Сегодняшний день выдался, на удивление, пасмурным. Шла изморось, а солнце скрылось за густыми тёмными тучами, из-за чего кладбище в глуши округа Флэт-Хиллз находилось в полумраке, несмотря на час после полудня.
Хоронили сразу одиннадцать ребят. Впервые вижу, чтобы во время похорон прощались не с одним покойником, а с дюжиной.
Из либертадского чаптера погибли все, кроме троих. Помимо меня остался жив наш «казначей» Рикки «Рокер» Джарвис, который за пару дней до злополучной сделки словил пулю во время одной перепалки, а вторым был Луис Эскобар, лежавший в больнице с переломом после аварии. Этот латинос решил устроить гонки и влетел в столб.
Сейчас будут хоронить уже пятого из ребят. Одного за другим их погребали в сырую землю. И по старой традиции надо о каждом усопшем сказать что-то. На этот раз моя очередь, и мне надо было произнести что-нибудь хорошее в память о Рексе, президенте нашего клуба. Я не умел говорить складные речи, но попытался, ради братана.
— Рекса неспроста так назвали, — начал я. — Он был реально сильным и крутым, как тот самый тиранозавр. Он мудро руководил нашим чаптером. Справедливо распределял барыш с дел, вытаскивал из тюрячки ребят, если кого-то всё же ловили. И это не говоря о том, что он был реально толковым байкером и ни разу не попадал в аварии. Десять лет назад, когда меня приняли в клуб, он сказал, что видит не просто какого-то пацана и шестёрку. Он во всех членах клуба видел не просто подчинённых. Мы для него были настоящей семьей. И мы тоже относились к нему как к родному. Помню случай шесть лет назад, во время той самой лютой гангстерской войны. В те времена весь штат был настоящей пороховой бочкой, постоянно гремели перестрелки. Его тогда пытались подкупить, типа нанять как «пушечное мясо» наших ребят, чтоб пускать на передовую. Но он, как я уже говорил, любил нас как родных и отказался участвовать в этих сраных разборках. Надеюсь, ты стукнешься лбами, череп к черепу, с теми кто погиб ранее… Аминь, Рекс. Покойся с миром, батя либертадских байкеров…
На душе было более чем погано. Лишиться сразу почти всех корешей. Такого никому не пожелаешь. Накинув на голову капюшон своей куртки, я достал сигариллу и снова закурил, глядя на ещё одного братана, гроб с которым опускали в землю.
Сейчас же слово взял казначей, Рикки «Рокер». Он опирался на трость, ибо в переделке ему пару дней назад прострелили голень. Ему надо было сказать что-нибудь про Движняка-Пита. Это был молодой парень, мулат-латинос двадцати двух лет.
— Я не слишком долго знал Пита. Он был молодым, горячим… Он грезил стать богатым и влиятельным. У него были амбиции, вера в наш клуб и молодецкая бодрость. Он всегда не любил сидеть без дела, на то он и Движняк, чтоб участвовать во всей движухе. Пусть он вступил в клуб год назад, все к нему привязались, как к родному племяннику. Пит был сиротой, и потому наш клуб стал для него настоящей семьёй. Она нам верил, а мы… Чёрт, кто же знал что сделка так обернётся…
Что не удивительно, женщины на похоронах были в чёрных платках и в траурных нарядах. Кто-то рыдал, у некоторых были лица со «взглядом на тысячу миль», что говорило о глубоком шоковом состоянии.
Я тоже был одет траурно. Клубная куртка и так чёрная, а вот вместо джинс я одел тёмные брюки.
Вдруг слово взял Бензин, самый старейший и уважаемый из лидеров нашего клуба, один из основателей. Из «старого поколения» он один остался. Остальные основатели либо померли от старости, либо словили пулю, либо сторчались. Интересно, кто станет лидером, если Бензин помрёт?
Выплюнув окурок и раздавив его ботинком, он прокашлялся и решил тоже сказать хоть что-то об наших погибших братанах.
— Я не буду сильно распинаться и произносить пафосные речи. Скажу лишь, что глубоко сожалею об утрате. Для меня гибель каждого из наших ребят — это как выстрел в сердце. А тут у меня отняли аж дюжину бойцов! Столько верных ребят, которые готовы были стоять друг за друга горой! Я, как лидер клуба, клянусь, что не успокоюсь, пока каждая мразь, причастная к этой бойне, не погибнет в муках! Кто поддержит эту клятву и будет мстить за гибель наших ребят? — он осмотрел всех мужчин, присутствовавших на кладбище.
Я подошёл к Бензину первым, остальные переглянулись между собой, но спустя время мы все собрались вокруг него и в один голос, почти хором, согласились поддержать клятву.
Тем временем похороны продолжались. Про «Тягача» не преминули сказать, что удар его кулака был реально по силе как разогнавшийся грузовик, и потому его так и прозвали. Про «Гризли» сказали, что его так кликали во-первых за габариты, рост в шесть с половиной футов, а во вторых за то, что он по пьяни полез драться с медведем, и его чудом спасли, пристрелив косолапого.
Вообще, у многих из ребят были говорящие прозвища, которые они получали за какие-либо заслуги или характеристики. Например у меня случай похож с таковым у «Гризли». Я тоже был крупным и мускулистым, а на бензобак своего чоппера я нанёс рисунок с бизоном.
Со временем мелкая изморось начала превращаться в настоящий дождь, но скорбящих людей, что провожали родных и близких в последний путь, это не останавливало, и похороны продолжались. Сегодня на кладбище в глуши появилось более десяти свежих могил.
Вдруг кто-то из ребят, приехавших на фургоне, достали ящик пива. Каждый взял по бутылке и приложился к хмельному напитку. Кто-то выливал часть пива возле могил. Старая традиция. Мол, чтоб на том свете ребята тоже бахнули пивка.
Я всё смотрел на могилы. Дюжина серых камней с эпитафиями, у некоторых лежали венки, у одного — шлем. У прочих надгробий стояли бутылки с пивом.
Одиннадцать человек… Одиннадцать, сука! Почти весь наш чаптер размотали на этой сраной сделке по покупке сраного кокса! Похер, что мы потеряли товар. Мёртвых парней это не вернёт. Никакими деньгами, коксом и оружием не вернуть к жизни погибшего товарища. Всё, что я могу сделать — это отомстить. Убить чмошников-налётчиков, да как можно более болезненно.
Кто? Кто мог навести на сделку? Судя по оружию — это не просто какие-то быдланы. У них было аж два долбаных пулемёта и гранатомёт. У простых селюков не может быть такого оружия. Да и видно, что они обращаются со стволами вполне умело. Как вариант, разумно попробовать пошерстить подпольных оружейников, и получится выйти на этих гнид? Вряд ли Барри «Хрен Убьёшь» прав насчёт того, что это были «дикси-мафиози». Надевать камуфляж не в их духе, да и пулемёт с гранатомётами они бы вряд ли могли достать. Да, некоторые реднеки используют калаши, но крупнокалиберный огрестрел у этих селюков редкость, не говоря о взрывчатке. Тут явно был замешан кто-то покруче. Была у меня мыслишка…
Так в раздумьях я провёл не меньше десяти минут и выпил литр пива, стоя рядом с фургоном, вместе с остальными мужиками.
— Какое-же унылое настроение, ребята, — сказал Бензин, беря из ящика ещё одну бутылку. — Не люблю похороны. Особенно — когда хоронят верных ребят. Какие планы, братья? Нужно, так сказать, проводить «расследование».
— Ага. Но мы такие себе детективы, — усмехнулся я. — Можно было бы нанять частного сыщика. Эти ищейки кого угодно достанут хоть из-под земли. Есть у меня знакомый европеишка, Майклом зовут. Он, конечно, горазд бухать, но сыщик толковый. Хотя я удивляюсь, как в свои пятьдесят с лишним лет он ещё жив.
— Да ну их, сыщиков этих. Мы и сами найдём виновного! — допивая вторую склянку сказал Барри «Хрен Убьёшь». — Тупа вламываемся к селюкам и устраиваем кровавую баню, как я уже говорил!
— Вряд ли это реднеки. Зачем им это? — спокойно сказал старна Бензин. — Но пообщаться с ними надо, чтобы удостовериться наверняка. Да и не хочу я устраивать массовое побоище. Так мы привлечём излишнее внимание к нашему клубу. Да и наши ребята могут пострадать. А я не хочу жертв с нашей стороны. Я берегу своих ребят, не подставляя их лишний раз под пули.
— Я думаю, это какие-нибудь чуваки по типу вигилантов-налётчиков. Такие мудилы любят отнимать товар у… — поделился я той самой мыслишкой, — деловых людей, типа нас. У бизнесменов.
— Вряд ли эти мудилы действовали сами, — закуривая сигариллу сказал Бензин. — Им кто-то слил инфу про сделку. Слил, как сраный бензин. Вряд ли крыса — кто-то из нас. Как вариант, это могли быть пендехос из Латинской Империи. Но зачем им нам так сильно поднасирать? У нас были крепкие деловые отношения. Да и с их стороны потери охереть сильные. Мы им неоднократно поставляли пушки, а они нам — дурь. Может кто-то конкретный из латиносов задумал ссучиться ради личной выгоды?
После этих слов наступила небольшая пауза. Я решил не пить более литра, чтоб держаться в седле, но закурил. Табачный дым приятно обволок мои лёгкие и даже немного разогрел меня в этот пасмурный прохладный день.
— Если это кто-то из латиносов — разнесём их к чертям, проклятых обезьян! — прикрикнул Хрен Убьёшь. — Никогда не доверял этим чоло, мать их! Сраные метисы!
— Сначала надо проверить реднеков, — пыхнув табаком сказал Бензин. — А там определимся, что делать дальше.
— А если реднеки не при делах, то что? — спросил Рокер, казначей, после чего бросил пустую бутылку на землю. — Наведаемся к латиносам и предъявим им, мол что они охерели?
— Скорее всего, да, — ответил Бензин. — Это может быть кто угодно. Это могут вовсе какие-нибудь «гастролёры», которые после налёта уехали в другой штат. А может, как и сказал Бизон — это какие-то вигиланты. Всякое имеет место быть. Бизон, у тебя есть знакомые информаторы?
— Знаком с Брокером. Таинственный мужичара, который часто выступал посредником, подсказывал полезную инфу, отмывал деньги. Мутный он какой-то. Я даже имени его не знаю. Ну Брокер и Брокер, всё тут. Говорит, мол, «в моём бизнесе опасно называть имя».
— Короче, Бизон, тебе поручение. Сгоняй к своему этому Брокеру, и разузнай, не всплывал ли где-либо груз кокса. Сам справишься, или послать кого-то с тобой, на подмогу?
— Сам справлюсь, шеф. От Брокера можно ожидать чего угодно, но вряд ли он на меня наедет. Он, на первый взгляд, надёжный человек. Дело своё знает.
— Тогда решено. Сначала всей толпой заглянем на огонёк к деревенщинам, а потом ты, Бизон, пообщаешься с информатором. Надеюсь, мы найдём мудилу, что угробил наших ребят…