16 день месяца Вечерней Звезды 201 год. 4 эра. Винтерхолд. Владение Винтерхолд. Провинция Скайрим. Империя Тамриэль

Стройный хор голосов был подобен пению соловьев, решивших ранним утром почтить бессмертных. Облаченные в серые мантии маленькие мальчики различных народов держали в руках небольшие фиолетовые папки, раскрытые где-то в начале. Захватившие, казалось бы, все ряды открытых галерей они смотрели в сторону стоящей на первом этаже трехэтажного, просторного храма мраморной статуи. Застывший в танце прекрасный бог занес в ударе созданный изо льда прозрачный меч, в то время как окружавшие его хрупкую фигуру тонкие лепестки белоснежной акации слегка дрожали в ряби, выдавая талантливую, освещаю храм иллюзию.

Изменненная магией сталь септимовских глаз коснулась восемнадцати, поддерживающих своды и этажи храма колон, прозрачный лед которых оплетали плющи белоснежных роз. Светлые, закрывающие собой ряды доходящих до второго этажа, высоких полукруглых окон, шторы едва заметно колыхались, подчиняясь приятному холодку, приносящему с собой очищающую разум свежесть. Тонкие, созданные из белого шелка ковровые дорожки, покрывали темный камень пола, огибая мраморную статую божества, разщделяясь и ведя в разные части храма. Начинавшиеся от раскрытых дверей длинные, разделяющиеся лишь в середине постройки, полностью обитые бархатом лавки девятью рядами обрывались у статуи божества, открывая вид на небольшой усеянный белыми цветами роз, лилий и акаций, алтарь.

– Я…слыша о том, как восхваляют этот храм я…наверно ожидал большего. – тихо поделился с улыбнувшимся супругом,

Мартин невольно поднимая взгляд к прозрачному, слабо искрящемуся в лучах солнца потолку. Непрерывные узоры переплетающихся, запутанных корней завихрялись в бутоны закрытых или раскрывающихся цветов, чьи лепестки тянулись с кругу десятиконечной звезды, каждый из концов которой изображал символ одного из божеств Империи. Дракон в душе имперца тихо рыкнул, а более внимательный взгляд септимовских глаз сумел опознать среди переплетений корней вязь защитных чар.

– Винтерхолд сохранил свои ледяные крыши? – удивился не повысивший голос драконорожденный, замечая появившуюся на широкой, расположенной на небольшом расстоянии позади стати, лестнице фигуру.

Жилистый, сильно горбящийся аргониан не скрывал своего лица, позволяя заметить небольшие, похожие на корону, изогнутые шипы на голове. Темно-зеленая чешуя была покрыта небольшими, похожими на человеческие или мерские веснушки, оранжевыми пятнами. Небольшие, сверкающие расплавленным янтарем звериные глаза с почтением наблюдали за тем как исчезают падающие на пол лепестки. Стук металла вторил пению голосов, приближая к ним опирающегося на тонкий, серебряный посох жреца.

– Жители Винтерхолда верны традициям, веря в то, что их быт и обычаи защ-щитят Боги. – бархатное шипение челокоподобного ящера очаровывало, привлекая внимание к грубому, неаккуратному поклону собеседника.

– Риз-Шей. – поприветствовал служителя Риг, легким кивком позволяя тому выпрямится. – Не стоило тебе приветстовать простого собрата таким образом. Как и не стоило кланятся мне, тревожа старые раны.

– Мы лиш-шь заверш-шаем обряды прош-шедшего вчера дня молитвы Северного Ветра. – ответил растянувшийся в улыбке жрец, слегка высовывая из вытянутой морды раздвоенный язык. – Пение юных аколитов заверш-шающая часть просьбы о счастливом заверш-шении года, лиш-шенном драконов или нападений Братьев Бури. Поклон же, лиш-шь приветствие дорогого брата, милорд. Как и обращ-щение к тому, кто прибыл из Сиродила, занимая в иерархии культа более высокий пост.

Риг покачал покачал головой, поднимая взгляд ко второму этажу, где поющие мальчики взяли слишком высокую ноту, восхваляя на старом бретике добродетель вознесшегося Защитника Сиродила. Улыбка на лице божества дрогнула, становясь натянутой.

– Милорд, для храма честь принимать Вас здесь. – прошипел между тем Риз-Шей, кланяясь держащему руку супруга имперцу. – Отрадно видеть, как Вы заботитесь о собственной безопасности.

– Благодарю за теплые слова. – вежливо склонил голову имперец, поправляя накинутый на голову капюшон. Блеснувший на мифриле амулет иллюзий нес в себе силу низших даэдра островов, надежно скрывая облик драконорожденного от враждебных взглядов. Вежливая улыбка застыла на слегка огрубевшем лице побледневшего смертного, а сам он, успокаивающе проведя пальцами по коже зачарованной перчатки полюбопытствовал: - Все ли на территории города спокойно?

– Не считая подготовки к нападению на Истмарк и тихие ш-шепотки, наш-шедших древний артефакт магов коллегии у нас все спокойно. – ответил спокойно аргнонианин, обращая свой взор к раскрытым дверям.

Раскинувшаяся за пределами храма сверкающая зачарованными огнями пустынная улица безмолвствовала, будто бы все население города внезапно вымерло. Устремляющие в небеса шпили отрывающихся от земли башен ярко сияли, устремляя в неизвестность тонкие нити неведомых Мартину чар. Прямоугольные, пристроенные к парящим башням, одноэтажные каменные домики казались бессмысленным нагромождением, скрывая за собой обширные, уходящие вниз под промерзшую землю особняки и запутанные комплексы.

– Шепотки магов? – поинтересовался между тем Риг, делая неосознанный шаг в сторону выхода.

Золотые глаза бретонца вспыхнули мистическими огнями иных миров, после чего вознесшийся герой знакомо наклонил голову. Протянутая межу супругами связь покрылась легкой рябью, формируя в душе бывшего священника угрожающие жизни намерения. Дракон в душе смертного протяжно зарычал, в то время как притронувшийся в безмолвном вопросе имперец ощутил медленное, подобное надвигающемуся шторму, напряжение. Мелькнувший перед взором образ застывшего перед пульсирующей голубой сферой Мариона был полон пронизывающего беспокойства. Руны и неведомые разуму линии пьянили разум стремящейся поглотить все тьмой, в то время как воздвигающая руки к каменному потолку фигура золотокожего альтмера шептала о чем-то неизвестном.

– Несколько месяцев назад маги коллегии наш-шли что-то. – поделился между тем жрец, заметно морщась. – Несмотря на протесты ярла, несмотря на то, что подобное по всем правилам следовало изучать на месте, они перенесли, а стены коллегии магическую, несущ-щую в себе бесконечную энергию Этериуса, сферу. На протяжении нескольких месяцев факультет Восстановления направлял к нам послания, призывая нас спасти слиш-шком сильно пострадавш-ших исследователей неведомого никому ока.

– Вы что-то успели выяснить? – спросил быстро Риг, игнорируя восторженные взгляды смолкших аколитов, чьи фигуры медленно уводили возникшие на галереях служители. – Что это за артефакт?

– Сожалею, мы не сумели рассмотреть сферу, слыш-ша на исповедях лишь то, руны не ней определенно не относятся к народам меров, уходя вглубь веков. – ответил бывшему архимагу Сиродила жрец. – Впрочем, мы все же смогли ощутить энергию Этериуса, давая архимагу совет о возвращении артефакта в недра Саартала.

– Активируйте все возможные щиты и направьте жреца к ярлу. – холодно приказал Риг, отпуская руку имперца, после чего делая три шага в сторону выхода.

Лепестки окружили тело вознесшегося героя, перенося его далеко за пределы посвященной ему обители. Ничем не скрываемое волнение захватило разум имперца, чей подобный вздоху пробудившегося дракона шепот заставил закачаться вершины парковых деревьев. Пушистые хлопья белоснежного, сияющего подобно самоцветам снега упали на землю, покрывая собой раскинувшиеся под деревьями кусты фиолетовых фиалок, чья ответная дрожь сбросила излишки снега на прозрачный пол круглых, созданных из льда беседок. Высокие арочные крыши были украшены сверкающими камнями душ, от которых в светлые небеса тянулись тонкие, сплетающиеся в полотно нити чар. Изящные, имеющие высокие спинки, деревянные лавочки располагались по всему диаметру круглой беседки. Поддерживающие своды ледяного сооружения колоны и резные периллы имели небольшие выемки, внутрь которых можно было положить подносы или лишенные ножек бокалы, при необходимости с легкостью беря их в руки. На темном камне небольшого, низкого, овального стола сверкали руны, полную цепь которых драконорожденный не мог проследить, успевая опознать лишь защищающие от холодов чары и способное усилить звук заклинание.

Широкие, располагающиеся кругами небольшие прямоугольные дома, обладали небольшой, парящей над землей башней, под которой за небольшими созданными из льда оградами обычно был раскинут небольшой садик.

– Видение Мариона слишком скоро сбудется. – объяснил причину своего резкого перемещения Риг, бросая хмурый взгляд на возвышающиеся вперед темные башни. – Он в ужасе перед посетившим его видением молится о силах, тогда как я ощущаю, как напрягаются, готовые в один миг создать разрыв, потоки.

– Он передал тебе образ посетившего его видения? – уточнил со всей возможной серьезностью Мартин, прикасаясь к руке супруга. Выдохнувший герой резко замер, опуская взгляд. Закружившиеся, готовые в любую секунду поглотить бретонца в потоках, белые лепестки упали на землю. – Как скоро город может накрыть катастрофа?

– Слишком скоро. – признался бывшему священнику Риг, вместе с ним переходя на быстрый, способный привести к внезапному падению, шаг. – Любое прикосновение к артефакту…любая попытка использовать энергию артефакта может привести к прорыву…небольшому, кратковременному, но способному впустить сюда остатки…душ…не созданные пламенем Обливиона, а те…те, что плывут в безграничном Этериусе, не успевая обрести разум или тело.

– Значит удар будет нанесен по сфере божества Границ. – понял драконорожденный, всматриваясь в омрачившую женственное лицо тень беспокойства.

Серьезные, полные огня жизни золотые глаза божества были устремлены к трем возвышающимся над городом каменным башням. Свет фиолетовых огней пронзал пространство, окружая становящуюся все ближе каменную крепость шипящим от напряжения магическим щитом. Три ярких, устремляющихся в небеса пылающих энергией столба скрывались свои концы за облаками, слегка искажая общие плетения проходящих по небу нитей.

– Жители города отдыхают после праздника…Марион в своих молитвах твердит о том, что занятия в коллегии начнутся не раньше полудня…идеальное время для того, чтобы попытаться завладеть артефактом. – проговорил между тем с беспокойством Риг, сдерживаясь от того, чтобы переместить их через незримые смертным глазам тропы.

Воздух вокруг них дрожал в напряжении, в то время по словно бы вымершим улицам города проходили маленькие скопления мягких лепестков акации.

– Насколько сильно это навредит городу или тебе? – быстро поинтересовался Мартин, инстинктивно сосредотачиваясь на опаляющих горло жаром щекотки словах силы. Дракон в душе смертного с знакомым рыком поднял голову, готовясь распахнуть величественные золотые крылья, тогда как спустившееся с небес божество выдохнул.

– Мне навредят проклятия тех, кто после предотвращения Призрачного Шторма сто двадцать второго года этой эры считает Ригеля хранителем Винтерхолда. – поделился с супругом бывший архимаг Сиродила, прикрывая вспыхнувшие золотом глаза.

Жестокий северный ветер громко взвыл, тогда как пронесшиеся по улицам лепестки были подобны непроглядной метели. Чувство опасности, эмоции страха и усталости требовательными ударами молота ударялись по разуму смертного, поднимая в его душе искренние желание возвратиться назад, скрываясь в теплых стенах городского храма…подавляющая все усталость пыталась коснуться его души, отступая лишь в самый последний момент. Размеренное дыхание бретонца коснулось ушей Мартина позволяя тому ощутить, как их через их узы проходит незримая, привычная им клятва защиты и поддержки, после которой золотые глаза Защитника Сиродила вновь открываются.

– Гости и жители города не покинут сегодня дома. – прошептал уверенно вознесшийся герой, крепко сжимая руку бывшего священника. – Теперь твой крик не навредит внезапно появившейся на улице фигуре?

– А ярл, стража или посланные тобой жрецы? – хрипло полюбопытствовал имперец, ненадолго подавляя рвущуюся из его горла древнюю магию. – Те, кто случае нужды должен будет защищать коллегию?

– Проблемы коллегии идут изнутри, где дело могут решить коридоры и многочисленные ходы внутри здания. – ответил, не задумываясь Риг, вновь прикрывая глаза. Хватка на руке Мартина усилилась, в то время как звук размеренного дыхания на несколько секунд стал прерывистым, отражая действия пытающегося на ходу изменить чары бретонца. – Ярл не покинет свою резиденцию, а жрецам подобные угрозы не страшны. Что касается стражи, то мне нужно немного времени.

Мартин задумчиво кивнул крепко сжимая скрытую за перчаткой руку. Тело бретонца напряглось, в то время как в связи отразилась ничем непоколебимая уверенность в силах, сосредоточившихся супруга. Жар оборачивающийся криком щекотки становился все сильнее, а дракон в душе бывшего священника казалось стал громче.

– Tiid Wuld! – глубокий голос имперца заглушил ветер, погружая замедлившийся мир в серый цвет.

Резкий порыв протяжным гулом отдался в ушах, а сами они, поднимая за собой хлопья снега, оказались перед величественным каменным мостом, каждая ступенька которого уводила гостя в скрытую за сетью защитных чар пустоту. Очертания широкого, подобного укрепленному форту, каменного здания было весьма сложно рассмотреть, позволяя внимательному взгляду зацепиться лишь за три устремляющиеся в небеса башни.

Выдохнувший рядом с ним Риг заметно поморщился, отстраняясь от супруга. Глаза драконорожденного сузились, после чего он рефлекторно опустил взгляд, замечая, как вознесшийся герой на протяжении нескольких секунд потирает запястье правой руки. Голова бретонца мягко качнулась, после чего глубоко вздохнув спустившиеся с небес божество первым ступил на каменную ступеньку. Ступеньки, лишенного каких-либо опор, узкого моста несли с собой холод, замедлившей во времени, способной поколебать решимость названного гостя магической бури. Глубокие, проходящее по поднимающемуся вверх камню глубокие линии были пропитаны энергией душ, постепенно соединяясь в пять, смотрящих в разные стороны, исходящих из широко раскрытого глаза лучей.

– Мы…что мы будем делать? – спросил внезапно Риг, понижая свой голос де едва различимого шепота.

Еще совсем недавно горевший героическим пламенем решимости бретонец замедлился, позволяя Мартину сравнять с ним шаг, мягко прикасаясь к локтю. Золотые глаза божества были устремлены к небольшой, висящей над морем площадки, посреди которой испуская в небеса мистический, голубой свет, находился не глубокий, лишенный на первый взгляд практического применения, колодец.

– Ты хочешь, чтобы мы раскрылись? – связь между супругами болезненно дрогнула, в то время как вспомнивший о договоре драконорожденный отрицательно качнул головой, предпреждающе проводя пальцами по локтю правой руки. Успокаивающая улыбка осветила лицо бывшего архимага Сиродила, после чего он поправился: - Драконорожденный Император прошлого и сопровождающий его служитель божества, владеющий способностями шехая?

– Ты говоришь так будто бы у нас есть выбор, а в коллегию начали пропускать всех желающих. – произнес с небольшим раздражением Мартин, внезапно вспоминая традиции единственного, посещенного им когда-то в прошлом, магического учреждения Скайрима. Внимательный взгляд измененных магией глаза прошелся по мосту, присматриваясь к серому, быстро возвращающему свой привычный ход, миру в попытке увидеть поджидающую их где-то рядом фигуру сторожащего мост волшебника.

– Благодаря тебе, твоим потомкам и гильдии магов магическое образование стало обязательным в Империи. – сказал с улыбкой Риг, плавно проводя рукой по голубому, исходящемущему от колодца, свечению полупрозрачного, устремляющегося в небеса иллюзорного столба. – Когда народу дают возможность, обучая и показывая то, что скрыто в глубине их души…

– Традиции и обычаи провинций отходят на второй план. – понял мысль вознесшегося героя драконорожденный.

Мягкое, подобное токому, шелковому пледу, свечение столба дрогнуло, становясь ярче Прошедшие по поверхности столба искры напряжения ушли в небеса, озаряя точи Винтерхолда слабыми вспышками надвигающейся грозы. Обогнув колодец, вознесшийся герой хитро улыбнулся, маня своим взглядом подчинившегося воли любимого супруга имперца.

– У нас много вариантов для импровизации. – продолжил говорить Риг, поднимаясь на новую ступеньку завораживающего дух, продолжающего подниматься над спокойным, холодным морем, моста. – Обеспокоенный, пытающийся устроить наследника родитель; гонец или член семьи, стремящийся доставить послание о беде; готовый ступить в своды коллегии ученик или же прибывшие по приказу божества священники.

– Прибывшие по приказу божества священники? – уточнил имперец, всматриваясь в появляющиеся перед его глазами закрытые, ведущие во внутренний двор коллегии, врата.

– Ты знаешь о правилах о влиянии аэдра на мир. – сказал натянуто улыбнувшийся бретонец, всматриваясь в возвышающиеся над ними темные стены крепости. Сверкнувшие потусторонними икрами золотые глаза задумчиво прошлись по небольшим застекленным бойницам, перемещаясь следом на темный эбонит зачарованных, приблежающихся ворот, рядом с которыми показалась окружившая себя защитными чарами хрупкая фигура. – В отличии от даэдра, те кто отдал души для сотворения и укрепления имеют полное право ступить в этот мир. Имеют полную власть над душами определенных территорий, считающейся их вотчиной и связью с иным планом. До тех, пор пока дарованная свобода воли не озвучивает выбор смертной души…один аэдра имеет право на душу принадлежащего ему народа. Лишь из-за связи с созданной, хранящей целостность части мира Башней.

– Но при этом не ограниченное ничем физическое появление напрягает потоки… - проговорил Мартин, заслуживая в ответ быстрый кивок. – Боги же не хотят рисковать, используя для осуществления своих интересов лазейки.

– Одной из которых являются священники и Избранники божеств. – подтвердил очевидное остановившийся бретонец. – Мир же…одной спасение или показанное смертным расположение, как народы начинают слушать, рассматривая предупреждения жрецов со всей возможной серьезностью. Поэтому если хочешь…

Риг не закончил, наклоняя голову в ожидании. Впрочем, слова спустившегося с небес божества не требовали объяснений, а смысл их был понятен. Остановившись на небольшой, круглой площадке супруги задумчиво посмотрели новый каменный колодец. Сквозь мистическое голубое свечение, уходящего в небеса полупрозрачного столба виднелись покрытые снегом ступеньки, ведущие загибающийся налево мост прямо к полукруглым, резным вратам. Тонкие линии магического эбонита едва заметно сверкали, изображая видимые уже имперцем лучи пятиконечной, скрытой за изображенным в центре распахнутым оком, звезды.

– Нам нет смысла скрываться на территории коллегии. – ответил между тем супруга Мартин, замечая, как тот нахмуривается.

Знакомый, пытающийся увидеть незримых врагов, беспокойный взгляд прошелся по местности, заставляя бывшего священника вновь успокаивающе провести пальцами по локтю супруга. Почувствовавший прикосновения имперца Риг слегка дрогнул, предупреждающе качая головой.

– Мы прибыли в Винтерхолд без предупреждения и о нашем предупреждении знают лишь направленные искать сведения Клинки и беспокойный увидевший будущее Марион. – объяснил свою позицию драконорожденный, замечая, как быстро принимает его решение любимый, готовый ударить внезапного неприятеля, бессмертный. – Ни ярл, ни Империя, ни братья бури с внезапными ассасинами не успеют напасть на нас. Здесь нет Мифического рассвета или поджидающего тебя Руэла. Если же есть, то мы никогда не были беспомощными детьми.

– Я постараюсь не видеть во всех жестах угрозы. – пообещал в ответ натянуто улыбнувшийся бретонец, глубоко вздыхая, после чего признавая очевидное преимущество сделанного выбора: – Подобное решение весьма выгодно, позволяя нам получить сразу же то, чего в случае иной роли пришлось бы искать обходными путями.

– Особенно учитывая, что газеты пишут об избраннике Богов, чей статус подтвержден нынешней благословенной кровью. – мягко сказал Мартин, притрагиваясь к защищающей его магией иллюзии цепочке серебряного амулета. – Мы ведь делали это не случайно, так давай попробуем воспользоваться появившимся преимуществом.

Цепочка амулета тихо звякнула, когда потянувший за нее имперец снял с себя зачарованное украшение, сжимая его в своей руке. В свете иллюзорного столба очищающее серебро слабо блеснуло, отражая усилившееся голубое сияние, после чего опустивший левую руку Риг, мягко улыбнулся.

– В случае плохого сценария души в столбах станут для вторженцев дополнительным приветствием. – поделился с супругом божество Границ, позволяя тому взять себя под руку. – Марион намеревается остановить время, давая мне возможность взять под контроль остатки душ, направляя их по-своему усмотрению.

– Хорошо. – кивнул драконорожденный, ведя ступившего на новую ступеньку моста бретонца. Правая рука смертного осторожно поправила капюшон, позволяя в случае нужды рассмотреть его лицо издалека.

Дракон в душе бывшего священника протяжно зарычал, после чего присмотревшийся к встречающей их фигуре золотокожей альтмерки. Высокая, хрупкая мерка куталась в меха, в то время как окутывающий ее алый щит защитных, уберегающих от холодов, чар предупреждающе мерцал, намекая на скорое рассеивание. Благородное, познавшее морщины времени лицо обладало привычными для народов меров заостренными чертами лица, создавая образ очаровательного в своей возвышенности и изяществе существа. Лисьи, сияющие подобно алому янтарю, глаза с удивлением всматривались в приближающихся к ней гостям.

– В случае нужды я использую tu’um. – пообещал Мартин, приветливо склоняя голову перед стражем врат коллегии.

– Думаю, в этот момент, когда в день экзаменов ставят Вас, Вы обычно говорите о том, что этот мост переходят на свой страх и риск. – произнес с улыбкой всмотревшийся в женщину Риг, наклоняя голову так, чтобы она увидела мелькнувшие в его глазах искры иного мира. Тонкие, серебряные пряди плавно упали на лицо спустившегося с небес божества, позволяя ему демонстративно убрать непослушные волоски на уши. Мягкая, понимающая улыбка осветила женственное лицо, после чего бретонец почтительно произнес: - Для нас с супругом честь встретить Вас, мастер Фаральда, возглавляющая факультет Разрушения Винтерхольдской коллегии тайных искусств. Пусть милостивые Боги, осветят Ваш дальнейший путь светом летнего, согревающего мир, солнца.

Смешавшийся с исследовательским жаром ужас отразился в глазах женщины, рефлектрого присевшей перед гостями. Обратившийся к полу взор поднял в душе имперца тихий, полный искреннего веселья, рык внутреннего зверя, мгновенно осознавшего смысл подобных агрессивных переговоров. Попытка сохранить беспощадно утекающее сквозь пальцы время, когда мгновенный, частично раскрывающий личность, переход к делу уберегает их от дипломатических слов и судорожной попытки разъяснить ситуацию.

– Добрый день, уважаемый мастер. – поприветствовал женщину Мартин, слабым жестом правой руки позволяя потупившей взгляд альтмерки выпрямиться. – Нам нужно пройти в залы коллегии, находя одного из ваших учеников. Его имя Марион Телви.

– Я…могу проводить Вас в покои архимага Арена, после чего подготовит все условия безопасной встречи. – кажущийся суровым, немного высокий голос мастера факультета Разрушения дрогнул, а сама она с привычной каждому магу жаждой знаний остановила свой взгляд на улыбающемся божестве.

Касавшийся супруга неприятный, словно бы раздевающий взгляд, поднял в душе бывшего священника чувство раздражения, заставляя смертного сделать небольшой шаг вперед и вбок. Сталь септимовских глаз пылала яростным пламенем, ощутившего угрозу дракона, в то время как оказавшийся частично укрытым от взгляда герой незаметно выдохнул, благодарно прикасаясь к связи, после чего вновь надевая маску всемогущего божества.

– Мы бы предпочли обойтись без лишнего шума. – с нажимом произнес имперец, прислушиваясь к внутренним ощущениям.

Внимательный взор смертного, забыв о страже, с напряжением всматривался в пространство, отмечая краем глаза нарастающую тревогу мастера коллегии. Хватка на руке драконорожденного внезапно усилилась, после чего вздохнувший бретонец проговорил:

– В будущем…после того как угроза дракона минует, думаю мы сможем договориться о небольшой лекции искусства шехаев. Сейчас же нам нужно найти Мариона в месте, где пульсирует найденный Вами артефакт. Вам нужно немедленно поднять все возможные щиты, обеспечивая безопасность города и вверенных в Ваши руки учеников.

– А… - Фаральда перевела потрясенный взгляд на драконорожденого. Алый янтарь мгновенно приобрел сосредоточенность, после чего она подняла правую руку, захватывая пальцами воздух.

Согнувшиеся фаланги вспыхнули темным пурпуром Колдовства, после чего рука сжалась в кулак, резко прижимаясь к груди. Ярость заставила янтарь вспыхнуть мистическим огнем, после чего приоткрывшиеся уста беззвучно что-то прошептали. Смешавшийся с пеплом запах огня и крови пронзил пространство, после чего вышедший из пустоты худой, темно-коричневый скамп с протяжным визгом упал на камень, не смея поднять своего взора на хищно улыбнувшееся воплощение сил Хаоса и Порядка.

– Ты должен переместиться к архимагу Арену в левое крыло, второго этажа главного здания коллегии. – начала судорожно давать указания Фаральда, быстро продумывая каждое свое слово. – Там ты находишь пожилого, серокожего данмера с темной бородкой. Ты передаешь ему слово в слово «Коллегия в опасности. Прибыли Довакин и шехай. Подними все щиты. Ищи Мариона Телви в холле Зала Стихий. Проблема в артефакте». После этого не причиняя никому ни физического, ни ментального вреда возвращаешься обратно в Обливион.

– Попытки юлить или пытаться найти лазейку будут распознаны уже мной. – сказал с хищными нотками Риг, вырывая из груди скампа новый вскрик. – Исполнишь, поле чего без вопросов вернешься в Мертвые Земли. – спустившийся с небес даэдра кровожадно улыбнулся, после чего поднял руку поднимая призванное существо словно послушную марионетку. Жестокий, властный голос заглушил вой ветра, являя миру всесильного владыку одного из планов проклятых вод. – Теперь иди. Исполняй волю призвавшей, питаясь небольшой частью ее души.

Тихое, выражающее согласие угрожающее шипение было понятным знавшему даэдрик Мартину, наблюдавшему за тм как в тихом хлопке, исчезает хромающее, заключившее незримый договор с заклинателем существо. Взгляд Рига мгновенно смягчился, после чего с глубоким вздохом бывший архимаг Сиродила обратился к побледневшей от беспокойства альтмерке:

– Стража и жрецы прибудут через несколько минут. Постарайтесь до этого момента усилить каждый колодец, приводя в действие защиту. Лекцию драконорожденного о природе Пути Голоса обговорите также после разрешения проблем.

– Как прикаже…милорд. – прошептала хрипло женщина, резко уводя руки назад.

Повернув запястья, вызвавшая порыв могучего ветра, альтмерка раскрыла перед ними врата коллегии, позволяя им пройти через небольшой, ведущий в зимний сад, узкий коридор полукруглой арки. Окружавшие небольшой сад внутреннего двора невысокие, массивные стены создавали вокруг них ощущение небольшой арены с застекленных арочных бойниц которой за ними могли следить защитники крепости или любопытные зеваки. Мягкий, освещающий массивные, грубо вырезанные в стенах, углубления свет небольшими огоньками падал на заснеженные дорожки сада, придавая темному, слегка покрытому прозрачным льдом, камню мистическое свечение. Небольшие, раскинувшиеся позади расставленных возле дорожек каменных скамеек, кусты роз слегка подрагивали, в то время как редкие чирикающие на деревьях полупрозрачные птицы раз в несколько секунд взмахивали маленькими крылышками, перелитая с ветки на ветку рябин, у стволов которых в снегу лежали ало-оранжевые ягоды. Разделяющиеся на три части тропинки вели под арочные своды арены, в узких, каменных коридорах которой виднелись массивные, сияющие рунами двери.

– Не хорошо… - прошептал внезапно Риг, удерживаясь от резкого рывка в направлении, возвышающейся в середине внутреннего двора каменной, статуи.

Приветственно раскинувший в стороны руки, облаченный в свободную мантию, скрывающий свое лицо молодой маг стоял спиной к фасаду главного здания коллегии, встречая каждого ступающего на путь тайн волшебника. Мудрый и возвышенный, но худой и жилистый настолько, что казалось легкий порыв ветра мог сломать его тело. Именно таким жители Скайрима запомнили основателя коллегии – древнего жившего во времена двемеров архимага Шалидора, чье строгие принципы обучения чародейству были ныне попраны.

Возвышающиеся за ним главное здание одного из старейших университетов магии империи встречало студентов устремляющейся в небеса башней, в середине которой сверкал круглый, изображающий символ гильдии витраж. Созданный из изумрудного стекла широко распахнутый глаз, отбрасывал в разные концы длинные, создающие магическую пентаграмму, лучи.

– Все пошло по плохому сценарию? – мгновенно поинтересовался Мартин, сосредотачивая все свои чувства и эмоции на намерении нового крика.

Глубокое, подобное фырчанью раздраженного дракона, дыхание поднимало в серые, закрытые грозовыми тучами небеса облачка пара, в то время как в горле смертного разгорался жар нестерпимой магической щекотки. Закружившиеся вокруг супругов лепестки устремились к высоким, квадратным дверям, игнорируя то как опасливо мигнули горящие, расположенные по обе стороны двери, магические жаровни. Зачарованное голубое пламя разгорелось ярче, после чего Мартин услышал, как протестующе скрипит подвергшийся воздействию магии души зачарованный металл.

– Мертвый. – холодно бросил забывший о благоразумии Риг, отстраняясь от бывшего священника.

В тот же момент пальцы вознесшегося героя сжались на рукоятке изогнутой, даэдричекой катаны, окружая защищающие тела мантию и доспехи уплотнившимися, ставшими дополнительной преградой, лепестками. Ощущение опасности опустилось на коллегию, принося с собой подавляющую ауру власти.

– Восставший мертвец…древний лич в руках которого…часть артефакта…недостающая, способная усилить то, что нашли маги. – проговорил прислушавшийся к ощущениям бретонец, внезапно заставляя горящие жаровни погаснуть.

Кружащиеся вокруг них лепестки мощным порывом ударились о двери, обращая их пыль. Светлые стены теплого, разделяющегося на лестницы и коридоры холла дрожали от напряжения, покрываясь голубыми трещинами вырывающейся из иного мира энергии. Шум, удары молнии, крики…переглянувшемуся с супругом Мартину не было нужды в разговорах. Вырвавшийся из глотки смертного дракона рев эхом пронеся по главному зданию коллегии, диктуя древним стенам свою волю.

Ведущие в круглый, предназначенный для официальных встреч и собраний, зал металлические двери оказались уничтожены вторгнувшимися в комнату лепестками. Посеревший, замедлившийся мир пылал холодными оттенками школ Колдовства и Разрушения, в то время как по высокому каменному потолку ползли глубокие трещины. Восемь, украшенных небольшими полукруглыми окнами, арок были подобны лучам магической звезды, тянущейся к центру зала, посреди которого над небольшим алтарем парила массивная, созданная из неизвестного бывшему священнику материала, темно-голубая сфера. Темные, подчиняющиеся неизвестному порядку, проходившие по ее поверхности глубокие линии завихрялись, постоянно меняя свое положение и форму. Сплетающиеся друг с другом, сужающиеся или расширяющиеся подобно неизвестному механизму, они издавали протяжный, пульсирующий шум, принося с собой чувство поглощающего душу холода.

Расколотый, исписанный многочисленными кровавыми кругами пол, нес с собой ощущения огня и пепла Обливиона, а вылезающие позади него полчища призванных существ протяжно шипели, надвигаясь на лежащих в кругах без сознания смертельно бледных юных магов.

– Даэдра… - выдохнул с яростью Риг, быстрым взглядом окидывая готовое погрузиться в хаос пространство.

Сузившиеся кошачьи глаза вознесшегося божества загорелись мистическим огнем, после чего он устремил свои силы в сторону кругом призыва. Многочисленные лепестки закружились в воздухе, разделяясь на плотные, имеющие небольшую брешь позади, купола, закрывающие собой случайных жертв ритуалов. Одновременно с этим медленно выскользнул откуда-то из-за глубины одной из дальних арок растрепанный Марион, чьи дрожащие, не успевшие остановить время руки удерживали перед ним переливающийся щит. Фиолетовые глаза молодого Телванни сияли ужасом, в то время как надвигающаяся на мера фигура высокого золотоволосого альтмера искажалась, едва не паря над полом. Подолы темной мантии развивались подобно королевскому плащу, а застывшие на медленно облезающем, превращающимся в череп, величественном лице безразличие выдавало чужое превосходство. Тонкий, устремленный в сторону сферы, золотой посох сиял подобно сгорающей звезде, тогда как венчающий его, созданный из того же материала, что и сфера, голубой шар пульсировал энергией вырывающихся из него душ.

– Мартин, я займусь Обливионом и брешью! Вытащи жертв из кругов!

Промолчавший, направивший часть своих сил на восстановление ноющего горла, имперец лишь кивнул, делая резкий рывок в сторону ближайшей к нему бездыханной фигуры. Молодой, лежащий с закрытыми глазами норд лежал на полу в форме звезды. Стальные глаза драконорожденного быстро прошлись по перерезанным сухожилиям, чувствуя, как медленно в нем пропадает надежда на спасение учеников коллегии. Дракон в душе громко кричал, в то время как серый мир постепенно забирал свое, возвращая в стены зала грохот битвы…битвы, где нужно было думать о спасении способного остановить время Мариона и готовой выпустить в мир неизвестное коллегии.

Игнорируя долг целителя драконорожденный резко потянул бездыханное тело на себя, отмечая как ограждающий его купол начинает медленно уходить назад. Протяжный гул ломающегося камня нарастал, медленно стирая линии заклинаний призыва и тут же обращая выпущенную в мир энергию против ступивших в смертный мир пылающих яростью стихий атронахов и вырывающихся из-под пола мертвецов.

Связь болезненно задрожала, заставляя имперца поторопиться, перемещаясь к следующему кругу призыва. Лепестки кружились под потолком, проходили по полу и стенам, пытаясь хоть как-то перенаправить энергию раскрывающейся сферы. Громко шипели в агонии, призванные неизвестным имперцу альтмером существа, падая и обращаясь в пепел, в то время как вновь набравший движения Марион с шоком осмотрелся по сторонам, предпринимая решительную попытку отступить к своему покровителю, защищая его от окончательно оторвавшегося от пола противника. Худое, высокое тело волшебника скукоживалось, превращая плотную мантию в надетый будто бы на мертвеца балахон.

– Останови время, я тебя прикрою. – услышал Мартин холодный приказ супруга, закрывшего две хрупкие фигуры от внезапного удара голубой, полупрозрачной молнии. Покачнувшийся, поджавший губы бретонец нахмурился, успевая закрыть вспыхнувшую болью связь, после чего направил многочисленные лепестки в сторону противника, силой воли отрезая держащую посох руку.

– Нам нужно закрыть сферу...око Магнуса. – прошептал быстро молодой Телванни, бездумно совершая рывок к посоху.

– Останови время, иначе Обливион и Этериус взорвут тут все к Ситису! – вскричал в тот же момент Риг, переводя беспокойный взгляд на вытаскивающего четвертого мага из круга драокнорожденного.

Лепестки и катаны продолжали кружиться вокруг побледневшего героя, а сам он в тот же миг заключил себя в сферу, защищаясь от ударившего по нему потока пламени. Дракон в душе Мартина задрожал, а сам он, чувствуя, как его груди поднимается страх и ярость, повернулся в сторону воспарившего еще выше окончательно сбросившего маску смертного мера лича.

Иссохшее лицо восставшего мертвеца с брезгливостью смотрело вниз. Жестокие, сверкающие смертью, голубые глаза мертвеца не отрывали своего взора от посоха, в то время как беззвучно шевелящиеся губу заставили артефакт приподняться от пола. Сохранившаяся рука древнего мага дрожала, в то время как скрывающийся с нее поток бесконечного пламени бил по непроницаемой сфере, внутри которой скрывался лишенный возможности увидеть противника герой. Белоснежные, способные ударять и поддерживаться лишь благодаря ощущениям божества, лепестки дрожали, теряя свою прежнюю точность и остроту, но становясь намного прочнее. Крики призванных существ замолкали, а откуда-то издалека слышались взволнованные голоса стремящейся прибыть на помощь кавалерии…

– Faas! – закричал Мартин, разворачиваясь в сторону парящего под потолком лича, в сторону которого тянулся посох.

Услышавший драконий, взывающий к древнему инстинкту, рев лич покачнулся на несколько секунд теряя необходимый ему контроль над заклинанием телекинеза. Удивление отразилось на лице восставшего мертвеца, заставляя его взмахнуть оставшейся рукой, обращая поток пламени в сторону обнаружившего себя драконорожденного. Скрывающий Рига купол тотчас же спал, являя взору смертного имперца разъяренное, забывшее о любом милосердии или принципе божество.

Связь и мир задрожали от воли двух влияющих на них существ. Поток пламени застыл, не успевая прикоснуться к телу, обхватившего себя, руками Мартина. Алый, уберегающий его от огненных чар щит медленно мерцал, тогда как шум битвы внезапно стих.

– Круги! – услышал имперец панический крики остановившего время Мариона, замечая вслед за этим как в болезненном крике поднял свою голову застывший в воздухе лич.

Смотрящий на противника Риг молчал, не сводя лучащегося холодной решимостью взгляда даэдрических глаз. Застывшие в воздухе лепестки стали подобны сорвавшимся с ветвей деревьев листам, теряя свою смертоносность или прочность. Дракон в душе бывшего священника предупреждающе зарычал, заставляя побледневшего имперца потянуться к вновь приоткрывшейся ему связи, чувствуя, как по нитям текут отголоски поглощаемой супругом энергии души.

– Wuld! – выдохнул Мартин, чувствуя, как боль занывшего от напряжения горла исцеляется волей властвующего энергией душ героя.

Порыв ветра подхватил ноги драконорожденного, позволяя тому сократить драгоценные секунды остановленного времени, вытаскивая из нового круга призыва молодого полосатого каджита, чьи сухожилия подобно иным жертвам были перерезаны. Лицо человекоподобного кота было залито кровь, а за головой у него оказалась массивная ставшая причиной смерти гематома.

– Wuld! – вновь выдохнул имперец, краем глаза замечая, как дрожит от напряжения готовый опустить руки Марион, чьи фиолетовые глаза не сходили с лежащего на полу посоха.

Однако имперец видел, что пылающий взор молодого мага смотрел сквозь артефакт, медленно погружаясь в ужас очередного, захватившего разум пророчества. Раскрывшийся в ужасе рот издал горестный стон, тогда как держащие сверкающие сферы руки свело сильной, едва не разрушающей чары, судорогой.

– Tiid Wuld. – инстинктивно выдохнул драконорожденный, вслушиваясь в рев внутреннего зверя, будто бы чувствующего сопротивление желающего вернуть власть времени.

Серый мир дрожал перед глазами смертного, а сам он, ощущая решимость любимого супруга нарушал плетения чар призыва, начиная напоследок самостоятельно исправлять круги призыва.

Кровь пролилась на последние круги призыва, нарушая магические плетения символами школы Колдовства, в то время как вытащивший из круга чудом сохранившую свою жизнь последнюю жертву Мартин заметил, как упавшие на пол лепестки начинают медленно образовывать тонкие линии. Возвращающее себе власть время постепенно освещало зал потусторонним светом, принося в него крики агонии сминающегося подобно обычной бумаге лича. Бледный как смерть, морщащийся от омерзения Риг молчал, упрямо поглощая остатки восставшего благодаря чей-то злой воле мертвеца. Громкий стук ударяющихся о камень каблуков чужих сапог огласил пространство, после чего поднявший с пола золотой посох Марион направил артефакт на пульсирующую сферу.

Венчавший артефакт шар засверкал, после чего сделавший шаг назад мер резко ударил концом посоха о камень. Мощный, созданный прошедшей по полу энергией, порыв воздуха выбил дух из имперца, заставляя его упасть на колени, замечая, как в фиолетовом сиянии школы Колдовства вспыхивают лепестки. Яркая белая вспышка ударила по глазам бывшего священника, заставляя того крепко зажмуриться, улавливая слабый хлопок, после которого в мире остались лишь болезненные ступивших в зал магов коллегии.