14 день месяца Вечерней Звезды 201 год. 4 эра. Высокий Хротгар. Владение Вайтран. Провинция Скайрим. Империя Тамриэль

Белые лепестки упали на пол просторной столовой, являя взору сидящего за столом Мартина несколько, прошедших через незримые смертным тропы, фигур. Знакомый лязг зачарованных доспехов и шелест шелковой мантии заглушил треск очага, поглощая вслед за этим и недовольный, принадлежащий Арнгейру, вздох. Сидящий по левую руку от драконорожденного старец прислонился к спинке стула, застывая подобно ледяному изваянию. Склонившаяся в приветственном кивке голова, так и не поднялась, скрывая от чужого взгляда и без того сложночитаемое, скрытое серым капюшоном, лицо.

– Милорд. – холодный голос Дельфины поприветствовал смертного первым, после чего отбранившаяся от Рига женщина преклонила перед драконорожденным колено.

– Милорд. – в тон мастеру ордена произнес Эсберн, с тихим, старческим кряхтением повторяя ее пример.

– Присаживайтесь, нам нужно обсудить план битвы с Пожирателем Мира. – спокойно сказал Мартин, легким кивком поднимая с колен агентов, после чего указывая им на левую часть овального стола.

Лязг металла доспехов и опустившееся на столовую монастыря напряжение мало волновали бывшего священника, чьи глаза с нескрываемой нежностью остановились на приблизившемся к левому от имперца стулу Ригу. Манящее золото человеческих, миндалевидных глаз теплом отзывалось в груди смертного, заставляя его невольно ловить каждый жест любимого супруга. Знакомая, едва заметная, слабая улыбка привычно освещала женственное лицо, неся в себя отголосок небольшого, привычного вознесшемуся герою сомнения. Нити незримых уз дрогнули, после чего бретонец бросил мимолетный взгляд на оказавшихся в столовой смертных. Звук отодвигающегося стула и мягкое прикосновение прохладной руки искренней радостью окутало непослушное сердце смертного. Не задумываясь он переплел их пальцы, отмечая излишне довольный взгляд Дельфины, видевшей в их жестах не искренние эмоции, а процветание, пережившей государственный переворот, Империи.

Дракон в душе смертного недовольно зарычал, желая позабыв обо всем разорвать предавшего клятвы Клинка. Впрочем, мысли внутреннего монстра мало волновали бывшего священника, с легкостью усмирившего зверя напоминанием об отречении и исчезновении с земель Скайрима. Погладив костяшки любимого супруга драконорожденный окинул взглядом присутствующих, надевая на свое лицо маску холодной вежливости. Связь вновь пошла рябью, передавая через золотые, незримые глазу смертных, нити чужую настороженность. Размеренное дыхание вторило звуку трещащим в очаге поленьям, свидетельствуя о том, что прислонивший спину к спинке стула бессмертный настроился на души людей, готовясь в случае нужды рассказать супругу о чужой лжи.

– Мы с супругом благодарны Седобородым и Клинкам за содействие в наших поисках и тренировках. – начал с благодарностей Мартин, слегка склоняя голову перед смотрящими на супругов людьми.

Спокойствие, настороженность, почтительное внимание…бывший священник отмечал различия в поведении, чувствуя, как неосознанно его внутренний зверь рефлекторно доверяет Седобородому, готовясь критически относится к словам агентов Императора, действия которых в это время подчинялись не воле Императора и грандмастера ордена, а жаждущей мести Дельфине.

– Выражаем также благодарность Седобородым за то, что они открыли двери своей обители для ордена Клинков, позволяя нам обсудить грядущее. – продолжил спокойно драконорожденный, задерживая теплый взгляд на фигуре одного из своих мастеров.

– Подобная встреча необходима для спокойствия и мира этой земли, мы не смогли бы поступить иначе, Ваше Императорское Величество. – вежливо проговорил Арнгейр, не замечая, как гордо приподнимает свою голову Дельфина, в то время как на лице Эсберна появляется отпечаток слабого раздражение.

Дракон в душе смертного с одобрением зарычал, в то время как имперец лишь покачал головой, указывая почтенному старцу на ошибку. Заметивший жест имперца Седобородый не поднял своей головы, позволяя себе теплую, упрямую улыбку. Хриплый голос пожилого норда был почти не слышим в треске пламени очага, однако знавший старого мастера Мартин понимал отчего прекрасно контролировавший свой голос Арнгейр говорил так тихо:

– Вы можете отказаться от титула, но Ваша кровь и пережитые времена никогда не забудут о Вас. У этих земель может быть законный Император, но и Вы ведь не просто потомок Коронованного Бурей божественного Талоса. Вы могли заключить сделку, могли исчезнуть, но Вы не отреклись. Пока Вы тот, кто признан всем миром как наследник и истинные приемник Бога Войны. Тот, о ком пишут известные миру пророчества. И сомневаюсь, что сейчас кого-то остановит закон Потемы.

– Я настаиваю на милорде. – уверенно сказал Мартин, прогоняя из памяти образы упрямых, защищающих его в скрытом в горах Джерол храме, Клинков. Вежливая, внезапно пропитавшаяся холодом стужи, улыбка прочной маской налезла на лицо драконорожденного, в то время как сталь пропитала не только глаза, но и глубокий голос смертного: - По крайней мере пока. Однако, нам все же нужно перейти к делу.

Горделивый, полный искреннего удовлетворения взгляд так и не покинул лица мастера ордена Клинков, будто стремясь раскрыть собравшимся чужие мысли. Знавший, как звучат для женщины его слова Мартин молчал, чувствуя, как успокаивающе притрагивается к связи Риг. Собственная интрига жгла душу имперца, знавшего что подобный ход был необходим для будущего спокойствия Империи. Фальшивая, вызывающая у смертного отвращения, улыбка прошлого не сходила с его лица, когда он, задерживая свой взгляд на агентах Императора продолжал:

– Обсудив с Седобородыми направление моего обучения мы пришли к выводу о необходимости битвы в небесах. Известный прошлому лик золотого дракона вновь закроет собой солнце, давая на вершине Глотки Мира бой призванному Пожирателю Мира.

– Вершина Глотки Мира? – уточнила с сомнением Дельфина, неосознанно нахмуриваясь, после чего дотрагиваясь скрытой под латной перчаткой рукой до подбородка. – Разумно ли устраивать бой в небесах, посреди гор?

– Защита Снежной Башни, горные хребты и рана во времени должна стать для нас дополнительной опорой там, где может подвести опыт молодости. – взял слово вознесшийся герой, мягко проводя пальцами по костяшкам драконорожденного. Внимательный взгляд серьезных глаз прошелся по фигурам обратившихся в слух Клинков, не передавая через узы лишних, поднимающих волнение, образов.

– Если рассматривать место битвы с такой стороны, то идея имеет право на существование. – заметил, дрогнувший под взглядом золотых глаз, Эсберн. Болезненно худой, закрывающий свое тело знакомыми металлическими доспехами ордена, старик задумчиво посмотрел на сидящего напротив него Седобородого, добавляя: - Расположение Снежной Башни почти полностью убирает угрозу случайных жертв, которые не окажутся случайно на узких улицах или же открытом как на ладони пространстве. Вместе с этим, горные хребты вершины могут служить естественной защитой, скрывая от глаз Пожирателя Мира союзников и готовое поддержать милорда в небе оружие. Если почтенные Седобородые вновь позволят ордену ступить на вершину Снежной Башни, вставая подле потомка Талоса…

– Нет. – выдохнул, не задумываясь Арнгейр, неосознанно сжимая лежащие на столе руки в кулаки.

Проявившееся в движениях старого норда волнение не ускользнуло от взора бывшего священника, чувствовавшего как одно его слово способно изменить мнение одной из сторон. Доверие Клинкам, грандмастер которых когда-то в прошлом поднимался на вершину горы или же уважение к желаниям, пытающихся защитить сердце Башни, Седобородым…незримый, способный сыграть будущем свою роль риск или же дополнительная опора в битве…в сражении где важную роль сыграют драконы, оставшиеся в мире после смерти Алдуина…не способные надолго скрыться от строящихся военных дирижаблей Империи, на борту которых рано или поздно окажутся обученные повелители душ.

Решение было принято Мартином достаточно быстро, заставляя его внутреннего зверя поднять свою голову, издавая уверенный, лишенный сомнения рык. Твердость и непреклонность отразились во взгляде драконорожденного, а сам он, ощущая скользнувшую в узы поддержку прошелся спокойным взглядом по людям, высказывая подобное приказу мнение:

– Наш мир меняется слишком сильно и то, что раньше казалось невозможным ныне диктует нам свои правила. Мы знаем, что победа над Алдуином создаст новую Империю с жизнью в которой придется мириться нашим потомкам. И ради того, чтобы новый порядок не нанес сильного урона Тамриэлю нам нужно использовать в грядущей битве все открывающиеся нам возможности. Одной из которых может стать защита ордена Клинков аватары Ригеля. Мы также можем признать и то, что появление на вершине Башни ордена Клинков станет одним из гарантов будущей безопасности Сердца.

– Думаю лишнее сомнение может исправить клятва перед ликом Богов. – напомнил о себе Риг наклоняя голову так, чтобы каждый из присутствующих смог увидеть хищную улыбку и мелькнувшее в золотых глазах безумие. – С другой же стороны…почти полностью бессмертное, благословленное Богами Сердце сложно убить.

Арнгейр промолчал, в то время как поглаживающие подбородок руки Дельфины едва заметно дрогнули, выдавая волнение светловолосой женщины. Клинок напряглась, остерегаясь сразу же давать обещание, чьи условия ей были не до конца известны. В отличии от способной навредить душе цене, которую мастер ордена в случае нарушения могла познать почти сразу же. Разумная осторожность, требующаяся от каждого кто занимал ее пост.

– Мы можем предложить компромисс. – проговорил спокойно Мартин, отмечая как прикладывает руку к груди Эсберн, сидящий слева от бретонки.

Решимость, отразившаяся в глазах старика, могла тронуть душу, возвращая в нее теплые воспоминания о доверии к агентам Императора. Непреклонный, самоотверженный Клинок, готовый поступить гордостью, прыгая ради защиты подопечных в неизвестность – подобное смотрелось куда лучше настороженной, играющей в свою игру Дельфины…чьи таланты к интригам в иных случаях были бы оценены по-достоинству.

Жестом драконорожденный прервал готово произнести клятву Эсберна, оценивающим взглядом оценивая обманчиво хрупкое тело. В их случае физическая стойкость не превосходила силу разума или души, становясь едва ли не вровень с ними…уступая, впрочем, моральным качествам и свойственном каждому существу жажде власти. Кровь вновь коснулась губ имперца, задумавшегося о том, что даст им клятва безопасности Сердцу? Безопасность…уверенность в том, что внезапный тайный план не перевернет ход боя, позволяя выжившим драконам в будущем занять свое место в Империи. Но хватило бы им двух агентов? Не послали бы мастер ордена Скайрима и архивариус ордена кого-то иного, кого-то кто не давал клятву защиты, становясь своеобразной лазейкой? Становясь внезапным, незамеченным ранее слугой Пожирателя Мира?

– Компромисс? – поинтересовался между тем Арнгейр, обращая внимательный взгляд на бывшего священника: - Я и мои братья пустим Клинков лишь в случае если они принесут клятву. Клятву ни пальцем, ни мыслью, ни словом, ни делом не вредить здоровью, жизни и духу Сердца Снежной Башни.

– Вредить Сердцу Башни будет лишь глупец. – с недовольством выдохнула мастер ордена, наклоняясь в сторону Седобородого.

Дракон в душе Мартина протяжно зарычал, в то время как держащий руку имперца супруг слегка сжал его руку. Слабая волна сомнения прошлась по нитям невидимых постороннему взгляду уз, в то время как присмотревшиеся стальные глаза заметили холодное безразличие светловолосой женщины. Бывший священник задумчиво нахмурился, поджимая губы. Зверь в душе предупреждающе рычал, тогда как знавший агентов ордена смертный не мог отделаться от чувства, что, какая бы клятва не была принесена, увидевшие опасность Клинки найдут способ обойти условие. По крайней мере если их надоумит тот, кто имеет над ними власть…

– Орден Клинков отправит в монастырь четверых агентов, каждый из которых обладает талантами в магии и механике. – проговорил спокойно Мартин, отмечая отразившееся в глазах женщины возмущение. – Четыре агента, которые по прибытию сюда дадут принесут клятву Ригелю, сразу же после битвы направляя отчеты о произошедшем Императору Титу.

– Подобный компромисс…весьма… - начал осторожно подбирать слова почувствовавший оскорбление Эсберн.

– Приемлемый. – коротко сказал Седобородый, прерывая одного из агентов Императора. – В случае, если орден решит пойти по этому пути мы с радостью распахнем двери монастыря, уберегая верных слуг Императора от ветров или иной защиты Снежной Башни.

– Учитывая же, что мастер Дельфина, как и многие агенты Скайрима сейчас занята планированием операции на территории Предела, думаю подобный ход снимет с нее часть бремени, позволяя сосредоточить свой разум на завершении восстания. – нанес новый удар бывший священник, внезапно вспоминания услышанные им не так давно новости. Связь вспыхнула в легком, тогда как чувствующий эмоции супруга Риг мягко улыбнулся, одобряя то, как за показным беспокойством за Империи и агентов имперец скрывает свое недоверие.

– Орден Клинков и я лично ценим подобное беспокойство, милорда. – проговорила с натянутой улыбкой Дельфина, не выказывая пронизывающего ее душу недовольства.

Инстинктивно женщина понимала, что сейчас, на дипломатической встрече, ее весьма грубо отставляли в сторону…с удивлением осознавала, как несмотря на прошлое подталкиваемый ею к нужным мыслям смертный Дракон отстраняется от нее. Связь напряжено мерцала, в то время как уверенно смотрящий на бретонку имперец готовился нанести новый удар, «милостиво» давая ей возможность заслужить его доверие. Хватка на руке бывшего священника сжалась, а сам он с теплой, фальшивой улыбкой вслушался в слова мастера ордена Клинков суровой провинции:

– Но подобное беспокойство излишне. Наш орден из эры в эру вставал подле драконорожденных, прикрывая им спину. Несмотря ни на что, мы готовы выступить всеми силами. Уверяю Вас, что грандмастер Амарис…закрепила в разуме каждого Клинка важность равновесия и работоспособность хранящих этот мир Башен.

– Я знаю это, мастер. – с лживой мягкостью в голосе сказал драконорожденный, отмечая задумчивость молчавшего Эсберна. Спокойный взгляд септимовских глаз сменился теплым пониманием, после чего имперец, наблюдая краем глаза за не вмешивающимся стариком, сосредоточил свое внимание на светловолосой женщине. – Поэтому, я прошу Вас о дополнительной помощи, которую нам не смогли оказать Седобородые.

– Заверяем вас, орден приложит все возможные силы. – проговорила уверенно Дельфина, слова которой легким кивком подтвердил архивариус.

– Для обретения способного перевернуть ход битвы крика нам необходимо провести ритуал, важной частью которого станет Древний Свиток. – поделился с агентами Мартин, наблюдая за тем как на их лицах невольно возникают довольные, горделивые улыбки.

– Библиотека Древних Свитков не откажет ни представителю благословенной крови Дракона, ни ступившему в ее своды Клинку. – уверенно сказала торжественно поднявшая голову Дельфина, игнорируя то как новая маска задумчивости омрачает лицо еще секунду назад улыбающегося соратника.

– Подойдет ведь не каждый Свиток? – спокойный голос Эсберна заставил супругов кивнуть, убирая с лица мастера ордена высокомерную улыбку гордеца.

– Для безопасности ритуала нам понадобится тот свиток, который стал клеткой для Пожирателя Мира и при помощи которого Хермеус Мора освободил нашего врага. – подтвердил мысли старого архивариуса бывший священник, переводя взгляд на вознесшегося героя.

– Подчиненные божества Границ уже успели сообщить о том, что новая хозяйка Апокрифа не нашла в своей вотчине артефакт. – высказался спустившиеся с небес божество, замечая, как скептически приподнимает бровь Дельфина.

Помрачневший на глазах Эсберн в задумчивости потер переносицу носа, задерживая взгляд на умиротворенном, не принимающем участия в беседе, Седобородом. Молчал и Мартин, чьи серые глаза наблюдали за тем, как еще недавно торжествующие агенты пытаются придумать выход из навалившейся на них проблемы. 

– Мы… - Риг ненадолго прервался, глубоко вздыхая, после чего, не обращая внимание на усилившуюся на его руке хватку, исправился: - Я знаю, что Хермеус Мора не оставил бы свиток в Апокрифе, рискуя раньше времени подорвать союз с Алдуином или предоставить Мираку новую возможность для воздействия на бывшего повелителя. Однако, зная о его планах на этот мир, зная то, что он хотел занять место драконорожденного, уничтожая Алдуина и используя силу Башни, он не смог бы избавиться от Свитка. Но тогда возникает вопрос куда его спрятать, как сохранить его от драконов или вставших на сторону «союзника» смертных? Как спасти его от Империи, рано или поздно узнавшей то же самое что и мы?

– Вернуть в то место, где он на протяжении веков находился. – предположил осторожно Эсберн, заслуживая в ответ мягкую улыбку божества. – Или же создать новое место, о котором будет знать только он.

– Привлекая во втором случае для защиты смертных последователей, часть из которых была верна Мираку. – проговорил вознесшийся герой, разбивая второе предположение старого норда. – Или же привлекая внимание Алдуина, задавая его задать союзнику неудобный вопрос.

– Не соглашусь… - напомнила о себе Дельфина, поворачивая голову в сторону супруга Императора. Золотые глаза вспыхнули любопытством, после чего с свойственной ему мягкой улыбкой Риг кивнул, позволяя мастеру ордена высказаться: - Думаю, что в случае подобного вопроса Хермеус Мора смог бы сказать о том, что думает о безопасности дорогого союзника. Каждый смертный знает, что Древний Свиток невозможно уничтожить.

– Но можно утопить в море или же, как сделали герои второй эры, отправить на одну из лун Нирна. – парировал не задумываясь бретонец, наблюдая за тем как высказавшая мнение женщины задумчиво кивает, после чего откидывается на высокую спинку деревянного стула. – Поэтому наиболее вероятный вариант – возвращение свитка туда, где он находился. Возвращение через смертного культиста, который должен был исчезнуть с территории Скайрима.

– Весьма шаткая теория. – заметил задумчиво Эсберн, вновь проводя пальцами по переносицы носа. – Однако, проверить ее возможно…после кризиса наши агенты внимательно следят за городами и поселениями, пытаясь опознать последователей даэдрических культов…при должной удаче мы моем просмотреть записи об известных нам даэдропоклонниках, обращая внимания на заявления об исчезновениях или внезапных смертях.

Вслушиваясь в слова архивариуса ордена Мартин вновь прикусил в задумчивости губу, чувствуя, как металлический привкус крови позволяет ему сосредоточиться на оккультных знаниях. Помня о том, что происходило на территории Морфала и Вайтрана имперец не мог не сомневаться бдительном, способном охватить каждого подданного Империи, оке. Агенты Императора, помня о случившимся в прошлом, действительно могли усилить свое внимание к культам, но могли ли они охватить бдительным взором одиночек? Доносы…подозрительные действия…быть может, но как быть с теми, кто был обманчиво тих или, кто в обществе пользовался почетом и уважением…Мартин вновь прикусил губу, понимая, что известность в обществе получше доносов могла привлечь внимание Клинков, чего нельзя было сказать о простых обывателях…обывателях, большая часть которых не смогла бы заинтересовать принца Неведомого, а сами они не смогли бы достойно защититься от влияние божественного артефакта.

– Нам нужен маг… - проговорил задумчиво драконорожденный, вспоминая о том, как в молодости юные маги Империи на своих «тайных встречах» увлекались призывом Сангвина и Хермеуса Моры. – Весьма сильный…отдающий предпочтение Колдовству или Мистицизму. Быть может замкнутый, нелюдимый…скорее всего не состоящий в культе…известный своим умом.

– Проживающий в Скайриме. – дополнил предположение супруга вознесшийся герой, замечая остановившиеся на нем любопытные взгляды. – Вероятно, Хермеус не захотел бы в смертном теле пересекать провинции и континенты, рискуя потратить время и или привлечь внимание Алдуина, или обратить на себя внимание остальных бессмертных. Сомневаюсь, что его… - бретонец оборвался, с видимым раздражением выдыхая, после чего говоря: -…его вселение в смертного представителя благословенной крови Дракона осталось бы незамеченным.

– Я напишу одному из своих агентов в коллегию. – проговорила с небольшой заминкой хмурая Дельфина.

Откинувшись на спинку стула, женщина перевела задумчивый взгляд на горящий очаг, дотрагиваясь рукой до подбородка. Ледяные, смотрящие в пустоту глаза свидетельствовали о том, что мастер ордена глубоко погрузилась в свои мысли, быстро обдумывая известную ей информацию о культах и одиночных даэдропоклонников. Сидящий рядом с ней Эсберн в задумчивости тихо ударял пальцем по столу, будто бы стремясь обратить внимание присутствующих на строчки несуществующего донесения.

– Мы прибудем в Винтерхолд послезавтра. – уведомил агентом Императора бывший священник, замечая, как бледнеет осознавшая сроки исполнения поручения мастер. – Проведем переговоры с тем, кто займет в ритуале место аватары божества.

– Подобные сроки весьма…узкие и, если Ваша теория ошибочна, боимся орден не сможет успеть в срок. – осторожно проговорил Эсберн, вздрагивая от того как ударяет по столу вскинувшая голову Дельфина.

– Ваше Императорск…Ваше Высо…Ваша Светлость! – с заминками вскричала окрыленная чем-то женщина, обращая пылающие идеей глаза в сторону поморщившегося Рига. Слегка побледневший, не сумевший скрыть в связи напомнившую о договоре боль, бретонец слабо улыбнулся, терпеливо склоняя перед бретонкой голову. Дракон в душе имперца протяжно зарычал, в то время как осознавшая свою ошибку Клинок быстро исправилась: - Милорд, позвольте уточнить – верно ли, что Древние Свитки способны подменяться? Есть ли вероятность, что, забрав из библиотеки неизвестный и передав его в руки милорда мы сможем обрести необходимый нам?

– Природа свитков непостижима, и я не могу утверждать, что подобная идея сработает с возможно пишущимся свитком. – ответил с сомнением в голосе вознесшийся герой, почти сразу же поясняя свои слова: – Учитывая барельеф на стене, вмешательство бессмертных и…ныне самоисполняющиеся пророчество о драконорожденном, я могу предположить, что нынешние события станут отпечатком божественных чернил на древнем артефакте.

– Нам мастер уверен, что пророчество драконорожденного исходит от древнего свитка, страницы которого когда-то смог увидеть создатель известного теперь барельефа. – подал внезапно голос Арнгейр, привлекая к себе внимание. Молчавший почти весь разговор старец осторожно проводил рукой по бороде, оценивающим взглядом проходясь по лицам обдумывающих полученные приказы Клинков. Недоверие в глазах старого норда смешивалось с неведомым Мартину сомнением, которое, впрочем, вскоре разъяснилось: - Наш мастер…всегда хорошо чувствовал небеса и землю этой провинции. Как и любой представитель его вида для него нет тайн ни в небе, ни на земле, ни на границе между мирами. Поэтому, учитывая таланты нашего мастера я могу посоветовать Вам включить в область поиска специалиста по двемерским или нордским городам.

Драконорожденный замолчал, припоминая как несколько месяцев назад Партурнакс говорил о том, что первые жители Нирна жили в городах под землей. Там, где они были лишены взглядов детей Акатоша…зверь в душе имперца рычал, в то время как Мартин понимал шаткость их теории…но с другой стороны подземные города обладали весьма серьезной защитой, в то время как погреба или пещеры были доступны многим.

– Сделайте запрос в библиотеку, но рассмотрите и нашу теорию. – приказал без тени, грызущего душу сомнения, бывший священник. – Сосредоточьтесь на магах Коллегии, учитывая наши предположения. Если не получится, постарайтесь достать информацию за неделю. Тянуть дальше слишком опасно.

– Как прикажете. – сказали одновременно Клинки, склоняя в уважении головы перед супругами.

– Если никто из Вас не хочет сообщить мне что-то по проблеме Алдуина, то предлагаю завершить встречу. – спокойно сказал Мартин, переводя взгляд на любимого супруга.

Всматривающиеся в лица присутствующих бретонец молчал, в то время как связывающие их узы пребывали в спокойствии, передавая лишь медленно захватывающую разум усталость. Истощенная, не связанная с договором бледность, коснулась лица вознесшегося героя, под глазами которого медленно проявлялись темные круги. Слабая, заверяющая в благополучии улыбка лишь оттеняла лицо, тогда как поддерживаемая волей осанка, начинала исчезать под гнетом слегка горбящейся спины.

– Драконов видели на за границами Солстхейма. – тихо произнесла Дельфина, избегая взгляда мигом побледневшего Мартина. – Два дракона попытались напасть на порт Телваннис.

Дракон в душе смертного закричал, тогда как сердце смертного предательски замерло. Медленные, будто бы свойственные остановке сердца удары отдавались в разуме бывшего священника, видевшего перед своим взором лишь фигуры собственных потомков. Аравас и беременная его правнуком Дейрис…оставленная им, но способная дать в будущем шанс семья…отправившиеся в северо-восточные земли Ресдайна для того, чтобы узнать имя приемника убитого архимагистра Великого Дома. Игнорируя требовательную, тянущую его назад хватку супруга Мартин рефлекторно встал, устремляя свой взгляд на лицо словно бы излишне довольной Дельфины…

– Они выжили. – отчеканил внезапно Риг, заставляя мастера ордена с болезненным вздохом осесть на стуле. Глаза бретонца сузились, истощенно сверкая, тогда как полный отеческой гордости голос был способен погасить затухающий очаг столовой: – Кровь ли Дракона или кровь Великого Дома Дагот. Быть может благословение бессмертных или же собственные знания, но леди Дейрис Индарел сумела подтвердить титул мастера Колдовства и Мистицизма, заключая душу убитого зверя в светлый камень душ. Впрочем, стоит признать, что без способностей молодого наместника и присутствующих в резиденции мастеров-волшебников Телванни подобные чары не дали бы результата. Аравас…

Риг внезапно замолчал, поворачивая голову на бок. Прищурившиеся, читающие чужую душу глаза заставили Дельфину невольно вскрикнуть, в то время как поднявшийся со стула Эсберн твердил что-то о милосердии. Подобное твердил и Арнгейр, с лица которого исчез серый капюшон. Успокоение медленно захватывало узы, принося в них теплую, спасающую разум от волнения поддержку. Дракон унимался, ластясь к мягким, успокаивающе накрывающих его лепесткам, в то время как вновь ощутивший мир имперец заметил застывший в воздухе запах грозы.

– Аравас был весьма талантлив возглавляя оборону города. – продолжил между тем вознесшийся герой, не успевая скрыть от супруга скользнувшую в узы усталость.

Хватка на руке имперца усилилась, заставляя его мгновенно переместить свое беспокойство с потомков на любимого бретонца. Натянувшиеся нити связи принесли с собой рябь слабого протеста, а сформированное душой намерение жертвенности не успело найти свое отражение в золотом сиянии чар. Напряжение захватывало пространство, готовясь в любую секунду обрушить на место безумное, неподконтрольную почти никому кару. Хищная улыбка застыла на лице божества, а его мягкий, приятный уху голос нес в себе угрозу:

– Наместник подобно истинному сыну Руэла Индарела и Октавии Септим смело встал на защиту земель, нанося последний удар. Кажется…агенты в Порту Телваннис утверждают о том, что это было… - бледный как смерть Риг сощурился, всматриваясь в то как из носа и глаз тяжело дышащей Дельфины начинает течь кровь. Узкие, кошачьи глаза сверкали мистическим огнем, заставляя остальных людей переводить на драконорожденного умоляющие взгляды. Тихий смешок божества отразился от стен, заставляя пламя камина несколько раз вспыхнуть, становясь более тусклым и принося в стены монастыря жуткие, пришедшие словно бы из-за грани тени. -…О, Руэл все-таки доделал свое способное бесконечно стрелять энергией молнии и огня оружие…как любопытны полученные Вами отчеты и чертежи…

– Риг, достаточно. – сказал громко Мартин, требовательно прикасаясь к связи. Наклонившийся вперед бретонец вздрогнул, несколько раз мотая головой, после чего переводя свой взгляд на супруга. Узкие, смотрящие в душу кошачьи глаза закрылись, позволяя бывшему священнику почувствовать, как напряжение исчезает. Тихий, берущий под контроль эмоции вздох достиг ушей драконорожденного, позволяя ему, погладив костяшки, повторить: - Достаточно.

– Не люблю, когда пытаются запугать Angue Latta, надеясь при этом в тайне на то, что Клинки должны предотвращать. – с некой, не свойственной ему, капризностью произнес Риг.

Откинувшийся на спинку стула герой закрыл свои глаза, не замечая то, как удивленно выдыхает Эсберн и как залпом выпивающая зелья Дельфина бледнеет в ужасе. Расширившиеся ледяные глаза женщины испугано смотрели на супруга Императора, медленно понимая шаткость собственного плана.

– Если мастер Дельфина не желает сообщить, что-то еще, то она и архивариус Эсберн могут быть свободны. – проговорил твердо Мартин, наблюдая за тем как быстро поднимаются из-за стола не решающиеся больше испытывать судьбу агенты. – Приступайте к делу.

- Как прикажете, милорд. – произнесли с разными оттенками подчиненные, поднимая правые руки в воздух.

Пронесшиеся по столовой щелчки окутали руки и тела фиолетовым светом. Громкий хлопок артефактов перемещения заглушили пламя камина, скрывая от глаз смертного растворившихся в воздухе агентов. Пламя камина вновь дрогнуло, после чего заглушившийся хлопком чар треск разломал еще одно полено, погружая комнату в еще большую полутьму.

– Если позволите дать совет… - хриплый тихий голос отбрасывающего тень Арнгейра заставил откинувшегося в кресле бретонца поморщиться.

Слабый, болезненный кивок был разъяснен имперцу еще несколько часов назад, становясь той причиной, по которой беспокоящийся о проблеме драконов смертный выставил столь долгие на его взгляд сроки. Руки смертного все же вспыхнули золотом Восстановления, после которого он ощутил, как доверчиво тянутся к нему незримые простому взору белоснежные цветки, разделенного на три ствола дерева акации.

– Медитации не смогут помочь мне до тех пор, пока перед нами маячит кризис дракона, а смертные с неведомым ранее упорством взывают к бессмертным. – ответил болезненно поморщившийся Риг, не сдерживая жесткого прикосновения пальцев левой руки к своему виску. Глаза бретонца не открывались, а сам он, размеренно дыша без сожалений сказал: - К тому же, она заслужила. Ее чувства, память…я сумел просмотреть ее, и она это поняла…осознала, что, если ее план осуществится, она не восстанет подобно фениксу, а исчезнет без права перерождения.

– Ты будешь сожалеть о подобном. – мягко произнес имперец, успокаивающе проводя пальцами по костяшкам. Стальные глаза смертного хмурились, а сам он медленно проходился по лицу и телу любимого супруга, пытаясь заметить на нем ранящие отголоски грядущего праздника. Дракон в душе протяжно урчал, раскрывая в защитном жесте, охватывающие подобно куполу хрупкое тело, крылья: - Молитвы уже начали усиливаться?

– Сейчас нет, позже, как только жар кризиса и чужих голосов стихнет, возможно… - задумчиво проговорил Риг, устало потирая виски, после чего отвечая на вопрос бывшего священника: - В некоторых регионах этого плана уже наступила Молитва Северного Ветра. Пусть праздник и называется по-разному, но отмечается на континентах всего плана…с учетом появившихся драконов.

– Арнгейр на Высоком Хротгаре ведь остались мята, имбирь и шалфей? – быстрый вопрос Мартина отразился слабым кивком мастера. Поднявшийся из-за стола имперец сделал шаг влево, оказываясь за вознесшимся героем. Риг тихо выдохнул, поднимая голову. Облегченная, полная искреннего наслаждения улыбка осветила лицо бывшего архимага Сиродила, после чего он потянулся к связи.

– Жулик. – тихо выдохнул беловолосый бретонец, вслушиваясь в глубокий смешок надавившего на небольшие точки на висках драконорожденного.

– У меня большой опыт борьбы с мигренями, Varla Angue. – прошептал мягко имперец, переводя сразу же спокойный взгляд на наблюдавшего за ними Седобородого. – Сегодня и завтра мне нужны будут озвученные травы, теплая вода, мед и спокойствие. Я прошу Вас воздержаться от привлечения меня к жизни монастыря или тренировкам. Также прошу сохранить в дали от меня любые пришедшие на мое имя письма.

– Редко, когда удается увидеть…относительно спокойного влюбленного Дракона. – тихо проговорил Седобородый, понижая свой голос до шепота. Голубые глаза старика беспокойно нахмурились, после чего он, бросив взгляд на пустующее, занимаемое не так давно Клинками место, спросил: - Вы верите им? Верите, что они не предадут, нанося удар по Сердцу?

– Амарис покинула пост лишь несколько лет назад. – проговорил осторожно бывший священник, вспоминая газетные статьи. – При мне и, как я узнал из газет, моих потомках Клинки уважали ее…и ее уроки. Поверьте, она никогда не позволила бы навредить Сердцу и Кинарет. Я сомневаюсь, что они отступят от клятвы, воли благословенной крови или вбитых в них когтями принципов равновесия.

– Может нам следует привлечь Руэла и Ворина? – спросил внезапно Риг, сильно зажмуриваясь, после чего потирая появившиеся на лбу морщины. – Талин обещает, что сможет связаться с ней…может направить к ней слуг Мании, перемещая ее на территорию Скайрима…о-ох… - бретонец замолчал, вновь потирая свой лоб. – Или же позволяя ей обернуться любимым ей орлом…Окато кажется против, говоря о том, что два Сердца в одном месте слишком опасно…

– Скажи им отступить. – быстро попросил супруга Мартин, не задумываясь о выгоде прозвучавших слов. – Тебе нужно отрешится от всех них, пока твой разум не сгорел от напряжения. Острова справятся без тебя, а мы справимся без исчезнувшей Амарис, которая скорее всего сейчас разбирается с драконами Аргонии.

– А Руэл и Ворин? – поинтересовался устало Риг.

– Ресдайн, Имперский город, гильдия изобретателей. – коротко ответил смертный, игнорируя то как скрывается под каменной, ведущей в коридор аркой, отправившийся за травами от головных болей Арнгейр. Медленное, заботливое массирование висков внезапно стихло, после чего бывший священник заботливо уточнил: - Сможешь дойти до моих комнат?

– Сегодня еще не день Молитвы Северного Ветра, поэтому я пока еще не совсем…бесполезный. – тихо усмехнулся Риг, внезапно охая. – По-крайней мере пока не везде смертные возносят мн…богу Заблудший Душ бесконечные молитвы. Учитывая… - Риг замялся, сильно морщась: -…учитывая газетные статьи, завтра будет хуже. Послезавтра я уже смогу взять все под контроль, а поток молитв уменьшится.

– Ты будешь сильно против, если я возьму тебя на руки? – мгновенно поинтересовался Мартин, чувствуя, как вздрагивает в смущении и срытой радости связь.

– А ты хочешь этого? – спросил вместо ответа вознесшийся герой, с поворачивая в сторону смертного голову.

– Кажется я уже много раз говорил, что, не взирая на слова и мнение окружающих я подчинюсь тому, что желает твое сердце. – проговорил с улыбкой Мартин вновь обходя бретонца, после чего наклоняясь и протягивая руки в попытке подхватить того на руки. Дракон в душе смертного довольно рычал, тогда как сам драконорожденный не сводил внимательного взгляда бледного, слегка покрасневшего в районе ушей, лица. – Поверь мне, пока ты позволяешь, я желаю носить тебя на руках. Так как ты защищал меня, я хочу ограждать от бед тебя.

– Я знаю это, Мартин. – прошептал мягко Риг, позволяя имперцу взять себя на руки. Обхватив руками шею имперца, вознесшийся герой доверчиво прижался к теплому телу, закрывая глаза: - Подумай о них…о тех, кто остался здесь…они не откажут.

– Я подумаю. – пообещал с улыбкой драконорожденный, понимая, что скорее всего он не решится попросить старых друзей о помощи. Не тогда, когда в небесах над их землями летают готовые сжечь все дотла дети Акатоша, угроза которых не исчезнет подобно Вратам.

– Ты все уже решил. – заметил прекрасный бретонец, принося в связь слабую поддержку. Тихое, размеренное дыхание теплом коснулось тела имперца, пробуждая в нем легкое, ничего не значащее сожаление.

–Это не Врата и после смерти Алдуина драконам придется избрать нового лидера, а дипломатам погрузиться в знакомую им рутину. – объяснил свой поступок драконорожденный, вслушиваясь в легкий смешок воплощения хаоса.

– Руэл бы уже пошутил, что они рискуют сгореть на работе… - пробормотал тихо вознесшийся герой, глубоко выдыхая: -…Видят Девять, бессмертие и общение с некоторыми повелителями действительно слишком сильно сказывается на мне. Кажется, это был слишком…черный юмор.

– Иногда ты действительно слишком много думаешь о том, что почувствуют другие. – покачал головой бывший священник, покидая наконец столовую древнего монастыря.

Сквозняк длинного, полутемного коридора встретил их слабым гулом, властвующего за пределами обители ветра. Свет редких, висевших на стенах, факелов заметно дрожал, а выбитые на металле руны иллюзорных чар едва заметно мерцали, говоря о скором их разрушении и последующей за этим необходимости обновления плетений. Падающий на меховые ковры галерей тусклый солнечный свет привлекал к себе внимание, заставляя присматриваться к застекленным бойницам, рядом с которыми несколько раз оказывались фигуры немногочисленных обитателей Высокого Хротгара.

– Принцы и Боги должны быть…возвышенными, не допуская даже мысли о злой шутке… - произнес между тем Риг, болезненно морщась. – Сошедшие со страниц древних книг…прекрасные и милосердные…лишь со временем начинаешь задавать вопросы правда ли ты сопереживаешь или просто прячешься за привычной маской доброты, убеждая себя в том, что должен все еще заботиться о них. Должен позволять им молиться, отвечая на просьбы и являя им…акт сострадания, спасительной милости…понимая, что так они начнут молиться еще усерднее, сильнее привязывая себя к божеству, а божество к ним…но отступить? Уйти так как делали или делают это другие бессмертные? Слыша просьбы, слыша крики и отчаянные мольбы умирающих…чувствуя, как разрывается собственное сердце, а сам ты сидя на троне понимаешь, что можешь что-то сделать…направить или поддержать до прихода подмоги…исцелить раны, договориться с Верминой, избавляя их от кошмаров и осторожно прикасаясь к душе…договориться с ними всеми, убеждая их дать детям шанс на жизнь…это ведь не трудно, пока в твоих руках есть сила…пока ты можешь вступить в бой.

Мартин хмурился, молча вслушиваясь в тихий голос супругу. Сомнения чистого, пытающегося вновь убедить себя и других в чем-то дурном, сердца…это всегда было похоже на вознесшегося бретонца, не замечавшего как своими словами он вновь, и вновь убеждает близких в своей доброте…не глупой или наивной, но осознанной, боящейся каждой день увидеть напрасность всех действий…но несмотря на это упрямо идущей вперед, несмотря на периоды затмения или слабости из раза в раз выбирая сложный, иногда неблагодарный, путь.

Губы драконорожденного успокаивающе прикоснулись ко лбу бретонца, ощущая теплоту обычно прохладной кожи. Дракон в душе протяжно зарычал, тогда как почувствовавший нарастающее беспокойство имперец более внимательно присмотрелся к супругу, отмечая не столько коснувшееся его истощение, сколько знакомую, почти забытую ныне, вялость.

– Насколько плохо ты себя чувствуешь? – спросил шепотом бывший священник, быстро обдумывая известные ему чары.

– Количество молитв нарастает, но…пока терпимо. – с неохотой ответил Риг, не открывая глаз. – Температура…не беспокойся об этом, просто нужно немного отдохнуть в тишине…насколько это возможно при условиях завтрашнего дня.

– Как часто тебя так накрывает? – вновь спросил Мартин, останавливаясь перед выделенной ему кельей.

– Тринадцать дней в году. – шепот любимого супруга был настолько тих, что заставил драконорожденного наклониться, прислушиваясь к неприятным для него словам. – Не считая…подобных кризисов, когда смертные сходят с ума еще сильнее…, впрочем, у остальных примерно также, если не больше.

– Только остальные меня не интересуют. – сказал с видимым раздражением имперец, открывая дверь в небольшую, знакомую ему келью. – Нахождение…во внутреннем мире помогает?

– Немного…если идти туда в одиночестве. – с небольшой заминкой проговорил Риг, открывая ставшие мутными глаза. Сощурившись вознесшийся герой поднял свой взгляд на супруга делясь: - Я словно беспомощная дева, которую вечно носят на руках и которая не может без обмороков и жалоб о боли. И…мне нравится…не обмороки и жалобы, а теплые руки и забота…твоя забота.

– Ты действительно слишком много думаешь. – смиренно покачал головой Мартин, опуская любимого бретонца на покрытую шкурами каменную кровать. Убрав с женственного лица серебряные пряди, имперец с нежностью провел по скулам, говоря: - Сейчас ты идешь в свой внутренний мир и проводишь там столько, сколько тебе нужно. Завтра я буду несколько раз обращаться к тебе, вытаскивая из глубин твоей души для того, чтобы напоить чаем с травами. Также, надеюсь, что Арнгейр найдет мне некоторые ингредиенты для созданного Руэлом зелья.

– Но, если будет зелье… - начавший говорить бретонец резко замолчал, встречаясь с уверенным, не терпящим возражений взглядом имперца.

– Мы даем ордену время, а тебе необходимый для восстановления отдых. – с нажимом повторил имперец, проводя по щекам бретонца новым полным искренней заботы прикосновением. – Несколько месяцев нескончаемых кошмаров от Вермины, попытки оградить меня от влияния Хермеуса Мора и самому вырваться из лап проклятия, после ты сразу включился в работу над кризисом дракона, не учитывая того что тебе приходиться следить за клятвой и собственным, вспоминающим Обливион разумом. Поэтому сейчас ты отдыхаешь, а я массирую тебе виски, дожидаясь нужных мне для чая и зелья трав. Считай это попыткой набрать силы перед последним рывком, где тебе нужно будет удержать грозящиеся раствориться во времени души, направляя часть знаний в меня.

– Мой упрямый Император. – пробормотал со слабой улыбкой Риг, вновь закрывая глаза.

Размеренное дыхание бретонца коснулось стен кельи, позволяя Мартину слегка выдохнуть. Осторожно прикрыв распахнутую настеж дверь, имперец почти бесшумно взял в руки стул, ставя его рядом с укрытой теплыми шкурами кроватью. Пальцы имперца мягко коснулись пульсирующих висков, быстро находя известные ему, способные облегчить боль, точки. Безмолвные молитвы Девяти разжигали в груди смертного способное согреть или сжечь мир пламя, в то время как жертвенное, желающие забрать чужую боль, намерение окрасило руки бывшего священника золотом обычно бесполезных для головных болей чар Восстановления.

Стальные глаза не отрываясь смотрели за тем как спокойно поднимается и опускается грудь погрузившегося в свою душу супруга. Слабое, знакомое прикосновение к связи было подобно мягкой, требовательной хватке на руке, способной при ответном прикосновении подать знак о необходимости покинуть внутренние чертоги невидимого постороннему мира. Сверкающий якорь или зовущий корабль обратно маяк…улыбка коснулась лица бывшего священника, вспомнившего прозвучавшее когда-то в прошлом предложении стать для него якорем…возвращающим домой и не дающим раствориться в бесконечном спокойствии Этериуса.

Одно желание…у него было лишь одно желание…внутренний зверь тихо зарычал, царапая незримыми когтями грудь выдохнувшего смертного. Металлический привкус крови вновь коснулся искусанных губ, в то время как не сводящий с супруга глаз человек почувствовал, как сомнения медленно проникают его в разум. Он знал…знал какую просьбу озвучит перед ликом Богов, обдумывал ее семнадцать лет, подбирая слова так, чтобы ни один бессмертный не смог вывернуть его желание наизнанку. Обдумывал и пытался найти баланс, понимая, что никогда не посмел бы лишить Рига добытого им бессмертия, снимая с него такой важный для сердца долг перед душами. Казалось он был готов ко всему, а слова желания в любой момент были готовы сорваться с его губ…но теперь, казалось, что простая, захватывающая разум близкого несколько дней в году головная боль не входила в его план, становясь противным разрушающим все червяком.

Как много он сумел учесть? Как надежно он был способен оградить их от Богов и смертных, защищая то, чего они смогли добиться? Сумел ли он защитить интересы Рига, не заставляя того в момент исполнения договора вставать перед новым выбором?

Мартин сильнее прикусил губу, с трудом удерживая контроль над чарами. Движения массирующих виски, лежащего на постели бретонца, пальцем слегка замедлились, в то время как имперец начал медленно обдумывать грядущую битву. Одно желание…одна высказанная миру изменяющая все просьба…и как оказывается так мало времени, чтобы обдумать все еще раз, избегая расставленной кем-то ловушки. Дракон в душе все рычал в то время, как знающий привычки бессмертных Император прошлого обдумывал каждый пункт своей просьбы, убеждаясь в том, что его невнимательность не в решающий миг не сыграет с ними дурной шутки.