что реальности не существует, выхода, возможно, нет (хотя это не помешает надеяться), так почему бы не поэкспериментировать? Может, уже скоро его сожрут и тогда закончится всё. Вообще всё. Значит, надо попробовать то, что он не успел. Пункт «поцеловаться с существом из параллельной реальности», конечно, появился в этом списке всего пару секунд назад, но почему бы его не исполнить сразу? Арсений старается быть аккуратным и нежным, чтобы не спугнуть парня, который наверняка целуется первый раз. Антон осторожно, будто разведывая обстановку, ведёт тонкими пальцами по щеке, невесомо трогает за шею. Начинает отвечать, стараясь повторять действия Арса. В какой-то момент мужчина отстраняется, смотрит снизу вверх в зелёные, одновременно смущённые и непонимающие глаза, тихо просит:

— Приоткрой рот, пожалуйста.

Тот исполняет просьбу, а Попов целует снова, ведёт языком по прохладным тонким губам, плавно проникает в рот. Зубы Антона острые и прямые, Арс старается действовать осторожно, чтобы не пораниться об них. Сам обладатель зубов замирает, не понимая, что ему делать, на что Попов только мысленно усмехается и плавно сплетает языки. В какой-то момент Арсений, решивший чуть сменить позу из-за того, что у него затекла шея, не удерживает равновесие и сваливается с парты вправо. Падение, показавшееся неестественно долгим, оканчивается ударом обо что-то мягкое.