Аскот. Тёплый солнечный день. Несчётное количество людей, постоянный гул, шум, невероятная суета. Наивная нервозность юных девушек, которые впервые вышли в свет, причудливо сочетается с чопорной невозмутимостью знатных дам, посетивших не одно такое мероприятие. Все они одеты в платья невероятных фасонов и необычные шляпки, украшенные кружевом, цветами, бантами, страусиными перьями, лентами, — в общем, всем, что только можно и нельзя нацепить на шляпу. И всё в чёрно-белых тонах, в этом году это обязательное требование. Должна же быть какая-нибудь изюминка? Мужчины тоже не ограничились лишь чёрными фраками и белыми сорочками — здесь мелькают костюмы и в клеточку, и в полоску. Есть на что посмотреть, одним словом. Многие и не смыслят ничего ни в чистокровных английских лошадях, ни в самих скачках, лишь отдают дань традиции и пользуются прекрасной возможностью показать себя.

В этой монохромной толпе одинаково напудренных лиц сложно найти кого-то определённого, но Гарри не теряет надежды, внимательно вглядываясь в каждую проходящую мимо леди, не обращая внимания на их непонимающие, недовольные или откровенно презрительные взгляды — ведь он, упаси Боже, одет не по дресс-коду. Но вот удача улыбнулась профессору, и он увидел изящную фигуру матери всего в нескольких шагах.

Преодолев это незначительное расстояние, профессор окликает женщину, положив руку на её плечо:

— Миссис Твист! — широко улыбаясь, говорит он. — Не уделите ли минутку своего драгоценного внимания человеку, которого Вы вдохновляете на великие свершения?

Женщина оборачивается с лёгкой улыбкой, которая никогда не покидает её лицо. Только в отличие от сотен натянутых улыбок на фарфоровых лицах, которые успел лицезреть Стайлс, улыбка его матери всегда искренняя, просто Энн — поразительно спокойная и жизнерадостная женщина.

— Гарри! — миссис Твист удивлённо приподнимает брови, но продолжает улыбаться. — Какой неприятный сюрприз, — говорит женщина, обнимая сына.

Стайлс лишь смеётся, прикусив губу:

— Я тоже рад тебя видеть, мама.

— Что ты здесь делаешь? — спрашивает Энн, поправляя милую шляпку, обшитую лёгким кружевом. — Немедленно возвращайся домой.

— Не могу, мама, — возражает Гарри. — Я здесь по делу.

Миссис Твист закатывает глаза (возможно, именно от неё сын перенял эту привычку):

— Я настаиваю, дорогой. Ты отпугиваешь всех моих знакомых, — обвиняет профессора женщина, делая акцент на слове «всех». — После встречи с тобой они перестают у меня бывать, — Энн элегантно одёргивает рукавчик платья и пробегается взглядом по костюму сына. — Да и одет ты не по случаю.

— Ну, — ищет оправдания Стайлс, — я надел чистую рубашку, — видя, что мать, уставшая от его несерьёзности, готова развернуться и уйти, он хватает её за руку. — Послушай, мама. У меня к тебе дело, связанное с фонетикой. Я встретил кое-кого...

Закончить фразу ему не даёт восторженный голос матери и её полный надежды взгляд:

— Ох, Гарри!

— Нет, — быстро заявляет профессор, — никакой романтики, — говорит он, не в силах избавиться от чувства, что обманывает не только Энн, но и себя. Видя разочарованное лицо женщины, он продолжает:

— Простой цветочник. Я готовлю его к посольскому приёму и хочу проверить его здесь.

— Что ты сказал? — изумлённо произносит миссис Твист, распахнув тёмные глаза.

— Ну, посольский приём, — повторяет Стайлс, не понимая, как безумно звучат его речи для матери. — А сегодня я пригласил его в твою ложу, — беззаботно продолжает профессор. — Теперь понятно?

— Простого цветочника? — сомнительно тянет Энн, направляясь с сыном к своей ложе.

— Не волнуйся, мама, — заверяет Гарри, подстраиваясь под небольшие шаги матери, — Я научил его грамотно выражаться. Он может говорить на две темы: погода и здоровье, — гордо говорит Стайлс. — Просто поддержи его, мама, ты ничем не рискуешь, — умоляюще просит мужчина.

— Говорить о погоде в разгар скачек? — насмешливо спрашивает миссис Твист, пытаясь скрыть нервозность.

— Ну не сидеть же ему с закрытым ртом, — пожимает плечами профессор. — Хотя так мне было бы спокойней, — бормочет он себе под нос.

Они подходят к нужной ложе, где Энн сразу же здоровается с несколькими леди, представляя им Гарри.

— Миссис Айнсфорд-Хилл! — улыбается женщина.

— Миссис Твист, здравствуйте, — с вежливой, но искренней улыбкой отзывается леди. — Это моя дочь Клара и сын Фредди, — она указывает на юную леди, которая ведёт себя чересчур высокомерно для первого выхода в свет, когда нужно произвести нужное впечатление на нужных людей, и на молодого человека приятной внешности, который совершенно не похож поведением на сестру.

— Очень рада, что вы все пришли, — отзывается Энн. — А это мой сын Гарри, — она мягко поглаживает Стайлса по плечу.

— Как поживаете, сэр? — любезно интересуется миссис Айнсфорд-Хилл.

— Я где-то Вас уже видел, — беспардонно говорит профессор, оглядывая всё семейство задумчивым взглядом.

— Не припомню такого, — немного сбитая с толку манерами Гарри, отзывается женщина.

— В прочем, не важно, — пренебрежительно говорит Стайлс и отмахивается от неё, выискивая кого-то в толпе и игнорируя непонимающие лица семьи Айнсфорд-Хилл. — Да где же они, чёрт возьми?

Заприметив знакомые фигуры Пейна и Луи, он радостно машет руками, не замечая того, как его мать закатывает глаза, смирившись с таким поведением сына.

— Хэ-э-эй! — кричит профессор, когда капитан с пареньком его не замечают, и перешагивает через невысокое ограждение, разделяющее ложи, чем вызывает несколько осуждающих взглядов от присутствующих.

В конце концов Пейн его замечает, и они с Луи подходят к ложе миссис Твист.

— Капитан Пейн, — улыбается Энн. — Не желаете ли чашечку чая?

— Нет, благодарю, — вежливо отказывается капитан. — Познакомьтесь, это Луи Томлинсон, — он мягко подталкивает паренька вперёд.

Очаровательно улыбаясь, юноша светским тоном идеально произносит каждый звук:

— Как любезно, что Вы позволили мне прийти.

— Очень рада с Вами познакомиться, дорогой, — ласково заверяет Энн, указывая им на свободные места и продолжает приветствовать гостей.

Луи вежливо здоровается со всеми уже присутствующими, пока капитан и профессор одобрительно переглядываются, а последний ещё и позволяет себе время от времени пробегаться взглядом по изящной фигурке, оправдывая себя тем, что хочет удостовериться, что костюм хорошо сидит.

— Луи, это миссис Айнсфорд-Хилл, — знакомит их миссис Твист, когда почти все заняли свои места. — А это мисс Клара Айнсфорд-Хилл и мистер Фредди Айнсфорд-Хилл.

— Очень приятно, — мило улыбается Луи. — Как поживаете?

И если Фредди совершенно очарован юношей, то Клара не сводит с него задумчивого взгляда:

— Мы нигде не встречались раньше? Клянусь, я помню Ваши глаза.

— Не припомню такого, извините, — всё так же вежливо отзывается Луи.

— Такие глаза точно невозможно забыть, — мечтательно шепчет Фредди, но многие всё равно это слышат. И если все лишь улыбаются этому заявлению, то Гарри хмурится и отводит Томлинсона к свободному месту.

И он даже не раздражается, когда Фредди пересаживается от своей семьи ближе к юноше, абсолютно нет.

Чтобы как-то занять свои мысли, профессор внимательно вглядывается в лица миссис Айнсфорд-Хилл и её дочери, пытаясь понять, где он видел их раньше.

— Вот чёрт, — восклицает он, ловя неодобрительный взгляд матери и удивлённый капитана. — Теперь вспомнил. Ковент-Гарден, будь он неладен! — Стайлс, не думая о том, как это выглядит со стороны, усаживается на чайный столик.

— Гарри! — осуждающе одёргивает его мать.

— Извиняюсь, — бормочет профессор, вставая за стулом Луи и располагая руки на его спинке.

— Как вы думаете, — обращается Энн к гостям, разливая чай, — сегодня пойдёт дождь?

— В Севильи град крупнее, говорят, — безукоризненно выговаривает Луи, а Стайлс с улыбкой до ушей пускается в пляс, отстукивая каблуком какой-то ритм. Поймав шокированный взгляд миссис Айнсфорд-Хилл, он опускает руки и придаёт лицу серьёзное выражение. — А Хартфорд, Херефорд и Хемпшир, похоже, охватили холода, — как ни в чём ни бывало продолжает юноша с лёгкой улыбкой.

Фредди, ловивший каждое его слово, разражается хохотом:

— Ужасно смешно, — выдаёт он.

— Что тут смешного, молодой человек? — улыбка вмиг сходит с лица паренька, и он бросает слегка презрительный взгляд на мистера Айнсфорд-Хилла. — Я всё правильно сказал.

— Надеюсь, дождей не будет, — с беспокойством говорит леди Боксон. — В сезон дождей все болеют гриппом, а наша семья чрезвычайно подвержена этой болезни, — озвучивает своё беспокойство женщина, делая глоток из маленькой фарфоровой чашечки.

Подумав секунду, Луи поддерживает беседу:

— Моя тётушка, говорят, умерла от инфлюэнцы, — доверительно делится юноша. — Но я-то знаю, что бедняжку пришили, — после этой безукоризненно правильно произнесённой фразы, миссис Твист слишком громко ставит чашку на блюдце и смотрит на Гарри, будто пытаясь сказать: «Я тебя предупреждала». Капитан Пейн беззвучно выдыхает, словно ему на ногу уронили что-то тяжёлое, и прикрывает лицо рукой. Сам профессор не знает, куда деть глаза, но не может сдержать улыбку, не устояв перед комизмом ситуации.

— Пришили? — недоумённо переспрашивает миссис-Айнсфорд-Хилл.

— Да, представьте себе, — всё таким же беззаботным светским тоном говорит Луи. — Ну как она могла умереть от инфлюэнцы, если за год до этого перенесла дифтерию? Она аж вся посинела, — капитан даже не смеет поднимать глаза на окружающих, а профессор не может до конца поверить, что парнишка действительно говорит всё это. — Все думали, что она уже померла, а папаша мой влил ей в глотку джин, — Луи очаровательно улыбается, а Гарри обречённо стонет и отворачивается в другую сторону. — И она ожила, — продолжает юноша. — А ложку — отгрызла.

Фредди вновь не может сдержать хохота, а остальные гости изумлённо смотрят на Томлинсона.

— Боже мой, — подавленно выдаёт леди Боксон.

— Да, такая здоровячка была, — со вздохом вспоминает юноша. — И вдруг умерла от инфлюэнцы? — насмешливо спрашивает он. — Где в таком случае её новая соломенная шляпка, которая должна была достаться моей сестре? Её спёрли, — капитан начинает посылать профессору взгляды полные паники, а тот морщится и запускает руку себе в волосы. — Я вам говорю, кто шляпку спёр, тот и тётку пришил.

— Пришил? Что это значит? — интересуется лорд Хоксуорт.

— А это новое модное словечко, — быстро говорит Стайлс, пока Луи не успел ляпнуть ещё что-нибудь. — «Пришить» кого-то значит «убить».

— Неужели Вы действительно думаете, что Вашу тётушку убили? — поражённо выдыхает миссис Айнсфорд-Хилл.

— А почему бы и нет? — пожимает плечами Луи. — Там, где она жила, могли и за шляпную булавку убить, а тут целая шляпка, — хмыкает он, а лицо капитана становится всё бледнее и бледнее.

— Как Ваш отец мог вливать ей спиртное в горло? — возмущается леди Боксон. — Это ведь могло погубить её!

Паренёк усмехается:

— Только не её! — он закатывает глаза. — Для неё джин — что материнское молоко. Да и мой папашка столько в себя влил, что знает в этом толк.

Профессор Стайлс утыкается головой в колонну.

— Вы хотите сказать, что Ваш отец выпивал? — тактично интересуется лорд Боксон.

— Выпивал? — смеётся Луи. — Да он хлебал как лошадь.

Профессор Стайлс начинает биться головой о колонну.

— Чего это Вы смеётесь? — подозрительно спрашивает Томлинсон у Фредди, который корчится от сдерживаемого смеха.

— Над Вашими модными словечками, —улыбается он, не сводя с парня восхищённого взгляда.

— Если у меня всё правильно, чего смеяться? — слегка высокомерно заявляет Луи. — Я что-то не то сказал? — слегка наклонив голову, обращается он ко всем присутствующим.

— Всё хорошо, дорогой, — заверяет его миссис Твист.

— Ну вот и чудесненько, — улыбается юноша. — Так я и говорю...

Договорить ему не даёт профессор Стайлс, вынужденный расстаться с колонной, дабы Луи не опозорился ещё больше.

— Да, думаю, мы уже не успеем сделать ставки, — с деланным сожалением тянет он и, взяв юношу под мышками, поднимает его со стула, — но всё равно, пойдёмте посмотрим.

Все кивают в согласии и покидают свои места.

— Я поставил на номер 7, — с улыбкой Фредди обращается к Луи, протягивая ему талон, — но с радостью могу уступить. Так Вам будет интересней смотреть.

— Очень мило с Вашей стороны, — любезно отзывается Томлинсон и следует за Гарри, который тянет его дальше.

— Лошадь по кличке Довер, — кричит им вслед Айнсфорд-Хилл и, поймав улыбку Луи, сам улыбается, как умалишённый.

Все занимают места, чтобы наблюдать за заездом, и это действительно неимоверно интересно, особенно когда сделал ставку. Так что Луи, пожалуй, можно простить некоторую несдержанность в поведении, когда он, не сдерживая эмоций, кричит: «Вперёд, Довер!», чем привлекает осуждающие взгляды от представителей высшего общества.

— Ну давай же, чёртов неудачник¹! — вопит парнишка, сжав кулаки. — Шевели своей толстой задницей! — поняв, что эта фраза была явно лишней, он вмиг забывает о скачках. Юноша медленно поворачивается с нескрываемым ужасом в широко распахнутых глазах и смотрит, как морщатся гости миссис Твист и просто люди, стоящие рядом, как капитан бьёт себя ладонью по лбу, а профессор еле сдерживается, чтобы не рассмеяться.

До конца мероприятия Луи ведёт себя тише воды ниже травы, смущённо опуская взгляд, каждый раз, когда кто-то на него смотрит и чуть ли не прячется за спиной Гарри, который единственный обнадёживающе улыбнулся ему и подмигнул, показывая, что не расстроен и не злится. Конечно, капитан Пейн тоже не будет его за это ненавидеть, но тот сам очень застенчив. Удивительно, как ему только удалось добиться таких успехов на военной службе со столь мягким характером.

Когда всё заканчивается, профессор отправляет капитана и Луи домой, поймав им машину, а сам идёт попрощаться с матерью.

— Ну как? Можно показывать Луи в обществе? — нетерпеливо спрашивает он, но, поймав насмешливый взгляд Энн, добавляет:

— Если доработать некоторые моменты.

— Ну, конечно, нет, глупый мой мальчик, — ласково улыбается миссис Твист, высматривая свой экипаж. — Если ты хоть на минуту сомневаешься в том, что он выдает себя каждой фразой, значит, ты просто помешан на нём.

— И ты полагаешь, что ничего нельзя сделать? Неужели невозможно отучить его от ругательств? — прикусив губу, спрашивает Гарри.

— До тех пор, пока он будет находиться в твоём обществе — нет, — всё таким же лёгким тоном продолжает женщина.

Стайлс притворно дуется:

— По-твоему, моя манера выражаться неприлична?

— Нет, дорогой, отчего же, — пожимает плечами миссис Твист. — Для грузовой пристани вполне прилична, но в гостях едва ли, — она смотрит на сына с ласковой улыбкой, пока тот пытается сдержать свою, и в этот момент становится понятно, от кого Гарри унаследовал чувство юмора. — Брось это, милый, — серьёзно глядя в глаза Стайлсу, просит мать, — пока не поздно. Луи не кукла, которую можно выбросить, когда надоест играть. Что ему делать потом? Ты даёшь ему манеры джентльмена, но не обещаешь его дохода, — резонно замечает миссис Твист. — Он ведь не сможет как и прежде торговать цветами на улице.

Гарри опускает взгляд, пытаясь скрыть смятение, вызванное словами матери.

— Ему не обязательно уходить, — бормочет он, но Энн всё равно слышит.

— И что ты предлагаешь? — мягко спрашивает она, на интуитивном уровне понимая всё то, в чём её сын никак не может себе признаться. — Предлагаешь ему мыть полы у тебя в доме?

— Он стал отличным помощником миссис Бойл, — оправдывается профессор. — Неожиданно, но это так, — не в силах скрыть улыбку, добавляет он, обнажая ямочки, которые тоже унаследовал от матери. — Он всегда помнит, где лежат мои вещи или с кем и когда мне нужно встретиться, — продолжает Гарри. — Он очень смышлёный, и это касается не только наших занятий. Хотя я всё время думаю о нём...

Поймав понимающий взгляд Энн, он краснеет.

— В смысле, о нём и его проклятых гласных, — исправляется Стайлс. — Я постоянно смотрю на его губы, — он запинается, осознавая, как двусмысленно это звучит, — и на язык, — сказав это, мужчина краснеет ещё больше, — и на зубы. На то, как он говорит, на то, что он говорит. Но я отвлёкся, — одёргивает себя профессор. — Луи быстро схватывает буквально всё, чему его учишь. За эти три месяца его речь и поведение преобразились неимоверно. Он неплохо играет на рояле, ведь слух у него отменный, — гордо говорит Гарри. — Так что он точно не пропадёт. Мы с капитаном Пейном сделаем всё для этого возможное.

Энн лишь качает головой:

— Эх, Гарри-Гарри. Ты всегда был умным мальчиком. Не наделай глупостей сейчас, я тебя умоляю.

— Я постараюсь, — улыбается мужчина, целуя мать в щёку. — Это не твой автомобиль? — спрашивает он, указывая в сторону.

Миссис Твист приглядывается, а затем кивает:

— Да, это он. Так что я поехала, милый. Будь молодцом, — шутливо говорит женщина и направляется к экипажу.

Проводив мать взглядом, Стайлс ловит машину и говорит водителю свой адрес.

Дорога значительно улучшила ему настроение, так что профессор радостно выпрыгивает из автомобиля и направляется к дверям.

— Мистер Стайлс! — окликает его кто-то.

Замерев перед входом, Гарри оборачивается и видит Фредди, который со слегка застенчивой улыбкой и милым букетиком цветов в руках подходит ближе.

— А-а-а-а, — тянет профессор, оглядывая юношу, — это Вы, мистер Айнсфорд-Хилл. Чем могу быть полезен? — учтиво интересуется он и тотчас противоречит своей же вежливости, когда кидает взгляд на часы и хмуро добавляет:

— Только давайте быстрее, я спешу.

Фредди неловко мнётся несколько секунд, не зная, что сказать, а затем протягивает Стайлсу букет.

— Вот, — окончательно смутившись, говорит он, отводя взгляд.

Гарри усмехается и берёт цветы, прекрасно понимая, кому они предназначены, но не может удержаться:

— О, мистер Айнсфорд-Хилл! — восторженно вздыхает он, прижав букет к груди. — Неужели наша встреча произвела на Вас такое впечатление? — насмешливо спрашивает он.

Смущённая улыбка сходит с лица юноши, когда он испуганно смотрит на профессора. Он уже открывает рот, готовый объясниться, но Стайлс не даёт ему и слова вставить:

— Но Вы должны понимать, что я человек серьёзный, — назидательно говорит он, не давая бедняге и слова вставить. — Учёный, можно даже так сказать, — Гарри еле сдерживается, чтобы не рассмеяться, так забавно выглядит Фредди, покрасневший до кончиков ушей от смущения. — Так что когда в следующий раз решите порадовать меня подарком, принесите мне лучше валик для фонографа, — снисходительно улыбаясь заканчивает профессор.

— Я-я... Вы... Вы не так меня поняли, мистер Стайлс, — совладав с волнением, объясняет юноша. — Это полностью моя ошибка, извините. Я лишь хотел попросить Вас передать этот букет мистеру Томлинсону, — к концу фразы он вновь смущается.

— Что ж, — Гарри делает вид, что раздумывает, подняв глаза к темнеющему небу, — пожалуй, передам. Очаровательный букет, — признаёт он, разглядывая нежно-розовые бутоны в обрамлении резных зелёных листьев и маленьких белых цветочков. — Луи оценит. Он же у нас специалист в области цветов, — усмехается Стайлс и, уже взявшись за дверную ручку, прощается с Фредди. — Всего доброго, мистер Айнсфорд-Хилл.

— До свидания, профессор, — юноша слегка кланяется и с улыбкой до ушей мчится вниз по улице.

Гарри лишь хмыкает и заходит в дом.

Луи и капитана он обнаруживает в гостиной. Они уже давно сменили парадные костюмы на домашнюю одежду и теперь сидят на диване, попивая чай, и Пейн что-то ласково говорит Луи. Скорее всего, успокаивает расстроенного юношу после происшествия на скачках.

Профессор бодрым шагом заходит в комнату, ещё с порога прося миссис Бойл принести ему стакан воды.

Он останавливается перед диваном и видит, что Луи действительно по-прежнему расстроен.

— Да не переживайте Вы так, — видеть паренька в таком состоянии кажется чем-то неправильным. — Я уверен, Вы ещё и не так опозоритесь, — говорит Стайлс, а Луи поднимает на него подавленный взгляд, который после этих слов стал ещё грустнее.

Капитан осуждающе восклицает:

— Профессор!

— Я не это имел в виду, — закатывает глаза Гарри. Он берёт Луи за подбородок и поднимает тому голову, пытаясь поймать расстроенный взгляд голубых глаз.

Когда ему это не удаётся, он вздыхает и сам приседает, чтобы быть с юношей на одном уровне.

— Просто, как обычно, я не правильно выразился, — мягко говорит мужчина, после чего паренёк наконец-то смотрит на него. — Я всего лишь хотел сказать, что, всякое может случится в жизни. Никогда не стоит считать, что то, что случилось — это конец света. Будет и хуже, будет и лучше, — тихим убеждающим голосом продолжает он, ласково улыбаясь. Затем протягивает юноше букет, на который до этого никто не обратил внимания. — Это Вам, чтобы Вы не грустили, — непривычно мягко говорит профессор и выпрямляется.

Луи же поражённо смотрит на цветы, а затем его губы трогает застенчивая улыбка, стирая выражение грусти с лица. Юноша смущённо краснеет и поднимает взгляд на Гарри.

И того поражает, как правильно всё это выглядит. Луи в лёгкой голубой рубашечке с подвёрнутыми рукавами и расстёгнутыми верхними пуговками, с цветами в руках, которые заставляют его очаровательно краснеть, и нежной улыбкой, которая находит отражение в голубых глазах, что с благодарностью смотрят на мужчину. Паренёк кажется таким маленьким, сидя на широком диване в самой большой комнате дома, но это правильно. Именно так и должно быть.

— Спасибо, профессор, — тихонько говорит Луи, вырывая Стайлса из мыслей. — Мне никогда не дарили цветов.

— Это мистер Айнсфорд-Хилл просил Вам передать, — чуть хрипло говорит Гарри, запустив руку в кудри. — Так что не стоит меня благодарить.

Лицо Луи вмиг преображается. Нежная улыбка пропадает, брови озадачено хмурятся, и парнишка снова отводит взгляд.

— А-а-а-а, — разочарованно тянет он. — Мистер Айнсфорд-Хилл. Что ж. Спасибо ему, — говорит юноша, глядя на свои руки, до побелевших пальцев сжимающие букет.

Профессор озадачено смотрит на капитана, который переводит непонимающий взгляд с Луи на Гарри и обратно.

Бросив очередной взгляд на юношу, капитан резко выдыхает от пришедшего понимания. Получается, Луи думал, что цветы подарил ему профессор?! Взглянув на Стайлса, он понял, что и тот осознал, в чём дело.

Повисает неловкая пауза, которую нарушает миссис Бойл.

— Вот Ваша вода, сэр, — говорит женщина, заходя в комнату. Одного взгляда на присутствующих ей хватает, чтобы понять, что что-то случилось. — Профессор, с Вами всё хорошо? — обеспокоенно спрашивает женщина. — Что-то Вы слишком бледный. Идите прилягте. Лично я считаю, вам всем необходим отдых, — говорит она.

— Да, — тянет Гарри, бросая неуверенный взгляд на Пейна и обеспокоенный на Луи, который, казалось, поник ещё больше. — Я, пожалуй, прилягу, — он направляется к выходу. — До завтра, капитан, — бросает он, а затем смотрит на паренька. — Выше нос, — он ласково щёлкает его по кончику носа и выходит из гостиной, смущённый не тем, что Луи подумал, что те цветы от него, а тем, что был бы не против, если бы так и было.