***

Клубы зловещего смрада наполняли пространство с неимоверной скоростью. Дым заставлял глаза предательски закрываться и слезиться. Тошнотворный запах сгустком заполнил легкие — хотелось бы выплюнуть этот комок, но куда? Ни единого просвета не было видно средь пляса огня и чернеющего смога. Послышался треск конструкций — пламя охватило и их, поэтому в любую минуту полыхающее здание могло рухнуть.

Царивший хаос вызывал в голове поток бессвязных и истеричных мыслей. Ужас сковал тело, не давая что-либо предпринять… И только одно имя вертелось на языке, давая надежду на скорейшее спасение.

— Фил! — из последних сил выдавил мальчишка, но ответа на призыв о помощи не последовало. — Ты в порядке? — и снова тишина.

Пробираясь сквозь стремительно темнеющее пространство, юноша тяжело закашлялся. Кислород, словно тонкая скользящая нить на ветру, стремительно ускользал струйкой из легких. С каждой секундой силы покидали и без того слабое тело без воздуха. Казалось бы, выхода просто напросто нет — закрытая комната не давала никакой возможности выбраться. От понимания приближающегося конца, Тео обреченно плюхнулся на твердую поверхность, убирая руки от лица, впуская в себя едкий запах, чтобы тот полностью завладел его жизнью.

И только детский плач внутреннего ребенка позволил снять оцепенение в виде сна.

Одним резким движением Вьен убрал накинутое сверху одеяло и сел на кровать, судорожно втягивая чистый воздух.

Сердце бешено стучало, а в голове, как картинки на кинопленке, прокручивались воспоминания пережитого. Волосы на загривке до сих пор стояли дыбом, а болезненное ощущение в районе шеи предательски щипало, перетягивая все внимание на себя.

Рука невесомо дотронулась до ноющего места, но столкнулась только с запекшейся толстой коркой и током в виде боли, словно в этом месте изящно торчал точеный нож. Но режущего предмета не было в этом месте — только острые воспоминания о минувшей ночи заставляли болезненно сжиматься сердце.

Почему Филипп так поступил? Не спросил разрешения, ворвался в личное пространство омеги, заставляя с первой секунды проникновения клыков в нежную кожу принадлежать только ему — этому красивому и крепкому альфе. Здесь бы радоваться, ведь мальчишка добился того, чего хотел — теперь они точно связаны не только истинностью, но и меткой, так почему же на душе так больно?

Соседняя сторона двухместной кровати пустовала — хозяина этой половины давно не было, судя по остывшему, холодному постельному белью. Быть может, Фостер уже уехал на службу? Пара дней пролетели незаметно и отгул закончился.

Коснувшись маленькими пальчиками стопы ненагретого пола, парень осторожно встал. Болела не только злосчастная метка, но и все тело, посылая всюду неприятные импульсы.

Безжизненная комната заставляла неосознанно съежиться: сломанное изголовье кровати было в щепки, а подушки разорваны, от чего перья разлетелись по пространству и, наверняка, застряли даже где-то в каштановых волосах юноши… Пожалуй, стоит провести уборку.

Взяв с кухни ненужный пакет от вчерашних закупок, Тео начал медленно, словно тень, собирать остатки минувшей ночи по спальне. Мелкие осколки-деревяшки пришлось подметать уже веником, когда как все более крупное удалось собрать рукой. От пристального взора домохозяйки не утаился даже случайно закинутый под ложе презерватив, что был изрядно потрепан: проткнутые места зияли в мелких дырочках, из которых стекала вязкая белая жидкость.

«Видимо щепки не пощадили даже его…» — с грустью пронеслось в темнеющих мыслях, а затем рука без промедлений засунула прозрачный латекс в импровизированную мусорку.

Пока Вьен прибирался, он совсем не заметил изящно лежащую пластиковую коробочку в царящем хаосе — та безмолвно лежала где-то на краю кровати, чуть прикрытая одеялом после пробуждения младшего, поэтому, когда пришла очередь снимать использованное белье с постели, жестянка с глухим грохотом оказалась на полу.

Мальчишка с мнимым интересом нагнулся, чтобы узнать, что же упало под ложе, и был, мягко говоря, ошарашен, когда увидел в руке коробку от нового телефона.

Юноша начал растерянно снимать упаковку, а затем, подняв крышку, ахнул от удивления. Черный сенсор глянцево сверкал, словно приветствуя, принося при этом хозяину неимоверное чувство благодарности. Тео как можно скорее включил его, чтобы изучить игрушку лично: потыкать, облапать, полазить. Как же он соскучился по миру!

Казалось бы, это всего лишь вещь, но только с помощью этого компактного механизма можно держать связь и узнавать новости первым. Да что там новости! В глуши, где сейчас проживал мальчик, не было даже элементарных часов или календаря, а тревожить соседей по таким мелочам было бы глупо.

На удивление, в телефоне уже стояла симка, а в контактах красовался только один номер со строгой подписью «Филипп». Омега хотел было набрать сохраненный номер, но решил повременить с этой идеей — все же обида засела где-то в глубине души, поэтому первым начинать разговор он точно не собирался.

«Вот приедет Фостер, и поговорим,» — решил омега.

Паре было о чем говорить, ибо поведение истинного не входило ни в какие рамки, поэтому парень твердо решил предложить партнеру своевременно обратиться к психологу — обещанный контроль самого же себя альфа не сдержал, а последствия тяжелы. Если их ждет совместная жизнь, а она их ждет, как минимум, из-за поставленной метки, то поведение нужно менять. Тео начал всерьез переживать теперь не только за себя, но и… О будущих детях, если судьба позволит таковых иметь ему.

Да, пусть здоровье у Вьена плохое, но чем черт не шутит? К тому же в истинной паре шанс появления щенят возрастает в сто крат из-за идеальной совместимости. Благо, время у ребят еще есть, ведь о детях говорить еще рано, поэтому надетый презерватив во время течки только это подтвердил.

Взглянув на экранное время, на которое юноша обратил свое внимание только сейчас, Тео проморгался. На часах белым шрифтом было выведено 19:18. Неужели он провалялся весь день? Тогда не удивительно, что за это время ему успели завезти даже новенький гаджет. Но тогда возникает другое вопрос — где Фил?

Дежурство, по предположениям омеги, длилось максимум до пяти, когда как на дорогу от Марселя до Ла-Сьоты занимал максимум час. Оставалось только надеется на неожиданную задержку от начальства.

Ничего, мальчишка подождет. Волноваться не о чем, хотя опасная работа неосознанно заставляла поселить клубок переживаний где-то в глубине души.

***

Утро подкралось незаметно и, словно лиса, постепенно светлеющее небо начало приобретать пастельно-оранжевый цвет. Но переступить порог нового дома полицейский так и не удосужился.

За все это время Тео не смог сомкнуть глаз. Он много думал за прошедшую ночь, что была проведена в одиночестве. И вопросы, что оставались без ответа, теребили душу похуже отходняка. Неужели альфа покинул свое маленькое сокровище после того, как по-скотски использовал того в беспомощном состоянии? А ведь они не договаривались о метке, об этом даже и речи быть не могло.

Рана до сих пор удушающее расползалась по шее, не желая все никак заживать. Пусть кровь давно застыла на внешнем участке кожи, но внутри все горело огнем. Промывания и обработка примитивными лекарствами, что завалялись в затхлой чужбине, не давали никакого эффекта, от чего с каждым часом терпеть боль приходилось сильнее. И ведь не примешь наркотик, что поможет затупить любые ощущения и чувства, просто потому что его сейчас нет. Единственное спасение оставалось только в остаточном феромоне альфы, что еще присутствовал на одежде, но как надолго этого хватит?

Голова кружилась, желудок напряжен в ожидании рвоты, а из интимного места продолжала поступать нещадно смазка. Так вот как проходит течка без партнера?

Устав от ожидания и странного состояния организма, Тео набрал единственный номер, что был в контактах. Но недолгое упование закончилось единственной фразой автоответчика:

— Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети.

Омега звонил снова и снова, но все было тщетно. Все было ясно. Его беспощадно бросили, оставив одного в неизвестном ему городе.

Пальцы начали снова водить по экрану, набирая вызубренный наизусть номер, пока из замыленных от влажности глаз катились слезы — так тихо и в полном отчаянии. Рука дрожала, но изменить принятого решения юноша не мог — другого выбора у него просто не было.

— Алло, кто это?

Трубку мгновенно сняли и в динамиках послышался родной голос, в котором сейчас так нуждался Вьен.

— Томас, забери меня.

***

Хрустальное обнаженное тело неподвижно лежало на ложе, украшаемое лишь бежевым шелковым одеялом. Грудь медленно поднималась, но обступившая бледность словно кричала — лежит не человек, а труп. Еще больше вгоняла в отчаяние метка, поставленная так некрасиво, так по-уродски, так жестоко. Филипп корил себя за это: что не смог сдержать обещание, что не смог сдержаться, что не смог подарить прекрасную первую ночь. И, смотря на спящее тело, он не мог себя простить. Как он посмотрит в эти карие, невинные глаза, что так искренне желали его, а он лишь растоптал их доверие?

Быстро накинутая мятая форма, дипломат, салон машины.

Нужно было привезти подарок до того, как начнется работа; до того, как он проснется.

Мужчина обещал показать ему город, обещал совершить покупку вместе, обещал даже самому себе — быть рядом с ним. А сейчас, словно провинившийся пес, Фостер, поджав хвост, лишь бы не показываться на глаза, делает все в одиночку.

Заехав в магазин электроники, полицейский берет последнюю модель смартфона – дорогую, изящную, прям под стать своей паре. Странно, что прежний телефон омеги никак не вязался с бюджетом семьи — дешевый, в коцках и трещинах. Его не баловали или он сам решил, что лучшего не достоин? Скорее второе.

До работы еще оставалось полтора часа, поэтому полицейский спокойно успеет оставить подарок, а затем, не торопясь, отправиться на службу. Благо, ему сегодня к обеду.

Пройдя на цыпочках, он оставил коробочку на кровати, чтобы ее заметили сразу.

Взгляд снова остановился на мирно сопящем теле, но лучше выглядеть оно не стало даже после приезда.

Протянув длинные пальцы, Фостер хотел было коснуться бледной и такой манящей мягкой кожи, но вовремя одернул себя. Сейчас он не мог себе позволить даже дотронуться, даже ощутить это уже родное тепло. Проводив тоскливым взглядом истинного, он покинул пристанище.

Нужно было что-то придумать, как-то действовать, но никак не оставлять произошедшее на самотек.

«Быть может, ужин?» — рассуждал в мыслях полицейский, летя по трассе в сторону Марселя. — «Нет, слишком банально.»

Салон безжизненно молчал, даже радио не играло свою непринужденную мелодию, что точно еще больше погружало пространство в мнимый траур.

«Кольцо? Сделать предложение?» — мысли сменяли себя одна за другой, вводя альфу в ступор.

Идея сделать предложение не была такой уж и плохой, но не слишком ли быстро? Они знакомы от силы неделю, но, с другой стороны, они ведь истинные. Для чего это никому ненужное ожидание? Пусть вину это не искупит, но, по крайне мере, он покажет серьезность своих намерений; он покажет, как стал дорог ему этот несносный мальчишка; он покажет, что готов меняться.

Как за несколько дней Филипп стал из черствой корки в сентиментального мужика с бородой? И все это из-за одного человека!

Сильный удар в бок неожиданно застал врасплох капитана.

Черная машина кубарем отлетела куда-то в сторону, перекатившись несколько раз и остановившись только когда приземлилась на свою же крышу. Сильные вмятины и дымок с обеих сторон ласточки не сулили ничего хорошего.

Филипп с трудом открыл глаз, так как во время полета он впечатался головой о руль и, кажется, о что-то еще. Струящая кровь от раны на голове мешала обзору, а такая же вязкая жидкость, что разом скопилась в носу, не давала нормально вздохнуть. Где-то в ребрах щемило с адским ощущением, от чего альфа тяжело прокряхтел. Правая рука не слушалась, не желая отстегнуть ремень безопасности. Ноги зажало, но не критично. Ситуация начала накаляться с выливающимся запахом бензина. Все настолько плохо?

Чужие шаги по сухой траве не сразу долетели до оглушенного слуха, поэтому для этого пришлось напрягаться.

— Помо… — все, на что был способен раненый полицейский.

В глазах все плыло, но ощущение скорейшего спасения не покидало мужчину. Держащий вверх тормашками человека ремень начали усиленно резать, от чего неприятными толчками отдавалось по всему телу.

Как только с делом было покончено, тяжелая туша с грохотом упала вниз, а затем с большим усилием начала выбираться на влажную от чего-то траву.

— Не сдох-таки, — грубо схватившиеся пальцы за светлые волосы заставили поднять голову в ясное небо. — Убью скотину, — процедил сквозь зубы незнакомый голос.

Тяжелый удар пришелся куда-то в грудь, от чего и без того поврежденные кости теперь точно сломались.

— Ты почувствуешь то, что чувствовал он.

Голова уже совсем туго соображала, но о ком говорил этот сумасшедший? О нем? О Тео?

Если это так, то все складывалось на свои места: безумный брат пришел мстить за младшего. Наверное, Филипп на его месте поступил бы так же. Но отдавать сейчас Томасу свое сокровище он не собирался.

— Лю… блю, — из последних сил выдыхал Фостер. — Не… дам-м, — а затем подступивший к горлу сгусток крови был выплюнут в сторону оппонента.

— Тебя и спрашивать никто не будет, урод.

Прилетевшая наобум красная капля мерзко расползлась внизу серого дорогого костюма, от чего за сие действие удар лежащему пришелся в челюсть.

А дальше… Пустота.