Феликс пришел домой, будучи в полной растерянности. Слишком много свалилось на него в такой короткий промежуток времени. Этот портрет, эти сны, его и Хенджина; чувства к Хвану и, в довершение ко всему, признание Чана. Боже, за что? И что теперь с этим всем делать? Ликс не был уверен, что он чувствует к Бан Чану что-либо, но также он не был уверен и в чувствах к Хенджину. Он не мог понять, не мог разобраться, что творится у него в душе. Почему все не может быть проще? Парень уставился в окно, наблюдая за безмятежным и неизменным пейзажем двора. Спокойствие и умиротворение. Хоть где-то… Так, и что ему делать? С одной стороны, с Чаном ему было легко и комфортно, тот был таким понимающим и заботливым, к тому же, инициативным. Он был чутким, притягательным, красивым. У него, казалось, не было никаких проблем. С другой же стороны — Хенджин. Такой же, нет, еще более красивый, еще более притягательный, с прекрасным голосом и удивительным внутренним миром. Но с ним было очень тяжело и беспокойно, Феликс не знал, сорвется ли Хван сегодня или нет, и вообще, часто, поток мыслей Хенджина был ему не ясен. Но к Хенджину тянуло… Как и к Чану… И Ликс не мог понять, к кому из них его тянуло больше. Да что говорить, для Ли был дикостью даже сам факт того, что его тянуло к парням. А уж тем более к двум. Блять, все так сложно… И непонятно… Ебанный в рот…

Мучимый этими мыслями, брюнет лег в постель, но уснуть он не мог еще очень долгое время. Эти вопросы, эти сомнения, эти терзания, они завладели его разумом, его сердцем и душой, не давая покоя. Казалось, будто он совсем один против этих проблем. Один… Нет, он не один. Ли решил написать Хенджину, чтобы хоть как-то отвлечься и высказаться.

––––––

Привет

⁰¹·⁰⁴

Не спишь?

⁰¹·⁰⁴

Привет!

⁰¹·⁰⁵

Нет, не сплю

⁰¹·⁰⁵

Что-то случилось?

⁰¹·⁰⁵

Знаешь… Вообще-то, да

⁰¹·⁰⁶

Что? Что-то серьезное?

⁰¹·⁰⁶

Даже не знаю, как сказать… Но… В общем, мне признался Бан Чан. Сказал, что я ему нравлюсь

⁰¹·⁰⁸

Ого… Круто. Поздравляю

⁰¹·¹²

Что будешь с этим делать?

⁰¹·¹²

Я.. пока не знаю… Это так странно.

⁰¹·¹²

Но я просто хотел поделиться, если честно. Сейчас решать что-то нет сил

⁰¹·¹²

Оу. Понятно

⁰¹·¹³

Спасибо, что поделился

⁰¹·¹³

Да брось, Джинни, мы же друзья. Мне кажется, друзья таким делятся

⁰¹·¹³

Ведь так?

⁰¹·¹⁴

Да

⁰¹·¹⁵

––––––

Этот недогий разговор хоть ни к чему вроде бы и не привел, но, как ни странно, Феликсу полегчало. Он высказался, и на душе стало лучше. Он не один. Действительно не один. К тому же, ему было безумно приятно услышать поздравления от Хенджина, это еще раз доказывало Ликсу их дружбу. Разные мысли еще довольно долго лезли в голову, но Ли пытался их игнорировать, и его попытки увенчались успехом. Вскоре он смог уснуть.

Хван сидел за столом и пытался что-то нарисовать. Но все было безуспешно. Линии не складывались в фигуры или что-либо еще. Будто вдохновение в момент покинуло его. С помощью рисования он пытался отвлечься от нелестных мыслей, что так и норовили забраться в голову, но эти попытки не увенчивались успехом. Хенджин положил карандаш, закинул голову назад и тяжело вздохнул. Что же с ним происходит… Вдруг телефон издал вибрацию. Ему написал не кто иной, как Феликс. Было уже довольно поздно, поэтому шатен немного насторожился, может, случилось что. То, что Ликс написал ему спустя пару минут просто разбило его. Сломало его и без того сломанное сердце. Раскрошило его самого, уничтожило его. «Даже не знаю, как сказать… Но… В общем, мне признался Бан Чан. Сказал, что я ему нравлюсь», — это будто означало конец. Конец всего и вся. Почему?.. Слезы сами полились из глаз, а внутри вдруг образовался ком, что больно пульсировал и, словно не давал дышать. Трясущимися руками Хван смог напечатать ответ: «Ого… Круто. Поздравляю». Будто ничего и не случилось. Будто и в глазах нет слез, будто все вообще ахуенно. Но это было не так. Они еще какое-то время пообщались с Ликсом, а затем Хенджин вновь взялся за нож. Это зависимость, одержимость. С этим надо было что-то делать, но на действия не было никаких сил. Да что уж там, даже на слезы временами не было сил. Шатен безудержно рыдал в своей одинокой и холодной квартире. Никто не останавливал его, не мешал, не успокаивал. Он был один. Он был один во всем этом чертовом мире. И это чувство… Оно убивало, оно делало только хуже. Эта пустота внутри, она так болела, так ныла, терпеть было просто невозможно.

Ему так хотелось рыдать, рыдать до потери сознания, но предательские слезы остановились, закончились. Заебись, он даже выплакаться не может. Да и порезы уже не заглушали душевную боль, они словно перестали приносить облегчение. Но, подобно зависимому, Хенджин продолжал резать свои руки, совсем их не щадя. Ему было похуй, так похуй. На все: на себя, этот мир, эту жизнь. Не похуй ему было лишь на Феликса, но эти его сообщения, отправленные среди ночи, они, кажется, лишили Хвана той единственной, такой слабой и угасающей надежды на что-то. Надежды на взаимность. Он любил Феликса, безумно любил, но, похоже, ему никогда не удастся почувствовать то же самое в ответ. Именно поэтому еще больше красных полос покорно ложились на бледные руки, которые уже давно не были бледными. Они были ярко-красными из-за постоянных пыток, устраиваемых лично Хенджином. Но парню было все равно, он лишь хотел, чтобы боль ушла и все. Но, наверное, это было невозможно.

Истерическое состояние еще довольно долго не отпускало его, и уснуть шатен смог только под утро, написав Феликсу, что сегодня не стоит ждать его появления в университете. Это сообщение он отправил лишь через боль и какую-то странную пелену, что застелила глаза, наверное, он слишком долго плакал. Перед сном Хван решил обратиться к Ведьме, той, что подарила ему прекрасные сны, которые позже стали кошмарной реальностью. «Прошу тебя», — обратился он, — «Скажи… Могу ли я хоть немного надеяться на что-то с Феликсом? Есть ли смысл тешить себя этими надеждами? Или может мне все же стоит принять тот факт, что тот, кого я люблю никогда не будет со мной? Прошу, ответь», — подумал он про себя. Еще какое-то время парень мучался, ворочаясь в кровати, но вскоре усталость взяла свое, и он наконец смог уснуть.

Шатен очутился в какой-то комнате. Было не совсем понятно, где он находился, ведь в этом сне было все так размыто. Но было также очень уютно, тепло и комфортно. Было хорошо. Настолько хорошо, что не хотелось просыпаться. Хотелось остаться навсегда в этом сне, в этих мечтах. Почему-то Хвану казалось, что тут он счастлив. Безумно счастлив. Будто он здесь не один, и не было той ужасной истерики. Будто не было слез, не было порезов на руках, не было боли. Он осмотрелся, но ничего разглядеть ему так и не удалось, словно все заволокло каким-то туманом. Вдруг, сзади к нему подошел кто-то и обнял, положив голову на плечо Хенджина. Хван слегка вздрогнул и в ту же секунду почувствовал мурашки, пробежавшие по спине. Тепло разлилось по всему телу. Он боялся двигаться, ведь понимал, что это сон, и одно резкое движение могло испортить все. Он чувствовал чужие руки на талии и хотел было повернуть голову, в надежде увидеть лицо этого человека. Но он остановился, понимая, что Ведьма вновь может лишить его всего из-за этого простого телодвижения. Хенджин, конечно, навряд ли рассмотрел бы лицо того человека, но рисковать он не стал. Однажды он уже совершил большую ошибку и повторять этого не хотел. Слишком боялся вновь испытать все пережитое. Хван услышал чужой голос над ухом, который прошептал: «Я люблю тебя, Хенджин». Это те самые слова, которые так нужны были шатену сейчас. Он услышал это, пускай и во сне. Но… Голос. Он показался Хвану очень знакомым. Кому он принадлежал, шатен так и не понял и размышлять над этим он тоже не собирался. Мало ли к чему это приведет. Хенджин стоял в объятиях незнакомого парня (незнакомого ли?) еще пару минут. Ему было так тепло и хорошо, что на миг он позабыл обо всех проблемах. Но… Опять это чертово «но», имя которому… Будильник.

Хван проснулся. Часы показывали семь тридцать — время, в которое он обычно вставал, чтобы собраться в универ. Но сегодня сил просто не было, да и поспал парень всего часа три, поэтому он выключил будильник и вновь завалился спать. Перед тем, как вновь провалиться в сон, он поблагодарил Ведьму, пускай и за туманный и неясный, но все же такой нужный и желанный сон. С его значением шатен разберется как-нибудь позже, а сейчас — досыпать.

Феликс проснулся по будильнику. Иначе он бы просто не встал. Первым делом Ли проверил телефон на наличие новых сообщений или чего-то подобного. Одно уведомление действительно было, от Хенджина. «Я сегодня не приду, передай преподам, пожалуйста», — отправлено в пять с чем-то утра, то есть, совсем недавно. Феликса это немного насторожило, мало ли что случилось с Хенджином… Поэтому он решил, что сегодня непременно должен навестить Хвана и хоть как-то развеселить его. Решено, тогда после универа он приготовит что-нибудь и пойдет к шатену.

Ли собрался и пошел на учебу. У входа в университет он встретил Чана, который явно был не в самом лучшем настроении. Феликс не знал, что ответить ему на признание, все было слишком сложно и запутано. Да и к тому же, он все еще не разобрался в себе… Брюнет подошел к Бан Чану и улыбнулся так, будто ничего между ними и нет.

— Привет, ты кого-то тут ждешь?

— Привет, — уголки его губ приподнялись в какой-то грустной улыбке, — Тебя жду. Идем?

— Да, идем, — Ликс открыл дверь в здание и пропустил Чана вперед.

— Ликс… — начал старший, поворачиваясь к Феликсу, — Ты… Подумал?..

— Прости, я… Это все так запутано. Я не знаю, — Ли опустил взгляд, поскольку не мог смотреть Чану в глаза. Было как-то.. неловко? — Мне нужно… Еще немного времени.

— Я буду ждать столько, сколько нужно.

— Спасибо, — после этого короткого диалога парни направились в аудиторию.

Весь день Феликс почти ничего не делал и был невнимательным, да и сел он отдельно, лишь бы не чувствовать этой неловкости и неопределенности между ним и Бан Чаном. Он думал, что делать с чувствами к Хенджину и, что делать с Чаном и его признанием. Все было слишком сложно. Никогда такого не было, никогда он не чувствовал что-то к парням. К двум парням. Но чувствовал ли он к Бан Чану то, что чувствовал к Хвану? Нет. Точно нет. Чувства к Хенджину родились еще во сне, когда Ли впервые увидел его. Такой красивый, с длинными русыми волосами, с глазами, в которые хотелось смотреть вечно, с самой ослепительной улыбкой в мире. Такой добрый, заботливый, родной… Тогда, в их первую встречу, он и понял, что влюбился. Именно во сне. С Хенджином хотелось быть каждую минуту, хотелось крепко обнимать его, хотелось смеяться с ним, хотелось видеть, как он улыбается. Хотелось быть с ним… Хоть это и было странно и непривычно, этого хотелось, безумно хотелось. Хоть эти чувства вернулись к нему вместе с воспоминаниями, их сила и глубина возрастали с каждым днем. Ну а что до Чана, то он хороший, но он просто друг. Просто друг? Он тоже заботливый, красивый, у него много положительных качеств. Но Чан был прекрасным другом. Он мог прийти в любое время, помочь, поддержать, обнять. Они могли разговаривать часами, гулять до темноты, но… Это было что-то не то. Чан не казался таким родным и любимым, как Хенджин. Чувства к шатену появились давно и с каждым днем крепчали, хоть Ли и отрицал их. Отрицал их… Блять. Что делать с этим, и как разобраться? Как только Феликс пытался распутать это, то все становилось только сложнее. Он словно еще глубже погружался в эту пучину непонимания и неопределенности. Но ему нужно было что-то решать, нужно было что-то делать, ведь один человек, которому он нравится, ждет ответа. Да, нужно было что-то делать…

День наконец-то закончился. Ликс быстро пошел домой, чтобы испечь что-то Хенджину и прийти к нему. Он очень переживал за шатена и поэтому решил устроить такой «сюрприз». Если состояние Хвана вновь ухудшилось, то, может быть, Феликс способен хотя бы немного поднять ему настроение. Ли решил, что нужно будет приготовить то, что он умеет лучше всего — брауни. Он зашел домой, и, помыв руки, тут же принялся готовить. Спустя пару часов все было сделано. Он упаковал выпечку в контейнер, переоделся и вышел из квартиры.

Брюнет подошел к дому старшего и невольно начал вспоминать тот случай с картиной. Он потряс головой, чтобы избавиться от этих мыслей и, улыбнувшись, зашел в подъезд. Он поднялся на нужный этаж и взял телефон в руки, чтобы написать Хенджину.

––––––

Хенджин, открой дверь :)

¹⁸·⁴³

Доставлено.

––––––

Хенджин проснулся в двенадцать часов дня, будучи совершенно разбитым. Ведьма, видимо, решила не забывать тех пыток, что она устраивала ему каждую ночь, и сразу после того блаженного сна, о котором брюнет так страстно просил, ему вновь приснились руки. Они уже, как родные… Хван еще какое-то время повалялся в постели, а затем наконец соизволил встать. Руки неимоверно болели, но парня это не волновало. Его больше заботило то, как он будет оправдываться перед Феликсом завтра. Хотя… Это будет завтра, так что подумать об этом тоже можно завтра. По крайней мере, не сейчас. Парень что-то закинул в себя, так как желудок настойчиво требовал еды, а затем вернулся к себе в комнату. После ночной истерики сил было немного, но Хван чувствовал себя чуть лучше, чем вчера и потому решил разобрать накопившиеся долги. Он сам удивился подобному своему решению, но раз уж он запланировал это, то не мешало бы и привести задумку в исполнение.

Несколько часов он потратил на закрытие этих самых долгов. Как ни странно, в нем даже проснулся какой-то интерес, какая-то живость, что уже давно не посещала его. Шатена это даже порадовало. Но, ближе к вечеру, запал прошел, и силы, собственно говоря, тоже иссякли. Но, хотя бы, почти все было сделано! Еще один такой день, и долгов — как не бывало. Но, наверное, о таком остается лишь мечтать. Хенджин только прибрался на столе (что тоже давно не делал), как вдруг услышал вибрацию телефона. Феликс, кто же еще? Но вот сообщение, что написал Ли, заставило Хенджина облиться холодным потом, побледнеть и проклянуть всех Богов за столь ужасное стечение обстоятельств.

«Хенджин, открой дверь :)», — гласило оно. Словно приговор.

––––––

Хенджин, открой дверь :)

¹⁸·⁴³

Что?

¹⁸·⁴⁴

Открывай давай!

¹⁸·⁴⁴

––––––

Кто-нибудь, спасите грешную душу Хвана от Феликса. Брюнет ведь наверняка убьет шатена за новые порезы на руках… Но и спрятать их Хенджин уже не успеет, на это нужно слишком много времени. Ну и угораздило же Ликса прийти именно сегодня, да еще и так неожиданно… Что же делать?.. Может, понадеяться на то, что Феликс вдруг окажется невнимательным и не заметит красных полос, покрывающих запястья? Может, все-таки их замазать? Хотя, это больно. Может?.. Что, может? Мысли беспорядочно крутились в голове шатена, не давая сосредоточиться на чем-то одном, и, потому он не смог придумать ничего дельного, к тому же, время поджимало. Что ж… Хенджин смирился со своей участью и поплелся открывать дверь.

Хван открыл дверь. За ней стоял Феликс с улыбкой на лице и каким-то контейнером в руках.

— Привет, — поздоровался брюнет и улыбнулся еще шире.

— Привет, проходи.

Ли кивнул и машинально опустил взгляд. Привычка. Произошло то, чего Хенджин боялся больше всего. Феликс заметил порезы. Блять, конечно, как их можно не заметить? Только слепой их и не увидит. Брюнет ничего не сказал, но на его лице больше не было той улыбки, с которой он пришел. Парень даже как-то поник?.. Он прошел в комнату Хенджина и, поставив контейнер с брауни на стол, сел на кровать. В глазах Ли читалась грусть, Хван почувствовал болезненный укол вины за это. Шатен, будто будучи не в силах пройти дальше, встал в дверном проеме и неосознанно начал гладить свои порезы подушечками пальцев, словно пытаясь их стереть.

— Хенджин, — спокойно начал парень, — Ты же обещал больше не причинять себе вред, — «Ты же обещал», — эхом отдалось в ушах.

— Прости… Я.. не понимаю, что со мной. Правда, — шатен сел рядом с младшим.

— Расскажи, что случилось, — попросил Феликс. Он так хотел помочь, но не знал как.

— Ничего… — ну, да, ничего, Хенджин. Ты просто каждый день убиваешься по одному пареньку с веснушками, которому признался другой парень. Ничего не случилось, да. Все отлично, просто прекрасно, — Постоянно нет настроения и сил, да и… Чувствую себя плохо, — признаться даже в этом было тяжело. Озвучить, что тебе нужна помощь — это так трудно…

— А причина? — Ликс пытался докопаться до правды.

— Причина… — «причина — это ты, Феликс», — так и хотелось сказать. Хенджин хотел все рассказать Ли, но не мог. Ему было страшно. Пиздец, как страшно, — Я не знаю, Феликс.

— Хенджин, — брюнет пододвинулся ближе к Хвану и взял его холодные руки в свои, — Ты можешь рассказать мне все. Я буду рядом. В любом случае, — Хенджин кивнул. От того, что Феликс взял его за руку стало как-то теплее. Стало лучше, пускай и лишь немного.

–Я… Могу остаться у тебя сегодня на ночь, если тебе так будет спокойнее, — не отпуская рук шатена, произнес Ликс. Это предложение было неожиданностью для них обоих, но Ли показалось, что это то, что нужно не только Хенджину, но и ему самому. То, что нужно им обоим.

— Да. Останься… Пожалуйста.

— Хорошо, — Ли отпустил руки Хвана, встал с кровати и подошел к столу, — Я приготовил тебе брауни, — сменил он тему разговора на более спокойную.

— Спасибо, Ликс, — шатен тоже встал и подошел к Феликсу. Брюнет заметил слабую улыбку на губах парня, и это не могло не радовать. Значит, его изначальная цель достигнута — Хенджину вроде бы легче, — Я поставлю чайник.

Хван ушел на кухню и Ликс остался один в комнате. Он вдруг понял, что раз уж он остается у Хенджина на ночь, то ему нужна сменная одежда, не в джинсах же спать…

— Слушай, — сказал Ли, заходя на кухню, — Джинни, раз уж я остаюсь у тебя, то мне надо домой сбегать за сменной одеждой, а то в уличной как-то не…

— Зачем? — неожиданно спросил парень, возясь с чайником, — Можешь у меня взять.

— А… Да? — у Феликса небольшой шок.

— Да, что хочешь, то и бери.

— Э-э, — как-то брюнету было все же некомфортно рыться в чужих вещах. Даже с разрешения, — Можешь, ты все-таки мне сам дашь одежду? Мне неловко…

— Хорошо, — произнес Хван. Оставив чайник на плите, он пошел в комнату. Открыв шкаф и достав футболку и спортивные штаны, он протянул их Феликсу, который хвостиком проследовал за парнем, — Можешь переодеться тут или в ванной, как хочешь.

— Угу, спасибо, — Ликс послушно взял вещи и пошел в ванную. Переодевшись, он вновь пришел на кухню, где его уже ждал Хенджин с двумя чашками чая. Парни принялись есть угощение, что приготовил Ликс.

— Очень вкусно, — с набитым ртом выговорил Хван и вновь слабо улыбнулся. А у Феликса внутри что-то екнуло, когда он увидел эту еле заметную, но такую искреннюю улыбку. Будто все налаживается.

— Рад, что тебе понравилось.

— Не просто понравилось, я в восторге! Честно! — на это высказывание Ликс усмехнулся.

— Ты, кстати, сегодня ел вообще? — поинтересовался Ли, когда они закончили с трапезой, — Что-то кроме брауни, — неловкое молчание, — Джинни, почему?

— Ну… Я не успел, — виновато улыбнулся Хенджин.

— У тебя хотя бы есть, что поесть? — и снова эта виноватая улыбка, — Это не дело, ты в курсе? — Ликс не хотел отчитывать, это было бесполезно, и только бы вызвало чувство вины в шатене. Но все же он ненароком упрекнул Хенджина в голодании (ибо он за него беспокоился, Хван и так не в лучшем состоянии).

— Угу…

— Есть что-то, что можно было бы приготовить?

— Да, должно быть.

— Я могу порыться, поискать?

— Конечно.

Очень скоро Феликс уже стоял и готовил макароны с овощами на плите. Это, должно быть, сон. Феликс в одежде Хвана, стоит и готовит им обоим ужин у шатена в квартире. Будто сказка какая-то. Этот момент… Хенджин хотел запомнить его навсегда. Момент, когда все, возможно, не так уж и плохо, когда все проблемы отошли на второй план, и есть лишь эта кухня и эти двое. Ужин был готов, и Феликс внимательно проследил за тем, чтобы Хенджин поел. Ходить голодным целый день — не дело. На секунду Ли задумался, а если бы он не пришел, Хенджин бы так и не съел бы ничего за целый день? Но он откинул эту мысль, ведь брюнет все же пришел, а Хван сыт.

После еды и мытья посуды парни переместились в комнату. Феликс прилег на кровать, а Хенджин сел за стол, продолжив свои попытки рисовать.

— Ликс? — позвал Хван спустя какое-то время.

— М?

— Можно тебя нарисовать? — так страшно было это спрашивать. Страшно было услышать отказ.

— Конечно, — младший улыбнулся.

— Тогда сиди, как сидел, не двигайся, пожалуйста, — попросил Хенджин. Какое счастье, что Феликс согласился. Рисовать парня Хвану было только в радость, да и к тому же, он сможет попрактиковаться в рисовании с натуры.

— Хорошо.

Творческий процесс был запущен. Хенджин с головой ушел в работу и будто больше не реагировал ни на что. Ликс, выполняя просьбу парня, не двигался, продолжая сидеть в телефоне, но он часто поглядывал на старшего, ему было так интересно наблюдать за ним. Он такой сосредоточенный, такой внимательный… Это… Так привлекает… Что? Нет-нет-нет. Откуда эти мысли, Феликс? Ли немного потряс головой, будто желая выбросить это все из головы, на что получил тихое Хенджиново «Ликс», которое просило его сидеть и не двигаться. А еще от этого «Ликс» по спине побежали мурашки. Или не от этого. Да, черт его знает. Не важно. Парень вновь вернулся к скроллингу ленты соц.сетей. Через какое-то время ему пришло сообщение от Бан Чана. «Спокойной ночи», — гласило оно. Как удар током. Сейчас это было так странно, что Чан ему написал. По крайней мере, Феликс посчитал это странным. Ответь он на это сообщение, он уверен, он бы вернулся к этим размышлениям насчет признания парня, а там и до Хенджина недалеко. Нет-нет-нет. Ли не хотел вновь предаваться этим раздумьям. Не сейчас. Он смахнул уведомление и сделал вид, что ничего и не было. Как-нибудь потом. Завтра, например.

Вскоре Хван, кажется, закончил с рисованием. Он подошел к Ликсу и показал ему результат.

— Это, конечно, набросок, но я все же хочу, чтобы ты оценил, — сказал Хенджин.

— Ого… Очень красиво и реалистично, — произнес Феликс, рассматривая то, что показал ему Хван. Ему действительно нравилось то, что начинало получаться. У Хенджина однозначно есть умения и способности.

— Я тебя сфотографировал, чтобы потом закончить. Ты не против?

— Конечно, нет. Обязательно покажи мне результат!

— Хорошо.

Уже было довольно поздно, Хенджин довольно сильно вымотался за день, и потому сообщил Ликсу, что идет спать. Хван устроился у стены, Феликс же сидел на краю. Брюнету пока что не хотелось спать, потому он пожелал шатену спокойной ночи и надел наушники, чтобы не мешать ему. Он решил посмотреть какой-то фильм. К удивлению младшего, Хенджин довольно быстро заснул. Спящий Хван был довольно милым. Но только лишь поймав себя на этой мысли, Ликс тут же отвел взгляд, вернувшись к просмотру фильма.

Когда Ли закончил с просмотром было уже далеко за полночь и он решил, что ему тоже пора идти спать. Выключив телефон, он устроился рядом с Хенджином и прикрыл глаза. Он уже был готов провалиться в сон, как вдруг услышал какой-то странный звук. Это заставило его тут же встать и осмотреться. Источником странного звука был Хенджин. Кажется, тот кашлял или задыхался. Феликса на несколько мгновений охватила паника и непонимание. Что ему делать? Как быть? Но затем он все же очухался и начал будить Хенджина. Ему было так страшно. Почему Хван вдруг начал кашлять? Что случилось? Что произошло? Что такого ему снилось? Чем все это было вызвано?

Наконец Хенджин проснулся и сел на кровати. Он все еще кашлял и судорожно хватал ртом воздух в попытках отдышаться. Это заняло у него добрых пять минут. Наконец его дыхание нормализовалось, и теперь парень мог говорить.

— Джинни, что это было? — обеспокоенно спросил Ли, — Что произошло? Почему ты задыхался?

— Это долгая история… — произнес шатен. Ему было немного неловко и стыдно за то, что Феликс увидел, как он страдает от ночных кошмаров. С другой стороны, парень сам согласился на предложение младшего остаться на ночь.

— Что ж, я думаю у нас обоих есть время, — брюнет скрестил руки на груди, — Я слушаю.

— В общем, — парень даже не знал, как начать, и потому решил рассказать все с самого начала, — Все началось с того, что ты мне снился…