Селестия

Она лежала на своей огромной подушке, служившей ей кроватью, и смотрела в полыхающий камин. Рядышком, расположившись на низеньком диванчике нежно-фиолетового оттенка, свернулась клубочком Твайлайт Спаркл, её верная ученица. Единственная, кому до неё есть дело.

Кто нашел её на балконе — Селестия не знала. Не знала она и того, кто и когда отправил письмо Твайлайт, но когда аликорница пришла в себя, первым, что она увидела, были обеспокоенные фиолетовые глаза юной принцессы Дружбы. Слабо, как первый толчок жеребёнка в чреве матери, она улыбнулась ей, сухим и хриплым голосом прошептав:

— Твайлайт…

После этого разум её потемнел, и ещё долго не мог пробудиться. Иногда, будто при высокой температуре, до неё сквозь бред долетали звуки, чьи-то голоса, цокот копыт, треск поленьев. А когда принцесса пришла в себя, небо закрывали огромные черные тучи, а в камине полыхал огонь, как сейчас. Холодное лето. Скоро будет дождь.

— Принцесса Селестия? — робко позвала её проснувшаяся ученица. Селли повернула голову, а лавандовая аликорничка склонила голову. — Что с вами случилось? Меня вызвала ваша стража, и пони во всей Эквестрии заваливают вас письмами о том, что солнце не опускается…

— Я знаю, Твайлайт, — мягко перебила её аликорница. — Я пожертвовала свою силу тем, кто в ней нуждался. Есть вести из Кристальной Империи?

— Да, — ученица кивнула, и принцесса заметила, что в её глазах стояли слёзы. — На Империю напало что-то очень сильное. Оно перерезало железнодорожные пути каким-то магическим барьером, ни выхода, ни входа, а за пределами купола крепнут морозы. Купол красного цвета, мощный, почти не рябит.

— Неужели Сомбра проснулся? — пораженно прошептала Селестия, глядя в огонь, почему-то затрещавший сильнее. — Из-под купола ничего не видно?

— Нет, — помотала головой Твайлайт, стряхивая слёзы. — Я ничего не знаю, принцесса. Я хотела броситься на помощь к брату, но… Принцесса Луна пропала, Кейденс и Флёрри тоже, а вы до полусмерти напугали всех тем, что не убрали солнце вовремя… Я осталась здесь за главную, и меня не пускают никуда, контролируют каждый мой шаг… А мой брат и племянница тем временем, может быть, гибнут! — аликорничка зажмурилась, стараясь сдержать слёзы, но голос… Он выдавал её с потрохами. — Я ничего не могу для них сделать…

Селестия чуть привстала, морщась от боли в крыльях, но дотянулась до ученицы, обнимая её пушистым крылом. Как я тебя понимаю, Твайли. Ты ещё совсем юна и не знаешь, что такое вынужденное бездействие, когда твои близкие страдают, а ты должна сидеть на троне и слушать одни и те же доклады, улыбаться, быть великодушной, когда хочется плакать от боли, когда хочется кричать, потому что единственное родное существо находится далеко, и не вернется ещё целую тысячу лет…

— Я в порядке, Твайлайт. Отправляйся в Империю и найди своего брата. Если это Сомбра, то…

— А если не я, а? Или я в любых ваших беспорядках виноват?

Темная комната, освещаемая камином, зашевелилась, словно каждая тень начала сползаться к одному месту, собираясь из каждого угла. Пламя зашевелилось ещё ярче, а ярко-оранжевый огонь вспыхнул зелёными языками, лизавшими поленья совершенно беззвучно. Твайлайт настороженно расправила крылья, с беспокойством смотря на то, как к ней и наставнице от огня ползет липкая чернота, вырастающая перед ними как кристалл. Словно волна, чернота завибрировала на одном месте, и из неё величественно шагнул черногривый единорог. Вернее, его нематериальная копия.

Селестия собрала всю силу, чтобы встать, но Твайлайт встала между ней и Сомброй, закрывая аликорницу.

— Объясните! — потребовала она. — Что вы тут делаете, и что с моим братом?!

— Со всей твоей семьей всё в порядке, не смотри на меня так, — лениво проговорила тень сквозь полуприкрытые зелёные глаза. — А я пришел, чтобы просить помощи.

— Помощи? — вздернула бровь Селестия, всё-таки вставая на копыта. Клубничная грива была непривычно легкой, и кобылу ещё пошатывало от слабости. — Ты?

— Не у вас, — фыркнул король и весомо кивнул в сторону Твайлайт. — У неё.

— Меня? — теперь уже обе аликорницы удивленно подняли брови. Тень кивнула.

— Ты главарь Элементов Гармонии, и даже без этих побрякушек можешь использовать магию Дружбы. Есть одна кобылка, которая нуждается в этой магии.

— Шадия… — пораженно прошептала Селестия, оседая на лежак. — Так это правда? То, что я видела во сне, правда? Шадия стала…

— Воплотительницей Кошмаров, — кивнула тень. — Ни Луна, ни кристальные принцессы не смогли её остановить. Я не смог. А твое контролирующие заклинание не действует — Шадия не носит медальон…

— Принцесса Селестия, — подала голос Твайлайт. — О каком заклинании он говорит?

Аликорница прижала голову к груди, скрывая глаза клубничной челкой. Да. Контролирующее заклинание. Она шестнадцать лет хранила его в тайне, оберегая малютку и сестру.

— Откуда ты узнал о нем? — тихо спросила она, вздыхая от неизбежности тяжкой исповеди. Тень покрылась мелкой рябью.

— Когда я пытался пробраться во сны Шадии, мне мешала её природная устойчивость к темной магии и ещё кое-что. То, что ей не принадлежало. Я не особо циклился на этом, но теперь я всё понял.

Твайлайт вопросительно подняла бровь, требуя пояснений. Белая аликорница вздохнула.

— Я обещала заботиться о малютке, когда она только родилась. И я сразу увидела, что способности она унаследовала твои. Увидела я и то, что контролировать свои силы она сама не может. И не смогла бы никогда. А Луна в то время ещё не отошла от того, что ты с ней сотворил, и боялась Шади. Если бы она узнала ещё и об этом, она бы удавила единорожку собственными копытами. Я хотела спасти её, хотела помочь ей…

Я заперла её способности, чтобы она никогда не смогла их использовать во вред. Её магия продолжала работать, но чужие кошмары она чувствовать больше не могла. Заклинание нужно было постоянно обновлять, чтобы оно не теряло силу, поэтому я не могла позволить Луне сослать кобылку далеко. С приемной семьей возникли бы затруднения — нужен был бы мотив для ежемесячного посещения их семьи и конкретно Шадии. Да и Луна наотрез отказалась отдавать её кому-то… неподготовленному. А мне нужно было видеть её, наблюдать за ней, пока она не получит кьюти-марку, чего я не могла бы сделать, будь она далеко. А когда она её получила… Было поздно что-либо менять.

За шестнадцать лет я успокоилась и решила, что Воплощение Кошмаров — не главная судьба для Шади, и отправила её в Империю, вложив заклинание в медальон. Он должен был сдерживать её…

— Но он сломался, — холодно заметила тень. — И твое заклинание потеряло силу вместе с твоим могуществом. Кому ты его отдала? От кого мне ждать, — он оскалился, — божественной помощи?

Селестия помолчала, а потом тихо ответила:

— Оно у Флёрри. Я чувствую, что лучик улетел к ней.

— А что с моей племянницей? — встревоженно спросила Твайлайт, подступая ближе к тени. — Шадия ей не навредила?

— Она заперла её в комнате и не выпускает оттуда. Большего я не знаю.

Аликорница замолчала, а потом повернулась к Селестии. Разглядев в глазах ученицы безумную тревогу и порыв сорваться с места и бежать на помощь, она великодушно кивнула.

— Я в порядке. Иди к своим друзьям и помоги Флёрри.

Когда Твайлайт выбежала из комнаты, Селестия перевела взгляд на тень. Та стояла возле камина, словно грелась, и смотрела в огонь. На бездонных зелёных склерах, поглотивших радужку, не отображались блики. Всего лишь тень…

— Моя сестра, — хрипло выдохнула Селли, и тень тут же откликнулась.

— Она со мной. Шадия пыталась убить её, но я не позволил.

— Почему? — удивилась солнечная принцесса. Тень не ответила, лишь шагнула в огонь. Зелёное пламя объяло её, пожирая черные бока, пока от неё не остался лишь маленький сгусток энергии.

— Но она хотя бы жива, — вздохнула Селестия, кладя голову на одеяло.

Ей оставалось только молиться, чтобы Твайлайт смогла спасти её милую племянницу. А если нет… То сделать так, чтобы её способности не достались больше никому. Сделать то, что просила Луна, когда единорожка только родилась.

По щеке аликорницы скатилась одинокая слеза. Веки становились тяжелыми, а глаза слипались. Осталось подождать немного. Элементы Гармонии обязательно всё сделают, они всегда спасали всех. Только бы всё было хорошо… Только бы Луна и Шадия всё-таки съездили к Лунному морю, как мечтала сестра… Только бы всё…

Аликорница закрыла глаза и не открывала их, до тех пор, пока на небе не взошла большая багровая луна.