Время не имело смысла, пока Гермиона стояла в той точке, смотря в дуло пистолета, направленного на неё. Франческо не станет убивать её, он не выстрелит, пока она стоит так. Потому что она нужна ему. Потому что он хочет заполучить себе хоть каплю той силы, что была у неё. Потому что она была и оставалась единственной причиной, по которой он так старался, планировал каждый свой шаг.

Не будь её проклятья, они все были бы мертвы.

Может, не будь его вовсе, не было бы и смысла пытаться самой семье Реджина, всё закончилось бы быстрее. Никто бы не страдал. Семья Малфой никогда бы не была в этом замешана.

Но всё пришло к этой главе истории, в которой выбор стоял между смертью и жизнью тех, кем Гермиона дорожила.

Любовь — недостаточное слово, чтобы описать все её чувства. Люди привыкли всё упрощать, потому, обычно сочетание шести букв оказывалось достаточным, чтобы дать ответ.

Она ломалась, снова и снова, бегая за счастьем. Теперь её душа покрывалась шрамами, которые начинали заживать, которые можно было спрятать достаточно, чтобы забыть о них. Благодаря краскам Драко, улыбкам Пэнси, смеху Лиры, любви Кейла, покою Сиены, благодарности Дафны, даже преданности Блейза и флирту Макса.

Гермиона была сломана сотни раз, залечивала себя столько же, люди вокруг неё помогали склеить то, что не разбивали, и каждая часть её сердца теперь принадлежала им. Больше у неё не было мотивации сражаться, кроме как ради их и собственного мира.

Каким бы ни был страх смерти, она отказывалась делать хоть шаг в сторону. Теперь она никогда его не сделает, зная, каким бывает отчаяние на самой глубине.

— Сейчас, по всем правилам, я обязан рассказать тебе, что будет дальше, — на губах у Реджины не было никакой улыбки. Он был измотан их играми, их попытками переиграть его, и ему надоело.

— Оставь это, — Гермиона кивнула. — Стреляй. Я не сдвинусь.

Они не умрут сегодня, и не умрут завтра. Грейнджер успела попробовать, каково это — жить с обещаниями лучшего будущего. Она не откажется от него, не откажется от Драко.

Сомнение — вот, что она видела. Её решимость оставалась стеной между ними, тонкой полосой волшебства, что защищала и Гермиону и Драко от любого выстрела. У Реджины ничего не осталось. Ни козырей, ни будущего, ни даже шансов попытаться.

Он пытал её, чтобы вытащить проклятье наружу. Он сделал всё, чтобы разрушить её жизнь. Он учил её на собственных ошибках.

Гермиона всегда была старательной ученицей, она запомнила все уроки.

— Меня живой ты не получишь, — она тянула время, провоцируя его, заставляя перестраивать собственный план.

Стоило отметить, насколько идеальным он был в каждой своей детали. Семья Малфой — вот какой изъян Франческо не продумал. Если бы Драко не было за ней сейчас, может, Гермиона давно бы сдалась, но её рассудок удерживало слишком многое.

Люди Реджины вокруг были так сосредоточены на том, чтобы Гермиона не делала резких движений, что не заметили, как Драко вытаскивает волшебную палочку у неё из-за пояса. Не заметили красный туман, что растекался по полу и клубился у ног.

— Либо ты убьёшь нас обоих, либо умрёшь сам.

Ей нужно было ещё немного времени, а Реджина давал ей его сполна.

Это происходило и раньше, только у Гермионы не было необходимости соблюдать такую осторожность, как сейчас. Любая потеря концентрации и движение головы в сторону могли подарить Драко пулю между глаз.

Франческо походил на ребёнка, который находился в замешательстве, теперь, когда его идеальный мир вдруг рухнул.

Он возвёл курок на пистолете, смотря прямо в её глаза. В её красных зрачках, которые не прятало заклинание, не было ни капли страха. Гермиона могла почувствовать собственно созданную защиту разрядами на коже, и она могла сдержать полёт любой пули.

Нужна была ещё пара секунд. Дыхание Драко коснулось обнажённой кожи на шее.

— И кто меня убьёт? — он вдруг поменялся в лице, покрываясь гневом, как пеленой, что постепенно заполняла всю его сущность. — Ты? Ты — всего лишь жалкая ведьма!

Его ладони задрожали, напряжение пронзило самое сердце.

— Я всегда получаю то, чего хочу! ВСЕГДА!

Его глаза сузились, и на мгновение она увидела там что-то первобытное, неестественное. Пугающее. Франческо нажал на спусковой крючок.

Сердце пропустило удар. Гермиона закрыла глаза, не чувствуя собственного дыхания. Касание Драко на запястье вернуло её в реальность.

Крошечный кусок свинца завис в воздухе всего на какие-то миллисекунды, прежде чем с оглушительным звоном упасть на пол. Грейнджер улыбнулась уголком губ. Может, и существовала какая-то граница её сил и возможностей, но сейчас она стёрлась окончательно.

— Выходит, выбор уже сделан, — бросила она.

Он шагнул вперёд. Пистолет был отброшен вниз, и, как мгновенная вспышка, он набросился на Гермиону.

Она была готова.

В момент, когда его руки направились к ней, она подняла ладонь, чувствуя мощь магии, пронизывающей каждую клеточку её тела. Волна энергии вырвалась, сотрясая воздух вокруг.

Франческо отлетел назад, его тело с треском врезалось в стену, но его глаза всё ещё сверкали горящим огнём ярости. Он поднялся на ноги, лицо исказилось слабой болью, а взгляд, словно стрела, пронзил комнату, ища способ выбраться.

Комната разразилась хаосом. Люди, слуги Франческо, начали стрелять, и звуки выстрелов переплелись с грохотом падающей мебели. Но Гермиона уже сосредоточилась на сохранении щита, который окутал её и Драко, словно непробиваемая стена.

Малфой взмахнул палочкой, убивая разом нескольких человек вокруг. Капли крови очертили линию на деревянном полу.

Гермиона нашла Реджину глазами. Он оттолкнул кого-то из своих и, не в силах трансгрессировать, рванул к выходу.

— Не дай ему уйти! — прорычал Малфой, выпуская убийственное проклятье зелёной вспышкой в чьё-то сердце.

Ни за что. Грейнджер забралась так глубоко в собственные закоулки души, с такой силой вытащила наружу всё спрятанное, что шрамы, казалось, снова начали кровоточить.

Её магия заполнила всё пространство, убивая мужчину справа, расправляясь с ещё одним слева. Сжимая их сердца до боли, разрывая их конечности на части и ломая позвонки. Она пробиралась всё дальше и дальше. Позволяла красному цвету заполнить комнату, дом, мир.

Реджина, видя происходящее, дёрнулся в сторону. Надеялся избежать своей участи? Он почти достиг своей возможности спасения, когда волна магии Гермионы обрушилась на него, заставив споткнуться и рухнуть на колени.

— Не сегодня, — прошипела Гермиона, сжимая пальцы и направляя свою магию прямо в его сердце.

Гермиона увидела, как несколько приспешников Франческо нацелились на Драко. Она ударила заклинанием, разрушив их защиту и отправив их тела на пол. Вихрь магии и боли был всюду. Вкус крови ощущался на языке. Её глаза светились алым, смертельным светом.

Реджина, собрав остатки сил, попытался трансгрессировать, но его движения были неуклюжими, заклинание Гермионы заковало его, швыряя обратно на пол.

— Ты не уйдёшь.

Франческо, осознав, что его шанс ускользает, бросился к Гермионе с кинжалом в руке, но она с лёгкостью отклонилась, его удар прошёл мимо. Малфой моментально ринулся к нему, схватив Франческо за руку и вывернув её, заставив кинжал выпасть из его рук.

Грейнджер обернула магию вокруг его рук, вокруг его тела, сжала ей горло. Щупальцами она пробиралась под его кожу, вынуждая замереть.

Франческо задыхался, его глаза наполнились слезами страданий. Он попытался сопротивляться, но магия Гермионы была сильнее. Он вытащил её наружу. Он просил об этом. Она сжала его ещё сильнее, и он упал на колени. Не в силах ни двинуться, ни вдохнуть.

Драко, не теряя времени, ударил ещё одного из слуг Реджины заклинанием и развернулся к Гермионе.

Она кинула ему пистолет, удерживая Франческо на границе сознания.

В этот момент из-за угла выскочил один из оставшихся приспешников Франческо, направив своё заклинание на Малфоя.

Гермиона послала мощный поток магии, который отбросил нападающего назад, ударив его о стену. Звук удара разнёсся по комнате. Бездыханное тело рухнуло на пол, больше не двигаясь.

Реджина попытался воспользоваться моментом, дёрнувшись в сторону, но магия держала его крепко. Гермиона усилила давление, и он вскрикнул от боли, его лицо исказилось в гримасе отчаянного сумасшествия. Смех, не стон, вырвался из его груди.

— Я всё просчитал!

— Безусловно, — равнодушно бросил Малфой, перезаряжая пистолет.

— Вы сгорите! — хрип снова превратился в смех, который Реджина смешал с маниакальным бредом. — Все вы. Однажды! Вам этого не простят!

— Как жаль, что просить прощения нам не у кого.

Драко поднял глаза к Гермионе. Она едва дышала, заставляя грудь подниматься и опускаться на каждой попытке набрать побольше воздуха в лёгкие. Её сердце было где-то на грани остановки от напряжения.

Но она всё равно кивнула.

Было столько вопросов, которые Грейнджер хотела бы задать, и так много действий, которые она хотела бы совершить над ним. Все страдания, которые она могла бы ему обеспечить.

Однажды они уже совершили ошибку промедления, и она тоже многому их научила.

— Проклятье было только одно, — голос Гермионы прозвучал тихо. — Оно и будет сжигать тебя целую вечность в аду.

Реджина засмеялся, смотря прямо в дуло пистолета, что Драко на него направил.

— Однажды мы вам отомстим!

Выстрел прозвучал следом.

Тонкая струйка крови потекла вниз по его лбу, тело ослабло, а без хватки магии Гермионы упало на пол, вместе со звуком раската грома за окнами.

Франческо Реджина был мёртв.

Колени Гермионы подкосились, она пошатнулась на месте и упала в сильные руки Драко. Её пальцы зацепились за его одежду. Хрип боли сорвался с губ. Каждая клеточка её тела горела магией, осознанием, изнеможением.

Они убили его.

После всех этих месяцев. Они убили его. Убили… последнюю угрозу, что висела над ними всё это время. У них получилось.

Грейнджер не могла дышать, пульс Драко под кончиками её пальцев сходил с ума.

Это был конец.

Гермиона вдруг улыбнулась, закрывая глаза, и почувствовала горячие слёзы на щеках. Она всё ещё держала Драко в своих руках. Живого. Невредимого. Он зарылся пальцами в её волосы, приходя в себя.

— У нас получилось, — её шепот не перебил единственный звук, который она слышала. Стук живого сердца. — Получилось…

Малфой поднял её на руки.

— Я люблю тебя.

Любовь была недостаточным ответом. Недостаточным, чтобы описать всё, что он сделал для неё. Что она была готова сделать для него.

Грейнджер зарылась носом в изгиб его шеи, обернула руки вокруг плеч.

— Нам нужно закончить битву внизу.

— Сможешь стоять? — он отстранился, проверяя её состояние. Гермиона кивнула как в тумане. Драко посмотрел вниз на тело Франческо.

Он не дышал, не двигался, и его сердце не билось. До сих пор это не укладывалось в голове, что он больше не существовал. Умер так же, как и те, кого он лишил жизни. Он больше не мог причинить никому из них вреда и никогда не сможет.

Малфой прокрутил палочку в руке, поднимая голову Реджины за волосы. Одно заклинание, одно движение, и она осталась у него в руке. Гермиона сморщила нос, но взгляда не отвела.

Он не заслуживал её жалости, и она её не чувствовала.

Может, где-то там, он и был ребенком, которого лишили всего, которого потом воспитывали в ненависти и желании мстить, но это не отменяло того, сколько он совершил, и не оправдывало его поступки.

В их мире умереть за свои действия мог любой. Сегодня их силами был убит последний Реджина. Не потому, что он носил эту фамилию, не из-за каких-то предрассудков или желания втоптать историю в грязь и забыть об этом.

Драко, Гермионе, их семье было бы не за что мстить, если бы их близкие не погибали, а их жизни не находились под угрозой. Сегодня Франческо мог остаться в живых, завтра он мог бы их убить.

Гермиона не чувствовала удовлетворения от его смерти.

Она ощущала покой. Как будто нож у горла наконец убрали. Ей позволили вдохнуть полной грудью, без страха снова почувствовать кожей холодное лезвие. И даже проклятье притихло где-то внутри, свернувшись клубочком под сердцем.

Драко кивнул ей на двери. Она переступила через очередной труп, которым они украсили этот дом. Вышла в коридор, откуда были слышны выстрелы и крики заклинаний. У неё не было сил обернуть силу против них, и желание убивать их пропало.

Кем были все эти люди, лишённые права голоса? Искренние союзники или подражатели, желающие убежать?

— Что мы с ними сделаем? — опираться на Малфоя, пока он держал в руках голову Реджины, совсем не хотелось. Гермиона шла медленно, в любой момент готовая упасть.

— С кем?

— С ними, — она кивнула за секунду до появления на той части этажа, откуда был виден зал со всем происходившим внизу. Гермиона пробежалась по пространству глазами, не находя ни Макса, ни Блейза, ни Пэнси среди тех, кого видела.

— Мы можем предложить им присягнуть, — Драко дёрнул плечом, — или повесить, как предателей.

Об этом они подумают позже, а пока…

— Франческо Реджина мёртв! — его голос разнёсся по всему поместью и пробрался в каждый его угол, комнату и коридор. Столь громко и оглушительно, что каждый замер в поисках источника звука.

Они нашли. Десятки глаз смотрели на голову, которую Драко держал, а затем швырнул вниз в центр сражения.

Всё кончено. Их король пал, их приказы недействительны.

Оружие падало на пол: палочки, пистолеты. Металл ударялся о дерево, люди переводили дыхание, делая шаги назад. Они — проигравшая сторона. Гермиона и Драко — победившая, и больше это было не изменить.

Любой, кто попытается, закончит так же, как и Франческо, и это обещание повисло в воздухе.

Они спускались вниз в гробовой тишине. Победа всегда принесена огромной ценой, и этот раз не был исключением. Они пересчитают потери, залечат раны, но сражения никогда не сгинут из памяти.

Как он и говорил ей однажды. Все они были чьими-то братьями, мужьями, сыновьями, и такова была цена её личного счастья.

— Видишь их? — Драко осматривался по сторонам, а находил лишь испуганные лица приспешников Реджины.

Гермиона прислушалась, не надеясь сейчас на свои силы, истраченные до минимума. Но тонкая полоса магии, которая ощущалась как вишня, перемешанная с шоколадом, не могла быть ничьей, кроме как Пэнси.

Нужды говорить об этом Малфою не было. Он рванул с места в ту сторону, где Макс нёс девушку на руках. Она откинула голову ему на плечо, закрыв глаза.

— Что случилось?! — Грейнджер последовала за ним, забывая об усталости.

— Она ранена, — быстро ответил Макс. Он выглядел напуганным, был чуть бледнее обычного. В отличие от Пэнси, которая на голос Гермионы открыла глаза и улыбнулась.

— Вы живы.

— Как и вы, — Драко облегчённо выдохнул, встретившись с её взглядом.

Едва они оказались рядом, стало ясно, что случилось. На бедре у Паркинсон расползалось алое пятно крови вокруг пулевого ранения. Она усмехнулась сквозь боль, позволяя Максу прижать себя ближе.

— Полагаю, теперь это семейное.

Гермиона засмеялась сквозь слёзы, наклоняясь к ней в попытке обнять девушку. Они соприкоснулись лбами, замирая в этом мгновении, каждая в своих мыслях. Драко сжал пальцы Пэнси, улыбаясь ей и закрывая глаза.

Пулю из её бедра они вытащат, это было поправимо.

Блейз прокашлялся у них за спиной.

— Меня никто видеть не рад?

— Заткнись, придурок, — оборвал его Малфой, в пару шагов сокращая расстояние, чтобы обнять.

Блейз усмехнулся и крепко обнял друга в ответ.

— Рад тебя видеть живой, Грейнджер, — бросил он ей с искренней улыбкой.

— Взаимно, Забини.

— Мы действительно смогли, — тихо сказал Макс за её спиной, его голос был полон благодарности и облегчения.

Гермиона посмотрела на него, её глаза встретились с Пэнси, очевидно, вымотанной, и позволила себе смахнуть слёзы, кивая.

— Ещё не всё.

— Какие планы теперь? — Паркинсон, даже раненная, всё ещё умудрялась спрашивать о таком.

Драко шагнул вперёд, его облегчение сменилось решительностью.

— Во-первых, нужно убедиться, что все раненые получают необходимую помощь. Блейз, займись этим здесь. Всех, кто захочет сдаться, забирайте. Кто откажется — на тот свет.

Забини кивнул, подтверждая готовность следовать указаниям.

— В больницу или домой? — вопрос был адресован Пэнси. Она нахмурила брови, мотнула головой.

— Домой.

— С поправкой на то, что дома у нас формально нет, — напомнила Гермиона. — Нужно выдвигаться в штаб в Лондоне, сообщить Кейлу и Сиене, что Реджина мёртв.

— И найти Ди Кристину, — подтвердил Макс.

— Его дочь всё ещё у нас, — Блейз пожал плечами. — Объявится, рано или поздно.

Гермиона подняла к Драко голову. Они отрубили голову у змеи, но всё ещё не могли справиться с хвостом. А им ещё было, что сделать, чтобы этот кошмар наконец закончился.

~*~

Пэнси дремала на диване в гостиной. Макс устроился на полу возле неё, проверяя состояние и температуру каждые несколько минут. После всех зелий и лекарств она сразу отключилась, и это было совершенно естественно.

Все были достаточно уставшими. Гермиона пересказывала события Сиене, пока Кейл координировал последнюю атаку на оставшиеся силы Франческо в городе. После новостей о том, что Реджина мёртв, часть сбежала. Прибыла подмога с других частей города, и последний шаг по разгрому будет самым простым за всё время этой войны.

Драко укрыл её дрожащие плечи пледом и почти втолкнул кружку с горячим чаем в ладони.

Такая простая забота отдалась теплом внутри, прежде забытым. Гермиона вспомнила, как сидела на старом диване в гостиной Гриффиндора, допивая первый в её жизни бокал огневиски после победы над Волан-де-мортом. Тогда Рон укутывал её в свой свитер, а Гарри засыпал на кресле напротив.

С того момента прошла маленькая жизнь, и вот они снова были здесь. После того, что казалось недостижимым, и того, что до сих пор словно не происходило. Как будто, проснувшись через пару часов, им нужно будет снова думать, как убежать от угрозы, защитить себя, как избавиться от главного врага.

Всего этого не было, и это приносило такое странное состояние. У Гермионы отобрали цель, а она была этому наконец-то искренне рада, и не чувствовала себя опустошённой. Измотанной — да. Но в остальном, всё встало на свои места.

— Значит, у нас остался только Ди Кристина? — Сиена дотронулась до руки Грейнджер, которая утонула в своих размышлениях слишком далеко.

Малфой сел на подлокотник кресла рядом с Гермионой:

— Да, но его местоположение ещё придётся выяснить.

— А что потом?

— Есть одна мысль, — Гермиона вернула чашку на журнальный столик. — Девочка сейчас с Лизаветой?

Сиена кивнула.

Ей нужна была определённая смелость, чтобы сказать то, что было в её голове. Не только потому, что другие бы не поняли, дело было не только в этом. Само проклятье внутри неё противилось таким мыслям.

— Мы не будем убивать Ди Кристину.

Одновременное «Что?» сразу со всех сторон, даже от вошедшего в комнату Кейла и сидящего поодаль Блейза, прозвучало обвинительно. Пэнси от громкого звука подняла голову, сонно моргая.

— Скажи, что ты пошутила.

— Я не шучу, — Гермиона покачала головой. — Вспомните, с чего началась история этой семьи. Они мстили, потому что их родных вырезали, словно скот. Где гарантия, что младшая Ди Кристина не поступит так же?

— Установить за ней наблюдение, да и только, — Блейз посмотрел на неё так, словно не видел в этом проблемы. — Он заслуживает смерти, Грейнджер.

— Может и так. Но он её не получит.

Единственный, чья реакция её заинтересовала, был Малфой. Он внимательно слушал каждое слово, не вступая в спор, пока Гермиона не закончит свою мысль. Как и всегда, он предпочитал слышать её, понимать, прислушиваться.

Она захватила угол пледа между пальцев, опуская взгляд.

— Лира будет расти, не зная своих настоящих родителей. Мы не можем лишить ещё одного ребенка семьи, она ничего нам не сделала.

— У Ди Кристины есть сестра, — холодно заметил Кейл.

— А родители? — Гермиона посмотрела на него. — Ей сейчас сколько? Почти семь? Она прекрасно помнит, кто они, помнит свою фамилию. Если мы убьём Маттео, она отомстит нам такой же историей через двадцать лет.

— Теперь это имеет больший смысл, — Пэнси устало уронила голову обратно на подушку. Макс улыбнулся, укутывая девушку пледом. — С Франческой ты не была такой сентиментальной.

— Франческа, — отозвалась Грейнджер, — убила свою сестру, потому что та не следовала плану.

— Она бы никогда не отказалась от мести, — наконец и Драко включился в разговор, кивая ей. — Маттео может.

— Он вернётся за дочерью рано или поздно. И либо получит её и свою жизнь в обмен на верность, либо умрёт.

— Мы все понимаем, что он выберет, — Сиена сжала губы и вздохнула. — Хочешь обязать его клятвой?

— Вроде той, что подписал отец Тео? — Блейз вскинул брови.

— Мы изменим её текст, заставим его хранить эту верность до конца дней, и пусть воспитывает дочь вдали от мафии.

Гермиона посмотрела на Драко, ища в его взгляде поддержку, и нашла её, когда он накрыл её ладонь своей. Они теперь были родителями, и, пожалуй, это чувство беспокойства за ребёнка должно было быть им присуще. Ди Кристина младшая не была причиной их проблем и не была частью заговора. Даже если её отец был, она заслуживала детства под руку с отцом.

В их силах сейчас было предотвратить ещё одну войну где-то в будущем, с которой могли разбираться уже не они, а их дети. Если для этого нужно было позволить Маттео жить, Гермиона была согласна на эту сделку.

— Так будет правильнее, — наконец согласился Драко. — Ты права, она ничего нам не сделала.

— Может, и Ди Кристина поблагодарнее будет за то, что остался жив, — с пренебрежением заметила Паркинсон. — У нас далеко не один повод закончить его существование.

— Поводов сохранить ему жизнь у нас намного больше, — Гермиона подалась вперёд и прижалась к Драко. — Кто-нибудь уже написал Дафне?

Она скучала по Лире. Хотелось увидеть, как она улыбается, как рада снова быть дома, с родной семьёй. Сердце просило о встрече, Грейнджер нечасто ощущала себя именно так.

Блейз поставил свой бокал с виски на столик и ответил на её вопрос:

— Мы отправили письмо, но когда она вернётся — неизвестно.

— Она должна будет убедиться, что здесь действительно безопасно, — Драко поправил плед на плечах Гермионы. — Мы сами просили её об этом.

— А что с перешедшими людьми Реджины? — спросил Кейл.

— Их довольно много, — отозвался Забини, так как занимался этим в поместье он. — Но было бы здорово понять, какое заклинание сделало их немыми.

— Я думал, он просто вырезал им языки, — Макса передёрнуло, когда он, очевидно, представил это.

— В том и дело, что нет. Это явно магия, даже без языка ты бы издавал какие-то звуки, а они полностью немые.

— Человеческий ресурс лишним не бывает, — Драко махнул рукой в ленивом жесте. — Мы найдём, куда их пристроить.

— Мне пора возвращаться к планированию, если у вас нет какой-нибудь новой информации, — Кейл осмотрел их всех и, не услышав ничего в ответ, направился на выход.

— Я пойду с тобой, — Сиена подскочила с дивана. Гермиона так и не поблагодарила их за то, что они выдержали здесь всю оборону территорий, наверняка волнуясь за остальных. Она посмотрела, как они оба скрываются в дверях, и улыбнулась собственной мысли.

Они. Капо и консильери семьи Каррера.

— Тебе бы поспать, Каррера, — бросил Макс, отвлекая её.

— Он прав. Ты и глаз не сомкнула с тех пор, как мы вытащили тебя от Франчески, — на удивление добавил Забини.

Гермиона не чувствовала, что нуждалась во сне какое-то время, пока ей управлял адреналин и проклятье, но теперь она однозначно была готова проспать все следующие сутки. Даже руки уже не слушались, мозг тем более не обрабатывал информацию так стремительно, как должен был.

Драко, не спрашивая, встал со своего места и поднял её на руки. Как приятно было снова стать его женой, опереться на его плечи и не думать ни о чём. Не спорить, не принимать решений, от которых зависела чья-то жизнь.

Просто побыть его хотя бы несколько часов, окружённой только заботой и любовью.

— Ты ведь останешься? — шёпотом спросила Гермиона, пока Драко нёс её наверх.

Он усмехнулся, а спустя мгновение поцеловал в висок, сильнее прижимая к себе.

— Хоть навсегда, Гермиона.

Навсегда…

Ей нравилось, как это звучало.