Драконы поголовно собственники. Очевидно, никто не придёт в восторг, если его пару будут окружать чужие запахи, чужие люди, чужие прикосновения. Это так раздражало.

Но Дань Хэн стискивает плотно челюсти, отчего даже играют желваки, сжимает ладони в кулаки, и терпит. Келус не его собственность. Келус заслуживает всего того внимания, которое ему дарят другие. Келус заслуживает быть всеми любимым, и Дань Хэн не имеет права этого отнимать. Дань Хэну, вообще-то, должно быть достаточно и того, что Келус улыбается ему яркими улыбками, касается тёплыми губами холодных скул, держит в своих объятиях. Дань Хэну должно быть достаточно, что Келус приходит к нему, чтобы поиграть в игры в его компании. Должно быть достаточно, что тот всегда оказывается рядом, прикосновением ладони обозначая своё присутствие. Должно быть.

Но Дань Хэн ревнует. Ужасно, чудовищно, жестоко; его пожирает ревность и желание держать Келуса только для себя, прятать его в своих ладонях, окутать своим запахом, пометить чем-нибудь, что давало бы понять, что Келус, этот внезапно появившийся в их жизни человек, принадлежал ему. Был его. Что он первым его забрал, что сам может всем обеспечить, что Дань Хэн не хочет им ни с кем делиться. Совсем не хочет.

Келус — его сокровище. Почему Дань Хэн должен его с кем-то делить? Почему вокруг Келуса должен витать аромат Март или Вельта? Почему он должен чувствовать себя настолько неуютно, когда может просто зарыться в родные руки Келуса, который сейчас… вновь общался с кем-то другим…

Он хотел его запереть. Привязать к себе. Он мог доверить Келусу свою жизнь, но, Эоны его раздери, как же…

Дань Хэн вновь одёргивает себя, бросая взгляд в сторону Асты с Арланом, с которыми Келус что-то обсуждал, беззаботно шутя. Невыносимо.

У Дань Хэна в груди что-то утробно рычит, злобно взъедаясь, вгрызаясь в рациональное «я не имею права отнимать». С губ срывается раздражённый вздох, и он отводит взгляд от веселящихся людей, тихо уходя на Экспресс. Ему стоит успокоиться.

Он уже не видит обеспокоенного взгляда Келуса, его поджатых губ и мягко упрекающего взгляда.

.

.

.

Келус прижимается к нему со спины, уверенно обнимая за плечи, когда он сидит в архиве, сверяя данные. Дань Хэн даже чувствует, как мерно пульсирует энергией Стелларон, отдавая приятным теплом.

— Я люблю тебя, — шепчет Келус куда-то в шею, нежно оставляя на ней лёгкий поцелуй. — Что тебя беспокоит?

Дань Хэн невольно напрягается, наконец осознав, что его поймали. Руки Келуса успокаивающе оказываются на его руках, и сам он весь ластится к нему, отчего Дань Хэн ощущает приятное тягучее чувство в груди.

Он думает о том, как правильно ответить на этот вопрос, но просто не знает, как. В конце концов, его желания нездоровы. Он просто… хочет ограничить Келуса от внешнего мира. Это неправильно. Келус заслуживает увидеть всю вселенную, завести кучу друзей, познать всё самостоятельно, а не сидеть взаперти ему на радость. Келуса должны увидеть все, ведь он такой новый и интересный, и Дань Хэн, опять же, не имеет права вмешиваться. Дань Хэн может только положить к его ногам звёзды и их осколки.

Он слышит тихий голос Келуса, подставляясь под ласку его рук.

— Хочу тебя себе, — признаётся Дань Хэн, прикрывая покорно глаза. — Хочу спрятать тебя от мира, оставив только для себя. Я тону.

Он боялся, что сейчас тепло рук исчезнет, но слышит совсем необидный смешок.

— Ты ревнуешь! — почему-то радостно заявляет Келус, вынуждая Дань Хэна обернуться на него. Он замирает, влюбляясь вновь, когда Келус довольно щурится, удовлетворённо улыбаясь. — Хочешь, чтобы я носил твои вещи? Или… знаешь, я могу не прятать засосы.

Дань Хэн мучительно краснеет кончиками ушей и скулами, понимая, что все его волнения были напрасны. Ну почему Келус такой…

Он в смущении прищуривается, перехватывая чужую ладонь, несильно её сжимая.

— Ты не понимаешь, это может очень плохо отразиться на тебе. Я не хочу тебе вредить, — поясняет он, едва держа себя в руках. Келус невозможно непонимающе склоняет голову к плечу, и Дань Хэн шумно выдыхает. — Я могу сделать тебе больно.

— Дань Хэн, — серьёзно говорит Келус, всматриваясь в его лицо, в глаза. Улыбка с лица стекает, и он выглядит так же серьёзно, как если бы собирался в бой. — Я не против. Мне нравится.

Дань Хэн обречённо стонет, сдаваясь. Пусть Келус делает, что ему хочется. Он так влюблён.

— …я могу поцеловать тебя прямо сейчас? — спрашивает он ровным тоном, и Келус абсолютно мило хихикает, первым инициируя поцелуй.

.

.

.

Дань Хэн незаинтересованно листает страницы книги, едва ли вчитываясь в текст. Намного больше он прислушивается к голосам на Экспрессе, слабо улыбаясь: новый день начался с пролитого на Господина Вельта кофе мисс Химеко, тихого ворчания и как всегда энергичной Март, которая встала ни свет ни заря, чтобы сфотографировать какую-то уникальную звезду, которая появляется раз в несколько десятков лет. Однако, по расчётам Дань Хэна, звезда должна появиться только через два года, о чём он и сказал, получив разочарованный стон девушки.

Келус, опирающийся на него в полусонном состоянии, вяло поддерживает её, устраивая голову на его плече, и вновь засыпает, доверительно прижимаясь своим тёплым телом. Дань Хэн смахивает с его лица мешающиеся пряди и поправляет свой плащ, чтобы Келуса не продуло. Он благоразумно решил проигнорировать знающие взгляды окружающих, возвращая внимание позабытой в руках книге и откровенно наслаждаясь тем, что Келус был с головы до ног окутан им, ведь драконы — поголовно собственники.