*** 

Алиса вышла из здания лагеря, останавливаясь перед убегающими вниз ступенями высокой лестницы. Место, бывшее ей домом последние двадцать лет, теперь должно было остаться позади. Она прикрыла глаза, вдыхая знакомый аромат разогретых на солнце мраморных плит. 

Внезапно Алиса почувствовала легкий укол в шее, почти сразу сменившийся тяжестью, быстро расползающейся по телу. Она распахнула глаза, оборачиваясь. За ней стояла Лиссандра. Ее прищуренные глаза обеспокоенно и виновато смотрели на Алису. Она закусила губу.

– За что? – тихо спросила Алиса, прижимая руку к шее, которую уже почти не чувствовала. 

Тяжесть наполнила каждую клеточку тела, ей было невыносимо трудно стоять на ногах.

– Прости, – прошептала Лиссандра, – я не могу тебя отпустить.

По щеке Алисы скатилась одинокая слеза, падая на каменный пол.

– Неужели хотя бы раз в жизни нельзя было выбрать меня? Встать на мою сторону?

Ее тело обмякло, ноги подкосились, в глазах потемнело. Алиса бы ударилась о пол, но ее подхватила Лиссандра, прижимая к себе.

– Прости, – повторила она. 

Но Алиса уже не слышала.

Она очнулась в своей комнате. Вечернее солнце бросало красные лучи на стену, оставляя причудливые тени по углам. Алиса почувствовала чье-то присутствие. Поднялась на локтях, рассматривая комнату. На подоконнике сидела Лиссандра, смотря в окно. 

– Теперь я понимаю, почему ты выбрала этот чердак. Из окна прекрасный вид, – не глядя на Алису, произнесла она.

Алиса устало улыбнулась.

– Не думаю, что это была единственная причина, но да, я люблю этот вид.

Лиссандра обернулась.

– Можем поговорить? – серьезно произнесла она.

Алиса вопросительно подняла бровь, усаживаясь на кровати и опираясь головой на руки.

– Алиса, я… – начала Лиссандра. – Наверное мне стоит извиниться за то, что я не позволила тебе уйти. Просто я не могла тебя отпустить.

– Госпожа Лиссандра, – медленно начала Алиса, Лиссандра поморщилась от обращения, но промолчала. – Мы обе знаем, что это был выбор Максимилиана. Снотворное для суккубов есть только в его запасах. Это он не мог меня отпустить. Это он снова выбрал не меня, а Вас. Я все понимаю. Вы его дочь.

– Алиса, ты для него тоже как дочь.

– Наверное, – кивнула та. – Я для него тоже родная. Родная, но не равная вам. Выбирая между мной и своими детьми, его выбор всегда падал на вас и ваши интересы. Наверное, это правильно. Я думала, что в последний раз это будет иначе, но… – Алиса замолчала, – Неважно. Можете передать отцу, что через два дня я буду готова приступать к заданиям. 

Лиссандра зарылась пальцами в волосы.

– Алиса… – прошептала она. – Что мне сделать, чтобы ты меня простила?

Алиса вздрогнула и прикрыла глаза.

– Мне не за что Вас прощать, госпожа Лиссандра, – холодным голосом произнесла она.

– Я сделала тебе больно.

– Да, – кивнула Алиса, посмотрев прямо в серые глаза Лиссандры. – Но все же это не повод просить у меня прощения. 

– Поэтому ты называешь меня «госпожой Лиссандрой», – горько усмехнулась она.

– Вы сами сказали так к Вам обращаться, – пожала плечами Алиса.

– Я была не права, – медленно проговорила Лиссандра. 

– Может быть, – ответила Алиса. – Но не думаю, что хочу анализировать Ваши слова и причины, побудившие сказать их. 

Лиссандра прикрыла глаза, шумно втягивая воздух. Она спрыгнула с подоконника, подходя к Алисе. Лиссандра провела кончиками пальцев по ее щеке и прошептала:

– Хотелось бы мне вернуть ту девочку, которую я растоптала неделю назад. 

– Не думаю, что это хорошая идея, – равнодушно ответила Алиса.

Лиссандра кивнула, отшагивая назад, и вышла из комнаты. Алиса откинулась обратно на кровать, закрывая глаза и сворачиваясь калачиком. 

*** 

В белой лаборатории стояла гробовая тишина. Лиссандра пробегала в сотый раз внимательным взглядом по ровным строчкам рун на уже пожелтевшем листе бумаги. Что-то казалось ей необычным, но она никак не могла поймать ускользающую мысль. И вдруг…

– Не может быть… – пораженно прошептала она, вскакивая с места и выбегая из лаборатории.

Дверь в кабинет Штерна старшего распахнулась с огромной силой, врезаясь в стену. На пороге стояла растрепанная Лиссандра. Ее глаза полыхали красным.

– Где ты это взял? – разъяренно спросила она, размахивая зажатым в руке листом.

– Я тебе говорил, что мне его написал один шаман. А что, собственно, происходит? – опомнившись, спросил Максимилиан.

– Где ты нашел шамана? – подходя к столу отца проговорила она, игнорируя вопрос.

– Лиссандра, да как обычно! Послал запрос в реестр по разумным вирусам. Один шаман откликнулся на запрос. Он сам мне написал, предложил встретиться и обсудить. Я приехал в деревню, которую он назвал. Рассказал ему нашу историю. Он очень внимательно слушал, кивал иногда. После моего рассказа сказал, что встречал такое и может написать заклинание, которое извлечет вирус. Вот и все. Теперь объясни мне, по какой причине ты врываешься в мой кабинет?

– По той причине, папочка, что заклинание не просто извлекает вирус! С его помощью можно заразить мага, который проводит обряд. В ходе обряда происходит мощный выброс энергии, которая впитывает в себя вирус. Потом энергия возвращается к хозяину, но уже с самим вирусом, который начисто блокирует возможность использовать магию. У первого носителя вирус тоже остается, если он уже перешел в стадию подчинения разума. Как и было у Алисы. Мы бы не просто не спасли ее таким образом. Мы с Артемием заразились бы оба и лишились магии. А что было бы, когда он подчинил разум и открыл ее заново, даже представить страшно. Папа, это не просто шаман. Он знает, что это за вирус, и вполне возможно, пытается его подчинить. Ты должен найти его. 

– Хорошо, – ошарашенно пробормотал Максимилиан. – Я попробую.

– Ладно, – кивнула Лиссандра и пошла на выход.

– Лиссандра, постой, – позвал ее мужчина, когда она была возле двери.

Она обернулась, вопросительно глядя на отца.

– У меня вопрос, каким образом передается вирус?

Лиссандра задумалась:

– Могу сказать точно, что он не передается при прямом контакте с магами. Иначе мы с Артемом заразились бы от Алисы. Ты тоже не заражен, значит, прямой контакт исключаем в любом случае. Наверное, у него другие пути проникновения.

– Алиса говорила про синее пламя, которое было на озере. Это могло быть оно?

– Технически, да, – медленно проговорила Лиссандра. – Но, как мы уже знаем, вне тела вирус не живёт.

– Значит, пламя было источником энергии, в который впитался вирус?

– Похоже, что так, – согласилась Лиссандра. – Но в таком виде он не мог просуществовать долго, да и энергия не может быть в единой форме долгое время без дополнительного направления. Это говорит нам только об одном.

– На озере был тот, кто направил это пламя, – закончил за нее отец.

– Именно, – кивнула она. – Но тогда у меня возникает вопрос. Если вирус был в пламени, значит, он был подчинен с помощью этого же заклинания. Во-первых, вероятнее всего это и был тот самый шаман, либо кто-то из его помощников. А, во-вторых, почему не заразился Арт? Он был без сознания, а подчиненный вирус можно было направить в него.

– Алиса была более доступной жертвой из-за заблокированной магии. Кстати, ты выяснила, почему она столько лет была в спящем состоянии?

Лиссандра помотала головой.

– Ладно, вернемся к этому позже. А Артемий не заразился из-за… – мужчина устало поморщился, – из-за амулета, который у него был.

– Вот как, – ошарашенно пробормотала она.

– Ты знаешь, что это был за амулет?

– В общих чертах…

*** шестнадцать лет назад.

Нам с Артемием было по восемь. Со смерти мамы прошло чуть больше месяца. Мы с Артемом сидели и делали уроки в моей комнате. Ближе к вечеру к нам подошла Алиса. Она была немного хмурая. Алиса протянула нам с братом по маленькому тканному мешочку. Мы открыли их. В них были простые кристаллы на шнурке. Каждый светился изнутри красным светом. Вроде ярко, а вроде и приглушенно. Мне казалось, что свет играет на гранях этого кристалла, а внутри что-то переливается, перетекает от одного конца к другому. Но как-то странно. Ни один кусочек кристалла не оставался пустым. Но внутри было движение. Он как будто жил своей жизнью. 

Артем нацепил его сразу, поцеловал Алису в щеку и унесся к тебе, папа, чтобы похвастаться. 

А я задала Алисе вопрос:

– Что это?

– Это амулет, он… – сбивчиво начала она, – он может помочь, если с вами что-то случится. Он сможет спасти своего хозяина, даже если тот будет на волосок от смерти. А я и ваш папа придем на помощь. 

– И чем ты сможешь нам помочь? – пренебрежительно спросила я.

Алиса пожала плечами:

– Всем, чем смогу. Хотя бы вы сможете позвать на помощь.

Я швырнула амулет куда-то в угол и сказала:

– Маме никто из вас помочь не смог. И нам не сможете, если это будет нужно. И никакой амулет в этом не поможет. 

Она вздрогнула, отшатнулась от меня. Немного помолчала, а затем ответила:

– Извини.

И ушла.

Я и забыла про амулет, снова занялась выполнением заданий, которые мы до этого делали с Артемом. Он вернулся только через пару часов.

– Где ты был? – недовольно спросила я.

– У папы, – ответил он, почесывая в затылке. – Он мне рассказал много интересного про этот амулет. 

Я нахмурилась и отвернулась.

– Эй, – позвал Артем, – а ты свой почему не надела?

– Потому что никакая безделушка не поможет нам, если мы будем на грани смерти. Если бы это было возможно, значит, маму можно было бы спасти!

– Нет, – грустно покачав головой сказал он. – Мама долго болела, ее организм был ослаблен, ей бы этот амулет не помог. А даже может и навредил бы. Смерть от болезней или от старости может предотвратить только черная магия. Но она всегда имеет свою цену.

– Откуда ты знаешь?

– Я спросил у папы, – пожал он плечами. – Я сразу подумал об этом и спросил, почему такого амулета не было у мамы, почему мы не попробовали. А он сказал, что испробовал все, что было возможным и известным. А амулет может помочь только, если маг попал в беду, если он ранен или потерял много магии. Амулет нужно разбить, и энергия из него уйдет к магу. Она исцелит его, а сам кристалл, ломаясь, посылает сигнал в воздух, который получает тот, на чьей крови было сделано заклинание, создающее этот амулет. Это очень сложное заклинание, его только очень сильные маги могут создать. Папа сказал, что когда-нибудь и мы научимся, но в этот раз они обращались к папиному брату. И такие амулеты используют очень редко, потому что нужна кровь и энергия добровольца, которая переходит в кристалл, как в сосуд. 

– Это было заклинание на крови, – пробормотала я. – Ничего себе. Нас такому еще не учили. А чья там кровь?

– Алиса отдала свою кровь. Она не может использовать свой источник магии, но она содержится в ее крови. 

– Значит она не сможет ее использовать, пока амулеты не будут разрушены?

– Не совсем, – задумчиво сказал он. – Амулет не влияет на использование магии, он просто забирает большую ее часть вместе с энергией хозяина. Со временем ее количество восстановится. Если бы Алиса умела пользоваться магией, то ей бы пришлось сделать большой перерыв, а так… так ей нужно восстановить физические силы и магическую энергию либо с помощью других амулетов, либо в источнике. Ну или еще один вариант – ждать.

– Ничего себе, – пораженно сказала я. – Я и не думала, что этот амулет такой мощный. А уж тем более, что папа обратился к дяде Виктору для его создания.

– Он не хотел, – поморщился Артем. – Алиса его очень уговаривала. Папа сказал, что она сама нашла в библиотеке это заклинание. Мама тогда еще была жива. Алиса просила забрать столько магии, сколько понадобится, чтобы спасти ей жизнь. Она сама насобирала денег, нашла человека, который продал пустой кристалл. Папа ответил, что никакая магия ей уже не поможет. Алиса вернулась к нему через несколько дней и попросила создать эти кристаллы для нас с тобой. Он долго не соглашался, потому что это опасно для ее жизни, ведь такие заклинания сложны даже для сильных взрослых магов. Но после ее уговоров он все же согласился. Главным аргументом было то, что это может спасти нам жизнь. 

– Давай закончим на сегодня с уроками, – произнесла я. – Что-то я устала.

– Ладно, – легко согласился Артем.

Он собрал учебники и ушел к себе.

А я побежала искать, куда бросила амулет. Он нашелся возле стены.

И он был разбит. 

Из белёсого надлома вытекала красная плазма. Гораздо позже я видела жидкий огонь, и сейчас могу сказать, что тогда это был именно он. Кровавая лава. Мне казалось, что я обожгусь, если прикоснусь. 

На меня накатило чувство вины. Я захныкала. Стала собирать пальцами жидкость в осколки, но она утекала сквозь мои пальцы. Теплая, вязкая. Почему-то она пахла солью. Но не как кровь. А как море. Меня окутало ощущение спокойствия, я закрыла глаза, и меня будто перенесло на теплый солнечный берег. Вокруг шумели волны, кричали чайки. Я стояла на горячем песке, который грел мои босые ноги. А впереди я видела бескрайнее море. И… я уколола палец осколком кристалла, и меня выкинуло в реальность. 

Меня согнуло от обиды. Теплая лава остыла и стала почти бесцветной. С моего пальца упала капля крови. Я взяла его в рот, зализывая ранку. 

Сзади подошла Алиса. Она молчала. Я обернулась и прошептала:

– Он разбился. Я… у меня не получилось собрать… Я… могу попробовать собрать его магией, я смогу, я уже склеивала разбитое стекло. Сейчас…

Я водила заклинанием над осколками, но моя сила утекала мимо. Алиса положила свои руки на мои и прошептала:

– Его нельзя собрать. Такие амулеты можно использовать только раз. 

Я посмотрела ей в глаза и… В них была такая молчаливая тоска и тихая обреченность… я помню этот взгляд до сих пор и… в глазах семилетнего ребенка такие эмоции очень пугают. 

Но когда тебе восемь, ты об этом не задумываешься. Я просто знала, что поступила плохо. Знала, что она не расскажет тебе, а мне самой будет стыдно признаться. Я не знала, что делать. Я заплакала. Алиса обняла меня и сказала:

– Если хочешь, мы сможем создать еще один. Только позже. Пока у меня нет столько магии. 

Я покачала головой.

– Нет. Просто ты будь рядом, чтобы защитить меня, когда это будет необходимо.

Она так горько улыбнулась, я даже тогда чувствовала эту незнакомую для меня эмоцию. Горечь.

– Чем же я смогу тебе помочь? – вернула она мне мои же слова. 

– Всем, чем сможешь.

Она улыбнулась и кивнула.

Я прокручивала в голове этот момент в течение многих лет. Она сразу знала, что амулет разбился, но не сказала мне ничего, только извинилась за то, что помешала! Какая дикость… 

Я плакала, когда поняла, что натворила. А она нет. Я даже близко не представляла, каких сил это стоило маленькой девочке! Только лет через десять я узнала, откуда Алиса всегда брала деньги. Она помогала на кухне или строителям. Работала в силу тех знаний и умений, которые были в ее возрасте. А ты за это выделял ей карманные деньги. У нас с Артемом они были всегда, а если чего-то не хватало, мы приходили к тебе. А она зарабатывала их с шести лет. Почему, папа? Неужели ты не смог бы содержать еще одного ребенка на нашем уровне? 

*** 

Максимилиан неохотно откликнулся:

– Она сама так решила. Лет в пять. Пришла ко мне и сказала, что она не согласна, чтобы ее содержали. Что она сама будет зарабатывать деньги. Я тогда был поражен, откуда такие мысли в столь юной голове. Я узнал через несколько лет, что на нее ворчала твоя старая нянька Сара. Что она приемная, подкидыш. Что если бы не моя доброта, девчонка бы померла от голода в заброшенной деревне сожженных шлюх. И совсем непонятно, не шлюшьего ли она сама рода, раз росла в таком поселении. Я выгнал взашей старуху, когда узнал. И то это произошло случайно. Один из рабочих проходил мимо, когда Сара отчитывала Алису именно такими словами. Я вызвал ее, она отнекивалась от всего. Мне пришлось поднять архивные записи со всех камер. На некоторых я действительно нашел их двоих. Такого наслушался…

Максимилиан замолчал, глядя в окно. Потом продолжил:

– Но в тот момент, когда пришла Алиса, я этого не знал. Мы с трудом сошлись на том, что я буду обеспечивать ее питание и одежду, а на остальное она будет зарабатывать, помогая в кухне и с уборкой в административном и учебном корпусах. Когда Алиса подросла, лет в одиннадцать стала проситься помогать строителям – у них больше зарплаты. Я предложил просто поднять ей оплату. Она обиделась, не разговаривала со мной несколько дней. Я согласился, с условием, что в сложных операциях она не будет помогать. 

Он снова прервался. 

– Она никогда не считала, сколько я ей дал, потому что мы договорились один раз, и она доверяла моему слову. Поэтому однажды я подсунул ей несколько лишних купюр. Она вернулась через несколько часов, молча засунула мне их под клавиатуру, посмотрела укоризненно и ушла.

Лиссандра заулыбалась.

– В ее духе, да. 

Максимилиан хмыкнул.

– Больше я так не делал. В шестнадцать кое-как уговорил ее на свою старую машину. И то! Она согласилась ее купить, хотя бы со скидкой. У меня сердце кровью обливалось, когда я брал у нее деньги. Хотя один плюс в этом всем есть.

– Какой? – полюбопытствовала Лиссандра.

– Она знает цену этих денег и не транжирит их.

Его дочь хмыкнула.

– Это такой тонкий намек на твоих близняшек?

– Тончайший, – улыбнулся отец. 

– Пап, – серьезно произнесла Лиссандра. – Ты никогда не рассказывал, что произошло в ее деревне. Может сейчас самое время?

– Может, – неохотно произнес он.