Корабль пришвартовался в доках, чтобы привлекать меньше внимания. В порту было не развернуться, десятки судов прибывали в пристань, чтобы высадить важных особ, что явились на праздник. Судя по всему, принц подошел к организации с размахом.

Большая часть экипажа уже разбрелась с корабля, несколько человек завершали разгрузку и после собирались отправиться вслед за товарищами в ближайшую таверну. Джонатан улаживал дела с платой за швартовку.

Мери приводила себя в порядок, готовясь к посещению замка. Бадья горячей воды — роскошь даже для капитана. Девушка достала брусочек ароматного мыла из вощеной бумаги и вдохнула чарующий аромат лаванды. Завернув его в кусок ткани, служивший подобием мочалки, она окунула его в воду и принялась намыливать кожу. Скользкая от воды и мыла мочалка двигалась по впадинам ключиц и изгибам плеча, принося немыслимое удовольствие. Ничего не могло быть желаннее, чем ощутить скрип чистоты после долгого пребывания в морском путешествии.

После того, как с водными процедурами было покончено, Мери окунула в слегка мыльную воду чистое льняное полотно и обмотала им волосы, чтобы слегка их освежить. Всё-таки полноценное принятие ванны заняло бы куда больше времени, да и размер бадьи не позволял окунуться целиком.

Мери мечтала однажды испытать роскошь от принятия ванны, окунуться в горячую воду с ароматными маслами и солью, расслабиться и забыться. Но, к сожалению, о подобных водных процедурах она могла пока только мечтать. Найти полноразмерную ванну можно было разве что в самых дорогих комнатах трактира в крупном городе. Тратить деньги на такое удобство капитан считала непозволительной роскошью.

Причесав влажные локоны щеткой, она решила оставить их распущенными, позволяя волосам спадать легкими волнами на спину и плечи. Подготовленное для посещения платье было заранее вытащено из сундука и расправлено на постели, дабы избавиться от заломов на ткани. Стоит отметить, что перспектива провести вечер в тесном корсете мало радовала Голдштейн. Она не могла себе представить, что, сложись ее жизнь иначе, этот предмет одежды мог бы стать ее повседневным нарядом. Пышные многослойные юбки, тесные рукава, рюши и тесемки — всё это казалось девушке крайне неудобным и лишним. Но сейчас того требовали обстоятельства, и Мери готова была потерпеть несколько часов, чтобы расплатиться по счетам с Калимдором и подарить команде ещё несколько месяцев свободы.

И всё же платье было роскошное. Глубокий вырез открывал декольте и подчеркивал ключицы. Золотая вышивка на рукавах и корсете сочеталась с переливами золотого шелка на верхней юбке. Ни одна светская дама не позволила бы себе дважды появиться на приеме в одном и том же наряде, но это платье было единственным в скромном гардеробе Мери. Оно было своего рода визитной карточкой. Пираты тоже любили роскошные наряды, но предпочитали более удобные и практичные вещи: расшитые золотом и драгоценными камнями камзолы, сапоги из крокодильей кожи на плоском ходу и украшенные цветными перьями широкополые шляпы, чтобы защищаться от палящего солнца.

Затянув корсет на спине, Мери устало завалилась на постель. Столько сил и времени на сборы она не тратила никогда. Солнце уже садилось за горизонт, превращая морские волны в расплавленное золото. Пора было отправляться на прием. Мери надеялась, что Джон ещё ждал её на пристани, а не отправился вслед за товарищами в ближайшую таверну предаваться растратам и хмельному веселью.

Завершив образ треуголкой, украшенной спереди двумя массивными брошами, Голдштейн покинула каюту. В городе кипела жизнь. Люди сновали по улицам, обменивались слухами и сплетнями. Грузчики разгружали бочки и ящики, разнося их на склады и грузя в повозки, что отправлялись в замок.

Среди всего этого хаоса Джонатан стоял, расслаблено прислонившись спиной к груде составленных друг на друга ящиков. Черная рубашка с широкими рукавами небрежно расстегнута наполовину. Полосатая жилетка поверх также болталась по бокам. Брюки заправлены в высокие сапоги с отворотами, которые, на удивление, были начищены до сверкающих носов.

— Мери, черт возьми! Ты выглядишь как королева! — Джон присвистнул, оттолкнулся от ящиков и шутливо поклонился, отставив одну руку в бок, а другую убрав за спину, как делают слуги в присутствие своих хозяев.

— Брось кривляться, — фыркнула в ответ Мери, — меня саму не радует весь этот маскарад, боюсь, я запутаюсь во всех этих чертовых юбках раньше, чем мы выберемся из доков.

— Тогда хорошо, что я позаботился об этом, пока ты колдовала над тем, чтобы превратиться из пиратки в это, — он указал рукой на спутницу, не сумев подобрать подходящего описания её внешнему виду. В лексиконе простого моряка вряд ли водились подходящие эпитеты.

— Что ты имеешь ввиду?

— Я арендовал повозку, которая доставит нас к дворцовым воротам. Ребята, доставляющие эти ящики ко двору, любезно согласились подвезти нас за пару золотых монет. — Джон просиял, довольный своим решением. Удивленное молчание Мери он расценил, как похвалу. Если капитан не сыплет ругательствами после твоего поступка, значит, ты всё сделал верно. — К тому же так мы доберемся куда быстрее, и ты не запачкаешь свои юбки в городской грязи. Было бы ужасно неловко предстать перед королевским казначеем в грязном наряде.

Конечно, поездка в грузовой повозке не могла сравниться с поездкой в крытой карете, коих по узким улочкам разъезжало в этот вечер так много, что простым горожанам приходилось то и дело прижиматься к обочине, чтобы не оказаться под колесами. И всё же Мери была благодарна Джонатану за его сообразительность, хотя поначалу она собиралась отругать его за излишнюю расточительность.

Город был наполнен суматохой. Несмотря на бедность и упадок, которые бросались в глаза, жители города искренне радовались празднику. Появился отдельный повод для сплетен и обсуждений. Мери видела, как люди собираются в толпы и следуют за повозками с протянутыми руками, надеясь на милостыню богатых гостей. Как и предполагала Мери, в Калимдор съехались торговцы с разных уголков мира, привозя свои товары, чтоб продать по выгодным ценам.

Путь до замка занимал чуть меньше часа, нужно было миновать небольшой городок на побережье, земли, отведенные под поля, которые сейчас пустовали, а также небольшой пролесок, чтобы подняться по витиеватой дороге к дворцовому мосту. Замок издали напоминал Мери огромное монструозное существо, которое угрожающе возвышалось над поселением. Многочисленные башни словно головы, что смотрели на жителей сквозь горящие глазницы — окна, предназначение которых для девушки оставалось загадкой.

«Сколько же свечей нужно, чтобы осветить все эти многочисленные комнаты? Кому вообще нужно столько комнат?» — Мери зябко поежилась под порывами ветра, размышляя над вопросами.

Дворцовые ворота были открыты, приглашая многочисленных гостей внутрь. Повозка остановилась, позволяя попутчикам спешится у главного входа, чтобы продолжить свой путь к кладовым. Капитан и её старший помощник остановились у фонтана, чтобы пропустить перед собой изящную крытую карету, которая затормозила у парадной лестницы, два черных жеребца устало переставляли ноги и фырчали.

— Джон, ты можешь присоединиться к команде, ни к чему сопровождать меня. — Мери знала, что её спутник не любил посещать замок ещё меньше, чем она сама.

— Нет уж, я не оставлю тебя одну в обществе этих напыщенных индюков. Тем более, что здесь собралось столько народу. — Джон уверенно подставил локоть, чтобы девушка могла взять его под руку.

Мери с благодарной улыбкой приняла предложенную руку. Несмотря на всё упрямство, унаследованное от обоих отцов, она была рада, что Джонатан не принял её предложение и остался рядом. Порой девушка задавалась вопросом: «Чем же я заслужила такую преданность?» — но никогда ещё не находила ответа, который бы её устроил.

Замок изнутри поражал своим роскошным убранством. Высокие сводчатые потолки подсвечивались десятками свечей в огромных люстрах, повсюду лепнина и колонны. Каждый проем был завешен тяжелыми бархатными шторами в синих и серебристых тонах. Мраморный пол начищен до блеска и звонко отражал шаг каждого, кто проходил по нему. Вдоль обеих стен расставлены вазы, в которых стояли живые лилии, источающие прекрасный свежий аромат.

Прямо под высокой аркой находился вход в главный зал. Несколько лакеев встречали гостей низкими поклонами и приглашали их пройти дружелюбной улыбкой. Но прежде чем посетить основное торжество, Мери необходимо было найти кабинет казначея, чтобы рассчитаться с налогами. Подумать только, пиратский альянс платит в королевскую казну налоги!

Уму непостижимо!

И всё же это был довольно выгодный контракт, который позволил многим молодым людям сохранить голову на плечах и продолжать заниматься делом, которое приносило прибыль. Не всем было место в городках, с честной работой и семейной жизнью. Кто-то сбежал на корабль, скрываясь от службы, кто-то пытался прокормить семью, так как не был хорош в кузнечном ремесле или лекарстве. Кто-то и вовсе был не обучен грамоте и сбежал в море, чтобы чувствовать себя свободным от осуждения и поиска предназначения.

По большому счету Мери не было дела, кем были её люди до того, как они ступили на борт её корабля. Она принимала всех, кто нуждался в работе. Главное, чтобы человек был честен и способен к тяжелому труду. Она старалась выслушать каждого, прежде чем принять на службу, чтобы лучше понимать, от чего бежит человек и чего ему не хватает. Так всегда делал прошлый капитан. Роберт говорил: «Друзей нужно знать хорошо, врагов — ещё лучше. И дай Бог тебе мудрости отличить одного от другого при первой встрече».

Плутая по лабиринтам коридоров, Мери с Джоном наконец добрели до знакомой двери с соответствующей табличкой. Кабинет казначея находился в западном крыле замка, отсюда уже не слышна была музыка, играющая в главном зале, потолки не были такими высокими, и эта часть замка явно не была предназначена для посещения гостей, потому украшать её как главный коридор и зал не стали. На стенах висели факелы, которые служили одновременно источником света и тепла, но, несмотря на ярко горевшее пламя, стены всё равно были холодными и внушали по меньшей мере желание поскорее убраться отсюда.

На входе стояла стража, которая при виде нежданных посетителей тут же оживилась и преградила вход в кабинет казначея. Без лишних слов Мери протянула им документ, который являлся своего рода разрешением на посещение замка и отдельных его помещений, небольшой список был указан под основным текстом. Этот документ был заверен лично рукой принца Джеймса Уилсона.

— Прошу прощения, я должна пройти, чтобы передать вот это.

Мери продемонстрировала высокому стражнику мешочек с монетами. Оглядев ее с ног до головы из-под густых бровей, после чего, не найдя в стоящей перед ним девушке ничего угрожающего, расслабился и встал в стойку, щелкнув жестяными накладками на пятках сапог.

— Проходите! Вашего спутника, прошу остаться здесь, — прочеканил второй стражник, который тут же последовал примеру своего товарища по службе и освободил проход.

— Благодарю!

Мери толкнула дверь и прошла внутрь, взглянув напоследок на Джона, который напряженно сверлил глазами мужчин стоящих у двери.

Комната была небольшой и плохо освещенной. По обеим сторонам от входа вдоль стен стояли стеллажи, от пола до потолка забитые различными книгами и свитками пергаментов. Мери полагала, что в них хранятся различные сметы. Надо было думать, работы у королевского казначея было навалом. Особенно в такие дни, как сейчас, сколько же расходов на одни только свечи и закуски надо вписать в отчеты. Пожилой мужчина с проседью в редких волосах сидел, скрючившись над тяжелым столом из темного дерева. Сквозь слабый свет свечи в затейливом подсвечнике он пытался разглядеть что-то в лежащем перед ним документе. Перо неустанно скользило по бумаге, оставляя крючковатый след чернил строчка за строчкой.

Очевидно, он заметил движение и неспешно оторвал взгляд от надписей, поправив душки маленьких круглых очков, возвращая их на переносицу, взгляд его сощурился, а губы растянулись в кривой улыбке.

— Мисс Голдштейн, я надеялся, что Вы в скором времени почтите нас своим присутствием! — его голос был похож на скрип несмазанной двери.

— Не могу сказать, что испытываю огромное удовольствия от пребывания здесь. Поэтому буду благодарна, если мы закончим побыстрее все необходимые формальности, — Мери сделала несколько неуверенных шагов вперед, многослойная юбка при каждом шаге путалась между ног, и девушке казалось, что она вот-вот распластается на каменном полу, как рыба выброшенная на берег во время прилива. Как только ей пришлось отпустить руку Джона, она чувствовала себя неуверенно.

— Конечно-конечно, дорогая. Мне нет нужды задерживать Вас дольше необходимого, — мужчина поднялся со стула и отошел к одному из стеллажей, чтобы найти необходимую книгу для записей, в которой вел учет налогов, — посмотрим, что тут у нас.

Мери бросила мешочек с деньгами на стол, звон монет эхом разошелся по кабинету. Мужчина вернулся на свое место, нашел нужную страницу и не без улыбки принялся пересчитывать монеты.

— Сто двадцать две золотых, на двадцать процентов меньше, чем в прошлом месяце, — прокряхтел казначей, закончив с подсчетами.

— Неудачный выдался период. — просто ответила капитан.

— Что ж, печально слышать. Хотя по Вашему виду не скажешь, что дела идут плохо, — мужчина взглянул на посетительницу поверх очков. Мери на секунду показалось, что улыбка его похожа на оскал. — Остается надеяться, что удача не отвернулась от Вас.

Сделав пометку в документе, мужчина вернулся к своим записям и перестал обращать внимание на девушку, и Мери поняла, что разговор окончен. Не прощаясь, она покинула кабинет. Джон всё также ждал её у входа, по его взгляду Мери поняла, что парень рад будет убраться отсюда, но Голдштейн собиралась воспользоваться случаем и узнать, какая причина у торжества.

Покинув душный кабинет, Мери наконец вздохнула с облегчением. Как бы тяжело не было расставаться с деньгами, она надеялась, что делает всё не зря. На лице Джона проскользнула тень облегчения, и он расслабился, как только спутница снова взяла его под руку.

— Можем убираться отсюда?

— Я бы хотела ненадолго зайти в тронный зал. Хочу узнать по какому поводу столько шума, — тихонько ответила Голдштейн, пока они выбирались по мрачным коридорам.

Они шли на усиливающийся звук музыки. Надо сказать, что мелодия была приятная: чарующие звуки арфы сочетались с надрывными завываниями скрипок, вместе создавая загадочную атмосферу.

На входе в главный зал стояли лакеи в темно-синих фраках, они любезно поклонились, пропуская внутрь очередную парочку. Следом за ними в зал вошли Мери и Джон. На секунду Мери задохнулась от представшей перед ней картины.

Огромное помещение вмещало больше человек, чем Мери когда-либо видела в одном месте, гости разбивались на группы, вели светские беседы и обсуждали сплетни. Меж ними ловко лавировали слуги с подносами, уставленными напитками и закусками. Игристое вино пузырилось и светилось в свете сотен свечей. Центр зала был свободен для танцев, но, судя по тому, что все присутствующие стояли в стороне, торжественная часть еще не началась. Поражало многообразие цветов: молодые леди вырядились в лучшие платья из самых роскошных тканей и цветов. В дополнение к нарядам были подобраны массивные украшения: кольца, массивные колье и браслеты пестрили отблесками драгоценных камней. Казалось, пришедшие девушки соревновались в пышности платьев и откровенности декольте или, возможно, в размере состояния своих избранников и семей, выставляя на показ свое положение.

Мужчины же придерживались более строгих нарядов: черные или темно-синие фраки и белые бриджи до колен, заправленные в начищенные сапоги. Многие из них состояли на службе короны и пришли на бал в парадной форме, блистая наградами и нашивками. Они предпочитали высоким утонченным фужерам с вином граненные бокалы с янтарной жидкостью. Ром или виски? Ничем не лучше пиратов.

В самой дальней части зала располагалось возвышение с двумя изящными креслами со спинками вдвое выше необходимого. Одно из кресел пустовало, на втором же со скучающим выражением лица восседал молодой монарх. Голова его была склонена чуть в бок, туда, где стоял высокий статный мужчина средних лет с длинными каштановыми волосами, который, очевидно, что-то рассказывал принцу. Мери без труда узнала их обоих и поспешила утащить Джонатана в сторону, чтобы смешаться с толпой. Может быть среди говорящих найдутся те, кто сможет пролить свет на повод для торжества. Девушка постаралась прислушаться к стоящим неподалеку мужчинам:

— Кажется, в этот раз его Величество превзошел себя по части масштаба мероприятия, — мужчина из толпы поднял стакан вверх в сторону принца, как бы отсалютовав ему в благодарность за приглашение.

— Я слышал, что на бал были приглашены все молодые леди королевства и дружественных держав. Столько красоток я ещё не встречал, — ответил ему молодой юноша в офицерской форме, ехидно ухмыльнувшись толпе девиц в углу.

— Ты, вроде, женат, дружище, какие тебе красотки? К слову, где твоя жена? Неужели она не смогла составить тебе компанию, или ты нарочно оставил ее дома в этот вечер? — глумливо поинтересовался ещё один мужчина в форме, кажется, лейтенант.

— Она отходит от родов. Сейчас ей лучше быть в покое с ребенком, — нехотя ответил офицер.

Их беседу прервал громкий звон. Музыка стихла. Все замерли в ожидании, глядя в сторону принца, который поднялся с трона, чтобы поприветствовать пришедших.

— Приветствую вас, дамы и господа. Благодарим вас за то, что вы почтили наш скромный прием своим присутствием. Да начнется торжество! Веселитесь, пейте и танцуйте!

Толпа возликовала и восславила монарха. Был объявлен первый танец. Джон шепнул на ухо, что отойдет поискать напитки, и Мери осталась в гордом одиночестве наблюдать, как люди разбиваются на пары и занимают центр бального зала. К сожалению, разговоры толпы не помогли ей понять, ради чего устраивать такое роскошное мероприятие, когда город находится в явном упадке, а жители голодают. Быть может, принц — просто заносчивый идиот, дорвавшийся до власти и богатства. Может, он просто просаживал королевскую казну в угоду своим желаниям. Хотя при первой встрече он не показался Мери глупцом и заносчивым богатеем. Да и власти у него было не так уж много. Насколько было известно, его отец ещё был жив, хотя состояние его здоровья не позволяло руководить государством и выполнять свой долг перед народом. Поэтому дела досрочно принял принц и назначенный ему регент помогал справляться с обязанностями.

Пары кружились в танце под мелодичные переборы арфы, и в создавшейся суматохе Мери потеряла из вида принца. Джонатан тоже не вернулся. Девушке оставалось только надеяться, что какая-нибудь самонадеянная девица не утащила молодого рыжего старпома на танцпол. В тесном корсете стало трудно дышать, и Голдштейн собиралась протиснуться к выходу на веранды, чтобы перевести дух. Ей чуждо было подобное времяпровождение. Она считала танцы бессмысленной тратой времени, на корабле же было столько забот, что ждали её внимания.

«Возможно, стоило послушать Джона и убраться отсюда сразу же. Понятия не имею, что заставило меня явиться сюда. Когда-нибудь моё любопытство будет стоить мне свеч. Заупокойных». — ухмыльнувшись своим мыслям, Мери обошла стайку девиц, которые по какой-то причине пропустили первый танец, но не упустили возможности смерить Голдштейн надменным взглядом. Очевидно, им не стоило большого ума счесть её себе не ровней, даже не зная о ней ничего.

Мери было наплевать на их взгляды. Спасительная доля свежего воздуха была так близка. Открытые ставни веранды колыхали занавески, сквозь чистейшие прозрачные стекла было видно ночное небо с россыпью звезд. Ещё пара неуверенных шагов, и девушка сможет ощутить прохладу ночи, облокотиться на каменные перила и выдохнуть. А после останется только разыскать пропавшего спутника и покинуть этот парад тщеславия.

У самого порога Мери настигла неожиданная просьба:

— Могу ли я просить о чести составить мне пару в следующем танце? — Мери узнала знакомый тембр голоса, она обернулась в надежде, что вопрос предназначался не ей, а одной из высокомерных дамочек, но протянутая ладонь не оставила сомнений.

— Боюсь, я не самая лучшая партия для танцев, Ваше Высочество, — на этот раз реверанс дался ей удачнее, она почти не потеряла равновесие и устояла на ногах, не в силах всё же оторвать глаз от пола.

— Я настаиваю, всего один танец. Вы не можете отказать своему принцу.

Джеймс принял нехотя протянутую ладонь. Пара проследовала в центр зала под взгляды толпы, чтобы занять своё место. На мгновение Мери показалось, что всё движение в зале замерло и все взгляды прикованы к ней. Она вовсе не планировала привлекать столько внимания и сейчас, как никогда, чувствовала себя не в своей тарелке. Заиграла новая мелодия. Рука принца уверено легла ей на талию и притянула к себе, вынуждая положить руку на плечо. Такая близость могла считаться в светском обществе почти неприличной. Танцевать так близко могли позволить себе разве что замужние пары, остальные же едва касались друг друга ладонями, выдерживая приличное расстояние. Но никто бы не позволил перечить принцу.

— Не ожидал сегодня увидеть Вас здесь, — в голосе проскользнула интонация, которую Мери не смогла распознать. Она старалась совсем не дышать и машинально повторять шаги.

— Я прибыла, чтобы выплатить налог, и не знала, что в замке проходит приём, — ложь прозвучала достаточно убедительно, как показалось Мери. Голос почти не выдал её страха и неуверенности.

— У меня на этот счет другие сведения. Торговец с «Меркурия» сообщил, что на его корабль было совершено нападение неподалеку от Калимдора. Он доставил на одну бочку вина меньше, чем было заказано, — на лице Джеймса заиграла торжествующая улыбка человека, который жаждал показать, что от него не укроется ни одна тайна.

— Мои люди не нарушали принятого соглашения… — поспешно выпалила Мери, она не знала, с какой целью принц решил выложить все карты и рассказать ей о нападении, и переживала за команду. — Я прибыла, чтобы выплатить налоги.

— Не стоит беспокойств. Это несущественная потеря, Вам я готов простить и десять бочек, мисс Годштейн. Вам известна цель этого бала? — темп музыки ускорился, и Джеймс оттолкнул партнершу, чтобы закрутить ее вокруг себя.

— Нет, как я уже сказала, я не знала о том, что намечается бал. И осада на торговый корабль с вином не доказывает обратного… — дыхание девушки сбилось. Корсет давил на ребра слишком сильно, чтобы она могла вдохнуть полной грудью. Голова кружилась от быстрых движений, и Мери казалось, что она вот-вот лишится чувств.

— Я вынужден найти себе невесту, и мне кажется, что я нашел подходящую партию, мисс Голдштейн. — музыка внезапно оборвалась, и, пользуясь замешательством девушки, Джеймс притянул её к себе, ловя каждый рваный выдох из приоткрытого рта. — Мне кажется, наш союз принесет королевству много выгоды. Я хотел бы, чтобы Вы стали моей невестой.

В широко распахнутых синих глазах читались ужас и удивление. Впервые она решилась посмотреть напрямую в глаза принцу, чтобы найти там намек на хмельную издевку, но нашла лишь неприкрытое желание обладать. Застыв посреди зала, пара сверлила друг друга взглядом.

Не в силах больше находиться так близко Мери поспешно отстранилась, склонившись в поклоне, чтобы соблюсти остатки приличий, многие из которых принц нарушил, не моргнув глазом.

— Я думаю, среди присутствующих леди Вы найдете более подходящую партию. Я не… — делая шаг за шагом, девушка отдалялась, чтобы покинуть замок. Слова принца повергли её в шок. Она не собиралась замуж. Её сердце было предано короблю и морю, своей команде. Она и помыслить не могла о том, чтобы променять свою свободу на золотую клетку дворцовых покоев. — Я должна удалиться.

Не оборачиваясь, Голдштейн побежала к выходу, подхватив мешающий подол длинных юбок. Уже на выходе она буквально влетела в грудь Джонатана, чуть не сбив юношу с ног.

— Нам пора! — выпалила она, хватая старпома за руку.

Приходить в замок было худшей идей из всех, что могли прийти в голову. Как жаль, что осознание пришло слишком поздно. Джона не надо было просить дважды, он схватил своего капитана за руку и помчался к выходу, не задавая лишних вопросов. Они бежали сломя голову по разным коридорам. Пока, наконец, не показались двери, что вели на улицу.

Но вот у самих ворот показалась стража.

— Схватить их! — прокричал стражник, отправляя своих сослуживцев в бой. Джон среагировал моментально и тут же достал из ножен саблю.

— Мери! — девушка обернулась, и тогда Джон кинул ей вторую саблю. Джон и Мери ловко отражали нападения стражников, которые желали схватить их. Неожиданно раздался выстрел. Стражник со стены выстрелил из ружья.

Пуля со свистом рассекла воздух и попала прямо в плечо Джону. Откинув стражника в сторону, Мери решила вспомнить об одной из благороднейшей традиций пиратов: спасать шкуру. Она ловко подхватила спутника под плечо и выставила вперед саблю, чтобы держать стражников на виду. Она пятилась медленно, взвалив на плечо раненого друга, до самых ворот.

На их удачу из замка выезжала повозка, которая привезла их сюда. Пообещав заплатить десять золотых сверху, Мери договорилась, чтобы их с Джоном довезли до пристани.

***

На опустевшем корабле было непривычно тихо. С трудом Мери затащила Джона в свою каюту и повалила на кровать. Черная рубашка насквозь пропиталась кровью и прилипла к телу. Юноша был бледен и с трудом держал глаза открытыми. Но с его лица не сходила улыбка.

Мери спешно принесла к кровати сундучок с лекарствами. Треуголка была отброшена в сторону. Глаза метались от плеча к лицу и обратно. Девушка нервно решала, что же предпринять. Нужно было остановить кровотечение и очистить рану. Возможно, потребуются швы, которые нечем было наложить. Мери решала, необходимо ли найти что-то, что поможет Джонатану облегчить боль или укрепить силы.

Теплая ладонь легла на бледное трясущееся запястье девушки. Джон слегка сжал её руку в попытке успокоить.

— Нужно снять жилетку и рубашку, чтобы я могла осмотреть рану, — Мери старалась говорить как можно мягче, скрывая дрожь в голосе. Адреналин хлестал в крови, разрываясь в голове фейерверками. Эту ночь она запомнит надолго.

— Это была моя лучшая рубашка, жаль, что она пострадала, — постарался отшутиться парень, его лицо исказилось от боли при попытке пошевелиться. И все же он приподнялся на локтях, чтобы помочь девушке избавить его от одежды.

— Шутишь, значит, жить будешь, дуралей! Говорила же тебе, что лучше бы ты остался с командой в трактире, — Мери спешно стерла засохшую кровь чистой тканью, смоченной в алкоголе. На приготовление обеззараживающего настоя из чеснока не было времени, — пуля прошла насквозь, кость не задета, ты везунчик, через месяц снова сможешь лазать по канатам.

Мери провела компрессом по ключице, стирая остатки крови, чтобы подготовить плечо к перевязке, и посмотрела в лицо другу. Джон расслабленно лежал на кровати, прикрыв глаза.

Они почти выросли вместе. Джон попал на корабль, когда Мери было четырнадцать. Он был чуть старше и записался на службу «Фортуне» в одном из портов, где команда остановилась, чтобы спустить награбленное. По началу Роберт был против того, чтобы брать совсем зеленого шестнадцатилетнего паренька на корабль, но Джон покорил его своей настырностью и смекалкой, и Роберт предложил ему место на корабле, если он будет заниматься самой грязной и неблагодарной работой, в надежде, что паренек испугается и сбежит. Но Джон остался и со временем стал самым преданным членом экипажа, беспрекословно выполняя любое требование и ни разу не пожаловавшийся на тяжелый труд.

Они с Мери почти сразу подружились и были неразлучной командой. Никто не удивился, когда после смерти Роберта Голдштейн выбрала себе в старшие помощники обаятельного рыжеволосого паренька, который заслужил эту должность.

— Мери, я обещаю быть тебе верным до последнего вздоха, — прошептал Джон прежде, чем забыться сном.

Мери устало рухнула на пол, уронив голову на постель. Ей так много нужно было обдумать.