– Три фунта ромашки, два – хинина, фунт – мышьяка, восемь – корпия... – молодая женщина в странном костюме с капюшоном не давала старому аптекарю выдохнуть. Он взмок, бегая по магазинчику, собирая жутких размеров заказ.

– Я что-то в толк не возьму... Ты лечить всех собралась или отправить на тот свет? – с усмешкой поинтересовался у нее рослый мужчина, подпирающий дверной косяк плечом.

Надо сказать, он был в таком же странном костюме, как и покупательница, но не с зелеными, а с синими вставками. В лице явно угадывались черты индейца, но при том и британца. Кто-то мог бы счесть его испанцем, но разве что только сослепу.

– Одно другому не мешает, – отмахнулась женщина, не собираясь отвлекаться от жизненно-важного занятия. – Полтора – водяной перец, он же перечный горец...

Индеец с усмешкой покачал головой. Неисправима. Да и вовсе ни к чему тут что-либо исправлять, его все более чем устраивало.

Через двадцать минут он вышел из магазинчика аптекаря, нагруженный тюками с запасами лекарств и ядов. Хизер, довольная и сияющая, будто отдраенный медный таз, размашисто шагала рядом.

– Осталось зайти за красками для тканей, и чего там еще Терри приспичило? Снасти? – она, сощурясь, разглядывала идущих мимо по своим делам людей.

– И кое-что для ремонта. Давно никуда не выбирались, накопилось дел, – Коннор присвистнул, глядя на новую постройку: очередной сияющий позолотой шпиль пронзал серое небо.

– Ну вот только не говори, что сейчас на него полезешь, – саркастично протянула Хизер, но сама задрала голову, разглядывая новшество. Пожалуй, оно ей нравилось.

– Прямо сейчас – нет, у меня руки заняты, – Коннор подбросил на плечах груз, устраивая его поудобнее. – Потом, наверное, сбегаю.

– Только сначала закинь это все на Аквилу. Не дай бог перемешается или что-то там протечет. Все потравимся, хуже чем от ноголистника, – хихикнула женщина, и Коннор в ответ ехидно приподнял бровь. Он хорошо помнил действие незатейливой травки. Сутки в сортире – это вам не фунт изюма...

- Так, надо еще взять с десяток фунтов батата, крупы, сахара. Потом нужны чернила, сурьма, баба сутулая... – Хизер удивленно развернулась на пятках.

– Что?! – Коннор чуть мешок не уронил, так неожиданно было окончание фразы про закупки.

– Баба. Сутулая, – Хизер вглядывалась в спины уходящих людей.

– Какая еще баба?! – Коннор все же спустил мешок на землю и, скрестив руки на груди, уставился в глаза жены. – Ты спятила, женщина? Надышалась все-таки отравой? А я тебе говорил, не надо на миссии, рано еще после родов!

– Так, отвянь, Чингачгук! – Хизер ткнула пальцем, затянутым в полуперчатку в грудь Радунхагейду, и он даже чуть пошатнулся от неожиданности. – Все вовремя, я повешусь скоро, сидя с чадами по лавкам! Ничего с ними там не случится, Фолкнер пить перестал, Аквила не потонет! Так вот, только что прошла мимо сутулая баба в красном мундире! И это – не Дэбора!

– Да я только солдат видел, какие бабы? – удивленно обернулся Коннор, но уже было поздно.

– Не так уж много в этом времени трансвеститов, милый, – Хизер с хрустом размяла пальцы. – А бабскую задницу от мужской я отличить сумею даже в мундире. Хотя меня радует, что ты не замечаешь других женщин в мундире, ой радует...

– Кого свиститов? – удивленно переспросил Коннор, но Хизер только раздосадованно хлопнула себя ладонью по лбу.

– Так, чудо мое... Забирай тюки и валим отсюда. Это ж-ж-ж неспроста. И неспроста тут видели Морриган. Так что руки в ноги и в Дэвенпорт, от греха подальше. Никаких войнушек с детьми на борту.

– А вот это правильно, – Коннор еще с минуту озирался по сторонам, после чего подхватил мешок и быстро потопал к пристани, а следом, то и дело оглядываясь, спешила Хизер.

– Надо же, баба в мундире... А могли бы и подружиться!

Notes:

Отсылка к персонажу дружественного афтора, к ее работе "Новобранец".