Ещё одно утро. Ещё один день, который нужно прожить. Начиная его, как обычно, Дэван и не догадывался, где окажется к вечеру. Точнее, куда его занесёт собственное упрямство. 

Звонок, поступивший с неизвестного номера, его напряг, и он уже собирался, как обычно, не брать трубку. Но вот что-то внутри дёрнуло в последний момент ответить. И он, привыкший своим желаниям не противиться, сделал это.

Голос Авроры удивил. Дэван не думал, что она решится на что-то подобное. Ровно до момента, пока не услышал её возмущений на другом конце. Парень был уверен, что она охотнее сунет дуло пистолета себе в рот, нежели допустит этот звонок. Парня бы могло ввести в ступор наличие у девушки номера его телефона, но в какой-то момент Дэвану показалось это вполне в её стиле. Она уже умело продемонстрировала ему, что пойдёт на что угодно, только бы остаться при своём. Так что вовсе и не удивительно то, что она добралась и до номера мобильника. Наоборот, Аврора буквально вручила ему все карты в руки, пойдя на этот шаг. Облегчила задачу. А ведь ему даже не пришлось вылавливать её подружек для того, чтобы самому обзавестись номером.

Несмотря на то, Честер отговорил его от покупки сахара, Дэван знал, что именно он произведет должный эффект. Не оставит её равнодушной и заставит снова к нему обратиться. Ведь пока другие парни желают привлечь женское внимание цветами и подарками, Дэван решил играть на том, чего никто не станет ожидать. Вот что действительно стало веской причиной ему позвонить. И он был несказанно рад, слушая её возмущения касательно этого перфоманса. 

Ему безумно сильно хотелось увидеть её лицо, когда Аврора открыла коробку. О чём она подумала, поняв, что это он? И насколько сильно было желание в её груди его придушить?

Дэван не хотел, чтобы она его ненавидела, хотя уже догадывался, что это именно то чувство, которое его персона в ней пробуждает. Сложно было не замечать очевидного. А просто доказывать обратное - слишком скучно. Он ведь всегда любил решать сложные задачки. Обдумывать каждый ход и смотреть, к чему тот приводит. И если в детстве этот интерес утихал, стоило решить очередную головоломку, производители которой самонадеянно заявляли, что та рассчитана на более старших детей, то с возрастом решению головоломок Дэван всё чаще стал предпочитать играть с людьми. Их чувства и эмоции. Вот самые сложные задачки.

Ты запугиваешь одних, и те после долгие годы обходят тебя стороной, шарахаясь по углам. Стоит показаться другим дружелюбным, как навсегда завоёвываешь их верность. Люди всегда казались ему самыми интересными головоломками. Стоит раз оступиться, и один из тех, кто тебе доверяет, больше никогда не протянет руки, а другой закроет глаза и продолжит прикрывать твою спину. У всех и каждого есть свои грани дозволенного и то, что они не в силах в себе изменить. Есть вещи, которые заставляют сломаться, и те, за которые ты будешь бороться до последнего. Есть принципы, которые ты способен однажды переступить, и те, которые никогда не позволят тебе сорваться. Не нужно быть гением, чтобы знать очевидных вещей. Но можно быть достаточно сообразительным, чтобы пользоваться тем, что люди сами о себе предпочтут рассказать.

Ещё интереснее становится наблюдать за происходящим, когда в твоих руках появляется хоть какая-то власть. Её в школе оказалось не так уж сложно добиться. Иди против системы, и люди начнут считать тебя классным парнем. Избалованный сынок сенатора - это клише будто было заготовлено ему с рождения. Парочка стабильно сорванных уроков несколько раз в месяц. Хамство преподавателям. Вечеринки, о которых будут болтать все и завидовать те, кто на них не попал. Один за всех выражай недовольство школьной системой, и те, кто боятся протестовать ей лично, едва ли не возведут твою персону в культ, понимая, что ты способен сделать то, о чём они порой даже думать боятся. В школьном мире всё просто. Чтобы быть крутым, к сожалению, не требуется учиться лучше всех. Твои заслуги в спорте не многих волнуют. Ты крут, если выступаешь против взрослых и не боишься последствий. Эту задачку Дэван давно решил.

Но вот если с массой всё оказывается легко и просто, то если брать кого-то конкретного, тут уже приходится повозиться. Что творится в головах у людей - величайшая загадка. Но её разгадать Дэван и не желает. Ему больше интересно другое. Другие. Пока Честер радуется каждой легко доступной девице, что не прочь провести с ним вечер. Дэвану нравятся те, которые по каким-то причинам могут сопротивляться. Одержимость на гране безумия. Так он может описать свой интерес. Ведь что может быть слаще, чем ломать чужие запреты в их головах. Делать ход и наблюдать за тем, как ещё вчерашняя, воротящая от него нос девчонка сегодня уже смотрит на него с вожделением, будто вчера не она кривилась от отвращения. Интересно видеть, как люди меняют своё мнение, словно по щелчку пальцев. Забывают о присущем им стеснение. Стоит иначе расставить фигуры на шахматной доске.

Вытаскивая на поверхность чужие, самые тёмные и непристойные в обществе желания, Дэван то и дело удовлетворяет свои. Таких, как он, много, но вот не всякий готов быть честным. При свете белого дня, когда все вокруг просто обязаны быть сдержанными и воспитанными, трудно признаваться в том, что тебе нравится что-то, что выходит за рамки общей морали. Но вот стоит наступить темноте. Под покровом ночи, когда ты остаёшься один за закрытыми дверьми своей комнаты. Люди меняются. Стоит им понять, что вокруг нет никого, кто осудит. Нет тех, кто способен за что-то порицать. Как настоящее нутро тут же выбирается наружу.

Дэван давно понял, что ему мало закрытых дверей тёмной комнаты. Мало экрана монитора, по ту сторону которого может находиться человек, который готов показать себя, но только когда лица его не видно. Ему хочется большего. Настоящего. Самого сокровенного. И не важно, день за окном или ночь. Девчонки с этим справляются лучше всего. Все прекрасные в школе и слишком грязные за её пределами. Они способны показать себя настоящими, только когда понимают, что рядом есть кто-то точно такой же. Ему наплевать, что скажут о нём завтра, как сильно будут тыкать пальцами узнай, чем он с каждой из них занимался. Он дарит им возможность показать себя, а в ответ они удовлетворяют его желания разгадать чужую суть.

Секс и деньги. Два нерушимых столба, лежавших в основе мира, когда тот ещё только начинал зарождаться. Потребность не быть голодным вынуждала людей торговаться друг с другом ещё до того, как появилась первая в мире валюта. А продолжение рода. Оно так и вовсе нерушимая основа самих основ. С годами единственная потребность породить на свет тех, кто продолжит что-то после тебя, переросла во что-то большее. Люди извращались, как только могли, и со временем пришли к тому, что за многое можно оказаться осуждённым. Ты никогда не сможешь пойти против общества, потому что оно сильнее. Оно больше тебя одного. Но стоит найти союзника. Родственную душу там, где, казалось бы, что ты всецело один, как уверенность в правильности того, что ты делаешь, появляется сама собой.

В мире, где всегда считалось, что женщина должна быть покорной и услужливой, мало кто был готов признавать, что куда интереснее обладать теми, которые сами знают, чего хотят. Дэвану нравились те, которые были готовы переступить черту. Которые как бы не отпирались, стараясь следовать идеалам прекрасных и целомудренных созданий в итоге рядом с ним показывали себя настоящих. Ведомые почти что животными инстинктами. С ним одним - втаптывающие в грязь нормы той самой общей морали. Кто и когда придумал, что секс - это роскошь, доступная после свадьбы? Кто сказал, что нужно хранить себя для одного единственного? И почему никто и никогда не задумывался о том, что тот единственный может оказаться в итоге сущим дерьмом? Почему в современном мире, где так много кричат о равноправии и собственной свободе как личности, многие девушки по-прежнему топят свои желания и инстинкты в угоду общества. Всё это по своей сути слишком глубоко, чтобы хоть когда-то Дэван пытался с этим бороться. Но вот играть. Завоёвывать те самые, всего-лишь на первый взгляд неприступные крепости. Это то, чем он жил. 

Правда, на деле, по истине таковых девушек в школе осталось крайне мало. Своё дело за парня уже давно делает его не безызвестность. Всё чаще последние пару лет встречались лишь те, кто играл недотрог. Кто уже был готов с ним на многое, но при этом ещё хоть как-то пытались это скрывать только затем, чтобы ему могло быть интересно. Они сдавались ему, когда он ещё ничего не успевал сделать. Раздвигали перед ним свои ноги только благодаря тому, что он - это он, и с единственной мыслью, что став для него той самой, в этой жизни можно тут же многого достичь. Они по большей части тоже играли с ним. Зная, какая награда может достаться, если этот парень и после совместно проведённой ночи продолжить держать их за руку на рассвете нового дня. И это его раздражало.

Раздражало до отчаяния. Будто в этом мире больше не осталось головоломок, которые можно разгадать. Не осталось тех, кто действительно ещё хоть чего-то стоит. Стоит его усилий. Ровно до дня, пока два года назад он не выбрал её. Из толпы прочих. На спор. Желая сыграть на скорость, с которой обычно всегда и поддаются девчонки, которые только перешли в старшую школу. Свежая кровь. Каждый год Дэван проворачивал одно и тоже. Они уже знали его, но не были лично знакомы. А кому не польстит, если он сам вдруг обратит на желающих своё внимание. 

Они с друзьями посещали вечеринки посвящения в старшеклассники из года в год не потому, что горели желанием оторваться с младшими классами. Там у них были свои игры, которые хоть и не надолго, но позволяли Дэвану утолять свой интерес касательно людских чувств. Девушки младше, особенно те, которые раньше его в глаза не видели, всегда сопротивлялись чуть дольше, чем те, которым хоть раз удавалось зависнуть вместе с его друзьями. Ведь в них ещё колебалось чувство собственного достоинства и мысли о том, что подумают люди, если узнают, что она так легко ему отдалась. Но в конечном итоге всё всегда для него заканчивалось по одному сценарию.

Тогда, ведомый какими-то своими стереотипами, Дэвану показалось, что эта едва ли выпившая стакан пива блондинка окажется весьма лёгким способом выиграть у Честера, который, в отличие от него, по своей натуре всегда сходился со всеми быстрее. 

Он ошибся в момент, когда тот самый стакан пива вылили на него. Ошибся, но сорвал куш. Проиграл в ту ночь Честеру, но для себя нашёл самую подходящую задачу. Дэван ещё никогда не радовался так своему проигрышу.

Аврора. Узнать имя не составило особого труда. Но вот завоевать её оказалось весьма непросто. Казалось, что эту девушку вообще ничего не интересует, кроме учебы. Она никогда не появлялась на вечеринках, на которых был он. Не тусовалась даже со знакомыми ему девушками, чтобы нашелся мотив подойти. Всё время держалась со своими подругами и редко когда после той ночи у Дэвана получалось даже поймать на себе её взгляд. Это ему впервые в жизни приходилось заставлять себя на неё не смотреть. 

Он точно знал, где она будет перед началом обеда. Благодарил судьбу и тут же считал ту своим проклятием, понимая, что встретит её в коридоре, а она, как обычно, с недовольным лицом отвернётся. Будет занята чем-то настолько, что даже и не поймёт, что это он в очередной раз прошёл рядом.

Дэван счел верным решение отступить. Не додавливать и не пугать её сильнее, чем уже смел себе в ту ночь. Он не собирался её изнасиловать. Эта порицаемая обществом низость порицается и им самим. Ибо с людьми можно творить лишь то, на что они дают разрешение, самостоятельно, находясь в трезвом уме и здравой памяти. Но в ту ночь Дэван и вправду зашёл чуть дальше, чем позволял себе обычно. Ведь тогда он до последнего думал, что вот-вот и она ему сдастся. Не может же быть иначе. Они все такие. Но вот удар по морде, который он явно заслужил за свою настойчивость, заставил его задуматься. Потеряться на долгих два года, оставаясь лишь тихим зрителем со стороны. Ведь лучшие головоломки требуют к себе должного внимания. Нужно знать абсолютно всё, дабы не налажать, когда у тебя осталась одна попытка.

Она была Рори для всех, Авророй только для него. Только Дэван обращался к ней так. Это был ещё один его личный принцип. Он не собирался быть для неё мальчишкой. Очередным одноклассником, что пускал на неё слюни и по свойски звал Рори, думая, что так станет ближе. Он тоже мог бы начать с дружбы. И, глядишь, когда-нибудь зашёл бы дальше. Если та самая Рори позволит. Ведь теперь от её ответа зависит каждый следующий шаг.

Рори стала девчонкой, которую он не замечал в школе. Аврора была девушкой, которую он возжелал. Каждый сантиметр её кожи. Каждый волосок на её теле. Все изгибы и изъяны. Да даже чёртов надменный взгляд, которым она одаривала его. Всё это пробуждало в нём животную похоть. Доводило до исступления. От возбуждения и невозможности получить желаемой разрядки Дэвану хотелось выть. Причинять себе боль, только бы мысли снова не уводили его к этим ногам в школьной юбке. Что он сделал, чтоб так влипнуть? Почему из всех девушек, что когда-либо были в его объятиях, сердце забрала та девчонка с вечеринки, что ему не сдалась. Теперь будто он был готов сломаться. Впервые не он вытаскивал чужие потаенные желания наружу, а выворачивали только его нутро.

Дэван долго и упорно делал вид, что забыл. Будто был так пьян в ту ночь, что не помнил её лица. Не знал о том, что перепутал её. Нет, он не спутал. Он намеренно пришел к ней. Да, за возможным перепихоном без обязательств. За возможностью выпустить пар после того, как Миранда снова сожрала ему мозг маленькой серебряной ложечкой для мороженого. Но когда она отпихнула его раз. Второй. Не легла под него, потому что он Дэван Морроу. Не нашла его снисхождение до неё, словно второе пришествие Христа. Дала пощёчину и облила пивом. Сделала всё, чтобы он убрался. И в тот момент забрала себе его сердце.

Аврора заставила забыть его о других, сама того не желая. Она привязала Дэвана к себе и будто не собиралась отпускать. Этим бесила. Доводила до нервного тика, тем, что, кажется, сама и вправду его не помнит. Проглотила всё, что он в ту ночь ей наговорил, и даже не попыталась отомстить. Она не хотела с ним играть. Её не волновал он в целом и то, что он мог ей даровать, поддайся она. Дэвана выводило из себя то, что, кажется, впервые в жизни клеймо сенаторского сынка вообще не работало. Почему Аврора могла обращаться внимание на кого угодно, но только не на него. Она улыбалась всем и каждому, а его будто и вовсе в её мире не существовало. Не привыкший не получать всеобщего внимания и любви, Дэван едва ли не сходил с ума от её равнодушия. И трахнуть её стало целью номер один. Отомстить за затронутое эго. Заставить её страдать так же от его отсутствия в её жизни, как он все эти года страдал по ней. Привязать к себе самым подлым образом. Желаниями. Инстинктами. Быть с ней так долго, чтобы после, при взгляде на других, её воротило. Чтобы все вдруг были не он. С кем бы не была. С кем бы не пыталась забыться. Всегда не он.

И вот благословение само снизошло в его руки. Стив Морроу женится. И на ком же?! Мать Авроры так удачно попала в руки его отца. Кролик сам пришел к змее. Она сидела напротив него в ресторане и даже не осознавала, как кричит: Вот она я! Бери меня и делай, что хочешь.

Один дом. Одна крыша. И спальни на одном этаже. Что могло теперь быть легче? Лишь Дэван всегда рядом. Он перед глазами и в школе, и дома. Последний год старшей школы в миг перестал казаться безнадежно потерянным. Не нужно больше придумывать и изощряться, как подступиться. Бояться, что она всё ещё прекрасно его помнит и от того сможет вновь оттолкнуть. Половина его двухгодичной головоломки решилась сама. Авроре осталось лишь поддаться. Лечь под него и просить, о чём пожелает. Он сделает всё. Потому что уже ей сдался.

Но Аврора не сдавалась. Она по-прежнему не поддавалась и отталкивала. Дразнила своими нарядами и разжигала пожары в его груди, а после надменно смеялась. Чем больше сопротивлялась, тем сильнее он заводился. Сильнее желал. Всегда. Постоянно.

Эти два дня, что она теперь на него в ответ смотрит, парню кажутся вечностью. Он едва ли уснул прошлой ночью, когда силой заставил себя её отпустить стоило подъехать к дому девушки. За целых два года так близко и ничего. Бессонная ночь в раздумьях, почему она так и не поддалась ему у машины. Он ведь почти сорвался сам. А она, будто зная, о чём он всё время думает, и сама не отталкивала. 

Сломаться тогда для Дэвана означало проиграть. Сдать себя и свою беспомощность перед ней с потрохами. Этого он позволить не мог. Ведь обычно у него всегда было наоборот. И тогда должно было быть также. Аврора должна сломаться. Она должна прочувствовать всё то, от чего сгорает он.

Его бесило всё подряд. Когда она согласилась поехать с Честером, Дэван уже смел подумать, что за два года Аврора сумела поменяться и всё-таки стала одной из множества. Он упустил свой шанс, а она так и не узнает об этом. Но, как и два года назад, сейчас оказалось, что игра с ней стоит любых свеч. И он продолжал играть. 

Правда, не думал, что сорвется поехать за ней. С ней и её вечными препираниями он быстро перестал загадывать наперёд, понимая, что всё время где-то ошибется. Русская рулетка во всей красе. Револьвер вроде заряжал ты, но никто не гарантирует, что пуля не окажется в твоём виске.

До последнего поворота Дэван отговаривал себя. Уже подъезжая к её дому, он уверял свою голову в том, что всё ещё можно проехать дальше. Свернуть за угол и просто прокатиться. У него остался год. Год и он вряд ли когда-нибудь вернется в этот город добровольно. Надо просто успокоиться. Понять, что не все в этой жизни ему поддаются, и признать, наконец, своё поражение. 

Куда он лезет? Зачем? На свете так много девушек! Бери любую. Но нет же. Стоило ей показаться в окне второго этажа, как он, словно пёс, уже был готов прождать её до следующего утра, откажись она выходить сегодня.

Отец не давал ему никаких распоряжений. Ему вообще было плевать до момента, пока Дэван не взорвет что-нибудь и не заставит его краснеть. Да, он может и прочитал нотацию из-за того, что он сбежал из ресторана, но она едва ли отличалась от всех прочих, когда поведение Дэвана выходит за рамки допустимого. Но Авроре так было проще не послать его в очередной раз. Думать, что он тут не по своей воле. 

— О Господи! — Ахнула девушка, таращясь на бампер. — У тебя еще и машина без номеров. Ну точно маньяк. 

Наученная прошлым опытом, подходя к машине, первое, что сделала Рори: глянула на номер, дабы тот запомнить. 

Дэван её колкость проигнорировал. Ему едва хватало сил стараться не показывать то, как сильно он доволен тем, что она уже пошла с ним. Конечно, на своих условиях. Наивная от того, что думает, будто он опять их выполнит и ни разу не воспротивится. Дэван вряд ли умеет не противиться чему-то. Это тоже с самого рождения в его крови. 

— Будет желание, я покажу тебе причину. — Усмехнулся парень 

Может, и не давал ей выбора как такового, но Дэвану, помимо того, чтобы просто её сломать, было весьма интересно, что Аврора сама будет способна ему предложить. На что и вправду согласится добровольно. Где уступит, если он прекратит заставлять. 

— Отвезёшь меня в лес, где закопал парочку трупов? — Прищуривается Рори, подходя к пассажирской двери. — Полиции что, и правда до тебя нет никакого дела?

— У меня есть номера. Они валяются в багажнике рядом с лопатой и монтировкой. — Язвительно улыбнулся он, кивая, чтобы девушка прекратила топтаться у двери и уже села в машину. — Просто какой от них смысл, если моя машина единственная в таком цвете ездит по городу? Они всегда знают, кому она принадлежит. 

— Ну да, кто еще, находясь в своем уме, ездит без номеров. Ты единственный в своем роде, — фыркает она, залезая на сиденье. 

Сев в машину, Рори не смогла скрыть удивления. От чего то ей казалось, раз парень курит, то первым, что она почувствует, будет прокуренный салон. Но здесь не было запаха табака. Ни одного намёка на пачку сигарет, которую она начала тут же искать взглядом. И даже ни одной завалявшейся в подстаканнике зажигалки. Тут было чисто. Слишком. И пахло разве что чем-то свежим. Она сделала предположение о химчистке. 

— И так. — Дэван захлопнул дверь, стараясь что есть сил всё также держать себя в руках. — Пристёгивайся. 

— Звучит угрожающи, — подметила Рори, но за ремнем безопасности всё-таки потянулась. 

— Машина без номеров. Не хватало, чтобы какой-то шальной коп прикопался еще и к тому, что пассажир не пристегнут. — Боясь, что хотя бы на миг Аврора будет способна допустить мысль, что он попросил её пристегнуть не по причине нежеланного штрафа, а из-за того, что так просто в любом случае безопаснее, Дэван, не утруждая себя, придумал ответ. 

— Резонно. — Кивнула Рори, щёлкая ремнем безопасности. — А ты? — Обратила она внимание парня на то, что его ремень застёгнут, но только за его спиной, а не на нём. 

— А я мечтаю когда-нибудь вылететь через лобовое стекло. — Отшутился парень, заводя машину. 

Он заметил, как Рори вздрогнула, ощутив лёгкую вибрацию автомобиля. Двигатель приятно заурчал, и, несмотря на то, что обычно этот звук его всегда успокаивает, сейчас ладони сами по себе у парня то и дело потеют от волнения, которое никак не унималось. Он сжимает кожаный руль, борясь с желанием сорваться с места и уехать куда глаза глядят. Только бы она не передумала в последний момент и не бросила его опять.

— Скажи мне марку машины. — Стоило тронуться с места, как Аврора сама к нему обратилась. 

— Зачем? — Он покосился на неё, прежде чем начать сдавать назад, смотря в зеркало заднего вида. 

— Номеров нет, — Аврора успела достать телефон и принялось в нём что-то печатать. — Упрощу задачу в поисках моего тела назвав хотя бы марку и цвет машины, — пожала она плечами. — Это Ниссан, верно? — Девушка прекратила бегать пальцами по клавиатуре и посмотрела на него. 

— Что?! — Дэван едва не поперхнулся, резко затормозив. — Ты можешь оскорблять меня сколько влезет, но машину мою не трогай, — скривился он от отвращения, вызванного её предположением. — Терпеть не могу японцев. 

— Ну, прости, что я не разбираюсь! О Великий! — Цокнула Рори, всплеснув руками. 

— Я никогда в жизни не прощу тебе этого, — он начал качать головой, глядя на неё с укором. — Это Додж Челленджер, Аврора. 

— Да какая разница, — фыркнула она, кивая, и снова принялась печатать. — Едет, и уже хорошо. 

— Да как так… 

— Замолчи! — Пресекая его попытку возмутиться, цикнула девушка, отправляя сообщение. — Я не обязана знать марку твоей машины. 

— Я бы выгнал тебя за этот удар ниже пояса, но сделаю вид, что ты ничего мне не говорила, — пробубнил парень, с любовью погладив приборную панель машины. — Но знай, что ты разбила мне сердце. Ты разбила оба наших сердца, — поправил себя парень, намекая на автомобиль. 

— Как же мне теперь с этим жить. — Ухватилась она за грудь, наигранно громко вздыхая от обиды. — Теперь не смогу погулять на твоей свадьбе. А мне так хотелось, — решила она съязвить, видя, как он продолжает с любовью, будто успокаивать свой Додж, словно тот и вправду живой человек, которого оскорбили. — Ты ведь вряд ли меня пригласишь после такого унижения. 

— Конечно, не сможешь. Я не позову тебя замуж после этого унижения. — Парень попытался сдержать смешок, завидев её плохо отыгранное разочарование. 

— Поехали уже, — буркнула девушка, отворачиваюсь к окну. 

Дэвану нравилось наблюдать за тем, как она теряется, заранее начиная обмывать победу там, где думает, что её ответ станет последним. Он всегда найдет, что ещё дополнить, независимо от того, как сильно эта фраза заставит её впасть в ступор. Пусть думает про него в эти моменты, что хочет на деле лишь ему одному знать, что имелось ввиду.

И сейчас, как бы девушка не старалась, всё опять было также. Поняв, что проиграла, она сидела молча, неотрывно смотря в окно. Вроде совершенно ничего не делала, но Дэвану то и дело казалось, что здесь едва ли хватает воздуха. Стоило бросить на неё взгляд в сотый раз, осознавая, что Аврора и правду тут, как он не знал, куда себя деть. Ведь может и победил в словесной перепалке, на деле же проигрывал каждый раз, просто стоило ей замолчать.

У него всё не получается вспомнить, чтобы когда-то прежде было также. С Мирандой. Там всё было как-то неправильно. Его сердце никогда не замирало, стоило ей на него посмотреть. С ней приходилось воевать лишь от того, что она выносила мозг. Дэван расставался с ней и сходился чаще, чем в совокупности они встречались. Кабала, из которой оба, выбираясь довольно быстро, добровольно возвращались обратно. Они едва ли подходили друг другу, но при этом продолжали быть вместе, потому что так вроде бы было надо. У него будто не могло быть другой девушки по всем законам жанра. Она красивая. Всегда знает, чего хочет. А он в пару с ней хорошо смотрелся. Будто новая сумочка, подходящая под туфли. Миранда не любила его друзей, но общалась с ними, чтобы быть на равне. А стоило остаться вдвоём, как Дэван то и дело выслушивал, как же они ей надоели. Он уверен, что и про него при своих подругах Миранда отзывалась также. Потому что про них ему она говорила тоже самое. Она никого, кроме себя не любит. Все, кто её окружал, были для чего-то нужны. Он тоже. Клеймо сына сенатора сделало своё дело в тех отношениях. И большого труда стоило Дэвану из них выйти. Выйти и больше не вернуться, когда она то и дело время от времени пыталась притянуть его обратно. Парень так к ней привык за четыре года, что всегда решением верным казалось вернуться.

Она не терпела каждое из его увлечений, но всегда была рядом с ним ведь надо же поддержать. И неважно, что всё недовольство постоянно было написано на её милом лице. Из Миранды не приходилось вытаскивать наружу каких-то тайных желаний, потому что всё, чего она желала, всегда говорилось ему вслух. За те четыре года парень спустил на неё столько денег, что вполне мог бы открыть какой-нибудь фонд для спасения пингвинов. А в ответ мало чего получал. Миранда была из тех девушек, у которых должно было быть всё и сразу. Красивый парень с хорошим состоянием. Родители, что души не чают. Будущее, которое за неё сотворят все подряд, а она лишь вовремя окажется рядом, чтобы подписать нужную бумажку о наследстве. У неё наверняка будет удачный брак. Дом с фонтаном на заднем дворе. Какой-нибудь фонд, приносящий гигантское состояние. А она даже не будет смыслить, как он работает. Её муж купит ей модельное агентство, она будет красоваться на обложках. Вот только приписки, что она Миранда Морроу, нигде не будет. Потому что два года назад Дэвану помогла совершенно иная осознать, что во всём этом он учавствовать не желает. Поставила окончательную точку там, где он четыре года подряд то и дело исправлял точки на запятые.

И теперь, осознавая, что впервые за четыре года ощущает что-то совершенно другое, как Дэвана бросает в жар. Ощущает это, смотря на совершенно другую девушку. Не похожую на ту, что была прежде. Не желавшую его. 

Рори трогает совершенно другие струны его души. Она готова ругаться с ним, но едва ли, потому что просто сука, которая иного не умеет. У неё, как и у него, есть свои принципы, которых девушка придерживается. И только за это упорство Дэван готов ей восхититься. Тем, что она не пустая красивая кукла, которую он так долго держал рядом с собой. И может, в тех отношениях он что-то находил, раз продержался так долго, но сейчас понимает, что они с Мирандой просто были частью общества, в котором нужно было быть вместе. Картинка для услады чужих глаз, но не друг друга.

У Авроры запищал телефон, что позволило Дэвану отвлечься. И, кажется, этот звонок стал единственным, что заставило её открыть рот прямо сейчас. 

— Не издавай ни звука. — Прежде чем ответить, Рори с мольбой в глазах посмотрела на парня. 

— А так хотелось, — улыбнулся он, решая не давать однозначного ответа на её просьбу. 

— Пожалуйста, — продолжала девушка смотреть на него не моргая, всё не решаясь отвечать на звонок. — Хотя бы раз. 

Дэван едва не кивнул, соглашаясь. Он отвернулся, начав пристальнее всматриваться в дорогу, надеясь, что этого ей хватило для ответа. Играть в игры с тем, кто тебя правда интересует, и тем, кто по большому счету безразличен, оказывается довольно разными вещами. Чувства при этом затрагиваются разные. И если по началу Дэван видел лишь одну единственную цель в его с ней общении, то чем дольше позволял оставаться её образу в своей голове, тем ярче осознавал, куда на деле его эта заинтересованность ведет.

Трудно не поддаваться, когда она вот так смотрит. И хоть он уже ей говорил, что сделает все, о чём бы она не попросила, на деле же от части может даже радоваться тому, что каждое его слово вряд ли девушка воспринимает всерьез. Так ему проще не давать ей надежд и время от времени выговаривать то, что копится уже мучительных два года.

У него ведь только год. Год на то, чтобы воспользоваться подвернувшейся ситуацией. Проверить, сумеет ли всё-таки пробить её стены сопротивления. Это игра. Думая так, Дэвану легче не привязываться. Ведь ничего серьёзного быть просто не может. Теперь не может. Да и не верит он, что любые отношения, завязавшиеся в школе, способны перерасти во что-то большее. Большинство таких пар остаются вместе благодаря залёту. В его планы на жизнь подобного точно не входит. 

Его будущее где-то там. В другом городе, возможно, в другом штате. А всё, что было тут, здесь так и останется. Как и девушка, которой в ответ он также вряд ли нужен.

Аврора о чем-то договаривается с той, кто позвонила. Дэван не может разобрать слов, но отчётливо слышит, что на другом конце тоже девушка. Вероятнее всего, одна из её подруг, имён которых он так и не запомнил за два года молчаливых наблюдений.

Он краем глаза поглядывает за тем, как она водит пальцем по приборной панели, иногда будто специально задевая ногтем выбитые в ней маленькие буквы, гласящие о том, что там находится подушка безопасности. И Дэвана вдруг пробирают мурашки. Аврора словно его самого касается прямо сейчас. Ведь эта машина ему слишком дорога. Она едва ли не единственное, чем он дорожит так сильно, что никогда не предаст. Мечта, которая стала реальностью. Не каждую он посадит сюда, и не каждой позволял даже касаться ручек её двери. У всех есть такие вот слишком личные вещи, трогая которые, можно буквально коснуться человеческого нутра. Этот автомобиль для Дэвана как раз та самая чересчур личная вещь.

Приехав на ней сюда, он и не думал, что Аврора окажется в салоне. Парень вообще думал о чём угодно, кроме этого. Ведь ему казалось, что Аврора просто пошлёт его. Они разругаются. Она опять заставит его разозлиться на очередной отказ. А сейчас выходит то, что девушка будто в душу лезет, находясь здесь. Её руку не хочется отдернуть, несмотря на то, что отпечатки пальцев могут остаться на не так давно помытой панели. У него не возникает желание остановиться и высадить её, только бы она прекратила всем этим заниматься. Сейчас наличие Авроры в этой машине кажется Дэвану самим собой разумеющимся. Будто она так часто ездила с ним, что это никак его не удивляет.

Пялясь на красный сигнал светофора, Дэван вдруг понимает, что уже и забыл, куда собрался ехать. Чувство в груди пробуждалось такое, будто везде, где надо, он уже был прямо сейчас. И стоило сигналу переключаться на зеленый, как парень, случайно замешкавшись, выдавил газ в пол, от чего тут же схлопотал толчок в плечо от своей попутчицы, которую напугал. 

Он попытался выдохнуть. Снова сжал руль, вспоминая маршрут до нужной заправки. Ведь именно там можно выпить самый лучший растворимый кофе в его жизни. Если такой кофе кто-то вообще способен считать лучшим, конечно. И постарался больше не отвлекаться.

Рори закончила свой разговор, и с громким выдохом убрала телефон обратно в карман джинс. 

— Если ты мечтаешь закончить жизнь в ДТП, то прошу, делай это, когда меня нет рядом с тобой. — Прокомментировала девушка его недавний рывок. 

— Могу постараться, но не обещаю. — Дэван попытался улыбнуться. 

— Так, а куда мы едем? — Рори осмотрелась по сторонам, пытаясь понять, на какой они находятся улице. — Учти, я сказала подруге, что быстро управлюсь со своими делами, — подмечает она, напоминая о том, что парень её ещё должен отвезти к друзьям. 

— Мы едем. — Задумался он на миг. — Не лучшее место для свидания, конечно, но это будет заправка. 

— Это не свидание, умник, — фыркнула Рори, скрещивая руки на груди. — Это моя последняя надежда, что ты после отстанешь от меня. 

— Называй, как хочешь, — с лёгкой улыбкой на губах кивнул он. — Сути это не меняет. — Тише, с паузой после каждого слова добавил парень. 

Ответом ему стал громкий недовольный вздох. Дэван усмехнулся, борясь с желанием посмотреть на неё прямо сейчас. Что-то в этой девушке всегда заставляло его обращать на неё свой взгляд. Даже тогда, когда казалось бы, что не нужно отвлекаться от дороги. 

Больше Рори не произносит ни слова. Дэван тоже помалкивает. Каждый в своих мыслях они смотрят по разным сторонам, будто друг друга и вовсе не существует рядом. Поворот. Новая улица. Где-то он срезает угол, и Рори едва ли кажется, что он делает это по правилам дорожного движения. В машине тихо, потому что она не просила включать музыку, а сам он либо не догадывается, либо не желает её включать.

Она изучает окрестности. Глядит то в одно окно, то в другое. Ведь, несмотря на то, что живёт в этом городе довольно давно, не во всех районах бывала. Это ей едва ли надо. Ибо подруги живут в другой стороне. Школа тоже находится не тут. А что ей делать на улицах, которые ничего для неё не значат и вовсе не ясно. Вот зелёный указатель, кричащий о том, что, свернув влево, можно попасть на единственный небольшой, но довольно уютный городской пляж. Несмотря на близость к морю, Рори всего-то пару раз ходила туда гулять. Там обычно зависали те, кто учится в Бринстоуне. Кто-то в пьяном угаре даже утонул пару лет назад. Если так разбираться, то эта часть города практически способна принадлежать им. А друзьям девушки там делать нечего. Они зависают в других местах. И развлекаются иначе.

Дэвану комфортно молчать рядом с ней. А вот Авроре. Изредка всё же на неё поглядывая парень замечает, как она то и дело царапает ногтями ладонь, будто нервничает. Цикличность этого действия его раздражает. Так и подмывает схватить её за руку, чтобы, наконец, успокоилась. Ведь он безопасен. По крайней мере, для неё уж точно. Но парень продолжает делать вид, что ничего не видит, понимая, что если предпримет попытку, то она начнёт сопротивляться и сама испортит абсолютно всё. Он и так слишком уж сильно затянул с тем, что планировал, и сейчас вряд ли хочет оступиться, поддаваясь своим желаниям.

Его это осознание порой пугает. Ведь Дэван привык получать всё и сразу. Чего уж говорить, если с самого детства родной отец всё это ему позволял. Любые подарки, любые хотелки. Дэвана никто и никогда не учил ждать чего-то столь долго. А сейчас. С этой девушкой. Будто она заставляет его меняться. Ведь она, и только она, сама того не зная, заставила Дэвана ходить вокруг да около два года подряд. И если по началу Дэван убеждал себя в том, что не трогает её только потому, что тогда ей было всего пятнадцать лет, сейчас он понимает, что не только поэтому ждал. Он и вправду не хотел портить всё сильнее, чем уже успел.

— А ты уже знаешь, какую комнату мне отдадут?— Тихий голос девушки прерывает тишину. Она всё также смотрит в окно, едва не вжимаясь в дверь автомобиля, но, кажется, больше, чем молчать, желает поговорить о том, что её волнует. 

— Допустим, — пожимает плечами парень. — А что?

— Просто. — Вздыхает Рори. Она пересиливает себя и поворачивается, садясь полубоком. — Расскажи мне, где она будет? — На глаза девушке попадается пачка мятной жвачки, которая лежит в одном из подстаканников, и она не находит ничего лучше, как начать перекладывать её из одного в другой, только бы чем-то занять руки. 

— Вот приедешь и сама узнаешь. — Дэван поворачивает к ней голову, стоило впереди показаться новому красному светофору. 

Аврора кивает, громко вздыхая.

— Я просто хотела бы знать как можно больше заранее, — поджимает она губы. — Может, знай я этаж и хотя бы имей какое-то представление о чём-то, то было бы легче подготовить себя к этому всему. 

— К чему? — Уголки губ парня искривились в подобие улыбки. — К голым стенам, которые тебя там ждут? 

— Ты не понимаешь, — едва ли не обреченно вздыхает она, снова садясь ровно и прекращая изгаляться над жвачкой. — Ведь не ты уезжаешь из своего дома. 

Снова повисает тишина. Давящая. И едва ли Дэван не способен понять, о чём она ему говорит. Он тоже не сразу принял новость о том, что в их с отцом доме появится кто-то ещё. Он до сих пор этого не принимает. Несмотря на манящую перспективу, что сидит рядом. Аврора считает, что это она одна тут ломается ради желаний своей матери и сама не способна понять, что Дэван тоже, хоть и не съезжает из собственного дома, находится не в лучшем положении. Им двоим есть чем потягаться, но на вряд ли он хочет ей об этом рассказать. Это его душа. Его потёмки. И в них не надо ковыряться кому-то, кроме него самого.

— Тебе обязательно встречаться сегодня со своими друзьями? — Видя, что девушка вдруг от чего-то начала грузиться, Дэван решил переключить её внимание. 

Ему, может, тоже многое не по нраву, но вот в отличие от неё он умеет не зацикливаться. Просто не говорить, если тема не приятна. 

— Конечно! — Тут же встрепенулась она. — Меня там ждут. 

— Просто знаешь, — вздыхает он, подбирая слова, — если тебя это так сильно волнует, я мог бы отвезти тебя, и ты посмотришь, как перекрашивают стены в твоей комнате. — Он сворачивает на повороте, немного прибавляя скорости на полупустой дороге. 

— Там перекрашивают стены? — Не сумев совладать с удивлением, Рори захлопала ресницами. — Ради меня? — Снова она поворачивает к нему голову. 

— Ну не ради меня ведь, — фыркнул парень, наблюдая за дорогой. 

И Рори опять замолкает. Словно обдумывает услышанное. И Дэвану вдруг кажется, что эта новость и вправду её искренне удивила. Будто осознавая всё с её семьёй происходящее, девушка ни разу не думала о том, что что-то будет делаться только ради неё. Он тоже порой думает именно так. Это брак отца. Его новое увлечение. Новый жизненный этап, когда сын, что остался из старой жизни, почти вырос и покинул его дом. Это ему захотелось семьи. Дэвана не спрашивали. Просто однажды в доме появилась другая женщина. Любовь там ими овладела или оба просто желают трахаться друг с другом без шумихи вокруг этого действа Дэвану наплевать. В отличие от Рори, ради которой сейчас, само собой, будут делать многое, чтобы эта новая жизнь ей понравилась Дэван просто знает, что для него и вправду не сделают ничего. Ведь он действительно не съезжает из своего дома.

— В какой цвет? — Наконец оживилась девушка. 

— Не знаю, — пожал он плечами. — Кажется, в розовый, — прищурился он, будто действительно вспоминает. 

— О нет, — с отвращением она поморщилась. — Только не розовый, — едва не захныкала Аврора. 

— Ты ведь девочка. — Всё-таки решив дать ей намек, что просто над ней издевается, Дэван широко улыбнулся, только сейчас удостоив её взгляда. 

Она громко цокнула, заметив его улыбку, и едва сдержала руку, которая будто сама была готова потянуться, чтобы треснуть его. 

— Ну скажи, в какой? — Закатила она глаза, вздыхая. 

— Да откуда мне знать? Твоя мама выбирала, — цокает парень. — Я даже не заходил туда. 

— Моя мама была у вас дома? — Её светлые брови от удивления поползли вверх. 

— Она там чаще, чем у вас бывает. — Парень искоса поглядел на Аврору, искренне не поняв её удивления. 

— Ну да, — замялась Рори, опуская взгляд к своим рукам. — И чего это я. 

Дэван не понимает этой смены настроения. Похоже на то, как она искренне его спросила, за что он её ненавидит. Тогда её плечи также поникли, будто Аврора говорит о вещах, которые её очень сильно печалят. И сейчас она ведёт себя так, будто всё понимает, но едва ли принимает в полной мере. Словно что-то очень сильно во всём этом её не устраивает. Дэван пока не может разгадать, что именно. 

Он сжимает зубы, борясь с желанием начать её подбадривать. Её настроение - не его забота. Её мыли и чувства тоже не должны его касаться. Да и что бы он не сказал, то обязательно соврёт. Ведь сам не планирует дарить ей спокойной жизни. 

— Ты не голодна? — Дэван не заметил, как этот вопрос сам вырвался из него, стоило завидеть нужный поворот на заправку. 

— Ммм. — Задумчиво протянула Рори, слегка покусывая нижнюю губу. — Да вроде нет. 

Большим удивлением стало не то, что он спросил о подобном, хотя и не планировал. А то, что она ему ответила. Без попытки уличить его в том, что он желает её отравить или что-то в подобном духе, что обычно приходит на ум Авроре. Дэвану не так давно начало и вовсе казаться, что она будто не способна принимать заботу о себе. По крайней мере, парень был уверен в этом до этой минуты. Уж точно не от него. Аврора словно не имела права ответить ему на этот вопрос. Должна была съязвить или что-то похожее. Но не повести себя так спокойно. Ведь Дэвану казалось, что эту её часть поведения он уже разгадал. Будто это было легко.

— А что? — Она потёрла ладонями колени, смотря на него. 

Давай. Скажи что-нибудь из того, что ты обычно мне говоришь, — подумал он, прежде чем дать ответ. — Не заставляй продолжать этот разговор. 

Дэван уже понял, что облажался. Пусть она не позволит ему закапывать себя еще глубже. 

— Да так, — пожал плечами парень. — Подумал, что раз уж мы и так тут, можно взять что-нибудь помимо кофе. — Он борется с желанием заткнуться, понимая, что если замолчит, будет выглядеть ещё глупее, чем, возможно, уже выглядит. 

Аврора не дала ему соскочить с ответа своим каким-нибудь язвительным вопросом, и парню пришлось выдумывать что-то самому. Не упоминать же о том, что он видел, как она не доела свой обед в школе, и догадывается, что вряд ли успела поесть после. 

— Не знаю, — пожала она плечами подобно ему. — Может быть. — Выскочила девушка из машины, чересчур громко хлопнув дверью, от чего Дэвана чуть не хватил приступ. 

Он припадочно затрясся, поджимая губы до бела, едва не ударившись лбом об руль. А после, совладав со своей молчаливой истерикой, вышел следом. 

— Аврора, скажи, кому мне помолиться, чтобы, — выдохнул он, прикрыв глаза. — Ты, мать твою, больше никогда в жизни так не делала?! — Парень едва сам не хлопнул от злости дверью. 

— Так вот кого ты любишь, Дэван Морроу, — ехидно усмехнулась она. — Я просто решила удостовериться, — подмигнула она парню, просияв ещё более язвительной улыбкой. 

— Клянусь, я больше никогда тебя никуда не повезу. — Щипает он себя за переносицу.

— Ты сам навязал себя мне оба раза, — напомнила ему Рори, щёлкнув пальцами. 

Дэван качает головой. Ему нечего возразить или опровергнуть. Он навяжет себя ей ещё тысячу раз, если потребуется, пока она не потеряет голову. Но если и вправду нащупав его слабость, начнёт ей пользоваться, то он поможет ей потерять голову, оторвав её. 

Рори проскальзывает перед парнем в двери магазинчика, будто ту он открыл для неё, и едва заметно улыбается, пряча руки себе за спину, начиная медленно осматриваться по сторонам. 

— Когда ты нашел это место? — Шепчет девушка, заметив парня рядом. — Будто портал в девяностые. 

— Иди, выбери, что будешь есть, — кивает Дэван на стеллажи. — Я возьму кофе. 

— Хорошо, — кивает Рори, отходя в сторону. — И да, Дэван! — Решает она его окликнуть, прежде чем потеряться среди не длинных рядов. 

— М? — Поворачивает он к ней на пятках.

— Сааахар не забудь. — Язвительно тянется она, выглядывая из-за стеллажа с чипсами. 

Дэван показывает два пальца, после три. Без слов, интересуясь, сколько пакетиков она желает, а в ответ Рори показывает ноль. Его брови от удивления ползут вверх, а Рори прыскает со смеху, нарушая их диалог без слов. 

— Я ведь говорила, что ты ошибся с количеством, — подмигнув, подмечает она, что была права. 

— Тебе нравится ощущать кофейную горечь? — Всё также не сходит со своего места Дэван, продолжая на неё смотреть. 

— Кофе на то и кофе, — фыркает она, едва не закатив глаза. — Да и сахара, что кладут в растворимый кофе, мне вполне хватает. 

Дэван кивает, осознавая своё поражение. Он, несмотря на то, что любит именно растворимый кофе, в котором и вправду уже идёт сахар в составе, предпочитает делать его ещё слаще, дабы заглушить любую горечь. Порой перебарщивает, но понимает это, только когда делает глоток и чувствует приторную сладость. Но это никогда не мешало ему наслаждаться напитком. Но вот то, что Аврора будет способна пить кофе без сахара. Он почему-то об этом не задумался, ибо все два года видел, как она в школе то и дело покупала напитки с достаточным количеством сахара, чтобы никогда не догадаться о том, что она может где-то его не любить.

Он уходит к окну, где уже много лет подряд располагается автомат с кипятком, и впервые в жизни берёт не один стаканчик, а два. Миранда никогда не разделяла его этой любви. Она наоборот, читала ему нотации каждый раз, когда видела, как он сыпет сахар в стакан. Это вредно. Ты можешь поправиться. И при этом она никогда не возникала по поводу того, что он курит уже добрых лет так семь. Её нотации он не считал заботой. Девушка просто была такая. Вечно поучающая чему-то, потому что как он мог позволять себе вести себя так, как ей не угодно. Ведь если он изменится во внешности хотя бы немного. Посмеет себе постричься не так, как ей нравится, будет скандал. Ибо Дэван и вправду хорошее дополнение к её образу. Но сейчас. Наполняя два стакана кипятком, он впервые ощущает радость за четыре года от того, что просто никто не стоит над душой и не возмущается.

— Смотри! — Рори налетает на него сбоку, едва не заставив вылить кипяток из стаканчика себе на руку. — Красная или чёрная? — Трясёт она пакетиками с лакрицей перед его лицом. 

— Только красная, — морщится он, левой рукой отпихивая от себя чёрную лакрицу. 

— Значит, чёрная. — Кивает Рори и снова скрывается между рядами. 

Дэван фыркает, провожая её взглядом, и понять не может, от чего вдруг начал улыбаться. Благодаря круглому большому стеклу, что висит в углу магазина, Дэван видит, что Аврора и вправду кладёт обратно на полку красную лакрицу и берёт вторую пачку с чёрной. Не сложно догадаться, что она спросила его специально, дабы сделать наоборот. Но это сопротивление почему-то не вызвало в нём злости. Оно его повеселило. Заставила согласиться. И пусть покупает хоть всю чёрную лакрицу, которую только найдёт в магазине, если продолжит сопротивляться только в этом.

Он размешивает кофе в стаканчиках, наблюдая за тем, как начинает образовываться пенка, и ловит себя на том, что вся его тревога в груди успокоилась. Аврора то и дело мелькает по близости и не пытается закопать его заживо. Это приятное осознание. Оно снова заставляет его улыбаться.

На эту заправку они ездят с друзьями довольно давно. Это что-то вроде их особенного места. Старый продавец, который сидит за этой кассой всю жизнь, каждого из них знает в лицо. Он видел их и пьяными в четыре утра, когда Честеру вдруг понадобилось обзавестись банкой с джемом для завтрака, хотя он терпеть его не может. Видел и Миранду, когда та только появилась в жизни Дэвана, и он пытался всеми силами буквально впихнуть её в обыденности, что ему близка. Где-то неподалёку Калеб попал в аварию и разбил первую машину. И именно хозяин заправки, этот старый мексиканец, помогал Калебу обработать разбитый лоб.

Теперь же он видел, как Рори вприпрыжку появляется между рядами, стаскивая всё новые и новые товары с полок, а после, подумав лишь несколько минут, возвращает их обратно. Дэван ловит на себе его заинтересованные взгляды с слегка приподнятыми бровями, и тому в какой-то момент кажется, будто старик одобрительно кивает. Это застаёт парня врасплох. Он ему уже давно словно родной дед, к которому можно прийти за советом. Но когда Дэван поехал сюда сегодня с ней, он и не думал, что тот решит что-то сообщить ему про выбор спутницы. В ответ парень лишь неоднозначно пожимает плечами, подходя к кассе.

— Привет, Диего, — ставит он перед стариком два стакана с кофе. — Чего нового ты мне расскажешь? 

Когда они были младше, Диего всегда задавал им этот вопрос, но теперь всё чаще Дэван интересуется у него первым, не особо желая делиться новостями из своей жизни.

— Всё по-старому, хорошо. — Диего поправляет очки, что съехали на нос, и, даже не удосужившись спросить что-то большее, пробивает парню два стакана с кофе, заранее зная, что тут всё как обычно, без изменений. — Я думал, ты уже выпустился. Редко приезжаешь. Теперь мне всё стало яснее, — незамысловато бубнит он, снова кивая на девушку, которая уже стоит у холодильника с мороженным, качаясь из стороны в сторону. 

— Долгая история, — натянуто улыбается Дэван. — Аврора! — Окликает он девушку. — Ты сама сказала, что времени у тебя не много, — поймав на себе её взгляд, парень снова стучит по часам, которые скрыты под рукавом толстовки. 

— Не мешай мне думать, — шикает она и снова отворачивается к ларю с мороженным. 

— Вот так как-то, — закатив глаза, выдыхает Дэван, снова поворачиваясь к Диего. 

Диего лишь с пониманием кивает, не скрывая лёгкой улыбки. Не спрашивая, надо ли, он отворачивается от кассы и снимает со стенда позади себя бело-зелёную пачку сигарет Marlboro Menthol и пробивает её вместе с кофе. Может, когда-то он и противился именно этой покупке парня, в какой-то момент просто перестал пытаться вправить ему мозги. Для этих целей у ребёнка должны быть родители. Так всегда он говорил и считал свои убеждения верными. И раз они не справляются, то почему он должен нести убыток даже в том случае, если по возрасту определённый товар пробить не имеет права. У мальчишки отец - сенатор, и раз уж он, умеющий управлять столькими, не способен справиться со своим сыном, то Диего уж точно это не под силу.

— Как дела у Калеба и Честера? — Опираясь локтями на прилавок, Диего решает скрасить их ожидание, пока Рори всё ещё не сумела сделать свой непростой выбор. 

— Хорошо, — кивает Дэван, пряча пачку сигарет в карман толстовки. 

— Уже решили, куда будете поступать? — Снова поглядев на Рори, Диего прикинул, понадобится ли им пакет, но после решил не торопиться, заметив, как оба выбранных морожена девушка опять вернула обратно. 

— Я точно ничего не решил, — отшучивается Дэван. — А вот эти двое пока ещё не говорили мне о своих решениях. 

Он догадывается, куда поступит, но год только начался, и от того парень считает, что у него ещё будет время над этим подумать. А отвечать на один и тот же вопрос от всех, кто только способен его задать, парень порядком устал. 

— Вот. — Рори подходит к кассе и выкладывает на стойку два пакета чёрной лакрицы, которые взяла изначально. 

— Ты так много выбирала, и ничего не понравилось? — Интересуется Диего, рассматривая её товар. 

— По правде говоря, я не знаю, чего хочу, — смущённо улыбается Рори, поправляя выбившиеся из пучка волоски. 

— Может, в следующий раз. — Кивает Диего, с улыбкой начиная пробивать сладости. 

— О, стойте. — Окликнула его Рори и тут же потянулась за телефоном. — Это нужно посчитать отдельно. 

— Тут только наличный расчёт. — Довольно улыбнулся парень, доставая из кармана джинс деньги. 

— Да кому в этом мире… — Попыталась возмутиться Аврора. 

— С наличкой всегда проще, — кивает Диего, принимая у парня купюры. — Не доверяю банкам и пластиковым картам. 

— Ему всегда кажется, что так его могут обмануть. — Поясняет Дэван, протягивая ладонь для сдачи. 

— Я научу вас пользоваться терминалом, молодой человек. — Зареклась Рори, забирая пачки лакрицы. 

— Молодым человеком я был лет сорок назад, — хмыкнул Диега, демонстративно причёсывая свою седую кудрявую чёлку. — Но раз тут такое дело, то я обязательно научусь. 

— Отлично! — Рори довольно кинула, отходя к выходу. — Пошли, Дэван. Вечно ты тянешь время, — фыркнула девушка, толкая бедром дверь. 

От вдруг прилетевшего обвинения у Дэвана дёрнулась бровь. Он проследил за девушкой, которая уже стояла за стеклянной дверью, помахав ему пачкой лакрицы, словно подгоняя. Покачав головой, он громко выдохнул, снова повернулся к старику, забирая два стакана, на которые он успел надеть крышки, и, кивнув на прощание, под всё понимающий взгляд вышел следом.

— Я думала, ты врал, когда сказал, что пользуешься наличкой. — Рори зажала обе пачки со сладостями под рукой, забирая у Дэвана из рук стакан с кофе, который он ей протянул. 

— А какой мне резон от этой лжи? 

Парень подходит к машине и только успевает поставить стакан с кофе в салон, как уже почти садясь, вдруг отдёргивает сам себя, едва не срываясь с места. 

— Стоять! — Командует он, прежде чем Аврора хватается за дверную ручку. — Два шага назад. 

— Что? — Издала смешок девушка, слегка нахмурившись. — Что такое? — Она попятилась назад. 

Продолжая всё также держать руку вытянутой перед собой, будто желая её в нужный момент отпихнуть, Дэван обходит машину и сам открывает ей дверь. 

— Я выучил этот урок, — комментирует парень, указывая внутрь салона. — Садись. 

— Теперь ты меня боишься. — Пытаясь изобразить зловещий смех, Рори села в машину. — Это победа. 

Фыркнув, Дэван захлопнул за ней дверь, покачав головой. Обходя капот, он бросил на неё взгляд, видя, как Рори специально начала делать вид, будто собирается вылить ему на сиденье свой кофе. 

— Кожа легко отмывается. — Открыв свою дверь, Дэван заглянул в салон. — От крови тоже, — натянуто улыбнулся он, прожигая её взглядом. 

— И правда. — Рори поставила свой стакан в подстаканник, предварительно достав оттуда жвачку. 

— Ты ведь понимаешь, что если что-то случится с машиной, первая кому я приду мстить, будешь ты? — Довольный тем, что она прекратила, Дэван всё-таки садится в машину. 

— А если меня подставят?! — Возмутилась Аврора, бросая пачки со сладостями на приборную панель и начав пристёгиваться. 

— Я потом буду разбираться, — цокнул парень, заводя машину. — Сначала отомщу. 

С недовольным вздохом Рори опять закатила глаза и, решив больше ему не отвечать, взяла одну из пачек лакрицы. У неё была только обратная дорога, чтобы успеть расправиться со своей пачкой, и она не видела смысла медлить и дожидаться, когда Дэван к ней присоединится. Если вообще он соизволит это сделать. 

Пока он разворачивался, Рори достала одну палочку и, откусив её, тут же ощутила едва ли приятный запах, всегда напоминающий ей одеколон в носу.

— Фу. — Недовольно поморщилась она, начав пережевывать. — Я вспомнила, почему всегда покупаю красную. 

Заметив её отвращение, Дэван не смог сдержать смех, видя, каких усилий ей стоит не выплюнуть всё, что она уже успела пережевать. 

— И всё это только для того, чтобы не соглашаться с моим выбором? — Продолжал смеяться парень уткнувшись лбом в руль, всё наблюдая за её стараниями. — Глотай теперь. 

— Мы ещё можем вернуться за красной? — Пытаясь продолжить жевать, Рори прикрывает рот ладонью, а от вкуса всё её тело передёргивает. 

— Ты признаёшь, что облажалась? — Дэван слегка сбавляет скорость, решив помедлить с выездом с заправки, почти уже вписавшись в поворот. 

Девушка, не думая ни секунды, принялась интенсивно кивать головой, не в силах проглотить конфету, что превратилась в кашу. 

— Теперь это моя победа. — Довольно скалится Дэван, резко ударив по тормозам. 

Он тянется к бардачку, чтобы достать оттуда пачку салфеток, и протягивает их ей. Рори сперва без слов протестует где-то в голове, ещё надеясь, что сумеет проглотить отвратную конфету, не желая ещё больше дать ему насладиться этой маленькой дурацкой победой. Но чем больше держит её во рту, перемешивая со слюной, тем навязчивее становится желание выплюнуть её прямо себе в руки. И, подумав получше, она всё-таки выхватывает из его рук салфетки и, доставая одну, отворачивается к двери. Под сопровождение его смеха ей всё-таки приходится выплюнуть лакрицу и на какую-то долю секунды, чтобы он прекратил над ней глумиться, у неё появляется желание размазать всё это месиво из слюны и чёрной каши прямо ему по рулю. Но вовремя вспоминая о том, что кровь от кожи легко отмывается, Аврора это желание пересиливает. Выхватывая ещё пару салфеток из пачки, она сворачивает всё это в комок. Новой салфеткой вытирает рот и руки. И уже отстёгиваясь, с выдохом облегчения собиралась выйти, дабы от всего этого избавиться.

— Давай сюда, — Дэван опять протягивает ей руку, уже открыв свою дверь. — Мне всё равно идти обратно, — кивает он на магазин. 

— Нет, — округляет глаза Рори. — Моё ДНК я тебе не отдам, — отшучивается она, дабы не признаваться, что этот жест от него считает лишним и совершенно ненужным. 

— Вот сильно мне надо выколупывать твоё ДНК из лакричной каши, — снова засмеялся парень, продолжая держать перед ней раскрытую ладонь. 

Рори помедлила, поджимая губы. Парень видит сомнение в её глазах и понимает, с чем то связано. Вероятнее всего, она сама считает всё, что сделала, достаточно противным, чтобы сейчас не понимать, почему ему это таковым не кажется. 

— Это просто слюни, Аврора, — решая проверить свою догадку, заявляет Дэван, смотря на неё в упор. — Если ты продолжишь сопротивляться и тянуть время, я могу счесть, что тебе со мной нравится. 

И этих слов хватило, чтобы прекратить хоть над чем-то думать. Девушка отдала ему смятый ком из салфеток, и Дэван фыркнул, сжав его в кулаке. И после того, как она обмотала свои слюни почти что половиной пачки салфеток, как можно было вообще о чём-то думать, ему не ясно. Но он решает не вгонять её в краску ещё сильнее, никак это не прокомментировав.

Оставив её одну в машине, Дэван медленно возвращается к магазину, желая потянуть время. Он понимает, что сейчас снова её отпустит. Так, кажется, тоже надо. С ней нельзя всё и сразу. И если сейчас она смогла отпустить свою к нему ненависть, никто не знает, как она поведёт себя через полчаса, начни он напирать. Трудно делать столь маленькие шаги. Ведь когда он увидел её в ресторане и сумел выдохнуть от облегчения, осознав, что теперь может стать проще, Дэван не думал, что на деле будет прощупывать почву ещё медленнее, чем два года подряд. Он вроде и двигается куда-то, да вот пока результата не видит. И не ясно, когда вообще теперь его увидит.

Как бы не хотелось иного. Сейчас он отвезёт её туда, куда девушка попросит, и начнёт придумывать новый план. Тот, что обязательно выгорит. Тот, который точно сработает. Иначе он просто сорвётся. Его голова вскипит и не позволит дальше действовать также осторожно. Ведь чем дольше Дэван себя останавливает, тем сложнее с каждым новым разом ему это даётся.

Да, как оказалось, с ней хорошо и просто молчать. С ней приятно находиться где-то рядом и наблюдать за тем, что она делает. Но этого мало. Мало если ставить на чашу весов то, как он бесился все два года от того, что она его игнорировала. Девушка вытаскивала всё его нутро наружу так долго и даже не обращала на это внимание. И теперь он не намерен сидеть в стороне, когда она буквально находится на расстоянии вытянутой руки. Это слишком большая роскошь - даровать ей спокойную жизнь. Она и так проживала её слишком долго.

Дэван ничего не объясняет Диего, когда снова появляется на пороге его магазина. Он лишь закатывает глаза, когда кладёт на кассу две пачки красной лакрицы и со вздохом достаёт деньги из кармана. А Диего хватает ума ни о чём не спросить. 

Парень не знает, зачем опять взял две пачки, потому что на деле сам есть её не хочет. Но Аврора ведь зачем-то захотела именно две пачки в прошлый раз. Вот и он сделал тоже самое, решая не думать над мотивом принятого решения. Просто знает, что взяла бы она десять, он бы тоже купил для неё ровно столько же. Может, так и не надо. Но парень не может что-то поделать с собой прямо сейчас. Ему просто хочется сделать что-то для неё. Что-то, что она бы одобрила. Ибо, будь на её месте кто-то другой, Дэван понимает, что вряд ли бы пошёл сам. Это ведь не он допустил ошибку при выборе. Не ему бежать и исправлять эту ошибку. А сейчас он делает именно это. И его это ни капли не затрудняет. На удивление, вообще никакого дискомфорта не приносит. Он не злится на неё. Не желает противиться и читать нотации о том, что нужно сразу думать головой, а не делать что-то лишь для того, чтобы насолить ему. Дэван, кажется, в глубине души понимает, что сам точно такой же. В отношениях со многими. Вот только его разница с Авророй в том, что будь он на её месте, то проглотил бы эту чёрную лакрицу просто чтобы доказать, что даже если выбор был неправильный, он совершен им самим и никто ему не указ.

Возвращаясь назад, Дэван замечает, что девушка опять разговаривает с кем-то по телефону. И ему снова захотелось помедлить. Не важно, о чём и с кем она говорит. Просто пусть продолжает сидеть там и не заставляет его торопиться. Парень уже привык наблюдать за ней со стороны. Это весьма приятно делать. В те мгновения, когда Аврора этого не видит, она нравится ему больше всего. Тогда она расслабляется. В эти минуты она настоящая. Подносит стакан кофе к губам, делает небольшой глоток. Она улыбается и кивает, отвечая кому-то на другом конце провода, и совершенно на него не смотрит в ответ. Но сейчас Дэвана не злит то, что Аврора его не замечает. Его успокаивает мысль, что она тут, с ним. Она всё это делает в его машине. Ждёт его. И от этого наблюдать за ней становится ещё приятнее.

Хочется выдумать кучи дел. Кучи причин, чтобы она продолжала оставаться сидеть там и ждать его. Вдруг посетившая голову идея пробить колесо кажется весьма уместной. Все колёса разом. Врезаться куда-нибудь, чтобы машина ехать больше просто не могла. Никогда.

Начиная всерьёз обдумывать подобные варианты, Дэван себя одёргивает. Это же его машина. Она одна любима им сильнее прочего. И если он всерьёз размышляет над тем, чтобы её уничтожить, дабы девушка осталась с ним чуть дольше, то с его головой явно что-то не так и пора прекратить думать. Он отбрасывает все навязчивые мысли и, сделав один громкий выдох, дабы с ним будто выпустить из головы все мысли, всё-таки подходит к машине. 

Техника, в отличие от людей, способна оставаться со своим владельцем навсегда. Она не способна на чувства, но способна верно и исправно быть рядом. И только за это Дэван способен клясться в любви своей машине. И вряд ли клясться в любви людям.

— Держи. — Он кидает ей на колени новые пачки с конфетами и садится на сиденье. 

— Я тут это. — Поняв, что парень не заметил, Аврора сама решает привлечь его внимание. — Отстегнула твой ремень, — поджимает она губы, стараясь бороться с улыбкой. 

— Зачем? — Дэван поворачивается к спинки сиденья, понимая, что ремень и правда больше не застёгнут, как был обычно. 

Он переводит взгляд на девушку, пытаясь понять мотив её весьма странного для него поступка, пока рукой вновь тянется к ремню, желая пропустить его за своей спиной и застегнуть обратно. 

— Вылететь через лобовое стекло весьма странное желание, — пожимает Рори плечами. — И я подумала, что не стоит осуществлять его в ближайшее время. 

Не осознанно, но Дэван вновь сравнивает её с Мирандой. Со всеми теми, что когда-то бывали в его окружении. Всем и всегда было плевать на эту мелочь. Его жизнь, его машина. Пусть делает, что хочет. Миранда так вообще никогда в жизни не говорила с ним о том, как он может ездить и при этом вечно забывает про ремень. Ей та уж точно было плевать. И почему сейчас не плевать Авроре, он понять не может. Даже вдруг захотелось огрызнуться. Сказать, чтобы не лезла не в своё дело и уж точно не пыталась ему диктовать, что делать и как правильно. Но вот беда вся в том, что огрызнуться не получается. Она ведь даже и не диктует. Ничего плохого не желает. Просто сделала то, что посчитала нужным. Опять также, как всегда делает он сам. Не спрашивая на что-то разрешения. И он это принимает. Просто кивает, вместо того, чтобы сопротивляться, и сам застёгивает ремень безопасности кажется, впервые со дня покупки машины, не так, как привык, а так, как нужно.

— Отлично, — понимая, что он не собирается ей перечить, Аврора позволяет себе улыбнуться, кивая, и садится ровнее. — Теперь мне нужно попасть на Фэлктон. 

Дэван кивает, уже примерно высчитывая в голове, сколько может потратить на дорогу, если обогнёт часть города по тем же улица, которыми они сюда приехали, или развернётся, дабы обогнуть заправку и выехать со стороны, где дорога ведёт через дома на холме. Там будет ближе после оказаться у дома Честера, если тот уже освободился после своих тренировок, и зависнуть у него. Но Дэван вдруг понимание, что не хочет ехать к Честеру, чтобы разгрузить свой мозг. Ему вряд ли нужна будет компания на эту ночь. Как бы сейчас он не поехал, парень просто вернётся домой и попытается переварить всё, что сегодня пережил. Ему есть над чем подумать. Попытаться понять, что делать дальше. Как переключиться, чтобы ненароком не наделать ошибок там, где он только что хотел их совершить, разбив себе машину.

Он решает не мудрить и просто поехать тем же путём, которым привёз её сюда. Сейчас у него нет нормальных идей, чтобы девушка задержалась с ним. А начни он по новой ей угрожать, придумывая кучи весьма не резонных вариантов, то просто испортит им обоим настроение. 

— Вот это уже совсем другое дело, — блаженно вздыхает Рори, шелестя пачкой с конфетами. 

Дэван ничего ей не отвечает, понимая, что начинает грузиться. В такие моменты он мало чего может с собой сделать. Если голова начинает думать, ей проще поддаться, чем делать вид, что ничего не происходит. Но вот, кажется, девушка, сидящая рядом, не желает теперь разделять его молчания.

— Можно мне включить музыку? — Интересуется она, но уже тянет руку к сенсорной панели. 

— Можно, — на автомате кивает он, даже толком не задумываясь над её вопросом. 

— А как тут… — Вздыхает Рори, но находит ответ раньше, чем заканчивает вопрос. — А вот, всё. 

Стоило заиграть музыке, как девушка отдёргивает руки, словно нажала куда-то не туда. 

— Серьёзно? — Со смешком фыркает она, заслышав мелодию. — Ace of Base? — Читает она название проигрываемой группы. 

— All that she wants is another baby. — Вместо ответа, затарабанив пальцами по рулю, начал подпевать парень. — She’s gone tomorrow, boy. 

— Тебе сколько лет? — Громче засмеялась Рори, слушая его пение. — Восемьдесят? 

— Не смей осуждать меня! — Возмутился парень. — Я ещё не знаю, что ты слушаешь. 

— Я и не собиралась! — Воскликнула Аврора, отрицательно замотав головой. — Просто я ожидала от тебя чего-то другого. — Она вернулась к панели управления и, открыв полный плейлист песен стала те листать. — Я даже не знаю, чего я ожидала, но это вряд ли песни Ase of Base и — замялась она на миг. — Modern Talking! Дэван, тебе и вправду лет восемьдесят, — хохотнула она, переключая песню. 

На переключившуюся песню Дэван толком не отреагировал. Он лишь интенсивнее принялся тарабанить по рулю пальцами, тут же включаясь в другую мелодию, напрочь не слушая любых её аргументов. Наблюдая за ним, Аврора не могла не смеяться. Едва ли понимая от удивления или же от того, что в то, каким видит его, с трудом может поверить, но ей вдруг стало так весело, что она не могла сдержаться.

— Wanna play this game. 

— You break the rules. — Парень снова принялся подпевать наизусть заученной песне, и Рори не смогла отстаться в стороне, допев следующую строчку. 

— Вот видишь! — Воскликнул Дэван, заслышав, что она тоже поёт. — И ты втянулась. 

Он хлопнул в ладоши, резко отпустив руль, ударив по ногам в такт мелодии, и Рори, вскрикнув, резко схватила его за руку, желая, чтобы он больше так не делал. Парень засмеялся, понимая, что напугал её, ощущая, как она вцепилась в его ладонь, положив ту обратно на руль. И не отпускает, будто хочет удостовериться, что он больше ничего подобного не выкинет.

— Никогда так не делай! — Стукнула она его по руке, наконец, отпуская. 

— Я ведь пристегнут. В лобовое не вылечу. — Язвительно напоминает он. 

— Никогда! — Прикрикнула девушка. 

— Как? — Усмехнулся Дэван. — Вот так? — С довольной улыбкой он отпускает руль, поднимая руки над головой. 

Рори снова взвизгнула, потянувшись к нему, но быстро осела на место, стоило машине вильнуть на дороге. Видя, как она реагирует, парень вернул руки обратно, но прекращать изгаляться над её психикой не соизволил. Дэван без какого-либо предупреждения крутанул руль, вылетая на встречную полосу, специально выжимая газ в пол, от чего Рори с новым визгом вцепилась в ремень, рассчитывая, что тот способен её спасти.

— Ты решил нас прикончить?! — Сорвалась она на крик, смотря то на парня, то на машину впереди, что неумолимо быстро приближалась. 

— Это называется игрой в шашки. — Машина вильнула обратно, перестраиваясь в свой ряд, от чего Рори опять дёрнуло, и она едва не ударилась головой в стекло двери. 

Она не успевает выдохнуть перед тем, как Дэван снова выкручивает руль, возвращаясь на встречную полосу. У Рори перед глазами жизнь проносится, пока она наблюдает за тем, как сменяются машины сбоку, сопровождая их поездку недовольными сигналами. Кричать нет особого смысла, но она то и дело это делает, понимая, что иначе реагировать на все виляния автомобиля между другими машинами вряд ли может. 

Девушка зажмуривается, желая не смотреть на дорогу, но тут же открывает глаза, понимая, что не смотреть куда хуже, чем смотреть. 

— Если я блевану тебе на пол, ты не имеешь права на меня злиться! — Прикрикивает она, снова зажмуриваясь. 

Аврора вжимается в спинку кожаного кресла, позабыв о том, что он может начать возмущаться, и ставит ноги в кроссовках прямо на сидение, прижимая колени к груди. Не ясно, чем эта поза поможет ей при столкновении, которое своими играми Дэван, кажется, решил устроить. Но ей почему-то захотелось сжаться в комочек, словно так должно быть хоть чуточку безопаснее.

— Да ладно тебе! — Продолжает смеяться парень, подрезая машину, чтобы оказаться в нужном ряду. — Весело ведь. 

— Я тебя ненавижу! — Пряча лицо в коленях, пищит Рори. — Будь ты проклят! И все твои дети после тебя! 

В ответ на её слова Дэван лишь вновь рассмеялся. Спонтанные решения редко когда бывают самыми лучшими. Но это явно одно из таких. Возможно, прямо сейчас он перечёркивает все возможные варианты будущего, в которых Аврора ещё хоть раз сядет с ним в одну машину. Но ему безумно нравится то, что происходит. Как бы ей не было страшно, она ещё ни разу не попросила его остановиться. А одной просьбы бы хватило. И он понимает, что вряд ли остановится, пока Аврора сама того не скажет. Ведь это как раз то самое её нутро, о котором сама девушка, похоже, не подозревает. То, что он так мечтает увидеть. Если бы для неё всё происходящее переходило рамки дозволенного и напрягало, то она бы уже раз сто попросила его остановить машину. Пожелала бы выйти прямо здесь и сейчас, только бы он ни разу больше не сделал ничего подобного. Но, несмотря на все вопли, Аврора продолжает быть с ним, сама не понимая того, что доверяет ему сейчас свою жизнь. Ведь не с каждым ты можешь позволить себе подобного. С людьми, которым никак в своей жизни не доверяешь ты не будешь сидеть так смирно в ситуации, похожей на эту. Тем более не будет такая, как она.

— Повтори это ещё раз. — Вдруг отзывается Дэван. 

— Что, блять, ты хочешь услышать?! — Встрепенулась она, вцепляясь руками в дверную ручку, стоило ощутить, как машина съехала с асфальта, и под колёсами затрещали камешки. 

— То, что ты мне сказала. — Съезжая с дороги на пустырь, Дэван позволяет себе ещё немного прибавить скорости. 

— Я тебя ненавижу, Дэван Морроу! — Рори сжимает руки, пока костяшки не начинают белеть. — Доволен?! 

Он кивает, ничего не отвечая, начав довольно улыбаться. Не каждый обрадуется таким словам, но Дэван рад их слышать. Рад, потому что это что угодно, помимо просьбы остановиться. Этим она только что подтвердила все его догадки. Аврора способна думать и говорить сейчас что угодно, но только не то, что сказала бы любая другая, будь ей по-настоящему страшно. 

Обычно, когда его голова загружается кучей мыслей, Дэван часами может молчать. Но его поражает то, как быстро у этой девушки получилось его отвлечь. Попав в нужную песню с первой попытки. Начав вместе с ним подпевать. Ему стало легче, словно по щелчку её пальцев. И сейчас, когда, казалось бы, действительно по его вине можно попасть в аварию, Аврора почему-то не отступает.

— Дэван, там обрыв, — она хватается за его плечо, начиная трясти парня. — Там обрыв, — повторяет она как заведённая, словно он сам на дорогу не смотрит. 

— Я вижу, — кивает он, пытаясь стряхнуть руку с плеча. — И если ты не прекратишь меня дёргать, то мы туда и вправду слетим. 

Он проворачивал это не один раз. Идея провернуть это сейчас зародилась в голове сама собой. Он ведь вообще не планировал съезжать с трассы. Не собирался делать ничего, потому что думал, что на сегодня всё должно закончиться. Обещал себе, что просто отвезёт её, куда попросит, но никак не заставит начать прощаться с жизнью. Но, увидев знакомый поворот, рука Дэвана в какой-то момент сама дрогнула повернуть. Отклониться от намеченного плана и сделать что-то, к чему сам не готовился.

Парень выкручивает руль до упора, а Рори кажется, что колесо машины всё-таки на долю секунды съехало с обрыва. Как бы не хотелось сейчас закрыть глаза, она смотрит на то, как море там, внизу, мелькает в окне его двери. И вот уже с громким скрежетом вылетающих из под колёс камней, машина кренится в бок, становясь задним бампером к обрыву, и замирает на месте. Вместе с остановкой автомобиля сердце в груди девушки тоже останавливает. Она лишь безмолвно хлопает глазами, смотря на то, как клубиться пыль перед лобовым стеклом, пытаясь прочувствовать, жива ли ещё.

— Я, кажется, увидела свою бабушку. — Сглатывая слюну, онемевшими губами шепчет она. 

— Где? — Непонимающе хмурится Дэван, наблюдая за Авророй. 

— На том свете, придурок! — Словно по щелчку пальцев отходя от ступора, Рори тянется к нему, переваливаясь через разделяющий их подлокотник, и что есть сил принимается колотить его в плечо. 

Быстро среагировав, Дэван отщёлкивает свой ремень, понимая, что Аврора про свой совершенно забыла, и с громким смехом пулей вылетает из машины. Не желая его отпускать, Рори путается в ремне. От пробирающей злости у неё не с первого раза получается нажать на кнопку. Но стоило после нескольких попыток всё же заслышать заветный щелчок, как она распахивает дверь автомобиля, едва ли не заслышав её скрип, и выбегает следом.

— Иди сюда! — Смотря на то, как Дэван скачет у капота, в нужный момент обегая его, чтобы она не поймала, Рори понимает, что начинает злиться ещё сильнее. 

— Я не хочу знакомиться с твоей бабушкой. — Отшучивается парень, отбегая к багажнику, когда девушка сама срывается за ним. 

— Дэван! — Аврора ударяет кулаком по капоту. — Я сейчас сюда залезу и начну прыгать на лобовом стекле! Иди сюда! 

Он поджимает губы, пытаясь сдержать довольную улыбку. Становится вдруг интересно, как на деле весома её угроза. Да и поддаваться ей не очень хочется, чтобы никогда больше Аврора не подумала шантажировать его этим. Вместо того, чтобы выполнить её приказ, парень замирает на месте рядом с багажником и медленно качает головой, давая понять, что вряд ли подойдёт добровольно.

— Хорошо, — Рори закатывает рукава кофты и принимается залезать на капот автомобиля, перед этим демонстративно пнув бампер. 

Сжимая челюсть, Дэван силой удерживает себя на месте, видя, как она хватается за решетку воздухазаборника на капоте, чтобы подтянуть тело, и продолжает карабкаться выше. У него сердце кровью обливается, когда её кроссовок становится на капот. И кажется, продолжи она, то Дэван и сам будет способен встретиться с её бабушкой.

Парень срывается с места, оббегая машину. Этой показательной демонстрации ему достаточно, чтобы понять, что угрозы её бывают реальны. И он сдаётся. Хватает её за бёдра, пока девушка не успела выпрямиться и, не приведи Господь, действительно не принялась прыгать на лобовом стекле начинает стаскивать её обратно. Аврора сопротивляется, пытаясь отцепить от себя его руки, чтобы снова залезть обратно. Она, в отличие от него, ещё не закончила и вряд ли отступится на полпути. Ей хочется претворить свой план в жизнь, чтобы этот парень раз и навсегда понял, что с ней лучше не шутить. Но стоит её ногам коснуться земли, как сопротивляться становится труднее.

Дэван перехватывает её за плечи, поворачивая к себе лицом, и получает удар ладонью в грудь. И казалось бы, что лучше уж пусть и вправду бьёт его, чем изгаляется над машиной. Но и быть избитым он тоже не особо планирует. Парень напирает, пресекая её попытки увернуться, и прижимает её поясницу к капоту, подходя вплотную.

— Ты понимаешь, что мог убить нас?! — Пытаясь отпихнуть его от себя, Рори что есть силы толкает его в грудь. — Понимаешь, что так делать опасно?! — Снова замахивается она. 

— Почему ты не попросила остановиться?! — Перехватывая руки, Дэван прижимает их к её бедрам, накрывая ладони своими. 

Понимая, что обездвижена, Аврора замолкает, замирая. В поясницу упирается край прямоугольного капота, а отступить не получается из-за парня, что стоит вплотную. Дэван смотрит в её голубые глаза, желая найти там ответ раньше, чем она хоть что-то сможет произнести. Он по-прежнему не видит в этих глазах ни капли страха. И хоть она и кричит ему об опасности, которую осознаёт сама, он не может поверить в то, что Аврора действительно напугана. 

— Скажи мне, что ты почувствовала? — Настаивает он, наклоняясь ближе к её лицу. 

— Как сердце замирает. — На выдохе шепчет она, облизывая пересохшие губы. 

И он едва ли может не разделить этого чувства прямо сейчас. Вот только сердце Дэвана замирает отнюдь не от того, что он петлял между машинами, то и дело выезжая на встречку. Оно замирает, потому что она так близко, а сил не поцеловать её очень мало.

— Тебе было страшно? — Продолжает допытываться он, также переходя на шепот. 

Переплетая её пальцы со своими, Дэван вдруг ощущает, как Аврора сжимает его руки. А он словно цепляется за неё в ответ. Молчание её ощущается целой вечностью, которую хочется провести здесь. Он едва не наклоняется ближе, стараясь не терять ясность ума и держаться хоть на каком-то расстоянии. Но вот только если она поддастся сама, Дэван отчётливо понимает, что не отступит. Как бы потом она на него не злилась. Как бы сильно не проклинала, поступи сейчас она неверно, и он не будет её вразумлять. 

— Было страшно первые несколько минут, — обдумав ответ и переварив свои чувства, отзывается Рори, — потом я поняла, что никуда от этого не деться. 

Этих слов хватает, чтобы парень понял, что сорвал джекпот. Когда ходишь по краю, так обычно и бывает. Страшно всегда лишь первые несколько минут, а после ты уже не ощущаешь ничего, кроме своих желаний. Когда оно берёт верх, ты не можешь долго обдумывать последствия, всецело ему отдаваясь. Этого он желал от неё ещё тогда. Это она дарила ему сейчас. Понимание, что ни на день не ошибся. Что тогда он никому не проиграл. 

— Ты бы сделала это снова? — Он наблюдает за тем, как вздымается её грудная клетка от каждого вдоха, и понимает, что его собственное дыхание едва не сбивается. 

— Если бы была готова, — шепчет Аврора. — Если бы ты предупредил заранее. 

— Придешь ко мне, когда захочешь. — Пересиливая себя, парень отпускает её горячие ладони и делает шаг назад, осознавая, что если задержится так близко ещё хотя бы на минуту, то уже точно не отступит назад.