9 день месяца Начало Морозов 201 год. 4 эра. Зал Высокой Луны. Морфала. Владение Хьялмарк. Империя Тамриэль.

Пожилая, болезненно худая нордка была бледна как смерть. Сморщившиеся от прожитого времени черты когда-то прекрасного лица несли на себе бремя усталости, тогда как заторможенные, полные некой тяжести движения как будто говорили о мучавшей старую женщину тяжелой болезни. Затуманенные призрачной дымкой серо-голубые глаза казались Мартину стеклянными и пустыми, словно бы сидевшая на троне нордка смотрела сквозь вернувшийся из логова вампира отряд. Стоящий за ее спиной темноволосый норд, среднего возраста осторожно положил руку на плечо старушки, заставляя ту вздрогнуть.

– Дело сделано, мой ярл. – громко объявил преклонивший колено хускарл, прикладывая правую руку к груди. – Вампирский клан больше не угрожает Вашему городу.

– Хорошо, защитник. – хриплый, отдающий потусторонним шепотом, голос ярла прошелся по пустынному тронному залу.

Пламя, расставленных по углам, каменных жаровен дрогнуло, придавая старой фигуре мистическое, отдающие величием сияние. Стеклянные, похожий на взгляд фарфоровой куклы, взгляд прошелся по лицам почтительно склонивших головы стражников. Взгляды молодых нордов и имперцем не отрывались от длинного зеленого ковра, а их тела едва заметно вздрагивали. Стоящий за их спинами Мартин устало поглаживал окровавленную шерсть молчавшего Ами.

Руки бывшего священника дрожали, тогда как сам он бросал невольные взгляды на открытые деревянные балконы, с которых за ними наблюдали представители двора ярла. Немногочисленные, скрытые в тенях погасших факелов люди молчали, терпеливо ожидая развития событий.

– Дракон закричал, поражая врага и позволяя нитям судьбы сплести свой узор. – прозвучавшие хриплые слова ярла заставили хускарла кивнуть, словно подтверждая озвученные нордкой мысли.

Лицо старушки осветилось усталой улыбкой, после чего ее глаза устремились вдаль. Стоящий справа от Мартина болезненно бледный жрец вздрогнул, ненадолго прикрывая глаза. Тонкая капля крови вытекшая из носа босмера была тут же вытерта рукой, после чего мер сжал руку на амулете. Правая рука, прикусившего губу, имперца дернулась в сторону жреца, заставляя Болера отрицательно качнуть головой, не позволяя драконорожденному применить заклинание восстановления.

– Подойдите ближе, слуга и избранник Трехликого Бога. – приказ ярла заставило двор и стражников с любопытством посмотреть на босмера и имперца, подошедших к трону. Преклонивший колено Болер удостоился медленного кивка правительницы Морфала, чьи глаза смотрели прямо на бывшего священника. Прозрачные глаза сощурились, а сама она, взмахнув рукой, молча попросила имперца подойти ближе. Подчинившийся просьбе Мартин, услышал хриплый шепот ярла: - Тот, кто имеет глаза и помнит о прошлом, не обманется и в будущем, благословленный Богами Дракон.

Мартин вздрогнул, ощущая, как взгляд ярла проникает сквозь него. Подобные слова не должны были стать для имперца неожиданностью. Капюшон никогда не мог скрыть лицо вблизи, тогда как оттенок его глаз всегда говорил о нем слишком много. Портреты же Мартина Септима…каждый Император Тамриэля имел несколько портретов, что, учитывая развитие Империи не прошло бы незамеченным для его подданных. Тот, кто ищет, всегда поймет об истинном происхождении Мартина, выворачивая ситуацию под выгодным для себя углом. Только, какие выгоды хотела извлечь ярл Хьялмарка и к каким трудностям это привело бы не сильно скрывавшегося Мартина?

– Дракон скажет, Морфал ответит. – произнесла тем временем старуха, не сводя взгляда с имперца.

Ее глаза смотрели сквозь него, а сама она резко наклонилась, приподнимая голову. Позади темноволосого человека обеспокоенно выдохнул хускарл, после чего к трону сделал шаг, сжавший покрепче амулет, жрец. Стоящий позади трона норд осторожно коснулся плеча ярла, а балконы замолчали, внимательно следя за застывшим Мартином. Холодная, старая рука дотронулась до запястья имперца, заставляя оказавшегося рядом Ами предупреждающе оскалиться.

Успокаивающая улыбка не дрогнувшего драконорожденного, заставила божественного зверя фыркнуть, окидывая взглядом тронный зал.

– Морфал ответит больше, чем хочет Дракон? – с мягкостью в голосе поинтересовался имперец, чувствуя, как хватка на его запястье усиливается.

Зверь в душе бывшего священника предупреждающе зарычал, тогда как будто то бы смотрящая сквозь него правительница не слышала его слов. Ее глаза заволокла белая пелена, напомнившая Мартину о жившей в его прошлом мастере Дагайл, руководившей отделением гильдии магов Лейавина.

Прикусивший губу имперец быстро провел параллели, отмечая загадки в словах и смотрящий сквозь гостей взгляд…в памяти сопоставилась и забота присутствующих, которые словно хотели уберечь ярла от чего-то…точно также как некоторые члены гильдии берегли мастера Дагайл, о которой ходили слухи как о последовательнице Шеогората.

– Что Вы хотите сказать, госпожа? – с тихим вздохом прошептал Мартин, присаживаясь перед троном.

Скрытые под перчатками руки, осторожно коснулись коленей женщины, вызывая недовольные и пораженные вздохи двора. Наклонившаяся следом голова старухи была слегка наклонена, словно темноволосая нордка пыталась что-то услышать. Глубоко вздохнувший имперец сосредоточился на намерениях исцеления и защиты, также тихо говоря:

– Я выслушаю и приму к сведению все, что Вы скажите. Говорите, ярл, и я не никогда посчитаю Вас безумной.

– Множество нитей оплетают крылья золотого дракона. – тихий голос ярла казалось слышал только Мартин и находящиеся рядом с троном норд и жрец.

Смертельно побледневший норд надавил на плечо пожилой женщины, тогда как сжимающий в руке десятиконечную звезду Болер покачал головой. Тихо заурчал рядом Ами, уткнувшийся носом в бок бывшего священника. Прислушивающийся к событиям двор и стража молчали, пытаясь разобрать едва слышимый, прерывистый шепот, ярла.

– Одни, темные, покрытые древним проклятием Забвения тянут его вниз, грозя забрать его тело, разум и душу. – хрип ярла заставил Мартина прикусить губу, вслушиваясь в слова представшего перед ним пророка. – Они шепчут…мягкий голос убеждает, говоря лишь правду, но утаивая истину. Обещая помочь, но преследуя лишь собственные цели. Дракон падет, коль поверит не тому…дракон исчезнет, коль помощи не примет…дракон вознесется, коль пожелает того…или падет, если воля окажется слабей…

Видевшая варианты старуха наклоняла голову, говоря понятными имперцу загадками. Она намекала на даэдра, которые несли Мартину гибель…так ли был честен с ним Сангвин, вручивший бывшему священнику артефакт? Таким ли правильным решением было заключить сделку с князем Разгула и не про эту ли помощь говорила ярл? Исходила ли опасность действительно от Сангвина или имперец встретит того, кто на самом деле станет ему погибелью?

– Нити…золотые нити, пережившие боль, победившие смерть и сбросившие оковы времени… они проходят по земле. - продолжила между тем ярл, нахмуриваясь и словно пытаясь что-то понять. Дрогнувший Мартин наклонился ближе к старухе, чувствуя на своем лице теплое дыхание чужого шепота: - Золото сплетается с тьмой, затягивая все новые узлы…скрывая так много и вместе с тем изменяя все. Горящий, лишенный жизни…властвующие в небесах древние звери…один единственный Бог, добившейся своей цели и вернувший расколотую судьбу…свобода от оков судьбы...ходящая средь изумрудных небес Незримая Госпожа, получившая желаемое…Сломанное колесо…бешено вращающиеся колесо…совершившее новый оборот, завершающий свой цикл истории…рев Дракона…крик смертного…Снежная Башня или сияющие Небеса того места, где не должен находиться никто кроме достойного…Нити, неведомого никому пути, или чернила, выводимые рукой судьбы…мир измениться навсегда вновь и лишь молитвы Богам…лишь воля смертного приведут его к благостному результату…ибо так пишет свиток.

Хриплый, едва слышимый шепот, прервался, после чего спина правительницы Морфала откинулась на высокую, обитую темным мехом, спинку трона. Глаза нордки устало закрылись, позволяя Мартину потянуться к своей связи с Этериусом. Сформированное в сердце намерение нисколько не мешало прикусившему губу имперцу обдумывать услышанные слова.

Дракон в его душе расправил крылья, с гордостью поднимая голову. Свиток… Лишь один свиток мог писать судьбу мира, диктуя как Богам, так и смертным изменяющую все волю. Древний Свиток, возникший по велению высших сил…то, что не подчинялось правилам, возникая внезапно и пропадая в неизвестность. Существующие везде и нигде, несущее в себе силу времени и рассказывающие историю великих героев. Пишущийся свиток, который по завершении отпечатает его имя в истории Нирна…отпечатает титул, который не смогут разрушить стершиеся от времени строчки книг или исчезнувшие в пламени или воде картины. Там, где через несколько тысячелетий забудут имя Мартина Септима, прославят историю Довакина…точно также как прославят истории Вечного Чемпиона, Героини Даггерфолла, Нереварина и Защитника Сиродила.

Руки имперца горели золотым, тогда как урчание Ами снимало усталость собравшихся. Серо-голубые глаза ярла открылись, все еще смотря сквозь Мартина. Появившаяся в них осмысленность мало волновала драконорожденного, удерживающего свое внимание на словах о золотых нитях, удерживающих дракона на земле…то, к чему он стремился, то чего так хотела его душа и то, за что ему предстояло сразиться. Слова правительницы Морфала несли ему благие вещи, одновременно предупреждая об опасности. Практически все ее слова были понятны Мартину, однако он все же не мог отрицать того, что где-то в них был скрыт неизвестный ему подвох…все пророчества всегда несли в себе подвох, которая в равной мере как могла приблизить имперца к смерти, так и уберечь драконорожденного от беды.

– Я благодарен Вам, госпожа. – сказал с благодарной улыбкой Мартин, почтительно склоняя голову и убирая руки с колен. – Ваши слова бесценны и боюсь, что никакая услуга не сможет отплатить Морфалу за преподнесенный Вами дар.

– Не обманывайся, Дракон, ибо преподнесенная когда-то услуга оказалась ценнее любых слов. – внезапно сказала пожилая нордка, все еще не отрывая взгляда от Мартина. – Один крик спас прошлое, сохраняя настоящие и создавая благое будущее. Те, кому суждено было умереть, то чему суждено было гореть и исчезать под ударами времени…там, где должна была смениться эра господства…один крик изменил все. Теперь же новый крик несет в себе благословение Богов, оглашая миру волю свитка. Так ли важен преподнесенный мной дар, когда явившему свой лик Дракону все рожденные и нерожденные смертные обязаны жизнью?

Громкий, хриплый смех пожилой женщины пронесся по залу, вызывая удивление присутствующих. Покачнувшийся Болер предупреждающе качнул головой, словно напоминая промолчавшему драконорожденному об их плане. Оказавший услугу городу имперец мог просить ярла о какой угодно просьбе, снимая долг с владения и отдавая дань уважения нордским традициям. Мартин должен был просить о бумагах, позволивших бы ему спокойно посещать поселения Хьялмарка, не беспокоясь о проверках стражи и предупреждающих о даэдрическом влиянии щитах...

Намеки правительницы Морфала были слишком хорошо понятны Мартину, осознававшему как медленно перед ним, появляется новая проблема. Слова ярла слышали многие и многие позже передадут о случившимся в газеты. Рядом с Мартином не стояли члены ордена Клинков, которые под влиянием обеспокоенной Амарис договаривались со свидетелями или представителями газет. Рядом с ним не было вечно улыбчивого Талина, способного парой фраз отвлечь чужое внимание. Не было с бывшим священником и Руэла, готового в любой момент приставить к чьей-то голове револьвер, мягко намекая на разрешение от Мораг Тонг. Сам же имперец не мог договориться с каждым, останавливая новые слухи, способные заставить мир обратиться к историческим книгам или имеющимся портретам.

Одно описание…одно неверное слово или намекающая на прошлое речь заставит вернуться в мир не Довакина…не неизвестного бастарда…не господина Мартина из Кропсфорда…в мир вернется именно Мартин Септим – драконорожденный Император, возвестивший начало золотого века Империи Тамриэль.

Кровь коснулась губ имперца, бросившего быстрый взгляд на балконы. Прислонившиеся к перилам люди казались имперцу темными, опасными фигурами, готовыми в любой рассказать о подробностях этого дня газетчикам.

Рука, выпрямившегося имперца, коснулась шерсти зарычавшего волка. Заботливые движения имперца нисколько не соотносились с появившимся в глазах холодом. Явление бастарда несло не такой сильный вред, как явление Императора прошлого. Империя, один из регионов которой невольно подчинился повстанцам, должна была быть целостной в остальных провинциях. Его потомки не заслуживали видеть ужаса горящих, раздираемых волнениями, городов…Мартин Септим не должен был появиться в этом мире, оставаясь драконорожденным бастардом, не имеющим никаких прав на рубиновый трон.

– Дела прошлого не должны менять видения будущего, ярл. – с холодом произнес бывший священник, демонстративно поглаживая голову Ами.

Серая шерсть волка была покрыта бурыми пятнами, тогда как сам божественный зверь широко открывал пасть, являя миру острые клыки.

Имперец понимал, что подобный, звучащей с неприкрытой угрозой прием, был гнусным…однако в данный момент темноволосый человек не видел иного выхода. Его маскировка никогда не была прекрасной, тогда как неосторожные слова и встречи в условиях доступности информации позволяли совершать достаточно широкие шаги, находя на первый взгляд безумную истину. Как бы драконорожденный не пытался, но он прекрасно понимал, что Император Мартин Септим явит себя миру, создавая Империи и порученной ему миссии ужасные проблемы. С изменением Империи, учитывая фактор смертной души… он никогда не смог бы долго скрывать свою личность…что, впрочем, не мешало ему постараться увеличить время своего пребывания в роли бастарда или обычного, прибывшего из Сиродила избранника Бога.

– То, что произошло, ярл, стало результатом силы разума. – продолжил говорить Мартин, чувствуя на себе удивленные взгляды собравшихся. – Закричал бы дракон или нет, задание было бы выполнено. Крик же прошлого, думаю не Вам судить о том, кто на самом деле изменил потоки судьбы. Род может нести славу великого человека, но несет ли другой человек славу рода?

– Коль род велик, то от человека ждут не менее великих свершений. – улыбнулась ярл, понимающе склоняя голову. – Однако человек идет своим путем, быть может игнорируя то, что совершили его предки… - пожилая женщина замолчала, обводя пустым взглядом балконы и, вслед за этим, проходясь по лицам оказавшихся в тронном зале стражников. Улыбка коснулась ее лица, после чего она, ее пальцы коснулись руки норда, все еще сжимавшего ее плечо. Быстро вздохнув, ярл наклонила голову, добавляя: - Человек может быть любым, однако традиции велят нам отдавать долги. Морфал верен шепоту холодных ветров Скайрима, точно также как пронизывающей континент Империи Драконов. Долг движет каждым из нас нами, и мы, в разной степени, забывая о чувствах идем вслед за ним, спрашивая о том, как можно вернуть оказанную услугу?

Ярл поняла его слова, тогда как ее двор возможно получил свою часть слухов. Гладивший Ами, драконорожденный не мог точно знать к чему привел их разговор, понимая лишь то, что правительница Морфала подвела его к озвучиванию просьбы. Напряженный Болер, осторожно покачал головой, будто предлагая подготовить почву для бывшего священника…но так ли нужна была имперцу помощь жреца? Что именно он мог сказать ярлу Морфала, не указывая ей на наличие даэдрического артефакта?

Невольно большой палец левой руки провел по холодному серебру кольца. Так ли нужно было имперцу говорить правду? Говорить о даэдрическом артефакте, рассказывая о своей сделке с лордом даэдра? Не проще ли было соврать, говоря об опасениях и слухах…но это не привело бы ни к чему и лишь поставило бы целостность Империи под угрозу. Не доверяющий Империи бастард, который принял на веру слухи о Мораг Тонг…драконорожденный бастард, ведущий себя излишне подозрительно, проходя через сияющие щиты – подобное могло поставить уже самого Мартина под угрозу. Слова Малика о том, что лучше перебдеть, чем потом разбираться с новым кризисом…подтверждение подобного от хускарла…вечное беспокойство правителей провинции и привлечение к проблемам всех, до кого дотянулись руки. Мартин был смертным, тогда как даже божественный зверь не смог бы справиться со всем городом, принявшим «странного имперца» за вестника нового кризиса.

– Моя просьба ярл связана с моим обучением. – спокойно произнес Мартин, решаясь сказать часть правды. – Как Вам известно Седобородые признали меня Довакином, призывая на Высокий Хротгар для прохождения обучения. Мудрые мастера пути Голоса тренируют меня всесторонне, подготавливая меня к к роли защитника, который положит конец угрозе, появившихся в небесах Скайрима, драконов.

Осторожные слова Мартина подняли тихие шепотки, заставившие любопытные взгляды вновь коснуться фигуры бывшего священника. Имперец понимал, что проблема драконов была для Хьялмарка чем-то явным. Жителей болотистого владения больше волновали проблемы вампиров или свивших свои гнезда пауков, тогда как убитый возле Вайтрана дракон был единственным, чье появление было официально признано. Владения готовились к угрозе, драконьи курганы разрывались…но никто пока не видел, чтобы новый монстр из легенд появился в небесах над городом. Не так давно драконов сравнили с Вратами Обливиона, но действительно ли ситуация была сопоставима?

– Дракон над Вайтраном был лишь первым комком, упавшим с горы. – продолжил говорить Мартин, замечая, как одобрительно кивает стоящий рядом с ним Болер.

Имперец вновь провел по серебряному кольцу, быстро подбирая слова и пытаясь сравнить опыт прошлого с проблемами настоящего. Строчки старых докладов, статьи имперских газет – слова, ушедшего прошлого, сейчас казались Мартину размытыми и неточными, что, впрочем, не помешало ему рискнуть. Спокойный голос имперца звучал достаточно громко, доходя до подслушивающих разговор представителей двора:

– Кризис Обливиона начался с Кватча, рывками распространяясь по плану смертных. Там, где в первые месяцы Ресдайн и Алинор отбивались от полноценного вторжения, Скайрим давал отпор лишь на территории Истмарка. После угроза распространилась и на Рифт, постепенно начиная проникать глубже, едва ли не затрагивая города.

– Думаете тоже самое произойдет и с драконами? – подал голос, стоящий позади имперца хускарл.

– Лучше уничтожить в зародыше, чем после закрывать Врата. – сказал Мартин, не поворачивая головы.

Стальные глаза спокойно смотрели на ярла, словно пытаясь убедить ее в содействии. Подготовленная без помощи жреца почва дала свой результат, позволяя гладившему волка драконорожденному увидеть, как правительница Хьялмарка склоняя голову. Прямая спина бывшего священника не дрогнула, после чего Мартин резко поднял голову, проходясь взглядом по балконам. Не снимая с головы капюшона, имперец произнес:

– Седобородые хотят предотвратить то, о чем пишут газеты Империи. Они готовят драконорожденного, отправляя его тренировать свои способности на практике, набираясь опыта и постигая свою силу. Именно поэтому я прошу ярла Идгрод, мудро властвующую над владением Хьялмарк, даровать мне свободный проход через поселения ее владений. Я прошу ее, чтобы стража владения не препятствовала мне на моем пути, вне зависимости от того в компании кого или чего я прибываю в поселение. Я прошу это, признаваясь ярлу в том, что путь драконорожденного подразумевает изучение всех сторон угрозы, которые Довакин обязан научиться преодолевать, забирая из опасных мест древние, необходимые для уничтожения артефакты.

Шепотки на балконах смолкли, тогда как на лице стоящего за троном норда появилось недовольство. Было хорошо видно, что просьба имперца не понравилась ему. Хватка на плече ярла усилилась, словно пытаясь намекнуть правительнице Хьялмарка на отказ и попытку выиграть время. Многие здесь понимали насколько была опасна подобная просьба, как понимали и то, что отказ исполнения подобного желания противоречил всем традициям. Спасение города и возможно целого владения…содействие уважаемым в провинции Седобородым...прибытие ко двору драконороженного, подле которого спокойно урчит спутник божества. У ярла и ее окружения не было времени на совещание и попытки продумать линию поведения.

– Дракон сказал, Хьялмарк ответил. – внезапно произнесла ярл, игнорируя удивленные взгляды хускарла и недовольно сжавшуюся руку норда.

Серо-голубые глаза пожилой женщины вспыхнули, становясь все более осмысленными. Мутная пелена исчезла из зрачков, после чего фигура темноволосой правительницы выпрямилась. Хриплый голос звучал властно, сообщая всем присутствующим о том, что ярл приняла решение:

– Через несколько часов Вы получите то, из-за чего спасали мой город и мое владение. Хьлмарк прислушается к мудрости Седобородых, надеясь, что в случае угрозы смертный дракон выступит против парящего в небесах монстра, лишая его жизни так как рассказывают нам древние легенды.

– Благодарю. – сказал Мартин, слегка склоняя голову.

В полной тишине имперец отошел от трона ярла, проходя мимо наблюдавших за ним стражников. Тихо что-то сказал склонивший голову Болер, заслуживая в ответ утвердительный кивок правительницы Хьялмарка. Фигура жреца устало качнулась, встречая любопытные, полные злорадства или волнения взгляды двора следящих за тем как тихо босмер высказывает свою просьбу.

Побледневший вслед норд встретил лишь мягкую улыбку, сжавшего амулет, жреца с поклоном отошедшего от ярла. Неторопливые движения внезапно сгорбившегося мера выдавали его измотанность, заставившую испачканного в крови Ами тихо заурчать, утыкаясь носом в вставшую рядом фигуру. Исчезнувшая с головы волка рука имперца быстро сменилась рукой жреца, который с умиротворенной улыбкой проводил по шерсти божественного зверя.

– Защитник, подойди ко мне. – тихо попросила хускарла ярл, жестом подзывая к себе своего телохранителя.

Подчинившийся светловолосый норд преклонил перед своей госпожой колено, заставляя стоящего за троном человека поморщиться. Руки черноволосой правительницы мягко дотронулись до лица хускарла, после чего пожилая женщина всмотрелась в черты грубого лица. Усталый вздох вырвался из груди ярла, которая будто бы вновь увидела какое-то видение. Не двигающийся хускарл заботливо дотронулся до чужих пальцев, выслушивая тихий, неразличимый имперцу шепот.

– Вы хорошо справились, господин. – привлек внимание имперца голос улыбающегося Болера. – Вы смогли убедить двор в помощи, не прибегая к чужой помощи.

– Однако моя выходка не сможет уберечь меня от страха жителей. – ответил в тон босмеру Мартин, наблюдая за тем как очередь из отличившихся стражников начинает медленно двигаться.

Молодые норды и имперцы выходили вперед, преклоняя перед ярлом колени и, в соответствиями с традициями, громко высказывая свои просьбы. В ответ ярл устало кивала, заставляя стоящего за ее спиной норда хмуриться, оскаливаясь и обещая рассмотреть прошение. Наблюдавший за аудиенцией имперец, устало потер глаза, тихо говоря:

– Вы не говорили о том, что ярл – пророк.

– Подобная информация не скрывается, и я подумал, что вы успели навести справки. – произнес Болер, проходясь взглядом по балконам, с которых за ними наблюдали представители двора. – Это была длинная ночь, господин. Вы спасли город, дали почву слухам и даже несмотря на зелья и помощь господина Ами сумели истощить свои резервы. Если Вы решите задержаться до полудня, то храм все еще готов предоставить вам комнату.

Усталая улыбка задержалась на лице бывшего священника, наблюдавшего, а тем как очередь просителей быстро сокращается. Стражники возвращались на свои места быстро прикрывая рот рукой и ожидая момента завершения аудиенции. Ночь действительно была слишком долгой, выбивая Мартина из графика. Расследование, которое могли провести и без имперца, облава на вампиров, аудиенция у ярла. Отдых…бумаги…проводник до Устенгрева… драконорожденному действительно нужно было немного задержаться в городе, дожидаясь необходимого и позволяя своему разуму осмыслить произошедшее.

– Я почту за честь принять приглашение храма. – тихо сказал Мартин, замечая, как ярл поднимается с трона.

Устало покачнувшаяся женщина подала руку стоящему за троном норду, который сразу же объявил о завершении аудиенции. Бережно сжав руку правительницы Хьялмарка норд помог пожилой женщине спуститься по ступенькам, небрежно кивая оказавшемуся за их спинами хускарлу. Аудиенция официально завершилась и теперь каждый присутствующий мог свободно покинуть резиденцию ярла. Спешащие на улицы города жители и гости города вышли через открытые двери, встречая алый восход солнца, возвещающего начало нового дня.