30 день месяца Руки Дождя 2 год. 4 эра. Где-то на территории черного леса. Графство Лейавин. Империя Тамриэль.

Амарис молчала, всем своим видом показывая свое недовольство. Скрещенные на груди босмерки руки слегка блестели, тогда как заострившиеся когти слегка царапали кожу ее доспехов. Она избегала смотреть на спокойного Мартина, рассматривающего высокие, растущие у небольших прозрачных озер и рек ивы.

Потрескавшаяся и полная ям дорога постоянно петляла, заставляя их или подниматься на зеленые холмы, или спускаться к бегущей и тихо шумящей реке, рядом с которой слышался шелест крыльев стрекоз. Серое небо над их головами было закрыто тучами, а редкие капли дождя терялись среди листвы зеленых деревьев.

Среди высокой травы сложно было заметить серого Ами, который с любопытством исследователя пугал бабочек, сидящих на фиолетовых или голубых цветах. Волчонок, удивительно быстро переросший всех своих собратьев в подобном возрасте, с каждым днем становился все быстрее и больше, словно впитывая в себя часть божественных сил Рига. Его льдисто-голубые глаза понемногу начинали сиять светом Этериуса, тогда как ровные клыки казалось без какого-либо труда могли раскусить кожу даэдрота.

Сам Риг устало потирал виски, чувствуя, как щиты его разума подвергаются постоянным ударам чужих молитв. Мерзкий, противный шепот множества голосов не смолкал словно смертные, получив официальное разрешение, стремились обеспечить молодому божеству сильную головную боль. Казалось, что его появляющиеся последователи проверяют пределы его сил, моля бретонца вмешаться практически по любому поводу.

Благословение, кара, исцеление, совет…Риг слушал их молитвы, неосознанно перенаправляя энергию тем, кто на его взгляд нуждался в этом больше всего. Благословения…советы… исцеления и повторить все это по кругу, быть может в другом порядке. Направить бабочек, вывести заблудившегося в лесу ребенка… явить небольшую вспышку молнии для взывающего к Шеогорату человека…даровать удачу обратившемуся к Джиггалагу культисту…исцелить…исцелить…успокоить умирающую душу…

Ему нужно было явить милость божества… заставить их поверить в то, что теперь действительно Десять Богов. Нужно было убедить их что Мартин не соврал в своих словах. Доказать всем, что он не сделал глупость, что он не погрузил Империю в пучину религиозных войн между культами…исцелить, перенаправить…защитить…защитить…благословить...исцелить…

– Риг? – голос Мартин был слегка обеспокоенным, тогда как мягкое, едва заметное, прикосновение к связи перекрыло просьбы остальных смертных.

Бретонец немного устало посмотрел на супруга, под глазами которого появились круги. Успокаивающая улыбка скользнула по лицу Рига, не хотевшего напрасно беспокоить того, кто потратил всю ночь для составления рыцарского кодекса и указа о легализации ордена Десяти…вместе с продумыванием речи, предназначенной для Верховного жреца, который должен был официально включить Ригеля в имперский культ. Не считая того, что, параллельно с этим имперец потратил ночь и для того, чтобы разобраться с оставшимися в ларце документами, которые раним утром были доставлены Амарис в столицу.

– Все хорошо. – ответил супругу Риг, замечая, как во взгляде бывшего священника появляется небольшой отблеск вины. – Ты сумел найти лазейку в клятве. Более действенную, чем те, которые придумывал я.

– И поставил под угрозу мир в Империи. – в голосе Амарис послышалось неодобрение. Она глубоко вздохнула, наконец позволяя себе посмотреть на Императора, в душе которого не было даже намека на сожаление. Босмерка осуждающе качнула головой, замечая: – Нельзя с такой легкостью вводить в имперский культ неизвестного никому божество. Кинарет, мне свидетель, без долгих дискуссий, без разрешения Верховного жреца, без множества храмов во всех частях Империи нельзя вводить и известное божество!

– Он исчезал. – коротко сказал Мартин, одним своим словом объясняя Амарис свой поступок.

Его глаза немного испуганно прошлись по лицу бретонца, в сердце которого появилась вина. Риг протянул руку, переплетая их пальцы и стремясь успокоить любимого супруга, который вновь едва не столкнулся со своим страхом. Теплые пальцы с нежностью провели по костяшкам чужой руки. На лице имперца возникла мягкая улыбка, тогда как сам он уверенно произнес:

– Я сделал то, что посчитал нужным. Рано или поздно кому-то из моих потомков пришлось бы вводить его в имперский культ. Уже сейчас Хай-Рок почитает Рига как святого, покрывая его статуи цветами. Статуя в Бруме является одним из самых популярных мест для просьб о защите или благословении. Жители Брумы считают, что она приносит им удачу и практически каждый день кто-то просит у нее о помощи.

– И кому ты это рассказываешь? – в голосе Амарис слышалось раздражение. – Я знаю об этом не хуже тебя, Мартин. Я знаю, что чудеса и благословения сложно было бы игнорировать. Сложно игнорировать было бы и, если бы он без каких-либо утаек снял вчера капюшон… - девушка замолчала, потирая переносицу носа и бросая взгляд на небо. Риг чувствовал, как подруга пытается принять решение имперца, понимая его поступки, однако не в силах одобрить произошедшие. Через несколько секунд она, покачав головой, сказала: - Нужно было дать на укрепление культа…нового божества больше времени.

– Может быть. – согласился с ней Мартин, окидывая взглядом живописные лесные пейзажи графства. – Однако, если бы мне дали бы повторный выбор, я сказал бы те слова снова.

– Не сказал бы. – голос Рига дрогнул, а сам он несколько раз моргнул, мысленно укрепляя стены в своем разуме и подавляя навязчивый шепот молитв. Стальные глаза удивленно коснулись его лица, заставляя бретонца продолжить: - Я не стал бы так явно действовать и обращать в пепел служителей Меридии.

– Стал бы. – улыбка Мартина была теплой, заставляя Рига чувствовать наполняющееся нежностью сердце. Их связь дрогнула, позволяя бретонцу почувствовать веру и любовь бывшего священника, который слишком хорошо знал своего супруга. Теплые пальцы заботливо провели по костяшкам правой руки бретонца, тогда как имперец повторил: – Стал бы, Риг. Каждый раз, когда встает выбор между клятвой или жизнью смертных, ты выбираешь последнее.

– Определенно. – хмыкнула Амарис, согласно кивая. – Из всех нас, именно у тебя самые нездоровые привычки. Зная об опасности, ты каждый раз без раздумий шагаешь в огонь, словно умирать для тебя – это нормально.

– Я не специально так делаю. – в голосе Рига мелькнуло сожаление, а сам он заметил, как скрывающийся в траве Ами согласно тявкнул, будто бы подтверждая слова его супруга и подруги. Бретонец вздохнул, повторяя привычные для себя слова: - Просто…

– Это казалось лучшим решением. – закончила за него Амарис.

– Ты спас их, Риг. – добавил спокойно Мартин, ненадолго прикрывая глаза.

Фигура имперца слегка напряглась, выдавая его беспокойство, словно бывший священник боролся сам с собой. Риг виновато улыбнулся, понимая, что супруг одновременно рад, что бретонец спас его подданных, демонстрируя свои качества, и слегка раздражен и испуган из-за того, что бретонец вновь едва не исчез в потоках Этериуса. Впрочем, несмотря на все это, павший герой понимал, что имперец поддерживает его, принимая его глупые привычки и смотря на них со смирением. И, зная все это, чувствуя эмоции Мартина как свои, Риг не мог не ощущать, как его сердце сжимается от вины и нежности, направленной на любимого им человека.

– Чтобы ты про себя не говорил, ты все такой же. – произнес тем временем Мартин. – В тебе мало от Бога в привычном для нас понимании. Ты…не кажешься недостижимым, не кажешься величественным и всемогущим, не кажешься тем, кто жаждет молитв и преклонения, даруя взамен благословения.

– Мне попробовать обидеться? – улыбнулся в ответ Риг, осознавая, что изображать божество у него получалось еще хуже, чем представать перед всеми в образе прекрасного принца. Словно он опять всех разочаровывал неподходящим поведением, что, впрочем, теперь волновало его уже не так сильно.

– Ты человечный, Varla Angue. – голос супруга был наполнен теплотой. – Ты неидеальный. Быть может иногда, в попытке позаботиться о ком-то, становишься жестоким. Ты ошибаешься. Постоянно боишься сделать или сказать что-то не так…но тебе не все равно на этих людей, меров, каджитов и аргониан. И, быть может, именно это и нужно настоящему Богу? Быть может, нам нужны не те, кто сидят на Небесах и бояться преступить клятву, а те, кто готов рискнуть ради смертных, спасая их и давая шанс?

Слышать такие слова от наместника Богов в плане смертных было странно. Он словно сомневался в Девяти, пытаясь вызвать Их ярость на себя и свои земли. Будто пытался повторить судьбу кимеров, проклятых Азурой или недавно встреченного ими несчастного редгарда, чей род был проклят милосердным Стендарром.

– Не говори так. – выдохнул со страхом Риг, не желая видеть, как «сострадательные и милосердные» Боги наказывают того, кто посмел в Них усомниться. – Они вмешиваются в дела смертных, но так, чтобы не навредить им. Я же…

– Действуешь как человек, Риг. – повторил свои слова Мартин. – Империи нужна фигура того, кого они смогут сопоставить с собой. Им нужен тот, кто может доказать, что даже смертный может занять место Бога. Что его деяния могут вознести его над всеми, если он попробует стать лучше. Пусть Талос и подходит под это описание...однако его заветы слегка иные. Сейчас смертным нужен не бог Войны и Власти. Им нужен тот, кто будет для них символом защиты от любой угрозы вне зависимости от расы или веры. Сейчас им нужен тот, кто примет их любыми, потому что ему не все равно, ибо он когда-то точно также был смертным, чувствующим боль, страх и сомнение.

Риг промолчал, чувствуя, как в нем появляется смущение. Слова Мартина, его вера в него были слишком искренними, словно он не видел эгоистичных мотивов бретонца. Словно имперец несмотря на связь видел в нем лучшее, а не пристрастность. Будто он, зная мысли бретонца, игнорировал то, что Риг делал все для одного человека, тогда как остальные для него были лишь ступенью для его защиты.

– Хорошая речь получилась, Angue Latta. – неуверенно пробормотал Риг, отводя взгляд от супруга.

Золотые глаза быстро пробегались по цветущим ивам и выбрасывающий им земли корни мощным дубам, листья которых были насыщенного темно-зеленого оттенка. Рука Мартина напряглась удерживая, споткнувшегося о корень, бретонца от падения. Рядом что-то тихо проворчала Амарис, тощая фигура которой ненадолго скрылась среди деревьев и покрытых темными колючками кустарников.

– Надеюсь, твои слова убедят Верховного жреца в том, что Богов теперь действительно Десять. – новая фраза Рига заставила бывшего священника вздрогнуть, посылая по связи возмущение. Бретонец в ответ вздохнул, понимая, что Мартин думал о своей беседе с членом внутреннего совета в последнюю очередь. – Мы совершенно не думали о предосторожности. Что если бы Умарил или кто-то ненавидящий тебя решил бы вмешаться?

– Не думай об этом. – успокаивающе улыбнулся Мартин, душа которого все еще была возмущена прошлыми словами супруга.

Имперец не давил на него, не пытался переубедить…он просто принял сменившуюся тему, словно так и должно было быть. Теплые пальцы провели по руке Рига, принося с собой ощущения безопасности и заботы.

– Я ведь даже не пытался. – усмехнулся бретонец, делясь с супругом своими переживаниями.

– И я рад этому. – искренние слова бывшего священника заставили сердце Рига неосознанно дрогнуть, а сам он едва сдержался от того, чтобы прижаться к теплому телу. Мартин между тем продолжил: – Рад, что ты не пытался ни до, ни после.

– У него не сильно бы и получилось. – подала голос, вышедшая из-за деревьев Амарис.

Босмерка осуждающе качала головой, поглаживая лежавшего у нее на руках Ами. Удивительно увеличившийся в размерах волчонок занимал все руки героини Даггерфолла и тихо урчал, позволяя босмерке гладить того по животу. Сама Амарис придирчиво рассматривала довольную мордочку волчонка, тогда как ее руки едва заметно дрожали. Заметив же на себе заинтересованный взгляд бретонца, рыжеволосая девушка заметила:

– Мы усилили защиту от магии Иллюзии. По всей Империи стоят руны, рассеивающие магию этой школы. Включая артефакты и зелья.

– Руэл в компании с лордом Даготом. – коротко объяснил Мартин, наблюдая за расширившимися в удивлении глазами бретонца. – Обещал, через два месяца представить наработки по исключениям для ордена Клинков и некоторых «особенных» личностей.

– Надеюсь, что он не забыл. – покачала головой Амарис, немного покачиваясь и едва не роняя на землю Ами.

Быстро вернув себе равновесие, босмерка сурово посмотрела на волчонка, заслуживая в ответ тихое тявканье. Спустя секунду Ами радостно начал кувыркаться на мокрой земле играясь со своим хвостом и ожидая продолжение их путешествия. Героиня Даггерфолла перевела взгляд на друзей, потирая переносицу носа.

– В остальном… я точно не знаю, что напечатает Вороной курьер в завтрашнем выпуске и какова будет реакция на это все у Вэйреста и Ресдайна. – голос грандмастера ордена Клинков был усталым, а сама она сгорбилась. – Я надавила на редакцию, прося их опустить некоторые детали, однако…события вчерашнего дня не пройдут незамеченными.

Риг благодарно кивнул, понимая, что Амарис права. Для Руэла с Ворином и его брата статья Вороного курьера о событиях в часовне Зенитара скажет слишком много. Они слишком быстро придут к правильным выводам и скорее всего не раздумывая направятся в Сиродил, проверять свою теорию и давать почву новым слухам. И с этим нужно было что-то сделать.

Он мог восстановить связь с братьями…мог связаться, как с Руэлом, так и с Регом через сны…бретонец на несколько секунд прикрыл глаза, дотрагиваясь до оборванных два года назад нитей. Сияющие фиолетовым сиянием нити болезненно дрожали в его руках, создавая фантомные ощущения боли. Они бились молниями, крича в агонии и страдании…безжизненные обрывки связей, которые могли восстановиться лишь при личной встречи и желании вернуть прежние отношения. Он никогда не смог бы восстановить их так легко как связь с Мартином.

– Свяжись с Руэлом. – произнес тем временем Мартин, в задумчивости прикусывая губу. – Сообщи ему через дневник Талина о том, что священник Десятого прибыл сюда по зову Богов. Что он ограничен Их волей, ведя нас по лишь Им ведомому пути. Сообщи, что он должен оставаться в Ресдайне не давая своих комментариев о случившимся и не вызывая лишних слухов о том, кто лишь косвенно связан с Ригелем.

– А Вэйрест? – уточнила быстро Амарис, кивая и открывая, висевший на ее поясе черный кошель.

В ее руках оказалась знакомая Ригу черная книжка, которая тут же была раскрыта где-то посередине. Следом в руках босмерки появилось и покрытое рунами металлическое перо. Под терпеливый взгляд имперца и непонимающий взгляд Рига, девушка выпрямилась, начиная что-то быстро писать в книжке. Руны на пере загорелись, тогда как в воздухе почувствовался запах крови. Золотые глаза с недоверием смотрели за тем, как по руке подруги начинают стекать алые капли, падающие на мокрую, грязную землю.

– Что передать в Вэйрест? – повторила свой вопрос босмерка, тихо шипя и поднимая свой взгляд на Мартина.

– Что это такое? – спросил внезапно Риг, всматриваясь в книжку и замечая, как под его взглядом она начинает темно-красным сиянием вод Обливиона. В воздухе появилось ощущения неправильных…испорченных чьим-то злым влиянием…предметов, которые находились в руках подруги.

– Руэл и Ворин создали через сигильские камни артефакт, способный связывать с людьми на расстоянии. – быстро пояснила Амарис, не дожидаясь пока слово возьмет Мартин. Поморщившись от боли, босмерка продолжила: – Есть три экспериментальных дневника, работающих на крови и позволяющие нам связываться с другим обладателем книги. Правда с привязкой кто-то немножко ошибся, и я могу связаться лишь с Талином, тогда как он может связаться с Руэлом. Руэл же забрал себе наиболее работающую, через которую изредка передает наиболее срочные послания Талину.

Риг вздрогнул, недоверчиво смотря на артефакт. Его глаза проходились по покрытой кровью руке Амарис, цвет лица которой едва заметно побледнел. Она не выказывала никакого страха и не пыталась убрать чудовищную книжку обратно. Артефакт, работающий на крови…способный передавать информацию на расстоянии. Практически мгновенный способ связаться с союзником…все ли артефакты из Ресдайна были такими? Полезными, но способными навредить чужому здоровью…

Глубоко вздохнув и проигнорировав, всплывшие в памяти, воспоминание о черном камне дома Дагот, способным изменить чужую внешность до неузнаваемости, Риг задумался. Они должны были сообщить в Вэйрест о том, чтобы старший брат павшего героя не смел даже думать о малейшем вмешательстве. Чтобы даже мимолетная эмоция, показанная в минуту слабости, не дала повода для лишних слухов. Рег бы пришел не задумываясь, рассказывая младшему брату о его глупости и забирая домой, невзирая на возраст, опасность, пост или обязанности. Если только…

– Императорский посол или член ордена Клинков должен передать королю Вэйреста белый тюльпан. – внезапно произнес Риг, чувствуя непонимание в душах подруги и супруга. Их глаза удивленно смотрели на бретонца, который быстро добавил: – И пусть передадут слово в слово: «Граф Шардон просил нас передать этот цветок, восхищаясь Вашим благоразумием и надеясь добиться Вашей благосклонности».

Амарис недоверчиво наклонила голову, быстро записывая слова Рига. Темно-карие глаза босмерки были полны задумчивости, словно она пыталась понять, какую именно информацию передал Риг королю. Задумчиво повертев перо в руках, она быстро вернула его в кошель, одновременно с этим захлопывая черную книгу, которая была убрана следом. Мартин, отпустивший внезапно руку бретонца, подошел к босмерке, осторожно дотрагиваясь до раны. Во вспышке золота, глубокая царапина на ладони девушки исчезла.

– Почему чертополох? – внезапно спросила она. – «Шардон» со старого бретика ведь означает чертополох…

– Я также не слышал о каком-либо графе Шардон. – добавил задумчиво Мартин, переводя взгляд на супруга. – Я успел изучить все знатные рода, но о таком слышу впервые. – имперец замолчал, прикусывая губу и продолжая рассуждать: - Тюльпаны означают извинение, а чертополох враждебность и предупреждении об опасности вмешательства в чужие дела…

Риг мягко улыбнулся, вспоминая о значении «Графа или графини Шардон». Оказавшийся рядом с ним Ами, потерся о его ноги, держа в зубах толстую черную ветку. Чувствуя желание своего спутника, бретонец наклонился, забирая у того ветку и кидая ее на дорогу. С громким, радостным лаем, Ами пронесся мимо Мартина и Амарис, скользя по земле и едва не спотыкаясь о торчащие из-под нее корни.

– Графа Шардон никогда не существовало. – объяснил наконец Риг, дожидаясь пока Ами вернется к нему с веткой и вновь бросая ее, в этот раз прикладывая больше силы. – Это была наша с братом шутка. Точнее Рег, когда хотел пошутить над внезапно приехавшими высокомерными гостями, всегда давал знак. Граф или, реже, графиня Шардон, упомянутые в разговоре всегда означали просьбу о невмешательстве и поддержке в случае гнева матушки. Просто…просто шутка, когда нужно было сказать, что Рег в этот момент был со мной вдали от эпицентра.

– Договоренности между близнецами. – покачала головой Амарис. – Не жалеешь, что поделился?

– Рег поймет. – пожал плечами Риг, присаживаясь на колени перед подбежавшим к нему Ами. Его рука погладила серый мех волчонка, заставляя его радостно завилять хвостом. – Он поймет и останется в Вэйресте. По крайней мере… я надеюсь на это. Тюльпан же как извинение за то, что оставил, разорвал связь и что не вернусь домой.

Морда волчонка ткнулась в его руку, тогда как сам Ами тихо тявкнул, облизывая пальцы бретонца. В сердце Рига потеплело от столь искренней преданности. Вместе с этим, он почувствовал легкое касание Мартина, который передал ему свою поддержку, делая шаг вперед и протягивая ему свою руку. Ами с наигранным возмущением тихо заскулил, отходя в сторону и беря в зубы веточку. С преданным взглядом, волчонок подошел к Амарис, заставляя ту покачав головой кинуть протянутый предмет в ближайшие кусты с ягодами черники. Одновременно с этим, бретонец с улыбкой принял руку супруга, который осторожно потянул его на себя, помогая поднять и переплетая их пальцы.

– Ты посетишь Вэйрест, обещаю. – слова супруга были искренними, а в его глазах виднелась решимость, царившая и в душе имперца.

Теплота в душе Рига усилилась, а его сердце дрогнуло, не смея сомневаться в обещании Мартина, который с нежностью поцеловал костяшки пальцев бретонца. На лице павшего героя появилась непрошенная, наполненная плохо скрываемым счастьем, улыбка. Вслед за этим, рука Мартина осторожно переместилась на его локоть, предлагая молча повести бретонца под руку. Их ждали Клинки, ждало очередное испытание Богов, тогда как внеплановый отдых пора была заканчивать. Риг, мягко кивнул, чувствуя осторожное, наполненное заботой касание теплых пальцев.

– Черный лес прекрасен. – заметил тем временем Мартин, начиная осторожно идти с ним вверх по дороге, обходя корни и небольшие ямки. – И как бы не была страшна погода, как бы не было важно время, надеюсь, ты все же не против прогуляться. Признаюсь, редко нам выпадает возможность пройтись на своих двоих.

Риг покраснел, хорошо понимая истинный смысл слов имперца, предназначавшийся не столько спустившему с небес божеству, сколько Амарис, готовой в любой момент открыть им портал в дереве. Мартин же из раза в раз отказывался от прямого перемещения, прося героиню Даггерфолла открывать проход в отдалении от их нужного им места…словно его не так сильно беспокоило время и угроза скрывшегося где-то на территории Сиродила Умарила. Вместо этого, бывший священник будто бы наслаждался каждым мигом, рассматривая пейзажи и теряя драгоценное время для того, чтобы дойти до места самостоятельно. Он не отпускал Рига, отвлекая его от мрачных мыслей и показывая ему красоту восстанавливающегося Сиродила…он словно заставлял его вспоминать о том, что значит быть человеком. Живым, мечтающим человеком, в реальности которого невозможно было сомневаться.

Благодарная улыбка озарила лицо бретонца. Глубоко вдыхая душный, наполненный различными запахами воздух мира смертных, вернувшийся в Нирн, герой шел рядом с самым дорогим для себя человеком. Тихо смеясь и переговариваясь о свойствах различных растений, они изредка останавливались, рассматривая растущие у воды цветы. Тучи над их головами понемногу рассеивались, тогда как на горизонте постепенно вырастал полуразрушенный каменный форт.