6 день месяца Заката Солнца 201 год. 4 эра. Тель-Митрин. Солстхейм. Провинция Ресдайн. Империя Тамриэль.

Широкие шляпки устремляющихся в небеса темных и светлых грибов будто бы вышли из какой-то безумной сказки. Образовывающие полукруглые арки и широкие дороги корни грибов казались непрерывными, а плотно примыкающие друг другу четырехэтажные дома казалось держались лишь благодаря божественной помощи. Разнообразные, запутанные выступающие из стен окна или лишенные перил балкончики нагромождались друг на друга, соединяясь узкими, широкими мостиками и ведущими будто бы в никуда лесенками, в которых можно было увидеть небольшое круглое отверстие.

Звучащий на улицах шум толпы походил не на небольшое поселение, а на полноценный, живущий своей жизнью город. Грубые, певучие слова данмериса превращались в какофонию звуков, тогда как запахи зелий и собранных ингредиентов туманили разум. Терпкий, манящий запах раскрытых духов смешивался с запахом сухих корней батата, разбавляясь запахом свежей рыбы.

Проносившиеся по улицам небольшие, созданные из изумруда, птички присаживались на плечи прохожих, на несколько секунд вспыхивая и ненадолго замирая. Вздрагивающие от неожиданности путники прикрывали глаза, дотрагиваясь пальцами до бумажных крыльев или иной части тела зачарованного животного. Сразу же после этого посланница взмахивали крыльями, срываясь с чужого плеча и скрываясь среди толпы торгующих или отдыхающих данмеров.

Одновременно с этим в воздухе вспыхивали разноцветные, складывающиеся в слова искры, привлекающие внимание к стоящим на улицах лавкам, которые на первый взгляд никак не охранялись. Вышагивающая на улицах города, облаченная в скрывающие все тело позолоченные доспехи, стража была лишена какого-либо оружия, тогда как на широких поясах были заметны многочисленные склянки с зельями. Сверкающая в лучах полуденного солнца броня отбрасывали искры, позволяя на несколько секунд заметить мелькнувший купол защитных чар.

– Значит Нелот уступил нам свою резиденцию? – уточнил внезапно у Ворина Нереварин, морщась от резкого порыва ветра.

Мелькнувшая высоко над ними, созданная из корней и ножек грибов вагонетка быстро проскользила по навесному мосту, останавливаясь возле одного из домов. Вышедшая из нее фигура, одетого в длинную темно-фиолетовую мантию, мага взмахнула рукой, отрываясь от земли и воспаряя к широкому, расположенному на небольшой возвышенности балкончику. Одновременно с этим пустующая вагонетка вновь вспыхнула, резко дергаясь назад и создавая очередной порыв ветра.

– Призыв даэдра в резиденции архимагистра Великого Дома не вызовет ни у кого вопросов и даже самые подозрительные спишут нашу нужду на очередной эксперимент мага Телванни. – пояснил данмеру аристократ, поправляя капюшон темного плаща.

Оказавшийся подле кимера Ами тихо фыркнул, задерживая взгляд на небольшой, практически нечем не огороженной арене, где обменивались заклинаниями несколько магов. Собравшаяся вокруг них толпа громко кричала, поддерживая одного из противников и принижая способности другого. Льдисто-голубые глаза божественного зверя вспыхнули, после чего волк тихо заурчал, привлекая к себе любопытные взгляды стражников. Свистнувший в ответ Руэл демонстративно коснулся рукой спрятанного в ножнах Истинного Пламени, заставляя охрану дома отвести от них взгляды.

– Вы уже придумали официальную причину нашего появления здесь? – поинтересовался у друга Мартин, прекрасно понимая, что их появление в поселении Великого Дома не осталось незамеченным.

– Учитывая происходящие на острове, мы сошлемся на консультацию с мастерами магии. – без долгих раздумий произнес кимер, обращая свой взгляд в сторону возвышающегося над всем поселением гигантского гриба.

Проследивший за взглядом аристократа Мартин удивленно выдохнул, отмечая переплетение многочисленных, создающих широкие башенки, ножек грибов. Перевернутые в некоторых местах темные шляпки создавали изящные балконы. Изящные, сплетенные из корней, полукруглые арки огораживали балконы вели к широким, ведущим в пустоту ступенькам, рядом с которым были прикреплены сверкающие светло-голубым сиянием прозрачные кристаллы. Сплетенные вокруг башенок темно-зеленые лианы обеспечивали дополнительную опору строению, имея в себе небольшой, закрытый от посторонних глаз туннель. Небольшие, находящиеся среди башенок похожие на перевернутые шляпки платформы висели в воздухе, поддерживаясь лишь выходящими из основного строения тонкими, загибающимися вверх, ответвлениями. Стоящие на шляпках деревянные столики и диванчики были защищены от непогоды изредка вспыхивающими над платформами прозрачными куполами.

– Которую нам не дала гильдия магов. – тихо засмеялся между тем Руэл, приобнимая вздрогнувшего кимера. Игнорируя смущенные или недовольные взгляды прохожих, данмер мягко провел рукой по чужому плечу, склоняя голову. – Хочешь дам пару советов о том, как заставить этих долбоебов работать? А то такими темпами, какой-то одаренный усомниться в тебе как в архимаге.

– Не беспокойся, я уже со всеми провел беседу. – слабо улыбнулся Нереварину аристократ. – Но…если что-то пойдет не так, я обращусь.

Весело рассмеявшийся Руэл вновь провел по чужому плечу, заставляя Ворина осторожно качнуть головой. Рука данмера исчезла с чужого плеча, после чего отбранившийся мер бросил взгляд в сторону приближающегося, похожего на крепость знатного лорда, гигантский гриб. Алые глаза недовольно вспыхнули, после чего рука Хортатора достала из кошеля простое, созданное из серебра, кольцо. Узнавший блеснувшие на светлом металле руны Мартин спокойно протянул руку, забирая у данмера кольцо с левитирующими чарами.

– Есть пожелания по призывам? – спросил у бывшего священника Руэл, бросая задумчивый взгляд на урчащего Ами. Раскрывший пасть волк несколько раз мигнул, преданно смотря идущих рядом с ним спутников.

– Может зелье? – спросил у данмера вместо ответа драконорожденный, задумчиво прикусывая губу.

Архитектура Великого Дома Телванни была известна многим жителям Империи, вызывая раздражение у одних и трепет у других. Созданные магией постройки, несмотря на, казалось бы, не выдерживающие никакое сравнение с камнем материалы, служили магам Дома неприступными крепостями, запутанная планировка которых сбивала с толку любого. Вырастающие из-под земли, постоянно увеличивающиеся и восстанавливающиеся от любых повреждений дома иной раз были защищены получше королевского замка, вызывая трудности у незваных гостей еще со входа. Практически полностью лишенные лестниц, демонстративно игнорирующие запрет Империи на использование левитации, постройки Телванни вели в тупики или зачарованные школой Иллюзии коридоры, уберегающие волшебников Великого Дома от пришедших по их души убийц. Одновременно с этим в коридорах грибной башни нежеланного гостя могла ждать встреча с восставшими мертвецами, призванными из недр Обливиона атронахами или же в редких, исключительных, случая двемерскими механизмами.

Тихо тявкнувший Ами поднимал в имперце волну беспокойства, заставляя его быстро раздумывать над тем, как провести за собой божественного спутника.

Вариант оставить связанного с божеством зверя не рассматривался имперцем, который слишком много слышал об экспериментах волшебников Телванни. Им ничего не стоило ради проверки собственной гипотезы забрать ожидающего снаружи зверя, принося в случае его «смерти» фальшивые извинения. Невольно дрогнувший Мартин, неосознанно сжал кулаки, с беспокойством смотря на верного зверя, чье развоплощение он вряд ли смог бы пережить спокойно.

Отсюда и вытекало решение взять, способного оказать сопротивление даэдра, волка с собой. Вопрос был лишь в том, как провести его через лишенные лестниц туннели. Взять животное на руки, используя вместе с этим артефакт левитации не казался человеку правильным, а сам он сильно сомневался, что кто-нибудь из их отряда сможет взять на руки взрослого волка. Использование свитка также не представлялось имперцу действенным и причин тому было несколько от отсутствия подобного свитка до неизвестности времени его действия. Подобная же проблема стояла и в случае использования зелья, которое могло прекратить свое действие в любой момент. Использование артефактов самим волков выглядело больше шуткой, тогда как изучавшие левитацию маги обычно концентрировались не на целях, а на самом себе…исключением, впрочем, можно было назвать друидов валенвудского клана Кинд, чья способность контролировать небеса поражала воображение любого мага.

– Я бы предпочел использовать левитацию. – сказал тем временем Ворин, заставляя вырвавшегося из раздумий Мартина удивленно расширить глаза. Скрывший свое лицо под плащом мер выпрямился, задумчиво касаясь рукой бородки. Коснувшиеся серой шерсти темные глаза сощурились, после чего аристократ уверенно произнес: - Заклинание в отличии от свитка или зелья контролируется волшебником.

– Вы справитесь? – поинтересовался у кимера человек, вспоминая что в былые времена мер был способен поднять в воздух нескольких людей.

– С годами мой контроль лишь улучшился, поэтому можете не беспокоиться. – уверил имперца Ворин, задерживая полный признательности взгляд на кивнувшем в знак поддержки Хортаторе. Тявкнувший следом Ами окончательно убедил бывшего священника довериться способностям главы Великого Дома Дагот. Кимер же, заметив рефлекторно кивнувшего имперца, повторил вопрос Руэла: - Мартин, у Вас нет предпочтений в призыве лордов даэдра?

– Сперва Хермеус Мора, после Дрожащие Острова, следом Сангвин и Азура. – уверенно ответил Мартин, вспоминая пустой взгляд супруга.

Фантомные ощущения дрожащего, желающего умереть, Рига заставили его сердце замереть, невольно дотрагиваясь до закрытой связи. Взревевший в душе дракон и ощущение вкуса крови коснулись разума прикрывшего глаза имперца. Подавив бушующие в душе беспокойство, драконорожденный глубоко вздохнул, добавляя:

– Думаю…нам будет лучше обойтись без Вермины. По крайней мере до те пор пока ситуация не проясниться, а я не удостоверюсь в безвыходности своего положения.

– Трусишь? – уточнил у него сразу же Руэл, скрещивая руки на груди.

– Боюсь, все мое самообладание исчезнет при переговорах с принцем Разгула. – ответил друга Мартин, неосознанно проводя пальцем по металлу, скрытого под плотной перчаткой кольца. – Если понадобиться, мы призовем Повелительницу Кошмаров, однако сейчас нам нужно больше узнать о положении дел в Обливионею начиная от проблем Апокрифа и заканчивая перечисленными Мираком именами.

– Незримая Госпожа… - протянул понимающе Руэл, переводя взгляд на молчавшего Ворина. – Получилось что-нибудь выяснить по этой дамочке? По крайней мере кто-то смог узнать, какая тварь скрывается за этим титулом?

Под внимательными взглядами своеих спутников кимер отрицательно качнул головой. Недовольно фыркнувший Руэл тихо выругался, тогда как внезапно прекративший свое урчание Ами нахмурился. Льдисто-голубые глаза волка вспыхнули, после чего зверь ткнулся носом в руку аристократа. Заметивший подобное поведение божественного спутника Мартин дрогнул, в задумчивости прикусывая губу.

Поведение Ами намекало на то, что зверь знал ту, о ком велась речь. Сердце драконорожденного на секунду замерло, тогда как нахлынувшее внезапно волнение пробудило приподнявшего голову внутреннего зверя. Древние книги по истории и оккультной магии, несомненно, несли в себе ценную информацию…но насколько полной она была? Как много маги Тамриэля в действительности знали о живущих в иных планах бессмертных, обладающих божественной мощью, сущностях? И не лучше ли им было выяснить интересующую их информацию у того, кто напрямую был связан с божеством?

– У нас нет поблизости друида, который смог бы его понять. – покачал головой Нереварин, сразу же понимая ход мыслей имперца.

– Риг мог просматривать чужую память. – пробормотал в ответ Мартин, обращая свой взгляд на вновь покачавшего головой кимера.

– К сожалению мои способности в магии души не так развиты. – голос главы Великого Дома Дагот не дрогнул, в то время как в жестах не промелькнуло ни сожаления, ни досады.

Вместе с этим, лишенная какой-либо защиты изящная рука мягко коснулась серой шерсти, проводя по приподнявшейся морде зверя. Тявкнувший в ответ Ами остановился, внимательно смотря на замерших вслед за ним путников. Присев на созданную из корней грибов мостовую, волк вновь тявкнул, ударяя лапой по земле. Нахмурившиеся смертные непонимающе переглянулись между собой, наблюдая за тем как тявканье сменяется лаем, после чего зверь несколько раз ударяет по земле.

Непрошенная, лучащаяся облегчением улыбка скользнула на лицо бывшего священника. Одновременно с ним понял беззвучное предложение и засмеявшийся Руэл, чей неприятный хриплый смех заставил некоторых жителей поселения повернуть в их сторону головы. Кивнувший в ответ Ворин, бросил недовольный взгляд на остановившихся рядом с ними стражников. Коснувшиеся их отряда любопытные взгляды быстро исчезли, после чего охрана поселения продолжила свой путь, обходя торговые лавки и созданные из грибов дома.

– Сыграем в угадайку? – спросил между тем отсмеявшийся Нереварин.

– При разговоре с Хермеусом и остальными настоящие имя Незримой Госпожи не станет лишним. – сказал, неосознанно исцеливший искусанные губы, человек.

– Думаешь эти бессмертные мрази за столько лет не выучили все свои титулы? – в голосе Хортатора Ресдайна послышалось недоверие, после чего левая бровь мера приподнялась.

– В разговоре с принцем даэдра нужно показывать свою силу и уверенность. – покачал головой Мартин, вспоминая об увиденных им в бесконечной библиотеке принца Неведомого, отделах. Впрочем, подобное воспоминание нисколько не мешало их планам, дополняя его. Драконорожденный глубоко вздохнул, поднимая свой взгляд на Руэла и говоря: - Чем больше мы знаем, тем сложнее нас запутать. Даэдра не врут, однако их слова могут нести в себя путаницу. Я не хочу облажаться, упуская из виду возможного союзника или пропуская того, с кем мне следовало договориться.

– Иными словами лишаем нашего урода союзников. – понимающе кивнул Руэл, скрещивая на груди руки. Алые глаза мера коснулись скрытого под капюшоном плаща лица аристократа. – Вори, попробуешь выяснить по-быстрому?

– Конечно. – согласился с просьбой Нереварина кимер, оглядываясь по сторонам.

Внимательный взгляд темных глаз прошелся по любопытным лицам обходивших их прохожих, останавливаясь вскоре на ожидающем чужих слов волке. Прошедшая по шерсти рука замерла, заставляя, наблюдавшего за своеобразным допросом, Мартина замерть. Внимательный взгляд, измененных магией зачарованного амулета, глаз остановился на молчащих союзников, в то время как погруженный в беспокойство смертный разум начал подбирать подходящих кандидаток.

– Узнав о некой Незримой Госпоже я попросил гильдию магов провести небольшое исследование. – начал издалека Ворин, игнорируя то как недовольно фыркнувший Руэл демонстративно касается рукой рукоятки, висевшего на груди револьвера. Быстрые, удаляющиеся в неизвестность шаги подняли в душе бывшего священника раздражение, в то время как алые глаза Хортатора удовлетворенно вспыхнули. Вздохнувший следом кимер продолжил: - Ограничение во времени сильно сказалось на моих подчиненных, давая нам не самые лучшие результаты. Известные нам книги ничего не сказали нам о той, кто известен под подобным именем.

– Запрос в Университет волшебства делали? – перебил друга Мартин, заставляя того склонить в согласии голову.

– Пока ничего. – ответил бывшему священнику аристократ, не сводя взгляда с молчавшего волка. – Однако учитывая происхождение нашего противника было сделано предположение о несохранившихся трактах. Исходя из подобной гипотезы, мы попробовали определить бессмертную госпожу при помощи логического метода. Поэтому, сейчас я назову тех, кто наиболее подходит под описание.

Переглянувшийся с Руэлом Мартин кивнул, обдумывая слова кимера. Слова Ворина звучали логично, и имперец не мог не признать, что жившие несколько эр назад народы могли называть своих Богов иначе, чем это делали нынешние жители Империи. Одновременно с этим, были правдивы и слова о древних трактатах, большая часть которых не смогла пережить катаклизмов, становясь под гнетом времени бесполезной пылью. Обучавшийся когда-то в Университете волшебства драконорожденный достаточно хорошо помнил то, как сетовали изучавшие айлейдов маги, едва ли не по камешку разбирая неисследованные руины древних городов.

– Сперва мы предположили, что нашей противницей является Меридия. – сказал между тем Ворин, заставляя Ами протестующе залаять.

– У нее был конфликт с Ригом и ее сфера не до конца изучена магами Империи. – пробормотал бывший священник, замечая вспыхнувшее в алых глазах Хортатора непонимание. 

Нахмурившись драконорожденный кивнул, признавая, что отвечающая за жизнь и свет даэдрическая принцесса действительно казалась наиболее подходящим вариантом. Незримая, проходящая через все живое энергия олицетворяло ее сферу влияния, становясь фундаментом для титула. Незримая…неосязаемая, но присутствующая рядом с каждым с момента рождения…действительно простой, логический вывод, подкрепляемый несостоявшимся кризисом начала этой эры, когда оставшаяся без союзников Мередия выпустила в смертный план своего бессмертного избранника. Явление Умарила Неоперенного, бывшего одним из королей, вымерших давным-давно, айлейдов поставило ее в противостояние с Ригом, который, преподавая коллеге урок, без сожалений развоплощал попавшихся ему в смертном плане аврорианцев – низших, прислуживающих сияющей госпоже, даэдра, ставших при этом любимым блюдом Ами.

– Дальше у нас кто по списку? – поинтересовался между тем у Ворина Нереварин, задумчиво потирая подбородок.

– Вермина, чьи кошмары незримой нитью касаются разума каждого смертного, избегая созданного барьера. – сказал спокойно глава Великого Дома Дагот. Новый отрицательный лай не заставил себя долго ждать, позволяя меру продолжить. – Следующей стала отвечающая за первозданную тьму Намира, которая могла отомстить за действия Империи в Хакдирте.

Очередной лай Ами привлек к ним любопытный взгляд прошедшего мимо них молодого данмера, чьи рубиновые глаза задержались на серой шерсти божественного зверя. Глаза имперца угрожающе вспыхнули, а сам он невольно сжал правую руку в кулак, замечая, как покрывшийся пылью подол богатой, светло-золотой мантии мигнул защитными рунами. Взволнованно зарычавший в душе дракон расправил крылья, опаляя горло знакомым жаром крики. Опасность магов Телванни была видна бывшему священнику слишком хорошо, а сам он не сомневался в том, что остановившийся рядом аристократ узнал божественное существо.

– Тяжелая артиллерия? – с беспокойством в голосе поинтересовался Руэл, демонстративно дергкая за ножны и слегка вынимая из них револьвер. Угрожающе вспыхнувшие глаза заставили молодого мага вздрогнуть, быстро скрываясь за стенами грибной крепости.

– Влияние Обливиона рано или поздно подчиняет каждого, извращая его желания и страхи. – заметил в ответ Ворин, протягивая человеку правую руку. – Мартин, Вам нужна помощь?

Имперец кивнул, сжимая предложенную руку и прикрывая глаза. Протестующе зарычавший дракон, недоверчиво потянулся к ощущениям окутавшего его тепла. Проникающий внутрь него запах пепла очищал разум, снижая его подозрительность и убирая звучащий в его голове подозрительный шепоток. Размеренное дыхание имперца несло в себе беззвучную молитву Акатошу, в то время как сам он сосредотачивался на намерении защиты и ясности. Истощенный, поглощенный беспокойством, страхом и подозрительностью разум дрожал, медленно приходя в норму и ненадолго сбрасывая с себя чары проклятого, спрятаного в висевшем на поясе кошеле, артефакта.

– Кто еще в списке? – спросил у друга драконорожденный, начиная искать способ отвлечения от дурных мыслей.

– Следующая была Мефала. – с готовностью рассказал имперцу Ворин, вслушиваясь в новый лай Ами. – Замыкала список даэдра Ноктюрнал.

– Боэтию послали нахрен сразу? – усмехнулся, бросивший взгляд в сторону лаявшего волка, Руэл.

– Сфера Боэтии схожа с Мефалой, но она более грубая и явная. – покачал головой понявший ход мыслей магов Мартин. Глаза имперца раскрылись, а сам прикусив губу, поинтересовался: - Вы рассматривали не даэдра?

– То есть мы не предполагаем, что варвары Скайрима просто не разобрались в вопросе пола там, где сами даэдра меняют решение по тридцать раз на день – насмешливо фыркнул Нереварин, заставляя Ворина со слабой улыбкой закатить глаза.

– В большинстве своем принцы даэдра предпочитают являться смертным в определенном виде. – ответил без проблеска какого-либо раздражения кимер. – Пример Боэтии является редким исключением. Однако, разбирая твое предположение, я замечу что сферы, предпочитающих мужской облик, принцев даэдра более открытые и явные. Если бы у нас не было ограничений в виде титула, то я бы включил в список Периайта, исключая из него сразу же Джиггалага, Шеогората и Хермеуса Мору по причине того, что против одного Мирак сражается, тогда как носителя сил двух других держит в плену.

– Допустим, но давай попробуем дополнить. – кивнул быстро Нереварин, сразу же обращаясь к терпеливо ожидающему вопроса Ами: - Дружок, Периайт?

Лай Ами вновь поднял в душе драконорожденного беспокойство. Слова Ворина о явных сферах влияния и привычках лордов даэдра казались ему логичными. В большинстве случаев принцы даэдра действительно являлись смертным в определенном облике, известном каждому благодаря многочисленным книгам по оккультике и религии. У каждого лорда даэдра был устоявшийся образ, который никто никогда не менял…за исключением даэдрической принцессы Интриг Боэтии, чью половую принадлежность не могли определить даже ее последователи.

Однако, волновало имперца не половая принадлежность и сферы влияния лордов Обливиона, а внезапно окончившийся список претенденток. Дурное предчувствие захватило разум имперца, а сам он с ужасом понял, что забракованные Ами даэдра изящно перебрасывали мостик в сторону аэдра…бессмертных, отдавших души за их мир, Девяти…с которыми у Мартина был договор и которых он по-своему предал.

– Хорошо ты киданул бессмертных. – протянул с нервным смешком Хортатор, задерживая свой взгляд на пролетевшей над их головами вагонетки.

– Это лишь предположение. – попытался успокоить их Ворин, игнорируя тявкнувшего Ами, чей язык облизал пальцы кимера.

– Время в иных планах течет по-другому. – произнес с плохо скрываемым волнением Мартин, вспоминая о том сколько времени он провел в Апокрифе. Несколько дней…дней, за которые создавались и распадались союзы. Дракон в душе бывшего священника угрожающе зарычал, тогда как сам он, выдохнув, сказал: – Бессмертные не милосердны к тем, кто оступился. Стендарр когда-то проклял целый род, заставляя каждого его члены чувствовать слабость. Не делая различия между взрослыми, стариками, женщинами или детьми. Бог милосердия и терпения, который мог наказать лишь виновного, но проклял всех лишь для собственного испытания.

– Сера и мутсера, внимайте, Золотой Дракон Тамриэля, благословенный Богами Император Мартин, по совместительству Их Святой Крестоносец, владевший божественными реликвиями. – тихо засмеялся в ответ Хортатор, быстро оглядываясь по сторонам и не замечая шпионивших за ними жителей или гостей поселения. – И после этого я отпетый богохульник.

– Вера в Девятерых, не означает, того что я буду слеп к Их поступкам. – покачал головой драконорожденный, вспоминая спасенного им с Ригом когда-то рыцаря.

Верный, проживший практически всю жизнь в боли, благородный редгард заставил его тогда усомниться в заповедях Богов. Жестокий, направленный неизвестно на кого урок в то время казался насмешкой над всем имперским культом, обвинявших последователей лордов даэдра в кровожадности и беспринципности. Знавшему обе стороны веры Мартину подобное казалось лицемерием, а сам он не мог не слышать в своей голове сомнения любимого супруга спрашивающего почему проклявшую кимеров Азуру ненавидят, тогда как проклявшего род Стендарра восхваляли. Он признавал, что Королева Ночного Неба действовала более масштабно, однако ее проклятие…оно не несло в себе явного вреда, служа лишь вечным напоминанием предательство. Урок же Стендарра – проклятие вечной слабости из-за того, что один человек в момент послевоенного стресса убил в часовне нищего…испытывая после сожаления, отчаянно пытаясь загладить свою вину.

Мартин был священником, был Их наместником на рубиновом троне, ненадолго стал хранителем Их реликвий…он знал о том, что говорить, понимал, что должен был убеждать народ в Их милосердии…должен был нести Их свет, говоря об тяжелых, несущих благо уроках, которые необходимо было пережить смертным для покоя…но что бы он не говорил, как бы не пытался убедить самого себя в милосердии Богов после Кватча… после кризиса и Умарила он никогда бы не смог унять поселившиеся в сердце сомнения.

– Кого Вы рассматриваете из аэдра? – хрипота в голосе драконорожденного выдавала поглотившее человека беспокойство.

– Кинарет. – новое произнесенное Ворином имя логично начало список возможных противников, вызывая очередной лай Ами.

Вырвавшийся из Мартина облегченный вздох, не продлился долго, тогда как тихое тявканье божественного зверя оставило тягостный отпечаток на названном аристократом имени:

– Мара.

Богиня семьи, сострадания и плодородия…Покровительница жертвенной любви, связывающая души в момент заключения брака. Прозвище Незримой Госпожи действительно подходило ей, поднимая в душе Мартина бурю эмоций. Названные Мираком имена обозначали их противников, тех кто по какой-то причине имел конфликт с Ригом или пытался когда-то захватить Тамриэль, вставая в прямую конфронтацию с Септимами. Но когда в этот список успела попасть официальная, популярная на территории всей Империи Богиня, создавшая одну из Великих Башен Нирна? Не могла же она стать их противницей только из-за выбора Мартина отправиться на Солстхейм? Не могла же любящая Мара пойти против собственных постулатов, игнорируя то, что имперец пошел за супругом не только из-за грозящего упасть барьера, но и по причине…любви?

Прикусивший губу имперец почувствовал на своих губах кровь. Задумчивость и беспокойство меров не скрылись от его взгляда, тогда как новый порыв уходящей назад вагонетки приподнял капюшон скрывавшего лицо плаща. Серые глаза сощурились, наблюдая за тем как в небесах над поселением парят фигуры, добирающихся до дверей грибных домов, магов, на чьи плечи изредка присаживались знакомые драконорожденному изумрудные птицы. Шум торгующей и спешащей по своим делам толпы постепенно стихал, в то время как откуда-то издалека раздались предупреждающие крики, пытавшихся унять вырвавшегося из-под контроля, атронаха, волшебников.

Насторожившийся Руэл лениво потянулся за револьвером, делая шаг в сторону и пропуская мимо себя направившихся к месту событий стражу, на руках которой виднелись огненные и ледяные сферы заклинаний. Промолчавший же Ворин, успокаивающе прошелся по серой шерсти замолчавшего Ами. Давным-давно отпустившая Мартина рука задумчиво потирала бородку, в то время как дрогнувший от порыва ветра капюшон темного плаща чудом удержался на чужой голове.

Дракон в душе бывшего священника раздраженно рычал, в то время как сам он прокручивал в голове воспоминания своего путешествия по Апокрифу. Мирак называл имена…громко шептал их, будто бы надеясь на их помощь в своей борьбе. Против кого на самом деле должен был быть заключен союз? Против плененного Рига или против, враждебного первому драконорожденному, Хермеуса Моры? Почему он решил, что аэдра и даэдра сосредоточились на месте вознесшемуся герою Кватча, в то время как проживший эры принц Неведомого наверняка успел настроить против себя большую часть союзников. Выход из-под контроля избранника просто стал тем способом, при помощи которого некоторые бессмертные смогли бы отомстить противнику…ведь кажется подобным образом во время кризиса Обливиона рассуждала направившая Ригу предложение о союзе Ноктюрнал. Почему имперец не учитывал того, что интриги Обливиона могли обойти стороной его супруга?

– Я думаю, что союзы пока не были заключены. – поделился с друзьями Мартин, повторяя собственные мысли. – Мы предупредим принца Неведомого о возможных проблемах и попробуем договориться с теми, кого Мирак видит в союзниках.

– А потом они попрутся бить рожу с щупальцами, ибо один имперец сказал им о том, что их противник внезапно включился в междоусочик. – хмыкнул внезапно Руэл, заставляя молчавшего Ворина в согласии склонить голову.

– Или мы скажем Им о том, что Их возможный союзник пленил божество, проводящее к ним души Их последователей. – парировал слова Хортатора имперец, понимая что подобная тактика могла сработать с Марой.

– А мудозвон из Мертвых Земель и кровосос из Хладной Гавани? – приподнял бровь Руэл, потирая подбородок. – Заключишь сделку на кровушку как цветочек?

– Понадобится, заключу. – сказал не задумавшийся ни на секунду имперец, невольно вспоминая оставшийся на правой руке любимого человека длинный проходящий у вены шрам.

– Значит добавим в список призыва Молаг Бала и Мару… - задумчиво пробормотал Ворин, переводя свой взгляд на возвышавшуюся над поселением крепость с многочисленными грибными башенками. Вновь пройдясь рукой по шерсти тявкнувшего Ами, аристократ сказал: – С Лордом Порабощения особых проблем возникнуть не должно. Чего не скажешь об Маре или возможной попытке заполучить в ряды союзников Мерунеса Дагона. Призвать аэдра будет…сложно и учитывая обстоятельства, я бы не сильно надеялся на ее помощь. Призыв Мерунеса Дагона…князь Разрушения по своему влиянию сейчас является слабейшим из всех принцев даэдра. Он ухватится за возможность вернуть утраченное, однако я бы не стал сбрасывать со счетов попытку отомстить или устроить беспорядки в Апокрифе, ставя под угрозу нашу борьбу с бывшим избранником Хермеуса Моры.

– Короче разберемся. – тихо фыркнул Руэл, оскаливаясь. Алые глаза мера не отрываясь смотрели на застывшего в дверях грибной крепости данмера, чьи богатые одежды были знакомы имперцу.

Дракон в душе человека вновь недовольно зарычал, в то время как совсем недавно задержавшийся возле Ами аристократ сделал в их сторону неуверенный шаг. Мелькнувшее на молодом, угловатом лице напряжение заставило скалящегося Нереварина усмехнуться, демонстративно поворачиваясь в направлении мера и показывая ему скрещенные на груди руки. Скучающе зевнувший Ами вновь облизал пальцы главы Великого Дома, заставляя того мягко потрепать зверя по голове, пряча вслед за этим руки за спиной.

– Нелот похоже терпение теряет, раз послал за нами. – с насмешкой заметил избранник Азуры, кивая Мартину в сторону решившего приблизиться к ним данмера. – Думаешь мы можем еще что-то обговорить или нам все же лучше приступить к решению проблем?

Непрошенная улыбка скользнула на лицо кивнувшего драконорожденного. Им действительно нужно было заняться делом, призывая наконец принцев даэдра и делая новый шаг в спасении Рига. Имея на руках имена Мартин мог более спокойно вести переговоры, заключая союзы и лишая своего противника так необходимой ему помощи. Хермеус Мора, Сангвин, Азура…когда-то именно они помогли им одолеть Мерунеса Дагона, призывая на поле боя свои силы. Несомненно, Мирак мог найти способ дозваться до тех, кто выступал против принца Неведомого, но кто помешал бы Мартину рассказать о пленении божества путей и заблудших душ, упоминая вскользь об ужасном требовании бывшего избранника. Никто не мешал ему в момент переговоров усомниться в честности противника, намекая на то, что никто не помешает ему провернуть с союзниками тот же самый прием. Ведь кто может утверждать, что предавший своего Господина избранник не попробует вонзить оружие в спину своего помощника? Даэдра и аэдра могли не любить принца Неведомого, могли вступать в противостояние с Ригом, однако каждый из них цеплялся за жизнь и силу, отчаянно не желая терять свои позиции. И именно с этим, бывший Император Тамриэля мог работать.

Сделавший шаг в сторону крепости Мартин, поправил капюшон плаща прислушиваясь к едва заметному лязгу надетых на него доспехов. Созданные после битвы за Бруму тяжелые, созданные из сплава серебра и мифрила доспехи сверкали в лучах редкого солнца Солстхейма, поражая воображение смотрящего. Усеянные жемчугом и алмазами воротник и наручи на первый взгляд казались безвкусным и излишне богатым украшением, создававшим лишь дополнительные трудности и совершенно не отвечавшим требованию защиты. Однако при более внимательном взгляде становились видны изящные, пропитанные магией Этериуса цепочки рун, призванных оградить своего хозяина от яда, болезней и опасных заклинаний школ Разрушения или Иллюзии.

Изображенный на блестящей кирасе черный имперский дракон, являющийся личным символом Императорской семьи пусть и прямо говорил о происхождении имперца, лишая его необходимой ему конфиденциальности, но также был не так прост. Внимательный взгляд мог видеть то, как некоторые линии воспаряющего в небеса зверя едва заметно отличались по цвету, создавая из простого, раскрывающего чужую личность, символа магическое, направленное на усиление силы и выносливости. Подобными были и созданные Руэлом поножи, чье незаметное сквозь бессмысленные завитки руны при детальном изучении оказывались способны улучшить чужую ловкость, облегчая при этом вес остальных доспехов…невозможные, созданные будто бы в насмешку над законами зачарования вещи, вызывающие приступ у магов и зависть у аристократов. Поистине, зачаровывавший и создающий вещи, Руэл был самым настоящим сумасшедшим.

Последовавшие за имперцем союзники быстро поравнялись с ним, приветственно кивая остановившемуся у длинной, заворачивающей ко входу в крепость, лестнице меру. Обладающие непостижимой человеческому разуму красотой меров острые черты лица дрогнули, являя взору серых глаз чужое волнение. Руки молодого, выглядевшего лет на двадцать данмера оказались вытянуты перед собой, быстро соединяясь их на небольшом расстоянии от груди. Накрывшая правую руку левая слегка дрогнула, позволяя Мартину заметить проходящий по внешней стороне ладони шрам. Почтительный, кратковременный поклон был совершен с ошибкой и подходил больше главе Великого Дома, чем простому, ничем не отличившемуся аристократу.

Благосклонно кивнувший в знак приветствия Руэл оскалился, бросая взгляд, на хмурого, явно недовольного подобным приветствием Ворина. Молчаливый кимер слегка склонил голову, демонстративно выдерживая около тридцати секунд, после чего обращая свой взор на Мартина, чья благосклонно склоненная в приветствии голова задержала свое положение на три секунды.

– П-почтенный Хортатор, добро пожаловать в Тель Митрин. – в дрогнувшем, высоком голосе молодого мера слышалось напряжение. – Мы ждали Вас. Архимагистр Нелот ожидает Вас и ваших спутников, готовясь дать Вам ответы на интересующие Вас вопросы.

Рубиновые лисьи глаза данмера немного нервно посмотрели на доспехи бывшего священника. Расширившиеся в недоверии зрачки неосознанно прошлись по глазам и ушам человека, практически сразу же перебегая в сторону образовавшейся в отдалении от них толпе. Взволнованный шепот коснулся слуха драконорожденного, заставляя того обратить свой взгляд на знакомую, скрытую под темно-зеленые мантией, фигуру. Громкий голос проповедника был не слышим имперцу, однако откуда-то он знал слова проповеди, прекрасно понимания кто является ее героем.

– И сюда приперлись, мудаки. – внезапно фыркнул поморщившийся Руэл, раздраженно закатывая глаза. – Дом Телванни надеюсь в некоторых мелочах подчиняется законам Ресдайна?

– Д-да, Хортатор. – быстрый ответ молодого данмера вызывал на лице Нереварина удовлетворенную ухмылку.

– Замечательно... – протянул в ответ избранник Азуры, сразу же кивая в сторону вскинувшей руки в воздух фигуры. Раздавшийся следом холодный приказ не подразумевал под собой попыток поспорить и подлежал немедленному исполнению: – Пусть проверят разрешение на проповедь, а если попытается взорваться или возмутиться можете с чистой совестью отправить его в камень душ.

– Хортатор имеет в виду, что в случае принадлежности проповедника к знатному сословию и последующей жалобе родственников или кого-либо еще на Зеленую Императорскую Тропу все претензии станут личным оскорблением Луны-и-Звезды. – спокойно уведомил дрогнувшего данмера глава Дома Дагот, заставляя драконорожденного нахмуриться, вспоминая о том, что они действовали на землях дома Телванни.

Изучавший когда-то законы провинций Мартин знал, что в случае убийства волшебники Дома были в своем праве до тех пор, пока Империя или наместник, в случае поступления жалобы, не прислали бы следователей для прояснения ситуации. Строчки имперских законов с легкостью проникли в разум имперца, напоминая тому о большом штрафе, который должен был заплатить Великий Дом в случае обнаружения незаконности убийства и заключении виновника в тюрьму. Слова Ворина об оскорблении уберегали Дом Телванни от жалоб и требований расследования, мягко намекая на внутреннюю безопасность провинции или всей Империи. С подобным бы разбирался уже орден Клинков, находя доказательства чужой вины. По крайней мере так было во времена Мартина, на стол за время его правления которого несколько раз ложились подобные донесения.

– Я отдам необходимые распоряжения. – пробормотал тем временем данмер, поворачиваясь к ним боков и элегантно указывая рукой в сторону дверей крепости. – Пройдемте.

Игнорируя творившего на лицах поселения иллюзию фигуру, Мартин в компании своих друзей поднялся по ступенькам заворачивающей лестницы. Высокие, похожие на незакрытый тоннель бортики сверкали небольшими, парящими над их головами, фонариками. Приятный, белый свет освещал вырезанные в стенах тоннеля узоры, становящиеся при более внимательном рассмотрении рунами заклинания паралича и призыва атронаха.

Прикусивший губу Мартин, невольно замедлился, всматриваясь в защитные чары и пытаясь определить вид призываемого в случае появления незваного гостя атронаха. Прошедшие по стенкам серые глаза хмурились, тогда как замедлившийся у раскрывшейся перед ним круглой, деревянной двери имперец смог лишь определить огненную или энергетическую направленность призываемого существа.

Впрочем, подобная информация не была важной для бывшего священника и он, отведя взгляд от защитных рун башни, ступил в круглый, зал. Сплетенный из корней, освещаемый парящими в воздухе иллюзорными огоньками зал был лишен лестниц или коридоров, тогда как единственный путь из него вел наверх.

Недовольно фыркнувший Руэл бросил раздраженный взгляд на взмахнувшего рукой данмера, пальцы большая часть пальцев которого оказалась согнута. Смотрящий вниз ноготь большого пальца едва заметно сверкал, тогда как сорвавшиеся с пальцев искры коснулись скрытых под богатой мантией ног, отрывая их от земли. Одновременно с этим взмахнул рукой и Ворин Дагот, грациозные движения которого помимо самого мера подняли в воздух и тявкнувшего Ами.

– Щелкаешь пальцами и касаешься указательным пальцем груди. – дал между тем инструкцию Руэл, закрывая глаза и стуча два раза каблуками собственных сапогов.

Мартин, надевший на указательный палец зачарованное кольцо, подчинился, щелкая пальцами. Тихий, звонкий щелчок эхом отлетел от стен, окутывая бывшего священника ощущением силы и власти. Небывалая легкость охватило его тело, в то время как на указательном пальце правой руки загорелся светло-фиолетовый огонек заклинания. Мягкий толчок в грудь заставил огонек сорваться с его пальца, окутывая драконорожденного едва заметным сиянием сотворенных чар.

Ноги бывшего священника оторвались от светло-коричневого, круглого коврика, позволяя ему ощутить под собой пустоту.

– Принцип левитации знаешь? – уточнил быстро у драконорожденного Нереварин, протягивая ему руку. – В случае если что-то пойдет как обычно по пизде.

– В Университете насколько я помню на теоретических занятиях говорили о том, что нужно сосредоточиться на результате, отдавая мысленные команды. – ответил другу драконорожденный, сжимая предложенную ему руку.

Осуждающе качнувший головой Ворин, бросил предупреждающий взгляд на пренебрежительно хмыкнувшего данмера, чья фигура уже оказалась над ними. Видневшиеся под мантией темные штаны едва заметно сверкали светло-фиолетовым светом, тогда как под ногами при более внимательном рассмотрении можно было заметить мелькавшие, прорастающие из сапог дрожащие крылышки.

– Здесь также есть секрет во взгляде. – рассказал человеку Ворин, обращая свой взор вверх. – В случае если заклинатель творит заклинание лишь для себя, не пытаясь усложнить себе задачу, то помимо представления и мысленных команд, маг должен видеть желаемое ему направление. Если спросить меня…, то я бы назвал заклинание левитации попыткой взобраться по веревке. Увидев цель, вы тянетесь к ней или притягиваете себя к ней, используя для этого не физическую силу, а силу собственной воли.

– Однако, все зависит от мага и его способностей. – усмехнулся в ответ Руэл, поднимаясь выше и утягивая за собой охнувшего имперца. – Ты, блять, даже под левитацией не пушинка.

– Дай мне несколько секунд приноровиться. – попросил друга человек, замечая, как на один уровень с ними поднимаются Ворин и вновь тявкнувший Ами. Измененные магией глаза коснулись задумчивого лица кимера, всматриваясь в черные глаза. Металлический привкус крови коснулся губ имперца, тогда как осмысливший чужие слова человек поинтересовался: – Можно ли сравнить левитацию с коньками?

– Если говорить с позиции приложить усилие и сохранить равновесие, то возможно. – кивнул в ответ глава Великого Дома, двигая рукой влево.

Горящая на его левой руке прозрачная сфера протягивала свои нити в направлении Ами, оплетая его лапы мягким сиянием и поднимая зверя все выше. Сверкающие искрами темные глаза мера внимательно смотрели наверх, в то время как скрытая под алыми мантиями худая фигура спокойно левитировала, с каждой прошедшей секундой увеличивая свое расстояние до земли.

Одновременно с этим, выше поднимались и Мартин с Руэлом, чья крепкая хватка не отпускала руки драконорожденного, упрямо таща его вверх. Замкнутый, лишенный каких-либо коридоров зал постепенно расширялся, образуя в сплетенных из корней стенах полукруглые, ведущие в просторные комнаты, арки. Разделенные на разветвляющиеся, закрытые круглыми дверями, комнатки залы были украшены светло-коричневыми флагами, внутри которых можно было заметить изображенный в круге, закругляющийся ближе к корням в спираль гриб, три небольшие круглые шляпки которого изображали символы трех магических школ. Круглые, расположенные в центре залов прямоугольные деревянные столы были заставлены блюдами ресдайнской кухни. Парившее в залах прозрачные белые облачка изредка обращались в материальные, держащие метла фигуры, над которыми собирались круглые, белые сферы заклинания школы Иллюзии.

Впрочем, призванные создания были не единственным что смог мельком увидеть Мартин в залах и в одном из обеденных комнат башни его глаза заметили сидящего за столом молодого мера. Облаченный в богатую коричнево-алую мантию аристократ сильно сгорбился, держась руками за голову и читая лежащую на темной столешнице книгу. Рядом с ним что-то тихо каркал вороненок, по голове которого изредка проходилась покрытая ожогами рука.

Через раскрывающиеся внезапно двери в углах залов иногда выходили материальные, несущие книги или свитки служанки, чей быстрый шепоток был для уха имперца неразличим. Однако, вместе с этим серые глаза невольно задерживались на магических посохах или ничем не закрытой, до краев заполненной светлыми камнями душ, корзиночке.

Дракон в душе бывшего священника удовлетворенно рычал, тогда как сам Мартин понемногу начинал осваиваться с окутавшими его чарами. Держа в памяти слова Ворина, имперец быстро находил взглядом ближайшую к нему арку, сосредотачиваясь на ней и отдавая своему телу мысленный приказ. Ступая, будто бы на невидимый никому лед, имперец отталкивался ногой, пытаясь проскользить к нужному ему месту…пытаясь дотянуться до него и удержать равновесие так, чтобы не удариться о редкие, выступающие корни приблизившихся к нему проходов. Все еще держащий его за руку Руэл тихо фыркал, наблюдая за тем как привыкает к запрещенному, развеивающемуся на территории Сиродила заклинанию имперец.

Наконец ноги имперца ступили на вытянутый, созданный из дерева широкий мостик. Раскинувшийся вокруг него просторный, находящийся под самым потолком, зал был подобен гостевым покоям Башни Белого Золота. Высокие сплетенные из корней грибницы люстры освещали местность мягким, белым светом похожих на яблоко огоньков. Покрывавшие пол богатые, расшитые золотой нитью светло-коричневые ковры были созданы из тончайшего шелка, тогда как расположенные у высоких, резных перил уходящего вниз выхода, лавочки больше походили на изящные, удобные диванчики, чьи подлокотники закруглялись в спираль.

Впрочем, несколько расшитых темно-фиолетовых ковров висело и на стенах, являя взору гостя чудесные изображения трех принцесс даэдра. Между настенными коврами стояли небольшие витрины, внутри которых под зачарованным стеклом на бархатных подушечках лежали сигильские камни. Парящие возле витрин грозовые атронахи с безразличием смотрели на гостей, не предпринимая никакой попытки напасть.

Длинные, уходящие вверх или вниз узкие коридоры вели в неизвестные Мартину комнаты грибной крепости. Украшенные стойками с посохами и небольшими, глиняными горшочками с растущими в них грибами ходы были освещены парящими под потолком фонариками, каждый из которых располагался на уровень ниже или выше в зависимости от направления коридора. Откуда-то справа слышалось, говорящие о небольшом зверинце, щебетание или рычание.

– Когда будем говорить с Нелотом, не смей смотреть на него. – прошипел внезапно Руэл, отпуская руку драконорожденного и обращая свой взгляд на застывшего у уходящего вправо коридора данмера.

Терпеливо ожидавший их аристократ не двигался, совершенно не по аристократичному покачиваясь на месте. Скрещенные перед собой руки выдавали чужую неуверенность и заставляя оказавшегося рядом Ами тихо заурчать, всматриваясь в тощую фигуру. Посмотревший в их сторону Ворин, поправил капюшон плаща, оглядываясь по сторонам и быстрыми, благосклонными кивками приветствуя спешащих по своим делам членов Дома. Надетый на кимера плащ нисколько не помогал скрытности, заставляя редких, проходящих мимо них, аристократов останавливаться, поднимая на уровень груди соединившиеся руки. Почтительные, сопровождающиеся любопытными взглядами, кивки были знакомы имперцу, который между тем обратился к Нереварину:

– Он видит сквозь Иллюзии или рассеивание магии на территории резиденции способно нейтрализовать выданный орденом амулет?

– Амулеты Иллюзии для ордена я зачаровывал лично, выдавая их под расписку за кругленькую сумму. – усмехнулся в ответ избранник Азуры, успокаивающе хлопая друга по плечу. – Здесь можешь не беспокоиться. Проблема будет в том, что этот старый хрен не идиот. Доспехи, меч, сопровождение в виде нас с Вори и дружка. К тому же, призывы даэдра, которые непременно устроят нам какую-то подлянку. Не считая того, что память меров лучше чем человеческая. Голос завершившего вторжение даэдра Императора он определенно запомнил. Честность с Телванни всегда означает, что они тебя поимеют. Не как Хлаалу, но все же поимеют. Поэтому, я предпочту, чтобы он узнал твою личность не сразу, а через время.

– Что оставит ему меньше времени для разработки линии поведения. – с пониманием произнес бывший священник, вспоминая о том, что схожей тактике придерживались его сопровождающие в Скайриме. – Почему ты называешь его по имени?

– Все-то тебе объясни, монашка. – с насмешкой пробормотал Руэл, мотая головой в сторону данмера. Увидевшее жест Нереварина сопровождение дрогнуло, делая шаги в сторону коридора. Вздохнувший имперец, промолчал, следуя за другом и терпеливо ожидая его ответа. Алые глаза блеснули, после чего мер все же сказал: - Здесь довольно сложно…для «эй ты» нас связывает слишком многое начиная с родственных через Вори уз. Для нейтральных прозвищ он слишком мудак и придумать что-то характеризующие лично его сложно…для более оскорбительных он без разговоров накладывает молчание и призывает атронаха, который выкидывает из окна. Возвращаться для разговора затрахаешься. С чем-то боле официальным уже я начну путаться…за попытку сокращения этот старый извращенец вызовет на дуэль.

– А нормальных претендентов на титул архимагистра у Телванни нет. – предположил в ответ Мартин, замечая, как усмехается склонивший голову в согласии Нереварин.

– У них его с момента зарождения дома нет. – фыркнул, понизивший голос до шепота, данмер. – Коллег…Арион умер через пять лет, после твоего ухода. Инцес…Фир после очередного юбилея стал еще более ебанутым, пытаясь найти способ путешествия между планами. Остальные или запрутся у себя в башне со словами «нахуя мне это» или как мымра Драта вынудят меня на ближайшем совете выпустить ей патрон в голову. А Вори убедительно просил меня не слишком часто менять архимагистров. Поэтому, я убедил себя, что этот старый хрыщ заслуживает какого-никакого уважения и с улыбочкой называю его по имени.

Услышавший объяснение друга Мартин не смог сдержать тихого смешка. Видят Боги, Клинки действительно многое отдали бы для того, чтобы не слышать от Нереварина «старичок», «курицы», «цыпленок» или что-то похожее. Однако со временем орден постепенно привыкал к привычкам данмера, тогда как сам Руэл в общении с агентами Императора начинал отступать от общего, давая каждому Клинку особое, несущее в себе мягкость прозвище. Он шутил, вызывающе смеялся, улучшая в тишине арсенала доспехи и оружие ордена…готовя зелья или предлагая тихую, нужную каждому после очередных Врат, гавань. Руэлу нужно было дать шанс…принимая его привычки и позволяя в ответ узнать самого себя…показать границы, позволяя ему подстроиться под союзника. И именно прозвища закладывали первый шаг, после которого отношения теплели, а дистанция сокращалась.

Зал, в котором они оказались представлял собой идеальный круг. Куполообразный потолок заканчивался расположенным в центре прозрачный кристалл, чей свет отбрасывал на гладкие стены сияющие, создающие иллюзию переплетенных корней, нити. Защитные, проходящие по раскрытой, круглой двери руны ярко вспыхнули, на несколько секунд лишая Мартина воздуха. Вспыхнувший за его спиной прозрачный барьер дрогнул, становясь на секунду тонкой, колыхающейся от движения шторкой. Выложенные в углублениях пола чистейшие алмазы и сапфиры были скрыты за прозрачным, зачарованным на противодействие ударов, стеклом непрерывной, кривой линией проходили по созданному из органики полу.

На концах восьмиконечной, заключенной в круг звезды были воздвигнуты серебряные посохи, вершины которых венчали большие и симметричные черные камни. Плавающая внутри них мутная пелена говорила о заполненности камней душами, в то время как темный цвет свидетельствовал о том, что попавшие в руки магов Телванни души принадлежали представителям различных рас народа Империи.

Однако внимание привлекал, расположенный у стены позолоченный, прикрученный к полу за ножки, стол. Присмотревшись к столешнице, на ней можно было заметить несколько пар резных, заполненных черными камнями, душ шкатулок. Стоящие позади деревянных изделий стеклянные флаконы с зельями вызывали у имперца одобрительный кивок. Лежащие на чистой алой ткани слева от флаконов церемониальные, изогнутые кинжалы блестели серебром, показывая вошедшим гостям, что в случае непредвиденных событий Дом Телванни подготовил все для заклинания изгнания. Правее от флаконов, на небольшом, закрытом защитным куполом, пьедестале лежала знакомая драконорожденному черная книга, черные щупальца которой подобно липким пиявкам впивались в стенки щита, медленно опадая вниз. Запах сырости и старых книг заполнял комнату, вынуждая стоящего рядом со столом пожилого мера брезгливо морщиться.

Знакомые подобные пролившейся крови узкие глаза внимательно оглядели вошедших. Смятая, покрытая пеплом ало-золотая богатая мантия нисколько не мешала полным достоинства жестам, показывая положение хозяина грибной крепости. Углубившиеся за несколько дней морщины выглядели болезненно, в то время как в темной козлиной бородке прибавилось несколько седых волосков.

– Почтенный Хортатор, многоуважаемый Советник Дагот и… - скрипучий, неприятный голос мера резко оборвался, а сам он с мелькнувшей в глах искрой продолжил: -…представитель нашего блистательного Императора. Добро пожаловать в Тель Митрин.

Почтительно склонившие в ответ голову меры осторожно посмотрели на Мартина, чье приветствие никак не могло обозначить его как представителя ордена. Насмешка в чужих словах не укрылась от него, точно также, как и задержавшийся на зачарованных доспехах взгляд. Рыкнувший рядом Ами оказался по левую от человека руку, частично прикрывая его своим телом.

– Как и, связанного с одним из бессмертных, спутника. – спокойно добавил пожилой данмер, проходясь оценивающим взглядом по серой шерсти волка. – Надеюсь, что дорога была спокойный и никто из вас не передумал использовать таланты Дома Телванни в известном каждому из нас деле.

– Не беспокойтесь, архимагистр. – с вежливой улыбкой произнес Руэл, не обращая внимания на прозвучавшую из уст Нелота словесную шпильку. – Поверьте, если Дом Телванни готов уделить нам время, мы найдем как отблагодарить его за труды.

– Талвас, займись делом. – бросил молодому данмеру аристократ, щурясь и переводя свой взгляд на Ворина. – Надеюсь на вашу помощь, Советник.

– Почту за честь. – согласился без долгих раздумий Ворин, провожая взглядом исчезнувшего без лишних слов молодого мера. Вслед за этим, взгляд кимера переместился на скрытую под защитным куполом книгу, с легким интересовм добавляя: - Считаете возможным через ведущие только в план Врата призвать принца Неведомого?

– Черные книги как даэдрический артефакт проявление его сил, поэтому определенные шансы у нас имеются. – заметил в ответ Нелот, не сводя внимательного взгляда с Мартина. – Учитывая появление здесь кого-то столь…способного, имеющего при себе спутника божества, думаю он заинтересуется.

– Забирая его через портал к себе в план? – с подозрением уточнил у магов Руэл.

– Это возможно, однако если мы предпримем все возможные меры предосторожности, то в случае непредвиденных обстоятельств, покинуть план не составит труда. – парировал слова избранника Азуры данмер. – Маги Дома Телванни успели изучить артефакт, находя небольшую уязвимость. В случае приглашения и попытки пленения ему нужно будет повторно открыть остаточную копию переместившегося вместе с ним артефакта.

– Я смогу увидеть расчеты волшебников Вашего Дома? – поинтересовался у архимагистра Великого Дома Ворин.

– Несомненно, они лежат рядом с ритуальными кинжалами. – элегантно кивнул кимеру Нелот.

Помнящий слова Нереварина Мартин промолчал, делая шаг в сторону стола. Наблюдавший за ним Ворин лишь кивнул, тогда как сделавший шаг в сторону Нелот со скукой скрестил на груди руки. Последовавший вслед за драконорожденным Ами тихо заурчал, устремляя пристальный взгляд вспыхнувших глаз в сторону черной книги. Ударившиеся о стенки щита щупальца бешено задергались, вспыхивая пламенем и пеплом опадая на задрожавшие под куполом страницы.

– Любопытно было бы изучить. – тихо пробормотал потеревший бородку Нелот, заслуживая в ответ угрожающий оскал Руэла, на среднем пальце которого вспыхнуло кольцо.

Дракон в душе бывшего священника недовольно зарычал, а глубоко вздохнувший Мартин мысленно досчитал до пяти, прогоняя из собственного разума знакомый, уговаривающий ответить магу, шепоток. Дрогнувшая рука имперца замерла, опираясь на стол. Пробежавшиеся по столешнице глаза быстро нашли лежащую на ней раскрытую папку, углубляясь в чтение находящихся там желтоватых листов.

Исследования магов Телванни действительно имели определенный результат, создавая двухсторонний портал. Мастера школы Колдовства и Мистицизма в достаточно короткие сроки сумели создать действующие, рисующиеся на обложки, руны. Создаваемая при перемещении в чужой план материальная иллюзия в два раза быстрее истощала душу использовавшего артефакт смертного, позволяя, однако, в любой момент покинуть ненавистный Обливион, не завися от воли принца даэдра…вместе с этим, существовала и другая проблема, заключавшаяся в хрупкости, вступавших в противодействие с силой принца даэдра, рун. Более внимательно вчитавшийся в уверенные, написанные под наклоном, строчки на данмерисе Мартин отметил то, что в случае использования книги для возвращения в план смертных последует ее уничтожение, которое заставит даэдрический артефакт вернуться в руки истинного владельца.

Предупреждающе кашлянувший Мартин, быстро посмотрел на Ворина, заставляя того понимающе кивнуть. Подняв со стола папку, имперец спокойно передал ее в руки подошедшего к нему кимера, молча следя за тем как в задумчивости сужаются глаза мера. Тихое урчание Ами ускорилось, тогда как сам волк потянулся к рукам бывшего священника, выманивая у него ласку.

– Написанное в папке лишь теории или Дом Телванни успел провести ряд экспериментов? – уточнил с искренним интересом Ворин.

– Испытания прошли на сигильских камнях. – с готовностью ответил Нелот, гордо улыбаясь. – Камни оказались уничтожены по возвращению, решившиеся на опыт маги вернулись в этот план живыми.

– Обнадеживает. – хмыкнул приподнявший бровь Нереварин, с фальшивой теплотой уточняя: - Руки, ноги отрастили? Разум починили?

– Ожоги свели за день. – в тон избраннику Азуры сказал старый данмер, переводя свой взгляд на кимера и человека. – Приступим к вызову Хермеуса Моры или предпочтете начать с другого лорда Обливиона?

Кивок драконорожденного не прошел мимо меров незамеченным. Дракон в душе бывшего священника протяжно зарычал, а сам он, помня предупреждение друга не проронил ни слова. План был составлен ими несколько дней назад, и они намеревались следовать ему до конца. Быть может им бы повезло и Хермеус Мора стал бы единственным, кого им бы пришлось призвать.

Заинтересованный взгляд архимагистра дома Телванни задержался на фигуре имперца, проходясь по измененному магией школы Иллюзий лицу. Предупреждающе кашлянувший в ответ Руэл заставил Нелота сделать в направлении стола несколько шагов. Элегантным взмахом руки пожилой мер, убрал барьер, быстро шепча себе под нос общеизвестные магические законы. Гордая, полная достоинства осанка аристократа не менялась, а сам он без каких-либо видимой защиты взял в руки проклятый артефакт.

Подобные крови глаза расширились, а заполнивший весь глаз зрачок показался имперцу одним из ужаснейших явлений. Быстрые, беспорядочные слова непрерывно срывались с чужого языка, тогда как дрожащие руки крепко вцепились в обложку вспыхнувшей книги. Фигура мера на несколько секунд померкла, вспыхивая ярким голубым сиянием, куполом, прошедшим по всей фигуре мага.

Быстрыми, уверенными шагами Нелот ступил в центр восьмиконечной звезды, опуская на созданный из органики пол черную книгу. Разжавшиеся с видимой неохотой длинные, тонкие пальцы были скрючены, застывая на несколько секунд в одном положении.

Оказавшийся в одно мгновение подле архимагистра Великого Дома Телванни Ворин протянул руки, соединяя их с руками Нелота. Под громкое, протяжное урчание Ами маги встали друг напротив друга, делая шаг назад и вытягивая руки. Мартин нахмурился, понимая какой вид призыва предпочли использовать маги. Это был не прямой, призывающий в круг даэдра, призыв, это была магическая проекция. Относительно безопасная и создающая над якорем или подношением дымку, через которую слышен голос призываемого.

– По крайней мере это не марионетка. – протянул внезапно Руэл, заставляя драконорожденного побледнеть от воспоминания третьего вида призыва, которым когда-то в прошлом не брезговал пользоваться, вселявшийся в своего пророка, Талос. Между тем алые глаза Нереварина вспыхнули, после чего он тихо прошипел: - В случае если окажется порталом, а не проекцией будь готов сделать рывок в круг, забирая из него эту гребаную книжонку.

– Думаешь он меня пригласит? – с замершим от волнения сердцем поинтересовался бывший священник, наблюдая за тем как главы двух Великих Домов синхронно закрывают глаза.

Сменившийся шепот нес в себе рычащие, утробные нотки, грозного даэдрика, молящие принца Неведомого обратить на ничтожных смертных свой взор. «Гоэрмиус Мора – Князь Судеб, властвующий над приливами и бесконечными водами посещающих нас мыслей…мы прославляем тебя, тот кто подносит Бумагу к Свету. Мы жаждем знания, желаем ответов, Хранитель Запретных Знаний. Мы жаждем службы и видимого лишь под твоим всевидящим оком просветления. Мы жаждем правды, заключенной честной сделкой, несущей нам через бесконечную тьму невежества свет забытого времени. Приди к нам! Явись нам! Позволь нам провести обмен между тем, что изучено и тем, что утрачено!»

Рефлекторно переводивший известный ему даэдрик человек одним из первых почувствуй на себе пристальное внимание холодного, оценивающего взгляда. Ярко загоревшиеся темно-фиолетовым камни душ быстро стали наливаться багровым сиянием Обливиона, истощая запах проникающей повсюду гнили. Неприятный, протяжный звон коснулся разума драконорожденного, заглушая усилившиеся урчание резко поднявшего голову вверх Ами. Выпущенные когти божественного зверя прошлись по полу, оставляя на стекле царапины. Одновременно с этим налилась ало-зеленым сиянием и выложенная из камней звезда, чей свет начал образовывать прозрачную, дрожащую стену сплетающихся друг с другом магических нитей. Сгустившиеся на стенах тени заставили мир погрузиться в полутьму, в то время как ведущая на выход дверь громко хлопнула, исчезая в стене и лишая столпившихся в комнате смертных возможности покинуть местность.

Ярко засветившаяся книга начала быстро перелистывать страницы, а вырвавшиеся из нее щупальца оперлись на пол. Сделавшие шаг назад меры широко вытянули руки, не разрывая хватки и держась друг за друга кончиками пальцев. Текущий по их лицам пот и болезненно посеревшие лица были нормальным явлением для подобного призыва, в то время как не выходившие за границы своеобразного круга щупальца начали быстро образовывать Врата.

Это был шанс Мартина вновь попытаться вернуть Рига. Вновь войти в Апокриф, учитывая ошибки прошлой вылазки и подходя к спасательной операции более разумно. Здесь не было риска…не нужно было исполнять обещания Сангвину, не нужно было ставить под угрозу жизни друзей, рискуя призвать то, что может попытаться прорваться сквозь барьер...можно было не зависеть от милости архимагистра Дома Телванни, который в любую секунду мог увеличить плату за свою «консультацию». Он смог бы найти Рига, ведь связывающие их узы прекрасно чувствовались в Апокрифе…лишь используя правильный крик, сражаясь с проклятым Мираком и договариваясь с увидевшим его принцем даэдра, который когда-то помог им остановить кризис…

Были ли то, мысли самого Мартина или его желания были подогреты Обливионом? Сказать об этом было сложно. Бьющиеся в груди имперца человеческое сердце, бушующая в нем кровь дракона и безрассудное, ничем по мнению Клинков неостановимое, септимовское упрямство диктовали свою волю уступающему, практически несопротивляющемуся разуму. Воспоминания о любимом сердцу человеке проникли в память бывшего священника, усиливая его решимость и заставляя его сделать в сторону портала резкий рывок.

Дракон в душе имперца утробно зарычал, раздирая горло смертного своими когтями, тогда как выгнувшаяся назад спина болезненно заныла, когда проскользивший под магами Мартин оказался внутри портала. Руки имперца коснулись перелистывающихся страниц, ощущая, как холод и слизь Апокрифа вновь начинают проникать в его тело. Внимательный, проникающий в душу взгляд темно-зеленых глаз словно получивший редкую бабочку коллекционер препарировал его разум, заставляя внутреннего зверя имперца кричать в ярости, бездумно взмахивая невидимыми крыльями. Ощущения удушья лишали воздуха, а мир перед глазами наливался знакомыми оттенками зелени…зелени и темной, заполняющей пространство, бездной, чьи многочисленные глаза не мигая, смотрели на на ступившего в Апокриф гостя.