Постепенно всё становится слишком странным.

Эта мысль проникает в сознание Веритаса вместе с очередной порцией едкого дыма. Он глубоко затягивается, задерживает дыхание и медленно выдыхает, всё это время не отрывая взгляда от одной единственной точки в пространстве. Она чуть плывёт перед глазами, но, к сожалению, остаётся на месте.

Авантюрин опирается обеими руками о спинку дивана, локтями задевая плечи сидящих там Тигнари и Сайно. Веритас затягивается ещё сильнее, надеясь, что дым хотя бы изнутри перекроет ему способность видеть.

Однако зрение игриво включает режим рентгена — Веритас до сантиметра точно знает, где на теле Тигнари под одеждой прячутся расцветающие засосы. Плотная чёрная кофта с высоким воротом скрывает шею, но руки, полностью голые, тоже приковывают немало его внимания.

Взгляд перескакивает на Авантюрина. Выглядит идеально — Веритас уверен, что этот беспорядок на голове выверен и уложен по задумке. Красивый.

Он пялится неприлично долго, но на Авантюрине встроенный в глаза рентген не работает. А хотелось бы.

На очереди Сайно, и вот куда-куда, но на него смотреть не хочется точно. Правильнее будет сказать — стыдно. Его ладонь периодически опускается на колено Тигнари, а перед внутренним взором Веритаса лишь картинка, как он отводит это самое колено в сторону, чтобы трахнуть ещё глубже.

Веритас скатывается по дивану ниже, добивая косяк последней затяжкой и оставляя его в пепельнице. Ему бы по хорошему просто уйти отсюда, перестать терзать себя, но тело такое тяжёлое и лёгкое одновременно. Шевеление конечностями невозможно.

— Смотрю, кому-то хорошо, — на него обращает внимание Авантюрин. Фирменный прищур и косая улыбочка. Веритас бы его засосал. Если бы не был собой, если бы они были не здесь, если бы не было того эпизода с Тигнари. Так что он делает это мысленно. — Нари, он живой вообще?

— Ну отдыхает человек, чего пристал?

Тигнари тем не менее смотрит на Веритаса. Они встречаются взглядами, и в горле резко пересыхает. Его бы он не только засосал. Собственно, он уже.

Веритас решает, что самым мудрым в сложившейся ситуации будет просто потратить последние силы на то, чтобы закрыть глаза. Ребята продолжают общаться, как ни в чём не бывало, но отчего-то слух режет голос Сайно. А ещё его максимально идиотские шутки вызывают раздражение внутри. Оно подхватывается и распространяется по всему телу юркой сладкой дымкой.

Кажется, пытаться анализировать всё это не стоит. Ему и без того достаточно бессонных ночей после той самой вечеринки. Ну и ещё после парочки тусовок поменьше. И, возможно, одной горячей переписки с Тигнари. И пары нюдсов.

Веритас надеется, что диван под ним оживёт, проглотит его бренное тело, и он навсегда останется лишь бездумной набивкой под чужими задницами. К слову о диванах и задницах…

Приоткрыв один глаз наполовину, он пытается сфокусировать зрение и найти пятно на ткани между Сайно и Тигнари. Но мягкая поверхность лишь кокетливо кружится, вызывая тошноту. Вместо злорадного выискивания следов собственной спермы, он решает продумать план выпроваживания Авантюрина и Сайно куда-нибудь подальше отсюда. Примерно на часик. Или на два. Хотя, в целом, Авантюрина можно оставить, вероятно, тогда, наконец, удастся сказать ему что-то большее, чем булькающее короткое приветствие.

Погружение в эротическую фантазию о тройничке проходит успешно, и Веритасу становится лучше. До очередного каламбура Сайно. И что только Тигнари в нём нашёл? Хотя, раз теперь он иногда спит и с Веритасом, возможно, ему тоже стоит пересмотреть собственный юмор.

Пожалуй, ему не везёт на влюблённости именно из-за этого.

Влюблённости?

Веритас резко открывает глаза и садится ровнее, ошарашенно глядя на пиалку с орешками на журнальном столике. Он же не мог так быстро?..

Тигнари уже смотрит на него с привычным заботливым беспокойством, когда Веритас поднимает голову. Всё же те красивые глаза и безумно манящие прямо сейчас губы. Интересно, а что будет, если поцеловать его прямо сейчас? От воображаемого кулака Сайно он уворачивается с ловкостью самурая, подхватывает обе свои награды под задницы на руки и сбегает в закат, — на деле снова немножечко сползает по дивану вниз.

— А ты случайно не пил сегодня? — на его лоб опускается благословение в виде прохладной ладони Тигнари. Веритас сначала пытается ответить ему мысленно. Во-первых, язык отказывается работать. Во-вторых, если у них есть телепатическая связь, это может стать нихуёвым таким плюсом на его чаше весов.

Нет, серьёзно! Безвкусные каламбуры против умения общаться друг с другом без слов.

К сожалению, план с треском проваливается, и Веритас слабо мямлит что-то про алкогольный энергетик.

— Я тебя таким гадостям не учил, — он добро посмеивается в ответ, но подхватывает Веритаса под руку, вынуждая встать на ноги. Это сложно, но он справляется. Накатывает резкая тошнота, и то, что Тигнари уже приводит его в ванную и поднимает крышку унитаза, становится спасением.

Пока его позорно выворачивает, заботливые пальцы держат волосы, не позволяя прядям упасть и испачкаться. Время растягивается, а после резко схлопывается, и вот он уже сидит, привалившись спиной к стиральной машине, и сверлит взглядом слепящую лампочку под потолком.

— Надеюсь, урок изучен, — Тигнари щёлкает выключателем, погружая тесную ванную в темноту. Он включает фонарик на телефоне и кладёт его куда-то наверх, чтобы видеть раковину, пока смачивает полотенце.

— Извини, — сипло бурчит Веритас, пока Тигнари помогает ему обтереть прохладной влажной тканью взмокшее лицо.

— Скоро отпустит и станет полегче, но давай посидим ещё немного, ладно? Может ещё раз стошнить, — в его руках оказывается стакан с водой, и Веритас делает несколько глотков, ощущая, как саднит в глотке.

В маленьком замкнутом помещении стоит не самый приятный запах, футболка липнет к вспотевшей спине, а Тигнари, садясь рядышком, всё так же ласково смотрит на него, гладя по волосам и убирая за уши непослушные кудряшки.

— Обещай забыть это, — он так жалко звучит.

— Веритас, всё в порядке, — Тигнари привлекает его в объятия, позволяя спрятать лицо в скрытой воротом кофты шее. Гладит по спине и оставляет лёгкий поцелуй в волосах. — С Авантюрином так и не пообщались нормально?

— Нет, — бурчит неохотно. Сейчас хочется дышать запахом Тигнари и растворяться в наваливающейся сонливости. В его руках так безопасно и хорошо.

— А ты вообще ещё хочешь?

— Хочу тебя поцеловать, — Веритас надеется, что не говорит эту мысль вслух. Зря надеется.

— Ты дико очаровательный, но только что блевал, извини, откажусь, — смех Тигнари звучит прямо над ухом, заразительный и яркий. К сожалению, попытка посмеяться в ответ булькает в горле, и он делает тактическое отступление обратно к унитазу.

— Вы тут в порядке? — отхаркиваясь, Веритас пытается придумать моментальный способ самоуничтожения, потому что за спиной слышится голос Авантюрина. — А, понял.

— Побудь с ним, пожалуйста, пару минут, — и ты, Брут.

Тигнари закрывает за собой дверь, оставляя их наедине: почти доблевавшего Веритаса и застывшего Авантюрина. Когда кажется, что хуже быть не может — может.

Если это какой-то гениальный план, чтобы их свести, то Веритас заранее ставит Тигнари одну звезду. Он машет рукой на Авантюрина, пытаясь тем самым сказать, что всё в порядке, и тот может идти.

— Помочь? — к сожалению, он не понимает. Опускается рядом на колени, поправляет волосы Веритасу. Для окончательной ненависти к себе остаётся только, чтобы со второй стороны присел Тигнари, а Сайно по спинке поглаживал. Просто блеск.

— Я в порядке, — лицо прятать откровенно поздновато, но Веритас всё равно отворачивается, нашаривая рукой на полу смоченное полотенце. К мокрому лбу в беспорядке липнут прядки волос, глаза слезятся, а горло дико болит.

— Не парься, у всех такое было, — ладонь Авантюрина мягко ложится на плечо, и он помогает Веритасу сесть обратно к стиралке. — Если тебе станет легче, то я как-то перебрал с колёсами, и меня стошнило на новое платье девчонки, которая мне нравилась.

— Оу, — неловким смехом сипит Веритас.

— В её день рождения, — Авантюрин бережёт изюминку истории и широко улыбается.

И Веритас бы правда искренне посочувствовал, если бы в голове теперь не крепла уверенность в том, что он втрескался в гетеро. Всегда, когда кажется, что хуже быть не может…

— Но вечеринка была спасена, потому что я переспал с её братом, — а вот теперь Веритас глупо моргает, пока Авантюрин прокашливается. — Я к тому, что всё в полном порядке, не загоняйся. Попей воды, отдохни, скоро станет полегче.

Прохладные глотки правда немного помогают.

— И чем всё в итоге кончилось?

— Ну, я с ним какое-то время встречался, — спокойно отвечает Авантюрин. — А та девчонка, кажется, всё ещё меня ненавидит.

— Получается, мне нужно втрескаться в твою сестру, — Веритас озвучивает это без задней мысли, прижимая к лицу мокрое полотенце.

— Подкат засчитан, но тебе придётся стать некрофилом, — после небольшой паузы Авантюрин грустно посмеивается, и на Веритаса вновь накатывает желание развоплотиться.

— Извини, пожалуйста, я не знал, — может, задушить себя? Или удариться со всей силы затылком о стиралку?

— Не вникай, — уголок губ Авантюрина тянется в кривую улыбку. — К слову, вы с Тигнари разве не?..

— О, нет-нет-нет! И, пожалуйста, не говори об этом так громко, — Веритас тихо стонет.

— О чём? — Авантюрин тут же понимающе улыбается и подмигивает.

Тигнари возвращается с аптечкой и заставляет Веритаса выпить горсть каких-то таблеток. Обещает, что станет лучше, и строго советует запомнить, что не стоит повторять больше подобные эксперименты.

— Вообще алкогольные энергетики — дело страшное, — он вместе с Авантюрином помогает Веритасу встать на ноги и снова улечься на диван. — Ладно, отдыхай. Можешь поспать здесь, выгонять не буду.

Веритас считает, что сон — тоже неплохой вариант ухода от реальности, а потому послушно засыпает уже через две минуты.

***

У него ни разу в жизни не было осознанных снов. Всё, как у людей, смотришь дебильное кинцо собственного производства, просыпаешься и пялишься в потолок минут 10, привыкая к реальности.

Так что когда к шикарному минету от Тигнари присоединяется Авантюрин, Веритас с сожалением понимает, что это ему всего лишь снится. Он тут же открывает глаза, ощущая противную слюнявую лужу под щекой. Поднявшись и отерев лицо, Веритас осматривается. Комната пустая, сквозь жалюзи на окне пробивается солнечный свет.

Хорошо, хоть голова не болит.

Сонно пройдя в ванную, Веритас облегчает нелёгкую ношу мочевого пузыря и роется по ящикам в поисках зубной щётки. Ему везёт, и он умывается, стараясь сильно не смотреть в зеркало на помятое лицо. Во рту наконец свежеет, и голова немного проясняется.

Зря. Сознание услужливо напоминает, как Веритас вчера блевал на глазах Тигнари, а потом и Авантюрина. К последнему он вообще ужасно попытался подкатить. Позор.

Желудок жалобно распевается, и Веритас, взяв свои скромные пожитки в виде небольшой сумки с телефоном и ключами, спускается вниз на кухню. По пути он смотрит на редких оставшихся на ночь гостей, спящих в креслах и на диванах, а за столом с чашкой кофе обнаруживает Тигнари.

— Доброе утро, — улыбается тот. — Выспался? Полегче стало?

— Да, спасибо, что приютил, — Веритас кивает и садится напротив. Сейчас на Тигнари домашние шорты и свободная футболка, позволяющая рассмотреть следы на шее и ключицах.

— Сайно уехал спать к себе домой, — он ловит взгляд на себе и улыбается.

— То есть это твой дом? — Веритас вдруг хмурится, понимая, что не задумывался раньше о том, кем является организатор последних вечеринок.

— А ты догадливый с утра пораньше, — смеётся Тигнари и поднимается. — Будешь завтракать?

— Было бы хорошо, — Веритас ловит проходящего мимо Тигнари за руку, привлекает к себе и, осмотревшись на предмет лишних глаз, целует его. — Зубы чистил, — улыбается в губы и обнимает крепче.

Тот не сопротивляется, отвечает и прижимается, но вскоре делает шаг назад с игривым видом и отходит к холодильнику. У Веритаса внутри что-то ёкает от того, как уютно это всё сейчас ощущается. Всё равно, конечно, довольно странно, учитывая, что они так ни разу и не обсуждали, что между ними вообще происходит.

Веритас, вроде как, любовник Тигнари? И, вроде как, всё ещё испытывает что-то к Авантюрину.

А вот теперь голова снова гудит. Перед ним оказываются чашка кофе и тарелка с простой яичницей.

— Спасибо, — неловко благодарит Веритас, ощущая резко сильный голод, и молча накидывается на завтрак. Вкусно.

Пока он ест, Тигнари пропадает. Слышатся чужие голоса, болезные похмельные стоны и слабый смех. Дверь несколько раз хлопает, и вскоре наступает блаженная тишина. Ощущается безопаснее, ведь теперь они здесь только вдвоём.

— Надеюсь, всех проводил, — Тигнари снова садится напротив и допивает свой остывший кофе.

— Мне, наверное, тоже пора? — уходить не хочется. Все их предыдущие встречи были как раз на вечеринках, приправлялись вязким туманом. Приходилось прятаться, делать всё быстро и сбегать, до утра мотая в голове кадры с закатывающимися глазами и алыми щеками.

— Я не против, если захочешь остаться, — Тигнари спокойно жмёт плечами.

— Такое уже не получится оправдать накуркой.

— Я и не собирался оправдываться перед собой. Ты мне нравишься — было бы глупо это отрицать, — пока Веритас подвисает от этих слов, Тигнари наклоняется через стол и ворует последний кусок яичницы с вилки.

— А как же Сайно? — он всё же отмирает.

— А как же Авантюрин?

— С Авантюрином я не встречаюсь, — почему-то Веритас краснеет и уводит взгляд в сторону.

— Нет, но ты в него влюблён. Тебе напомнить, почему мы познакомились? — бровь Тигнари насмешливо выгибается.

— А вдруг уже нет?

— Расскажи это своей глупой мордашке, пока вы с ним болтали в ванной.

Веритас стонет от вспыхнувшего флешбека. Позорище.

— Как раз вчера мои шансы докатились до нуля.

— Ну, когда он уходил, сказал, что ты милый.

Отлично, Авантюрину нравятся идиоты.

— Послушай, если тебя напрягает то, что между нами происходит, просто скажи об этом. Ты отлично трахаешься, а ещё ты классный, так что лично меня всё устраивает, — пальцы Тигнари треплют его за щёку.

— Нет, всё хорошо, — Веритас слабо улыбается в ответ. Видимо, его отличного воспитания хватает только на то, чтобы ощущать стыд, но ничего с этим не делать. В конце концов, виноват ли он в том, что Тигнари изменяет своему парню?

— Ну а раз всё хорошо, могу предложить тебе бодрящий отсос и просмотр тупого фильма.

Кто Веритас такой, чтобы отказываться? Правда ради приличия выпрашивает полотенце с одеждой и прячется на пару минут в душе, после чего Тигнари усаживает его на диван в зале и беззастенчиво опускается на пол между его разведённых ног.

Смотреть на то, как собственный член погружается в тёплый влажный рот при свете дня и без пелены накурки в голове, безумно горячо. Веритас зарывается пальцами в волосы Тигнари, приоткрывает губы для первого нерешительного стона и получает в ответ одобрительный взгляд.

Он придерживает член у основания, тщательно выцеловывает головку и снова насаживается, сжимая стенками глотки. Как же жарко и приятно. Веритас дышит тяжело, сдерживается, чтобы не толкнуться до упора. Позволяет Тигнари делать всё самому.

Он безумно красивый. Такой милый, домашний, с раскрасневшимся от возбуждения и старания лицом. Плотно обхватывает член губами и двигает головой, стараясь не отрывать от Веритаса взгляд. Тому внезапно хочется позвать его на свидание. Настоящее. Когда вкусная еда, свечи, вино, а потом нежный долгий секс и сон в объятиях.

Мысль смущает и почти пугает, но Тигнари вовремя успевает вновь насадиться глоткой на член и выбить всё лишнее из головы. Веритас, наконец, расслабляется, жмурится и громко стонет, подбивая Тигнари двигаться быстрее и в итоге замереть, ощущая на языке горячую пульсацию и вязкость спермы.

Ловя его лицо в ладони и привлекая для поцелуя, Веритас не брезгует собственным вкусом. Усаживает Тигнари к себе на колени и обнимает. Хочется сжать его до писка и укусить — внутри сейчас так много ощущений и эмоций.

— Нам точно нужен фильм, а не секс? — спрашивает он в губы, не осознавая, насколько у него щенячий взгляд сейчас.

— Думаю, одно другому не помешает.

Помешает. Веритасу отлично видно экран, но невероятно плевать на происходящее на нём, пока зад Тигнари раз за разом опускается на его член до влажного шлепка. Он сжимает его ягодицы, целует шею сзади и оставляет след зубов на плече. Сознание подкидывает мысль о Сайно, и он ревниво толкается навстречу. Где-то в стороне пиликает уведомлением телефон, но это точно последнее, о чём сейчас хотелось бы думать.

Тигнари сжимает его в себе до звёзд перед глазами. Веритас тянет его к себе, заставляя неудобно прогнуться в спине, целует жадно и глубоко.

— Блять, хочу сесть тебе на лицо, — возбуждённо скулит Тигнари, кусая его за нижнюю губу. Да он сегодня просто генератор шикарных идей!

Веритас помогает ему подняться с члена и ложится на спину. Перекинув ногу через его голову, Тигнари со стоном опускается задом на подставленный язык. Руки Веритаса скользят по его бёдрам к талии, чтобы надавить, вынуждая расслабиться и сесть всем весом.

Он с задушенным мычанием вылизывает анус и проталкиваяется вглубь, мокро лаская изнутри. Звуки, издаваемые Тигнари, — срывающиеся на скулёж стоны — заводят ещё сильнее, как и невозможность сделать полноценный вдох. Собственный член напрягается до боли, и Веритас опускает вниз одну руку, чтобы начать быстро себе дрочить. Тигнари, кажется, занимается сверху тем же самым.

Они кончают почти одновременно. Футболка Веритаса оказывается безнадёжно перепачкана каплями их спермы, но это его совершенно не заботит. Он заботливо помогает Тигнари подняться на трясущихся ногах, снимает уже ненужную одежду, и они устало заваливаются рядом на узком диване. Приходится прижиматься тесно-тесно. Нос Веритаса зарывается в волосы Тигнари на затылке, он жадно втягивает его запах и слепо чмокает, вызывая смешок.

— Какой ты нежный после секса, — ему явно нравится. Жмётся всё ещё подрагивающим телом ближе, прикрывает глаза и улыбается — Веритас не видит этого, но чувствует.

— А будет перебором позвать тебя куда-нибудь? — тихо спрашивает он.

— Хочешь пригласить меня на свидание? Я думал, тебе просто нравится со мной трахаться.

— Нравится, — ладонь Веритаса соскальзывает на живот Тигнари. Почему-то это кажется очень интимным, и сердце в груди гулко ёкает, подбивая поцеловать волосы ещё раз.

— Нас может кто-то увидеть, и тогда это кончится не очень хорошо. Город маленький.

— Неужели ты не можешь провести время вне дома с другом? — Веритас и сам всё понимает, но ощущает иррациональную обиду на обстоятельства.

— Я думал, ты хочешь свидание, а не встречу без возможности взяться за руки, поцеловаться. Ну, всё такое.

— То есть ты в теории согласен? Это уже больше походит на настоящую измену.

— Чем периодический секс на стороне? — Тигнари смеётся негромко.

— Согласись, что Сайно было бы обиднее узнать, что ты в кого-то влюбился, чем то, что ты просто пару раз дал другому парню.

— Чтобы я влюбился, тебе придётся постараться, — Тигнари переворачивается лицом к нему и тыкает пальцем в нос. — А что касается Сайно, обиднее ему было бы проиграть в карты, чем если бы я отсосал тебе на его глазах.

— Кажется, ты не имеешь понятия, как он на тебя смотрит, да? — Веритас не планирует становиться их семейным психологом, но только слепой не заметил бы блеска в глазах Сайно, когда тот рядом с Тигнари. — Настолько сильно обижен на него?

— Я трахаюсь с тобой не из обиды на своего парня, Веритас, — Тигнари фыркает носом, забавно напоминая маленького лисёнка.

— Ага, — Веритас дёргает бровями. — Просто помогаешь набраться опыта и уверенности, чтобы подкатить к Авантюрину.

— Да ну тебя, — взгляд Тигнари смешливо уползает в сторону.

— Так что насчёт свидания?

— Только если сможешь устроить всё так, чтобы мы не шугались каждую минуту, — он сдаётся и кивает согласно, за что Веритас тут же втягивает его в довольный поцелуй.

Фильм приходится включить заново, и уже тогда они его спокойно смотрят, не отвлекаясь. Разве что на поцелуи и немного смущённые переглядки. После этого Тигнари с легким сожалением в голосе сообщает, что ему нужно готовиться к защите проекта. Он выдаёт Веритасу одну из своих оверсайз футболок на замену испачканной и отправленной в стирку.

Они прощаются долго. Веритас внезапно окрылён и не может перестать его целовать. Внутри тепло-тепло, а на губы лезет глупая улыбка. Ему правда очень нравится быть рядом с Тигнари, хоть это ощущение и не до конца понятно даже ему самому.

Если до этого он знал только панически сжимающееся сердце и сосущую пустоту внутри, когда пересекался взглядами с Авантюрином, то теперь ему знакомо ещё и такое — иррациональное желание сжимать, кусать и делать вообще, что угодно, лишь бы оказаться поближе.

Авантюрин всё ещё ему нравится, всё ещё интересен. Только теперь занимает гораздо меньше места в его мыслях. Возможно, это даже к лучшему. Если со временем благодаря Тигнари его отпустит эта безнадёжная влюблённость, станет проще. Не потеть нервно, случайно завидев его в коридоре университета, не краснеть и путаться в собственных мыслях, листая его фотографии поздно ночью, не бояться и думать о собственной никчёмности.

Наконец, когда Тигнари закрывает за ним дверь, он идёт к себе домой. Трава кажется зеленее, а небо — ярче. Внутри — приятная щекотка, вынуждающая улыбаться в пустоту снова и снова, а голова занята бесконечным потоком мыслей и идей на счёт того, какое свидание он мог бы устроить.

Хотя почему «мог бы»? Он и устроит. Как только поймёт, как правильно, и придумает все-все детали.

Любит ли Тигнари цветы? А музыка какая нравится?

Веритас не знает о нём практически ничего, кроме того, что у Тигнари шикарная задница и он не против члена в ней. Ему ещё только предстоит познакомиться с ним ближе, и это ощущается приятно. Ну, изучать человека постепенно в личном общении, а не сталкеря социальные сети.

Плевать, что их взаимоотношения далеки от понятий этичности и правильности. Главное, что между ними нет лишнего противного напряжения. Всё легко, мило и будоражаще.

Веритасу тоже стоит в ближайшие дни вернуться к своей отличной учёбе, раз уж Тигнари и сам занят и не планирует снова марафонить вечеринки дома. Усевшись за ноутбук, он вспоминает, как кто-то писал ему, пока они с Тигнари трахались.

Веритас достаёт телефон и, разблокировав его, нервно сглатывает, ощущая, как мотор в груди резко разгоняется до своего предела.

«Привет. Слушай, ты прикольный, хочешь сходить куда-нибудь вместе?»

Веритас и не мог представить, что после всего, что было вечером, Авантюрин решит ему написать.