18 день месяца Начало Морозов 201 год. 4 эра. Таверна «Спящий великан». Ривервуд. Владение Вайтран. Империя Тамриэль.

Ощущение падение не долго сопровождало успевшего слегка испугаться имперца. Быстрый, схожий с крутой заснеженной горкой, спуск окрасил мир имперца в быстро мелькающие темные тени, заканчивающиеся тусклым светом. Громкий, раздающийся позади него лай волка эхом проходил по туннелю, ненамеренно сбивая концентрацию бывшего священника.

Упавший через небольшое, открытый лаз имперец приземлился в заботливо оставленный на каменном полу стог сена. Приземлившийся позади имперца Ами ударился о спину человека, заставляя Мартина болезненно охнуть. Тихо заскуливший волк уткнулся носом в тело драконорожденного, словно пытаясь извиниться и забрать на себя чужую боль.

Прикусивший губу имперец глубоко вздохнул, ощущая, как болезненно отзывается на действие волка спина. Образовавшийся в результате падения синяк неприятно горел, вынуждая тихо зашипевшего от боли драконорожденного сосредоточиться на новом намерении. Мигнувшая золотым сиянием рука быстро погасла, вызывая в бывшем священнике неприятное ощущение пустоты. Пронизывающая усталость болью отозвалась в разуме имперца, мешая ему сосредоточиться на сотворении заклинания. С тихим болезненным стоном драконорожденный прикрыл глаза, отступая от своего намерения. Одновременно с этим, всепоглощающая усталость отступила, заставляя Мартина недовольно выдохнуть.

Понимание произошедшего проникло в его разум слишком легко, вынуждая его открыть зачарованный кошель. Рука имперца сжалась на горлышке небольшого, утратившего практически всю свою полезность флакончика. Неприятный, горький вкус почти испортившегося зелья исцеления коснулся губ Мартина, слегка опаляя горло. Пустая бутылочка упала в сено, тогда как закрывший глаза имперец сосредоточился на дыхании. Через несколько секунд боль в спине исчезла, позволяя бывшему священнику выдохнуть, мягко улыбаясь виновато скулящему Ами.

Успокаивающе погладив волка, имперец вытащил из серой шерсти застрявшее в ней сено. Одновременно с этим его глаза пробежались по широкой, перегороженной металлической решеткой комнате. Мощные каменные стены были покрыты, выбитыми в темном камне, рунами школ Мистицизма и Изменения. На широкой, поддерживающей потолок комнаты, каменной колоне был виден горящий металлический факел, слабо освещавший пространство. Со стен свисали зачарованные кандалы, в то время как за спиной имперца оказалось множество узких, устремляющихся вверх углублений, под которыми были расположены небольшие стога сена.

Принюхавшийся Ами недовольно тявкнул, обращая внимание драконорожденного на бурую, окрасившую пол и сено, кровь. Прикусивший губу человек выпрямился, осматривая вырезанные в стене углубления и отмечая в некоторых из них характерный металлический запах. Темные, хорошо заметные в темноте пятна покрывали металл крутого спуска, позволяя предположить о том, что некоторые падения обернулись не простыми синяками. Осторожно проведя рукой по спуску, имперец осознал, что без магии или зелий левитации подняться наверх было невозможно.

– Выпусти когти. – тихо попросил имперец Ами, раздумывая над тем как предупредить союзников.

Вставший рядом с ним волк недоверчиво тявкнул, будто бы пытаясь высказать свое неодобрение. Блеснувшие в тусклом свете когти зацепились за металл, оставляя на нем глубокие царапины. Попытка отправить Ами вверх по лазу могла сработать, однако к чему она могла привести? Недовольство волка было понятным бывшему священнику, осознававшему что даже если божественный спутник, выберется из этого места, то приведенная им помощь приведет союзников в ловушку. Два жреца, ученик Коллегии Винтерхолда и представитель Соратников – насколько удачно они смогли бы сразиться с неизвестным, полагаясь лишь на холодное оружие?

Задумчивый взгляд имперца коснулся металлической решетки. Когти Ами в равной мере разрезали сталь и даэдрический металл. Мартин мог попросить волка уничтожить часть решетки, организовывая неизвестному ловушку и давая ему отпор при помощи клинка. Глаза драконорожденного быстро пробежались по стогу сена, замечая в нем лежащие ножны, из которых частично выпал серебряный меч.

– Попробуй уничтожить решетку. – попросил Ами, подобравший клинок, Мартин.

Быстро прикрепив ножны к поясу драконорожденный обнажил клинок, в то время как вновь тявкнувший зверь встал перед решеткой. Выпущенные Ами когти резко прошлись по решетке, издавая неприятный, скрипящий звук. Расположенная за решеткой плотная стальная дверь дрогнула, заставляя драконорожденного побледнеть.

Рука Мартина крепче сжала клинок, тогда как услышавший шум волк вновь провел по решетке когтями, прыгая на прутья. Острые зубы божественного зверя прошлись по металлу, а задние лапы разрезали окончательно уже имеющийся разрыв. Под звук открывающейся двери часть решетки упала, позволяя Ами оказаться за пределами клетки. Угрожающее рычание божественного зверя эхом пронеслось по комнате. Одновременно с этим начал движение и имперец, коснувшийся рукой разрезанных прутьев. Оперевшись на них одной рукой, бывший священник перешагнул через преграду, выставляя перед собой меч.

– Я думаю каждый из нас приобретет больше, если мы поговорим на равных условиях. – громко сказал имперец, обращаясь к невидимому ему собеседнику.

Приоткрывшаяся стальная дверь образовала узкую щель, через которую сложно было пройти. Застывший за дверью неизвестный молчал, не пытаясь проникнуть в комнату. Дракон в душе имперца недовольно рыкнул, тогда как фигура Ами медленно сделала шаг в сторону двери. Знакомый щелчок заряженного револьвера прозвучал для побледневшего имперца слишком громко, поднимая в нем волну беспокойства. Понимая, что собственная паника лишь навредит переговорам, драконорожденный глубоко вздохнул, быстро обдумывая свою линию поведения. Ему нужно было убедить противника в бессмысленности нападения…нужно было сохранить тело подходящего все ближе к двери Ами, отвлекая неизвестного так долго, чтобы союзники смогли обнаружить их местоположение.

– Вы же понимаете, что подобная агрессия бессмысленна. – продолжил говорить Мартин, быстро обдумывая собственный слова.

Большой палец левой руки неосознанно проходился по кольцу, в то время как на секунду раскрывшаяся связь принесла с собой фальшивые ощущения покоя. Понесшаяся с связи теплая поддержка принесла с собой часть чужой силы, тогда как попытавшийся почувствовать супруга Мартин на секунду ощутил чье-то пристальное, холодное влияние. Зарычавший дракон натолкнулся на черную, склизкую стену, которая словно бы натянула связь, делая ее тоньше. Замерший имперец на секунду прикрыл глаза, отступая от попыток почувствовать местоположение любимого человека.

– Что бы вы не предприняли, я так или иначе покину это место. – голос драконорожденного заметно дрогнул, выдавая охватившие его беспокойство.

Слабое, разбавляемое отчаянием, ощущение чужой поддержки практически не чувствовалось в связи, заставляя Мартина с тревогой касаться скрытого под перчаткой кольца. Бывший священник прекрасно понимал насколько сильно могло помешать ему волнение, однако ничего не мог поделать с собой. Дракон в душе недовольно рычал, в то время как глубоко вздохнувший имперец продолжил говорить:

– Вы можете закрыть дверь, однако мой спутник уничтожит преграду, позволяя мне покинуть камеру. Вы можете напасть на нас, однако ваша жизнь закончиться в тот момент, когда вы начнете перезаряжать револьвер. Промажете вы или попадете роли особой не играет и в худшем случае за меня или моего спутника отомстят. Кроме этого, думаю вы прекрасно знаете, что я пришел не один. Как вы думаете, как только мои союзники найдут меня или мое тело, что произойдет с вами? Насколько сильно остановит их ваш статус?

– Убедите спутника Трехликого Бога отступить. – низкий женский голос дрогнул, выдавая страх.

Мартин нахмурился, узнавая в неизвестном светловолосую, отдавшую ему ключ, бретонку. Рука имперца осторожно коснулась меха рычащего Ами. Напряженный словно струна волк недовольно мотнул головой, не пытаясь подчиниться молчаливой просьбе драконорожденного. За дверью послышался прерывистый, хриплый вздох, после чего скрывающаяся за металлической преградой нордка сказала:

– Я клянусь, что в мои действия не несли Вам никакого вреда. Я сожалею, что причинила Вам неудобства, однако я обязана была предотвратить возможность шпионажа. – женщина резко прервалась, хрипло выдыхая.

Мартин слышал в ее словах страх, заботливо поглаживая рычащего Ами. Аура божественного спутника с легкостью обходила высеченные на стенах руны, обеспечивая драконорожденному дополнительную защиту. Нордка между тем продолжила:

– О Вас многие говорят, милорд. С тех пор, как Вы явились на земли Скайрима за Вами следят. Вас пытаются убить…пытаются уничтожить или сломить Ваш дух. Вас окружили интриганы, милорд. Ваши так называемые союзники могут передавать Ваши секреты Дому Телванни, Храму Единого, Талмору, Братьям Бури, Империи или Вайтрану. То, что я сделала было лишь для Вашего блага.

– Значит вы не причисляете себя к подобным «интриганам» не причисляете? – с подозрением уточнил у собеседницы Мартин.

– Я…я присягала благословенной крови Дракона, Ваше Императорское Величество… - громкий, низкий голос заставил Мартина замереть.

Слова нордки о присяге, скрытые в комнатах механизмы и тюремные камеры под обычной таверной, само поведение женщины – мозаика в голове драконорожденного сложилась, позволяя ему с легкостью опознать отправителя записки. Рука имперца вновь прошлась по шерсти зверя, мягко кашляя. Недовольно фыркнувший Ами затих, тогда как все еще стоящая за дверью женщина внезапно воскликнула:

– Десять мне свидетели, Ваше благополучие для меня превыше всего!

Искренность в ее голосе не была наигранной, а сам Мартин не мог не признать, что пусть подход к встрече нельзя было назвать гуманным, он все же сработал. Вопрос безопасности в бытность Мартина Императором всегда вызывали в нем противоречивые чувства. Он понимал необходимость осторожности, признавал, что после Мифического Рассвета и Темного Братства защита Императорской семьи обязана была усилиться, однако…иногда его охрана перегибала, видя угрозу даже там, где ее не было. Они действовали из искренних побуждений, оберегая даэдрову кровь дракона так сильно, что их забота становилась прочной золотой клеткой.

– Заходите. – коротко бросил имперец, переводя взгляд на Ами. – Ами, мы в безопасности.

Дверь с громким скрипом открылась позволяя имперцу рассмотреть бледную бретонку. Руки женщины заметно дрожали, а сама она быстро убирала в висящей на кожаном поясе кошель серебряный револьвер. Простое светло-синие платье с длинными рукавами придавало ее телу обманчивую хрупкость, скрывая проявившиеся при более внимательном взгляде хорошо сложенное тело. Женщина не отступала, однако ее холодные глаза с опаской смотрели на настороженного зверя. Впрочем, проявляющийся в движениях страх нисколько не помешал бретонке, преклонить перед ним колено. Сжавшаяся в кулак правая рука женщина оказалась приложена к груди, после чего низкий, слегка дрожащий голос торжественно произнес:

– Мое имя Дельфина, Ваше Императорское Величество. От имени ордена Клинков я приветствую Вас в Скайриме. Представительство ордена на территории этой провинции в Вашем полном распоряжении и перед ликом всесильных Десяти мы клянемся отдать жизнь для того, чтобы Ваше Императорское Величество смог вернуть мир на земли Империи. Будьте уверены, что орден готов исполнить свой долг перед благословенной кровью Дракона.

– Поднимитесь, Дельфина. – быстро сказал поморщившийся имперец, мягко кивая выпрямившейся бретонке.

Произнесенные женщиной слова были хорошо известны бывшему священнику, который прекрасно понимал, что Клинок поступает согласно протоколу.

Дельфина приветствовала его как Императора, вверяя ему в руки свою жизнь. Она клялась в защите и помощи его делу, обещая защищать его жизнь на территории провинции. Все это было привычно для Мартина, который, однако не мог не задаться вопросом: заслуживал ли он подобное обращение в это время?

Несомненно, имперец помнил, как «милордом» его называли жрецы, как изредка проскальзывал титул в речи Седобородых…однако, почему-то именно слова представителя ордена Клинков – защитников Императора и его семьи, болью отдались в его душе. Орден всегда пользовался авторитетом в Империи. Агенты Императора, его тени в стенах дворца, его плотный щит и разящая противника рука…Клинки обладали широкими полномочиями, которые слишком часто позволяли им давить на наместников Императора в провинции. Агенты Императора были везде. Заброшенные дома, запрещенные гильдии, великолепные замки, защищенные крепости…они проникали повсюду, преследуя всегда одну цель – защитить представителя благословенной крови Дракона. Любой ценой, не допуская ее исчезновения с лица Тамриэля. Они подчинялись лишь Императору, держа ответ лишь перед наместником Богов на землях смертных.

И пусть имперец правил когда-то землями Тамриэля, его время прошло. Достоин ли он был подобного обращения от представителя ордена? Император Мартин Септим умер для мира, сбегая в другое время ради исполнения договора. Он уступил место родному сыну, позволяя Империи продолжить свое жизнь, сменяя правителей и сохраняя привычный ход вещей. Мартин был драконорожденным, он принадлежал к императорской семье… однако справедливо ли было обращаться к Мартину как к «Императору» в то время как на рубиновом троне сидел его потомок? Правильно ли было обращаться к Императору прошлого по титулу, в то время как Тамриэль был в руках законного, здравствующего монарха настоящего?

– Я признателен ордену и с искренней радостью принимаю его заботу, вручая в руки преданных защитников свою жизнь. – слова Мартина вызвали слабую, практически незаметную улыбку на лице, почтительно склонившей голову Дельфины.

Рука имперца мягко прошлась по шерсти зверя, заставляя того удовлетворенно заурчать. Одновременно с этим, взгляд драконорожденного заледенел, после чего в комнате раздался его уверенный голос:

– Однако я не желаю слышать от вас или иного представителя ордена подобный титул. Насколько я помню Империей правит истинный драконорожденный Император, а прямая линия не собирается обрываться. Не стоит в условиях гражданской войны гневить дракона, вызывая в нем не подозрения.

– Как прикажете Ваше… - голос Дельфины прервался в тот момент, когда услышавший обращение по титулу Мартин предупреждающе кашлянул. Агент Императора вздохнула, понимающе кивая. – Как пожелаете, господин.

Мартин нахмурился, отмечая в словах женщины знакомые ему нотки. На секунду перед глазами бывшего священника предстал пожилой, лысый бретонец. Умные серые глаза одетого в тяжелые доспехи человека сверкали серебром, в то время как прямая спина и походка выдавали в нем военного. Грандмастер Джоффри… глава ордена Клинков всегда мог одним именем указать на истинный статус Мартина. Спокойный, держащий все под контролем человек редко слишком часто вызывал недовольства имперца, считавшего что старый друг его отца был излишне настойчив в своей опеке. Он был излишне упрям, одновременно подчиняясь просьбам Мартина и внося в них существенные изменения…однако, несмотря на возникающие между ними противоречия Мартин доверял старику, сумевшему внушить молодому Императору уважение.

Сейчас же смотря на нового агента Императора, Мартин не мог не сопоставлять нынешних Клинков с теми, кто когда-то открыл перед ним высокие ворота, спрятанного в холодных горах, древнего Храма. Излишняя подозрительность… своеобразные попытки защитить…указание на статус одним словом, даже после предупреждения – все это было хорошо знакомо имперцу, который невольно вспоминал свою прежнюю манеру общения с собственными защитниками.

– Итак, насколько я понимаю орден решил вмешаться в мое обучение, присылая записку с просьбой о встрече. – спокойно произнес Мартин, заботливо поглаживая голову урчащего волка.

Серые как сталь глаза внимательно следили за действиями молчаливого Клинка, пытаясь понять мотивы чужого поступка. Мартин слишком хорошо помнил толстые папки с отчетами ордена, которые излишне подробно расписывали жизнь Империи. Сводки и мнения об угрозах…орден всегда знал больше чиновников и подданных, часто действуя по обстоятельствам. Появление драконорожденного несомненно вызвало у них реакцию, заставляя сделать ход…однако был ли подобных ход согласован с царствовавшим Императором или полевые агенты действовали исходя из собственных соображений? Впрочем, у правительства было около месяца на обдумывание реакции, поэтому скорее всего встреча была запланирована…однако какими именно были полученные инструкции? Обычная помощь, вербовка, официальное возвращение в семью или предупреждение о том, чтобы исполняющий условия сделки Мартин не слишком сильно высовывался? Прикусивший губу драконорожденный не мог ответить на этот вопрос, видя противоречащие друг друга действия агента.

– О чем именно хотел поговорить со мной орден? – в прозвучавшем вопросе хорошо слышалось требование, а сам имперец с ожиданием смотрел на Дельфину.

– Прошу, ми…господин, пройдемьте со мной. – быстро сказала женщина, делая шаг в сторону.

Повернувшись боком, она указала рукой на освещенный факелами узкий коридор. Каменные стены сияли вырезанными рунами школ Изменения и Иллюзий, в то время как в небольших углублениях виднелись заостренные, направленные в коридор наконечники стрел.

– Ведите. – коротко сказал бывший священник, делая шаг в сторону коридора.

Услышав его приказ Клинок плавно развернулась, убирая руки за спину. Прямая спина и уверенная, быстрая походка женщины слишком сильно походила на движения большинства известных Мартину агентов. Имперец глубоко вздохнул, успокаиваясь. Нынешние Клинки не равнялись Клинкам Храма Повелителя Облаков. Нынешние агенты Императора не подчинялись Мартину, не проходили с ним через кризис Обливиона и не охраняли его день и ночь, посещая с ним отдаленные уголки Империи. Нынешние Клинки преследовали собственные цели, подчиняясь выданным им инструкциям. Несмотря на принесенные клятвы слишком рано было говорить о доверии. Пока это был лишь возможный союз.

Расположенный под таверной подземный комплекс удивлял имперца узкими, запертыми на многочисленные металлические двери, коридорами. Горящие на стенах факела бросали тени на небольшие, выбитые в стенах углубления. Находившиеся в углублениях заряженные арбалеты были направлены в коридор, внушая проходящему по коридору имперцу беспокойство. Изредка ведущая его вперед Дельфина останавливалась, открывая двери. Сразу же после этого она дотрагивалась рукой до небольшого, висящего на стене, бронзового щита. Изображенный на щите имперский дракон слегка вспыхивал, проявляя скрещенные за ромбовидным щитом одноручные мечи.

Впрочем, вскоре Дельфина открыла новую дверь, проводя бывшего священника в небольшую комнату. Белые, имеющий магическое происхождение, свет осветил пространство, позволяя ступившему в комнату имперцу рассмотреть знакомую ему обстановку. Стоящий в центре комнаты широкий, прямоугольный стол был окружен девятью деревянными креслами. На стенах комнаты были развешаны карты провинций, тогда как через стекло закрытых на замок шкафов можно было заметить многочисленные свитки с свисающими вниз бирками. По углам комнаты были расставлены небольшие, прямоугольные комоды, внутри которых можно было увидеть глиняные стаканы и тарелки с фруктами. Одновременно с этим взгляд драконорожденного зацепился за небольшие, стеклянные бутылочки. На табличке перед бутылочками аккуратным, разборчивым почерком было выведено «восстанавливающие».

– Присаживайтесь, господин. – сказала между тем, подошедшая к деревянному столу Дельфина.

Подчинившийся просьбе имперец, бросил внимательный взгляд на столешницу, отмечая разложенные на ней карты и перевязанные лентами папки, из которых виднелись пожелтевшие листы. Присевшая напротив него агент Императора, бросила опасливый взгляд на замолчавшего, расположившегося слева от Мартина, Ами. Недоверие в льдисто-голубых глазах божественного спутника было искренним, а само тело волка оказалось напряжено. Успокаивающе погладивший зверя драконорожденный, выжидающе посмотрел на возможную союзницу.

– Вам не нужно фруктов или зелий? – уточнила у бывшего священника Дельфина, на секунду бросая взгляд в сторону одного из комодов.

– Сперва разберемся с делом. – произнес в ответ Мартин, отрицательно качнув головой. – Зачем Вы связались со мной?

– Орден окажет Вам помощь в борьбе против угрозы. – коротко сообщила выпрямившаяся в кресле Дельфина.

Слова Клинка эхом отдались в сердце Мартина. Зарычавший в душе зверь был проигнорирован, всмотревшимся в глаза женщины, имперцем. В холодных глазах агента Императора не было признаков лжи, а все ее действия кричали об уверенности. Прямая спина, плотно сжатые губы, полный решимости взгляд… Дельфина словно вышла из воспоминаний бывшего священника, напоминая ему о том, как в прежние времена Клинки шли за ним в бой, без лишних раздумий отдавая жизни ради блага Империи и драконорожденного Императора…ее слова были ценны, давая понять о том, что Империя все также стоит на страже барьера. Присутствие Клинков открывало многие двери, сильно облегчая исполнение заключенного договора. Однако, даже услышав благие вести, имперец все не смог не задаться одним вопросом.

– Почему? – озвученный вопрос вызвал на лице Дельфины искренние удивление, заставившие Мартина добавить. – Зачем орден решил сделать ставку именно на меня, а не на изобретения или магию? К чему такая спешка, когда во власти ордена безграничные ресурсы для экспериментов, а драконы насколько мне известно пока не предпринимают попыток напасть.

– Никто не хочет повторения кризиса Обливиона. – без долгих раздумий ответила бывшему священнику бретонка. – Орден и Императорская семья лучше многих знает о том, к чему ведет промедление при кризисах. Никто из нас не хочет, чтобы драконы, подобно грибам после дождя, заполонили небеса Империи, сея хаос и убивая невиновных. Мы можем тратить время на эксперименты, выжидая и готовясь дать отпор…однако, не проще ли нам уничтожить одну угрозу, чем после в огне и пепле стрелять по десяти или двадцати?

Мартин кивнул, признавая правоту Клинка. Ее слова повторяли мысли самого имперца, напоминая ему о том, что Империя всегда пыталась быстро дать отпор угрозе. Увидевшая его согласие Дельфина глубоко вздохнула, продолжая:

– Я прекрасно понимаю, что Вы учитесь, готовясь к устранению первопричины…однако Вам никто никогда не говорил о том, что угроза драконов превосходит Врата. – Дельфина замолчала, замечая мелькнувшие на лице имперца недоверие.

Невольно губы Мартина растянулись в горькой усмешке, после чего имперец покачал головой, выказывая свое несогласие. Клинок ошиблась, напоминая Мартину о реках крови. Открывающиеся по всему Тамриэлю Врата разрывали план смертных, изменяя его. Друиды, маги, жрецы – драконорожденный слишком хорошо помнил, как на его стол клали многочисленные донесения о смертях тех, кто попытался залечить испорченные скверной Обливиона проклятые места. Выженная, проклятая земля на которой благодаря какому-то злому року росли лишь травы Мертвых земель…кошмары и самоубийства зашедших во Врата подданных, которым не помогали ни зелья, ни храмы…гробы – миллионны гробов тех, кто отдал свои жизни ради Империи.

Там, где на страницах книг можно было прочитать о наступившем золотом веке, Мартин помнил лишь о долгом восстановлении земель. Невиданные урожаи компенсировались заросшими паутиной даэдра-пауков лесами Валенвуда и болотами Аргонии…увеличившаяся рождаемость, исчезновение призраков и восстающих мертвецов скрывала за собой проклятых, стонущих от боли живых существ, пытающихся найти способ исцелиться от влияния проклятых вод. Чувство пустоты…охватывающего безумия…искаженная даэдрическим оружием внешность или пылающие огнем вены.

Имперец помнил именно это, с ужасом вспоминая не только о последствиях, но и само кризисе. Драконы были сильны, однако их все же можно было уничтожить… даэдра же…армия Мертвых земель не знала себе равных в жестокости, поднимаясь даже после отрубленной головы. Не зачарованное оружие не оказывало на них сильного влияния…тогда, во время кризиса, твари Обливиона шли нескончаемым потоком, а предугадать появление Врат было практически незвможно.

– Ми…господин, я не хочу оскорбить героизм тех, кто выступил тогда против угрозы. – произнесла тем временем Дельфина, слегка склоняя голову перед, побледневшим от воспоминаний, имперцем. – Я действительно не жила в то время, не испытала тех ужасов…однако, я все же хочу сказать о том, что там, где положение спас амулет, убийство первопричины здесь лишь ослабит угрозу. Врата закрылись с возвращением барьера, тогда как драконы…мы выяснили, что драконы оживают, господин, и я не могу поверить в то, что они подобно какому-то зачарованному болванчику исчезнут после того как вы убьете того, кто их воскрешает.

Имперец застыл, до крови прикусывая губу. Неосознанно взгляд стальных глаз коснулся лежащих на столе карт, отмечая расположенные на бумаге черные флажки. Красные линии, расположенные под некоторыми флажками, напоминали небольшие следующие вниз с юго-востока кресты. Курганы пустеют…Мартин нахмурился, вспоминая о своей встрече с принцем даэдра. Сангвин говорил ему о спешке, намекая на увеличение количиства драконов.

– Кресты под флагами означают места появления драконов? – уточнил имперец, поднимая свой взгляд на Клинка.

– Флаги означают драконьи курганы, тогда как кресты призваны обозначить разрытые захоронения. – быстро сообщила ему Дельфина. – Орден нашел закономерность, выдвигая предположение о следующем месте, в котором произойдет…воскрешение дракона.

Имперец промолчал, обдумывая полученную информацию. Обучение у Седобородых дало Мартину недостаточно. Прошедший месяц позволил драконорожденному лишь слегка усилить свои способности, тогда как тренировки с Партурнаксом дали ему представление о слабостях противника. Мартин знал куда он мог ударить противника…понимал, что главное было опустить Алдуина на землю, где его смогли бы ранить союзники… драконорожденный прекрасно осознавал силу собственной, способной проявиться в драконьем крике, крови.

Однако было ли этого достаточно для победы? Еще несколько дней назад, Мартин бы ответил на вопрос отрицательно. Что в прошлом, что в настоящем у бывшего священника не было необходимых навыков для победы над первенцем Акатоша. Если при появлении на землях Скайрима у имперца был шанс справиться со слабым противником, то спустя месяц Алдуин скорее всего вернул себя часть сил, оказываясь в более выгодном положении…

Но с другой стороны разве согласие на работу с Клинками не стало бы для Мартина шансом? Шансом исполнить заключенный договор. Шансом закончить всю эту историю, получая свое право на желание. Шансом вернуть Рига, избавляя любимого человека от страха и отчаяния…спасая супруга от неизвестной угрозы.

Предупреждающе зарычавший Ами, заставил драконорожденного качнуть головой. Успокаивающе проведя рукой по серой шерсти, Мартин на секунду прикрыл глаза. Надетое на безымянный палец серебряное кольцо внезапно потяжелело, тогда как спящий в душе зверь протяжно зарычал. Мягкое прикосновение к связи ничего не дало имперцу, позволяя лишь ощутить привычную смесь эмоций.

Имперец поднял взгляд на молчавшую Дельфину. Сидевшая напротив него женщина терпеливо ожидала его решения. Хорошо читающаяся в ее взгляде решимость говорила Мартину о том, что Клинок не собиралась отступать. Всем своим видом бретонка показывала то, что в случае отказа драконорожденного, она приложит все усилия для убеждения, выкладывая все новые и новые доказательства своей правоты, надавливая и заставляя согласиться на самоубийственную вылазку.

Но признаваясь честно разве был бы Мартин когда-нибудь готов по-настоящему? Сейчас перед имперцем открывалась возможность использовать возможности Клинков. Он мог попросить помощи у сопровождавших союзников, мог опробовать разработанные орденом способы противодействия угрозе, мог попросить себе небольшой отряд хорошо обученных воинов или магов…

Опасность…опасность была и во времена кризиса Обливиона, однако прятался ли тогда Мартин за чужими спинами? Не было ли ему тогда противно, сидя в безопасности Храма Повелителя Облаков, отпускать друзей и любимого человека в Обливион, моля Богов об их возвращении? Не он ли, игнорируя возможность смертельного ранения возглавил битву за Бруму, лично отправляясь просить графов Сиродила и Совет Старейшин о помощи?

Любая опасность решалась хорошим планом и вступившими в битву союзниками, которым можно было доверить свою спину. Алдуин с каждым новым днем становился все сильнее, тогда как обучающийся у Седобородых Мартин медленно погружался в страх возможной потери. Направившие его в Устенгрев мастера говорили ему не сходить с пути, подчиняясь судьбе. Драконорожденный, будучи послушным учеником, подчинился чужой воле, оказываясь в нужном месте, в нужное время.

Время и место каждого подвига определяется судьбой. Но если не придет Герой, не будет и Подвига. Если Мартин откажется, то его место займет кто-то другой. Кто-то другой, подчиняясь воле судьбы нападет на Алдуина, быть может исполняя его уговор с Богами. Кто-то другой спасет мир, получая обещанную имперцу награду.

Торг с разумом был недолгим, тогда как недовольно зарычавший Ами остался без внимания. Подчинившийся порыву сердца имперец внимательно посмотрел в холодные глаза Клинка. Молчаливое согласие, выраженное во всех жестах драконорожденного было понято женщиной достаточно быстро, после чего губы женщины искались в удовлетворенной улыбке. Выбор был сделан и Мартин не собирался отступать.