— Йа, куда подевался Шибер?

Чонхо вздрогнул, когда крик Сана эхом разнесся по квартире, он слегка сполз по кровати вниз и прижал Шибера к груди. У него был довольно непростой день в школе, а затем долгий день тренировок, и его душ был таким горячим и запаренным, что к тому времени, как он закончил, Чонхо вели инстинкты, в его голове был туман. Каким-то образом ему удалось съесть тарелку холодного супа кимчи и риса из холодильника, прежде чем украсть несколько толстовок альф для своего гнезда.

И Шибера тоже.

Чонхо по первости не давал себе отчета в том, что он делает, но теперь, услышав, как Сан носится по дому и угрожает остальным, он начал немного нервничать. Он посмотрел в глаза плюшевому щенку, крепко обнял его и потянулся к медведю вдобавок, прежде чем натянуть одеяло на голову, и свернулся калачиком в окружении мягких стен-подушек своего импровизированного гнезда.

— Ты хотел прийти, верно? — спросил он Шибера, и сердце его забилось в удовлетворении, когда Шибер спокойно посмотрел на него, выглядя очень счастливым от того, что его сжали в объятиях Чонхо в его гнезде. Чонхо слегка расслабился от облегчения, зарываясь носом в шерстку Шибера и вдыхая пьянящий аромат своего альфы. Сан всегда заставлял его чувствовать себя расслабленным, дарил ощущение дома, и Чонхо глубоко вдыхал его запах — смешанный с нотками Уёна от его медведя — и вместе с тем стресс дня постепенно начал таять.

А затем дверь в его комнату открылась.

— МИНГИ..! Оу. — Чонхо замер, его сердце нервно заколотилось при звуке голоса Сана. — Чонхо, детка? Ты не видел Минги-я?

Чонхо покачал головой, затаив дыхание в ожидании. Он не был уверен, хочет ли он, чтобы Сан подошел ближе или ушел, его желание присутствия альфы боролось со страхом попасть в неприятности. Он не собирался красть Шибера. Он просто… сделал это.

— Детка, я поглажу тебя по голове, ладно? — предупредил Сан, дав Чонхо секунду, прежде чем ласково погладить его скрытую под одеялом голову. Чонхо расслабился, обнимая Шибера и своего медведя, прижимаясь к ладони Сана. Он чувствовал себя умиротворенным и поплывшим, настолько отвлеченный поглаживаниями Сана, что даже не заметил, как с его лица приподняли одеяло, пока Сан не ахнул, и Чонхо внезапно не осознал, что макушка Шибера выставлена напоказ.

— О-он хотел прийти, — быстро пробормотал Чонхо, покраснев до корней волос, как только слова вырвались изо рта и он понял, как по-детски они звучали. Он просто был уставшим и, может быть, немного пьяным от феромонов, и чувствовал себя в такой безопасности в своем гнезде со своим альфой, что было трудно вспомнить, зачем ему вообще нужно было фильтровать то, что он говорит.

— Это так мило — с восторгом прошептал-пропищал Сан, посветлел лицом и быстро сделал миллион фотографий дувшегося на него Чонхо. — Авв, детка, может альфа войти?

Чонхо, не колеблясь, кивнул, его тело превратилось в пуддинг, как только Сан обвился вокруг него крепкими объятиями. Сан поцеловал его в плечо и похлопал Шибера по голове, прежде чем достать телефон и отправить фотографии в групповой чат. Чонхо рассеянно наблюдал, пока не увидел, что напечатал Сан, и не перевернулся, чтобы неодобрительно нахмуриться.

— Я хотел Шибера, потому что хотел Шибера, — твердо сказал он, — а не потому, что ты мой любимчик.

— Все в порядке, Чонхо-я, — сказал Сан, подмигнув, успокаивающе поглаживая его по плечу. — Мы все знаем, что я твой любимец.

Телефон Сана завибрировал, и они оба посмотрели на него, чтобы увидеть сообщение Уёна о том, что, очевидно, его медведь был первым, а это означало, что Уён был любимчиком Чонхо.

— Что за дурак, — пробормотал Сан, фотографируя, как он высовывает язык, чтобы отправить его обратно Уёну. — Какая бессмыслица.

Юнхо ответил что-то о том, что Чонхо был одет в его футболку, очевидно имея в виду, что Юнхо был фаворитом, а Минги отметил, что Чонхо гнездился в его постели — чего Чонхо, на самом деле, даже не заметил, потому что он был в таком оцепенении и просто позволил своим инстинктам решать, куда идти; и Чонхо вздохнул, когда Сан начал яростно спорить с ними.

— Что это было?

Чонхо сглотнул, глядя вверх на внезапное внимание Сана, словно под прицелом лазера, и поспешно спрятал лицо в шерстке Шибера.

— Ничего, хён.

Сан замычал, откладывая в сторону телефон и мягко уговаривая Чонхо посмотреть на него.

— Детка, — бережно сказал Сан, его глаза были мягкими и такими прозрачно нежными, что Чонхо почувствовал, как в его животе взлетает облако бабочек. — Ты помнишь свои правила?

Ты должен попросить нашего внимания, когда хочешь его.

Чонхо колебался, смущённый, пока Сан терпеливо ждал его ответа.

— Уд-дели мне немного внимания, альфа, пожалуйста? — осторожно попробовал он, пискнув от удивления, когда Сан просиял и покрыл его лицо множеством гордящихся поцелуев.

— Какой хороший мальчик! — проворковал Сан и захихикал, когда Чонхо без особого энтузиазма отмахнулся от него и скорчил рожу из-за такого обращения.

— Хён.

— Ладно, ладно, — засмеялся Сан, укладываясь поудобнее и слегка принюхиваясь к запаховым железам Чонхо. — Ты сказал, что у тебя был долгий день, да? Расскажи альфе, что произошло, дорогой, я улучшу его.

И каким-то образом ему действительно стало лучше.

*

— Ладно, давайте сделаем перерыв, — решил Юнхо, ставя музыку на паузу и драматично сползая по стене, чтобы вытянуться морской звездой на полу. — Десять минут, а потом мы снова продолжим.

Чонхо слегка хихикнул над драматизмом Юнхо и начал идти к своей сумке за бутылкой воды, но Хонджун окликнул его.

— Иди сюда, младшенький, — позвал Хонджун, усаживая Чонхо на пол между своих ног и тщательно вытирая полотенцем капельки пота вдоль линии роста его волос. Было приятно, когда о нем заботился альфа стаи, и Чонхо обнаружил, что медленно кренился вбок до тех пор, пока не прижался к груди Хонджуна, позволяя кормить себя небольшими кусочками сухофруктов между глотками прохладной освежающей воды.

— Ты тоже, хён, — настоял Чонхо, залезая в маленький пакетик, чтобы накормить Хонджуна кусочком сухофрукта, почти не осознавая, что он делает. Он заледенели в секунду, когда губы Хонджуна, задели его палец, сердце пропустило удар от этой близости.

Он поспешно отвернулся, смутившийся, но… но он также не хотел, чтобы Хонджун не ел, поэтому ему удалось преодолеть смущение в достаточной степени, чтобы накормить Хонджуна еще несколькими кусочками, прежде чем тот, к счастью, сжалился над ним и съел немного сам, пока Чонхо смотрел, как остальные расслабляются.

Уён, Сан и Минги препирались, очевидно, ещё не закончив спор, произошедший накануне вечером, Юнхо и Сонхва смотрели видео на телефоне первого, а Ёсан… Ёсан стоял в углу, всё ещё репетируя движения танца, который они практиковали, с недовольным хмурым выражением лица.

Хонджун проследил за взглядом Чонхо и слегка напрягся, сжимая пальцами его бедро.

— Чонхо, — начал Хонджун, — давай…

— Я могу пойти? — импульсивно спросил Чонхо, внезапно жаждущий помочь. За последние несколько недель его альфы многое что-то делали для него, и, хотя на тот момент он слишком нервничал, чтобы что-то предпринять самому, теперь он чувствовал себя более уверенно. К нему относились практически так же, как к остальным, что, конечно, в целом было хорошо, но была причина, по которой для стаи айдолов было стандартом иметь омегу, и он хотел изучить более активную сторону динамики отношений, которые они в конечном итоге создадут.

Хонджун кивнул, и Чонхо нервно подошел к Ёсану, изо всех сил стараясь отпихнуть в сторону обычный протокол действия, который требовал, чтобы он не вмешивался. В конце концов, Ёсан был и его хёном, и его альфой, Чонхо по праву не должен прерывать его. В его старой компании над ним бы посмеялись, но он больше не был там, и он начал понимать, что его новым альфам действительно нравилось, когда он вел себя немного избаловано.

Поэтому он глубоко вздохнул и подошёл прямо в личное пространство Ёсана, ставя его перед выбором: либо остановиться, либо завершить танец, врезавшись прямо в него.

— Чонхо, я тренируюсь, — сказал Ёсан, его голос был отрывистым из-за отвлеченносии. — Пойди, поговори с кем-нибудь из остальных.

Чонхо нахмурился, услышав ровный тон голоса Ёсана, и покачал головой.

— Хён, время сделать перерыв, — указал он. — Я не хочу, чтобы ты пострадал.

Это была правда, но также это было тем, что он никогда бы не сказал. В любое другое время он ощущал бы, что сказанное заставляло его звучать слишком слабым, слишком хрупким, по-омежьи и по-детски, но сейчас он просто хотел, чтобы Ёсан снова улыбнулся, независимо от того, как он звучал.

— Хорошо, тогда я отдохну, — сказал Ёсан, сдаваясь гораздо легче, чем ожидал Чонхо. Он с удивлением проследил за тем, как Ёсан перешел в другой конец зала и сел со своей бутылкой воды, всё ещё выглядя замкнутым и подавленным. Чонхо колебался секунду, прежде чем подойти, зная, что Ёсану обычно нравилось немного личного пространства, когда он чувствовал себя подавленным, но Чонхо почему-то не могу просто отпустить это, хотя бы не попытавшись улучшить ситуацию.

— Альфа, — осторожно сказал он, зависнув рядом с местом, где обосновался Ёсан, — могу я сесть с тобой? Ты можешь сказать «нет», просто…

— Если хочешь? — сказал Ёсан, выглядя таким же удивленным и растерянным, как и Чонхо. — Но разве ты не предпочел бы пойти поиграть с остальными?

Чонхо уставился на него, нервничая из-за самоуничижения в голосе Ёсана, и Ёсан поспешно продолжил:

— Я имею в виду, потому что я просто бездельничаю в своем телефоне.

Это прозвучало немного флегматично, и Чонхо покачал головой, не зная, почему Ёсан подумал, что Чонхо предпочтет быть с кем-то из остальных, но решая это исправить. Так что, вместо того, чтобы усесться рядом с Ёсаном, как он обычно это делал, Чонхо плюхнулся на колени Ёсана и прижался, упираясь щекой о его грудную клетку так, чтобы он мог видеть телефон. Ёсан слегка закряхтел от дополнительного веса и спиной прижался к стене, но не стал протестовать, его руки инстинктивно поднялись вверх, чтобы надежно обхватить Чонхо и удержать его на месте.

Чонхо устроился и попробовал осуществить Вторую Фазу, сосредоточившись на своем запахе и изо всех сил стараясь испускать успокаивающие феромоны, как это иногда делали другие омеги. Он никогда по-настоящему не пытался источать определенный запах, а только ослаблять свой собственный, поэтому не был уверен, правильно ли он это делает, но Ёсан медленно начал расслабляться под ним, и Чонхо бросил короткий гордый взгляд на Хонджуна, чтобы проверить, заметил ли он.

Он заметил и послал Чонхо лёгкую улыбку, которой было достаточно, чтобы придать смелости Чонхо пойти ещё немного дальше. Он, конечно, не совсем понимал, почему Ёсан был расстроен, но тот стал заметно тише с тех пор, как Сан отправил фотографию в групповой чат, и Чонхо не мог не задаться вопросом, не это ли послужило спусковым крючком.

— Альфа? — сказал он, дергая Ёсана за рукав, чтобы привлечь его внимание. — Обнюхай меня, пожалуйста? Я скучал по тебе.

Взгляд Ёсана смягчился, и он отложил телефон, рисуя большим пальцем по спине Чонхо мягкие круги.

—Тебе не обязательно спрашивать меня о таких вещах только для того, чтобы я почувствовал себя лучше, — сказал Ёсан с печальной улыбкой. — Я в порядке, правда, просто я глупый.

— Единственная глупая вещь – это то, что ты думаешь, что я не хочу, чтобы ты окружил меня феромонами и обнюхал, — фыркнул Чонхо, в наказание покусывая Ёсана за горло и выпрямляясь, чтобы самостоятельно потереть их ароматические железы друг о друга. Едва их кожа соприкоснулась, как Ёсан оттянул его назад, положив одну руку на грудь Чонхо, чтобы удержать его на месте.

— Детка, разве я говорил, что ты можешь это сделать? — спросил Ёсан, приподняв одну бровь и внезапно он выглядел истинным альфой, Чонхо едва мог вдохнуть.

— Н-нет, — запнулся Чонхо, слегка встряхнувшись, — подожди, ты, в целом, именно это и сделал!

Ёсан слегка ухмыльнулся, выглядя более похожим на обычного себя, а Чонхо сдулся, когда понял, что Ёсан не позволит ему обменяться феромонами. Раньше он не особо в этом нуждался, но теперь, когда у него отобрали возможность, он отчаянно хотел этого.

— Альфа, пожалуйста?

— Младшенький, мы оба знаем, что никто из нас не сможет тренироваться ещё час, если мы начнем тебя помечать феромонами, — сухо заметил Ёсан. — Если ты всё ещё будешь хотеть позже, то мы можем это сделать.

— Но почему ты думаешь, что я этого не захочу? — надавил Чонхо, радуясь, что Ёсан кажется более уравновешенным, но все же беспокоясь, что что-то происходит на более глубинном уровне.

— Ты… Вчера вечером у тебя в гнезде не было ничего из моих вещей, — в конце концов сказал Ёсан, поморщившись, когда слова вылетели из его рта. — Я имею в виду, конечно, это нормально, если ты не всегда этого хочешь, я знаю, что мой запах иногда может быть резким, но…

— Ты буквально пахнешь… как луг с цветами после дождя, — выпалил Чонхо, нахмурившись, поскольку описание показалось не совсем правильным. — Или… или что-то вроде того, как свернуться калачиком у огня с кружкой чая? Или… ну, я не знаю, но он теплый, землистый, свежий и вкусный, и мне всегда хочется ещё, хён.

Он обрывает себя, смущенный, а Ёсан пялится на него с видимым удивлением.

— Но, но твое гнездо…

— Ты тогда только что закончил стирку, — застенчиво пояснил Чонхо. — Я был в каком-то тумане и нервничал, и я не смог заметить ничего, что имело бы достаточно твоего запаха, поэтому я просто схватил с кровати Уёна толстовку, на которой вдобавок было немного твоего запаха. Этого было на самом деле недостаточно, но… но я не додумался посмотреть глубже. И… и я не хотел привести в беспорядок твою одежду.

— Ох, — сказал Ёсан, пристально глядя на Чонхо и откидываясь спиной на стену, осознавая это. — Ох.

— Ага, — тихо сказал Чонхо. — Мне жаль, я не…

— Нет, не извиняйся, — прервал его Ёсан, и сам выглядя немного смущенным. — Я не знаю, о чем я думал.

— Мы можем обменяться фермонами дома? — с надеждой спросил Чонхо, почти уверенный, что их десять минут уже давно прошли, и единственная причина, по которой на них не ворчали, заключалась в том, что остальные тоже беспокоились о Ёсане.

Ёсан засмеялся, подтолкнул Чонхо всать на ноги и последовал его примеру.

— Ох, Чонхо-я, я не оставлю тебя ни на секунду, когда мы вернемся домой.

*

— Чонхо, тебе пришла посылка!

Чонхо в замешательстве нахмурился и выскользнул из своего гнезда, накинув на себя толстовку, которую Ёсан очень, очень сильно надушил феромонами для него, и подошел к двери, чтобы посмотреть, в чем было дело. Его сердце подпрыгнуло при виде тонкой черной коробочки с золотым курсивом на крышке, он почти полностью забыл, что кольца, которые он заказал для своих альф в тот день с Усоком, должны были скоро прибыть.

— Что ты получил? — с любопытством спросил Сонхва, любуясь упаковкой. — Выглядит красиво, детка.

Чонхо покраснел, его внутренний омега уже распушил пёрышки от молчаливого одобрения Сонхва; он прижал коробку к своей груди.

— Это секрет, — игриво сказал он, зная, что Сонхва не будет слишком сильно давить. — Я могу… я могу это показать вам, ребята, позже?

— Конечно, — согласился Сонхва, сплетая пальцы с Чонхо и успокаивающе сжимая его ладонь. — Тогда иди положи это, и, может быть, мы сможем посмотреть что-нибудь вместе?

Чонхо кивнул, аккуратно засунул коробку под подушку и направился обратно в гостиную, чтобы присоединиться к Сонхва. За исключением… за исключением того, что, когда он добрался туда, остаточная взбудораженность всё ещё пульсировала под его кожей, а диван выглядел совершенно непривлекательно. Колени Сонхва, конечно, были лучше, но на пол упала подушка, которую Сонхва ещё не подобрал, и внезапно Чонхо не смог избавиться от некоторого любопытства по поводу того, что Уён сказал несколько дней назад о стоянии на коленях.

Даже одна эта мысль заставила Чонхо слегка дрожать от страха и антипатии, и всё же… было что-то под всеми этими чувствами, что-то любопытное и немного желанное, что заставило его задуматься. Он всегда знал, что ему нравятся более традиционные отношения с четкой иерархией, правилами и традициями, и преклонение колен было одной из тех вещей, из-за которых у него всегда были противоречия. Просто казалось, что это может быть так приятно, успокаивающе, безопасно и правильно, даже если в прошлом каждый раз, когда ему приходилось вставать на колени или кланяться, все было полной этому противоположностью.

Сонхва поднял глаза и улыбнулся ему, садясь на диван и наклоняясь, чтобы поднять подушку, и Чонхо почувствовал, что его шанс ускользает.

— Подожди, — поспешно сказал он, чувствуя себя потерявшим равновесие и нервным, дергая длинные рукава толстовки, — не… пожалуйста, не говори ничего об этом, ладно?

Лоб Сонхва наморщился в замешательстве, но он кивнул, с любопытством наблюдая за тем, как Чонхо трясущимся движением переместил подушку между ног Сонхвы и опустился на нее. Стоять на коленях было слишком через чур, слишком страшно, но он сел, удобно согнув колени в сторону, и осторожно упёрся виском в бок бедра Сонхва.

Сонхва резко выдохнул, но, верный своему слову, ничего не сказал, а просто скользнул одной рукой по волосам Чонхо, другую мягко положил ему на загривок, просто касаясь ленты-ошейника. Чонхо вздохнул от блаженства, уютно окруженный своим альфой со всех сторон, когда его охватило уже знакомое удовлетворение от подчинения. Всё это всё ещё было немного в новинку, но начинало ощущаться как дом, и было что-то в том, чтобы устроиться у ног Сонхва, как будто кусочек головоломки встал на свое место

Это... это было правильно.