Чем ближе был день приезда иностранной гостьи, тем более захватывающие небылицы рассказывали дети семьи Уизли:

– Я слышал, что в Дурмстранге отрывают уши за нарушение правил… А затем идут пальцы, – убеждённо говорил Фред за завтраком.

– А я знаю, что маги с севера давно корнями переплелись с болотниками и другими магическими тварями, – не отставал Рон. – То у одного хвост найдут, то у другой – рога на голове. Интересно, что будет у неё?

– Уж чего-чего, а такого длинного языка, как у Рональда Уизли, у неё нет! – одёрнула его мать и легонько стукнула по спине. – Выпрямись, Рональд! Так и останешься кривой…

– Зато без жабр или четырёх пар глаз, – шепнул Джордж и тоже получил нагоняй.

Одна лишь Джинни молчала и тревожно поглядывала то на братьев, то на календарь. Она, конечно, не верила в их россказни, но… «Кто знает, как они живут там – на севере…» – с опаской рассуждала она, до последнего веря, что переезд студентки сорвётся и её собственная жизнь никак не изменится.

Однако в воскресенье за завтраком царила поразительная тишина: словно лес перед бурей, семейство Уизли стихло. Только часы мерно тикали, и Молли невзначай подумала – не приделать ли к ним новую стрелку с именем их гостьи? – но отбросила эту идею. Может, они вовсе не уживутся с «приёмной» студенткой?

– Ну, я пошёл, машина прибудет с минуты на минуту, – Артур поднялся, чмокнул Молли в макушку, приобнял Джинни и махнул мальчикам на прощание. Выглядел он хоть и бодро, но волнения скрыть не мог: то и дело волшебник поправлял галстук, поглядывал на часы или сверялся с письмом от Министерства.

– До вечера, дорогой! – от волнения голос миссис Уизли дрогнул и прозвучал на тон выше.

– Все помнят, что мы сегодня обсуждали? – едва на семейных часах стрелка с надписью «Артур Уизли» двинулась в сторону дома, миссис Уизли вытащила детей на улицу, предварительно отослав всех приодеться.

– Никаких шалостей, – уныло пробасили близнецы.

– Никаких сплетен, – не менее задорно отозвался Рон.

– Гостеприимство, – Перси нарядился в лучший костюм, причесался и вообще выглядел так, словно собрался встречать делегацию иностранных послов.

– Джинни?

– Оптимизм и широкая улыбка, – девочка нервно теребила край мантии, но, услышав похвалу матери, немножко расслабилась и кивнула самой себе – «Всё будет отлично», – явственно звучал в голове голос папы.

– Молодцы! – Молли улыбнулась и повернулась в сторону дороги, пробормотав: – Совсем скоро мы познакомимся с ней…

Минуты тянулись чудовищно долго, близнецы заскучали и принялись донимать то друг друга, то своих братьев и сестру – миссис Уизли то и дело приходилось на них цыкать. Возню оборвал звук мотора, и в следующее мгновение из-за кустов вырулила машина министерства.

– Крылья, как у горгульи… – шепнул Фред.

– Или змеиные клыки, – отозвался Джордж.

– Тише! – не хуже анаконды зашипела Молли, сохранив при этом тёплую улыбку на лице.

Машина затормозила, дверь переднего пассажирского сиденья открылась – Артур, немного озадаченный, вынырнул на свет, отошёл назад и открыл заднюю дверцу. Кажется, семейство даже затаило дыхание.

– Тигриные когти! – вдруг сквозь зубы выдавил Фред, и нервное ожидание вырвалось из близнецов и Рона вместе с тихим хихиканьем.

Из машины показалась юная бледная девочка заморенного вида. Она кивнула мистеру Уизли и, наконец, повернула голову к семейству. Ни жучиных усов, ни паучьих глаз – не считая больших прямоугольных очков в роговой оправе – ни крыльев, ни второй головы не обнаружилось, а первое, что могли заметить Уизли: круглые серые глаза, из-за очков и испуга казавшиеся по-кошачьи огромными, напряжённо осмотрели каждого члена семейства, затем – дом, и уж после – поросший бурьяном участок. В руках она держала средних размеров портфель: судя по тому, как белели костяшки пальцев, она чересчур крепко сжимала потёртую ручку. Одета она была, как самый обыкновенный магл: серое пальто, поношенные ботинки на шнуровке, коричневая юбка до середины голени и невзрачная блуза. Студентка замерла, и на миг показалось, что она обернулась каменной статуей – только глаза бегали от одной фигуры к другой. Наконец её лицо тронула слабая улыбка, и кулаки немного разжались.

– Знакомьтесь, Александра, – Артур мельком глянул в какую-то бумагу. – Йов… Йовчев.

Девушка кивнула.

– Мы все так рады тебя видеть! – Молли подошла ближе, улыбаясь и распахнув объятия.

– Мне кажется, наша гостья… Не вполне понимает английский, – мистер Уизли сконфуженно поскрёб лысину. – Во всяком случае, она ни слова не сказала за время поездки, так что… Я думаю, не стоит перегружать её информацией, – он повернулся к Александре и, убедившись, что она за ним наблюдает, указал на жену: – Миссис Уизли, Молли, – громко и чётко начал он, словно говорил не с иностранкой, а с человеком, тугим на слух. – Перси, старший. Фред и Джордж, Рон и Джинни.

Каждый, услышав своё имя, приветственно помахал рукой: Перси – с очень важным видом, близнецы сделали это одновременно, не давая намёка на то, кто из них кто, Рон лишь поднял руку, Джинни кивнула и коротко взмахнула ладошкой. Александра кивнула, хоть и выглядела немного озабоченной: слишком много веснушчатых незнакомых лиц за раз. Из машины тем временем достали чемодан и загадочный продолговатый чехол, по форме которого невозможно было определить, что он скрывает.

– После ужина покажу тебе дом, – громко, на манер Артура, сказала Молли и поднесла руку ко рту, как если бы держала ложку или вилку.

Так, растерянные Уизли и Йовчев вернулись в Нору. Машина уехала, отрезав пути к отступлению для иностранной гостьи, а солнце плавно опускалось за неровные верхушки деревьев.

И понеслись летние дни. Поначалу дети Уизли (за исключением близнецов – прибытие иностранной гости настораживало их более остальных), несмотря на просьбы отца не утомлять Александру, украдкой пытались задавать ей вопросы: о её родной стране, о Дурмстранге, об увлечениях – но девушка оставалась безмолвна, лишь глядела на них из-за своих больших прямоугольных линз и хлопала ресницами, потому вскоре расспросы прекратились. Зато расцвели новые сплетни: раз у гостьи не оказалось ни перепонок, ни крыльев, ни хотя бы хвоста или когтей, а вытянуть что-нибудь интересное из неё не получалось, нужно было занять себя чем-то другим.

– Может, она немая? – вышвыривая очередного садового гнома за границы участка, предположил Рон.

– Или глухая, – вторил Фред.

– Не похоже, – подключился к разговору второй близнец. – Всё-таки она иногда кивает что-то такое делает…

– Или она того, как профессор Трелони, – продолжал Фред.

– Точно! Присматривается, думает, кому из нас какую чушь рассказать, – кивнул Рон и тихо выругался – один из гномов сумел укусить его за пальцы.

– Или она просто к нам всем не привыкла, – оборвала мальчиков проходившая мимо Джинни. Смотрела на них она с осуждением. – А вас двоих, может, вообще боится. Говорить так о человеке за спиной – грубо и некрасиво.

– Да что ты? И как же она… – не унимался Фред, однако, глянув в сторону дома, резко смолк.

Прислонившись к стене, из тени за ними наблюдала Александра. В её руках была небольшая книжечка и карандаш – их она частенько носила с собой и делала какие-то пометки. Несмотря на то, что девушка всё время молчала, она активно участвовала в жизни семейства: то помогала миссис Уизли на кухне, то выполняла мелкие поручения – ходила она очень тихо, и каждое её появление неизменно заставляло кого-нибудь из Уизли вздрогнуть от неожиданности. Впрочем, к этой особенности все стали понемногу привыкать. Разве что Фред и Джордж относились к ней с прежним подозрением: её привычка возникать из ниоткуда и молча наблюдать за кем-то, сверкая стёклами очков, слишком сильно напоминала им о профессоре МакГонагалл, декане факультета Гриффиндор, или миссис Норис – кошке брюзжащего старого завхоза Хогвартса, Филча – и вызывала неприятные ассоциации. Рон махнул ей рукой, и Александра повторила жест.

– И как долго она тут стоит? – прошептал он.

– Вы могли бы не беспокоиться об этом, если бы не говорили о ней гадостей, – Джинни недовольно фыркнула. – Мама просила вас поспешить.

– Поспешишь тут, гляди, сколько гномов. И раз уж Александра, – не без запинки произнёс Рон. – Так всем помогает, могла бы и гномов повыгонять с нами. Стоит она там…

– А мне спокойнее, когда она подальше от нас, – заметил Фред, понизив голос. – Всё-таки странно, что она так молчит… Может, она что-то задумала?

– Надо выяснить, что именно, – кивнул Джордж.

Джинни лишь покачала головой и побрела к Норе. Поравнявшись с Александрой, она мягко поманила её, и девушки скрылись за дверью.

– Не немая и точно не глухая… – размышлял Джордж, лёжа на кровати.

В последние дни близнецы установили за Александрой наблюдение и, во-первых, поняли, что она очень чётко исполняет просьбы миссис Уизли, во-вторых, услышали, как она громко вздохнула.

– И знает английский, – сказал вошедший в комнату Фред.

– Как ты узнал?

– Хотел стащить нам с тобой еды, – он кинул брату яблоко. – А она за столом на кухне сидела. Я смог заглянуть в её дневник и увидел, что пишет она на английском. Причём грамотно. Там что-то было про эксперимент, достижение цели – большего я не успел прочесть, девчонка спрятала книгу.

– Вот чёрт, и правда что-то удумала…

– Экспериментирует на нас, как на крысах, – с неприязнью заключил Фред, плюхнувшись на свою кровать. Он мрачно подкинул в воздух яблоко.

– Она ещё и из Дурмстранга… Тёмная ведьма, не иначе. И зачем ма вообще отправила то письмо…

– И почему никого из нас не спросили? «Теперь она будет с вами жить», – передразнил мать Фред. – Ага, сейчас! Доверять какой-то иностранке…

– Которая и без того странно себя ведёт – глупо. Но…

– Мы всё выясним, – хором заключили близнецы, обменявшись многозначительными взглядами.

Едва ночь укрыла Нору тьмой, мальчики принялись за работу.