Она сидела напротив Мадары, всматривалась в гладкую поверхность бледно-красного гранатового сока, налитого почти до краёв в высокий бокал, нервно теребила тонкими пальцами смятую бумажную салфетку и ждала, пока он заговорит. Сакура всегда считала, что неплохо сходится с людьми и умеет заводить беседу на непринужденный лад. И вот сейчас, сидя напротив этого антисоциального типа, девушка понимала, что её навыки тут не помогут.

Вместо того чтобы уже заговорить, Учиха молчал и сверил ее тяжёлым взглядом, сложив руки на груди. От такого внимания ей хотелось забиться под этот деревянный столик и оттуда долго не вылезать. Жёлтый рюкзак примостился у нее на коленях, давя на них нехилой тяжестью, но Сакура под взглядом Мадары боялась лишний раз пошевелиться, так что покорно терпела неудобства.

— Прекрати так трястись, — щёлкнул пальцами около ее лица. — Маньяком себя чувствую. Нужно многое насчет ужина обсудить.

— Что именно? — девушка вцепилась пальцами в истрёпанную салфетку.

— Умеешь вести себя за столом? Не заикаешься? Не напиваешься от волнения? — нарочито медленно проговаривал он, загибая пальцы. — Можешь молчать, когда надо? Глупостей не ляпаешь?

— Вести себя за столом? — переспросила она, неосознанно хмуря брови. — То есть столовые приборы, осанка…

— Верно, — щёлкнул пальцами, довольно ухмыляясь.

— Не умею… — пробормотала Сакура, прорывая дырочку в салфетке ногтем.

— Я не сомневался, — ухмылка стала шире. — Но не волнуйся. Даже обезьяну можно научить курить. Тебе повезло, что в этом разбираюсь я.

Девушка заскрипела зубами, с трудом сдерживая порыв выплеснуть сок ему в лицо. Бесцеремонный, самоуверенный, наглый, высокомерный, мерзкий, отвратительный!.. Типичный Учиха — одним словом. С женщинами-Учиха она не была знакома, а вот мужская линия сомнений не оставляла. Приятным исключением из правил был Итачи, учащийся на класс младше ее, и Саске-кун. Харуно с содроганием вспоминала об засранце-Обито и его брате-близнеце Оцуро, которые выпустились в прошлом году. Те ещё типчики. Вроде дураки дураками, а такие фортеля выкидывали, что их отец мог спокойно переезжать в директорский кабинет на постоянное место жительства.

— Ладно, — он деланно-устало закатил темные глаза, — моя мать любит культурных и воспитанных девушек. Ты не куришь, не пьешь, не гуляешь с сомнительными компаниями, а просиживаешь вечера в компании книг. Ты просто идеальный вариант. Даже притворяться не придется.

— Я не просиживаю вечера в компании книг, — с удивительным спокойствием заметила девушка.

— Мне, в принципе, все равно, как ты там их проводишь. Главное, что ты прекрасно подходишь на роль моей девушки, — небрежно отмахнулся он, нервно дергая бровью.

В голове Сакуры затренькал колокольчик, предвещающий наступление чего-то нехорошего.

— Твоей девушки?.. — осторожно переспросила она, замирая от внезапной догадки.

Он просто хочет использовать её, как девушку для родителей. И вряд ли это закончится после ужина. Шестерёнки в красивой головке девушки завертелись с устрашающей силой, которая всегда вмешивалась в те моменты, когда требовались срочные решения.

— Ты делаешь вид, что ты моя девушка, моя мать наконец успокаивается и прекращает пытаться заставить меня пойти на свидание вслепую, а ты живешь тихо и спокойно. А почему на лице радости не вижу? Наверное, для тебя это будет не слишком приятно, но зато ты сможешь подольше побыть рядом со мной. Разве ты не об этом мечтала, когда мне так трепетно признавалась? А теперь сидишь с таким видом, словно… ты что, меня боишься? — с каким-то саркастическим неверием снова приподнял брови Учиха.

Харуно закусила губу. На глаза снова наворачивались слезы. Вроде бы и не так страшно, как было бы если она в него и правда влюблена. Но, черт побери, какое он право имеет так распоряжаться людьми, которым он нравится (даже если это и ложь)? Это было так гадко, что Сакура была готова вылить стакан сока ему на голову прямо сейчас, не думая о последствиях. Может, хоть так она на пару минут сможет сбить с него эту спесь?

— Если бы я тебя боялась, то я бы сбежала, а не пришла бы сюда, — Сакура гордо вздернула голову, крепко сжимая челюсти. И действительно. Сколько можно уже реветь. Чем она тогда лучше той дурацкой главной героини из какого-то гаремного аниме, что смотрела пару месяцев назад?

— Нет, ты была бы просто глупой, — внезапно мягко усмехнулся он, опираясь локтями о край стола. — Ну так что?

— Один ужин, а потом ты забываешь всё, что я тогда тебе сказала! — Харуно прищурила слезящиеся глаза и упрямо уставилась в лицо Мадаре.

— Адреналин на тебя неплохо действует. Мне это уже нравится. Ладно, как скажешь. Услуга за услугу, да? — он задумчиво подпер подбородок ладонью. — Тогда завтра после уроков ничего не планируй. Буду учить, как надо вести себя за столом.

Он предвкушающе улыбнулся, встрёпывая волосы своей большой ладонью, и поднялся со стула, собираясь уходить.

— Как ты узнал, что я не на уроке? Зачем отмазал? — крикнула ему вслед.

— Кое-кто видел, что ты идёшь реветь в туалет. Ну а если у тебя могут быть проблемы с родителями, то это может помешать моим планам, так что не очень-то радуйся, — Учиха стоял к ней вполоборота, насмешливо щуря глаза, и держал руки в карманах черных брюк.

Сакура отрешенно кивнула, с трудом вставая. Ноги из-за рюкзака очень затекли, к тому же ещё и ныли.

— Что-то я забыл, как тебя зовут, — небрежно заметил Учиха, доставая свой телефон. — Куро, кажется?

— Харуно Сакура, — у неё нервно задергался уголок губ. — Не забудьте на ужине, а то ваша мама очень удивится.

— О, а хамить мне не надо. Я ведь и ответить могу. Или ты думаешь, что у одной язык такой длинный, а? — не отрывая взгляда от дисплея, он выбросил руку вперед. — Дай мне свой телефон.

— Это ещё зачем? — пробормотала она, вытаскивая из маленького отделения в рюкзаке тонкий смартфон, который ей недавно подарила на шестнадцатилетие мать. Мадара бесцеремонно выхватил его у неё из ладошки и быстрыми движениями начал что-то вводить.

Сбросил зазвеневший громким и тяжёлым роком чей-то звонок и протянул мобильник обратно Сакуре.

— Я ввёл тебе свой номер, твой теперь у меня есть, если что — звони, но не особо часто, — ухмыльнулся он, потрепав ее по голове. — Пока-пока, Са-ку-ра.

Она дернулась от неожиданности, с удивлением разглядывая удаляющуюся спину Учихи. Разделения имя на слоги как-то не очень понравилось, но не кричать же ему об этом в спину при множестве посетителей кафе.

Харуно выбралась на улицу, вдыхая холодный осенний воздух полной грудью.

Ну а, может, не все так плохо? Подумаешь, один ужин. Подумаешь, завтра придется заниматься с Учихой этикетом? Зато для общего развития полезно. А раз уж это семейный ужин… вдруг там будет Саске? Посмотреть, каков кумир вне школы, Сакура надеялась давно. Но метод сталкеров для неё не подходил, а просто пригласить его на прогулку не хватало смелости. Он ведь ей не друг, а говорили друг с другом они всего четыре раза и не дольше минуты.

Разразившийся громкой и звонкой трелью телефон ощутимо вибрировал в отделении рюкзака. И Харуно не нужно было гадать, кто ей звонил. Значит, мама очень зла, раз не стала дожидаться её возвращения домой, а решила отчитать до прихода. Зато когда придет домой, то она уже выдохнется и сильно ругать не будет, — решила девушка, проводя пальцем по зелёной полоске на экране.

— Ты мне не объяснишь, почему прогуляла полдня, а, дочь? Мне звонил твой классный руководитель. Я думала, что ты уже вышла из того безалаберного возраста, когда плюют на ответственность! Тебе не стыдно? А мне стыдно! Почему ты так позоришь мое имя? Думаешь, мне легко много работать, а потом ещё и претензии от учителей выслушивать, Сакура? Что такого важного тебе нужно было сделать, что ты сбежала через окно в туалете? Ты сейчас где? Живо домой! — от голоса Мебуке у неё всё сжималось в холодный ком, и Сакура была готова сделать что угодно, только бы она прекратила говорить таким тоном. — Отец будет тобой очень недоволен!

Послышались короткие гудки.

Харуно бессильно опустила руку с телефоном, прикрывая глаза. Нет, одной уборкой и ужином тут не отделаться. Да, она виновата, но почему сразу надо накричать и надавить на больное? Разве она сделала бы такое просто так? Захотелось просто сесть где-нибудь и позорно разреветься. Но она мигом напомнила себе, что лимит слёз за последние дни и так уже исчерпан. Мало она нервов с Учихой потратила, чтобы ещё и тут их трепать? Не сахарная, перетерпит.

Смартфон отправился обратно в отделение рюкзака, а Сакура, вцепившись пальцами в жёлтые лямки, медленно зашагала по вымощенной плиткой дороге навстречу входу в метро, располагавшемуся чуть поодаль торгового центра. Людская давка в вагоне поезда была для неё обычным, но неприятным делом. Сакуре не нравилось, когда множество человеческих тел вжимается друг в друга. Только бы влезть в вагон. Но другого выхода не было, потому что следующий поезд будет таким же набитым, как и этот. Она с трудом втиснулась в толпу подальше от раздвигающихся автоматических дверей, потому что иначе могло вынести с потоком спешащих выйти людей прямо на платформу.

Перед носом маячила спина высокого и широкоплечего парня, загораживающего собой окно, в которую Харуно практически вдавливало всем телом. От женщины, что стояла справа, крепко вцепившись в поручень пухлыми пальцами с яркими ногтями, несло сладкими духами и потом. Слева напирала низенькая школьница с забавной заколкой-обезьянкой в высветленных волосах, тяжёлой на вид сумкой и громоздкими наушниками на голове. Сакура сдержала унылый вздох разочарования. Её наушники покоились в рюкзаке, а достать их возможности никакой…

Когда автоматические двери распахнулись, она сгруппировалась, приготовившись к усиленной давке. Интуиция и прокачанный месяцами тренировок опыт не подвели. Чья-то сумка впечаталась ей в щеку, кто-то наступил на ногу массивным ботинком, рюкзак сбился на одно плечо, а зацепившаяся за что-то юбка угрожающе натянулась. С трудом отцепив её край от спиц зонта какого-то сухопарого старика, Сакура мысленно зарычала. Сегодняшний день был падок на неприятности, как, впрочем, и вчерашний.

Она едва успела выбраться из тесного вагона на перрон, чуть не оставив там рюкзак. Сакура вытерла пот со лба рукавом пиджака и похромала в сторону выхода из метро. Отдавленная нога болезненно ныла стоило только посильнее наступить на нее. Харуно раздосадовано хлопнула ладонью по серой стене тоннеля-выхода из душной подземки, ослабляя застежку на обуви. Стало немного легче.

Оказавшись на улице, Сакура доковыляла до скамеек, расположенных чуть поодаль от выхода из метро, сняла обувь с пострадавшей конечности и осторожно пошевелила пальцами ноги. Движение отдалось болью в большом и указательном пальцах. Через тонкие телесные колготки была видна краснота и припухлость по всей ступне. Сакура мысленно прокляла того придурка, что не смотрит за своими ножищами с сорок шестым размером и наступает, куда не надо.

И что же делать? Бинта у нее с собой не было. До дома пятнадцать минут идти пешком. Вот бы она не эти дурацкие балетки надела, а свои кроссовки… Тогда не так больно было бы.

Девушка поджала губы, задумчиво разглядывая пострадавшую ногу. Может, просто медленней идти? Тогда не так сильно ныть будет. Вспомнив о Мебуке, которая уже наверняка молнии метает, как Зевс во время грозы, она передернула плечами. Ещё не хватало и за долгую задержку огрести.

«Ещё чуть-чуть. Совсем немного-о. Пару десятков метров. Ками-сама, что не так с моей жизнью? И почему я куда-то постоянно влипаю?», — хныкала про себя Харуно, опираясь о стенку высокого дома. Узкая улочка петляла, ведя ее к дому, но нога с каждым шагом болела все сильнее. Отлепившись от здания, она медленно захромала в сторону уже видневшегося дома.

Как и ожидалось, около порога её поджидала злая Мебуке со скрещенными руками на груди, мрачными глазами, сжатыми в тонкую розовую ниточку губами и нехорошо нахмуренными бровями.

— Не прошло и двух часов, — язвительно скривилась женщина. — Почему так долго?

— Ногу повредила, — Сакура согнула и разогнула пострадавшую конечность в колене, — в метро на пальцы наступили.

— Ну тогда иди на кухню. Я за аптечкой, — от злости на лице не осталось видимого следа, но Харуно знала, что таким её не смягчить. Отчитает так, что мало не покажется. Но чуть попозже. А после похода к директору еще раз.

Добравшись до узкого тёмно-шоколадного дивана на кухне, девушка с облегчением опустилась на кожаную обивку, вытягивая ноги. В таком положении выслушивать, какая она плохая дочь, будет гораздо легче.