No reason to lie,

no need to pretend.

I'm grateful to die

to live once again.

Холодный ветер яростно гнал тучи, которыми было затянуто всё небо. Мороз пробегал по коже, но Митсу стояла, не шевелясь. Море штормило, с шумом гнало волны на берег. Где-то вдалеке, там, за горизонтом сверкали молнии. Но здесь, на крошечном острове, дождя не было. А Митсу очень его ждала.

Раньше она терпеть не могла пасмурную погоду — ей по душе были солнце и жара. Дождь всегда любил Какаши. Сейчас она поняла, почему.

Она вздохнула, вновь устремив взор вдаль, туда, где за бескрайним морем простиралась Страна Огня. Волны с силой врезались в её голые лодыжки, обжигая холодом, но Митсу совсем этого не чувствовала. Она стояла лишь в футболке и шортах, совершенно босая, ощущая ступнями мелкую гальку и камешки.

Они с Кайто прибыли в Страну Воды четыре дня назад. Убежище Орочимару располагалось на одном из небольших необитаемых островов и было совсем не похоже на то, что в Стране Травы. Помещения, высеченные прямо в скале, были просторными и светлыми благодаря широким окнам. Других шпионов здесь не было, а Орочимару так любезно не давал пока никаких указаний, позволяя Митсу с головой окунуться в тягучую, но приятную бездну одиночества.

С Кайто она все эти дни практически не разговаривала. Пару раз он пытался завести беседу, но быстро понял, что дело это провальное и неблагодарное, поэтому почти всегда, когда они сталкивались, то проводили время в молчании. Происходило это, правда, не так часто, потому что бóльшую часть времени Митсу предпочитала либо закрываться в своей комнате, лёжа на кровати, либо стоять на берегу по колено в воде, отчаянно ожидая увидеть на горизонте чёрт знает что.

Снова поняв, что дождя не будет, она развернулась и засеменила в убежище. Поднялась в небольшую общую комнату, которая служила чем-то вроде столовой, и открыла ящик с припасами. Взяла одну банку консервов, даже не глядя, и опустилась за стол. Кайто сидел напротив и ел, не пытаясь завести разговор или даже посмотреть на неё. Митсу открыла банку и неуверенно поковыряла еду ложкой.

Кусок в горло не лез. Как же ей надоели эти консервы! Надоела походная еда! До безумия хотелось хотя бы кусочек свежего омлета с ветчиной, который Какаши так часто готовил на завтрак.

Она отставила банку в сторону и уставилась на стакан воды, мысленно упрошая его превратиться в чашечку кофе, но тот был непреклонен. И посмотрела в окно, снова направляя взгляд туда, где были и кофе, и омлет, и Какаши.

— А ты… — неожиданно подала она голос. — Тот шиноби… что у тебя с ним за счёты?

Кайто уставился на неё с неприкрытым удивлением, застыв с ложкой в руке.

— О. Так ты ещё здесь, оказывается. Я-то уж решил, что потерял тебя в Стране Огня.

Она никак на это не отреагировала, так и продолжая смотреть в окно. Кайто вздохнул, опустил ложку и ответил:

— Это был один из моих надзирателей. Хотелось отплатить ему за… его доброту.

— Понятно, — сухо бросила Митсу.

Кайто снова вздохнул, но говорить ничего не стал: уже и не надеялся, что девушка способна вести адекватный диалог. Он быстро доел, поднялся и убрал за собой. Уже на выходе немного помедлил и, обернувшись к Митсу, сказал:

— Ты бы поела. Хоть немного.

***

Когда ревущий ветер трепал волосы, а ледяные брызги беспокойного моря попадали на кожу, Митсу чувствовала себя чуточку лучше. Она снова стояла на берегу и смотрела на горизонт. Продолжала ждать дождь.

Но он всё никак не хотел приходить. Как и сны с Какаши, о которых она мысленно молила каждую ночь. Хотя бы ещё раз увидеть его; хотя бы во сне. Она смотрела на фото часами, пытаясь оживить в памяти приятные воспоминания, но все они были омрачены тяжестью совершённых ей поступков. И каждый раз, глядя на лицо Какаши, она заходилась беззвучными рыданиями, умоляя его хотя бы в эту ночь промелькнуть у неё во снах.

«Конечно, он не хочет приходить. Я бы тоже не пришла после всего».

Находиться наедине с собой и своими мыслями становилось невыносимо и до одури больно, но находиться рядом с Кайто, понимая, что своим молчанием обижает его, было ещё больнее. Поэтому она оставалась стоять босыми ногами в воде в ожидании дождя.

— За что ты себя наказываешь?

Она совершенно не заметила, когда Кайто оказался у неё за спиной. Казалось, он давно там стоял. Его голос звучал приглушённо из-за порывов ветра и шумного плеска волн.

Митсу не знала, что ответить. Наказывала? Она и не думала об этом в таком ключе. Просто стояла и ждала, когда пойдёт дождь. Но отвечать не хотелось. Что вообще на это можно сказать?

Она села на берег, совсем близко к ледяной воде, и по колено опустила в неё ноги. Услышала тихий вздох за спиной, но не придала ему никакого значения. Зачем Кайто здесь? Она и так уже по уши погрязла в чувстве вины перед Наруто и Какаши. Почему он не может просто уйти обратно в убежище, чтобы она не терзала себя ещё и за то, что все его вопросы и реплики оставляет без ответа?

И Кайто ушёл, будто прочитав её мысли, и Митсу выдохнула с облегчением. Не могла оторвать взгляд от моря, где на горизонте были лишь непроглядные, чёрные тучи, среди которых сверкали молнии. Но дождь, резвясь вдали, никак не хотел дотронуться и до неё, так и оставаясь где-то там.

Митсу поднялась на ноги. Она в последний раз взглянула туда, где осталось её сердце, и отправилась в убежище.

Но только оказавшись там, столкнулась в проходе с Кайто.

— Идём. Там от Орочимару известия.

Митсу, не думая, пошла за ним, оставляя за собой мокрые следы. В общей комнате их ждал сутулый, высокий и тощий мужчина с острыми чертами лица. Когда он успел приплыть на остров? Митсу совершенно этого не заметила, хотя почти весь день простояла на берегу. Она присела на стул, Кайто же остался стоять рядом.

— Йо, Узумаки, — довольно необычно поприветствовал мужчина, махнув рукой. Митсу подняла на него взгляд, полный недоумения с примесью пренебрежения. — Нечасто вас нынче встретишь. А тут аж двое. Прикольно.

Он пожал плечами, как бы отмахиваясь от собственных слов. Митсу приподняла бровь — ну что за клоун. Однако тот не обратил на это внимания и сказал:

— Вам посылочки от Орочимару-сама. Вот. Девушке. — Он протянул Митсу довольно объёмный чёрный свёрток. Она покорно взяла его и положила к себе на колени. Несмотря на размер, он оказался не слишком тяжёлым. — Так, и парню. — Другой отправился в руки Кайто, и тот молча принял его. — Всё, что понадобится вам для миссии, находится здесь. А, и все пояснения тоже.

Митсу смотрела на свёрток, а в голове была пустота. Она встала и, даже ни на кого не взглянув, вышла. Кайто посмотрел ей в спину, нахмурившись, но останавливать не стал.

— Эй, чего это она? — спросил мужчина.

Кайто повернулся к нему и сказал недовольно:

— Не твоё дело. Передай Орочимару, что его задание мы выполним.

Митсу зашла в комнату, швырнула свёрток в угол и легла на кровать, уставившись в стену. Какая ещё, к чертям собачьим, миссия? Какой Орочимару? Ей не было до этого никакого дела.

Голова гудела. Она закрыла глаза, чувствуя, как их снова застилают слёзы.

— Какаши, пожалуйста… — Её голос дрожал. Сдавленный шёпот прервался тихим всхлипом. — Приснись мне, Какаши, ну пожалуйста. Молю тебя, капитан.

И он ответил на её молитвы.

***

— Митсу…

Тихий, ласковый шёпот где-то над ухом.

— Какаши…

Запах — такой родной и такой далёкий. Она укуталась в тепло его тела, словно в мягкое одеяло.

— Митсу… Ты…

Она почувствовала его губы и согревающее дыхание на своей щеке. Его волосы защекотали ей лоб. Ей захотелось повернуть голову, чтобы встретиться с ним взглядом и коснуться его губами.

— …Оставила нас.

Голос прозвучал громом у неё в голове. Она несмело подняла взгляд, чувствуя, как слёзы обжигают щёки, и начала задыхаться. Руки Какаши уверенно легли ей на шею, и его крепкие пальцы сдавили горло. Она смотрела ему в глаза, которые искрились ненавистью, смотрела в шаринган, который её капитан открыл, чтобы навсегда запомнить её последние мгновения.

— Ты оставила нас!

Его крик оглушил её. В ушах зазвенело. Митсу захрипела, всё глубже заглядывая в глаза Какаши.

«Мой капитан…»

Она всматривалась в его лицо, и ей хотелось, чтобы он так и продолжал нависать над ней, забирая её дыхание. Ощутила горячие капли, упавшие ей на лоб. Медленно и несмело потянула ладонь к его лицу, и с нежностью коснулась пальцами его мокрых щёк.

— Оставила нас. Ты… оставила нас.

Самый любимый голос звучал будто бы отовсюду, растворяя её в себе.

Митсу проснулась резко, тяжело хватая воздух ртом, пытаясь отдышаться. Дотронулась до шеи, надеясь почувствовать на коже тепло рук Какаши, но его не было.

Ещё секунда — и она зарыдала от обиды, что такой желанный кошмар так внезапно прервался. Закрыла лицо руками, пытаясь вновь представить Какаши.

Кошмары, мучившие её в последние полгода, разрывали сердце на куски, заставляли презирать себя и травили душу несбыточными грёзами. Но раньше она никогда бы и не подумала, что это будут лучшие сны в её жизни.

…Но откуда ей было знать, что где-то за беспокойным водным пространством и густым лесом Страны Огня Какаши тонул в похожих кошмарах, в которых он собственными руками лишает её жизни, а затем просыпался посреди ночи в слезах. Она не знала, что в каждом из этих снов он держал её в своих крепких объятиях, но спустя мгновение она растворялась, словно дымка, утекая сквозь пальцы. Не знала, как самоотверженно и безнадёжно он пытался поймать её, удержать с собой ещё на один миг, чтобы не отпускать больше никогда-никогда.

Не знала, что после очередного такого кошмара он шёл по безлюдным, окутанным мраком улицам Конохи на кладбище, чтобы увидеться с ней вновь и попросить прощения у её могилы. Что брёл до её квартиры и подолгу разбирал её вещи, от которых Третий приказал избавиться сразу же после её смерти, но Какаши всё никак не мог на это решиться. И что, не найдя фотографии, он внезапно осознал, что Митсу в ту ночь забрала их с собой, пытаясь навсегда сохранить их счастье в памяти, но оно сгорело вместе с ней и фотографиями на той опушке. И что Какаши всё же оставил дурацкий оранжевый костюм для Наруто на вырост, потому что она хотела видеть мальчишку в нём.

Не знала, что он считал минуты до утра после пробуждения от мучительного кошмара, в котором вновь и вновь терял её и всех, кто был ему когда-то дорог. Что с рассветом отправлялся в приют, чтобы потрепать Наруто по белобрысой макушке, как делала это она, чтобы услышать его смех, такой же звонкий и заразительный, как у неё. И что навещал малыша в перерывах между миссиями, когда вернулся на службу, и никак не мог понять, кого он ему больше напоминает: Минато-сенсея или Митсу.

Она никогда бы и не подумала, что каждую ночь Какаши мысленно умолял её больше никогда не приходить к нему во снах, но в глубине душе так же, как и она, отчаянно надеялся увидеть её хотя бы там. И что каждый раз, когда он кричал, задыхаясь от боли, она являлась к нему в выматывающих видениях, озаряя светом и заливая своей кровью.

***

Митсу сидела на берегу, поджав колени и перебирая ладонями камешки. Она снова прожигала взглядом горизонт, где бушевал шторм похлеще, чем у неё в душе.

Она дышала ровно и спокойно, но так безумно надеялась снова почувствовать на шее руки Какаши.

«Спасибо, капитан, — пронеслось в голове. — Хочу, чтобы ты пришёл и претворил этот сон в реальность».

Слеза скатилась по щеке, и этот жар резко контрастировал с холодными брызгами волн, которые накрывали девушку по пояс.

Она никак не могла понять, как держалась всё это время? Как ей удавалось сохранять самообладание в минуты после пробуждения от нового кошмара, в котором Какаши с ненавистью убивает её? Казалось, будто эта боль была с ней всегда, но она только сейчас наконец обратила на неё внимание. Каким-то чудом нашла и вытащила Кайто, потратив последние крохи выдержки и спокойствия, и теперь была опустошена. Больше не хотелось сражаться, не хотелось никого искать, не хотелось узнать правду. Хотелось лишь положить голову на холодные камешки на берегу в ожидании неминуемой участи и сдаться. Как же она отгоняла эти мысли на протяжении полугода, и почему сейчас у неё это не получалось?

Митсу уже давно не контролировала безудержный поток мыслей — вот и сейчас её всю наполняли воспоминания, связанные с Какаши. Она воспроизводила в голове их диалоги снова и снова, пытаясь ухватиться за его нежный голос и смущённую улыбку. Вспоминала, как нелепо он выглядел, когда закатывал глаз на каждую её недвусмысленную фразочку на тренировке.

Она моргнула и снова устремила взгляд на горизонт. Хотелось плюнуть на всё и побежать прямо по воде, уворачиваясь от беспокойных волн, чтобы вновь ступить на берег Страны Огня и отправиться в родное сердцу место. И Митсу несколько раз порывалась это сделать, но каждый раз насилу останавливала себя. Хоть раз в жизни она должна подумать о ком-то другом, кроме себя, хоть раз должна усмирить свои эмоции и не поддаваться порыву.

Она не могла подвести ещё и Итачи, подставляя его своим внезапным появлением. Много раз прокручивала сценарии осуществления этого безумного желания в голове, но каждый из них непременно вёл к тому, что её раскроют, а следом за ней и Итачи. Не могла подвести и Кайто, оставив его здесь навсегда, наплевав на его явное нежелание служить Орочимару.

И у неё получалось отогнать это навязчивое желание бросить всё и вернуться в Коноху. В этом ей помогали кошмарные сны и ледяная вода. Её мир был разрушен, но у неё не осталось сил, чтобы построить всё заново — приходилось убаюкивать себя на уютных руинах прошлой жизни.

Она вдруг почувствовала, как её макушки коснулось что-то прохладное и внезапное, и задрала вверх голову, устремляя взгляд в небо.

«Ты пришёл». — Она улыбнулась впервые за всё время пребывания в Стране Воды и прикрыла глаза.

Дождь начался резко, за минуту становясь настоящим ливнем, и Митсу с удовольствием подставляла лицо под его трепетные касания. Представила на секунду, что Какаши сидит рядом и радуется, что Митсу наконец-то полюбила дождь так же, как и он, и теперь у них будет чуть больше общего.

Какаши занял все её мысли и чувства, и она погружалась в этот омут с упоением, не желая думать ни о чём другом. И когда этой ночью он вновь пришёл к ней во сне, сжимая её шею своими сильными ладонями, Митсу опять покорно приняла это, наслаждаясь давно утраченной близостью. И она смотрела в его полные презрения глаза, а когда просыпалась, начинала громко и судорожно рыдать, неистово желая ощутить его рядом снова.

***

— Ты смотрела, что прислал Орочимару?

Митсу сидела и ложкой вылавливала из банки консервированного супа кусочек картофеля, а затем вновь погружала его в соус. Смотрела будто сквозь стол и сквозь этот мир в целом.

— Нет, — тихо бросила она в ответ, не поднимая взгляда.

— Я бы на твоём месте взглянул. И как можно скорее.

Она всё же подняла взгляд на Кайто. Он сидел напротив, нахмурившись. Непонятно, почему он до сих пор находился здесь, ведь он уже давно доел.

— Хорошо, — безразлично ответила Митсу и вновь уставилась в банку супа.

— Ладно, слушай. — Он громко вздохнул и сжал пальцами переносицу. Заметив это, Митсу несколько раз моргнула от удивления: Какаши тоже так делал. Она поспешила прогнать это наваждение. — Я не дурак, и могу сложить два плюс два, чтобы найти объяснение твоему состоянию. Но… Я хочу тебе помочь, только вот не знаю, как. Хочешь, я притащу тебе этого Какаши, чтобы ты наконец-то хоть немного пришла в себя?

Митсу приподняла одну бровь, снова посмотрев на Кайто, и не понимала: это что, шутка такая? В какой-то короткий миг сердце её затрепетало от такого предложения: сама лишь мысль о встрече с Какаши отзывалась в груди приятным волнением. Но отбросить её было проще простого. Она уже миллион раз обдумывала это и всякий раз приходила к одному: риски слишком велики.

— Не неси ерунды, — кинула Митсу и снова уставилась в банку с супом. — Как ты себе это представляешь? Собираешься связать его и пронести через море?

— Если выводы, к которым я пришёл, правильные, то связывать никого не придётся — он сам пойдёт за мной.

Митсу замерла, прекратив даже мусолить несчастный кусочек картофеля. Когда Кайто успел стать таким проницательным? Или он всегда таким был? Она снова посмотрела на него, в недоумении сдвинув брови к переносице. Кайто закатил глаза и демонстративно вздохнул.

— Не смотри так на меня. Ты как открытая книга. А под печатью…

Кайто прервался, видимо, не зная, какие слова подобрать. Митсу закрыла лицо ладонями от стыда.

— Ну, в общем, всё я понял. Так что, если это поставит тебя на ноги, я готов смотаться в Коноху и привести с собой твоего Какаши.

Митсу, не отнимая ладони от лица, пробурчала:

— И как ты собрался искать Коноху, если мы были достаточно далеко от неё?

— Ну уж как-нибудь разберусь.

— Нет.

— Что?

Она наконец посмотрела на него и серьёзным тоном произнесла:

— Не надо никуда ходить и никого сюда приводить.

— Тогда как ещё тебе помочь?

«Просто убей меня», — проскочило у неё в голове.

— Никак, — сказала она вслух.

Кайто в который раз закатил глаза и скрестил руки на груди, явно не особо довольный результатами разговора. Митсу же взглянула в окно, в которое стучал неистовый ливень. Когда-то давно, казалось, целую вечность назад, она сидела перед Какаши так же, как Кайто сейчас перед ней, и говорила то же самое. И правда тогда всем сердцем желала помочь капитану, не принимая его отказов.

В груди что-то неприятно засвербело, и Митсу сжалась, чувствуя, как с каждым днём, с каждой минутой её новой жизни у них с Какаши становится слишком много общего — так сильно она начала понимать его в последние дни. Стало нестерпимо больно осознавать, что всё то время, что они провели вместе и, как ей казалось, буквально чувствовали друг друга, она никогда не понимала его достаточно.

Она внезапно резко вскочила, понимая, что сейчас снова заплачет, и бегом направилась к выходу. Хотелось поскорее оказаться в холодных объятиях дождя.

И он встретил её, как родную, будто ждал всё это время. Митсу бежала, стремясь на уже излюбленное место на берегу. Ветер неистовствовал, но ей было всё равно. Она промокла насквозь за минуту и, зайдя в воду, устремила взгляд в небо и мысленно взмолилась:

«Какаши! Забери меня! Прошу, капитан».

Она опустилась на колени, и дикий вопль сорвался с её уст, уносимый мощными потоками ветра. Волны били её в лицо, путали волосы, толкали прочь и грозились унести с собой, но Митсу по-прежнему оставалась в воде, закрыв глаза и крича от бессилия. Всё было не так, всё было сломано и растоптано: и её жизнь, и её некогда пылкое сердце.

И вдруг она почувствовала, как мощная волна накрыла её с головой. Как понесла её прочь от берега. Митсу потеряла твёрдую опору под собой за какое-то совсем короткое мгновение. Она неосознанно перевернулась и царапнула щёку о мелкие камешки на дне. Руки машинально поднялись, пытаясь за что-нибудь зацепиться, но было не за что. Волна стремительно поглотила её и всего за пару секунд отнесла от берега на несколько метров.

Митсу вскинула руки, пытаясь грести, направила в них чакру, пытаясь выбраться, но беспокойная стихия не давала ей ни шанса, то и дело сбивая и всё дальше и дальше унося за собой.

Её потянуло ко дну. Она размахивала руками, совершенно не осознавая, что делает. Ещё раз попыталась сконцентрировать чакру в ладонях, и ей удалось вынырнуть и глотнуть немного воздуха прежде, чем её снова потянуло вниз. Вода затекла в нос, в уши, и Митсу уже не слышала ни шума волн, ни дождя, ни громыхающих молний на горизонте. Только пустота.

«Вот и всё? Сейчас я умру?» — невольно подумала девушка.

Она попыталась двинуть ногами, но их тут же пронзило резкой судорогой, и Митсу зажмурилась от боли. Она из последних сил старалась держать воздух в лёгких, но было нестерпимо больно, а в груди начало жечь — ей ужасно хотелось сделать вдох. Она махала руками, пытаясь грести, но ничего не выходило, и Митсу только сейчас в полной мере ощутила, насколько ледяной была вода. Стало ужасающе холодно.

Она открыла глаза, задрав голову, но волны запутали её волосы, закрывая лицо, и она не смогла ничего разглядеть. Помотала головой, по-прежнему хватаясь руками за невидимую лестницу, которая должна была спасти её из этой пучины.

«Нет… нет…»

Её одежда внезапно стала такой тяжёлой и будто тащила её вниз. Митсу всё ещё пыталась загребать руками, но уже не так быстро: сил почти не осталось — она истратила практически все за какие-то жалкие секунды. Пальцы на правой руке вдруг тоже свело, и она перестала их чувствовать.

Кислород закончился, и стало уже невыносимо не дышать. И она сделала неосознанный вдох.

Тут же её горло сдавило изнутри, будто это не вода, а тяжёлый металл заполнял её лёгкие. Она открыла рот, но в груди что-то сжало. Глаза заслезились. Последние крохи понимания происходящего испарялись с той же скоростью, с которой её тело погружалось на дно. Но в голове успела промелькнуть единственная мысль:

«Нет… Какаши… Я хочу жить».

***

— Откашливай! Выплёвывай воду! Давай же!

Она распахнула глаза и тут же почувствовала жгучий, колючий холод.

— Кха! Кха-кха-кха!

Вода потекла из носа, ушей. Митсу отхаркивалась неосознанно, но неожиданно начала прикладывать к этому хоть какие-то усилия, пытаясь поскорее избавиться от жидкости в лёгких. Она почувствовала колено Кайто у себя под животом и его невероятно тёплую по сравнению с морозным ветром ладонь, которой он стучал у неё где-то между лопаток.

Митсу ощутила приступ тошноты, и через мгновение её вырвало солёной водой.

— Кха-кха!

— Откашливай всё!

Кайто кричал, но казался предельно собранным — просто пытался перекричать ревущий ветер и ливень. Когда Митсу наконец-то отхаркнула большую часть воды, то опёрлась ладонями о камешки и попыталась приподняться, но все силы будто выкачали. Она дышала жадно, глубоко и вдруг подумала, что это самый свежий воздух во всём мире. Постепенно головокружение немного спало, а дыхание выровнялось достаточно, чтобы она смогла повернуть голову и посмотреть на Кайто.

Парень хмурился, но так и продолжал держать ладонь на её спине. Он вымок до нитки, красные волосы прилипли ко лбу, а из приоткрытого рта вырывался пар, вторя его учащённому дыханию.

— Дышишь нормально? — спросил Кайто.

Митсу коротко кивнула и снова опустила голову. Глаза застилали слёзы и нескончаемые капли дождя, поэтому она закрыла их. Он придержал её, чтобы достать колено из-под её живота. Она вцепилась ему в ладонь, намереваясь подняться на ноги, но парень уверенно взял её на руки и побежал по берегу к убежищу. Митсу задрожала от непривычного тепла и неосознанно прижалась к нему. Положила голову ему на плечо и завела руки за шею, пытаясь держаться.

Кайто ногой распахнул дверь в убежище и прошёл внутрь.

— Голова кружится? — спросил он, поднимаясь по лестнице.

— Н-немного. Мне холодно.

— Иди в душ. Согреешься. Я пока заварю чай.

Душ и сухая одежда помогли, но Митсу всё равно дрожала. Она сидела на кровати, накинув на плечи тонкое одеяло и держа в руке чашку с чаем. Уткнулась в светло-жёлтую жидкость, глядя насквозь, но пить не решалась.

— С-спасибо, — сдавленно произнесла она.

Дышать всё ещё было тяжеловато, а тело стало ватным. Она услышала тихий вздох Кайто.

— Не за что, — ответил он. — Не делай так больше.

Митсу подняла на него взгляд. Он смотрел с беспокойством, которое даже не пытался скрыть.

— Я же не специально, — сказала она, снова опуская глаза.

— Ну да, ну да. В любом случае, не заходи в воду, когда штормит.

Митсу задержала дыхание, борясь с желанием заплакать. Она сделала небольшой глоток. Затем ещё один, и ещё. Тепло постепенно наполняло тело, но девушка не спешила скинуть одеяло с плеч, до сих пор чувствуя, как её ознобит.

— Не знаю, что было бы, если бы я не знал ни одного ниндзюцу водного стиля, — спустя какое-то время прервал тишину Кайто. — Ты сильно меня напугала.

— Прости, — шмыгнув носом, сказала Митсу.

— Не извиняйся. Митсуне. — Голос зазвучал мягче, чем обычно. — Что происходит?

Она снова сделала небольшой глоток и посмотрела на Кайто. Он сидел на стуле напротив неё, чуть наклонившись, уперевшись локтями в колени, и тоже держал чашку с чаем.

— Я… Мне плохо.

— Ну, это я успел заметить. Это всё из-за твоего Какаши?

Митсу опустила взгляд, желая поскорее спрятать глаза, которые при упоминании Какаши вновь наполнились слезами.

— И из-за него тоже. Я… просто хочу домой.

Слова вырвались прежде, чем она успела их обдумать — казалось, это кричит её душа. Слёзы всё же сорвались и покатились по щекам, а в груди вновь затянуло тугой узел, перехватывая дыхание.

Это была правда, которую ей не хотелось признавать, потому что это значило, что она сама разрушила свою жизнь и потеряла всё, что у неё было: и место, которое она могла назвать домом, и преданных товарищей, готовых рискнуть жизнью ради неё, и любимого племянника, в котором она души не чаяла, и Какаши, её милого Какаши, без которого она перестала представлять свою жизнь тогда, когда они начали жить вместе.

Но она оставила и это место, и товарищей, и малыша, и своего капитана. Бросила, становясь для них предателем, которых сама же презирала. Скрылась, навсегда оставив их жить во лжи, против которой всегда так яростно выступала.

Митсу совсем недавно поняла, почему Какаши скрыл от неё правду, ведь сейчас сама поступала так же, оберегая его от факта, который мог разрушить его жизнь навсегда. И она очень хотела бы, чтобы он знал, что она не умерла, что она жива, и они могут встретиться, чтобы ещё хотя бы раз посмотреть друг другу в глаза и почувствовать тепло родных рук. Но знала, что не может так поступить, потому что на кону слишком много: и её жизнь, и жизни Итачи и Кайто и даже, возможно, самого Какаши. И она просто хотела его защитить. Как и он её тогда.

И хоть она знала наверняка: расскажи он об этих чёртовых документах сразу, всё было бы иначе, но понимание его мотивов стали отправной точкой в беспросветную бездну ненависти к себе и тяжёлой, глубокой тоски по прошлой жизни.

— Слушай, я не обучен мастерству слова, — нарушил тягостную тишину Кайто, — и без понятия, что надо говорить в таких ситуациях. Тем более, я не знаю всех подробностей и не могу даже предложить какие-то более-менее подходящие пути решения проблемы. Но… — Он прервался на время, выпрямляясь и откидываясь на спинку стула. — Там, в темнице ты показалась мне такой… сильной и уверенной. А я, хоть и не обладал никогда широким кругом знакомых, всё же научился хоть немного разбираться в людях и… редко в них ошибался. Я по-прежнему считаю тебя такой. И я думаю: что бы не происходило у тебя на душе, ты сможешь с этим справиться. И если тебе нужно на это время — без проблем. Только не топи себя больше, пожалуйста.

Митсу подняла на него взгляд, округлив от удивления глаза. Она несколько раз медленно моргнула, а затем просто уставилась на Кайто, не в силах вымолвить ни слова. Какое-то время парень продолжал сохранять на лице серьёзность, но затем вдруг улыбнулся одним кончиком губ.

— Ну чего? — неловко спросил он. — Чего ты на меня так смотришь?

— Я… извини.

— Да хватит извиняться без повода.

Митсу наконец оторвала от него взгляд, снова глядя на кружку, и только сейчас поняла, что улыбается.

— Так… — начала она, но в горле запершило, и она поспешила откашляться. — Так что там с заданием Орочимару?

— Ничего такого, что не сможет подождать до утра. — Кайто поднялся и, оставив свою чашку на подносе на столе, направился к выходу. Уже у двери помедлил и, обернувшись, серьёзно спросил: — Уверена, что не хочешь, чтобы я сгонял в Коноху и притащил твоего Какаши?

Митсу поперхнулась чаем.

— Кайто!

— Что? — искренне недоумевал парень.

Она посмотрела на его озадаченное выражение лица и неожиданно хихикнула.

— Нет. — Митсу покачала головой. — Это, конечно, очень заманчивое предложение, но… нельзя. Это опасно.

— Ну, научишь меня своей печати, и я не попадусь.

— Дело не только в этом…

Она живо представила картину, как невидимый Кайто врывается в квартиру Какаши и заявляет ему, что Митсу жива и страдает по нему в Стране Воды, но почему-то это вызвало у неё лишь нервную улыбку. Ещё живее было представление, как Какаши срывается с места и бежит вслед за Кайто, а потом Третий отправляет за внезапно исчезнувшим капитаном команды Ро целый отряд шиноби с шаринганами и бьякуганами. Она снова покачала головой, пытаясь отогнать дурное наваждение.

— Он не поверит тебе, Кайто. Скорее всего убьёт на месте, как вторженца, или, в лучшем случае, доставит тебя в отдел группы анализа, где тебе просканируют каждую извилину. Кайто. — Она внезапно подняла голову и посмотрела на парня с болью во взгляде. Устало вздохнула и произнесла: — Все в Конохе, за исключением одного единственного человека, уверены в том, что я мертва.

Казалось, Кайто даже перестал дышать — настолько его ошарашило данное заявление. Он помрачнел, насупился и смотрел на Митсу, будто не веря своим ушам. Несколько минут они провели в тишине: Митсу не знала, что ещё добавить, а Кайто банально не представлял, как на это реагировать.

— Ты… мертва?

— Угу.

— Постой, но как… Я думал, ты отступница, поэтому и не можешь вернуться. Но если так…

Митсу вздохнула. Кайто даже не представлял, сколько всего ему ещё предстояло узнать о ней. В общих чертах она рассказала ему о событиях той роковой ночи, не упоминая лишь Какаши и то, что он скрыл от неё те документы. О том, как узнала, что Коноха и Ива причастны к уничтожению клана Узумаки, и что Митсу, выяснив это, решила убежать, но забрала перед этим все документы и свитки; что убила шестерых шиноби, навсегда закрывая себе путь обратно; и что один её хороший друг из клана Учиха согласился помочь и создал иллюзию, в которой она умерла.

— Охренеть… — Кайто снова сидел на стуле и после рассказа Митсу уставился в пустоту, нервно потирая висок. — Так вот на что способны Учихи. Не хотел бы я встречаться с ними на поле боя.

— У Какаши тоже есть шаринган, — внезапно выпалила Митсу и, поняв, что сказала, приложила ладонь к лицу. Чёртов капитан даже сейчас не хотел покидать её мысли.

— Но он же не Учиха.

— Нет, не Учиха.

— А он…

— Ему друг подарил, — перебила Митсу, предвещая вопрос о том, как Какаши заполучил шаринган. Не хотелось бы, чтобы Кайто думал, будто тот убил кого-нибудь из клана Учиха, чтобы забрать себе один глаз.

Кайто поджал губы, выгибая брови, и потёр уже оба виска.

— М-да. Ну у вас там и страсти, конечно. Я такое даже в бульварных романах о шиноби не читал.

— Ты читал бульварные романы о шиноби? — Митсу выгнула брови и внезапно покраснела, надеясь, что ни один из романов, которые читал Кайто, не принадлежал авторству Джирайи.

— Ну, когда я обучался, у меня была наставница. Она преподавала теорию, ну и иногда приносила всякие книжки для досуга. Бульварные романы про шиноби там тоже были.

Митсу не стала спрашивать, были ли среди них те, которые написал Джирайя, боясь получить утвердительный ответ. Лучше уж сохранить надежду, что Кайто никогда в глаза не видел «Приди, приди, Рай». Она вдруг приуныла, снова вспомнив о Какаши. Вот уж кто точно не чурался бульварных романов, и периодически зачитывал вслух особо приглянувшиеся ему сцены. Некоторые аж по несколько раз.

— Не знаю, как ты это делаешь, — вдруг сказала она, неожиданно для себя улыбнувшись, — но я чувствую себя чуточку спокойнее.

Митсу решила, что когда-нибудь обязательно раскроет, как ему удалось выстроить эту неприступную стену безразличия и как получается заряжать этим умиротворением и её. Но не сегодня — она очень устала.

Кайто на её слова улыбнулся, а во взгляде промелькнуло что-то неуловимое, но светлое и уютное.

— Тебе нужно поспать. И Митсуне. — И перед тем, как выйти из комнаты, добавил: — Если тебе снова нужно будет почувствовать себя чуточку спокойнее, не стесняйся обращаться.

***

Когда Митсу вновь начала задыхаться, чувствуя на шее крепкие руки Какаши, её охватила паника. Она распахнула глаза и встретилась с ярко-красным шаринганом. Снова этот полный ненависти и отвращения взгляд.

— Предала! Ты нас предала!

— Я… Ка…

Она зажмурилась, пытаясь смахнуть проступившие слёзы. Отчаянно пыталась сделать вдох, но пальцы Какаши сжимали лишь сильнее с каждой её попыткой.

— Ты предательница.

Митсу дёрнулась, пытаясь высвободиться из смертельной хватки. Старалась достать коленом до спины Какаши, но он сидел на ней, не двигаясь, будто каменный.

— Н… нет… Ка… Кха!

Она вцепилась в его запястья, пытаясь убрать их со своей шеи, скинуть его с себя, снова сделать вдох. Его взгляд прожигал насквозь, а слёзы падали ей на лицо. Митсу почувствовала на кончиках пальцев что-то тёплое: сжала руки Какаши так сильно, что ногтями содрала его кожу до крови. Она снова дёрнулась, изогнулась в спине.

— От… пусти… — прохрипела она.

Стоило лишь последнему звуку слететь с её уст, как хватка ослабла, но не исчезла полностью. Но Митсу хватило этого. Она разжала ладонь, отпуская запястье Какаши, и тут же её кулак с силой вмазал капитану по скуле. Он расцепил руки, отшатнулся, и Митсу столкнула его с себя. Она перевернулась, упираясь ладонями в холодный каменный пол, на котором только что лежала, и дышала громко и глубоко. Мельком посмотрела на Какаши. Он сидел напротив, и взгляд его искрился ненавистью ещё пару мгновений. А затем он расслабился, закрыл глаза и задрал голову. Митсу почувствовала, как что-то холодное и мокрое коснулось её щеки. Села на колени прямо перед Какаши и тоже устремила взгляд вверх. Дождь.

***

— Ты ешь? Ну, значит, всё не так уж и плохо. Видимо, водные процедуры подействовали положительно.

— Это всё твой дурацкий ромашковый чай.

— Ну извините, тут больше ничего нет. Мне тоже не понравился.

Митсу поперхнулась. Что-то в этом диалоге вызывало чувство дежавю. Она проглотила кусочек курицы и спросила:

— Так что там с заданием Орочимару?

— Ну… Так в двух словах и не объяснишь. — Кайто направил на неё задумчивый взгляд. — Если вкратце, то нам надо встретиться с Мизукаге.

Митсу поперхнулась снова.

— Мизукаге? Нам? — Кайто кивнул. — Что… Ладно. Допустим, я могу представить, как мы разгуливаем по Киригакуре, даже могу вообразить, как мы проникаем в какой-нибудь потайной склад мощного оружия и артефактов, но встреча с Мизукаге… Это же Ягура Каратачи.

— А что с ним не так?

— Ну… — Митсу прикинула, что ответить, но лучшим ответом на это стали слова самого Кайто: — Так в двух словах и не объяснишь.

— Запрещённый приём: использовать против меня мои же слова. Одобряю. — Он улыбнулся.

— О чём нам с ним говорить? — не унималась Митсу.

— Скажем так: мы должны выступить как дипломатические представители.

— Чего-о-о? — Голова вскипела. Лучше бы она вообще не спрашивала об этом. — Ладно, почитаю сама. А когда мы должны это сделать?

— До нового года.

***

— Митсу…

Она ничего не видела — ни его лица, ни рук, — но чувствовала, как крепко он её обнимает. Кожей ощутила его мурашки и сама покрылась ими за мгновение. Почувствовала у уха его дыхание и горячие губы.

— Какаши…

Он покрывал её лицо нежными поцелуями, проводил кончиками пальцев по её спине. Был так близко, что его запах, казалось, окутывал её всю. Он пах дождём.

Митсу почувствовала лёгкое дуновение ветра и распахнула глаза. Она стояла на каменной голове Четвёртого и с высоты взирала на вечернюю Коноху. Какаши держал её за руку. Она повернула к нему голову и больше не в силах была отвести взгляд от его профиля. Он улыбался и смотрел на медленно опускающееся солнце, лучи которого заливали теплом его лицо.

Повернулся к ней, и Митсу неосознанно взглянула на шрам на его глазу, который сейчас он держал закрытым.

— Какаши, — позвала она и почувствовала, как к горлу подступает ком.

Он улыбнулся шире.

— Ты справишься. — Его шёпот был оглушительно громким, потому что звучал в самом сердце.

Она развернулась к нему, продолжая держать его за руку.

— Я знаю, что у тебя всё получится, — сказал он, притягивая её в свои объятия.

Он смотрел так нежно, с такой лаской и… любовью. Откинул вечно мешающую чёлку с её лица и коснулся её губ своими.

— Какаши, мне страшно, — прошептала она, разрывая поцелуй и с мольбой глядя на него.

— Я знаю, Митсу, знаю, — с заботой ответил он. — Но ты всегда можешь обратиться к своему сердцу. Оно никогда не ошибается.

Она не смогла больше сдержать слёз, но Какаши по обыкновению забирал их своими ладонями — такими же шершавыми и сухими, как она помнила, но такими тёплыми и родными.

— Какаши, мне тяжело, — снова вымолвила она, не отрывая от него взгляд.

— Я знаю, Митсу. — Он поцеловал её в лоб, а затем снова посмотрел на неё и сказал: — Жизнь вообще очень тяжёлая штука. И по большей части безрадостная. Нередко люди разочаровывают тебя, а для кого-то ты сама обязательно станешь большим разочарованием. Будет сложно и больно. Но это не значит, что ты должна опустить руки и сдаться. Это не в твоём духе. Не сдавайся, Митсу.

Его голос казался ей самой прекрасной мелодией, которую она когда-либо слышала. Проникал под кожу, струился по венам, согревая.

— Но пока ты ещё не ушла… Останься со мной на эту ночь. Побудь рядом в последний раз.

И они сидели на каменной голове Четвёртого до самого утра, считая звёзды и загадывая желания на каждую упавшую, слушая шелест листвы и мягкие голоса друг друга. Какаши перебирал пальцами её длинные волосы, а Митсу прижималась щекой к его щеке.

Они поднялись на ноги с рассветом, по-прежнему держась за руки.

— Не теряй себя, Митсу, — с улыбкой сказал Какаши, но почему-то в его взгляде промелькнула печаль.

Он отпустил одну её руку, но всё ещё продолжал держать вторую.

— Спасибо, Какаши.

Она придержала чёлку, снова упавшую на лицо от порыва ветра, и вдруг почувствовала на своих пальцах тепло его руки. Он мягко завёл её волосы за ухо, заколол их маленьким золотистым журавлём и поцеловал её. А затем медленно отстранился и сделал шаг назад, но его рука так и оставалась в её ладони.

— Митсу, — сказал Какаши с грустной улыбкой. — Поцелуй за меня своё отражение.

Она проснулась резко, внезапно, будто насильно вырванная из сладостного сновидения. Провела рукой по щеке и поняла, что плачет. Коснулась пальцами губ и на мгновение ощутила на них тепло губ своего капитана. Его слова всё ещё звучали у неё в голове, и Митсу вдруг поняла, что улыбается.