Проходит целый месяц. Бандиты не тревожат их всё это время, что, с одной стороны, хорошо, но с другой, это не значит, что опасность миновала. План, который составляют Вова и Лёша, в большей степени готов, но с реализацией Шеф решает не спешить. Хесус долго спорит с ним, но в итоге соглашается дать ему немного времени, чтобы решиться на этот ответственный и рискованный шаг.

      За месяц плечо Губанова заживает, а он сам успевает сблизиться со всеми жителями коммуны. Он часто зависает с Гвином и Мишей в мастерской, помогая чинить разный хлам, что добывается на вылазках, и просто разговаривая по душам, узнаёт несколько рецептов блюд от Антоши, которые оказываются простыми в приготовлении и изумительными на вкус. Дрейк рассказывает и показывает Хесу, как оказывать первую помощь, заодно отрабатывая изученный материал.

      Лёше никогда не было сложно находить с людьми общий язык, и даже с Максимом ему удаётся наладить контакт. Тот долгое время с подозрением глядит в его сторону и все попытки начать разговор прерывает, уходя прочь. Но в итоге сдается. Губанов помогает ему помириться с Нелей, когда эти двое ссорятся из-за какой-то мелочи, подменяет в карауле, когда нога Максима начинает ныть после недавней травмы. В конце концов, Стинт убеждается в искренности и открытости намерений парня и признаёт его полноправным членом сквада.

      Все относятся к Хесусу, как к своему, за исключением, конечно же, Вовы. Тот даже спустя такое долгое время не может всецело довериться парню, хотя тот уже не раз доказал, что достоин этого. Да, Шеф разрешает Лёше остаться окончательно, что уже является большим жестом доверия с его стороны. Но носить оружие и выходить за пределы стен общины ему всё ещё запрещено.

      Губанов не говорит с Братишкиным об этом, понимает, что этот упрямец вряд ли поменяет своё мнение. Но настаёт час Икс, когда поднять эту тему его вынуждает сама ситуация.

      У них заканчивается еда.

      Всегда казалось, что её так много, что консервов, зерна, овощей и фруктов хватит еще на долгие месяцы вперёд. Но, увы, всё было съедено за слишком короткий срок. Лёша понимает, что в этом есть и часть его вины, ведь у общины появился ещё один голодный рот в его лице, на который нужно тратить драгоценные запасы. Именно поэтому перед одной из вылазок он решает поговорить с Шефом.

      Тот обнаруживается на оружейном складе. Хесус застает его за разговором с Ильёй, полирующим ствол винтовки.

      — На складе по заверению Жоры находится достаточно провизии и консерваций, чтобы продержаться какое-то время, — из-за двери раздаётся голос Мазеллова.

      — Сколько? — уточняет Вова.

      — Неделю, может полторы максимум.

      Братишкин тяжело вздыхает, нервно потирая пальцами переносицу.

      — Мы обязательно что-нибудь придумаем, Вов, — заверяет его Илья.

      — Наколдуем еду из воздуха? — язвит тот в ответ.

      Голоса затихают, когда дверь в помещение резко открывается. Две пары глаз внимательно осматривают пришедшего. Хесус какое-то время мнется на пороге, но, всё же, собирается с мыслями и решает высказать то, что так долго крутится в его голове.

      — Привет, ребят.

      — Привет, — здоровается Мазеллов, вновь возвращаясь к чистке оружия.

      — А подслушивать нехорошо, — Вова складывает руки на груди и опирается на стену позади себя.

      Губанов решает пропустить этот едкий комментарий мимо ушей.

      — Я искал тебя, — Алексей обращается к Братишкину.

      — Ну вот он я, нашёл. Что хотел-то?

      — Помочь, — твёрдо произносит Хесус.

      — Без обид Хес, но ты вряд ли сможешь нам чем-то помочь. Разве что у тебя есть тайный схрон хавчика где-то неподалёку, — вступает в разговор Илья.

      — К сожалению, нет. Но я могу его найти, — предлагает Губанов.

      — У тебя есть какой-то встроенный еда-детектор? — шутит Володя.

      — Можно и так сказать. Мы живём посреди леса, здесь водится много мелкой и крупной дичи, — намекает Лёша.

      — Все наши ловушки пустуют уже долгое время, — прерывает его Братишкин.

      — Потому что вы расставляете их не в тех местах. Если возьмёте меня с собой, я помогу выследить зверя, — заверяет Хесус, чуть вскидывая подбородок вверх.

      — Ты хоть когда-нибудь пробовал этим заниматься? — бросает Шеф недоверчиво.

      — Да, и не раз. Мой отец научил меня.

      — А почему рассказал об этом только сейчас? — вклинивается в разговор Мазеллов.

      — Раньше не было нужды, тем более вы не сильно мне доверяли. Нельзя же сразу раскрывать все свои козыри, — пожимает плечами голубоглазый.

      Наступает давящая тишина. Илья вопросительно смотрит на Братишкина. Тот хмурится, поглаживая подбородок двумя пальцами, бегает взглядом по Хесусу, тщательно обдумывая услышанное. Лёша замирает в ожидании ответа, который так и не озвучивается. Спустя минуту Вова отталкивается ногой от стены и передвигается ближе к стеллажу с оружием. Рука тянется к верхней полке и нащупывает там небольшой предмет, обмотанный в ткань. Развернув свёрток, парень извлекает оттуда уже знакомый Губанову охотничий нож.

      — Огнестрел пока дать не могу, но твоё возвращаю, — произносит Володя.

      Лёша принимает из рук парня свой конфискат. Проводит пальцами по лезвию — всё ещё острое — и хлопает себя по штанам, судорожно пытаясь придумать, куда его спрятать. Братишкин будто слышит его мысли и уже через мгновение протягивает кожаные ножны.

      — Теперь они твои, — бросает он, поспешно отводя взгляд в сторону.

      Губанов с подозрением смотрит на предмет в руке Вовы. Можно ли воспринимать это как личный подарок? Или как извинения? Хесус понятия не имеет, но ножны, всё-таки, забирает. Нацепив их на пояс, вставляет оружие и довольно хмыкает — то, что надо.

      — Спасибо, — произносит он, улыбаясь краешком губ.

      В ответ на благодарность Шеф коротко кивает и отворачивается, пытаясь скрыть ответную эмоцию. Мазеллов, понаблюдав за этим, почему-то усмехается, но никак не комментирует.

      — Что ж, если все готовы, тогда идём? — он встает на ноги и вопросительно смотрит на парней.

      — Идём, — соглашается Вова.

      Он пропускает Илью вперёд и чуть придерживает хотевшего было выйти из оружейной Хесуса за локоть.

      — В случае чего держись за нами, мы сможем тебя защитить, — говорит он на пол тона тише.

      — Я могу за себя постоять, — отмахивается Губанов.

      — С одним лишь ножом? Вряд ли.

      — Ну бо́льшим ты меня снабдить не удосужился, — с обидой в голосе отвечает Лёша.

      Вова застывает с удивленным выражением лица и молчит несколько секунд, пытаясь подобрать правильные слова для ответа.

      — Я всё ещё не…

      Снова пауза.

      — ... не доверяешь мне, — заканчивает за него Хесус.

      — Я не это хотел сказать, — Братишкин хмурится и прочищает горло.

      — Но это правда? — скорее утверждает, нежели спрашивает старший.

      Несмотря на то, что собеседник старательно отводит глаза, Алексей до последнего пытается заглянуть в них.

      — Вов, — зовёт он негромко, в надежде, что тот повернётся.

      Шеф реагирует на своё имя, чуть вздрагивая, но не поднимает головы. Его рука всё ещё сжимает чужой локоть и, кажется, не собирается отпускать. Хесусу просто необходим визуальный контакт, поэтому он протягивает свободную руку к лицу собеседника и аккуратно ведёт пальцами по линии челюсти Владимира. От неожиданности тот замирает, затаив дыхание. Лёша и сам перестает дышать, когда осознаёт, что делает. Но останавливаться поздно. Он медленно, будто боясь спугнуть, обхватывает чужой подбородок и разворачивает Братишкина лицом к себе. Голубые глаза наконец сталкиваются с серо-зелёными.

      — Я уже месяц живу с вами, — начинает Хесус, — Если бы я хотел сдать вас бандитам или причинить кому-то вред, я бы уже это сделал, ты сам это прекрасно понимаешь. Я привязался ко всем в этой общине, вы теперь моя семья. Ваша радость — это моя радость, ваши проблемы — мои проблемы. Поэтому сейчас я хочу только одного, обеспечить максимальную безопасность и комфорт для всех живущих здесь.

      Братишкин внимательно слушает Хесуса, и с каждым словом в его взгляде что-то меняется, смягчается. Кажется, он начинает… верить ему?

      Старший замолкает. Осознав, что пальцы всё ещё касаются тёплой кожи чужого лица, резко отстраняется и убирает руку в карман. То, что они стояли всё это время слишком близко друг к другу, замечает и Вова. Он наконец отпускает локоть Хеса из цепкой хватки и делает резкий шаг назад.

      — Хорошо, — выдаёт он, чуть погодя, — я тебя услышал.

      Володя в последний раз сталкивается взглядом с Губановым, но затем торопливо отводит его. Хесус успевает заметить в нем легкое смятение и даже смущение. Что-то похожее испытывает и он сам.

      Пока Лёша пытается понять, что на самом деле произошло между ними, через плечо Шефа ловко перекидывается лямка колчана и тетива лука.

      — Идёшь? — спрашивает он, придерживая уже открытую дверь одной рукой.

      Хесус выбирается из своих мыслей и следует за предводителем своей первой официальной вылазки.

***

      Ранняя осень постепенно окрашивает зеленую листву леса золотыми красками. Небо тускнеет, дни становятся короче, а в окрестностях лагеря бродят ненасытные ходячие. Парням, отправившимся за припасами, можно сказать, везёт. За несколько часов они не натыкаются на особо крупные группы, только на пару одиночек, которые не представляют особой опасности. Но на этом их удача иссякает. Все расставленные заранее ловушки оказываются пустыми, а от самих диких зверей нет ни следа.

      — Всё без толку, — отчаянно произносит Вова, осматривая волчью яму, — Здесь нет ни одного животного. Ни лисицы или даже кролика!

      — Может мы просто на просто их всех переловили? — предполагает Илья.

      — Но ведь это невозможно, — качает головой Братишкин.

      — Если вы уже долгое время активно истребляете популяцию диких животных в одном месте, то как раз-таки возможно, — Хесус потирает подбородок и произносит задумчиво.

      — Ты не шутишь? — Мазеллов смотрит ошарашенно.

      — Я абсолютно серьезен. Животные не так глупы, как кажутся. Наверняка, они поняли, что появляться здесь опасно, поэтому теперь обходят это место стороной.

      — И что же ты предлагаешь делать? — спрашивает Вова.

      Он догадывается, что ему может предложить Лёша, поэтому хмурится, пока ждёт ответа.

      — Очевидно, расширять зону охоты, — произносит Лёша.

      Володя шумно выдыхает и прикрывает глаза.

      — Не вариант, — сразу же отрезает он.

      — Если не хотим умереть голодной смертью, то он единственный, — Хесус продолжает настаивать.

      — За пределами зоны наших ловушек бродят целые стада мертвецов. Если не помрем с голоду, так нас самих сожрут и не подавятся, — Братишкин не собирается уступать.

      Он не может рисковать жизнями своих людей, не может потерять ещё одного члена семьи.

      — У нас нет выбора, — заверяет Губанов.

      — Боюсь, он прав, — соглашается с ним Илья.

      Вова вздыхает. Едва затянувшиеся раны на сердце начинают ныть, стоит только подумать о том, что его близкие люди могут попасть в объятия смерти, не прожив и половины отведенного им срока. Один укус и костлявая явится уже через пару дней. Она не будет разбираться, кто перед ней и сколько за человеком грехов. Просто заберет душу, оставляя телесную оболочку скитаться по бренной земле. Он знает. Он помнит, как это было.

      Братишкину страшно. По-настоящему страшно за жизни его друзей. Но этот страх не должен затмевать разум. Если не найти пищу в ближайшее время, то все жители общины будут иссыхать, постепенно угасать от голода. Картина возможного будущего сама собой рисуется в его голове, и парень ужасается.

      Нет. Он не позволит никому умереть. Ни от голода, ни от укуса. Его люди надеются на него, и он их не подведет.

      — Ладно, но только держимся вместе, — в конце концов соглашается Вова.

      — Принято, Шеф, — кивает Илья.

      Он обхватывает винтовку покрепче и шагает вперёд. За ним следует Хесус, а замыкает цепочку Братишкин.

      Бытует мнение, что лидер всегда должен идти в самом начале, вести своих людей за собой. Вова с этим мнением абсолютно не согласен. На затылке глаз он не имеет, следовательно всё происходящее за своей спиной он не может ни видеть, ни как-либо контролировать. Поэтому сейчас, наблюдая за идущими впереди парнями, ему становится чуточку спокойнее.

      Они шагают вперёд долгое время, пробираясь через заросли, пока Губанов не останавливается у одного из кустарников.

      — Что-то нашёл? — спрашивает Мазеллов.

      Тот игнорирует вопрос и приседает на корточки. Худые пальцы разгребают траву и листья, пока не натыкаются на что-то ярко-красное.

      — Брусника, — подытоживает Алексей, покрутив одну из ягод в руке.

      — Это, конечно, здорово, но нам вряд ли хватит этих ягод, чтобы прокормить четырнадцать человек, — разочарованно произносит Илья.

      — Не хватит, а вот пятьдесят килограмм кабаньего мяса будет как раз, — ухмыляется Лёша, вставая на ноги.

      — Что? — шатен смотрит с непониманием.

      — Посмотри на этот куст. Он обглодан с одной стороны, сверху не тронут, следовательно, животное невысокое. На соседнем дереве содрана кора на этом же уровне. Причём отчётливо видны царапины от клыков. С наибольшей вероятностью это кабан.

      — И ты сможешь его выследить?

      — Вот было бы ещё хотя бы пару отпечатков копыт… — вздыхает Хес.

      — Например таких? — внезапно подаёт голос Вова.

      Он так же, как это недавно делал Губанов, сидит на корточках чуть поодаль, рассматривая тёмную влажную землю. Лёша подходит к нему и переводит взгляд вниз.

      — О, да. Это то, что нужно, — он кивает одобрительно, тут же осматривая окружение на наличие похожих следов.

      Братишкин едва заметно улыбается краешком губ и снимает с плеч лук, перемещая его в руки.

      — Тогда веди, следопыт.

      Его настроение, определённо улучшается.

***

      Илья с интересом наблюдает за копошащимся неподалёку животным. Он старается даже дышать тише, лишь бы не спугнуть их, возможно, единственную надежду на выживание. Вова осторожно вытаскивает стрелу из колчана и насаживает её на тетиву. Его взгляд прикован к кабану у водопоя. Хесус так же неотрывно следит за действиями зверя. Тот пока не начал пить, стоит, осматривается, будто знает, что совсем рядом поджидают голодные хищники. А парни и правда уже давно не ели.

      Мысленно Лёша хвалит небеса за то, что ветер дует в нужную сторону, так что кабан не может их учуять. Плюс ко всему, их укрытие в виде поваленного дерева и густых зарослей кустарника даёт им преимущество. Остаётся только ждать, пока животное потеряет бдительность и начнёт пить воду из реки.

      Вова нервно перебирает перья на стреле, Илья потряхивает ногой, а Лёша покусывает губу. Все напряжены до предела, особенно Братишкин. Ведь стрелять придётся именно ему.

      Спустя время кабан наконец отворачивается и припадает к воде. Володя подаётся чуть вперёд из-за укрытия.

      «Выстрел под лопатку задевает сердце, в голову — разрушает головной мозг, а в шею — повреждает позвонки», — так сказал ему Хесус. Значит он обязан поразить одно из этих мест. Тогда, возможно, зверь ляжет даже с одной попытки.

      Его сердце бешено колотится, а во взгляде слишком отчётливо читается сомнение. Губанов замечает это. Через мгновение чужая ладонь мягко накрывает плечо стрелка, и он оборачивается.

      — Всё хорошо, Вов, ты справишься, — чуть слышно произносит Хесус.

      Володя застывает на пару секунд, разглядывая лицо напротив. Он до сих пор не знает почему, но этот парень умудряется зарядить его небывалой уверенностью всего лишь одной фразой. Братишкин выдыхает и кивает Лёше в ответ. Тот ободряюще улыбается и убирает руку с плеча, позволяя Шефу сосредоточиться.

      Володя поднимает лук на уровень груди и прикрывает один глаз, чтобы было проще целиться. Пальцы прочно обхватывают тетиву, не давая ей соскользнуть раньше времени. Братишкин пытается поймать нужный момент, но безрезультатно. Кабан маячит на кончике стрелы, уходя то вправо, то влево. На секунду в голове Вовы проскальзывает мысль, что он может промахнуться и тем самым обречь своих людей на голодную смерть. Он колеблется. Но внезапно в сознании всплывают слова Хесуса, сказанные совсем недавно.

      Ты справишься.

      Я справлюсь.

      Раздаётся свист стрелы, рассекающей воздух, а затем истошный визг раненого зверя. Вова выдыхает. Кабан падает на землю, еще пару секунд дёргаясь в предсмертных муках, а затем затихает.

      — Ты попал! — восклицает Илья и расплывается в улыбке.

      Он торопится подойти к добыче и как следует её рассмотреть.

      Братишкин не сразу осознаёт, что он и правда убил зверя. Причём с одного выстрела! Поэтому он стоит и тупо пялится на мёртвую тушу.

      — Хэй, — голос Лёши раздаётся совсем рядом.

      Вова оборачивается на него.

      — Я же говорил, что справишься, — беззлобно усмехается Губанов и коротко подмигивает ему.

      Братишкин не может сдержать смущенной, но довольной ответной улыбки. Лёша задерживает на ней взгляд всего лишь на мгновение, а затем, будто прогоняя наваждение, встряхивает головой и спешит присоединиться к Мазеллову в разделке туши.

      Кажется, они только что добыли нехилый запас мяса для всей коммуны, и в большей степени это заслуга Лёши. Вова не знает, что бы они делали без его охотничьих талантов. Он не умеет нормально благодарить людей, поэтому всю обратную дорогу сверлит взглядом спину Хесуса, набираясь храбрости поговорить о произошедшем. Да, они обязательно это обсудят. Чуть позже.