Долгим-долгим вздохом Веритас пытается вытеснить давящую боль из головы. Выходит не очень. Он лезет под одеяло и обнаруживает на себе чьи-то чужие шорты. Под ними же — отсутствие белья и приветливый утренний стояк. Взгляд в сторону — Авантюрин тоже в шортах, и они явно больше на пару-тройку размеров.

Он преспокойно спит, а Веритас силится вспомнить хоть что-нибудь. Вот они в бассейне, целуются — Веритас дико краснеет. После Авантюрин тянет его в туалет, и они вместе…

Что это была за таблетка?

После неё — темнота и редкие размазанные кадры перед глазами. Чем сильнее он напрягается, тем хуже болит голова. Веритас стонет, топя затылок в подушке. Он ожидал провала и позора, но не ожидал, что не будет этого помнить. Явно ведь что-то натворил.

Осмотрев комнату, Веритас видит их с Авантюрином одежду — на спинках стульев, на столбиках кровати, на ручке двери, гардине и люстре. Интересно и безумно загадочно. Он не уверен, что правда хочет знать, но всё равно чуть боязно и легко треплет Авантюрина за плечо.

— Щё пть мнток, — абсолютно неразборчиво бурчит тот в подушку, но общий смысл Веритас улавливает. Вздыхает, решая не тревожить его сон, и поднимается. Мозг и желудок делают синхронное сальто на зависть олимпийским спортсменам, и он тратит ещё несколько минут, чтобы не выблевать внутренности на пол.

Покинув комнату, Веритас обнаруживает себя на втором этаже дома. Внизу кто-то общается, и он спускается, находя на кухне несколько помятых человек. Ему кто-то салютует, жуя острую лапшу, но он понятия не имеет, кто эти люди.

— Не подходи, — на него злобно смотрит парень. Лицо будто бы смутно знакомое, и Веритас морщится непонимающе.

— И вам доброго утра, — сипит, ищя глазами воду. Никаких бутылок или графинов, так что он набирает полный стакан из-под крана. На затылке всё ещё ощущается пристальный взгляд, и Веритас, выпив ещё, оборачивается. — Что-то случилось?

— Не говори, что не помнишь, как!.. — о, он агрессивный. Краснеет от злости и порывается подняться, но сидящая рядом с ним милая девушка успокаивает того одним касанием к руке. Они очень похожи, и Веритас делает вывод, что это брат с сестрой.

В итоге незнакомец фыркает, складывая руки на груди, и замолкает. Через пару секунд нервно двигает свою кружку в сторону, после — вилку сестры. Наводит какой-то понятный ему одному порядок.

Веритас решает не задерживаться здесь. Наполняет стакан ещё раз и возвращается наверх к Авантюрину. Тот уже успевает развалиться на всю кровать, скинув одеяло на пол. Веритас замирает в дверях и просто долго смотрит. Очаровательный. Спит, положив одну ладонь на живот, на губах смешная улыбка, а пальцы ног забавно поджимаются. Внутри теплеет просто от наблюдения за ним, и, кажется, Веритас начинает лучше себя чувствовать. Хочется прижаться, обнять и разбудить поцелуем. Вчера же они уже целовались, так почему бы не?..

Веритас оставляет стакан и залетает в ближайшую ванную комнату. Находит щётку и пасту, умывается, как следует, поправляет волосы, замечая, как нещадно краснеет при этом. Сердце разгоняется и стучит всё быстрее. Вернувшись в спальню, он быстро ложится под бок к Авантюрину — пока не успевает передумать.

Тепло. И так комфортно. Веритас прижимается немного несмело, теряясь от резко заполнивших изнутри чувств. Он ведь так долго влюблён, а теперь смеет лежать рядом и касаться. Сам себе не верит — вероятно, всё ещё находится под воздействием той таблетки.

Авантюрин же на шевеление рядом с собой реагирует. Ворочается, закидывает ногу и руку, жмётся щекой к широкой груди и сонно чмокает губами. Веритас поражается собственной выдержке, когда умудряется не взвизгнуть, как малолетняя девчонка, и не умереть на месте.

Хочется запечатлеть в памяти этот момент. Он зарывается пальцами в светлые волосы, осторожно гладит и почти не дышит. Смотрит жадно-жадно, отпечатывая на подкорке. Веритас глубочайше убеждён, что эти сонные минуты — последние в их общей истории. Авантюрин проснётся, явно вспомнит какую-то веритасовскую глупость, посмеётся над ним и заблокирует во всех соцсетях. А пока — пускай сладко прижимается, досматривая свой сон. Веритас позаботится о его спокойствии.

Они лежат так долго. Пару раз Веритас умудряется провалиться в дрёму, полную смутных пугающих образов, от которых он тут же открывает глаза, чувствуя барабанное соло в груди. Ощущается невнятная тревога, но один взгляд на пускающего слюни ему на грудь Авантюрина помогает прийти в норму. Веритас улыбается наиглупейше и абсолютно не осознанно. Пальцы скользят, исследуя веснушчатые плечи. Он смотрит на них долго, пытаясь уловить какую-то зудящую мысль.

И резко подскакивает, когда в голове всё собирается в картинку садящегося на его член Авантюрина с поводком в руке, пока Тигнари опускается задом на его лицо. Веритас панически хватает ртом воздух, лицо горит невероятно. Зачем-то он вертит головой, понимая, что Тигнари здесь нет, на постельном — никаких следов. На его шее тоже.

Авантюрин со стоном открывает глаза от резких телодвижений рядом с собой. Он тянет Веритаса обратно к себе, облепляет конечностями и прижимается.

— Не буянь, — почти мурчит в плечо. Но Веритас никак не может успокоиться.

— Авантюрин, что вчера было? — он тяжело быстро дышит. Страшно. Пиздец.

— М? — его ясные глаза никак не хотят держаться открытыми.

— Что мы… я… Блять, Авантюрин, — Веритасу плакать хочется от бессилия, когда на груди снова ощущается тёплое сонное дыхание. Он садится и приподнимает Авантюрина, растормашивая и приводя в чувство.

— Издеваешься что ли? — теперь тот недоволен. Просто превосходно.

— Отстану, как только ты скажешь мне, что вчера было, — Веритас упрямо хмурится и ловит плывущий взгляд засыпающего на месте Авантюрина. Тот очень тяжело вздыхает и трёт глаза.

— Я захотел поплавать, и ты…

— Нет, после той таблетки в туалете!

— А, — Авантюрин тупит минутку, в его взгляде что-то мелькает, и Веритасу оно не нравится.

Авантюрин хихикает вдруг и пытается подавить улыбку. Внутри всё колет острым льдом. Вот! Это именно то, чего он вчера и боялся! Позорище. Сейчас всё точно кончится.

— Ну, мы с тобой долго целовались…

***

Целуются они нереально долго. Авантюрину кажется, что поцелуй занимает не меньше нескольких суток точно. Время такое резиновое, мягкое. Тянется тонкой ниткой пожёванной жвачки.

От таблетки на языке остаётся только лишь смутный привкус. Веритас целуется так, будто от этого зависит его жизнь, а Авантюрина это более чем устраивает. Его руки сильные, так приятно обнимают и сжимают его тело. Авантюрин уже сейчас готов снять с него штаны и отсосать. Моральная сторона вопроса не рассматривается — Веритас ему ясно даёт понять, что с Тигнари у них ничего нет. Зелёный свет.

— Может, всё же занюхнёшь для верности? — широко улыбается Авантюрин, пока Веритас всё продолжает вылизывать его губы и зубы. — Тебе понравится, мы проведём суперский вечер!

Но уговаривать уже не нужно. Зрачки Веритаса — два блюдца, а сам он податлив, как глина. Нужно лишь взять за руку и подвести к унитазу, быстро раскрошив последнюю таблетку и сделав дорожку, помочь тому её снюхать. Морщится, чихает, трёт нос.

— Жжение сейчас пройдёт, успокойся, — Авантюрин садится на пол рядом, смотрит в его лицо. И хихикает — Веритас явно не здесь. Смотрит в небытие — не меньше.

Это весело. Его самого давно так знатно не торкают даже новые штуки от Тигнари и Дори. Можно сказать, сейчас он завидует Веритасу.

Авантюрин жмётся к нему, ловит губы для поцелуя, и уже на это Веритас реагирует. Или его тело — неважно. Главное, что это приятно. Даже несмотря на насквозь промокшую одежду и то, что они в туалете. И это могло бы длиться бесконечно, пока немного не попустит, но кто-то начинает долбиться в дверь.

— Хорош лизаться, пустите в туалет.

Авантюрин устало стонет в такие приятные губы. Слишком хорошо знает этот голос. Мелькает мысль мстительно оставить своего бывшего позориться прямо в коридоре, но он не настолько ужасный человек.

— Идём, красавчик, — Авантюрин хлопает Веритаса по щекам, добиваясь хоть малой осознанности в глазах, после чего они поднимаются и выходят.

— Неужели, — в лицо летит чужое раздражение и недовольство.

— Сандэй, — Авантюрин зубасто скалится, отходя с прохода и таща Веритаса за собой. — Скорее беги, Дори будет ругать за лужу на ковре.

Ответом служит громко хлопнувшая дверь и характерное бульканье с облегчённым стоном. Авантюрин закатывает глаза — бесится.

— Кто это? — Веритас чувствует его недовольство, сграбастывает сильными ручищами в объятия и вяло мямлит в ухо.

— Мой бывший. Я тебе рассказывал про него.

— Который… тот?

— Да, его сестра мне нравилась, — Авантюрину немного неловко, но делится он спокойно. Уверен, что Веритас утром этого не вспомнит. Судя по лицу, мажет его знатно.

— Он плохой? — звучит так невинно и очаровательно. Авантюрин в умилении целует снова.

— Ну, ещё раз я бы ему не дал, — посмеивается, уклоняясь от прямого ответа.

Вообще, расстались они спокойно. Просто всё ещё есть неприятный осадок от необходимости ходить мимо друг друга с каменными лицами, будто бы они не проводили больше времени в позе 69, чем за душевными беседами. Это странно.

Да и Сандэй ведёт себя всё более отвратительно, чем раздражает.

Точнее ведёт он себя, скорее всего, точно так же, но Авантюрина бесит всё равно. Короче, неважно.

— Можете не жаться по углам, как подростки, а найти уже себе комнату? — дверь туалета открывается, и Сандэй косится на широкую спину Веритаса. Авантюрин показывает ему средний палец, планируя свалить, но внутри головы Веритаса что-то щёлкает, и он разворачивается.

— Ты встречался с Авантюрином? — Веритас склоняется к Сандэю, понижая голос. Тот косится смешливо за его спину, но смотрит в глаза и кивает.

— Было дело.

— После того, как он заблевал твою сестру?

Сандэй вспыхивает и кидает на Авантюрина теперь уже злой взгляд.

— Всё норм, всё норм, — Веритас крутит головой и кладёт тяжёлые ладони на плечи Сандэя, заставляя того немного согнуть колени под давлением. — А он мне нравится.

— Как очаровательно, — Авантюрин веселится, подпирая стену плечом и усмехаясь.

Веритас похож на ребёнка. Очаровательный и забавный. Наблюдать — одно удовольствие.

— Очень за тебя рад, я могу идти? — кажется, Сандэй наслаждается происходящим намного меньше.

— Нет, — спокойно отвечает Веритас и пытается говорить ещё тише, но его голос прекрасно звучит на весь коридор. — Что ему нравится?

— Видимо, идиоты, — Сандэй выгибает бровь, а Авантюрин прыскает со смеху.

— Самокритично.

— Иди ты.

— Не уходи, — тут же встревает Веритас в перепалку, тыча пальцем в Авантюрина. — И ты тоже, — его пошатывает, пока он просто поворачивает голову обратно к Сандэю. Склоняется к нему поближе, почти прижимаясь лбом. — Мы с ним поцеловались сегодня.

— Зачем мне эта информация? — тому некуда деваться. Позади — стена, а на плечи тяжело давят ладони. Сам Веритас напирает так, что грозится свалиться и придавить, при этом объёбанно хмурясь.

— Завидуй, — одна из рук поднимается, и он тычет пальцем в лоб Сандэя. Авантюрин откровенно покатывается со смеху, едва держась на ногах.

— Пусти меня уже! — Сандэй закипает и дёргает вторым плечом, тем самым сбивая Веритаса с мысли и с ног.

Авантюрин не отрывает от них взгляда и будто в замедленной съёмке наблюдает, как Веритас всё же заваливается на Сандэя, тут же теряясь в пространстве. Он вжимает его телом в стену, чуть ли не впечатываясь лицом.

Когда Сандэй открывает рот, чтобы продолжить возмущаться, Веритас вдруг затыкает его буквально своим языком, целуя бесстыдно глубоко. Авантюрин не выдерживает и скатывается по стеночке, задыхаясь в беззвучном хохоте.

Веритас большой и тяжёлый, хоть и выглядит при ближайшем знакомстве, как котёнок. Сандэю совершенно некуда деваться, пока тот с жаром и напором целует его, удерживая на месте руками. Авантюрину давно не было так весело. Наблюдать и правда дико забавно, учитывая, насколько зол Сандэй.

Однако и он в один момент сдаётся. Заметно расслабляется и начинает двигать губами в ответ. У Авантюрина огромные глаза. Ему отлично видно — и слышно! — их поцелуй. Каждое поблёскивание слюны и мокрое причмокивание.

— Какой ужас, — скулит он слабым от долгого хохота голосом, обнимая себя обеими руками за болящий от напряжения пресс. Сюр в чистом виде — Авантюрин в восторге.

Веритас вдруг резко напрягается, вздрагивает и успевает лишь оторваться от поцелуя, чтобы в следующую секунду знатно выблевать выпитый алкоголь прямо на новенькие дорогущие туфли Сандэя, которыми тот кичится весь вечер. Авантюрин подскакивает и громко аплодирует, пока Веритас пытается отдышаться под пылающим взглядом сверху.

— Какого?!.. — Авантюрин уже бодро утаскивает Веритаса подальше с места происшествия. Параллельно молится, чтобы Дори им это простила. На Сандэя, честно говоря, похуй.

— Я где? — жалобно тянет Веритас, пока заботливая рука помогает ему умыть лицо в обнаруженной пустой ванной.

— На пике славы, малыш! И я тобой безумно горжусь, — Авантюрин придерживает его, заставляет смочить рот и выуживает из стакана чью-то щётку. В их ситуации выбирать не приходится.

Он помогает Веритасу почистить зубы, но тот после и сам делает это ещё несколько раз, без конца полоская горло. Хотя вряд ли уже помнит, что было несколько минут назад. Авантюрин очарован, без шуток. Пялится своими гигантскими зрачками, улыбается широко-широко. И планирует во что бы то ни стало трахнуть этого парня.

Нет, серьёзно, признание в симпатии посредством заблёвывания новеньких туфлей бывшего? Чистейший восторг!

Для него, конечно, и правда открытие, что парень, которого он видит от силы раз третий-четвёртый, оказывается в него влюблён. Но тем веселее. Интереснее.

— Лучше себя чувствуешь? — ох, как же хочется зарыться рукой в эти кудри и оттягивать до боли, пока он насаживается на член Веритаса. Но пока что нужно немного повозиться.

Веритас в ответ просто мычит, пытаясь прилечь на раковину. Авантюрину приходится подхватить его нелёгкую тушку под руку и повести по длинному коридору, выискивая свободную спальню. За первой открытой дверью какие-то задроты раскидываются в уно, за следующей — кто-то трахается. Авантюрин уверен, что там не меньше человек четырёх. Ну и ладно. Главное, что все довольны.

Наконец, пустая комната находится. Авантюрин замирает в дверях, глядя на постель, а после — на их мокрую до нитки одежду.

— Ну-ка, принцесса, замри тут для меня на пару минуток. Справишься? — он гладит Веритаса по щеке, и тот блаженно тянется за прикосновением. Авантюрин косо улыбается, ощущая на лице лёгкий жар смущения, прикрывает дверь и приставляет к ней спиной Веритаса. Тот утекает вниз и замирает — сойдёт.

Авантюрин лезет в чужой шкаф и бесстыдно там роется. Он находит шорты, вторые, и остаётся вполне удовлетворён.

— Стриптиз посмотришь? — посмеивается, стягивая футболку и отшвыривая её куда-то в сторону. Плывущий взгляд Веритаса никак не может остановиться на его теле. Кажется, он абсолютно не здесь, пребывает себе блаженно в трипе, счастливый.

Раздевшись до гола, Авантюрин раскидывает вещи, надеясь, что к утру высохнут, и натягивает одни из шорт. Те грозятся свалиться с него — приходится завязать потуже. Он всё ещё рассчитывает на секс, но так же готов к тому, что Веритас просто вырубится в ближайшие минуты.

Впереди его ждёт не самая лёгкая задачка — поднять на ноги и раздеть немаленького объёбанного парня. Прекрасно. Но Авантюрин умеет справляться и не с таким, просто приходится немного покряхтеть. Веритас послушный, но всё время норовит потрогать его и поцеловать. Отказать сложно, так что переодевания занимают больше времени, чем ожидалось.

Авантюрин не лишает себя удовольствия оценить его член, хоть тот и не стоит. Аккуратный, приятного размера даже в таком состоянии. Он облизывается без задней мысли, уже представляя, насколько глубоко сможет взять его в рот. Но пока что — шорты. Если Веритас останется в мало-мальском сознании, можно будет попробовать воплотить в реальность.

Вещи дополняют скромный интерьер, создавая лёгкую абстракцию, а они вдвоём, наконец, опускаются на постель. Руки Веритаса скользят по его телу, а губы слепо ищут поцелуя. Авантюрин дарит его, ощущая обжигающий мятный вкус зубной пасты.

Целоваться с ним вновь оказывается невероятно прикольно. Веритас будто не до конца понимает, что делать, но от всего сердца старается. Авантюрин заведённо потирается, ощущая, как член в шортах становится больше. Отлично, пока что всё идёт по плану.

— А я давно тебе нравлюсь? — вдруг решается спросить он, отрываясь от губ. Вероятно, лучшего шанса у него не будет.

— Да-а, — тянет Веритас и клюёт его чмоком в щёку.

Авантюрин берёт его лицо в ладони и всё ещё пытается поймать взгляд. Бесполезно.

— Ты же понимаешь, кто я?

— Т… нари… — Веритас тихо стонет. Выглядит настолько открытым — Авантюрин снова невольно теряется. Сердце заходится. Да, он бредит, но такой сейчас очаровательный, что обижаться было бы глупо.

— Я Авантюрин, здоровяк.

— Аван… рин…

— Умница, умница. Так как давно я тебе нравлюсь?

Веритас в ответ поскуливает и хватает ртом воздух. Уже сам трётся членом, сжимает пальцами бока, тянется ближе. Авантюрин грешно подумывает просто подставить ему задницу, но всё же сдаётся, позволяет навалиться и целовать себя. Это тоже приятно. Он заведён, тело горит в местах, где Веритас касается его, а кислорода совершенно не хватает.

Он обязан пообщаться с ним на трезвую и, как минимум, затащить в постель.

Внутри немного скребёт тот факт, что, возможно, Веритас сейчас думает, будто целуется с Тигнари. Но Авантюрин парень простой и не жадный. Просто хочется урвать и себе немного.

Оказывается, всё это время с ними находится такой лакомый кусочек…

Поцелуй вдруг прекращается. Веритас становится тяжелее, продолжая бездвижно жаться губами. Авантюрин вздыхает, когда тот всхрапывает ему прямо в рот, и скидывает с себя. Смешно, но чуточку всё же обидно.

Веритас немного возится, устраиваясь удобнее, и отрубается с концами. Звучно похрапывает, пока Авантюрин, подперев лицо ладонью, просто смотрит на ставшее более безмятежным лицо.

Красивый. Почему он его раньше-то не замечал?

Пальцы ласково убирают в сторону тёмную кудряшку, и Авантюрин жадно рассматривает нос с горбинкой, длинные ресницы, чуть припухшие тонкие губы. Он гладит щёку, висок, касается волос, но вскоре отодвигается, накрываясь одеялом. Подобное ощущается слишком интимно. Хоть Авантюрин и привык к быстрым лёгким связям, тут явно что-то новое.

Его хотят трахнуть, с ним хотят потусить, всё такое. Но он не помнит, чтобы кто-то с такой поразительной открытостью и невинностью громко шептал: «А он мне нравится». Ясное дело, Веритас объёбан, но факт остаётся фактом — у него есть симпатия. Длящаяся явно не первый день. И даже не первую неделю.

Мысль щекочет изнутри, вынуждая подогнуть к себе колени, натягивая одеяло на нос. Лицо горит-горит-горит. Так странно. Это смешит, смущает, заставляет желать спрятаться и подсматривать. Наверное, его всё же тоже немного кроет из-за колёс.

Он тянется из-под жара одеяла и берёт Веритаса за руку. Тепло. Он сжимает его пальцы в ответ и тихо мычит во сне.

Авантюрин закрывает глаза, позволяя мыслям в голове закружить его на карусели и вышвырнуть в темноту сна.

***

— Поэтому мы так и не потрахались, — Авантюрин жмёт плечами, заканчивая позорно детальный пересказ прошедшего вечера.

Веритас бледнеет. Так вот, оказывается, что это за парень там внизу.

— Эоны, — он закрывает лицо ладонями, пытаясь тем самым спрятаться от всего мира. И в особенности, от Авантюрина, что смотрит на него уже гораздо более осознанно. Успевает проснуться во время рассказа. — Извини меня, мне дико стыдно.

— За что?

Веритас стыдливо выглядывает сквозь пальцы. Авантюрин выгибает бровь, смотря на него в упор. Он горит под этим прямым взглядом.

Это полный провал. Мало того, что Авантюрин узнал о его чувствах наименее грациозным способом, так ещё и… Вообще всё — крах и позор! Веритасу кошмарно осознавать всё это, не имея возможности вспомнить.

Авантюрин же ему не врёт?

— Я… — чёрт-чёрт-чёрт! — Я повёл себя просто ужасно, мне стыдно.

— Это я уже слышал. Проблема-то в чём? Мы повеселились немного с моим бывшим, нацеловались и уснули. Суперский вечер, хоть до секса мы и не дошли.

Кажется, его лицом сейчас можно плавить самые твёрдые металлы. Оно горит так ощутимо, что кружится голова. Он в ужасе, панике и почти-почти, кажется, истерике.

— Так, понял, — Авантюрин выпутывается из одеяла, и со вздохом нагло залезает к Веритасу на колени. Насильно отнимает руки, заглядывает в глаза. — Ты первый раз принимал подобное, верно?

Он стыдливо кивает в ответ.

— Всех мажет и кроет абсолютно по-разному. Ты ещё и пил алкоголь. И поверь, красавчик, я был готов к гораздо худшему, потому что я уже видел гораздо худшее, — улыбка Авантюрина тёплая, слова негромкие, а во взгляде чистейшая искренность. У Веритаса нет причин не довериться ему сейчас.

Всё равно страшно.

Примерный ученик, отличник, прекрасный сын и просто добрый умный мальчик вырастает, получает небольшую свободу и — о, гляньте! — обдалбывается на вечеринке какой-то дрянью, целуясь с парнями без разбора. Резюмируя в голове последние недели: он трахается с Тигнари, состоящим в отношениях, параллельно пытаясь наладить хоть какой-то коннект с Авантюрином, но при этом на его же глазах целуется с его бывшим.

Он всегда осуждал подобные ветреность и легкомыслие, но в итоге сам же к этому и пришёл.

— Я позорище, — сдавшись, тянет Веритас, опуская взгляд.

— Тогда я человек, который хочет позвать это позорище на настоящее свидание и однажды всё же испробовать твой член в действии, — Авантюрину всё ещё весело, хоть уже и поменьше. Кажется, он прекрасно понимает состояние Веритаса, сочувствует и хочет помочь ощутить себя хоть чуточку лучше.

Он не придумывает ничего лучше объятий и спрятанного в шее красного лица. Руки крепко обнимают Авантюрина, и тот обвивает его в ответ, прижимается.

— Ты мне понравился, честно. Ты милый, всё такое, — бормочет. — Я, конечно, всё ещё не понимаю, что там у вас с Тигнари, но я лезть не планирую. Если хочешь, можем начать с нормального человеческого знакомства.

Это должен был предложить Веритас вместо своих позорных смущений и паники. Он слабо угукает и кивает. Почему-то чувствует себя сейчас маленьким-маленьким в объятиях Авантюрина, хотя разница в их габаритах работает ровно наоборот. Но сейчас им, кажется, так комфортно, и постепенно плечи Веритаса опускаются, выгоняя из тела лишнее напряжение.

Когда он окончательно расслабляется, Авантюрин гладит его по спине напоследок, сползает с колен и садится напротив. Прокашливается, показательно распрямляет плечи и улыбается той самой улыбкой, в которую однажды уже влюбился Веритас.

Рука в приветственном жесте тянется вперёд.

— Привет, я Какавача, но для всех — Авантюрин, очень рад знакомству!