Домоклов меч висел, и веревка неумолимо истончалась.

А потом вечером настал Гифт, который долго о чем-то беседовал со Снейпом в подвале, периодически переходя на повышенный тон.

Сердце сидело где-то в районе пяток и сулило инфаркт.

Спасения не приходилось искать даже на работе. Новые коллеги во главе с Карловной шептались, хихикали и подмигивали. Дескать, давно тут у них никто браки не регистрировал, событие года.

«А правда тот самый? А точно Снейп и яд отсосали?»

Кто-то даже додумался спросить у него при встрече. И что он на это заявил, как вы думаете?!

«Уполз». И свалил, как обычно, взмахнув мантией будто крылом.

Уполз он, гаденыш!!! Сходил, называется, бланки отнес самолично, ноги размял. Как истинный джентльмен, прихватив бумаги Миры.

«Дыши, дыши, выдыхай...» — успокаивала себя с утра Роули. Пока еще Роули.

И вот тот день настал. День, когда она думала, высунуть нос из-под одеяла, или тихонечко помереть, прижавши палочку к виску со словами «Авада Кедавра» или «Бомбарда». Что ей больше нравилось из этого — пока еще не решила.

В дверь постучали. Ощущалось — будто по голове.

— Мира, будь так добра, прекрати ТАК сильно трястись, у меня колбы в подвале звенят! — раздался суровый голос, подняв бурю возмущения в душе колдуньи. Его что, в такой день волнуют... КОЛБЫ?!

— Так-то лучше, — удовлетворенно заявил Снейп. — Постарайся не опаздывать, если еще не передумала вляпаться в столь сомнительное мероприятие. Если передумала — скажи сразу, что не явишься, я не буду тратить время. Очень серьезный заказ готовлю, который не хотелось бы переделывать.

— И тебе доброе утро! — вскочила с кровати женщина, задыхаясь от возмущения и смеха одновременно. — И не надейся, явлюсь! Тебе же хуже!

Послышался смешок.

— Надежда умирает последней. Не забудь зайти перед выходом на кухню.

Вот же все-таки ехидный тип... Как его только Темный Лорд терпел?!

Она задумалась, в чем же отправиться на «плаху», но уже с меньшей боязнью. К Северусу стоило относиться не как ко всем остальным уже только из-за того, как он умел привести в чувство. Зельевар мог выбесить, расстроить, заставить ненавидеть или... Или смеяться. Искренне, от души. И тем самым помочь человеку вылезти из подвисшего состояния, когда не можешь справиться с эмоциями или страхом.

Решив, что обойдутся все со зрелищем или официозом, Мира напялила любимую темно-синюю толстовку, и самые обычные синие маггловские джинсы. Если суждено помереть, то хотя бы в гробу будет в одежде, в которой ей удобно. Да и капюшон мог скрыть лицо, пока она добирается до центра.

От подобных мыслей патологоанатом развеселилась еще больше. Собственно, нервно похихикивая, она и спустилась на кухню, где ее ждал не Снейп, но внезапно — лично им сваренный кофе. Рядом лежала записка.

«Жду у Центра Регистрации. Не могу в такой день видеть, как ты портишь хорошую вещь белой дрянью».

«Белая дрянь» — это молоко. Зельевара чуть кондратий не хватил, когда узрел, что Мира заливает больше половины чашки кофе молочищем, и туда же отправляет 2-3 ложки сахара. Утонченный вкус профессора страдал от одного только воспоминания об этом, что уж говорить про вид. Как же долго он бухтел на эту тему...

Наскоро перекусив и допив действительно вкусный кофе, колдунья заметалась в поисках сумки с документами. Наконец, найдя заветный небольшой рюкзачок, она рванула со всех ног к Рабочему Центру, где в третьем от края круге и находился пресловутый офис. Естественно, по дороге ее успели пару раз тормознуть новые знакомые, и заранее поздравить. Казалось, в Цитадели дел больше не было, кроме как отслеживать что, где, когда и кого. Как деревня, ей богу!

Не увидеть Северуса было невозможно. Он уже был в здании, и судя по багровым ушам сотрудника у входа, что-то успел ему высказать. Теперь же зельевар, в своем привычном черном одеянии, сидел за столиком напротив Гифта и что-то тихо ему выговаривал. Гифт, чья лысина казалась еще более отполированной, казался веселым, но вздувшиеся на шее вены говорили об обратном. Он сидел, забросив искусственную ногу на здоровую, и она переливалась серебристыми разводами в свете гигантской хрустальной люстры. Конечно же, свидетель, как же без свидетеля-то, какая свадь...

«Ох.»

Мира позеленела, вспомнив, ЧЕГО конкретно свидетель явился, и как в обычной жизни происходит церемония бракосочетания. Это она для них с Северусом фиктивная, а вот для всех остальных...

«Блять!»

Да, кое-что она упустила из виду. И это кое-что...

— Я уже начал было волноваться, — перебил мысли Северус, вставая с кресла и протягивая ей руку ладонью вверх.

— А вот зря, — коротко ответила колдунья, вкладывая свою руку в его теплую ладонь, откровенно надеясь, что голос не даст «петуха». — Я же сказала, чтобы не надеялся.

— Ну-с-с, вот мы и в сборе! — довольно хлопнул в ладоши мракоборец, — можно начинать, если только никто не передумал и мы никого больше не ждем! Мира — прелестно выглядишь!

— Как бы ты не надеялся, факт считай уже свершился, и место невесты занято. Прости, Гифт, не твой день, — с усмешкой бросил Снейп побагровевшему одноногому, и легким, почти танцевальным движением руки подтянул Миру к себе и подхватил ее уже под локоть. Что уж там говорить, она вякнуть не успела, как шла ко входу в небольшой кабинет, где проводились быстрые регистрации, без торжественной церемонии.

— Приветствуем вас, брачующиеся! — в кабинете сидела старушка — божий одуванчик. Действительно: курчавые седые волосы обрамляли восторженное лицо бабули, которой, мнилось, лет сто, не меньше. Дунь — и казалось что волосы разлетятся в разные стороны.

Глаза старушки хоть и повыцвели, но сияли будто светлячки.

— Очень радостно осознавать, что в наше непростое время, в нашей Цитадели есть место такому замечательному событию, как создание семьи! Гифт, сыночек, проходи, скольких сердец ты привел к объеди...

— Да, да, мадам Мерти, многих... — в тон отвечал мракоборец. — Вот вам прямое доказательство, что жизнь не стоит на месте! Ребята, проходите, не стесняйтесь. Не вы первые, не вы...

— Вы сама любезность, — мрачно перебила Роули. — Главное, не причитайте, будто у нас похороны. Может, прекратим фарс и продолжим уже серьезно?

Снейп издал звук, похожий то ли на кашель, то ли задушенный в себе смех, и первым сел за лакированный стол. Следом за ним плюхнулась рассерженная Мира. В присутствии одноногого она почему-то отчаянно зверела. Мракоборец одним своим видом выводил из равновесия, и еще больше бесил, когда говорил.

— Конечно, дети мои! Старушка протянула две гербовых бумаги. — Впишите свои имена в историю Цитадели. Сегодня вы прощаетесь со своим прошлым и вступаете в светлое будущее. Оставьте позади все свои страхи...

Одуванчик трендела, а Мира читала, что же ей подсунули. Все верно, новое все, и жизнь, и ФИО. Пустые строки ждали того, что она впишет.

Ну, недолго думая она и написала, несколько удлинив свое имя на русский манер. Вот, попрощалась с жизнью холостяцкой. Без девичника, без праздника.

Мирослава Корбен Принц.

Скушайте, Эсмеральда Карловна, теперь есть кто-то покруче вас! Главное, выговорите и постарайтесь не заржать!

Кстати, про ржать. Снейп как-то подозрительно трясся, что не скажешь о Гифте, который вообще пятнами пошел.

На листе Снейпа красовалось каллиграфическое «Северус Эйлин Принц», изничтожив имя его магглорожденного отца.

— Корбен? А кто такой Корбен? — неожиданно заинтересовался высунувшийся из-за плеча мракоборец. Остальное, судя по всему, не вызвало бурного интереса. Северус тоже вопросительно приподнял бровь. Конечно, им интересно...

— Это имя моего настоящего отца. Которого матушка изволила предать забвению. Что ж, теперь ее очередь, — пожала плечами Мира. — Это так важно?

— Да не особо... — на лице Гифта читалось, что справки-то он наведет.

— Ну, а теперь, дети мои, самое важное, ради чего мы тут собрались, — бабуля поднялась со стула и руками подала знак подняться «брачующимся». Сердце Миры пропустило пару ударов и опять шарахнулось в пятки. Она в панике смотрела, как мадам Мерти подняла в воздух волшебную палочку.

Кажется, их ожидал фокус покруче Непреложного обета! Тут бывшая Роули отвлеклась от происходящего, потому что ее пальцы крепко сжали, сплетая со своими в замок. Ну, понеслась!

— Итак, Северус Эйлин Принц, согласны ли вы взять в законные супруги Мирославу Корбен Принц? Готовы ли вы ее оберегать, заботиться о ней, разделять радости, хранить верность, иди рука об руку до конца ваших дней? Клянетесь ли всегда быть рядом, не оставить в болезни или печали? Готовы ли закрыть свое сердце для других, и навеки связать ваши сердца узами священного брака? Осознаете ли, что этот обряд нерушим и лишь смерть разлучит вас?

— Я так понимаю, там еще и после смерти есть оговорки, — фыркнул Снейп, и Мира, уже обронившая от подобной клятвы челюсть, изумленно перевела взгляд со старухи на мага.

Старушка же осуждающе покачала головой.

— Клянусь. Чую, недолгой будет моя жизнь с такими условиями, — ухмылка стала еще шире, и Мира громко сглотнула слюну. Она сюда шла как на эшафот, и вот, подтвердились худшие опасения:

Клятва в Цитадели и обряд тоже были «своими».

— Мирослава Корбен Принц, клянешься ли ты...

Она прослушала свою часть клятвы, и только когда пальцы Северуса легонько дрогнули, приводя ее обратно в сознание, вылавливая из глубин подсознания, выдохнула свое согласие.

Стоит ли говорить, что Свидетель и мадам Одуван приложили руки, а точнее, волшебные палочки?

Волшебная клятва, он же договор, был сцеплен чарами того же уровня, что и Непреложный Обет. Сотни магических нитей окружили новобрачных и тесно переплелись между собой, соединяя судьбы. Казалось, их пришил друг к другу невидимый Ткач, который никогда не даст распороть узлы, что сейчас искусно завязывал прямо по-живому.

— Можете поцеловать свою жену, скрепить обряд действием, — донеслось откуда-то со стороны, после чего Мира и отключилась.

Видимо, боги сжалились, и дали ей помереть спокойно.