Кистень пробежал весь двор и все места, куда тот вел, даже забравшись на крыши и осмотрев их, однако его товарищ словно провалился сквозь землю. На улицах также не было никого, кто хоть как-то напоминал напарника — лишь обычные люди. Никого убегающего или спешно уходящего прочь, кто мог бы в потенциале его утащить. При том, за какие-то мгновения! Он отвернулся буквально на секунду, и след парня в рубахе простыл.

— БУ-У-У-ГИ-И-И! — Не боясь обнаружения выкрикнул Кистень, но даже на это не последовало ответа. — Черт возьми.

«Куда он вообще мог пропасть? Атака члена организации, о котором я забыл? Почему тогда сразу же не напали на меня? А если бы Буги просто убежал… Я бы услышал. Услышал даже отдаленно.» — Бросая взгляд на гостиницу, вокруг которой уже опустело, и на церковь, Кистень почесал подбородок. — «И что мне делать?»

Солнце успело пройти свой зенит, значит сейчас было где-то около двух-трех часов дня. До резиденции, без учета потенциальных встреч и драк, путь пешком составлял порядка двух часов. Он успевал к её «закрытию», однако останься он здесь искать — и шансы прибежать вовремя станут не такими уж высокими. Стопки денег, распиханные по внутренним карманам, все ещё неприятно давили на грудь, напоминая не только о прошлом, но и о нависающем над его головой настоящем. С каждой минутой промедления терялись шансы как обнаружить пропавшего Буги, так и вернуть вовремя груз. Нельзя было медлить.

Ещё раз осмотревшись вокруг в безуспешных поисках чего-то, что он упустил, Кистень вздохнул.

— Прости, пацан. Дело есть дело.

Дорогу он пересек быстро, не заметив погони за собой. Также быстро перепрыгнул и забор-ограждение, после чего зашел в здание офиса с черного входа, минуя удивившихся работников и молчавших при виде громилы охранников. На лифте, вместе с двумя щуплыми клерками в очках, вжавшимися в стенки, Кистень поднялся до последнего этажа, на котором через лестницу вышел на крышу.

Вот и она — дорога над городом, разделявшая большую его часть и расходящаяся на разные пути, как корни растения или узор бронх. Кусочек нового в устаревшем духовно городе, рассекающий полотно уютных коттеджей и квадратных, словно выложенных из кубиков, зданий. Небольшой разбег, прыжок, в полете — забросить окаменевшую руку на цепи к дороге.

Кистень чуть-чуть не долетел, повиснув на цепи, после чего подтянулся вверх, ухватываясь живой рукой за край. Коблчейн перемахнул через ограждение, запрыгнул на узкий тротуар и прощупал стопки. Все были на местах. Стряхнув пыль с костюма и оглянувшись на других редких пешеходов, он двинулся вперед, к резиденции. Мимо то и дело на высоких скоростях пролетали машины, которым, впрочем, до одинокого пешехода не было никакого дела.

Скребущих на душе кошек Кистень старался глушить, не думая о напарнике и концентрируясь на том, какой будет реакция на ситуацию у босса: скорее всего на пропажу Буги Гротеск лишь пожмет плечами, пока будет пересчитывать принесенный ему наконец должок. Ну, сделают выговор, приставят через месяц-второй кого-нибудь другого. К тому времени он выскребет из своей однушки вещи Буги и… А были ли они там? Вроде как, кроме одежды, Буги так ничего к нему и не внес. Ну, так даже лучше. Легче будет отдалиться от этой внезапной потери, привыкнуть к вновь пустым апартаментам. Всего лишь одна небольшая допущенная им ошибка.

Всего лишь ещё один напарник, которого он вот так променял.

«Би-бик, би-бик, би-бик!»

Кистень остановился, опуская взгляд на свой грудной карман. Пиликанье раздавалось оттуда.

Пейджер.

Кто бы это мог быть, в такое время суток? Карлос? Марселло? Или же кто-то другой? Какое-то срочное задание? Срочнее задания Гротеска? Держа девайс тремя пальцами, Кистень нажал большим на кнопку открытия сообщения. По экрану бегущей строкой высветился текст:

«Сижу с твоим напарником. Задний двор автомойки близ Иоанна Крестителя.

Принеси, что украл, если хочешь увидеть его живым.»

Завершал послание ихтис.

Несколько минут мужчина стоял, смотря на пробегающий по дисплею вновь и вновь текст сообщения. На преследовавший его символ рыбы. В голове всплыл распад банд, бойня с братьями Шериданс, а также она.

Нахмурив брови, Маттео с хрустом раздавил пейджер пальцами.

…

Буги пришел в себя не сразу — первое время сильно болела голова, а лоб будто нагрели паяльником, настолько он горел. Впрочем, болезненное состояние значило, что он, как минимум, ещё жив. К счастью паренька, неприятные ощущения быстро шли на спад. Пробуждение будто от лихорадочного сна, в котором все в прошлом и будущем смешалось в один размытый образ, постепенно вносило в голову Буги ясность. Тишина помещения, в котором он находился, сырость воздуха, капающая на кафель вода, запах мокрых полотенец, а также чье-то шарканье. Наконец, Буги приоткрыл глаза.

Мутным зрением можно было понять одно: темно.

Вау. Как много полезной информации.

Надо взбодриться — Буги встряхнул голову, как собака после дождя, и чуть не словил головокружение, однако, успокоившись и зажмурившись, открыл глаза вновь. Теперь он мог заметить бетонный пол. Где-то в стороне были лампы, или окна, от которых в темном помещении шел хоть какой-то тусклый свет. Краем глаза Буги показалось, что он увидел блеснувшие крюки на цепях.

Попробовать подвигать конечностями — увы, все привязаны. Кисти умело перекручены веревкой, торс подвязан к спинке стула, голени — к ножкам. Дело мастера, не иначе. Не шелохнуться. Наконец, Буги выпрямился, подергался для приличия, а затем посмотрел во тьму перед собой. Глаза наконец привыкли к темноте, так что он смог разглядеть несколько разобранных машин, черные от масла тряпки, различные болты, запчасти и иные составные, а перед собой — стенку, приставленный к ней раскладной стул, а также чью-то вытянутую фигуру, что сидела на нем вверх ногами, закинув длинные ноги на стену. Два блеклых холодных глаза на уровне ножек смотрели прямо в лицо пленника.

— С пробуждением, Буги.

Характерный расслабленный голос, с легкой хрипотцой от долгого молчания, который Буги узнал, тут же запрокидывая голову назад. Так резко, что чуть не упал вместе со стулом на спину.

— Здарова, Марлин! — Тут же подался вперед парень, энергично переходя чуть ли не на писк.

Серджио удивленно наклонился в бок.

— …И никаких угроз, оскорблений, обещаний отомстить? Просьб о пощаде?

— А зачем? Все и так все поняли. Классно ты меня изловил! Это же ты был там, в переулке, да? — Хоть Буги ещё и шатало от укола в живот, но вид знакомого парня заметно расшевелил его. — Нехилое такое местечко у тебя, сам им владеешь? Я думал ты только доками и рыбным магазином, а ты гляди, вон оно как. Это же автомойка! Или автомастерская? Я не разбираюсь, вроде одно и то же. Ты машины чинить умеешь? Кла-а-а-ас, настоящее похищение! Вот и она, преступная жизнь, мне кажется я начинаю вливаться.

Черноволосый вжал губы, задумчиво кивая. Пальцами он разминал висок от навалившихся на него вопросов.

— На удивлении других ты собаку съел, «Сантино».

— Хе-хе-е-е, а ты как думал? Да ты тоже ничего, в узкие переулки затаскиваешь, штуками разными колешь, вверх ногами сидишь несмотря на запреты мамы. Мы друг друга стоим, а?

— Видимо стоим, раз вся моя подготовка не произвела эффекта. — Грустно охнув, Серджио перевернулся, садясь по нормальному на стул и потягивая жилистую спину. — Ты, главное, не думай, что этот радостный тон увеличит твои шансы на выживание.

— Ой, не беспокойся — не единой мысли не было. — Буги тут же замахал головой вверх-вниз, слегка вжимая в плечи. — Здесь ты должен начать рассказывать свой коварный план, да?

— Не сказал бы, что коварный. Захватить тебя, подождать твоего товарища, забрать деньги — довольно просто на бумаге, не находишь?

— Ну да, имеет смысл. — Буги опустил глаза, о чем-то думая, пока внезапно не надул щеки, словно от позыва изнутри.

— Даже не вздумай блевать здесь. — Серджио нахмурился. — Я знаю границы того, что использую. К этому моменту все, что ты должен чувствовать — это легкую слабость, не более.

— Но попытка была хорошая. — Выдохнув, ответил паренек, возвращаясь назад. — Спасибо, кстати, что одежду оставил. Плеткой бить будешь?

Марлин в ответ лишь скривил рот. Пару минут оба сверлили взглядами друг-друга, будто бы изучая во второй раз. Теперь — без фасада из дружелюбия и безобидности. Наконец, голос подал Парусник.

— Знаешь, когда мне рисовали твой образ и упоминали, что ты говорил с Гротеском на равных, я ожидал кого-то более интеллектуального. Не человека, что не воспринимает ничего всерьез.

— Ну, так всем кажется. — Усмехнулся в ответ Буги. — То, чего мы ожидаем, не должно соответствовать тому, что мы получим. К примеру, что мой напарник вообще решит явиться за мной, со всей его преданностью организации. Что будешь делать тогда, Сердж?

— Что тогда? Хм. — Парусник хрустнул шеей, после чего встал со стула, выпрямляясь во все свои метра два, если не два с половиной. — Тогда я отправлю ему газетный кулек с твоими косточками. Как насчет такого исхода?

— Жутко! — Воодушевленно охнул Буги, переходя на нервный смешок от понимания, что Марлин все же способен на такое.

— Впрочем, я знаю его чуть получше, чем ты. — Растянув скелет, Серджио вновь сгорбился, проходя мимо своего пленного. — Как думаешь, почему я уверен, что он придет к нам?

— Почему? Почему? — Буги попытался подтолкнуть себя к Серджио, но тот быстро остановил его, уложив на его плечи свои руки.

— Потому-что не хочет повторить ошибку, которую уже совершил однажды. — Паренек, хоть и слушал внимательно, не смог не отметить, насколько по ощущению они были холодные. — Он же рассказывал тебе об О-Ту?

— Да знаешь… Так-то рассказывал.

— Все? — Поднял бровь Серджио, на что Буги задумался.

— …не-а.

— Потому-что ему неприятно вспоминать. Я не удивлен, что он не решается выкладывать сразу все карты на стол перед простым рекрутом. — Кисть перешла на голову Буги, угрожающе опускаясь не-то пальцами, не-то когтями ему на лоб. — Я поделюсь одной деталью — в той ситуации перед ним вставал такой же выбор, как и сегодня. Между верностью к товарищу и преданностью к Гротеску. Ты можешь догадаться о его итоговом решении.

Серджио растрепал прическу Буги, взъерошив ему волосы. От этого Буги зажмурился, но не переставал держать ушки на макушке, ловя каждое слово.

— И знаешь, я конечно не могу залезть твоему напарнику в голову, но я буду крайне разочарован, если он сделает один и тот же выбор во второй раз.

От одной из слабо светившихся ламп на стену перед Буги падали тени. Небольшая — от него, вытянутая и длинная, как высохшая пиния, — от Марлина. И сейчас, после этих слов, Буги показалось, будто она слегка «расправилась», расходясь множественными тонкими веточками. Впрочем, покосившись на такого же расслабленного Серджио, Буги ничего не заметил — мужчина был таким же, как и раньше.

— В какой ситуации оказалась О-Ту? Как мистер Маттео был в этом замешан? Что за выбор? — Спросил он, дергая как мог ногами.

— Это единственное, что тебя сейчас волнует? — Усмехнулся Парусник, опускаясь к лицу Буги и смотря ему в глаз. — Обездвиженного, раненного, в месте где тебя никто не найдет? Наедине со мной?

— Ну да, ты не поднимал другие темы, кроме О-Ту, если я правильно помню.

— Ха-ха, интересно. — Острые пальцы уткнулись в плечи Буги. — Ты знаешь, мне нет смысла рассказывать тебе это. Да и зачем, если ты с большой вероятностью можешь не выйти за пределы этой комнаты?

— Ты делаешь такой акцент на этом, словно угрожаешь мне. — Голос Буги звучал не напуганным, а скорее непонимающим. — Это тактики устрашения? Делаешь вид, что хочешь навредить, хотя не собираешься?

— Кто сказал, что я не собираюсь? — Серджио передвинулся поближе к пленному, из-за чего даже несмотря на темноту, Буги мог разглядеть в деталях не просто его стеклянные глаза, но и свое в них отражение.

— У меня для тебя информации нет, ты и так все знаешь. Про мистера Маттео ты тоже наслышан больше, чем я. И, чтобы вернуть деньги, тебе нужно ещё живое тело. Для тебя в этом нет пользы. Какой смысл тогда пытать меня?

— Видимо, ты все ещё не дорос, чтобы понимать такое. Не все вредят пленникам ради пользы для себя. — Хмыкнул мужчина, вставая от Буги и обходя его.

— Я бы понял, если бы тебе нравилось делать людям больно. Но в тебе этого нет. — Буги почесал ухо об свое плечо, продолжая таращиться на Марлина, прервавшего свою «жуткую» речь.

— От глупых предположений давай лучше договоримся вот о чем... — Мужчина присел на корточки перед связанным. — Убеди своего друга отдать мне сумму без лишних драк. Надави на его жалость. Тогда мы сможем разойтись, и ты спросишь об О-Ту уже у него.

— Верно, верно. Я согласен с твоим мнением. — Сказал Буги без энтузиазма. — Но ты сам не веришь в это предложение. В то, что я пойду на него, верно? Все выводы ты сделал ещё у Персоны. Почему пытаешься договориться сейчас?

— Я протягиваю тебе последнюю веточку, чтобы спастись. Не примешь даже её?

— …не.

— Что-ж, твои похороны. — Мужчина вновь встал, направляясь обратно к стулу.

— План то хороший, но как мистер Маттео вообще найдет то нас? — Буги наклонил голову, не понимая до конца идей Марлина.

— Я отправил ему адрес.

— А… — Нахмурив брови, пленник что-то прогудел, после чего вновь оживился. — Значит что-то типа стрелки?!

— Можешь назвать это и так. — Серджио вернулся обратно на стул и уселся перед пареньком.

— О-хо-хо, вот это я понимаю! — Вдруг Буги прищурил глаза. — Кистень, кстати, все ещё жив, несмотря на ту надпись.

— Я не написал, что он умрет сразу же. — Ответил спокойно Марлин. — И все же я не понимаю одного… Ты мог уйти. Я дал тебе шанс, и не один. Даже сейчас. И вот ты здесь. Несмотря на то, что тебя пытались сбить, застрелить. Почему ты, будучи совсем пацаном, несмотря на всю опасность, все-равно согласился остаться с этим неотесанным увальнем?

Услышав вопрос Марлина, Буги удивленно поднял бровь, будто не понял его слов. А затем, также легко, как и ранее, ответил:

— Потому-что мистер Маттео — хороший человек.

Серджио замер, всматриваясь своими бледно-оливковыми глазами во взгляд Буги, словно пытаясь найти в нем фальш, блеф или игру, но так ничего и не вылавливая. Затем он улыбнулся. Хотя нет — улыбка скорее походила на звериный оскал.

— А это уже не тебе решать.

Впрочем, Буги острые зубы вытянутого мужчины не испугали — все тем же взглядом он осмотрел сначала их, а затем взглянул в глаза Марлина.

— Ты тоже пытаешься быть хорошим человеком, Серджио.

— Ха? — Марлин удивленно покосился на пленника. — Ты говоришь так, потому-что плохо меня знаешь.

— Никто не знает этого лучше, чем ты сам. — Не сводя невозмутимых глаз, закончил Буги. А затем, моргнув пару раз, дернулся прислушиваясь и вытягиваясь. — Гости! К нам гости!

— Сэр! — В помещение вошел один из людей Парусника, серьезный крепкий мужчина с тесаком на поясе. — Кистень идет к нам.

— Где он сейчас? — Хмыкнул Серджио.

— На территории автомойки. Двое охранников около ворот встретились с ним, оба из них сейчас — без сознания.

— В таком случае, подготовьте отряд здесь и предупредите подмогу. Что же касается тебя, килька… — Медленно поднявшись и подойдя в два шага к Буги, Серджио ухватился за спинку стула. — Ты сделал свой выбор. Пошли. Нужно успеть подготовить тебя к встрече с другом.

И вместе с этим, Марлин двинулся к выходу из помещения, утаскивая за собой привязанного к стулу Буги так, будто он ничего не весит.

…

Автомойка, несмотря на то, что точно была ловушкой, пока-что в большей степени пустовала: Кистень вырубил пару людей на входе и ещё двух с легкостью избил, идя к внутреннему дворику. И на этом все, вокруг — ни души. Ни снайперов, что выцеливали бы его в затылок, ни засад боевиков с по настоящему большими пушками, ни даже попытки сбить его, вновь. Единственное, что хоть как-то давало знать о присутствии врага, это стоявшая у смежной с автомойкой мастерской смятая машина, на которой его ранее днем прокатила пара шестерок Парусника.

Мужчина сжимал кулаки и был готов в любую секунду начать махаться, но повисшая в воздухе тишина, разбавляемая звуками проезжающих где-то недалеко машин и каких-то водных шумов, продолжала его напрягать, натягивая его нервы как струну.

Когда Кистень обошел сетчатый забор, с внезапным шумом сдвинулись ворота одного из боксов, складываясь, будто жалюзи. Коблчейн остановился, наблюдая, как изнутри, пригибаясь, выходят люди Парусника и встают перед ним в полукруг. В разы серьезнее той шпаны, с которой они дрались в переулке — здесь стояли мясники, механики, в целом — крепкие мужчины, каждый из которых держал как минимум одно огнестрельное оружие, разных калибров. Хотя ни один из них не был ровней Кистеню, но вооружение, как Кольт, уравнивало их шансы на победу. К счастью Маттео, пока они не собирались атаковать.

А затем, когда дверь поднялась окончательно, он увидел Буги, стоящего в центре полукруга с мешком на голове. На удивление, он не был связан — руки свободно болтались, пока он прислушивался к окружению, то и дело наклоняя голову. Лишь опустив глаза, Маттео понял, почему напарник тут же не бросился к нему — его ноги по лодыжку находились в асфальте.

С виду они были целыми, на высоких ботинках не было заметно срубов или крови. Выглядел же напарник так, будто встал в ещё жидкий битум при заливке дороги и тот вокруг его ног так и затвердел. Видимо, это необычное положение и вызывало в Буги некую скованность и непонимание.

Наконец, когда все из них предстали перед Маттео, из темноты бокса, расслабленно шлепая сандалиями, к Буги подошел виновник торжества — сгорбившийся, сухой человек с короткими влажными волосами, бледно-оливковыми «рыбьими» глазами и с золотым маленьким значком семьи Герра под воротником.

— Парусник. — Хмуро кивнул ему Кистень.

— Старший? Вы здесь? — Тут же замахал головой Буги, что глава пресек, кладя на неё холодную руку.

— Маттео Коблчейн. — Произнес в ответ он, также кивая. — Ещё не успел сдать свой груз?

— Ты переоцениваешь меня. — Сунув руку под пиджак, Кистень вытащил лямки целлофанового пакета с суммой раздора, после чего тут же убрал их назад. — Буги цел?

— …Преимущественно. — Ответил Парусник после короткой паузы. — Пару гнойных язв можно считать за «цел» в моем случае.

Кистень задумчиво хмыкнул. Буги беззаботно шатал руками в ожидании, значит действительно не отравлен и не покалечен.

— Знаешь, я надеялся, что твое чувство вины не притупилось настолько сильно, чтобы пойти на это дело.

— Приказ есть приказ. Нельзя ослушаться.

— И тем не менее, сейчас ты делаешь именно это. — Серджио оперся локтем на голову заложника.

— День ещё не закончился. — Парировал Маттео. — Я все ещё успеваю отдать долг Гротеску.

— Ты переоцениваешь себя.

Их глаза не сходили друг с друга, словно играя в самую опасную партию в «Гляделки», а постукивающий пальцами по ногам Буги не спешил их перебивать.

— Так и будем обмениваться колкостями, или, может, перейдем к делу? — Наконец предложил Маттео.

— Можно и к делу. Мои условия ты знаешь: мне нужны только деньги Кори. Отдашь их — и я перестаю преследовать тебя и Буги.

Эту фразу Кистень уже слышал сегодня, от бандита с битой в переулке. Та же формулировка. Окидывая взглядом Парусника и всматриваясь в его лицо, Кистень пытался найти любые нотки блефа, вранья или нечестности, но…

— Да. Ты перестанешь. — Сказал он, хмуря брови.

— Ты знаешь, что моим словам можно верить. Конечно, пока что из-за своего проступка ты — цель. Но, с другой стороны — я знаю, что не вся сумма, что сейчас при тебе — деньги Кори. Только 600 тысяч. Я ожидал, что ты не возьмешь сверх необходимого, но чтобы закрыть часть своими деньгами, даже не столь крупную… — Парусник кивнул, выпрямляясь и убирая руки от заложника. — Не верил в это, пока не перепроверил все сам. Это похвально.

— Небольшая услуга не решит нашу проблему. — Парировал Кистень. — Шесть сотен тысяч лир невозможно добыть за один день.

— Это — те условия, в которую вы сами вогнали себя. Отдадите мне деньги — вас убьет Гротеск. Не отдадите — убью я. По настоящему безвыходная ситуация. Однако я могу помочь. — Внезапно предложил Марлин. — С этими лирами тебе придется распрощаться, я верну их владельцу, а вам придется столкнуться с немилостью Гротеска, да. Но я могу замолвить за тебя словечко главному, меня он послушает. Переживете пару дней, вступите к Герра — и больше вас не смогут тронуть, как не трогали Кори все это время.

— Возможно. — Кистень хмыкнул, словно размышляя о словах Марлина. — Он найдет людей вроде меня. Эта безопасность — мнимая.

— Не более мнимая, чем твое нынешнее положение. Да, будут люди, возможно даже с «символами». Но сколько было их у Кори за эти два года? Гротеск — это хулиган, которому стоит дать сдачи один раз — и он отстанет. А давать её куда легче в группе, чем в одиночку.

— Какой-то ты слишком говорливый сегодня. — Подметил Кистень.

— Люби меня, пока я в настроении говорить! — Ухватившись за мешок, Марлин сдернул его с головы пленника, который тут же зажмурил глаза от резкого света и скислил лицо. В дополнении к этому Марлин растряс его и так взъерошенные волосы. — Всё благодаря твоему коллеге и его заразному настрою. Так что, тебя устраивает такое соглашение?

Смотря за тем, как напарник привыкает к свету и ощупывает свои части тела, словно проверяя, все ли у него на месте, Кистень задумался.

— К тому же... — Наблюдая за его размышлениями, Серджио добавил. — Ты сможешь загладить вину за прошлое. Извиниться перед О-Ту. Мы можем… забыть ту ситуацию, а я откажусь от сказанных слов. Все может быть как прежде. Выбор остается за тобой. Что решишь, Маттео?

— Это — вводные.

Я выложил перед тобой все твои риски и все их последствия.

Все решения придется принять тебе самому.

Так каков твой ответ, Кистень?

Выдох.

— Никто не любит перебежчиков. — Кистень хрустнул шеей, наблюдая как начавшее «добреть» лицо Марлина сразу же охладело.

— К коллекторам тоже нет никакого уважения. — Опустившийся к коленям Буги выпрямился и тут же рука Парусника вцепилась в его шею, большим пальцем упираясь в гортань, словно вот-вот её вскроет. — Остается лишь выбрать, кем из них ты хочешь остаться под конец.

— Буги?! — Маттео сделал шаг вперед, тут же замечая, как на него поднимают оружие люди Парусника. Напарник хотел что-то крикнуть, но коготь у горла едва ли давал даже хрипеть.

— Ты обожаешь жонглировать чужими жизнями, не так ли? — От пережимаемых артерий лицо Буги постепенно краснело, а холодная хватка не ослабевала. — Легко быть принципиальным, когда на кону не твоя голова, да?

— Говорит человек, прячущийся за заложником. — Взгляд Кистеня также потяжелел. — Он ребенок, черт возьми!

— Скручивающий людей, выбивающий суставы и сталкивающий моих парней с крыши. Слишком сознательный для ребенка.

— Имеешь проблемы со мной, каланча? Выскажи мне их в лицо.

— И с чего такая злоба? Тебе же наплевать на него. Как и на других твоих напарников. Разве в таком человеке, как ты, есть хоть что-то человеческое? — Рука Марлина того и гляди готова была сдавить так, что шея Буги бы лопнула, а его голова отскочила бы, как крышка бутылки. — Или это — ещё одно поручение твоего босса, которого ты так боишься разочаровать?

Буги задыхался. Он постарался ухватиться за пальцы Серджио и оттянуть, но без результата. И тогда Маттео отвел обе руки назад.

— Попробуй сжать его шею ещё сильнее, Марлин.

— …Ты мне угрожаешь? — Не ослабляя хватки, спросил Парусник.

— Даю гарантии. — Кистень сделал ещё шаг, игнорируя щелчки со стороны ружей, пистолетов и винтовок. — Попробуй, и ты узнаешь, почему в тот день Гротеск не позволил мне вмешаться.

Серджио молча окинул Коблчейна взглядом. А затем его рука разжалась, давая Буги вдохнуть. Какие-то секунды он просто стоял под кашель заложника, наблюдая за напряженной, но уверенной позой и взглядом человека, готового преследовать его до края земли, если бы Парусник сейчас не остановился. Взгляд, так сильно контрастировавший с потерянным и сломленным в тот день. И лишь затем, выпрямившись и выдохнув носом, Марлин взглянул на свой отряд, после чего дал приказ:

— Он ваш. Через час он не должен даже напоминать человека. — После этого Серджио двинулся обратно в бокс. Напоследок, остановившись, он повернулся к Кистеню. — Я дал тебе шанс.

И когда все приготовились к началу бойни, взгляды Кистеня и Парусника внезапно упали на пару длинных сапог с расстегнутыми замками и ремешками, которые, все ещё находясь в асфальте, согнулись без опоры внутри. Мимо людей пронесся ветер, подбирая с земли листки, траву, веточки и прочий мусор, уходя вверх закручивающейся воронкой, в которой, словно такой же листок, на воздушных порывах летел парень, крутясь и переворачиваясь. Из под полы трепыхающейся накидки были выхвачены пара круглых туфель, тут же надетых.

А затем человек, следуя дуновению, резко пикировал вниз, пролетев мимо части людей Парусника. Послышался стук дерева и стали об камень — у половины были выхвачены их пушки и брошены куда-то вдаль.

— Извините за задержку, мистер Маттео! — Наконец спланировав рядом с ним и ещё раз кувыркнувшись, на твердую землю вскочил Буги. — Каков план?

Кистень, смотря на товарища, слегка усмехнулся, после чего встал в боевую стойку.

— Выжить.

Дезориентированные бойцы Парусника быстро среагировали — обезоруженные схватились за запасное, остальные же открыли огонь по напарникам. Вставая перед Буги, Кистень закрылся окаменевшими руками, об которые тут же разбилась дробь, мало- и среднекалиберные патроны. Несколько прошли по касательной, резанув по рукавам на плечах. Впрочем, вставший за Коблчейном Буги был за ним буквально как за каменной стеной.

Парусник наблюдал за командой из двух людей с «символами» без единой реакции. Силы Буги оказались неприятным сюрпризом, который он не сумел предугадать, но это ещё не означало, что они хоть как-то перевернут исход этого дня. Не сводя с обстреливаемой пары своего не моргающего мертвого взгляд, сухой человек отступил назад, исчезая во тьме помещения.

Вслед за этим, отталкиваясь от спины Кистеня, в воздух взмыл Буги, вновь подхватывая необычайно легким телом ветер и поднимаясь над стрелками. Часть, отгремевшая своими выстрелами, начала быстро перезаряжаться, пока остальные подняли оружие на «воздушного» напарника. Нацелиться на него было так же легко, как на муху на фоне солнца — светило слепило им глаза, пока их цель маячила туда-сюда, хаотично кружась, изворачиваясь, пикируя и взмывая настолько часто, что предугадать его путь было абсолютно невозможно. Оставалось лишь стрелять наугад, что не работало от слова совсем.

Поняв, что огонь по нему утих, Кистень быстро развел руки, шагая вперед.

БАХ!

И в образовавшуюся меж ними щель влетел снаряд, ровно туда, где был лоб мужчины: Один из солдат не сводил прицела с Кистеня, ожидая, когда тот раскроет свое слабое место, чтобы снести их основную проблему точным попаданием из винтовки.

Он попал.

Однако, когда руки разошлись, пуля оказалась смятой в точку об уже застывшую и окаменевшую голову, которую Коблчейн тут же схватил и, размахнувшись, со звоном и громом выходящей цепи метнул вперед.

Стрелок бросился бежать слишком поздно, и снаряд попал ему прямо в живот, вбивая в землю, как гвоздь. Глыба столь тяжелая, что её невозможно было даже сдвинуть, как бы не пытался мужчина сквозь боль пережатых органов. Опустившие глаза к Кистеню только успели заметить, как натянулась цепь, после чего громила, предварительно расставив руки, прыгнул вперед, притягивая с бешеной скоростью живую часть к брошенной голове-якорю.

Снести всех не удалось — часть отскочила в стороны, уворачиваясь от широких рук. Часть и так была далеко. Но и тех, кого удалось сбить с ног, было достаточно — притянув голову назад, Кистень выпрямился и тут же начал молотить всех, кого видел, каменными кулаками. Бить, пока люди под ним не смогут двигаться.

Спина Кистеня, однако, была открыта для остальных. Тут же встав в круг, враги приготовились стрелять, как вдруг со свистом что-то налетело на одного из них: дробовик, мушка которого только зафиксировалась на громиле, дернулся вниз, словно за него потянули.

Ухватившийся Буги проскользнул меж ног бойца и уронил его, забрав оружие, которым, витая над землей дальше, зарядил ещё одному врагу по лицу. Не слишком сильно, чтобы вырубить, но достаточно, чтобы переключить внимание. Выщелкнув же патроны наружу, как учил Коблчейн, Буги закинул пустой ствол в ещё одного стрелка. Внимание вновь переключилось на летуна, взмывающего спиной вверх.

Кистень же продолжал бить. Тех, кто пытался отползти. Тех, кто, перехватив тесак, молоток или нож, пробовал засадить их ему в ноги, не понимая, почему оружие отскакивает от окаменевшей кожи. Тех, кто пробовал бить в ответ, но тут же был вколочен в асфальт его тяжелыми руками.

Один из бандитов, сумев оттолкнуться от товарищей и захватив свой обрез, поднял его в лицо Коблчейна, но тот ухватился прямо за дуло ладонью. Глухой выстрел, и из-под неё стал выходить дым, сливавшийся с каменной текстурой кисти.

Кистень выхватил огнестрел и, взяв за дуло покрепче, ударил пару раз в лоб бандиту, судя по звуку — до трещины. А когда противник обмяк с закатившимися глазами, обрез был брошен на землю и тут же растоптан.

— Хватай его! — Услышал Кистень краем уха.

Не успев повернуться, громила столкнулся с влетевшими в него двумя мясниками. Видимо, упустил их из поля зрения. Несколько крепких ударов, от которых Кистень закрылся руками. Сперва — встать покрепче, понять свою позицию, понять, где враг.

Затем — понять, как атаковать. Кистень пригнулся от одного из замахов. Оба — крепкие, мясистые, атакуют один за другим, почти не давая окна для ответной атаки. Не проблема.

Прямой джеб от первого Кистень принял лбом, после чего окаменевшей левой вмазал по брюшине второго. Удар, сильный сам по себе, становился сокрушающим со способностью Кистеня. Мужчина отшатнулся, прижимая руку к покрасневшему месту, и грохнулся на землю.

Что-то резануло по животу. Кистень успел отшагнуть назад, замечая тонкую неглубокую рану. Выхвативший боевой нож первый тут же метнулся вперед, но встретил лицом каменный кулак. Даже не добежав, мужчина грохнулся на землю, пока Кистень втянул цепь назад, возвращая кисть на место. Вокруг собирались ещё люди, готовые к драке с ним.

В то же время новые попытки выстрелить по Кистеню прерывал Буги: Стоило нескольким солдатам навестись на раскрывшегося врага, как пикировавший Буги врезался в них спиной, сталкивая с места и вновь уносясь туда, куда дул сильный ветер.

Пока один, разбивая самых крепких силачей Марлина своими каменными кулаками, был непреодолим в ближнем бою, второй, неуловимый в воздухе, не давал никому из вооруженных огнестрелом атаковать напарника. Переключишься на одного — тут же подключится второй.

Кистень уже двигался на инерции, вспоминая все тренировки в боксерских залах и видя перед собой уже не столько людей, сколько ходящие груши. Наскок за наскоком, череда ударов за чередой ударов. Ещё один порез, теперь на спине — Кистень развернулся и сперва толкнул схваченного ранее противника, сбивая им мужика с тесаком, а затем влетел в него с пинка. Выбить оружие, ухватить за волосы и врезать об асфальт пару раз.

Дзынь!

Брошенный нож, неудачно попавший в окаменевший кулак. Коблчейн обернулся: Враг слишком далеко, чтобы схватить. Отцепив потяжелевшую кисть, метнуть её по цели, ломая бедро по касательной, а затем дернуть назад и с размаху врезать по животу другого подбегающего противника. Удар, способный выбить душу из тела.

— Мистер Маттео, сзади! — Раздался крик Буги.

Кистень тут же пригнулся и прыгнул в сторону, прежде, чем раздался выстрел. Впрочем, увернуться от дроби полностью не удалось — пара шариков задели левую ногу.

— Сука… — Коблчейн приземлился на колено, проезжая по асфальту.

Враг стал подходить ближе. Однако прежде, чем он выстрелил, в спину ему влетел Буги, хватаясь за шею стрелка. Последний, впрочем, устоял и мигом сорвал легкого парня с себя.

— Попался, гаденыш. — Сказал бандит, ухватывая Буги за руку. — Теперь не улетишь.

Трое все ещё державшихся солдат тут же бросились на отвлекшегося Кистеня, крепко обхватывая его и налегая всем весом. Один старался придушить громилу полицейской дубинкой, лишь бы поскорее прикончить его.

Буги дёргался изо всех сил, но никак не мог отделаться от цепкой хватки врага. Последний, в свою очередь, одной рукой натянул затвор оружия, выпуская наружу дымящуюся оболочку. Внутри — ещё один патрон. Гадко улыбнувшись, он подхватил покрепче оружие и подставил дуло к животу Буги. Крепкий палец опустился на спусковой крючок.

Хрясь.

На асфальт брызнули красные капли. Бандит странно посмотрел на Буги. Точнее, не на него — взгляд уставился в какую-то одну точку, уходя мимо цели. Затем глаза закатились. Сперва ослабла хватка, из которой выскользнул пойманный. Затем, на землю упал и дробовик, а вслед за ним, пошатнувшись, свалился и сам мужчина, судорожно дергая конечностями.

В метре от него на земле лежал окровавленный сжатый кулак из камня, постепенно притягивавшийся обратно к вставшему Кистеню. Вокруг него же лежали те трое. Их шеи сдавливала цепь, тянувшаяся от второй конечности, что разложилась на три сцепленных каменных деления.

Находясь в захвате, Кистень сперва отцепил голову от тела и утянул за ней первого солдата Парусника. Двух других удалось обкрутить локтевой цепью, перекрывая кислород уже им. А дальше дело оставалось за малым — накинуть петлю на шею третьего, вернуть голову назад, размахнуться и метнуть каменный кулак в затылок схватившего Буги, прежде, чем тот выстрелит.

— Мистер Маттео, нога! — Тут же дернулся к нему Буги, однако отпустивший врагов без сознания Кистень лишь остановил его ладонью.

— Жить буду. Вот-ж сука… — Три небольших дырочки где-то в районе голени, из которых одна была сквозной и ещё одна шла по касательной. — Не беспокойся.

Впрочем, несмотря на боль, мужчина все ещё мог ходить, делая шаги вперед и терпя ранение. Буги словам Маттео не верил, но пытался доверять ему, из-за чего налегать дальше не стал.

— Как думаете, он ещё живой? — Спросил он, обходя дергающегося мужчину с окровавленной головой.

— Выкарабкается. Возможно. — Ответил Кистень, скрепляя свое тело заново и перевязывая рану платком. — Может останется инвалидом.

Осматривать бокс в погоне за Марлином было бессмысленно — Парусник наверняка уже был в другом месте, посылая новых солдат за двумя напарниками. Это — лишь пара небольших отрядов. Кистень знал, что Парусник способен на большее. И говоря о большем, оно как раз дало о себе знать: не успел Маттео застегнуть пуговицы на рукаве, как ещё одна группа врагов, вдвое больше побитой, начала выбегать из-за автомойки, замечая двух парней и устремляясь к ним.

Что главное — Буги цел, и он здесь, с Кистенем. Остальное — дело поправимое.

— Что будем делать, мистер Маттео? — Хмыкнул коллега, отряхивая рубашку-пончо и смотря на решительного Коблчейна.

Толпа преграждала собой выход, которым Маттео пришел сюда. И прямо за ними, через несколько зданий, виднелась длинная колокольная башня церкви Иоана Крестителя.

— Держись за мной. — Ответил он, разминая затекшие кисти. — Точнее, следуй. И старайся держаться поближе.

Буги кивнул, вставая за напарника.

«Уже нет смысла держать «символ» в секрете.» — Сделав вдох и выдох, Кистень окинул всех врагов взглядом, после чего оба его кулака окаменели и отцепились, повисая почти у самой земли.

— Пошли.

Видоизменение тела тут же заставило вооруженную толпу замедлиться. А затем, раскрутив оба своих «оружия» как следует и несколько раз врезав для демонстрации по разносящемуся вдребезги асфальту, Кистень бросился вперед. И вертящиеся на цепи кулаки в следующий же миг смяли первый ряд толпы, разбрасывая врагов в стороны.

Ещё мгновение назад готовые к поножовщине и драке бандиты, смотря на разлетающихся товарищей, бросились назад, уже слыша, как свистящий камень на цепи стремительно догоняет их .

Ещё замах — новые люди с перебитыми конечностями, что были отброшены, как выбитые из пиньяты конфеты. Раскручивая и размашисто ударяя, Маттео разбросал беглецов, создавая себе с напарником окно, в которое оба тут же метнулись. Напоследок, Кистень сбил забор, преграждая путь оставшимся, и коллеги побежали в сторону церковной башни.

…

— Церковь за поворотом! — Крикнул Маттео, приближаясь к углу соседнего с ней здания.

— Так точно! — Тут же ответил Буги.

Парни залетели за стену, после чего Буги значительно замедлился, замечая, как начинает прихрамывать его напарник.

— Мистер Маттео! Может, сделаем перерыв? Вам нужно отдохнуть.

— Ерунда. — Ответил Кистень, немного пробежав вперед, но увидев, что Буги встал, и чувствуя, как ноет его простреленная голень, он выдохнул. — Полминуты, не больше.

Сказав это, Коблчейн облокотился на стену, восстанавливая дыхание. В свою очередь Буги тут же подскочил к нему и стал закатывать окровавленную штанину напарника.

— Что ты делаешь?

— Платок успел пропитаться, его нужно заменить. — Ответил парень, вытягивая из кармана шорт новый, белого цвета. — Не беспокойтесь, я быстро…

Сопротивляться мужчина не стал, наблюдая, как новобранец невероятно ловко накладывает на рану новую, чуть более плотную повязку.

— …спасибо. — Сказал Маттео, как только коллега опустил обратно штанину. — За нами есть хвост?

— Нет, никого. — Буги заглянул за угол, после чего, расправив накидку, на порыве ветра поднялся до крыши здания, оглядывая уже верхушки домов. — Сверху тоже пусто.

— Странно… — Когда же Буги опустился, Маттео оттолкнулся от стены и указал вперед. — Вот та церковь, за ней — прямая до эстакады. Мы почти у цели.

— Хорошо. Если что — я прикрою вас, мистер Маттео. Положитесь на меня. — Радостно кивнул напарник, начиная идти за Коблчейном.

— Раны не болят?

Буги хмыкнул, после чего оттянул рубаху и посмотрел на свой худой живот. Следы от уколов все ещё были воспалены, штуки три кровавых точек красовались в окружении краснеющей кожей. Впрочем, сам Буги пожал плечами.

— Нет, ни сколько. — Убрав рубашку обратно, он поднял взгляд на спокойного Коллегу и вдруг почувствовал какой-то запах. — Мистер Маттео?

— Да?

Из земли что-то вырвалось с огромной скоростью, расплескивая асфальт, словно воду. Прежде, чем кто-то сумел среагировать, нечто снесло Коблчейна с ног, потоком протащило по закоулку и вбило в кирпичную стену.

Кистень вытерпел столкновение, наблюдая, как нечто уходит дальше сквозь камень. Тут же встав на ноги, он хотел было броситься прочь, но тело дернулось обратно. Кистень обернулся на левую руку, половина которой застряла в твердой кладке дома, словно проходя стену насквозь.

Попытавшись выдернуть конечность, Кистень услышал водный шум, и тут же нечто вырвалось из дороги, ухватив его за правую ногу и дернув на себя. Кистень отмахнулся, но существо успело исчезнуть в грунте. Нога, впрочем, теперь находилась в асфальте по голень.

А затем нечто вынырнуло вновь и несколько раз ударило по лбу Коблчейна, после чего ухватило его крепкими пальцами и протаранило виском об стену, оставляя в ней выбоину: голова успела окаменеть.

— Мистер Маттео! — Крикнул Буги.

Существо вновь нырнуло, уворачиваясь от хука, а затем вынырнуло обратно, сорвало Кистеня с места, дробя асфальт и кладку, и полетело прямо в церковь, пробивая его телом забор.

— Держись в стороне! — Успел крикнуть напарнику Коблчейн, борясь за свою жизнь, после чего им сперва пробили церковную стену, а затем переломали ряды деревянных скамей.

Ухватиться за врага не получилось, и Маттео бросило вперед, разбив ещё пару сидений. Спина болела, но не критично — он мог это вытерпеть. Кряхтя и вставая на ноги, Кистень поднял свой взгляд. У входа, за одной из колонн, стоял вытянутый сухой человек с мокрыми волосами. Его немигающие глаза таращились на Кистеня, пока тот выпрямлялся и вставал в стойку покрепче, после чего Парусник медленно исчез за колонной, сзади которой тут же раздался водный шум.

Кистень собрался настолько, насколько только смог, поднимая перед собой кулаки и смотря на землю, по которой то тут, то там проходили водяные круги. Атаки можно было ждать откуда угодно, но Маттео точно знал, куда первым делом будет метить противник.

Раздался всплеск, и прямо у его ног вынырнул Парусник, вбивая руку в успевший окаменеть пресс. Впрочем, даже эта защита едва помогла — Марлин процарапал щербину по куску камня и скрылся в земле, а затем тут же выпрыгнул уже сбоку.

Размах двух острых рук мог если не отрезать конечность, то точно разодрать её на лоскуты. Кистень припал к земле, чувствуя, как Марлин рассек над ним воздух. А затем Коблчейн бросился назад от череды его секущих ударов.

Шаг в сторону, пригнуться, шаг в другую, отскочить назад. Маттео едва успевал петлять, пока Парусник несся на него, меняя траектории и разрезая все, что попадется на пути. Кистень перепрыгнул через скамью, которая в следующий же момент разлетелась в щепки.

А затем Марлин вновь исчез под землей. Пару мгновений кафель колыхался, будто был жидким, после чего вновь «затвердел».

Промедление было секундным — Сзади раздался всплеск и Кистень ударил наотмашь, однако его руку схватили прежде, чем она успела затвердеть. А следующий удар пришелся по лицу Коблчейна, разбивая ему нос.

Кровь брызнула на подбородок. Впрочем, разбитый нос это мелочь: не дожидаясь следующей атаки Парусника, Маттео отцепил схваченную руку и, развернувшись, окаменевшей второй ударил в ответ. Джеб попал прямо в лоб.

Сухого мужчину перебросило через несколько скамей на красный ковер, об который он тут же начал биться всем телом, словно выброшенная на берег рыба, а секунду спустя также с всплеском исчез под землей, выныривая уже в пяти метрах, вновь собранный и готовый к бою.

Стоило сказать, что сейчас он выглядел иначе, чем при их встрече на автомойке — руки Марлина покрывала чешуя, видимая только около синих, окрепших кистей. Вместо ногтей от пальцев шли настоящие крепкие когти, которыми мужчина мог с легкостью резать плоть, кости, даже крошить камень.

По всей длине рук у Марлина выходили длинные, волнистые плавники, от которых тянулись выгнутые и сложенные, словно перья, рыбьи кости. На спине же, начинаясь у шеи и расправляясь по всей длине позвоночника, красовался большой сине-красный кожный плавник, натянутый меж торчащих колючих лучей. «Парус».

Одной из рук Парусник стер стекшую на лицо из рассечения кровь. Кистень же высморкнул ту, что скопилась в ноздрях его разбитого носа, переставляя ноги и вновь поднимая кулаки. Парусник стоял, согнувшись так, что едва упирался руками в землю. Оба сверлили друг друга взглядом. Небольшая передышка перед их следующим столкновением.

Слега раскачавшись, Марлин вновь нырнул с громким всплеском под землю. Кистень лишь успел заметить, как его плавник разогнался по земле, прежде чем исчезнуть под каменной мозаикой. Оба кулака мгновенно окаменели, прибавляя в весе, после чего мужчина сошел с места, отцепляя один и заранее раскручивая.

Парусник был крепким бойцом, несмотря на, казалось бы, худощавое тело, и возможно мог бы даже не уступать в драке Кистеню, но не махания до посинения были фишкой его стиля, а молниеносные движения, резкие уходы «под воду», где его не могли отследить враги, и такие же мгновенные, но смертельные выпады, траекторию которых ещё нужно было предугадать.

Краем глаза Кистень заметил всплывший у одной из скамей парус и тут же метнул туда кулак, но мгновенно притянул его обратно, замечая плавники врага уже с диаметрально противоположной стороны. Пока Марлин под землей, Коблчейну его не достать, как бы разрушительно и сильно он не бил. А насколько Серджио мог задерживать воздух — Кистень не знал. Как и не знал, нужен ли он его врагу вообще.

Стремительный шум воды раздался сзади, и Кистень тут же обернулся, но ничего не увидел, после чего его резануло по спине, прямо поверх раны от тесака. Мужчина стиснул зубы и наотмашь метнул кулак назад, замечая, как Парусник исчезает под землей, за мгновение до падения каменной кисти.

Следом раздался ещё один всплеск и режущая боль, уже в боку. Попасть вновь не удалось — когда Маттео только бросил оружие, Парусник уже был в камне по глаза, мгновенно погружаясь. Не хорошо.

Держать уверенную стойку становилось все труднее. Коблчейн резко выдохнул несколько раз, отвлекаясь от жжения в порезах. Коснувшись ран, он не нащупал инородных объектов — значит, Марлин бил когтями, а не какими-нибудь рыбьими ядовитыми иглами или торчащими костями. Это он тоже любил.

Втягивать кулак Кистень не стал, даже наоборот — выпустил цепь наружу, позволяя ей улечься на землю. Стоя на согнутых коленях, он ожидал новой атаки, однако понимал одно — после всех дневных погонь, после уже нескольких драк и ранений, его реакции не хватит, чтобы предсказать следующий выпад Марлина. Даже небольшой сквозняк в помещении, что обдувал его лицо, не помогал ему взбодриться достаточно для грядущей атаки. А шум воды тем временем продолжался, нарастая и исчезая то с одной стороны, то с другой, то почти у самых ног, то где-то за колоннами. Как будто Парусник играл с ним. Сбивал его восприятие, усыплял реакцию, словно…

— Сзади, мистер Маттео!

«Буги?»

Кистень мгновенно бросился в сторону и хлестанул рукой. Поворачиваясь назад, он увидел, как его цепь оборачивается вокруг предплечья Марлина, метившего когтями туда, где мгновение назад была шея Кистеня. Стоило конечности оказаться в ловушке, как цепь дернуло назад и в следующий же момент она затянулась петлей вокруг руки врага.

«Попался.»

Парусник тут же бросился нырять, однако вставший, как гора, Коблчейн дернул его на себя, вытаскивая обратно и хватая живой кистью за воротник. Марлин замахнулся свободной рукой. Режущий удар — мимо, ещё один, и ещё, и ещё — тоже мимо. Кистень помнил, как на тренировках отрабатывал увороты, и теперь, когда Марлин потерял свою мобильность, даже его молниеносные удары в этом скованном положении казались Коблчейну предсказуемыми. Теперь они сцеплены, и деваться ему некуда.

Крепким лбом он долбанул в живот Марлина, сбивая его напористость. Затем — окончательно выдернул его из земли и толкнул на ещё целые скамейки, после чего, пока враг не успел удрать — врезал ему локтем в скулу.

Парусника дезориентировало на несколько секунд, чего было достаточно Кистеню — отцепив свою вторую кисть, он, пока конечность не затвердела окончательно, ухватился за следовавшую за ней цепь, создав подобие лассо, после чего накинул его на Марлина.

Парусник тут же оклемался и дернулся, но этим лишь сильнее затянул петлю из цепи вокруг себя. Одну из рук прижало к телу, вдавливая звенья в кожу, от чего враг тут же задергался, словно бешенный, стараясь сбросить давящий аркан. Тем временем Кистень вернул первую цепь, притягивая свою руку на место. Теперь Серджио не мог сбежать от него, даже если хотел, а Маттео было чем его бить.

Дергаясь в стороны и вырываясь, что есть сил, Парусник пару раз даже попробовал разрезать цепь, но крепкие звенья лишь звякнули от его когтей, вредя больше самому Марлину, чем его врагу. Встав покрепче и укрепив свободный кулак, Кистень дернул Серджио на себя и тут же врезал по нему, отбрасывая назад, чтобы вновь начать натягивать цепь.

Что же касается Буги — само собой приказа Кистеня он не послушал и в первую же минуту драки бросился на сквозняке внутрь церкви, взлетая под самую её крышу, откуда ему хорошо были видны все движения Марлина. Теперь, даже если тот сорвется с захвата и вновь начнет кружить вокруг Кистеня, Буги успеет предупредить его вовремя.

— Сдавайся, Парусник. Ты в ловушке. — Сказал ему твердым голосом Кистень, наблюдая, как после очередного битья о землю Марлин вскакивает на ноги.

Впрочем, ответа не последовало — мертвые рыбьи глаза поднялись на Кистеня, сверля его душу насквозь, после чего Марлин внезапно дернулся под землю. Цепь не успела натянуться и Кистеня сдернуло на пару шагов вперед, однако он тут же крепко встал, накручивая свою «удочку» обратно и начиная тащить врага к себе.

Какое-то время цепь летала из стороны в сторону, снося остатки скамей, разбрасывая сложенные на них книжки, однако затем остановилась. Снаружи сперва показался слегка разросшийся парус, нацеливавшийся прямо на Маттео, а затем Серджио дернулся к нему по прямой, набирая скорость.

Маттео приготовился к удару и замахнулся окаменевшим кулаком, готовый врезать по лицу Марлина, стоит тому вынырнуть, как вдруг из под земли вылезла голова Серджио, а вместе с ней — костяной нарост, крепившийся по всему позвоночнику и переходящий в вытянутый шип, как у рыбы-меча, целившийся прямо в сердце Кистеня.

«Вот дерьмо.»

Мужчина тут же разжал руку, сперва попытавшись оттянуть или отвести Марлина с траектории, но ничего не получалось — последний пролетел почти весь зал, гибко выравнивая себя. Отпрыгнуть также не получилось бы — в «воде» Марлин был невероятно подвижным и навестись на увернувшегося ему было бы легче легкого, даже на этой неимоверной скорости.

Придется отпустить.

«Лассо» из цепи распустилось, втягиваясь как можно быстрее, после чего Кистень бросился назад и в последний момент ухватил обеими руками почти вонзившееся в него «копье», проезжаясь спиной до алтаря. Руки окаменели, однако даже несмотря на них, лезвие резкими рывками прошло дальше, почти втыкаясь в грудь Кистеня.

Мышцы дрожали от напора, а Маттео прилагал все усилия, чтобы не дать вонзить эту штуку в себя, пока Парусник продолжал толкать, сдвигаясь все ближе и ближе к груди, двигаясь по миллиметру. И вот нос уткнулся прямо в кожу.

— Мистер Маттео!

— Р-р-р-га-АХ! — Кистень сжал зубы, после чего, что есть мочи, дернул в разные стороны.

Кость с хрустом разломалась, оставаясь двумя частями в руках Кистеня. Однако вместо отступления, Марлин дернулся вперед и воткнул свой обломок прямо в плечо Маттео, глубоко уходя внутрь.

Кистень заорал, однако тут же ухватил покрепче сломленные части и с размаху вонзил их в спину и плечо Парусника.

Нарост-череп рыбы-меча тут же разломился, слетая с головы зашипевшего Серджио. Не теряя ни минуты, он оттолкнул руки Кистеня и тут же ударил ему в голову. Однако даже в такой ситуации Маттео удавалось петлять — удары шли мимо дергающегося и карабкающегося назад громилы.

Серджио тут же навалился коленями ему на грудь, останавливая врага и занося обе руки. Два удара — прямо в глазницы Маттео, и он будет мертв.

Когти блеснули и, стоило Серджио обрушить их, как Кистень согнул шею и рывком отбросил голову назад, превращая в камень. Когти пробили дощатый подиум, после чего Маттео тут же втянул голову назад, сдавливая обе кисти врага в стыке двух каменных частей.

— Р-ра-а-а-А-А-А-А! — Марлин завопил от боли и начал дергать руки назад, но втягиваемая к шее голова продолжала сжимать пальцы врага, вот-вот угрожая раздробить в них все кости.

В отчаянной попытки, Парусник опустил разъярённый взгляд. Его брюки разорвались на коленях, выпуская наружу полосатые ленты-плавники с иглами. Оружие крылаток-зебр. Размахнувшись, он, что есть мочи, вонзил их в бедро Кистеня, тут же надламывая.

Хватка Кистеня мгновенно ослабла, позволяя Серджио достать ещё целые руки. Сам же Маттео тут же вернул голову обратно, «оживая» и бросая взгляд на раненную ногу.

— Вот ты уебок. — Прошипел он, смотря как враг замахивается для окончательного удара.

Но уже эту атаку прервал внезапно влетевший в Марлина Буги: паренек спикировал откуда-то сверху и врезался ногами в Парусника, одной ударяя по лицу и второй — вгоняя почти полностью внутрь торчащую из плеча острую кость.

Марлин отшатнулся, вставая с Коблчейна и падая на пол, в который тут же с всплеском провалился, выныривая метрах в десяти.

— Как вы, мистер Маттео?! — Тут же обернулся к нему напарник, смотря, как Кистень пытается сесть.

Кусок тела, из которого торчали иглы, тут же окаменел от таза до колена, после чего дрожащей рукой Коблчейн выдернул их, бросая в сторону. Яд, который успел затечь внутрь, вызывал судороги, паралич, сепсис и даже некроз. Дай он ему распространиться по телу — и скорее всего потеряет сознание. Впрочем, пока эта часть остается каменной, вещество также законсервировано внутри.

Проблема была в другом: особо с таким балластом не повоюешь.

— Жить буду, думаю… — Прошипел он, пытаясь безуспешно встать. — Но драться будет куда тяжелее. Нужно кое что обговорить…

— Я слушаю вас, мистер Маттео. — Буги тут же подбежал, помогая старшему подняться на ноги.

Пока же он подтаскивал Коблчейна к кафедре, чтобы тому было за что уцепиться, Марлин стоял, не сводя с них глаз. Цепкими пальцами он ухватился за сломленный нос рыбы-меча и, морща лицо, выдернул его, отбрасывая в сторону. Тоже самое он проделал и со второй его частью. Места проколов тут же сдавила наросшая на коже чешуя, закрывая кровоточащие раны.

О чем-то переговорив, Буги кивнул, после чего бросил взгляд на Серджио и, ухватив переданный Маттео пакет, спрятал его под накидкой, от чего зрачки Марлина сузились. А затем, паренек расправил накидку и его сдуло вверх, прямо к раскрытому окну. Опирающийся же на стойку Кистень жестом подозвал оппонента к себе.

Насколько Марлин знал, этот шаг с пакетом мог вполне себе оказаться уловкой, чтобы отвести его от главной цели. Прежде, чем он бросится в погоню за Буги, он должен удостовериться, что у Коблчейна действительно не было при себе денег. Выдохнув носом, Парусник погрузился по колени в землю и метнулся на него. Кистень приготовился к новой схватке, встряхивая свои кулаки.

А затем что-то ухватило Марлина за голову, закрывая глаза. Что-то, одновременно легкое и в то же время цепкое. Завертевшись, он тут же понял, кому принадлежали обхватившие его руки и ноги.

Буги.

В ту же секунду он ухватился за накидку паренька и, резко сдернув с себя, кинул назад, сперва желая добить Кистеня. Однако брошенный Буги тут же подхватил воздух и, взлетая бумажным самолетиком вверх, поднялся по дуге над Марлином, опережая его и вновь влетая ногами прямо в лицо врага.

Марлин дернул головой и столкнул Буги с лица. Парень тут же постарался отлететь, но резкий удар когтей попал по ноге, оставляя длинное рассечение по всему бедру.

— Ауч! — Тут же крикнул он, по инерции кружа в сторону от оппонента.

Марлин смерил Буги взглядом, словно бы говорившем «Попробуешь это ещё раз — и ты труп», и тут же продолжил плыть в сторону Кистеня.

— Так, ясно, захваты головы и пинки не работают. — Витая в воздухе, Буги задумчиво потер подбородок, после чего щелкнул пальцами. — Меняем тактику, но чуть-чуть!

До Коблчейна оставалось метров пять, и Парусник уже был готов вцепиться в него когтями, но вновь влетевший в него Буги сбил его с траектории, закрывая шею в крепком захвате и давя телом на плечи.

Тут же напрягший свои пальцы Парусник захотел вновь схватить Буги, и на этот раз не бросить, но разорвать его на части, но… не получилось — плечи едва ли позволяли поднять руку, но никак не загнуть её назад. Цепкость же Буги начинала давать о себе знать, когда Марлин понял, что не может вдохнуть.

Тут же завертевшись, он попытался ухватить Буги хоть как-то — за ногу, за волосы, за накидку, но последний не только вцепился в него мертвой хваткой, но и то и дело менял свое положение, переставляя ноги и качаясь от кистей Марлина.

Поняв, что Буги не схватить, Парусник бросился на землю и начал вертеться вокруг своей оси, стараясь сбить парня об обломки мебели или каменный пол, но последнего не брало даже это.

Тогда, встав на четвереньки и подняв голову, он посмотрел на стену церкви и, бросаясь вплавь, разогнался прямо на неё. Лишь он решал, для кого окружающий мир будет подобен воде, а для кого — нет. И если Буги этого не поймет, мужчина размажет его об эту стену.

Впрочем, паренек схватывал на лету. Удержав свой удушающий вплоть до самой стены, Буги в последний момент расцепил руки и отпрыгнул назад, поднимаясь в воздух. Марлин же исчез с всплеском в стене.

На пару мгновений показалось, что в церкви наконец-то наступила тишина. Буги медленно опускался на землю, пока одна из его туфлей не коснулась камня, из которого тут же вынырнула рука с острыми когтями, готовясь пробить живот паренька.

Мимо — поток ветра от Кисти тут же сдул Буги с траектории. Марлин, бросившись за ним, ударил ещё несколько раз, однако и от этих рассечений Буги отлетел, вертясь меж рук, как листок, поднимаясь все выше и выше. В ответ на это, Марлин вновь нырнул. Его парус исчез под каменной мозаикой, а Буги навострил уши, слушая, как водные шумы уходят наружу здания. А затем будто бы поднимаются на его уровень.

Марлин вынырнул из стены церкви, летя прямо в Буги. Рывок, от которого последнему не удалось увернуться, и цепкая рука схватила его за плечо, дергая вниз. Юнца вбило в землю, давя когтем ему на грудь, после чего Марлин расправил их же, но на другой руке, собираясь разделать новобранца прям здесь.

Но бить не стал — Парусник тут же поднял голову и отпрыгнул: в место, где он стоял, прилетел каменный кулак Кистеня.

Маттео все ещё выглядел неважно. Да, ему удалось подсобрать сил, однако даже так удерживание яда и раны давали о себе знать, делая его дыхание тяжелым, а стойку — покосившейся. Отплывший на безопасное расстояние Марлин вновь выпрямился, смотря на врага. В этот раз последний его не напугает: как у автомойки, он вцепился рукой прямо в шею Буги и был готов раздавить её, но, к неожиданности Серджио, паренек подтянулся и обхватил ногами его руку, после чего напряг все тело и дернул.

Хруст.

— А-А-А-А-ААРГХ! — Враг завопил, смотря на нехарактерно выгнутую конечность.

Хватка ослабла и Буги был брошен прочь. Расправив накидку, он попытался подхватить ветер, но последний, как на зло, ослаб, из-за чего паренек плюхнулся на ковер. Тут же вскочив, он сделал пару шатающихся шагов в сторону и затем почувствовал, как на его рубашке смыкаются пальцы, утягивая его через весь церковный зал к раненному Кистеню.

— Неплохо сработано, парень. — Распуская руку, Маттео поймал второй напарника, давая тому встать на пол, после чего похлопал его по голове.

Впрочем, травма не затормозила Марлина надолго — ощупав кривую руку и поняв, что с ней не так, мужчина взял её покрепче, после чего дернул, с криком вправляя обратно. Какое-то время рука висела, из-за чего Серджио пару раз встряхнул ей, после чего поднял и зашевелил пальцами.

— Его, походу, ничего не берет. Вообще. — Наблюдая за ним, Буги нервно выдохнул. — Какой-то рыбный терминатор.

— Довольно с него. Давай сматываться. — Похлопав его по плечу, Маттео кивнул и двинулся к выходу.

Марлин вновь нацелился на Буги и опустился в землю по плечи, расправляя свои плавники и вновь ускоряясь в его сторону, как вдруг сплюнувший парень выхватил из под накидки тот самый целлофановый пакет.

— Да поперхнись ты своими деньгами! — Сказав это, он раскрутил его, после чего запустил в воздух. — Давай, лови!

Глаза Марлина мгновенно сменили цель и он, тут же поменяв направление, метнулся к долгу Кори, минуя разломанные скамьи и набирая скорость для прыжка. Наконец, вынырнув, он ухватился за мешок и приземлился на ноги. Цвета купюр проглядывали сквозь прозрачную оболочку. Расправив лямки, Парусник взглянул внутрь и тут же нахмурился: пакет оказался набит книжечками с псалмами и молитвами, которые клали в скамьи для прихожан. Как удачно, что их цвет совпадал с цветом денег.

Серджио поднял взгляд обратно, однако ни Кистеня, ни Буги уже не было в церкви. Выдохнув через нос, Марлин отбросил мусор в сторону и вновь нырнул под землю.

…

Напарники выбили дверь, вырываясь со всех ног наружу. Вот и пространство за церковью — небольшой, хоть и просторный, дворик, с высоким забором. За ним — прямой переулок, за которым виднелась та самая эстакада, как и многоэтажка рядом. До Гротеска — рукой подать.

Оба не бросали лишних слов — Кистень и так бежал на пределе возможностей, а Буги не хотел его отвлекать. Парни вступили на траву и понеслись к преграде, понимая, что надолго их обманка Марлина не задержит. Значит нужно было использовать по максимуму время его заминки, убежать как можно дальше, и потом…

Из-за церкви вышли люди, поджидавшие двоих. Вооруженная группа в защитной экипировке, что тут же подняли стальные стволы, целясь в двух парней. Кистень заметил их и дернул Буги за себя, шагнув навстречу выстрелам и уже покрывая конечности камнем, как вдруг заметил, чем были вооружены солдаты.

Часть все ещё держала винтовки и ружья, которые он мог выдержать. У некоторых Кистень увидел крупнокалиберные автоматы.

Раздались выстрелы, куча их. Сжимая зубы и закрыв глаза, Кистень сжался, готовый принять все. Снаряды тут же прошили забор за ними и землю вокруг, со звоном и блеском разлетаясь и рикошетя об живую преграду. Шум варьировался от разовых бахов, двойных шумовых хлопков, и до тяжелой трели. Гильзы сыпались на асфальт, звонко разлетаясь и укатываясь во все стороны.

Спустя 15 секунд непрерывной пальбы, огонь прекратился.

Солдаты опустили оружие и молча смотрели на фигуру, что продолжала стоять на месте. От окаменевших конечностей поднималась серая пыль, смешанная с паром, а на асфальт ссыпалась каменная крошка, сдуваемая сильным ветром. Кистень опустил руки, пошатнувшись. С дрожью в голове, мужчина поднял взгляд на людей, ощущая, как «оживают» его руки, теряя каменный цвет.

Однако затем он нахмурился и, отцепив обе кисти, с размахом вдарил по опомнившимся врагам с двух сторон. Каменные кулаки смяли отряд в одну кучу, и следом за этим, одернув руки за себя, Кистень метнул кулаки по прямой, крепким ударом отбросив солдат к забору. Впрочем, не с такой прытью, с какой он раскидывал их у автомойки — цепи грохнулись на землю и стали с тяжестью втягиваться обратно.

—Мистер Маттео?! — Буги выбежал из-за его спины, стоило людям Марлина осесть на земле. — Боже мой…

Вся «защитная» часть Кистеня была изодрана в клочья. Руки покрывали маленькие раны-выбоины от смятых патронов, косые черты от прошедших по касательной и торчащие кожными пучками разрывы, где рваная кожа смешивалась с растерзанными рукавами. С тела все ещё не спала осевшая каменная крошка, придавая серости костюму и коже в некоторых местах. Что было худшим из этого — все ранения начинали кровоточить. Маттео шагнул к забору, однако не смог удержаться и повалился на колени. Его размашистый удар стоил Кистеню последних сил.

— Буги… — Сжимая дрожащую от боли руку и смотря на разодранную местами до самого мяса кожу, он поднял взгляд к нему. — Как-то по дурацки получилось, да?

— О чем вы вообще, мистер Маттео! Черт, сколько крови… Я— Я сейчас!

Буги бросился к одному из боевиков. Его целью было содрать одежду с ближайшего врага и использовать для перевязки. Однако на пол пути бандит вдруг начал подниматься, словно после небольшого нокдауна, вновь вставая на колени.

— Черт!

Буги посмотрел на других, подтверждая свои опасения: остальные также приходили в себя, постепенно переваливаясь на животы и стараясь встать. Удара Кистеня не хватило.

— Так, главное без паники, я вытащу вас отсюда. — Буги подбежал назад и ухватился покрепче за воротник, стараясь подтянуть напарника на себя. — Ы-ы-ы—ыгх! Черт, так, ещё раз…

— Успокойся. — Коблчейн остановил его, положив окровавленную ладонь на его руку. — Не вытащишь.

— А вот это уже не вам решать! Давайте, подъем!

— Буги… — Кистень держался в сознании и умело переносил боль, что с каждым мгновением накатывала все сильнее. — Спасайся сам.

— Никакого «спасайся сам»! Давайте, шевелитесь уже! Нам ещё задание сдавать, мы почти пришли! Ну же!

— Персона найдет тебе хорошего напарника. Такого, который не бросит из-за какого-то там задания… Или чувства долга.

— Хватит, он у меня уже есть. — Переходя на какое-то раздражение ответил парень, пробуя все способы поставить громилу на ноги, но ничего не работало. — Какой же вы… тяжелый!

— Но для этого… Нужно ещё кое что сделать. — Наконец, Кистень ухватил напарника за руку и подтащил к себе, несмотря на его сопротивление. — Как только закончим говорить — лети. Лети легко, как птичье перышко.

Сказав это, он оттянул воротник пиджака…

Церковный витраж треснул и с хрустом и звоном разлетелся в стороны, бросая разноцветные блики на асфальт. Пролетая меж осколков, Марлин расправил свои плавники и, разогнавшись, нырнул в землю, тут же выскакивая за спинами двух напарников.

Буги резко повернулся и сразу же был отброшен в сторону крепким ударом. Глаза же Парусника впились в израненного Кистеня, нахмурившегося от вида врага. Маттео сжал кулаки, попытался встать, но тут же был втоптан в асфальт. Подошва Марлина вжалась в щеку мужчины, оставляя отпечаток. А затем Серджио схватил его за спину и, раскрутив, метнул прямо в забор. Кистень врезался с глухим стуком и сразу же сполз на землю, даже не умудрившись защититься от столкновения.

Пока сзади окончательно поднимались его люди, Парусник шагом двинулся к Коблчейну. С каждым новым выраставший из его тела рыбий скелет распрямлялся и разветвлялся все сильнее и сильнее, словно отражая все эмоции, кипевшие в мужчине, но не способные выйти наружу. Кистень попытался усесться, облокачиваясь на покосившиеся доски, и тут же вокруг его шеи вонзились кости-лучи, пробив забор насквозь. Несколько только-только начинали «прорастать», втыкаясь почти что в кадык Кистеню.

Теперь громила был не страшен — любое движение со стороны Маттео, и Марлин одним замахом срубит его голову. Второй, свободной рукой он разорвал пуговицы на пиджаке Коблчейна и оттянул его полы, смотря на внутренние карманы.

И не увидел ничего.

Карманы были пусты и плотно прилегали к ткани без какого-либо намека на купюры, не говоря уже об их стопках. Марлин тут же заглянул под вторую половину, но и там было пусто. Не веря глазам, он буквально сорвал пиджак с ослабшего Кистеня, едва ли не нагоняя его шею на костяной луч, после чего начал вертеть и трясти тряпье, но внутри не лежало никаких личных вещей, и уж тем более не покоились украденные деньги.

Парусник уронил рванину на землю, растерянно смотря то на неё, то на церковь, то на самого Маттео. Наконец, сжав кулак, он прижал одну из костей к шее побитого врага, того и гляди готовый рассечь её, однако в ответ не получил ни смеха, ни улыбки. Единственное — все ещё слабо дрожащей рукой Кистень поднял вверх средний палец, тут же от усталости роняя его обратно на землю.

Деньги не у него, но они БЫЛИ у него. Марлин мог это понять, когда хватал его в драке, он чувствовал эти стопки под тканью. Тогда где они? Ища ответ на свой вопрос, мужчина развернулся назад и увидел, как от его людей отбивается Буги — паренек, встав после удара, уворачивался от отбросивших разряженный огнестрел мужчин, прыгая на них, толкая их и то и дело кувыркаясь в воздухе. Недалеко от него на земле лежали сброшенные и лопнувшие резинки. А сам Буги в сложенных руках прижимал к себе кучу лир. По размеру — как раз походившую на деньги Кори.

Зрачки Парусника вновь сузились.

Отсюда нужно было бежать, и Буги знал это. Это был приказ Кистеня, этого требовало задание Гротеска. Ему нужно было делать ноги, но Буги от стресса будто бы забыл, как это делать: разрываясь между попыткой помочь мистеру Маттео и не оказаться в лапах солдат, он продолжал вертеться и петлять, постепенно двигаясь к забору. Однако утащить деньги И спасти своего товарища — выглядело, как слишком несовместимые задачи, где ты не можешь делать одно, пока занят другим.

С размаху врезав по глазам ещё одному бандиту, Буги отпрыгнул назад, почти упираясь спиной в доски, после чего посмотрел на деньги. Бумага-бумагой, с рисунком и различными блестяшками. Пропитанная грязью, микробами и грехами прошлого. Столь тяжелая, что, несмотря на её относительно небольшой вес, руки уставали просто держа их.

И затем, Буги поднял взгляд, видя, как отошедший от Кистеня Парусник ныряет в землю и начинает стремительно плыть к нему.

Что-же, в таком случае, иного выхода нет.

И, набрав полные легкие воздуха, Буги поднял купюры перед собой и дунул, что есть мочи. Ветер поднялся, а вынырнувший Парусник тут же схватил его за шею, прибивая парня к забору и занося расправленную ладонь над ним, словно готовый вскрыть его и вывернуть все его внутренности.

Однако денег в руках Буги уже не было. Подняв взгляд, Марлин увидел, как их все, всю ту сумму, из-за которой началась эта погоня, подхватывает и уносит куда-то вверх сильный порыв ветра. Его люди попытались поймать что-то из украденного, но без результата — каждая из бумажек ускользнула от их рук. И теперь все 734,041 лира с шелестом разлетались туда, куда их унесет воздушный поток.

— Слу-у-ушай, тут такое дело… — Заговорил Буги, обращая удивленный взгляд Марлина на себя. — Как ты говорил… Все, из-за чего мы тебе нужны — это долг Корри, который мы собирались незаслуженно отнести Сэру Гротеску. Но, как видишь, мы их отдали. Не тебе, но городу. Теперь эти деньги не у нас, но и не у твоего врага, так?

Марлин не двигался, все ещё держа вторую руку над Буги, но глаза его будто бы не знали, куда деться, взором бегая по всему пленному, соответствуя хаотичным размышлениям противника.

— Конечно, мы их не вернули Кори, руки в руки. Но это лежало больше на тебе, как и в прошлых случаях. Собственно, денег у нас нет — нет и причины, из-за которой необходимо гнаться за нами, я правильно понимаю?

Марлин поднял взгляд на лицо Буги и остановился на нем.

— ….типа того. — Произнес он, медленно опуская руку.

— Значит, мир? — Буги поднял вверх кулак, вытягивая к Паруснику мизинчик.

Серджио молча посмотрел ещё раз на небо, в котором деньги уже разнесло на единичные купюры по всему городу. А затем, пожав плечами, разжал хватку вокруг шеи Буги, давая тому вдохнуть полной грудью и слегка откашляться.

— Выходит, что мир. — Ответил он, и все его плавники, шипы и кости постепенно стали втягиваться внутрь, возвращая обратно того Марлина, которого Буги встретил ещё в холле для ожидания.

— Хе-хе-е, спасибо. — Немного отсидевшись и убедившись, что оппонент не пытается подловить его, Буги также поднялся на ноги.

Марлин стоял, слегка сгорбившись, смотря то на низкого Буги, то на его израненного напарника, лежавшего там же у забора. Почесывая подбородок, Серджио шагал по заднему двору, обдумывая свое положение и что он будет делать дальше, пока рядом, в паре метров, топал паренек в пончо, не сводя взгляда с раненного Коблчейна.

— Думаешь, как с нами расправиться? — Спросил он у Марлина, но тот отрицательно потряс головой.

— До вас мне нет никакого дела. — Наконец, хрустнув шеей, Парусник повернулся к двум напарникам. — Можете заниматься, чем хотите — идти сдаваться к Гротеску, писать завещания. Мое предложение вы отвергли, так что вас не будут ждать на пороге дома Герра.

— Мы и не сомневались. — Усмехнулся в ответ Буги, встряхивая свою накидку от пыли.

— В целом, я готов распрощаться и больше никогда вас не видеть, но есть одно но. — От последней фразы голову поднял не только Буги, но и измотанный Кистень. — У вас нет долга передо мной. Но за сегодня вы успели покалечить немало моих парней. Да, в ходе самозащиты, однако зачинщиком являетесь вы. И многие из них хотят спросить за своих друзей.

Те солдаты, что собрались сзади Серджио, перезаряжали свое оружие, вставляя магазины, заряжая патроны и готовясь к повторной стрельбе. Заглянув за лидера, Буги кивнул головой.

— Как насчет такого? Если сумеете выжить после этих парней, то я и мои люди отстаем от вас с концами. Что думаешь?

Потянувшись и хрустнув своими суставами, Буги посмотрел на свои руки, о чем-то напряженно думая, сжимая и разжимая кисти. А затем с легкой улыбкой ответил.

— Как насчет небольшой форы? В честь первого знакомства.

— Три секунды. Хватит? — Усмехнулся Парусник.

Буги обернулся. Кистень, сквозь все свои раны, пробовал подняться, руками цепляясь за забор и стараясь принять устойчивое положение. По его взгляду было понятно, что, услышав слова Парусника, он вновь был готов рвануть в бой. Однако, когда Коблчейн повернулся к напарнику, поднимая кулаки, он увидел в лице Буги решимость.

Парень не был напуган, обеспокоен или же потерян. Отнюдь — взглянув на Маттео своими янтарными глазами, Буги отрицательно помахал головой и затем кивнул. Кистеню даже показалось, что он услышал мысль парня: «Доверься мне.»

И не имея особых альтернатив, Маттео опустил руки, кивая в ответ.

— Более чем. — Сказал Буги, повернувшись назад.

— В таком случае… время пошло.

Одна. Не теряя ни секунды, Буги развернулся к товарищу и тут же сорвался на бег.

Две. Несколько шагов разгона, после которых он прыгнул, расставляя вперед руки.

Три. Люди Марлина подняли оружие, обступая своего лидера. Буги влетел в Кистеня и тут же обнял его, крепко обхватывая вокруг талии.

Огонь.

Раздались первые выстрелы, рассекая вновь подувший сильный ветер. Летевшие с огромной скоростью пули едва ли настигли цель, как вдруг накидка Буги расправилась, и он, также внезапно, как и раньше, взмыл вверх, с внезапной легкостью дергая Маттео вслед за собой. Снаряды пробили забор, где уже не было напарников.

Ветер уносил двоих, а удивленные солдаты продолжали палить им вслед, промахиваясь по хаотично вертящейся цели. А затем силуэты обоих скрылись где-то вверху, в оранжевом небе, исчезая за крышами зданий. Смотревший на это Серджио какое-то время молча стоял, после чего усмехнулся, растягивая рот в улыбке.

— Туше, Буги. Туше.

И затем, развернувшись под стихшие выстрелы, он пешком двинулся по делам, жестом зазывая своих людей за собой. Им ещё предстояло раскидать раненных по подпольным и не очень больницам, и это поверх проблемы в доке и прочих дел от своего начальника. Как-никак, человеком Серджио Марлин был занятым.

…

Воздух наверху ощущался… иначе. Он был прохладным, ветренным, возможно влажноватым, а также… спокойным? Все громкие городские шумы звучали так отдаленно, раздаваясь то рассеявшимися гудками, то приглушенным скрипом шин, то какими-то отдельными, но едва различимыми криками. Буги парил, переваливаясь с потока на поток, иногда переворачиваясь вокруг себя, но в основном стараясь держаться ровней, будто зависшая в воздухе чайка или орел. В руках же его, что чуть-чуть не дотягивались друг до друга, висел обхваченный напарником Кистень.

Да, по сравнению с тем, что они пережили в этом городе за весь день, сейчас, паря над ним, было действительно спокойнее.

— Не знал, что ты так можешь. — Хмыкнул мужчина. — Давно научился?

— Если честно — только сейчас, мистер Маттео. — Ответил ему Буги, наклоняясь в бок, чтобы повернуть направление. — Обезвешивать себя довольно легко. Я просто представляю, что я— как пластиковый пакет, и вот меня уже уносит в небо. И в один момент я подумал: хоть мой вес и исчезает, я же как-то таскал тяжелые вещи, продолжая при этом парить в воздухе. Словно они теряли вес вместе со мной.

— И задумался ты об этом там, во дворике?

— Ага. — Пожал плечами напарник. — Не знал, куда нам деться, и тут эта мысль пришла в голову. С предметами оно как-то само собой получалось. А вот с людьми — ещё нет.

— Занятно… — Мужчина хмыкнул, после чего добавил. — Надеюсь, она не пропадет также, как и появи-

На мгновение оба сорвались вниз, но быстро вернулись обратно, возвращаясь в спокойный темп. Буги же заметил, как Маттео ухватился за его руки, продолжая задирать голову вверх, хоть и смотреть было не на что.

— Вы… боитесь высоты? — Спросил он, на удивление, без насмешки или претензии в голосе.

— …немного.

Понять напарника Буги было не сложно — его ноги и большая часть тела свисала в десятках, если вообще не сотне метров над твердой землей, без какой либо подстраховки. Все, что гарантирует его безопасность — это руки Буги, даже не обхватывавшие его тело в замкнутый круг.

Поэтому вместо наблюдений за жизнью города, за зажигавшимися на улицах фонарями и за копошением людей, как делал Буги, его старший коллега смотрел на редких птиц, на верхушки строительных кранов, на несколько нехарактерных для города многоэтажек, да и в принципе на что угодно — лишь бы не вниз.

— До резиденции Гротеска осталось немного. — Буги парил вдоль автомагистрали, высматривая характерное здание. — Мы можем спуститься и пройтись, если вам…

— Всё хорошо. — Покачал головой Кистень, напряженно сглотнув. — …здесь безопаснее.

— Что-ж, хорошо… — Быстро окинув все, что он мог видеть, Буги внезапно подловил волну и взлетел ещё выше, от чего Маттео тут же зажмурил глаза.

— БУГИ! — Крикнул он, цепляясь за руки парня так, словно от этого зависела его жизнь.

— Всё в порядке, мы поднялись не сильно выше прежнего. Я не могу убрать ваш страх, но так я могу показать вам то, на чем будет легче концентрироваться.

И чувствуя, что его грудь не подхватывает от резких изменений в высоте, Маттео также заметил, словно стало теплее. Или даже светлее. Неуверенно, он раскрыл сначала один глаз, а затем оба.

Перед ним, на оранжевом, краснеющем небе, перетекавшем в голубые и темно-синие цвета на запад, окружаемые облаками фиолетово-розовых тонов, предстал закат. Светило, что неторопливо погружалось за столь далекий размытый горизонт, скрываясь за холмами, реками, лесом, прикрывая себя воздушной ватой, словно одеялом, готовое вот-вот заснуть, предоставляя все вокруг своей напарнице луне.

Маттео никогда не видел его с такого угла. Да и все небо… Не закрытое домами, пылью, дымом и прочими производными города, здесь казалось таким чистым. Как будто уже сейчас он мог разглядеть в нем тусклые точки звезд.

— Ох…

Медленно, забывая про свои переживания и страхи, Маттео наконец разжал обе кисти, опуская их в распоряжения ветра, что тоже будто бы притих в этот момент.

— …красиво. — Сказал он, наконец-то расслабившись под довольную ухмылку напарника.

Сам же Буги также бросил короткий взгляд на пейзаж, после чего, не отвлекая лишний раз Коблчейна, стал потихоньку опускаться все ниже и ниже, постепенно пикируя в сторону самого высокого холма в городе.

Приближаться к точке их назначения было спокойнее уже обоим — не трудно бояться земли, на которую почти что можешь спрыгнуть сам. Буги подлетел плавно, давая Кистеню самому встать на крепкий асфальт и удерживая его от падения. Впрочем, несмотря на раны и усталость, Маттео поправил воротник, после чего самостоятельно прошелся вперед. Поняв, что его помощь коллеге не нужна, Буги также опустился на пол, шагая рядом с ним.

Вот и она, резиденция Гротеска — Колоссальное в своих размерах здание обсерватории, когда-то располагавшее одним из крупнейших не-электронных телескопов в стране. Сейчас же, с появлением спутников и более совершенной техники, реликт был перенесен сперва в городской музей, а после и его закрытия — куда-то далее, возможно в национальный, возможно в столичный, возможно в Британский. Факт был лишь в том, что крупную обсерваторию Гротеск достроил, увеличил ещё раза в два и превратил её в целый Белый дом для своих людей. Одни только колонны на входе, добавленные уже постфактум, были толщиной как два Кистеня с расправленными плечами.

До её закрытия оставалось 25 минут, так что Буги и Кистень, впервые за столь долгий по ощущению день, могли дать себе отдохнуть.

Пройдясь до ступенек, Маттео потянул руки, после чего опустился на них и посмотрел на Буги.

— Куришь?

— Нет конечно.

— Жаль. Я тоже нет. — Маттео устало вздохнул, отряхивая рваные брюки. — Щас бы одна не помешала, на пробу.

Вечерело. Сам буги топал кругом, вдыхая прохладный воздух, пока Маттео будто бы обдумывал всё, что было у него в жизни.

— Эй, Буги. — Вдруг сказал он. — Есть ли у тебя что-то, чего бы ты хотел перед концом?

— Концом чего? — Тут же отвлекся он.

— Концом всего. Всего как есть.

— … не знаю. Как будет конец, так придумаю. — Парень потянул свои ноги и повернулся к Маттео. — Какой дальнейший план?

— План? Ха… — Мужчина выдохнул. — Нет никакого плана. Мы проиграли.

— Почему это? — Буги наклонил голову, параллельно оглядывая небо.

— Мы не выполнили миссию. Нам нечего показать Сэру. Я не в состоянии дать отпор. Деньги прямо сейчас осели где-нибудь по всему городу, а может даже и за ним. — Устало выдыхая, Маттео поднял взгляд на напарника. — Но я не виню. Ты нас вытащил. Со смекалкой. И к тому же… — Он почесал подбородок, смотря на небо. — Закат был красивым. Большим упущением было бы не увидеть его перед концом.

Слушая напарника, Буги лишь продолжал качаться из стороны в сторону, то и дело бросая задумчивый взгляд вверх. Как вдруг он что-то заметил. Его лицо переменилось и он улыбнулся товарищу.

— Думаю, для нас двоих ещё не все потеряно.

— Каков твой план? — Сложив руки спросил Коблчейн. — Хочешь попробовать поговорить с Марлином? Есть кто ещё на примете?

Буги отрицательно замахал головой, после чего воздушными прыжками отскочил назад и, развернувшись вокруг своей оси, протянул руки к Кистеню.

— Не волнуйтесь, на улице хороший ветер. — Брови Кистеня приподнялись, что-то замечая.

В воздухе стал раздаваться шелест, постепенно усиливаясь вместе с набирающим размах вихрем, что дул прямо к его напарнику. А затем Кистень поднял взгляд на небо.

Со всех сторон, заворачиваясь в подобие тайфуна, прямо над руками Буги слетались деньги, скручиваясь и сталкиваясь друг с другом, собираясь в один вертящийся комок, словно стая летучих мышей или птиц. А затем он ослаб, и лиры свалились в раскрытые ладони.

— Всё упадет там, где нужно.

Смотревший в свою очередь за всем этим Кистень из себя смог выдавить лишь короткое удивленное «хм».

— До закрытия осталось всего-ничего времени. Вы готовы, мистер Маттео? — Буги подошел ближе, смотря в глаза своего коллеги.

Кистень, усмехнувшись и оттолкнувшись от лестницы, медленно выпрямился и положил руку на плечо товарища.

— Неплохо, пацан.

И затем, уже вместе, оба поднялись к вытянутой широкой двери и распахнули её, исчезая внутри огромного здания.

…

На часах щелкнуло 19:00.

По освещенной фонарями улице спокойным шагом шли двое напарников — Буги, с залепленным пластырями бедром, и его забинтованный коллега, Маттео Коблчейн, по прозвищу «Кистень».

Получив деньги, Гротеск был вне себя от счастья. Так, впрочем, сказал Буги, который и передал ему деньги, пока сам Маттео ждал в коридоре, не желая лишний раз видеть физиономию Сэра. Вслед за выполненным заданием оба, несмотря на возражения Кистеня, нагрянули в медпункт.

Им удалось застать на месте «Кадуцея» — последний добивал оставшиеся десять минут работы сбором всех вещей и вычетами, сколько ему понадобится времени, чтобы успеть на автобус до дома. Заметив в двери двух напарников, и в особенности увидев раны Кистеня, длинноволосый медик буквально разревелся от осознания, что застрянет здесь как минимум ещё на полчаса.

Впрочем, Кистень договорился лишь на быструю перевязку и вкалывание антидота в ногу. Уже после этого, с настояния врача, были зашиты несколько особо крупных ран, а с подачи Буги и накопленных им денег удалось даже оплатить специальное средство врача. Конечно, сам Маттео от него был не в восторге, от чего его пришлось даже затаскивать обратно в кабинет. Впрочем, сейчас он не мог отрицать, что чувствовал себя значительно лучше: энергия прибавилась, всю потерянную кровь словно перелили ему за время прогулки, да и мелкие царапины на необработанных частях почти затянулись.

Единственный минус — последствия этого специального средства все ещё пощипывали в двух глубоких дырочках прямо между лопаток, где Кистень не мог их расчесать. Что-ж, ему приходилось терпеть и вещи похуже.

Что Кистень понял только сейчас — начиная с их небольшого завтрака после Кори, за весь день они оба так ничего и не ели. Мужчина встал и поднял взгляд на вывеску забегаловки с итало-азиатской кухней. С неё взгляд Кистеня перелез на также вставшего Буги.

— Есть хочешь?

— Здравствуйте, добро пожаловать в «Суши-Пицца-Лав». — Проговорила им девушка на кассе, окидывая недоверчиво побитого Кистеня. — Детское меню интересует?

— …не. — Хмыкнул Маттео, смотря на доступные позиции в списке на стойке.

— Сегодня, в честь праздника «Рыбный день» у нас проходит 15-процентная акция на все рыбные блюда. Суши «Филадельфия», креветки, шарики с лососем, иные позиции в акционном меню, будете брать?

От этой фразы Кистень и Буги переглянулись, устало выдыхая и кривя лицо, после чего одновременно ответили:

— …нет.

Им повезло — место оказалось немноголюдным, и двое тут же заняли небольшой столик напротив окна. Буги заказал классическую кальцоне и курицу терияки, пока сам Кистень ограничился стандартным WOKом, которые так часто хвалил Марселло. Напитки оба выбрали из холодильника, взяв по банке аранчаты от San Pellegrino.

В забегаловке по динамикам играли музыкальные хиты, впрочем обоим повезло попасть на относительно спокойную композицию, хорошо задававшую настроение как помещению, так и виду на улицу.

— Хорошая погода. — Подметил мужчина, расшатывая свою жестяную банку. — В такую только гулять.

— Да уж поди нагулялись. — Усмехнулся Буги, с щипучим щелком открывая банку и делая первый глоток. — …брр, холодная.

— Подожди сперва, пока нагреется. — Глянув на свою, Кистень прижал её к щеке, после чего переставил напарнику. — Меняемся.

Пока еда готовилась, оба сидели, наслаждаясь моментом. Маттео рассматривал различные рамки, фотографии и иные украшения на стенах, Буги уставился на небольшой телевизор с клипами, музыка из которых играла на фоне. А затем он перевел взгляд на напарника.

— Вы спрашивали, что бы я хотел перед концом. — Сказал он, тут же привлекая внимание Маттео.

— Хм?

— Не знаю, что было бы у меня на первом месте. Но если конец когда-нибудь будет… — Буги хмыкнул, тыкая пальцами друг в друга. — …мне было бы интересно узнать, что случилось с тобой и О-Ту.

На удивление, лицо Кистеня почти что не изменилось. Разве что он потупил глаза в стол, теребя крышку своего лимонада и протяжно хмыкая. А затем, выдохнув, пожал плечами.

— Ты наработал на эту историю, пацан. Конечно.

Один из посетителей оглянулся на пару, ненадолго, после чего вернулся к заказу, пока на экране с номерами не высветился код, что красовался у напарников на чеке. Буги сбегал за едой, после чего оба приступили к ужину. Точнее, приступил Буги, пока Кистень, осматривая яичную лапшу в коробочке, накручивал её на пластмассовую вилку.

— Раньше в Монде во главе стояло не объединение сэров и их группировок. Была одна семья — Герра. Семья настоящих кингпинов, что держали власть стальной хваткой. Под прошлым Герра даже Гротеск ходил шпаной.

Буги внимательно кивал, пожевывая нарезанный на треугольники пирог.

— Более того, все нынешние «сэры» тогда были лишь капитанами отрядов, да лидерами семей, работавших на Герра. Сильнейшие были объединены в синдикат, да, но действовал он как исполнитель воли семьи и считался её частью, придатком. Положняк, не нравившийся никому, но кто попрет против сильнейших из людей? — Задумчиво хмыкнув, Маттео попробовал накрученную лапшу, одобрительно хмыкнув, после чего продолжил. — Повод нашелся с последним наследником. Он сумел потерять весь авторитет, развалить строй и уронить статус Герра на самое дно. С некогда главной семьей перестали считаться, а сэры быстро достигли соглашения и создали новый порядок, новый «синдикат», работающий до сих пор.

— Звучит, звучит. — Помахивая ногами ответил Буги.

— Как думаешь, сколько ненависти будет у людей к семье, под которыми они так долго проходили гуськом?

— Достаточно, чтобы сокрушить их всеми силами? — Хмыкнул Буги.

— Да, вполне. Такую ненависть вынашивал, к примеру, Гротеск, которому распад дался так на руку, что из мелкого работника с бумажными махинациями он вырос в серьезное лицо. И конечно же из всех людей он больше всего желал ни оставить от дома Герры и следа. Была лишь одна проблема.

— Не все сэры покинули семью Герра. — Задумчиво хмыкнул Буги.

Взгляд его упал на посетителя, подошедшего к кассе и купившего у продавца напиток в холодильнике.

— Верно. — Маттео выпил из жестяной банки и посмотрел в окно. — Главным из них был Серджио Марлин. Настолько главным, что до сих пор считается чуть ли не регентом всей семьи. Ещё одним же из людей поменьше была О-Ту.

Кистень почесал нос, шмыгнул и опустил глаза на жестяную банку.

— Как я говорил, мы с О-Ту работали вместе, периодически. И познакомились мы, когда та ещё училась в колледже, это так. Знаешь, я сам тоже был тогда довольно молодым.

— Типа… — Буги почесал голову. — Типа как я?

— Чуть по старше. — Маттео усмехнулся. — Начинали мы оба как просто крутые преступники, за короткий срок, впрочем, она успела дослужиться до лейтенанта. Получила свой взвод под руку.

— Ого! — Буги стукнул банкой по столу. — Вот это я понимаю, огонь-баба!

— Эй. — От хмурого взгляда Буги сначала притих, а затем Маттео слабо щелкнул его по лбу.

— Ай!

— Не бабы, а девушки. И чтоб я больше этого слова от тебя не слышал.

— Так точно, старший! —Выкрикнул Буги, потирая лоб.

Посетитель прошел к холодильнику и взял из него бутылку, осматривая её и выпивая все содержимое.

— Но то, что она была крутая — это да… — Мужчина вновь отпил из банки. — В ходе совместной работы она также познакомила меня с другими лейтенантами Герра. Они меня тепло приняли, несмотря на мою работу на Гротеска. Теплее всех был Парусник.

— Чего?!

Посетитель выдохнул и двинулся назад, проходя мимо товарищей.

— Сам не могу поверить, но когда-то мы с ним даже были напарниками. — Кистень посмотрел в коробку и накрутил ещё лапши на вилку, цепляя на её конец овощи с мясом. — Он очень ценил дружбу между мной и О-Ту. Прям, как какой-то дядя.

— За Марлина и семью Герра! — Вдруг выкрикнул посетитель, разворачиваясь и поднимая пистолет на Кистеня.

Однако сразу ему в лицо плеснули лимонадом, после чего Кистень, ухватив молодого парня за волосы, шибанул им с размаху об стол, тут же вырубив.

— Ты опоздал на разборку, парень. — Отбросив стрелка без сознания на пол, он повернулся обратно к напарнику. — В общем… Все поменялось на моменте распада. Началась короткая, но война за дележку территории.

Дальше продолжать Кистеню было особенно тяжело, однако он уже дал обещание, из-за чего, со скребущимися на душе недодавленными кошками, продолжил.

— Так получилось, что территории Герра очень хотели относительные новички на арене, братья Шериданс. Конкретно им хотелось отвоевать все сделки по оружию. А этим как раз и занимались люди в ответственности О-Ту. Всё… сука. Всё вылилось в катастрофу.

— Какого рода? — Буги поднял брови.

— Братья устроили облаву на её штаб, перебили всех людей, оставив нетронутой одну лишь О-Ту. А затем на место преступления приехала удачным образом полиция, которая тут же повязала единственную выжившую. Как оказалось, это был первый день, когда силы этого города потеряли свои зубы. — Маттео постукивал пальцами по столу, недовольно хмурясь. — В итоге, О-Ту пришили статьи по слитым данным о её работе, и сверху — ещё стопку, в которых она не была виновна. То есть смерть всех её товарищей. Хватило почти что на смертный приговор. Но к её отцу пришел Гротеск, был заключен договор и то, что было дальше — уже история.

Какое-то время оба парня молчали. Буги перестал качать ногами, а Кистень гневно сверлил свое отражение в стекле. Наконец, младший подал голос.

— Не стоит себя винить. — Буги выпил из банки то немногое, что в ней осталось. — Вы не знали, что все сложится именно так. Мы же не всезнающие, в конце концов.

— Проблема как раз в том, что я знал. — Выдохнул Маттео. — Потому-что с братьями свои дела вел Гротеск, которому было выгодно не просто иметь силу и дельца, но ещё и потенциально избавиться от столь ненавистной семьи. А я, за время работы, стал одним из его сильнейших вышибал. Один раз подслушал это, случайно, в ходе их бесед. Шериданс планировали полномасштабную атаку на Герра, а именно — на все, что касалось О-Ту.

— Ох… — Вздохнул Буги. — Вы сказали, что хотели вмешаться.

— Я планировал сбежать к ней. Рассказать все, что знаю. Встретиться с братьями, дать им отпор. — Кистень сжал кулаки, растирая костяшки об деревянный стол. — Но прямо перед началом их операции со мной встретился Гротеск. Как оказалось, он подозревал, что я решусь на такое, и поставил меня перед фактом: либо я иду к ней и становлюсь бесценным, ничего не стоящим предателем, теряя все, что у меня есть, либо не вмешиваюсь, подтверждая свою преданность и сохраняя позицию.

От гадкой ситуации Кистень хотел даже сплюнуть, но вспомнил, что он не на улице, после чего уставши вздохнул.

— Когда Марлин узнал, что сделали братья, он нашел их штаб и перерезал всех людей Шериданс. Всех до единого, кроме самих двух братьев. Когда он добрался до них, на месте уже был Гротеск. Он согласился простить Серджио из-за денег Кори, покрывавших устроенное им «легкое недоразумение». Конечно же, в том состоянии Марлин оторвал бы головы всем им троим, не дав даже выйти за порог, после чего оставил бы тела висеть в петле из собственных кишок под потолком. Однако, в качестве защиты и противодействия, Гротеск привел меня.

— Я не хочу больше видеть тебя на пороге моего дома.

— Стоит ли говорить, что все развалилось? Всё, что было до этого. Всего лишь из-за моей трусости. — Мужчина вздохнул, после чего посмотрел на коробку с едва ли начатой лапшой. — Вот... такая вот история.

Поднимать взгляд Маттео не стал, не желая видеть в янтарных глазах Буги новое отношение к себе.

— А О-Ту?

— Не знаю. Она пропала после освобождения. Больше я её не видел.

— Знаете, мистер Маттео… — Голос отвлек мужчину от его мыслей. — Это была ошибка, возможно. Но разве одна ошибка решает, кто мы на самом деле? — Маттео повернулся к Буги, который положил руку на его кисть. — Скажу так, человека, что сегодня вставал перед машинами и снарядами, я бы не смог назвать трусом.

— Буги?

— Спасибо вам за историю. — Парень улыбнулся, после чего добавил. — Даже не думайте, что из-за одного прошлого промаха я начну воспринимать вас иначе. Я готов идти с вами до края земли, нырять в самые горячие бойни. Оставаться напарником.

— Почему? — Удивился Кистень, на что Буги кивнул.

— Потому-что мистер Маттео — хороший человек.

Сказав это, он похлопал напарника по руке и продолжил есть. Какое-то время Маттео молча сидел, смотря на парня, уплетающего пирог за обе щеки. А затем на его лице появилась небольшая улыбка и он также принялся за свой заказ, слушая разыгрывающиеся ноты джаза.

— Так что, какие планы на остаток этого дня? — Спросил Буги, наконец добив пирог.

В ответ на это Кистень опустил руку к карману брюк и вытянул смятый листок бумаги, на котором все ещё красовался быстро расписанный Персоной телефонный номер.

— Как насчет вскрытия старого схрона?

— Звучит как приключение, мистер Маттео! Погнали!

Кистень усмехнулся, после чего достал свой телефон и набрал коллег по организации.

Из трубки раздались характерные гудки.​