Приглушенные голоса сливались со стуком столовых приборов. Узнать наверняка, о чем говорили две фигуры на кухне, было трудно, но их мягкие, практически улыбчивые слова отчасти давали надежду на нечто хорошее.

 В подвале было светлее обычного. Альбедо не любил работать в темноте; в ней он чувствовал себя так, как будто ежесекундно упускал тысячи маленьких, но значимых деталей, и те охотно проваливались в пропасть, скрываясь в неизвестности. Впрочем, так оно и было. Мгновение за мгновением его мысли замерзали и разбивались в собственном холоде.

 После похорон Альбедо прикрутил замок к подвальной двери; Навия, окинув нововведение недоверчивым взглядом, сперва неуверенно сказала, что это вовсе не обязательно, ведь ни она, ни Кли не стали бы заходить к нему без спроса. Однако стоило Альбедо объяснить, что так он чувствует себя наиболее безопасно, что он будет обращаться с механизмом рационально и не применит его без лишней нужды, как женщина мягко согласилась. Кажется, всего за несколько дней Навия полностью доверилась ему. 

 Впрочем, безопасность — понятие очень растяжимое. Альбедо мог бы уточнить, что замок предназначен скорее для конфиденциальности, нежели ради собственной защиты, но это бы сорвало его планы. Для него было легче сказать неполную правду, нежели солгать.

 Дверь закрыта. В комнате достаточно тихо. Можно продолжать наблюдение.

 На обшарпанной поверхности стола, у которого уже знатно начала пошатываться ножка, лежал объемный браслет величиной, пожалуй, с целую перчатку. Альбедо рассматривал его не как собственное детище или произведение искусства, но как холодное оружие, найденное на месте преступления.

 Устройство достаточно простое в своем строении: на эластичной подложке закреплены картриджи, в которых содержится паутинная жидкость. Каждый из них покрыт никелированной отожженной латунью во избежание коррозии¹. Один из картриджей вставляется в специальный отсек, у которого есть прямой доступ к механическому отверстию. От самого браслета отведен небольшой жгут, предназначенный для непосредственного регулирования подачи паутины. Во избежание непреднамеренного выпуска жидкости Альбедо решил, что он будет производиться только спустя два быстрых нажатия. Практически как предохранитель у пистолета.  

 Итак, при двух нажатиях паутинная жидкость выпускается из специального отверстия и вступает в химическую реакцию с кислородом, мгновенно становясь твердой, но достаточно пластичной. Это не совсем подходит для смертоносного оружия, а вот как средство для отлова убийцы — идеально.

 Альбедо уже знал, как назовет эти браслеты, когда доделает второй. Просто и лаконично.

 Веб-шутеры.

 — Тест номер шесть, — пробормотал он, выводя аккуратные буквы в блокноте, — Траектория паутинной жидкости…

 Альбедо встал полубоком к веб-шутеру и медленно опустил палец на спусковой механизм. Поглядев в сторону мишени, которая висела на противоположной стене, он два раза нажал на кнопку, коей оканчивался тонкий жгутик, и волокнистая нить вмиг метнулась вперед. Альбедо не успел и глазом моргнуть, как паутина намертво прилипла к центру мишени.

 С уст сошел завороженный вздох, а в глазах юноши появилось нечто похожее на восхищение. Несколько мгновений он так и смотрел на нить, не отрывая глаз, но затем в нем все же нашлась смелость подойти и рассмотреть паутину поближе. Впервые линия получилась настолько ровной.

 Осторожно, словно от любого движения паутина могла распасться на мелкие волокна, Альбедо сел на корточки и, не удержавшись, слабо дернул нить кончиком пальца. Та, подобно натянутой струне, задрожала и вскоре вернулась в исходное состояние, вновь замерев. Альбедо закрыл глаза и приложил ладонь к груди, слушая невероятно громкий стук сердца. Он и не осознавал, что мог так сильно разволноваться из-за обычного тестирования.

 Подойдя к столу, Альбедо взял веб-шутер в обе ладони. Он покрутил браслет перед собой и начал рассматривать, как мелкие блики заскользили по картриджам. На лице растянулась широкая улыбка; в каком-то смысле Альбедо даже чувствовал себя особенным.

 Может, Алиса бы и гордилась им, если бы знала.

 Подросток окинул подвал изучающим взглядом. Любопытствующие зрачки остановились на кружке, которая мирно стояла на тумбочке; судя по темным разводам на стенках, ей уже давно следовало бы отправиться в посудомойку.

 Осторожно разъединив браслет, Альбедо закрепил его на собственном запястье — прочная деталь из нержавеющей стали ни за что бы не отпустила другую свою часть просто так, поэтому можно было не беспокоиться о том, что в один момент веб-шутер слетит с руки. Юноша вновь повертел устройство, покрутив ладонью из стороны в сторону. Ощущался веб-шутер увесисто, несмотря на паучью силу, но это Альбедо заметил, прислушавшись к своему телу. В остальном его ничего не волновало.

 Взглянув на кружку вновь, Альбедо прижал к кнопке средний и безымянный пальцы. Два быстрых движения, едва слышный свист, и паутина с импульсом выстрелила из механического отверстия, прежде чем попасть точно в цель. Альбедо резким движением потянул руку на себя, и кружка припала прямо к его ладони. Взбудораженный и воодушевленный, юноша засветился от восторга; казалось, он нашел на дороге бесхозный билет в счастливое будущее.

 Но у него не было времени на празднества. Для поимки убийцы требовалось гораздо больше, чем сомнительное оружие. Чтобы правосудие свершилось без лишних жертв для самого Альбедо, ему было необходимо сделать еще по меньшей мере две вещи.

 Первое — обеспечить собственную анонимность. Альбедо не просто собирался мстить; он планировал преступление, осознавая возможные последствия. 

 С этим было достаточно легко справиться. Альбедо не составило труда найти среди своей одежды темный шарф, которым можно было прикрыть лицо; вещица не была слишком теплой или увесистой, поэтому юноше требовалось лишь ушить ее так, чтобы она плотно ложилась на его щеках. Уже спустя пару часов он получил подобие маски, с которым становилась видна лишь часть лица — лоб и глаза. С мешковатой одеждой без рисунков, капюшоном и заправленными в хвост волосами Альбедо вряд ли можно было бы узнать.

 Второе — найти способ отслеживания преступников для выявления убийцы и его дальнейшей поимки. Альбедо знал, что этот человек воровал не в первый и не в последний раз; понимал, в каком районе он орудует. Это делало ситуацию легче.

 Альбедо пришлось немало повозиться, чтобы найти хорошую, пусть и старую радиостанцию в одном из магазинчиков-долгожителей Форест-Хиллс. Однако для того, чтобы правильно настроить ее, понадобилось не более полудня. Хотя данное устройство и не нужно было регистрировать, ибо его диапазон в четыреста тридцать три мегагерц являлся, мягко говоря, любительским, оно поддерживало сменные антенны, благодаря чему увеличить мощность рации становилось более чем возможным. Нелегально, к слову. Понадобилось всего лишь несколько десятков страниц справочника по радиотехнике для того, чтобы получить доступ к прослушиванию полицейской волны, чему Альбедо был необычайно рад — это, безусловно, было в его планах, но с подобными устройствами он еще не работал, поэтому освоение этой сферы стало его очередной маленькой победой.

 С кухни снова доносились разговоры. Слушая шумы, которые издавала радиостанция, Альбедо практически лежал на столе; в школе был достаточно тяжелый день, спать хотелось жутко. На душе все еще было пусто. Люмин и Итэр даже не предложили Альбедо погулять после уроков, как-то сухо спросив его о самочувствии и тотчас испарившись.

 Спокойно переключаясь с одной частоты на другую, юноша не сразу заметил, что сквозь зернистые помехи появился низкий голос. 

 “Эйч из 213, пересекаем Бэлт-Паркуэй, мужчина с короткими темными волосами пытается скрыться на угнанном мотоцикле. Марка Suzuki красного цвета, номер 2B9172. Прием.”

 Похлопав ресницами, Альбедо склонил голову так, словно он попал в необычайно приятный сон. Затем, глянув наверх, как будто его могли подслушать, он устало улыбнулся. С каждым новым шагом Альбедо все больше приближался к своей цели. Может быть, ему действительно предстояло еще слишком много работы, но он был готов отдать все ради того, чтобы получить желаемое.

 Сначала Альбедо заставит этого ублюдка глотать пыль. Утащит его в нокаут методичным ударом и вдавит в асфальт с силой, не жалея. Наверняка это случится в каком-нибудь грязном закоулке, по которым бегают только дворняги — там, где никто их не увидит. Возможно, там не найдется нужного предмета, чтобы избить его, но кто сказал, что земля не является оружием? Почему бы не ударить его головой об ошметки чужих следов, почему бы не разбить нос и, приподняв за копны волос, не понаблюдать за тем, как кровь заливает его горло? А потом… 

 Альбедо сжал уста, осматривая потертый корпус радиостанции. В глазах мелькнуло нечто похожее на пузырь, который обычно всплывает со дна бутылок — такой же мешающий и выбивающийся из общей картины, но донельзя завораживающий.

 А потом Альбедо прикончит его, содрогаясь от мысли, что раньше на месте жертвы была Алиса. Жестоко и бесповоротно.

 От мыслей юношу отвлек приглушенный стук в дверь. Он как будто пробудился после долгой дремы.

 — Альбедо, милый! Сбегай в магазин, пожалуйста! Я что-то совсем замоталась, забыла сыр купить для запеканки!

 — М-м-м… — Альбедо потер глаза; он изрядно потрудился надо всеми приготовлениями, и потому сонливость понемногу одолевала тело, — Хорошо, тетя Навия…

 — Обязательно возьми бри!²

 — Хорошо…

 Слабо вздрогнув от пробежавшего по спине холодка, юноша взглянул на веб-шутеры, которые лежали в небольшой коробке поодаль от рабочей зоны.

 ”Может, стоит взять их с собой… Как на длительную примерку”, — подумалось Альбедо. У него было нехорошее предчувствие.

 ***

 Над Нью-Йорком неспешно парили тучные облака, скрывая в своем омуте луну, звезды и небесное полотно, сотканное из лоскутов угольной копоти. Воздух был влажный, будто вот-вот должен был пойти дождь, но ни крошечных капель, ни подозрительных мерцаний грозы не возникало.

 Пальцы небрежно сжимали край капюшона, дабы проскакивающие меж улочек потоки ветра не задернули его, тем самым открыв вид на сбившиеся светлые локоны. Мимо почти не проезжали машины — лишь мотоциклы, которым не оставалось места для маневров, редко издавали рычание, рокотавшее на дорогах. В большом кармане поношенного темного худи лежали скромного наполнения кошелек и шарф, выступавший в роли маски.

 Рука иногда ощупывала предметы, проверяя, не вывалились ли они; от частоты этих легких, но ощутимых касаний могло показаться, что у Альбедо развивалась паранойя, однако его лицо оставалось таким же спокойным, а ленивые моргания говорили о том, что организм продолжал настойчиво требовать хотя бы несколько часов сна. Жгутики веб-шутеров начинали тереть бархатную кожу на ладонях.

 Шарканье обуви по асфальту едва доносилось до ушей. Казалось, все звуки, которые раздавались на улице, растворялись в голове, увядали где-то внутри, подобно канувшей в лету осенней листве. Мало что могло побеспокоить Альбедо в столь поздний час; даже шумное рычание транспорта не заставляло его дрогнуть, уже не говоря о чем-то большем. Стоило юноше немного понурить голову и закрыть глаза, чтобы дать им время на отдых в сравнительно приятной темноте, как из нее же раскатился гневный выкрик: 

 — Да перестань уже!

 Альбедо вздрогнул и застыл, словно восклицание было высказано в его сторону. Сначала не было ясно, откуда именно донесся шум; приглядевшись к мусорным бакам, которые немного сверкали от тусклого света уличного фонаря, юноша сделал несколько шагов вперед и чуть наклонился, чтобы исподтишка заглянуть в переулок.

 Две фигуры находились слишком близко друг к другу. Девушка, казалось, была на две головы ниже оппонента, который склонился над ней и, очевидно, с силой вжимал ее запястья в сырую кирпичную стену. Бедняга, дергаясь, с тихим кряхтением пыталась выбраться из хватки. Она делала это с таким отчаянным рвением, будто на самом деле боролась за собственную жизнь.

 Угловатое лицо. Русые волосы. Впалые глаза.

 Похож… 

 — Я отдала тебе весь долг!

 — Не заливай, — агрессивный тон сопровождался гортанным рычанием, — Были еще пакеты.

 Это то, о чем я думаю?

 Альбедо выпустил бесшумный вздох; посмотрев на свои ладони, он заострил взгляд на веб-шутерах. В груди стало до дрожи холодно, а сердце забилось быстрее, ведомое инстинктивным страхом. Пока сам Альбедо уже сделал свой выбор, зная, что ему нужно остаться, тело велело бежать, и бежать очень далеко.

 Это то, о чем я думаю.

 — Их нет, — уже сбивался дрожащий голос, — Все забрали…

 — А если так?

 Щелк.

 Даже завывающие вдали моторы мотоциклов на мгновение утихли после четкого, колющего звука рычажка. Низкая нота дала понять — его потянули вниз. Пистолет сняли с предохранителя.

 Альбедо лишь немного нахмурился, однако по его опустевшим глазам, на которые словно накатился густой слой пыли, стало ясно, что где-то глубоко внутри закипела злость. Пальцы сами потянулись в карман, вытаскивая маску. Будь у Альбедо собственное пламя в закоулке души, оно бы горело так яростно, что от дров отлетали бы миниатюрные колышки, но от самих огненных язычков исходил бы непомерно жестокий холод. Даже бешено отбивающее похоронный марш сердце не было для него препятствием.

 — П-погоди, ты же… Ты не станешь стрелять.

 — Кто тебе это сказал?

 Ранее подрагивавшие пальцы сжались в крепкие кулаки и, когда Альбедо прикрыл глаза, чтобы собраться с силами, весь мир замер. Осколки сознания перестали царапать внутренности.

 — Эй, — бросил Альбедо, облокотившись об угол кирпичной мозаики, — Ты пушки коллекционируешь? Дашь глянуть? Я всего на минутку. 

 Двое обернулись к тонкому парнишке; Альбедо был до того низким рядом с ними, что мог сравняться ростом с незнакомкой разве что при учете объемного капюшона, который со стороны нагромождал голову и делал его силуэт более мрачным. Юноша одним лишь видом заставлять холодеть воздух рядом с собой: его наполовину закрытое лицо и очи, которые были насквозь пропитаны желанием возмездия, пускали по переулку иней. Взгляд его походил на толщу аквариумного стекла, в который пытались протиснуться пузыри кислорода, но лишь удушливо таяли где-то у глубины зрачка.

 — Катись отсюда, малолетка! 

 Пусть и опешив сначала, — что-то в этом несуразном представлении ввело его в ступор, — мужчина навел пистолет уже на Альбедо. Девушка, не раздумывая, ударила носком по икрам нападающего. Тотчас чужая нога сбилась и перестала сжимать ее тело.

 Альбедо ловким движением схватил запястье оппонента, не скрывая и доли отвращения. Когда он начал сжимать толстую руку, мужчина издал болезненное кряхтение. Оружие практически сразу свалилось на асфальт; Альбедо немедленно пнул пистолет так, что тот отлетел в сторону.

 — Я вижу, ты любишь пострелять. Особенно по беззащитным девушкам, да?

 Незнакомец попытался отбиться свободной рукой, вмазать кулаком по лицу мальчишки или хотя бы попасть в нос. Но Альбедо не дал.

 Сощурившись, юноша дернулся в сторону и тут же толкнул противника вбок. Тот покосился вниз в попытках удержать равновесие; не мешкая, юноша выпустил в него запал паутины и, потянув за нить, рывком заставил его припасть к земле.

 Все произошло весьма быстро. Даже незнакомка, которая до сего момента была готова действовать впопыхах, лишь бы скрыться от опасности, застыла и в изумлении смотрела на скорчившуюся фигуру. При падении Альбедо едва услышал, как у его противника прохрустела пара костей, но отчего-то уверенность в том, что он ничего никому не сломал, успокаивала встревоженный разум.

 Стало тихо; только тяжелое, хриплое дыхание мужчины раздавалось по насквозь пропитанному холодом переулку. Девушка сиротливо прижалась к стенке и, обняв себя за локти, кажется, бесшумно заплакала.

 Альбедо позволил себе отдышаться, хотя он не сильно-то и устал. На виски что-то давило, в голове появлялся блеклый шум, и от резкого выброса адреналина в кровь юношу даже не пошатывало. Но внутри него горело смятение.

 Присев на корточки, Альбедо потянул руку к чужой кожаной куртке и небрежно задрал рукав. Ему открылся вид на чистое запястье. 

 Татуировка в виде звезды. Ее нет.

 Это не он.

 Альбедо сощурился, и глаза его погасли в разочаровании; выпрямившись, он повернулся обратно к главной улице и поправил на себе капюшон. Мужчина дрогнул и медленно вытянул руку вперед, пытаясь нащупать землю.

 Нахмурившись, Альбедо несильно придавил чужую ладонь ногой. Ему уже было откровенно плевать, что станет с этим человеком, но и еще одного выпада в свою сторону он бы не потерпел.

 — Не рыпайся, — пробормотал Альбедо, — Тебе же хуже будет.

 А ведь был похож…

 Надо уходить отсюда. Хорошо, что темно. Если пойду окольным путем, то и выследить будет трудно… Хотя… Зачем? Он и заявление-то подать не сможет. Сам до девушки докопался.

 Крепко задумавшись, Альбедо так и замер, понуро склонив голову, пока его нога продолжала давить на чужую упитанную ладонь. Услышав иной голос, он вздрогнул.

 — Ну ты там скоро? — послышалось откуда-то со стороны дороги.

 Альбедо посмотрел на незнакомку, которая испуганно попятилась вглубь переулка. Она бросила на юношу отчаянный взгляд, как будто в ней затаилась смутная надежда, что он сможет защитить ее.

 Но Альбедо был в этом месте не для того, чтобы кому-то помочь. Его вела лишь жажда мести.

 Ведь так?..

 Прошло несколько мгновений, и на тротуаре появилась широкая фигура. Лунный свет упал на светлые волосы, похожие на взбитые перья; показал острый подбородок и нос с горбинкой. Опасный взгляд быстро пробежался по картине перед собой. 

 В ладони мужчины лежала металлическая бита. Кажется, он уже знал, на ком ее применит.

 — Ты че творишь, а? — начал он, грозно надвигаясь на Альбедо, — Думаешь, самый смелый? Я тебе щас так наваляю, мать родная не узнает.

 Юноша шагнул назад, и глаза его стрельнули в сторону незнакомки — та совсем уже забилась в угол, со всхлипами прижав руки к груди и затрясшись. Несмотря на то, что пистолет гораздо опаснее биты, Альбедо растерял свою уверенность. Все-таки этот  человек не был похож на убийцу, так зачем расправляться с ним?

 Альбедо прищурился, продолжая шагать назад. Мужчина, которого он повалил минутой ранее, с кряхтением начал подниматься. Вмиг к Альбедо обратилось сразу два свирепых взгляда.

 Тогда он понял, что нужно уносить ноги.

 Выпустив судорожный, даже испуганный вздох, Альбедо развернулся и понесся вглубь переулка; бездумно перемахнув за проволочное ограждение, он огляделся. Выбегать на другую улицу не хотелось, — слишком большой риск добавить себе свидетелей, — поэтому юноша решил, что его единственный путь отступления — наверх.

 Зазвенела сетчатая проволока. Альбедо в панике посмотрел, за что он может зацепиться, и мигом начал взбираться по водосточной трубе. Липкие конечности давали юноше возможность лазать и по кирпичам, но уж больно ему не хотелось привлекать к себе еще больше внимания. Тем более, вдруг эта мутация теряет свою силу при воздействии эмоций?..

 — Стоять, таракан вшивый!

 Пальцы липли к прохладному металлу; взобравшись на крышу невысокого здания, Альбедо вдруг понял, что у него появилась одышка. Легкие не кололо, как это бывает при усталости — только внутреннее напряжение заставляло юношу сбиваться.

 Снизу прозвучало нечто похожее на хлопок, но громкий, с примесями чего-то металлического. Осознав, что это была дверь, Альбедо сразу же рванул к другой крыше. Но дальше края он двигаться не рискнул. Только глянув вниз, Альбедо осознал: одна ошибка — и его тело размажется по студеному асфальту.

 А умрет он не сразу. Сначала Альбедо просто расплющит до сломанных ребер и сквашенного сердца. Вероятно, отчасти у него разорвется рука. Быть может, окровавленная коленная чашечка вылетит на тротуар. И он будет медленно, мучительно умирать, наблюдая, как мир тягуче растекается перед глазами…

 Голову начало кружить. Альбедо прижал ладонь к грудной клетке и, тяжко вздохнув, зажмурился: в ушах оглушительно громко застучало набухающее сердце, звуки скоротечно смазывались. Страшно. Слишком высоко.

 Рядом послышался еще один хлопок. В затылок отдало неприятной болью, как будто что-то усиленно пыталось просверлить в нем дырку. Обернувшись, Альбедо в ужасе увидел две фигуры, которые оказались совсем близко к нему. Бита молнией проскочила перед лицом, заставив юношу пригнуться, и он опасно навис спиной над пропастью между двумя крышами. Расставив руки по сторонам, Альбедо попытался удержать равновесие, как его вдруг ударили в бок, и мальчишка грохнулся половиной тела на землю, чудом удержавшись наверху.

 — Прикрылся балаклавой и думает, что стал всесильным, — шутливо пронеслось над ухом, — Этой шалаве тоже бы вмазать разок, но сегодня обойдется. Защитничек у нее нашелся, слышал?

 — Вообще-то, — хрипло пробубнил второй голос, — Он нехило меня приложил.

 — Не ной, а то и тебе достанется.

 Альбедо широко разинул рот, постаравшись взять вдох. Двое едва не нависали над ним, бросая невзрачные тени на худощавое тельце. От резкой боли картинка перед глазами стала яснее, а звуки перестали расплываться в омуте страха. Когда Альбедо поднял взгляд, он увидел лишь новый взмах битой.

 Методично ударив ногой по чужой щиколотке, юноша заставил оппонента согнуться от боли. Тотчас Альбедо поднял запястья и вцепился паутиной в плечи второго противника; усиленно потянув его вбок, подросток сам отшатнулся. С губ слетела разбитая одышка.

 Ноги едва слушались Альбедо, но он не мешкая понесся к краю крыши. Со вскриком мальчишка оттолкнулся от земли. Сердце его сжалось от испуга, превратившись в спрессованный кровяной комок.

 В следующий миг Альбедо оказался на другой стороне. 

 Тело невольно качнуло; обернувшись, юноша призрачным взглядом проследил, как громоздкий силуэт прыгнул следом и…

 … лишь скользнув локтем по краю, сорвался вниз.

 Альбедо ощутил, как воздух застыл в легких. Он мгновенно рванул к пропасти и схватился за чужую руку. Перегнувшись через край, Альбедо удерживал тело мужчины на себе, и тот, испуганно взглянув вниз, протянул вторую руку к краю.

 Юноша поджал подрагивающие губы. С чего он вообще должен был помогать этому человеку?

 — Держись, — буркнул Альбедо, схватив незнакомца за вторую руку; он осторожно положил его напряженные ладони на самый край и отпустил, заставив повиснуть на крыше, — Дальше сам.

 Выпрямившись, мальчишка с тяжким фырканьем поднял голову. Вторая фигура так и встала на своем прежнем месте, не собираясь глупо прыгать вслед. Иссиня-ледяные глаза Альбедо окропили его холодными коликами.

 Стало опасливо тихо. Они оба знали, что нападать друг на друга уже не имеет смысла.

 Альбедо молча сделал шаг назад. Затем, обернувшись, он пустился в бег и спрыгнул с другой части крыши.

 — Мразь, — только и донеслось вслед.

 Вцепившись несколькими пальцами в бледные кирпичи, Альбедо сначала задержал дыхание, а уже затем запыхался так, как будто ему бы не хватило всего воздуха мира, чтобы восполнить запас кислорода. Юноша медленно сполз на землю и, убедившись, что никто его не увидел, побежал на противоположную сторону улицы. Он позволил себе снять маску только под погасшим уличным фонарем, прежде чем направиться в магазин.

 Альбедо не верилось. Он только что ввязался в странную потасовку, его ударили битой по боку и чуть не уронили с крыши. Отчасти Альбедо дал этим двум отпор. В какой-то степени он даже спас ту девушку, если у нее хватило ума сразу же убежать и не оглядываться.

 В смешанных чувствах мальчишка дошел до магазина, купил брусочек сыра и поплелся домой. Часть его одежды все еще была замарана от падения, а под ребрами начинало неприятно тянуть, да так, что Альбедо порой приходилось останавливаться и пережидать, пока боль не стихнет. Его впервые так ощутимо ударили посторонним предметом. Пожалуй, на том месте должен был остаться синяк.

 — Я пришел, — измученно вздохнул Альбедо, стоило ему перейти через порог, — С сыром… И сдачей…

 В коридоре приятно пахло смесью картофеля и томатов. С кухни доносились насмешливо-возмущенные возгласы и монотонное бормотание телевизора — видимо, Навия снова комментировала новости и объясняла Кли их значение. Как у двух любительниц посплетничать, у них это очень быстро вошло в привычку.

 — Ой, какой молодец! — воскликнула Навия, стараясь перебить шум от телевизора, — А запеканка уже почти готова, только тебя и ждем!

 Альбедо почувствовал, как уголки его губ напряглись; кажется, он хотел улыбнуться, но усталость и внутренний осадок так и не позволили. 

 Приятно, когда тебя ждут дома.

 Юноша неспешно разулся и, зайдя на кухню, махнул пакетиком с одиноким сыром. Кли, стоявшая рядом с бурлящим чайником, — видимо, Навия пообещала ей какао, — тут же подбежала к Альбедо и крепко стиснула его в объятиях.

 — Братик! — хихикнув, восторженно вскрикнула девочка, — Привет!

 Альбедо резко задержал дыхание, и легкие его надулись, словно шарики, которые вот-вот должны разорваться. Миниатюрная ручка давила прямо на больной бок, заставляя юношу издавать едва слышное кряхтение. Впрочем, он очень хорошо сдерживался.

 — Пр… п-привет, — сипло выдавил Альбедо.

 — Ой! — Кли тут же отстранилась, — Тебе плохо?

 Может, не так уж и хорошо.

 — Хм? — Навия приложила ладонь ко лбу племянника и, приподняв брови, осторожно выхватила пакет из его рук, — Да ты весь бледный… А что с твоей одеждой?

 — Упал по дороге, — невольно схватившись за бок, промямлил Альбедо, — Все… нормально, просто живот что-то прихватило… Пойду полежу…

 Навия обеспокоенно поджала губы и опустила взгляд на пакет. В ее глазах сразу же появилось недоумение. Кли тоже посмотрела на скромное содержимое и приподняла брови. Неловко переглянувшись, они поняли, что стоило хотя бы намекнуть Альбедо на его ошибку.

 — Милый мой, — начала Навия, — Ты взял гауду.³ А я просила тебя взять бри.

 Альбедо склонил голову, изнеможенно посмотрев на сыр, безвольно повисший в пакете. Спустя несколько мгновений в его глазах проскочило смутное осознание, но даже так он практически не изменился в лице.

 Алиса всегда брала гауду.

 Вздохнув, Навия приблизилась к Альбедо и поцеловала его в лоб. Вблизи мальчик выглядел гораздо более измученным, чем издалека. Погасшие глаза стали похожи на засохшие незабудки.

 — Ничего, — прошептала Навия, — Все равно спасибо. Иди отдохни… Я принесу тебе порцию немного позже.

 Альбедо опустил взгляд и кивнул. Постаравшись дышать ровно и глубоко, он поплелся в подвал. С каждым шагом, с каждой ступенькой бок кололо все сильнее, а глаза постепенно становились мокрыми; сдерживаться от болезненных звуков было тяжело.

 Дойдя до матраса, Альбедо осторожно прилег и свернулся в сиротливый клубочек. В тишине подвала размеренно растворялось хриплое дыхание. Лицо юноши помрачнело. Было больно.

 В следующий раз я не буду бояться.

 И никого не пожалею тоже.