Это была первая ночь клонов в Реальном Мире. Возвращение оказалось неожиданным и даже спонтанным, а Нечитайло слишком спешил, чтобы объяснять все нюансы сбитой с толку восьмёрке. Вот так, оставив свои копии в старом коттедже, предварительно всучив Куромаку толстую папку, Фёдор поспешил убраться из не самого гостеприимного местечка.

Ошарашенные парни какое-то время наблюдали как удаляется старенький автомобиль, увозящий их Создателя прочь, прежде чем сунуть свои любопытные носы в папку. Там оказались как личные документы на каждого клона, наличка на первое время, так и документы на дом. И всё. Никаких пожеланий и прощальных писем… Никаких инструкций по поводу дальнейшего, словно они и не являлись весомой частью жизни Нечитайло.

Естественно было много эмоций, много криков и всего остального. Каждый отнёсся к происходящему по-своему и в большинстве реакция была положительной. Вару, Ромео и Феликс были искренне рады возникшим перспективам, Пик всегда стремился к свободе и независимости, Данте было всё равно, а Габриэль не совсем понял, что именно произошло. И только трефы были несогласны с новой действительностью. Куромаку был уверен, что Реальный Мир не место для клонов, Зонтик-же просто боялся грядущих перемен и предпочёл бы и дальше пребывать в карточной тюрьме.

Но кто бы чего не хотел, а у судьбы явно были свои планы…

Закончив с наведением порядка и поделившись по мастям, клоны разбрелись по комнатам. Спальня трефовой масти находилась на втором этаже, прямо напротив бубновых и Зонтик был искренне рад такому соседству. По крайне мере перспектива делить этаж с Данте и Габриэлем была куда привлекательнее, чем иметь в соседях пиковых.

— Зонт, ты так и будешь стоять на пороге? — не самым довольным тоном обратился к своему валету Куромаку, уже успевший оценить скромную обстановку помещения и его запущенность — Да… интересно, сколько лет назад тут мылись полы?

Словно в ответ на эти слова, Зонтик чихнул и нет, это было не громкое «АПЧХИ!», а скорее приглушенный кошачий писк. И этот звук был достаточно забавен, что бы на долю секунды губы хмурого короля отразили улыбку.

— Будь здоров.

— С… Спасибо. К-куромаку, какую кровать займешь? — поинтересовался парень, прежде чем чихнуть ещё раз.

— Нет, мы определённо не ляжем, пока не избавимся от пыли! — заявил кардинал, подходя к окну, намереваясь его открыть — Думаю, я займу ту, что находится в правом углу, подальше от окна.

Спорить со старшим Зонтик не стал. Спать в грязном помещении ему не хотелось, а выбор спального места был не принципиальным. Потратив какое-то время на поиск вёдер, тряпок и моющих средств, король и валет наскоро прогенералили, уменьшив количество пыли процентов так на семьдесят.

Но когда свет был выключен, а кровати прогнулись от веса клонов никто из парней так и не сомкнул глаз. За окном усиливающийся ветер обзавёлся первыми дождевыми каплями мороси, обещая в скором времени разразиться ливнем. Периодически леденящие потоки холодного воздуха врывались в помещение, через так и не закрытое окно. И не то, чтобы было прям так уж холодно, да и кровать серого находилась на достаточном расстоянии от окна, но вот Зонтик…

Долго терпеть это безобразие Куро не стал, решительно поднимаясь с кровати и уверенно двигаясь к окну, которое сам-же и открыл. Уже собираясь прочитать валету целую лекцию от том какие последствия, может принести переохлаждение, Куро запнулся на первом-же слове.

Свернувшийся калачиком Зонтик беззвучно плакал, пряча лицо в подушку. Да, шестой был весьма ранимым, но Куромаку не думал, что произошедшее может довести его валета до слёз, хотя…

«А я вообще об этом задумывался?» — проноситься в голове, прежде чем король садиться на край и аккуратно касается чужого плеча.

— Ну ты чего? — Как можно мягче произносит второй и этот тон призван, чтобы успокоить впечатлительного младшего, но в отличии от прошлых попыток, вполне успешных, между прочим, именно сейчас тактика даёт сбой.

Зонтик даже не думает успокаиваться, а отвечать так тем более, ещё сильнее зарываясь лицом в подушку.

— Зонтик — уже более требовательно произносит король.

— З-зачем? — всхлипывает юноша, всё же оторвав мордашку от верной подушки — П-почему С-создатель так поступ-пил?

Ну вот и что ему на это отвечать? Куромаку и сам хотел бы знать ответ на этот вопрос, всё же они заслуживали хотя бы объяснений. Но сейчас явно следовало что-то сказать и желательно такое, что способно успокоить или по крайне мере внушить хоть немного уверенности в этот дрожащий комочек.

— Я уверен, что у Фёдора были свои причины — вполне убедительно лжёт старший, перемещая ладонь чуть выше.

Пальцы невесомо касаются позвонков, шеи и наконец путаются в мягких бирюзовых волосах. Зонтик молчит, но даже не видя его лица второй знает, что его подопечный начинает успокаиваться. Не так давно серый до конца осознал и принял свои чувства к голубоглазому мальчике, но как подступиться, да и стоит ли это делать вообще не имел понятия. Это казалось неправильным, недопустимым и невозможным. Но видит Создатель, как-же приятно было просто сидеть вот так рядом и дарить свою поддержку. Все их разговоры, мимолётные касания, взгляды, в которых каждый читал на порядок больше, нежели остальные клоны. Простой быт, насколько простым он может быть в карточной темнице, простое общение… Кто знает, может решение Фёдора и не так плохо. По крайне мере у них появился шанс на будущее, а не вечное забвение.

— Спасибо, Куро… Я… Я опять приношу одни хлопоты.

— Зонтик, никаких хлопот ты не приносишь.

— Но…

— Никаких «но». Я посижу рядом, постарайся заснуть.

— Х-хорошо…

Зонтик честно старался уснуть, но вышло у него только после того, как крупные капли застучали по стеклу, наращивая свою силу с каждым ударом. Эта колыбельная из мерной дроби, как и присутствие рядом Куро убаюкали валета, но даже после того, как парень уснул, Куромаку не спешил покидать своего поста.

Было глупо, но в голове крутилась старенькая колыбельная, слова в которой давно спутались и превратились в нечто новое, пусть и не совсем оригинальное. И зная, что его никто не услышит, треф совсем тихо произнёс на распев несколько строк:

В небесах загораются звёзды,

Сосчитать их порой не так просто.

Бирюза переходит в сапфиры,

Пусть дадут они тебе силы.

Спи мой друг, позабыв о невзгодах,

Спи мой друг и забудь о тревогах.

Утро завтра у трефовой масти

Не оставит и следа ненастья.

Засыпай-же и не тревожься,

Моё милое, нежное солнце.

Когда песня подошла к концу, трефовый король поднялся со своего места. Но прежде, чем уйти к себе, Куромаку позволил себе небольшую вольность…

Слегка сдвинув пушащуюся бирюзовую чёлку, старший касается чужого лба в невесомом, нежном поцелуе.

— Спи спокойно Зонтик. Что бы не преподнесла нам новая жизнь, я всегда буду рядом с тобой.