Хандзо стоял перед ним, низко опустив голову, совсем как слуга: не сын, не наследник, даже не равный. Его давно это не злило и не приводило в уныние, скорее, воспринималось как данность, которой не находилось смысла противиться. Лучше просто плыть по течению, и не важно, куда в конечном итоге оно занесёт. Он знал, что это временно, знал, что рано или поздно станет главой, несмотря на то, что сейчас самые сложные задания, выполняя которые можно запросто погибнуть, лежат на его плечах. Отец больше никому не доверял, и Хандзо порой даже льстило это. Льстило даже сейчас, когда пожилой мужчина задумчиво крутил в руках флешку и который раз подряд воспроизводил в голове отчёт вернувшегося с миссии сына.
— Говоришь, забрал кого-то? — наконец решил спросить глава клана, поднимаясь с кожаного кресла. От всего в кабинете веяло роскошью: деревянная мебель, большие окна, из которых открывался потрясающий вид на огни ночного города, книги в аккуратных переплётах — с виду никаких излишеств, только необходимое. Хандзо раньше не нравился отцовский кабинет, обставленный на европейский манер, но сейчас он даже не думал об этом. — Кто же это?
— На пропуске было имя, — Хандзо достал из кармана небольшую пластиковую карту на верёвке, которую снял с шеи спасённой девушки. Он уже успел рассмотреть имя и фотографию, но по-прежнему ни о чём не жалел. Судя по должности, она действительно могла оказаться полезной. — Мелиса Вилсон.
— Не слышал о такой, — коротко ответил Шимада-старший, но не стал медлить и озвучил распоряжения. Он наверняка успел всё обдумать и спланировать. — Возможно, она причастна к разработке и сможет предоставить нам ценную информацию, когда проснётся. Если же нет…
— Что с ней делать сейчас? — сердце пропустило удар, когда голос отца стих на половине фразы. Он не хотел, чтобы с девушкой случилось нечто плохое, хоть и сам не мог толком понять, почему именно. Должно быть, потому что ненавидел, когда из-за его действий страдали невинные.
— Пусть отдыхает, а потом я поговорю с ней, — последовал вполне закономерный ответ. Видно, главе клана необходимо остаться наедине с мыслями, а Хандзо никогда не задерживался дольше положенного.
— Будут ещё приказы? — он поднял голову и заметил усталый взгляд отца. Быть главой — тяжёлый труд, и все прекрасно понимали это, а даже если и не понимали, кодекс обязывал подчиняться.
— Ты можешь отдохнуть, сын, — мужчина слегка улыбнулся, и это означало одно: работа выполнена совершенно, даже лучше, чем ожидалось. Слишком редко этот человек позволял себе становиться мягким хоть на мгновение. Впрочем, за последний год таких мгновений стало куда больше прежнего.
«Может, дело в брате?» — подумал Хандзо уже в тот момент, когда вышел в тёмный коридор. Его мышцы немного ныли, голова шла кругом, но спать совсем не хотелось. Ненужные мысли и воспоминания постепенно начинали наполнять сознание, но мигом улетучились, стоило заметить охранника около одной из дверей.
— Господин, — мужчина поклонился, пропуская наследника клана в комнату. Хандзо едва не поморщился. Хоть прозвучало уважительное «господин», на деле он был таким же слугой, как остальные.
В комнате, отведённой для Мелисы, царил полумрак, свет исходил только от слабого ночника. Её одежда аккуратно уложена на стуле, а сама девушка приведена в надлежащий вид, по крайней мере, так должно было случиться. Шимада умели заботиться о гостях, пусть даже о столь неожиданных. Хандзо осматривал вещи недолго, ведь ничего особенно интересного там не нашлось, разве что ручка, самая обычная, и водительские права, только подтверждающие данные из пропуска. Одежда тоже непримечательная: белый перепачканный халат лабораторного работника, джинсы, белая блузка… ничего, совершенно ничего особенного.
«Что же ты там забыла в такой момент?» — подумал он, подходя ближе к кровати, и слегка нахмурился.
Девушка спала спокойно и крепко, судя по мешкам под глазами, впервые за долгое время. Её пшеничные волосы растрепались, и Хандзо даже невольно улыбнулся, заметив на щеках веснушки. Тонкие губы и слегка вздернутый носик казались очень даже милыми, только вот гордый подбородок несколько портил впечатление. Ему не нравились такие. Он предпочитал женщин с «правильными» пропорциями, а никак не бледных худощавых девчонок. Взяв тонкую руку в свою, он едва не поморщился: ногти обгрызены, на запястье тонкие шрамы, явно старые. Он закрыл глаза и стал считать. Пульс в пределах нормы: Мелиса действительно просто спала, глубоко и спокойно, так, как он сам порой хотел бы, но не мог.