В следующие несколько суток хозяин клетки не объявлялся, но свежая еда вместе с «лекарствами» исправно материализовались на одном и том же месте. Венди пыталась уловить эти моменты, словно любопытный ребёнок, затаившийся за диваном в ожидании Санты. Как и в случае с Сантой, попытки оказывались тщетными. Блюда и наполненные пузырьки без этикеток просто возникали из ниоткуда, позже так же загадочно исчезая, будучи уже пустыми.

А потом Венди заметила некую закономерность: аккурат перед этим волшебным появлением разум её будто обволакивался пеленой. Вскоре дымка рассеивалась, а каша, или овощное рагу, или сочное мясо, или булочки уже поджидали её на тумбочке.

Конечно, как и любой адекватный человек, она пыталась объяснить иррациональное простой логикой, но никаких действительно серьёзных доводов не находилось. Постыдные выделения на полу в первое утро испарились в один момент, свеча вспыхнула сама собой, а еда… еда просто появлялась, и всё тут! А ещё мудак узнал о том, что он мудак из её мыслей. Нет, здесь точно творилась какая-то чертовщина. Да ещё эта палка… Так кем же был её похититель? Колдуном, демоном во плоти, суперзлодеем? Венди всё чаще стала задумываться о том, что попросту находится в коме. Вот только… Может ли в коматозном состоянии сновидение быть настолько реалистичным? Чтобы всеми рецепторами, да через себя?..

Однажды за окном появился первый за всё время пребывания здесь человек. Маргинального вида мужичок покачиваясь брёл по заснеженной улице, и вскоре исчез из вида, и сколько бы Венди ни колотила в стекло, сколько бы ни пыталась докричаться до потенциального спасителя — ничего у неё не вышло. То ли человек был глухим, то ли стекло — звуконепроницаемым.

Монстр появился лишь на шестой день, и в довольно потрёпанном виде, тотчас исчезнув за потайной дверью — Венди бессовестно подглядела, затаившись во мраке на ступенях лестницы. Она вообще теперь часто подсматривала и наблюдала.

Этого прохода Венди раньше не видела, хотя множество раз проходила мимо стены, в которой тот расположился. Спустя, по ощущениям, не менее двух часов она всё ещё сидела в засаде, уловив и возвращение Чёрного человека из потайного помещения, и растворение двери в стене, и самовоспламенение поленьев в камине. Непонятно откуда взявшиеся свежие дрова вспыхнули сразу, будто только и ждали хозяина.

Либо дом был странным, либо его владелец. И неизвестно ещё, что страшнее. Действительно ли её выпустят отсюда, даже несмотря на то, сколько всего необычного она повидала? И станут ли спрашивать позволения уничтожить воспоминания или же просто сделают это, несмотря на протесты?

Конечно, монстр её обнаружил. Венди удивилась бы, не обнаружь он её присутствие. Однако возмущаться или кричать не стал, лишь бросив в пламя очага тихое и безразличное:

— Нашим с вами представлением остались довольны.

Венди услышала. Чёрный человек явно и расчитывал на то, что его услышат. Она неуверенно поднялась со ступеней и спустилась вниз, вновь присаживаясь на край кресла, но монстр даже не взглянул на неё. Бледная физиономия казалась бледнее, чем обычно. Глазные яблоки слегка ввалились, а синяки под ними придавали ещё большей болезненности общему образу. Смоляные пряди у лица висели сосульками, будто совсем недавно впитывали в себя льющийся со лба пот. Длинные и тонкие — совсем как у неё, неудавшейся пианистки! — пальцы сжимали ручки кресла настолько крепко, словно Чёрный человек таким образом пытался сместить фокус с основной боли — в кисти рук. Да, выглядел он весьма паршиво.

— Но… судя по вашему виду… не очень-то и довольны… — осторожно проронила она.

Собеседник устало вздохнул.

— Дело не в этом, — покачал он головой в отрицании. — Но вы сейчас суёте нос туда, куда не следует.

Он резко вскинул на Венди взгляд, вперившись в зрачки. Да, именно так, не просто в глаза, и не куда-нибудь в переносицу, а именно в зрачки. Ощущение от этого взгляда было крайне неприятным, ломающим даже. Казалось, что монстр провалился прямо внутрь её нутра, и теперь нагло выискивает там что-то очень личное, перебирая тайны одну за другой. Откуда-то Венди точно знала, что всё это длилось не более десяти секунд, но растянулись они в добрую сотню раз — не меньше.

— Чёрным человеком меня ещё никто не называл, — вынес вердикт Чёрный человек, наконец «отпустив» её и отвернувшись обратно к огню. — Зато монстром — бывало.

Нет, сил терпеть этот абсурд, находясь в неведении, больше не имелось. Венди подскочила и, на всякий случай зайдя за спинку кресла, возмущённо набросилась:

— Может, вы мне наконец объясните, какого чёрта происходит?! Вы ведь зачем-то демонстрируете мне свои «таланты», хотя могли бы фокусничать как-то… незаметно, что ли. А вы совершенно не стесняетесь! Вы точно собираетесь меня отпускать?! Я же могу рассказать о том, что видела! Я же свидетель!

— Вы всё равно об этом забудете.

— Почему? Потому что вы избавите меня от воспоминаний? Но я не хочу забывать!

Он медленно повернулся к ней измотанной рожей, глядя абсолютно точно поражённо — как-то иначе этот взгляд интерпретировать не выходило.

— Что смотрите? Считаете, что окажете мне этим огромную услугу, что ли? Я не хочу прожить жизнь счастливой идиоткой, которая просто забыла о том, как её близких убивали ни за что ни про что, а саму её имели на глазах у кучи народа!

— Я не хотел этого! — вскричал монстр, подрываясь с места вслед за ней и оказываясь на полголовы выше. — Неужели вы до сих пор не поняли?

Венди не позволила себе оробеть перед выдающимся ростом и этой его ненавистной осанкой.

— Хотите сказать, что и тогда играли? А мне и остальным присутствующим в том аду так не показалось! — всё сильнее распалялась Венди, совсем позабыв о страхе, об опасности и о том, на кого именно кричит. — Вы как-будто получали удовольствие от издевательств надо мной! Что я должна была понять, учитывая, что вы меня едва не прикончили?! Вы сами-то помните, что вытворяли со мной? Вы маньяк и насильник, Слейк. Не важно, в каких обстоятельствах вы находились тогда, они не отменят того факта, что вы — самый обыкновенный преступник!

— А вы — недалёкая курица, мнящая себя великой мученицей! Думаете, соитие со мной и жизнь под одной крышей со мной — худшее из того, что могло произойти с вами?! Я бы показал вам, что именно бы вас ожидало, да боюсь, ваша и без того шаткая психика не вынесет увиденного. И я Снейп, а не Слейк, и только посмейте не уяснить этого!

Неожиданно для себя, Венди премерзко всхрюкнула и захлебнулась безудержным хохотом сразу по окончании тирады. Поправку фамилии вместе с очередной угрозой она пропустила мимо ушей.

— Со… соитие? — сквозь истерический смех переспросила Венди, вытирая ладонью выступившие слёзы. — Серьёзно? Так давно уже не говорят! Вы что, сбежали из прошлого века?! Или вы может стесняетесь произнести слово «секс»? Насильник стесняется перед своей жертвой?

Монстр не набросился на неё, не выплюнул что-нибудь обидное. Он — невероятно! — взял и залился краской! Словно какой-то подросток, которого впервые поцеловала в щёку понравившаяся девочка! Казалось бы, это она, она должна бояться смотреть ему в глаза после всего, что Чёрный человек с ней сделал, а вышло почему-то наоборот. Это было так… странно, что очередной порцией хохота Венди попросту поперхнулась. В переносице запекло — подступали уже настоящие слёзы. В голове крутилось так много вопросов, и ни одного, мать его, ответа! Плевать ей на его реакцию, важнее узнать хоть что-то. Оппонент юлил, не желая отвечать прямо, но она решила не сдаваться и сменила тему, раз предыдущую он не поддержал:

— Что с Эммой?! Отвечайте мне!

— Не знаю я никакой Эммы!

— Нет, знаете, — зло выплюнула Венди. — Я была рядом с ней, когда нас согнали в одну кучу, словно скот. Неужели не помните? Она была в восхитительном сиреневом платье и с разбитым носом.

— Носы были разбиты у всех. И думаете, я обращал внимание на цвет платьев?!

— А на что обращали? На мою задницу или грудь?! Или, может, на глубину моего…

Чёрный человек подлетел к ней так быстро, что Венди не успела даже дёрнуться, и замахнулся, страшно растопырив пальцы. Чёрные глаза будто стали ещё чернее. Чёрт побери, она действительно его довела едва ли не до состояния аффекта, но даже испугаться не успела — настолько стремительно всё случилось! Венди инстинктивно прикрылась руками в защитном жесте, и всё ждала, когда же отлетит на другой конец комнаты, но удара, как ни странно, не последовало.

Она осторожно выглянула из-за собственных локтей, обнаружив монстра тяжело дышащим и смотрящим куда-то вниз. Он будто приходил в себя, стараясь обуздать гнев. Может быть даже мысленно проговаривал какие-нибудь успокаивающие мантры или стишки-считалочки. Во всяком случае, Венди в подобные моменты поступала именно так, и это помогало. Она боялась даже выдохнуть, чувствуя, что любым движением может спровоцировать его на насилие, поэтому молча наблюдала, попутно мысленно ругая себя за несдержанность.

Спустя бесконечно долгие секунды, или минуты, или часы, или недели Чёрный человек наконец медленно поднял в прямом смысле налившийся кровью взгляд — должно быть, от сдерживаемой внутри злости у него лопнули капилляры глазных яблок. Он сердито вымолвил совсем не то, что Венди ожидала услышать:

— Нет, миссис Грант. Я был занят тем, что придумывал, как именно вытащить вас оттуда живой.

* * *

Несмотря на то, что разговор с Дамблдором никакой фактической пользы не принёс, он всё же заставил немного успокоиться. По крайней мере, Северус теперь знал, что не один будет разбираться со всей этой грязью.

Альбус обещал помочь устроить новое представление, попросив пару недель для подготовки, и даже взял на себя поиск подходящего трупа. Где старик собирался его искать — неизвестно, и не то, чтобы Северуса это особо интересовало. Ему досталась самая сложная часть — продумать, кто именно и при каких обстоятельствах «случайно» увидит девчонкино мёртвое тело, позже предъявив доказательства хозяину. Одним словом, ему нужен был свидетель. Кто-то из недалёких и не особо безбашенных. Глуповатый и способный поверить в показанную картинку. Уж точно не Лестрейнджи или, к примеру, Долохов. Возможно, Роули? Да, этот кандидат был в меру адекватен и не в меру внушаем.

Северус думал, представлял различные варианты развития событий, и совсем не появлялся в Паучьем Тупике. Решил избавить магглу от своего общества, ведь как бы та ни хорохорилась, а боялась его довольно сильно. И неудивительно, потому что он снова позволил взять эмоциям верх, едва не ударив и без того пострадавшую от его рук девчонку. Она и представить себе не могла, насколько сильно её слова способны задеть, поэтому легко бросалась обвинениями, словно камнями. И Северус не смел винить её за это. Что слова в сравнении с действиями? Однако, сдержать гнев оказалось очень сложно.

Но все планы отправились коту под хвост из-за двух событий.

Тёмный Лорд вскоре вызвал его на ковёр, и Северус интуитивно почувствовал, что в этот раз без Легилименции не обойдётся. И конечно оказался прав.

Хозяин был очень зол, но о причинах так никто и не узнал. Выволочку он «соратникам» устроил такую, что некоторые покидали переговорный зал ползком. Все эти жалкие аристократишки принимали подобное скотское обращение, как должное, и никто не смел перечить Повелителю. Северус деланно спокойно наблюдал за происходящим, ожидая своей очереди и попутно очищая сознание.

Напрасно он переживал, что фантазия ему не подыграет. В стрессовой ситуации получилось додумать всё необходимое довольно быстро и искусно, и Лорд, сполна насладившись зрелищем в его голове, даже поостыл, не став пытать каким-нибудь поганеньким проклятьем. Будучи крайне довольным своим слугой, в очередной раз доказавшим преданность идее, он даже не слишком сильно поджарил Северусу мозг, после в очередной раз похлопав по левому плечу и отпустив с миром.

Плечо хотелось ампутировать вместе с рукой, лишь бы разом избавиться и от метки, и от лжезаботливых прикосновений. Не одной миссис Грант приходится жить с воспоминаниями о ненавистном и, наверное, даже противном контакте.

Совершенно обессиленный, он добрался до дома и заперся в лаборатории, где первым делом наглотался зелий, а потом долго просидел за столом, сгорбившись и уткнувшись тяжёлой головой в ладони. Окончательно расслабиться ему не позволила маггла, какого-то чёрта потерявшая страх и накинувшаяся с обвинениями. А затем ещё и вынудившая испытать бурю эмоций: и смущение, и вину, и бешенство. И восхищение, как ни странно. Любая другая на её месте боялась бы при нём сделать лишний вдох, но только не миссис Грант. Она не просто бросалась бесстыдными словами, но ещё и — подумать только! — посмела исказить и без того ненавистную ему фамилию!

Северус не помнил точно, но, кажется, в попытках избавиться от неё, рявкнул нечто угрожающее, потому что сразу после этого маггла бросилась наверх, и больше из комнаты не вылезала. И к лучшему.

А на следующий день — в субботу — он отправился на природу, прикрывшись чарами невидимости. Навалилась просто дичайшая потребность проветриться и отвлечься, ведь предстояла довольно рискованная операция, и Северус позволил себе абсолютно спонтанно поддаться порыву.

Аппарировал он, отдавшись на волю случая — только ярко вообразил голые ветви, торчащие из-под снега, и красные «фонарики» среди них. Запасы шиповника как раз подходили к концу, а в травяной лавке фунт ягод стоил сущие кнаты, но тратить время на бессмысленное шатание Северусу не позволяла совестливость — черта, совершенно недопустимая для слизеринца. Хотя порой и полезная.

Колючих тёмных кустарников на фоне белоснежного покрова оказалась целая тьма, даже зарябило перед глазами от цветового контраста. Он очутился в незнакомом месте, у подножья холма, поросшего переплетёнными между собой ветвями так плотно, что многие кусты даже выродились и более не плодоносили, либо выдавали несколько мелких-мелких ягодок. Но и крупных, красных, скукожившихся плодов здесь можно было насобирать, наверное, несколько мешков. Северус незамедлительно принялся за работу, и не думая использовать магию. Именно неспешное монотонное занятие помогло бы собраться с мыслями, да и просто отдохнуть, как ни парадоксально. Ученики, которым в силу глупости либо несдержанности особенно часто приходилось драить котлы, сейчас бы точно удивились: самый требовательный профессор Хогвартса трудится вручную, будто наказывая самого себя.

Кожа рук всё больше испещрялась царапинками, щёки онемели от холода, как и пальцы на ногах, но Северус так увлёкся, что воспринимал дискомфорт каким-то маловажным фоном. Даже невидимость спала, и обновлять её он уже не стал. Вряд ли Лестрейндж теперь найдёт его. Да и что тот сделает? Вывалит очередную порцию угроз или, быть может, пожелает провести дуэль? По части последнего Северусу не имелось равных, кроме, разве что, Тёмного Лорда, и все его «коллеги» прекрасно об этом знали. Так что Рабастан заранее оказался бы проигравшим.

Незаметно он провозился до самого вечера, очнувшись уже в сумерках. Снег под ногами давно стал почти синим, а тучи в небе — почти чёрными. Начало тропинки, которую Северус протоптал, передвигаясь вправо вдоль зарослей, разглядеть оказалось невозможно. И неспроста, ведь с прибытия в это место прошло, судя по всему, не менее восьми часов. Как-то внезапно появилась ломота в пояснице и ногах, зато голова действительно была абсолютно пуста. Целительная сила физической работы оказалась очень кстати. Он глубоко вздохнул и потянулся всем телом, разминая мышцы. Затем покрутил головой до неприятного хруста в затёкшей шее. Немного полегчало.

Оставалось собрать и левитировать мешки, которые Северус оставлял по мере наполнения прямо на тропинке. Конечно, он уже не собирался отправляться за ними пешком, потому что и вправду устал. Он достал волшебную палочку и, направив её в ту сторону, из которой пришёл, приготовился произнести заклинание, но нечто странное нарушило план действий. И кардинально изменило его.

Где-то справа наверху раздался тихий всхип. Затем ещё один — уже чуть громче. Скорее всего, отчаянный плач продолжался долго, но обратить на него внимание не позволило полное выпадение из реальности. А теперь способность слышать звуки извне постепенно возвращалась, а вместе с ней навалилось осознание, насколько сильно он рисковал. И не пару минут, а несколько часов подряд. Впервые за последние годы Северус совершил недопустимое — потерял бдительность.

Оказывается, погрузившись в работу, он не просто преодолел довольно большое расстояние, а очутился совсем близко к маггловскому железнодорожному мосту. Стало понятно, что холм, вдоль которого Северус передвигался всё это время, — вовсе и не холм, а насыпь, венчаемая рельсами да шпалами. Странно, но слабый запах креозота начал постепенно вклиниваться в обоняние только сейчас. Видимо, дорога для поездов была очень старой и давно заброшенной.

По ту сторону защитного металлического ограждения стояла одетая не по погоде рыдающая девица. Чтобы заметить её, пришлось сойти с тропинки и сделать насколько шагов назад от кустарников. Девица бросилась вниз так неожиданно, что Северус и понять ничего не успел. Она будто ждала появления зрителя. Послышался омерзительный шмякающий звук — маггла приземлилась и затихла.

Он бросился в её сторону, чтобы либо помочь, либо убедиться в летальном исходе. Девица лежала с открытыми глазами, бессмысленно пялясь в тёмное небо. Из уголка приоткрытого рта стекала струйка крови, собираясь в лужицу под головой. Оголённые руки, шею, лицо изуродовали свежие и застарелые гематомы. Футболка задралась, оголяя живот. С левой ноги слетела обувь — кажется, кроссовка. Алые капли на снегу напоминали шиповник.

Она была мертва. Совершенно точно мертва.

Северус почувствовал тошноту и досаду от того, что все попытки прийти в себя пошли насмарку из-за этой дуры, решившей покончить с собой именно здесь и сейчас. Мотивы магглы его не интересовали, и жаль ему девицу не стало ни капли. Взгляд наткнулся на разметавшиеся окровавленные пряди, и его будто током прошибло: оттенок волос очень напоминал тот, что принадлежал миссис Грант. Северус внимательнее пригляделся к чертам лица…

А дальше всё происходило, как в тумане. В животе разыгралось неприятное волнение, пульс подскочил, ударяя в виски, тело бросило в жар, по спине покатились капли пота.

Сама судьба едва ли не впервые благоволила ему, и упускать такой прекрасный случай никак нельзя, не будь он представителем факультета самых изворотливых! Иначе удача опять отвернётся, и в этот раз уже окончательно.

Плюнув на Дамблдора с его помощью, на собственную безопасность, на составление грамотного плана действий и на чётко представившийся вдруг ужас его пленницы, узнай она о том, что именно отвратительный Чёрный человек собирается сделать, Северус принялся раздевать мертвячку. Он позабыл и про волшебную палочку, и причину своего нахождения здесь. И даже про брезгливость. Теперь отсутствие невидимости пробудило воистину лестрейнджеровскую паранойю. Движения его сделались резкими, импульсивными, тревожными. Казалось, что Рабастан за ним наблюдает из ближайших кустов, а за компанию с ним — и все остальные, вместе с Тёмным Лордом в придачу. Вот-вот в спину должен был прилететь Круциатус, по колену — пинок, а на всю округу раздаться мерзкий Беллин гогот.

Никогда! Никогда раньше Северус не испытывал такого адреналина!

Буквально содрав с магглы одежду, про палочку он всё же вспомнил, и тут же спалил кипу теперь уже ненужного барахла дотла. А пепел развеял по ветру, чтобы ни одна собака не учуяла, и даже магия не помогла найти хотя бы частичку чужих вещей. Затем произнёс несколько рассекающих заклинаний, превращая симпатичное личико и юное тело в кровавое месиво. Немного подумав, хотел добавить несколько ссадин между бёдер, но оказалось, что таковые уже имеются. Видимо, над магглой надругались, но вникать и ещё больше мараться, проводя подтверждающий осмотр, он не стал. Вряд ли свидетель станет это проверять. Для пущего эффекта Северус коротко её остриг, словно унижал пленницу ещё и таким скотским образом. Волосы сжёг вслед за одеждой. О том, чем обернётся всё это для его души, он старался пока не думать, выполняя действия на автомате.

Пульс всё учащался.

Никому бы и в голову не пришло связывать собранный шиповник с ним. Не единственный же он собиратель ягод в Британии, в самом деле! И всё же, в адреналиновом угаре Северус прихватил с собой и его. Перемещать несколько мешков с уликой и труп, замотанный в трансфигурированную из одной ягодки ткань, было непросто, но он справился. Чертыхнувшись, запоздало подумал о том, что шиповник, вообще-то, тоже можно было уничтожить. Так он и сделал по прибытии в рощу, пропитанную едким дымом ткацкой фабрики. Совсем рядом, буквально в паре-тройке сотен ярдов, находилась миссис Грант. Погружённая в книгу либо просто греющаяся у зачарованного пламени камина, она и подумать не могла, насколько гнусную авантюру творит в этот момент её похититель. Причём, ради неё же. Любопытно, узнай она, плюнула бы ему в лицо, надавала пощёчин, наградила презрительным взглядом или, может быть… поблагодарила?

Северус не давал себе времени на раздумья, а сразу закатал рукав сюртука и принялся вызывать Роули, сконцентрировавшись на плюгавом образе. Конечно, такой выбор вызовет вопросы, но об ответах он подумает позже. Время для этого точно будет.

На протяжении нескольких минут он воздействовал на метку довольно слабо, чтобы Роули не сразу понял, кому именно так внезапно потребовался. Северусу нужна была фора. На всё про всё с момента девицыного приземления ушло не более пяти минут, но медлить больше было нельзя, ведь тело быстро остывало. Бросив в никуда Круциатус и несколько Режущих на случай, если хозяин решит проверить палочку на последние заклинания, он изо всех сил шарахнул в метку.

Совершенно дизориентированный Роули появился из воздуха практически сразу, ошеломлённо оглядывась. Заметив так настойчиво вызывавшего его человека, он возмущённо заорал:

— Снейп?! Что стряслось? Вы едва мне руку не спалили!

Немного честности и девяносто девять процентов обмана — самое то для успешного исхода подобной затеи.

— Уже ничего, — пропустил мимо ушей обвинения Северус. — Ты бы ещё дольше телился.

Торфинн поражённо пялился на изуродованный до неузнаваемости труп, и даже несколько завис. С опаской взглянув на Северуса, Роули уточнил:

— Это что… Та маггла?

— Дрянь сбежала, — подтвердил он, — и мне нужна была помощь в её поимке, а ты, насколько я помню, неплохой охотник.

Лесть никогда не станет лишней. Впрочем, благосклонность этого «середнячка» Северусу была не нужна. Требовались только его глаза и готовность поверить, а больше ничего.

— Никогда не думал, что вы такой маньяк, — в неверии мотая головой, протянул Роули, и опасливо отступил на шаг. Будто в случае чего его бы это спасло. — Вы зачем её убили? Думаете, он будет доволен?

— Повелитель сам подарил мне её, если ты запамятовал. И я пока не планировал убивать, просто маггла сбежала, перед этим повредив мне ногу. Думал, не справлюсь сам, но… Справился, как видишь. Я просто немного переусердствовал с наказанием.

— Ничего себе, немного!

— Теперь ты мне нужен только как свидетель.

— Ладно.

Кажется, Торфинна нисколько не смутила многословность обычно крайне сдержанного «союзника». Северус надеялся, что не смутит она и хозяина. Ещё придётся думать, как выкрутиться из ситуации с ядами, которыми он обещал пичкать магглу. Возможно, просто стоит сказать, что заигрался с ней, оставив всё остальное на потом?

Тело они уничтожили вдвоём. Вернее, сжёг его сам Северус, а Торфинн постоял с ним за компанию, наблюдая, как беспощадное колдовское пламя превращает некогда живого человека в горстку сухой серой массы. Для убедительности Северус ещё немного поковылял, корча болезненные гримасы, чтобы сомнений не осталось ни у кого из немногочисленных зрителей. После Роули аппарировал.

Сам же он решил вернуться в Хогвартс и поскорее рассказать Дамблдору о случившемся, а затем хорошенько поработать над воспоминаниями. Эта работа станет самой тяжёлой в его жизни. Всё-таки, придётся представлять ещё нечто худшее, чем то, из-за чего пришлось устраивать театральную постановку в спальне миссис Грант.

Едва подумав о ней, такой испуганной и одинокой в неуютном доме, Северус ощутил очень сильную необходимость её увидеть. Хотя бы мельком. Пускай даже один лишь силуэт в тускло освещённом окне. И поддался иррациональному желанию. Совершенно измотанный, он побрёл в сторону нужной улицы, от усталости едва переставляя ноги. Уже совсем скоро маггла обретёт свободу, а в его жизни всё вернётся на круги своя. Или нет. Сегодня он сотворил нечто аморальное, выходящее за всякие рамки, и теперь даже убийство и без того обречённого Альбуса не казалось настолько уж недопустимым. Этим он спасёт двоих — Драко и самого директора. Последнего — от пыток. Зато третьего — себя — погубит окончательно. В выполнении самой грязной работы состоит его миссия, и ничего тут не поделаешь. Кому-то дано быть белоручкой, а ему вот — мусорщиком.

Видимо, по мнению судьбы сюрпризов на сегодня было недостаточно, потому что входная дверь дома отворилась ему навстречу, как только Северус свернул к ней с дороги. На пороге показался абсолютно невменяемый Лестрейндж, держащий на мушке его магглу.

— Ну что, гадёныш? Не такой уж я и параноик, правда?