Рапунцель сама не знала, чего ей хотелось больше: чтобы коронация закончилась побыстрее, и у неё появилась хотя бы призрачная возможность скрыться от Ханса, или чтобы она длилась подольше, таким образом, оттягивая очень и очень вероятную светскую беседу с тем же Хансом. Рапунцель нутром чувствовала, что он хочет узнать, кто они такие, откуда приехали и прочее (а, может, он уже догадался, с нарастающей паникой думала принцесса, ведь Рапунцель – далеко не распространённое имя). И вот, коронации пришёл конец, все снова поднялись, чтобы вознести хвалу новой королеве Эренделла, а затем было объявлено о начале бала. Тут же поднялся негромкий гул разговоров, гости покидали свои места, чтобы пройти в бальный зал, Ханс тоже вышел, но не двинулся с места, ожидая, когда Рапунцель и Юджин выберутся, и уже набрал воздуха для крутившихся на языке всю коронацию вопросов, как в его плечо что-то врезалось.

 – Я очень хочу вас проводить в… Ой! – Он повернул голову и увидел юную девушку в зелёном платье, потирающую плечо. – Извините, ради Бога, я не специально. Здесь столько народа.

 – Ничего, – отозвался Ханс. Эта девушка, судя по всему, была младшей сестрой королевы. Как же её…?

 – Анна, позволь представить тебе нашего соседа на коронации – Его Высочество Ханс Вестергорд, младший принц Южных Островов. – Это была Рапунцель, которой происходящее нравилось всё меньше, но те крохи дворцового этикета, которые она успела выучить, не позволяли ей промолчать и не представить этих людей друг другу. – А это Анна – принцесса Эренделла.

Анна и Ханс обменялись любезностями. Девушка расцвела. Юджин как можно тише хмыкнул.

«Такое ощущение, что наша принцесса впервые видит принца. Хорошо, что она миловидная. Давай же, Твоё Высочество Ханс с Островов, присмотрись – чем тебе не невеста?»

Когда с необходимым обменом фраз было покончено, Анна, наконец, вспомнила, что хотела сопроводить новых друзей, теперь уже в компании принца, в бальный зал. И поскольку Флинн и Рапунцель неосознанно придвинулись поближе друг к другу и встали рука об руку, то Хансу ничего не оставалось, как взять под руку сияющую принцессу Анну. Девушка постоянно оглядывалась на кузину, но вскоре не удержалась и завела с Хансом разговор, который был тут же охотно поддержан. Рапунцель сглотнула.

«Главное, чтобы она не сболтнула, что я – принцесса, обещанная в жёны наследнику его семьи. Она-то, конечно, об этом не знает, а вот принц Ханс – наверняка. Пожалуйста, Анна, пока ты с ним, забудь о моём существовании!»

В бальном зале играла музыка, некоторые пары уже танцевали и, видя, что Анна полностью поглощена принцем, а Эльза продолжает светские беседы с гостями, Юджин предложил Рапунцель потанцевать. Не сказать, чтобы он был любителем этого занятия, но незанятых кавалеров всё прибывало и Рапунцель в любой момент могли пригласить.

«Кто знает, сколько тут ещё принцев притаилось?»

Девушка больше предпочитала энергичные танцы, но выбор был невелик, и она благоразумно решила, что такой танец – всё же лучше, чем уныло стоять рядом со шведским столом. Мимо провальсировали Ханс с Анной и принцесса виновато взглянула на них: на её лице читалось, что она разрывается между первым в жизни неумелым флиртом и общением с, опять-таки, впервые встреченной сестрой. Любопытная Анна наверняка была уже наслышана о приключениях Рапунцель и её спутника, которые передавались народом из уст в уста, обрастая невероятными домыслами. Юджин как-то замечал в городе, как дети взахлёб обсуждают и обыгрывают в лицах их приключения (часть из них безбожно перевранные). Интересно, какая версия дошла до младшей принцессы?

Тем временем, Ханс изо всех сил старался уследить за болтовнёй Анны. Девушка оказалась настолько болтливой, что молчать у неё получалось недолго. У парня уже начинала болеть голова, и он задавался вопросом, как умудряется подобающе вальсировать. Приличия требовали хотя бы изображать заинтересованность и периодически поддерживать беседу, вставляя свои реплики, чтобы не оскорбить собеседника, хотя уследить за мыслью энергичной принцессы было непростой задачей. Но когда Анна каким-то образом переключилась на пересказ некоторых самых ошеломляющих деталей приключения Рапунцель и Юджина, он внезапно чуть не наступил ей на ногу, сбиваясь с ритма.

 – Принцесса Рапунцель?

Анна тут же кивнула.

 – Она очаровательная, правда же?

Ханс на секунду нахмурился, а потом Анна двинула бровями и указала взглядом практически ему за спину. Разворачивая партнёршу в очередном па, Ханс, наконец, понял, о ком она толкует: о девушке, рядом с которой он сидел на коронации.

«Так Рапунцель – это… та самая…?»

Резко захотелось дать себе по лбу: видимо, он просто забыл имя, не провёл никакой параллели и теперь чувствовал себя полнейшим идиотом.

«И поделом».

Ханс, разумеется, слышал её историю (или одну из её версий, так как Анна определённо рассказывала какие-то неизвестные ему детали), но ведь она вернулась к родителям не так давно, а всю жизнь росла как обычная девушка. Возможно, она просто необыкновенно быстро схватывала все эти тонкости этикета.

«Хм».

Незамужняя принцесса-наследница престола – это невероятно ходовой товар, а уж если она ещё и прехорошенькая… Родители Ханса уже подняли вопрос о том, что было бы неплохо просватать её за кого-нибудь из своих детей. Шестеро братьев уже были женаты или имели невест, но свободных всё равно оставалось больше половины. И Ханс был более чем уверен, что родители придерживаются философии «решать проблемы по мере их поступления», то есть женить детей по старшинству. И вот, в кои-то веки ему так сказочно повезло: из всех братьев он мало того, что первым познакомился (и, кажется, действительно очаровал) младшую принцессу Эренделла, так и на коронации сидел рядом с такой завидной партией. Ханс быстро нашёл глазами братьев, которые кружили в танце девушек или изучали зал, видимо, в поисках Рапунцель (хотя как бы они её узнали, вот, что интересно? Видимо, полагались на пословицу «рыбак рыбака…»), и не смог сдержать победной усмешки. Он уже опережал их на две головы, а подобраться к Рапунцель, как оказалось, было непростой задачей, ведь её спаситель приехал с ней, разряженный как вельможа и разве что не рычал на потенциальных конкурентов, так что Ханс совсем не искренне пожелал братцам удачи. А парень-то, судя по слухам, был не то, что не знатный, а чудом избежал виселицы.

«Вот и вцепился, видимо, в принцессу как в спасательный круг. Выдадут её замуж и что с ним станет? Родители-то благословения не дали, судя по его физиономии. Мордашка мордашкой, но оборванцы женятся на принцессах только в сказках. Так что посторонился бы уж».

Младший принц почувствовал себя как на званом пиру, где он волен выбирать, что душеньке угодно: хочешь – благосклонно кивай и улыбайся Анне, и она готова будет выскочить замуж хоть сегодня, хочешь – очаровывай Рапунцель (тут уже посложнее, так как принцесса смотрела на своего сопроводителя – как бишь его, Джин что ли? – как на божество и вся светилась, но Ханс всё же мог, при должном усердии, склонить её хотя бы на фиктивный брак: всё понимаю, мол, любовь, но я всё же лучше, чем тот же Отто, который колотит служанок за лишнюю ложку сахара в чае), а можно пойти ва-банк и попытать счастья с самой королевой Эренделла.

«А что? Красавица писаная, ей вскоре всё равно придётся выйти замуж, двор заставит, так или иначе. Правда, к ней на хромой кобыле не подъедешь, не то, что к Анне, та и вниманию ледоруба на олене обрадуется, истосковалась тут за воротами совсем».

Танец закончился, и Ханс за своими размышлениями пропустил тот момент, как Анну пригласил на танец какой-то лысеющий тип. Умоляющий взгляд Анны не возымел успеха, так как Ханс всерьёз задумался, на кого же направить свои усилия.

«Ладно, что ж, пожалуй, начнём с Рапунцель, а если не получится, то чем чёрт не шутит, попытаю счастья с Её Величеством. Но, по правде говоря, если Рапунцель такая же активная как Анна, то она совсем не для меня, и никакой спокойной жизни мне не светит уже не потому, что я буду править, а потому что с такой женой с ума можно сойти. Так что, может, стоит начать сразу с Эльзы. Задача не из простых, но когда путь к трону был устлан розами для того, кто не родился прямым наследником? И потом, у меня есть то, что поможет обойти братьев, которые тоже могут попытаться усесться на трон Эренделла, а именно, принцесса Анна».

От таких умозаключений принцу Хансу захотелось снова пуститься в пляс, вроде этого старого хрыча, который отплясывал какую-то залихватскую летку-енку вокруг смущённой Анны. Но он всё-таки был не настолько стар и эксцентричен, к тому же, нужно произвести как можно более подходящее впечатление на будущую невесту.

Но расплывающуюся улыбку Хансу всё равно удержать не удалось. Если всё получится, он потанцует на собственной свадьбе.