– Сделай меня красной сестрой!

Порой Вейтэн кажется, что Сэн взяла от своего отца слишком много. В сильном хрипловатом голосе, в нетерпеливых интонациях ясно слышен Охотник, требующий того, что, как он считает, принадлежит ему по праву.

У девчонки его стать и рост, его черты лица и волосы цвета тёмной древесной коры. Вейтэн не раз ловила себя на мысли: Гин, самолюбивый и упрямый, так заботится о дочери оттого, что она до боли похожа на его собственное отражение в зеркале. Учит всему, что знает сам. Как выследить, убить, освежевать и приготовить самых разных зверей и птиц. Какие травы Леса годятся в пищу, какие можно выгодно продать лекарям, а какими легко отравить целую деревню. Что поможет не заблудиться в чаще, чего искать, чего бояться, а чем пренебрегать. Крепкому словцу и точным ударам учит тоже.

Сэн внимательна и прилежна, смела и отважна. Вот только ей уже мало покровительства отца, и она ищет помощи на стороне. Проклятье, ну отчего эта роль не досталась другой женщине, с которой Гин был близок. Почему не нашлось нового примера для подражания в жизни этой отчаянной… Нет, не девчонки ведь уже, а девушки. Она заслуживает кого-нибудь лучше и честнее. С Вейтэн, Хозяйкой Топей, опасно вести такие игры, ведь ветвисторогие шепчут ей, искушая: «соглашайся, соглашайся!»

Наставница, что передала ей свой дар, умирая, предупреждала: рано или поздно Они захотят приумножить число своих последовательниц. Станут побуждать её искать ученицу, которая тоже начнёт наносить тайные знаки и проливать свою и чужую кровь, питая высоких и острозубых богов, запертых между мирами. Но так скоро?

Вейтэн молчит, выжидая, что ещё скажет гостья, разжигает очаг. Над ним слегка покачивается закопчённый котелок, одна из любопытных вещиц старого мира, звенящих и прочных. Эту диковинку тоже притащил Охотник, да так и не забрал с собой. В каменном доме, среди вещей из дерева и кости она смотрится чужеродно. Зато в ней получается отличный наваристый суп.

– Вейтэн! – подобно отцу, не терпит, когда её не слушают. Хмурит брови и приподнимает подбородок, совсем как он. Раньше в нетерпении поймала бы за руку, стала заглядывать в глаза, теперь для этого слишком взрослая и гордая. И красная сестра поднимается, делает шаг навстречу сама, вкладывает свою ладонь в покрытую мелкими светлыми шрамами руку Сэн. Ловит её взгляд.

Сама ведь не осознаёт, о чём просит. Молодая кровь кипит, требуя решительных поступков, подвигов и приключений. И это не первый раз, когда Сэн слепо кидается навстречу риску, если видит за ним большие возможности – Вейтэн и рада бы обвинить в том Гина, но не может. Подобная черта присуща и ей самой.

– С чего такие мысли? – спрашивает она как можно мягче. – Ведь ты Охотница, как твой отец…

Сэн крепко сжимает её пальцы, в карих глазах вспыхивают вдохновенные искры – а может быть, просто отражается в зрачках пламя очага.

– Он мужчина! – дочь Гина встряхивает головой, будто слова Вейтэн – назойливое насекомое, которое пора отогнать. – Он завоевал себе славу тем, что на руинах прежнего мира не боялся исследовать новый и забирать себе всё ценное, что найдёт. Сражался с самой природой. Но что могу сделать я? Чтобы остаться не просто тенью моего отца, я должна найти силу в чём-то другом. Ты знаешь, Вейтэн, как живут женщины, те, кто не родились в знатной семье! А и богачки ведь, наверное, живут так же, только прячут повреждения тела и духа под бархатом, золотом да меховыми накидками. Если же у меня не будет мужа… С детства отец защищает меня, но что будет, когда я стану путешествовать одна? Ни единого дня покоя, ведь ты сама видела, для многих мужчин одинокая путница – что кобыла без хозяина! Я хочу быть как ты. Хочу попробовать на вкус время, хочу взлетать в небо пустельгой, хочу заметать следы и жестом руки останавливать чужое дыхание!

Сейчас в её голосе слышна горячая мольба, и это почти пугает. Сэн не преувеличивает и не лжёт, искренний страх толкает её на путь, который мало кто выбирает добровольно. Дело, впрочем, не в том, что она труслива. То страх потерять свободу, страх, что никогда не станет самостоятельной, достойной, известной… 

«Разве дурно будет исполнить её желание, а самой получить преемницу?»

Вейтэн опускает свободную руку ниже и прижимает её к ручке котелка, к жаркому металлу, крепче, крепче. Боль от ожога, вцепившаяся в её пальцы, отрезвляет.

– Я… Огорчила тебя? – спрашивает Сэн, прервав свою речь. Приняла выступившие на глазах слёзы за выражение печали. Вейтэн обнимает её, пряча обожжённую кисть за рукавом платья.

– Нет, Охотница. – Хозяйка Топей осторожна, каждое слово нужно взвешивать, подбирать тщательно. – Мне знакомо то, о чём ты говоришь. Горькие мысли. Я не стану убеждать тебя, что мир всегда дружелюбен, потому что это не так. Однако он и не настолько жесток, как ты считаешь. 

Сэн, замерев, слушает. Пока не вступает в спор – уже хорошее начало.

Не потерять бы её внимание, вывести бы разговор туда, куда нужно. Отказаться обучать её, потому что у красных сестёр незавидная судьба? Сэн решит, что она-то умнее и хитрее всех прочих, а значит, избежит тяжёлой участи, да и раны переносит стойко, крови не пугается. Сослаться на волю отца? Рассмеётся в лицо. Не согласиться якобы из-за нежелания брать ученицу? Найдёт другую красную сестру себе в наставницы, с её-то упорством, и не вернётся – уязвлённая гордость не позволит, если Вейтэн её отвергнет. Конечно, тогда желание Сэн стать ближе к мёртвым богам больше не будет проблемой Хозяйки Топей – а ещё она никогда себе этого не простит.

Сэн. Девочка, которая день за днём пробиралась через болота и заросли хищных желтоголовок мимо спящих в трясине змей, чтобы просто побыть рядом. Девочка, которую она учила изготовлению простых лечебных зелий и травяных настоев, которой пела старинные баллады, заплетала волосы и перешивала одежду. Нельзя отдавать Им её.

Вейтэн отстраняется, чтобы видеть её лицо. И произносит:

– Марукай не примут тебя.

Сэн, дёрнувшись, как от удара, гневно вскрикивает, хочет, кажется, перебить её, но красная сестра не позволяет. Продолжает, не повышая голоса, тихо.

– Среди моих предков были знатные люди, находившиеся в родстве с правителями Заа-Нертеш, и моя кровь – подходящее подношение. Есть и другие красные сёстры, и все они чем-то привлекли внимание мёртвых богов. Кто-то – историей рода, как я, кто-то – уникальными, исключительными свойствами крови. Марукай не вкушают первое, что им предложат, они станут выбирать со всем возможным вниманием. И они не выберут тебя, Сэн.

Застывшая на лице девушки гримаса злости сменяется горем. И с ресниц вдруг срывается капля, бежит по щеке. Одна. Вторая.

– Не потому, что ты недостаточно храбрая, ловкая или умная. – Вейтэн не может видеть её в таком состоянии, но не способна и перестать смотреть. И просто говорит дальше, пока не кончатся слова. – Лишь потому, что для каждой ворожбы нужно черпать силы из своего источника. Для иных людей стать красной сестрой невозможно, как дышать под водой или парить в небесах. Ищи источник, который есть в тебе, Сэн. Там же ты найдёшь и ответ на свой главный вопрос.

Бездна не хочет в тебя смотреть. Отвернись от неё. Отвернись.

Спустя мучительно долгое мгновение Сэн прячет мокрое от слёз лицо, уткнувшись в плечо Вейтэн.