Тот факт, что Ирина не стала прямо соглашаться на его предложение, не кинулась ему на шею со словами благодарности за такой «щедрый» подарок, а лишь как бы позволила себя уговорить, додумать за неё, означал лишь одно — в этой игре всё ещё ведёт она, с колоссальными моральными потерями, но она. Он не мог позволить себе остаться проигравшим.

      Подойдя ближе, он взял Павлову за плечи и развернул спиной к зеркалу. Она ощутила, как упёрлась ягодицами в трюмо. Оставив левую руку на плече, правой ладонью он провёл по её скуле, по той самой скуле, на которой буквально накануне этой же рукой оставил позорную метку, каждое прикосновение к которой всё ещё доставляло ей немалый дискомфорт.

— Больно? — спросил он, аккуратно перемещая кисть на боковую сторону её шеи.

Через пару секунд, проделав путь вдоль лопаток и, спустившись чуть ниже талии, он довольно крепко сжал запястья её рук, так предусмотрительно заведённых им за спину.

      Лавина эмоций, захватывающая в свой плен каждый миллиметр тела Иры, не позволяла предпринять ответных действий. Она просто не понимала, как ей реагировать. Страх, который до этого момента окутывал её удушающим коконом, сменялся на злость — злость на него, на ситуацию, на себя… на свою нерешительность и ничтожность, на свою неспособность или нежелание оттолкнуть его. Обжигающий взгляд, скользящий по телу, сильные руки, препятствующие любому её движению и отсутствие какого-либо расстояния между ними — всё это слишком нарочито создавало подчёркнуто сексуальный контекст, заставляя её сердце биться чаще, а дыхание становиться глубже. Эмоции явно диссонировали друг с другом.

      «Чёрт побери, а ему ведь действительно трудно отказать», — подумала она, прежде чем всё ещё пульсирующая близ виска боль вернула её в реальность.

      Ещё ни разу до этого момента он не видел в её взгляде столько злости и ненависти, но, так как все правила безопасности были соблюдены, он решил продолжить. Его губы нежно коснулись её губ. Было очевидно, что на поцелуй она не ответит, но сейчас ему это даже нравилось. Он стал настойчивее, как вдруг, резким движением освободив руки, она оттолкнула его и влепила звонкую пощёчину.

— Больно? — намеренно повторяя его интонацию, успела язвительно поинтересоваться она, пока Анатолий, не ожидавший такого поворота событий, приходил в себя.

— Ну зачем же ты так, Ириш. Я же хотел по-хорошему. А теперь придётся идти на крайние меры, — ласково и размеренно сказал он, хватая её за талию и вновь прижимая к трюмо.

      На этот раз упор пришёлся на тазовые кости. Было чертовски больно. На глазах у Иры выступили слёзы, что не могло быть не замечено Алениковым, находящимся в этот самый момент позади неё. После такого нелепого просчёта, он старался уловить каждое намерение, проскальзывающее яркой вспышкой озарения в её глазах, ещё до того, как оно превратится в действие.

— Потерпи, милая, — прошептал он ей на ухо, расстёгивая одной рукой пряжку на своих брюках.

      Наблюдая в зеркале, находящемся теперь прямо напротив неё, за каждым движением Анатолия, она абсолютно точно знала, что он собирается сделать.

      «Ну уж нет, Толя, не выйдет», — эхом звучало в её голове в то время, как попытки хоть немного ослабить его железную хватку одна за другой оборачивались полным провалом.

      Через пару секунд, немного отступив назад и позволив сделать ей то же самое, он мягко положил свою ладонь на её горло и, медленно двигаясь вниз, расстегнул несколько верхних пуговиц воздушной шёлковой рубашки. Теперь, когда запястья Иры были крепко опоясаны чёрным кожаным ремнём, он мог больше не волноваться о сохранности своего лица и других частей тела.

      «Может, закричать?» — неожиданно для самой себя, подумала она. Неожиданной эта мысль оказалась потому, что желание кричать у неё абсолютно отсутствовало, но подсознание настойчиво твердило, что в сложившейся ситуации это было бы как никогда кстати. Она сделала глубокий вдох, как вдруг… свободная рука Аленикова прислонилась к её губам, лишая всякой возможности осуществить свой план.

— Тихо…ты же не хочешь всё испортить, правда? — прошептал он, бросая взгляд на её грудь, которая с каждым вдохом вздымалась всё выше, ощущая бешеный стук её сердца.

      Она не хотела. Мысль о том, что происходящее уже давно перешло все границы разумного, маленьким испуганным зверьком металась на задворках её сознания, не в силах вырваться из возведённой для неё клетки. Физиология брала верх над морально правильным. Именно это увидел Анатолий в её глазах, когда их взгляды, первый раз за всё это время, встретились в отражении.

      В следующую секунду Алеников, всё это время прикрывавший Ире рот, начал вытягивать из-под серой довольно узкой юбки так аккуратно заправленную туда рубашку. Проникнув под пояс, его рука оказалась между её бёдрами. Прошло несколько минут. Нежно лаская клитор, он вдруг почувствовал, как её таз, остававшийся до этого неподвижным, стал двигаться навстречу его прикосновениям. Она была очень влажной.

      «А он знает своё дело», — саркастичным тоном произнесла она про себя, и на её лице появилась полуулыбка.

      Увидев это, мужчина взял её за плечи и резким движением, развернув на 180 градусов, прислонил к стоящему напротив шкафу, в зеркальной поверхности которого они могли полностью лицезреть тела друг друга.

      Теперь она не только ощущала, но и видела, как он, плавно скользя руками по её бёдрам, задирает так хорошо сидящую на ней юбку, как этими же руками он умело избавляется от ненужного атрибута её нижнего белья, а затем, расстегнув и приспустив свои брюки, аккуратно входит в неё.

*Глубокий вдох*

Плавно набирая темп с каждым новым толчком, он проникает всё глубже. Его горячие пальцы, вновь оказавшиеся на её клиторе, дублируют каждое проникновение мягким, но уверенным нажатием. Тихие протяжные стоны начинают заполнять всё пространство прихожей. Её влажные губы и горячее дыхание оставляют мокрые метки на искрящейся поверхности зеркала.

*Громкий отрывистый стон*

      Как от удара молнией тело Ирины содрогнулось, утопая в волнах оргазма. Она выгнулась так, как будто из неё изгоняли дьявола. Запрокинутая голова оказалась лежащей на плече Аленикова.

      В эту же секунду, получая свою порцию удовлетворения, Анатолий уткнулся в её шею, так вовремя оказавшуюся настолько близко.

      Как только пик был преодолён, ноги Иры, ставшие на несколько секунд абсолютно ватными, начали подкашиваться. Аленикову пришлось придержать её за талию, так как всё ещё связанные руки не давали ей возможности самостоятельно справиться с ситуацией. Оба тяжело дышали.

      Когда дыхание было восстановлено, он аккуратно снял ремень с её запястий, которые только сейчас начали пылать от боли, застегнул свои брюки и направился к выходу. Не поворачиваясь к нему, она, немного пошатываясь, пошла в противоположную сторону.

— Когда назначу дату свадьбы, поставлю тебя в известность, — неестественно сухо произнёс он.

— Даже не рассчитывай, Анатолий Борисович, что я возьму твою фамилию, — бросила она ему в ответ, скрываясь за тяжёлой деревянной дверью ванной комнаты.

      Последнее слово снова осталось за ней. Она и представить не могла, в какое бешенство его приводило осознание этого факта.